Текст книги "Зеркала и лица Северный Ветер (СИ)"

Автор книги: Екатерина Оленева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Глава 5

Блэквуд

Лили придирчиво осмотрела отражение в зеркале и осталась собой довольна. Зеленый шёлк выгодно оттенял прозрачную кожу, заставлял вьющиеся огненными кольцами волосы сиять ещё ярче. Её светло-зелёные, прозрачные, чуть раскосые кошачьи глаза, полные своенравия и огня, словно излучали свет.

На платье, так плотно обтягивающее талию, что девичий стан казался тугим и шелестящим, словно стебель кувшинки, пошло не меньше двенадцати ярдов шёлка, нежного, как прикосновение крыла бабочки.

– Подруга госпожи прекрасна, – восторженно лепетал Добби.

– Спасибо.

Стрелки на часах неумолимо приближались к девяти.

Когда тьма аппарации рассеялась, Лили оказалась в прекрасном, словно Эдем, саду. Оглушительно-сладкий запах цветов витал здесь повсюду с назойливостью женских духов. На горизонте, на фоне неба темнели кроны деревьев, образующих естественные прохладные арки. Темноголовые кедры, сплетаясь ветвями, превращали длинную, посыпанную гравием аллею в подобие сумрачного тоннеля. Со всех сторон бежали лестницы, ведущие на многочисленные лужайки, окружавшие дом.

Лили всегда представляла себе Блэквуд тёмным особняком в тюдоровском стиле. Но он оказался белым. Открывшееся её взору здание было даже красивее живущих в нём людей – высокие колонны, широкие веранды, оплетенные цветущими розами, плоская кровля.

Веранда перед домом уже заполнилась высокопоставленными, именитыми гостями: Яксли, Нотты, Розье, Лейстрейнджи, Болдстроуды, Лавгуды, Блейзы, Краббэ, Паркинсоны, Рейфорды, Фонтейны, Манро, Краучи, Фуджи, Мальсиберы, Руквуды – весь цвет магии собрался на приёме.

Толпа заполнила дом до отказа, над ней, то затихая, то усиливаясь, звучал несмолкающий гул голосов.

У входа в дом гостей встречал Сигнус.

– Замечательно выглядите, – приветствовал Лили мистер Блэк. – Добро пожаловать в Блэквуд-холл, – улыбнулся он.

Лили получила возможность пройти внутрь, где Регулус Блэк ухитрялся единолично занимать чуть ли не половину гостей, состоящих из дам бальзаковского возраста. Его кузен, Эван Розье, похожий на ожившего Дориана Грея, с тем же успехом блистал в другом конце комнаты. В смежной с холлом курительной гости играли в шарады.

Лили заметила красавца-блондина, который, казалось, задался целью быть везде и повсюду сразу. Люциус Малфой, не таясь, наслаждался умением затянуть окружающих людей в воронку, центром которой был он сам.

Что удивительно, Нарциссы в этой воронке не было.

Зал обносили пуншем. Лили, кивком поблагодарив услужливого эльфа, взяла бокал с подноса. Ей удалось, наконец, отыскать взглядом подругу. Нарцисса была в изысканно-строгой мантии небесно-голубого цвета, с жестким, высоким воротником, туго обтягивающим шею. По правую и левую руку будущую невесту сторожили её мать и тётка, Вальпурга Блэк.

С того момента, как Лили видела Друэллу в последний раз, та порядочно раздобрела и выглядела постаревшей, несмотря на всё богатство туалета, модную причёску и дорогую косметику. Вальпурга, напротив, сильно исхудала. Черные глаза яростно сверкали с обтянутого кожей лица, словно суля проклятие всему миру.

– Вы всерьёз предлагаете изгнать магглов отовсюду? – донёсся до Лили скрипучий, как несмазанная телега, гнусавый голос.

До сего момента она видела начальника Департамента магического законодательства только на колдографиях и испытала нечто вроде шока, заметив его в нескольких шагах от себя.

Мистер Крауч, невысокий человек с надменно вздёрнутым подбородком и острым, как лезвие, взглядом, беседовал с мистером Лестрейнджем, представительным господином, чьи иссиня-черные волосы уже припорошило сединой.

– Но вы же разумный человек? – продолжал распинаться Крауч. – Вы должны понимать, что это просто невозможно! Почти каждый год в семьях магглов рождаются люди с такими же способностями, как у нас с вами. Думаете, сможете уничтожить их всех?

Тонкая улыбка продолжала играть на устах Лейстренджа:

– Оставшись в своей среде, магглорожденные попросту не смогут развить свои таланты...

– Предоставленные самим себе несчастные пополнят ряды психиатрических больниц!

– А вам их жаль? Полноте, Барти, какое вам до них дело?

– Обучая магглорожденных, мы прежде всего получаем возможность их контролировать...

– Это уже гораздо интереснее. Продолжайте.

– Магглорожденные нужны хотя бы потому, что постоянные внутрисемейные браки приводят к вырождению. Посмотрите на Блэков!

– Они радуют глаз, – собеседник Крауча едва заметно пожал плечами.

– Красивы, бесспорно. Но каждый второй в этом семействе имеет те или иные психические отклонения, это общеизвестно. Нам потребуется свежая маггловская кровь не только для чёрных ритуалов, мистер Лейстрейндж.

– Хотите состряпать новый законопроект, обязывающий чистокровных жениться на грязнокровках?

Лили не могла больше слушать. Она задыхалась в удушливой атмосфере, ей отчаянно не хватало воздуха.

Пока она спешила к выходу в сад, слух продолжали терзать голоса:

– Само собой разумеется, мы будем драться! Мы будем отстаивать свои права и свои вековые обычаи!

– Магглы – мошенники! Да чтоб им всем пропасть! Стремиться столько лет лизать им зады?!..

– В открытом противостоянии один маг стоит двух сотен магглов! Как только Министерство снимет эти дурацкие, ничем не оправданные ограничения, мы поставим их на место...

– В один ряд со сказочными чудовищами, – рассмеялась красивая блондинка в алой мантии.

Кажется, то была мать Эвана Розье, чистокровнейшая ведьма.

Лили, наконец, вырвалась из дома, жадно хватая ртом прохладный вечерний воздух.

Над лужайкой нависал холм, сразу за ним начинался разросшийся парк. Под ногами хрустели сучья, шелестела прошлогодняя листва. В том месте, где деревья расступились, тропинка раздваивалась. Поколебавшись несколько секунд, Лили повернула направо и вскоре вышла к маленькой бухте.

Внизу, под обрывом, с шумом плескались морские волны. Заходящее солнце отражалось в воде, подсвечивая клочья пены розовым цветом.

Замерев от восторга, Лили залюбовалась красотой пейзажа.

– Удивлены? – холодный голос заставил девушку вздрогнуть. – Для всех, кто посещает Блэквуд впервые, здешняя панорама является неожиданностью.

– Я даже и подумать не могла, что поместье находится в сотне шагов от моря, – восхитилась Лили.

Вопрошающий взгляд её невольно отмечал детали одежды незнакомца: простая черная рубашка, легкая длинная мантия без застёжки. Ни намека на украшения или герб.

Когда глаза их встретились, незнакомец улыбнулся, и в белозубой улыбке Лили почудилось что-то хищное. Высокий лоб, тонкий орлиный нос над крупным ярким ртом, широко расставленные глаза и черные как смоль, небрежно рассыпавшиеся вокруг лица локоны – молодой человек был хорош собой; в чертах лица чувствовалась порода.

– Я – Лили Эванс, – представилась она.

– Я помню.

– Вы не можете помнить, – засмеялась Лили. – Мы незнакомы.

Молодой человек так холодно и насмешливо разглядывал её, что Лили сделалось зябко.

– Может быть, скажете, как вас зовут?

– Том.

Лили какое-то время наблюдала за тем, как волны с тихим плеском лижут серые голыши камней, пересыпанных пополам с серым песком.

– Когда мы вернёмся к гостям, потанцуете со мной, Том?

– Зачем?

– Я вальсирую лучше всех, но ни один из этих слащавых трусов не осмелится пригласить грязнокровку. Мне придётся весь вечер подпирать стенку...

– Я не танцую.

– Ну так сделайте это в порядке исключения.

– Я не делаю исключений. Исключения создают прецеденты.

– Как это по-слизерински, – фыркнула девушка. – Скучно и предсказуемо. А если я станцую для вас над пропастью, вы подарите мне танец?

– Вы бессовестно навязчивая девица.

– Предпочитаю определять себя как упрямо идущую к цели. Ну, так как?

– Невозможно.

– Какой смысл быть волшебником, если не умеешь нарушать правила? Хотите пари? Я сумею станцевать над этими непостоянными зыбкими волнами и стану вашей партнершей!

Черные глянцевые глаза Тома блеснули в ответ:

– Для твоего же блага будет лучше, если этого не случится.

Сердце Лили колотилось, но на этот раз не от страха и не от смущения, а от волнения и азарта.

Она закрыла глаза. Перед глазами сразу встала старинная шкатулка, доставшаяся в подарок от бабушки, той самой, что когда-то подарила Лили и крестик. Из механических недр костяной коробочки поднималась белоснежная крохотная балерина. Вскинув над головой руки, словно два крыла, она кружилась и кружилась на одной ножке.

Нежные колокольчики в глубине вытренькивали незамысловатую мелодию...

Лили подняла руки, совсем как та балерина из детских воспоминаний. И закружилась.

Она кружилась всё быстрее, быстрее и быстрее, пока земля не исчезла из-под ног и она не поплыла по воздуху.

Главное, не открывать глаз. Главное не видеть, что под ногами острые камни и темные воды. Главное не останавливаться, а кружиться. Кружиться в вальсе. Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три. Тогда всё будет хорошо.

Шаг вперёд, шаг назад, поворот-поворот. Раз-два-три. Она прекрасная, пылкая балерина. Она огненная искорка, Огненная Лилия, распускающаяся прямо в воздухе.

Рука Тома, галантно протянутая даме, помогла Лили приземлиться.

– Ну, что скажите? – чуть-чуть запыхавшись, спросила Лили. – Я выполнила мою часть договора?

– Мисс Эванс, возвращайтесь-ка вы лучше на веранду. Темнеет быстро. А во тьме Блэквуд наполняется чудовищами.

Глава 6

Шаг в темноту

– Мерлин! Лили, где тебя носит? – рассыпался ледяными кристаллами голос Нарциссы. – Как ты вообще догадалась прийти сюда, сумасшедшая девчонка? О чем ты только думала?!

Вычурная прическа, похожая на башню из локонов, совершенно не шла к утонченной красоте Нарциссы, утяжеляла прозрачные черты её лица. Помада на бескровном лице выглядела вульгарно-яркой.

– Где тебя носило? – продолжала Нарцисса со злостью. – Я везде тебя искала, но ты как сквозь землю провалилась! В своём амплуа, да? При любых обстоятельствах заставишь думать только о себе, – в этот момент подруга до ужаса напомнила Лили сестру.

– Я любовалась закатом на море, – Лили никак не ожидала подобной атаки. – Ты никогда не говорила мне, что Блэквуд располагается на побережье...

– Поверь, – перебила слизеринка, – поверь, для тебя совершенно нет никакой разницы в том, где располагается Блэквуд-холл. Тебе не следовало приходить сюда, а уж тем более, не следовало носиться повсюду в поисках очередного приключения на свою, бесспорно, очаровательную... – Нарцисса сделала знак эльфу приблизиться, и, взяв два бокала, резко сунула один в руки Лили. – Здесь нет Джеймса. Пойми, выручать тебя некому.

– Да что я такого сделала-то?! Чего ты на меня набросилась? Нечего сказать – очень любезно! Если моё присутствие здесь кого-то компрометирует, только скажи, и я...

– Часом раньше ты, возможно, и смогла бы безболезненно отсюда убраться, но счастливое время закончилось. Официальные гости все отбыли и каминная сеть закрыта, а аппарировать отсюда невозможно. От тебя одна головная боль, Лили! Будто без тебя бед мало? – Нервничая, Нарцисса кусала губы. – Ладно, не волнуйся, я что-нибудь придумаю...

Лили была расстроена не столько реакцией Нарциссы, сколько тем, что Северуса отыскать взглядом так и не удавалось.

– А Снейпа разве на праздник не пригласили? – как можно безразличнее спросила она Нарциссу.

– Как же не пригласили? Пригласили! Мой будущий муженёк и дня без дорогого младшего друга прожить не может.

Лили повернулась к Нарциссе и смерила её взглядом:

– Ты тонко намекаешь на роман между моим Северусом и твоим Малфоем?

– 'Твоим' Северусом и 'моим' Малфоем? – в мелодичном хохоте Нарциссы зазвенели злые колокольчики. – Жаль, ни один из наших мальчиков тебя сейчас не слышал.

– Достало выслушивать эту дрянную сплетню! – Лили отвела глаза, стараясь спрятать за пригубленным бокалом шампанского вспыхнувшее от смущения лицо.

– Вижу слухи и до тебя докатились, – отсмеявшись, пожала плечами Нарцисса. – Вот, значит, что тебя сюда привело, моя верная подруга: желание убедиться в своих подозрениях собственными глазами? Бедняжка! – с притворным сочувствием вздохнула она. – Увы! Мой будущий господин, хозяин и повелитель не видит разницы между мальчиками и девочками, или, точнее, он её игнорирует. Но, несмотря на это, лично я предпочитаю сомневаться в правдивости сплетен, ведь мистер Северус Снейп так увлечён загадками мира и собственными честолюбивыми планами! К тому же он не из тех кто удовлетворяется половиной чего бы то ни было, а владеть Люциусом Малфоем целиком не светит никому, – Нарцисса подалась вперёд и зашептала зловещим театральным шепотом. – Я знаю имя того единственного, кто по-настоящему нужен Люцу...

– Белла?

– О нет, глупышка! Это... Люциус Малфой! – снова засмеялась Нарцисса, шлепнув подругу по плечу веером. – Всегда Люциус Малфой и только Люциус Малфой. Чистейшая любовь в чистейшем виде. Любить кого-то ещё для этого господина означает изменять самому себе; Малфой никогда до этого не опустится. Смотри, вон он, твой герой, – махнула рукой Нарцисса.

Как обычно, в облике Северуса не было ни одного яркого пятна, за исключением строгой тонкой белой полоски над глухим воротником.

– Он даже не заметил меня, – с болью выдохнула Лили, наблюдая, как друг со своей многозначительной и одновременно нечитаемой улыбкой слушает собеседника вдвое старше себя.

– Матушка зовёт!... Вот Мерлин! – процедила Нарцисса, залпом допивая бокал шампанского и ставя его на ближайший поднос. – Постарайся не натворить ничего непоправимого в моё отсутствие, ладно? – наказала она таким тоном, словно Лили была неразумной маленькой девочкой и только и ждала момента, когда можно будет напроказничать.

Проводив подругу взглядом Лили отошла к окну, за которым синий жаркий вечер вот-вот должен был переродиться в прохладную тёмную ночь. Отступив в тень пышной портьеры, перехваченной широкими золотыми кистями, она продолжала следить за Северусом, рассеянно внимающим собеседнику. Вскоре её уединение было нарушено. Взорвалась пробка шампанского, заставившая Лили вздрогнуть, и двое хохочущих пьяных молодых людей буквально ввалились в занятую ею оконную нишу.

– Люц! Люц! – хохотал огромный, как шкаф, детина, в котором Лили не сразу признала Нотта. – Люц! Я сейчас тебе такое расскажу!...Такое!

– Ты пьян, Нотт, – смеялся в ответ Малфой.

– Нет, ты не поверишь, кого я только что встретил!..

Молодые люди замолчали, поймав взгляд Лили.

– Какая красавица... – лениво растягивая слова, ухмыльнулся Малфой. – От кого здесь прячешься, малышка? Могу избавить от любого назойливого поклонника в обмен всего на один танец. Ах, простите, мы, кажется, не представлены друг другу? Я – Люциус Малфой, – галантно поклонился он. – Вы наверняка слышали обо мне.

– Конечно, слышала, – смерила его презрительным взглядом Лили. – Вы – жених дочери хозяина этого дома.

Лили сделала попытку удалиться, но Малфой, привалившись к стене плечом, выставил перед ней свои бесконечные ноги, преграждая путь.

– Совершенно верно, – кивнул он платиновой головой. – Но это не помешает нам потанцевать, малышка, верно?

– Брось, Люц! – презрительно скривился Нотт. – Эта твоя 'красотка-малышка' ни кто иной, как мугродье Эванс. Мародеровская потаскушка.

– Малфой, это почти оскорбление, – заявил, выросший словно из-под земли, Регулус Блэк в компании с Эваном Розье. – Ты весь вечер пренебрегаешь своей красавицей-невестой, моей любимой кузиной, лишь затем, чтобы волочиться за кем-то вроде этой? – с подчеркнутым презрением брат Сириуса ткнул в Лили пальцем, как если бы она была неодушевленным предметом.

Улыбки и ухмылки сползли с лица Малфоя, оно сделалось похожим на неподвижную гипсовую маску.

Повисла пауза.

– Если я оскорбил тебя, Регулус, ты вправе требовать от меня удовлетворения, – Люциус шагнул вперёд, бесцеремонно нарушая границу личного пространства.

Лица молодых людей почти соприкасались, дыша обжигающе-страстной ненавистью.

– Люц! – попробовал остановить его Нотт, удерживая за плечо. – Что ты творишь? Остынь!

Малфой лишь молча глянул на компаньона, но с таким выражением, что тот сам отдёрнул руку, будто сунул её в кипяток.

– Ну, Рэгг? Что же ты медлишь? – тянуче-слладким, как патока, голосом, тянул Малфой. – Давай, вызови меня. Я буду только рад... принести тебе удовлетворение, – ухмыльнулся наглец.

Рука Регулуса инстинктивно потянулась к палочке.

– Что здесь происходит, молодые люди? – почти весело вопросил Сигнус Блэк, вырастая между Люциусом и Регулусом, уже готовыми вцепиться друг другу в глотки. – Что я слышу, дорогой мой зять? – повернулся он к Малфою. – Я предлагаю вам любимую дочь, цветок моей жизни, а вы пытаетесь обольстить этого шалапая? – улыбка не сходила с тонких губ отца Нарциссы, словно он подтрунивал над всеми троими – Малфоем, Регулусом и даже над самим собой. – Или вы не в этом смысле использовали слово 'удовлетворение'?

– Очевидно, – прорычал Малфой, вынужденный отступить.

Сигнус Блэк перестал улыбаться. Его глаза, оказывается, могли быть холоднее, чем у его будущего родственника.

– В своём доме я не потерплю ни провокаций, ни инсинуаций, сударь. В магическом поединке Регулус вам не противник, и вы это отлично понимаете. Спокойно! – он даже не удосужился повернуться в сторону дернувшегося от такого унижения племянника. – Ты, мой дорогой, пока щенок, перед тобой же настоящий стервятник, отлично знающий своё дело.

Малфоя затрясло от злости, его лицо перекосилось от ярости:

– Не будь вы отцом моей невесты, я заставил бы вас подавиться каждым словом!

– О! Вижу, ты хочешь и меня... – шагнув вперёд, теперь уже старший маг сократил расстояние, разделяющее его и будущего зятя, – ...удовлетворить? – губы старшего Блэка растянулись в жутком плотоядном оскале. – Сдюжишь ли, Люциус? – ядовито прошипел он. – Я ведь тебе не Регулус.

Люциус какое-то время выдерживал едкий, как уксус, взгляд. Потом медленно отодвинулся, оправил мантию и встряхнув белокурой головой, гордо удалился.

Розье тихо зааплодировал:

– Браво, дядя! – с веселой насмешливостью процедил он. – Вы, как всегда, великолепны.

Сигнус не снизошёл до ответа. Он повернулся в сторону Лили и под пронзительно-синими, недобрыми глазами её тоже начала бить дрожь.

– Идём.

– Куда вы хотите её увести? – взволнованной скороговоркой вопросил Регулус.

Сигнус окатил его насмешливым взглядом:

– Туда, где молодые люди не станут устраивать из-за её смазливой мордочки драку. Идёмте, мисс Эванс.

Нарцисса велела оставаться на месте, но не могла же Лили ослушаться её отца?

– Мисс Эванс, вы заставляете себя ждать, – с нажимом проговорил Сигнус.

Лили, придерживая длинную юбку пышной мантии, медленно прошла между Эваном и Регулосом. Её встревожило, что оба молодых человека избегали смотреть ей в глаза. Почему так колотится сердце? Почему хочется кричать 'Помогите!'.

'Это отец Нарциссы! Он не причинит мне вреда', – твердила она себе, следуя за своим проводником.

Чего ей бояться? Она же на официальном приёме, мистер Сигнус респектабельный, уважаемый в обществе человек.

Перед тем, как покинуть бальный зал, Лили обернулась.

Северус танцевал. Его партнёршей была симпатичная брюнетка того же типа, что и знойная Беллатрикс Лейстрейндж. Они легко скользили по паркету, о чем-то беседовали.

Лили была уверенна, что если станет смотреть достаточно выразительно, Северус почувствует взгляд и обернётся. Но он не обернулся.

Он ничего не почувствовал.

– Мисс Эванс, прошу вас, – с раздражением уронил Сигнус Блэк. – Вы нас задерживаете.

Огромные французские окна занимали все пространство от пола до потолка. Ночной ветерок пытался ворваться в распахнутые ставни, но путался в занавесках из органзы, с виду тонких и прозрачных, но на деле плотных, как сети.

Двустворчатые двери перед ними распахнулись, чтобы резко захлопнуться, как только они перешагнули черту порога. Голоса и музыка замерли, словно отсечённые скальпелем.

***

Последнее, что Лили помнила, как она идёт за мистером Блэком по широкому длинному коридору, а в открытые окна врывается ветер и раздувает белые занавески.

Они вьются, разлетаются, поднимаются и опадают большими прозрачными белыми пузырями.

Лили не помнила, как свет померк в её глазах.

Она даже толком не поняла, что произошло. Просто очередной сделанный ею шаг вывел за грань сознания.

Она словно вошла в темноту.

Глава 7

Круцио!

Веки разлепились с трудом. Свет больно ударил в глаза, заставляя инстинктивно снова зажмуриться.

Сначала тело ощутило дискомфорт, а уже потом до сознания дошло, что она практически висит на собственных руках, поднятых высоко над головой. Ломота в плечах и чувство жжения в кистях, в том месте, где веревки под тяжестью тела впивались в кожу, в первый момент вызвали даже не страх, а скорее недоумение.

Лили завертела головой в попытках осмотреться.

Столб, на котором она висела, стоял в центре замысловатой фигуры, нарисованной на полу. Факелы неровно мерцали со стен, магические светильники слабо освещали людей, похожих на дементоров – тела и лица их скрывали рясы с бесформенными капюшонами.

– Кто вы? – крикнула Лили, дернувшись. – Чего от меня хотите?!

Неизвестность пугала сильнее угроз.

– Что вам нужно?! – закричала Лили снова, извиваясь в попытке выдернуть руки из стягивающей их мертвой петли.

За мерцающей линией ровного шестиугольника стоял жертвенник. Конструкция с металлическими желобками, отдалённо напоминающими водосток, тускло отражала свет. На столешнице сверкали остро заточенные ножи и скальпели.

'Они собираются принести меня в жертву!', – холодея от ужаса, поняла Лили.

– Тише, Эванс, – вышел вперёд Сигнус Блэк, небрежно отбрасывая капюшон с лица. – Тише. Явите нам стойкость, достойную воспитанников Гриффиндора и примите уготовленную участь с достоинством.

– Какую участь?

– Вы ведь мечтали стать не такой, как все? Стать избранной? Как истинный волшебник, я исполню ваше желание. Кровь девственной волшебницы, скончавшейся в муках, бесценна. Надеюсь, вы ещё девственны, мисс Эванс? – наполнял насмешливый голос бескрайние подземелья.

– Вы с ума сошли?! – ужаснулась Лили. – Что вы творите?! Это не сойдёт вам с рук!

– Тронут вашей заботой о моём благополучии.

Маска любезности слетела с лица Сигнуса. В глазах засверкала злоба, алые, как у вампира губы приблизились к лицу Лили, заставив содрогнуться.

– Ты, в самом деле, считала себя достойной на равных общаться с Блэками? Смотри на меня, когда я с тобой говорю. В глаза смотри! Отвечай, как ты посмела приблизиться к моей дочери? Как могла подумать, что можешь дышать одним воздухом с чистокровной волшебницей? Ты заплатишь за свои ошибки. Хочешь знать, что с тобой сделают? Сначала мы будем пытать тебя, и твоя боль послужит пищей темным духам, живущим в моем доме. Потом отдадим тебя нашим доблестным мальчикам, пусть потешатся, ведь секс питает не хуже боли. Вместе они дают огромную черную энергию. А потом? Потом я орошу твоей кровью полы моего подземелья, и твоя маленькая жизнь послужит ещё одним кирпичиком, вкладом в величие дома Блэков. Уверен, добренький дяденька Дамблдор никогда не рассказывал своим ученикам о том, что могущество магов держится на трех китах – боли, сексе и крови. Я прав? О, несомненно, прав! Магглолюб Дамблдор не отважился сказать правду, потому что он малодушно избегает ей, правде, смотреть в лицо. А правда в том, что вы, магглы, являетесь нашей магической пищей. Ясно? Пищей! Поэтому овца не может стать другом волчице; в результате такого союза волчице будет нечего есть. Магглы существуют в мире лишь для того, чтобы магам, духам и демонам было, что жрать, ясно? Ты же не станешь дружить с овцой? Не выйдешь замуж за окорок или ветчину? А вот одна из моих дочерей вышла.

– Да вы просто свихнувшийся от снобизма старый маразматик!

Хлесткая пощёчина заставила Лили замолчать. Она охнула, ощутив, как в носу стало горячо от крови. У мистера Сигнуса Блэка оказалась тяжелая рука, несмотря на изящество пальцев.

– Белла! Белла, дитя моё! Иди ко мне. Покажем зазнавшемуся отродью где её место.

Лили не видела старшую сестру Нарциссы больше пяти лет. Нужно отдать должное, время пошло красавице на пользу. Молодая женщина, даже в столь мрачной обстановке и при невыгодном освещении, была ослепительно хороша собой. Овальное лицо с большими черными глазами, над которыми разлетались, словно острые крылья хищной птицы, тонкие чёрные брови. Крупный пухлый рот и копна густых волос, клубящихся, точно змеи или тёмное облако, дополняли картину.

За спиной Беллы привычно маячила фигура Люциусу Малфоя.

'Некоторые вещи в мире не меняются', – с грустной усмешкой подумала Лили.

Собрав свою волю в кулак, она заставила себя гордо поднять голову и с вызовом посмотреть на противницу, преодолевая смертельный ужас, железной перчаткой сжимающий сердце.

Белла шагнула вперёд, больно ухватила Лили за волосы и заставила запрокинуть голову:

– Думала, мы позволим тебе безнаказанно осквернять наше жилище, тупая мерзкая грязнокровка?! Ты, гнусная маленькая пакость, плевок на теле мироздания, рыжее недоразумение! Я рада тому, что ты не сдохнешь быстро, а будешь корчиться долго, мучительно долго!

От холодного, низкого, хрипловатого хохота этой сумасшедшей мороз пробрал по коже.

– Когда мы с тобой закончим, гадина, – продолжила Белла, глядя в расширенные зрачки Лили, – от твоих нежных зелёных глазок, мягких щёчек и влажных губок ничего не останется. Слышишь меня?! Ничего!!!

– Спокойнее, дочка, – мягко улыбнулся Сигнус, – спокойно. Всему своё время. Ты получишь свою долю удовольствий, подожди немного.

С щелчком аппарации в нескольких шагах возникли Рудольфус и Рабастан, крепко держащие отчаянно вырывающуюся Нарциссу. Братья Лестрейнджи не особенно с ней церемонились, жестко заламывая девушке руки.

Увидев Лили и Беллу рядом, Нарцисса обмякла, лицо её исказилось от ужаса:

– Отец? Что здесь происходит? Отец!

– Что происходит? – хрипло захохотала Белла. – Что происходит! – передразнила она. – Всего лишь банальное жертвоприношение во славу нашего дома и Тёмного Лорда.

– Только не Лили! Отец, пожалуйста, пожалуйста! Не надо! – рванулась Нарцисса, но Рудольфус и Рабастан с силой заломили ей руки, вынуждая опуститься на колени.

– Эй, полегче-ка! – прикрикнул Малфой. – Вы так все кости ей переломаете.

Нарцисса с такой мольбой смотрела на отца, что под её взглядом, казалось, мог смягчиться даже камень:

– Прошу вас, отец! – причитала она, стараясь подавить рыдание.

Люциус взирал на невесту с каменным лицом, скрестив руки на груди.

– Замолчи, – презрительно процедил Сигнус, нависая над коленопреклоненной дочерью и глядя на неё сверху вниз. – После сегодняшнего урока у тебя навсегда отпадёт охота якшаться с магглами. Я надеюсь, ты сделаешь правильные выводы, дочь, и мне не придётся применять к тебе более суровые меры.

– Отец!!! Отец!!!

– Силенцио,– небрежно взмахнул тот палочкой вместо ответа. – Регулус, – обратился он к племяннику, – надень на эту рыжую дуру маску. Темный Лорд со Снейпом будут вот-вот.

Последнее, что видела Лили, как Белла присела на колено рядом с беззвучно рыдающей Нарциссой. Она ласково гладила сестру по белокурым локонам:

– Это для твоего же блага, дорогая.

Потом ей на голову накинули мешок. На мгновение показалось, что решили просто удушить.

– Смотри, не затяни слишком сильно, – приказал Сигнус.

Воздуха не хватало, глаза застила серая пелена, во рту держался неприятный вкус металла и пыли. Перед закрытыми глазами мелькали острые предметы и жертвенник.

'Господи, господи! Услышь меня, господи! Мне только шестнадцать!!! За что!? Помилуй! Помилуй меня, господи! Я не хочу умирать, не хочу!'.

Лили завертела головой, пытаясь сквозь серую мешковину рассмотреть хоть что-то.

– Все в сборе, Сигнус? – заполнил пространство негромкий, высокий, ледяной голос. – Вижу, жертва уже на месте?

– Как договорено, милорд.

Лили дрожала. Нет! Только не с ней. С ней такого быть не может. Сейчас что-то случится. Что-то вот-вот произойдет, какая-нибудь счастливая случайность. Явятся авроры. Спустится вниз начальник Департамента. Появится Северус и спасёт её.

Голова кружилась от недостатка кислорода и Лили отчаянно боялась потерять сознание. Ей это казалось концом, ведь пока она в сознании, она жива. В голове, в сердце, во всем существе билась одна мысль, одно желание – жить!

– Что с вашей дочерью, Сигнус? – вопросил все тот же высокий бесстрастный голос. – Почему наша красавица-невеста связана и стоит на коленях?

– Она провинилась, господин, – поведал Блэк, – и я счёл нужным преподнести ей небольшой урок.

– Ваше право. Люциус! – повелел холодный голос, – приведите Северуса.

Лили затаила дыхание. Она чувствовала себя ланью, беззащитной перед собравшимися волками.

'Хочу жить! Хочу жить! Хочу жить!', – всё жарче и жарче стонала кровь в жилах. Болела душа, замирало сердце.

Какое-то движение, как волна...

Что происходит?

Легкое позвякивание металлических инструментов...

Нет! Господи! Пожалуйста!

– Ты будешь служить мне? – разносится под каменными сводами повелительный голос.

'Не делайте этого!', – хотелось крикнуть, но слова растворялись в наложенном заклятье, увязли в складках мешковины, надвинутой на её непутёвую голову.

– С наслаждением, – слышит Лили до боли знакомый низкий и хриплый голос Северуса.

'Нет!!!', – воет она, словно раненная волчица.

Но крик её неслышим.

Теперь понятно назначение этого идиотского колпака, который они напялили ей на голову. Знай Северус, кто перед ним, он бы не смог... он бы не стал...

Или?!..

– Ты знаешь, каких методов придерживается моё окружение, Принс-полукровка, – вещает холодный бездушный голос.

– Знаю, мой лорд.

Лили затихает, пораженная, почти сломленная.

– Ты разделяешь наши убеждения?

– Разделяю.

– Наши, порой противоестественные, наслаждения, из которых питается Тёмная Магия?

– Да, мой лорд.

– Наши преступления? – тише и насмешливее, на придыхании, как у змея-искусителя, звучит голос Темного Лорда.

– Да, мой лорд.

– Если завтра для нашего круга нужно будет убить того, кого ты знаешь и, может быть, даже любишь, ты сделаешь это?

– Сделаю, мой лорд, – не колеблясь, ответил Северус.

– Видишь эту жалкую фигуру в центре жертвенного круга? Это твой пропускной билет в наши ряды, Северус. Белла, Регулус, Люциус, Эван, Теодор, – приказал голос, – замкните круг.

Что они собираются делать? Господи, что с ней будет? Великий Боже! Боже Всевидящей и Всеблагой, не оставь великою своей милостью. Спаси и сохрани!

'И когда войду я в Царство Тьмы, не убоюсь, – беззвучно шептали онемевшие губы, – ибо ты со мной. Не оставляй, Отец Небесный! Если уж не дашь спасения, дай силы принять то, что неизбежно'.

– Круцио!

***

Тело обварили кипятком. Резкая, непереносимая боль смыла всё – прошлое, будущее и настоящее.