Текст книги "Зеркала и лица Северный Ветер (СИ)"

Автор книги: Екатерина Оленева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Глава 34

В плену

Сцепив зубы, Лили заставила тело расслабиться и своевольно, гордо вскинула голову.

Это было нелегко – не выглядеть беспомощной, испуганной и жалкой, когда тебя скрутили, как сосиску. Лили совсем не была уверена в том, что у неё получается. Но это ведь ещё повод не пытаться, правда?

– Боишься меня, грязнокровка? – прошипела Белла Лили прямо в лицо.

Безумие – вот что читалось в лице ведьмы-аристократки.

Безумие пряталось в точёных, прекрасных чертах кузины Сириуса, змеилось в её удушающих косах цвета ночи, опутывало паутиной бледное, бескровное, будто бы никогда не знающее согревающих солнечных лучей, лицо. Безумие танцевало даже на кончиках её тонких, изящных пальцев. Оно было почти красивым пока Белла не разрождалась безумным, лающим смехом. В каркавших диссонансных звуках оно, это безумие, представало в подлинном, отталкивающем своём виде, разбивая маскирующие чары тёмной колдуньи, как зеркала выдают подлинную сущность упырей.

– Что ж ты молчишь?

– Иди на фиг! – зарычала Лили.

– Как грубо, – укоризненно протянула Белла, хищно облизывая губы.

Между ней и Лили не осталось и пары дюймов. Лили по неволе пришлось вдохнуть удушающий и горький, почти ядовитый запах острых, навязчивых, духов.

– Отойди от меня! – потребовала она, испуганно дёрнувшись.

Белла и не думала слушаться. Её руки по-хозяйски обвивалась вокруг талии Лили, привлекая к себе.

Поведение этой сумасшедшей по-настоящему пугало. Более того, казалось отвратительным.

– Проси! – раздался смешок Беллы прямо в ухо Лили. – Проси меня. Мне так нравится слышать твои мольбы.

– Обойдёшься...

Прежде, чем Лили успела ещё что-то добавить, Белла прижалась к ней всем телом и впилась жестким, требовательным ртом ей в губы.

В первый момент Лили не испытала ни возмущения, ни гнева – только бесконечное удивление. Она могла ожидать чего угодно, только не этого. Словно жена Лота, превращенная последним взглядом на Содом в соляной столб, Лили застыла в этих странных, противоестественных объятьях.

Вырываться было бесполезно. Оставалось только терпеть.

– Не нравится, грязнокровка? – хихикнула Белла, чуть отстранившись. – Неужели ты никогда не целовала женщин?

– Наверное, для тебя это прозвучит ошеломляюще, – с сарказмом ответила Лили, – но – даже в мыслях не было.

– Никогда не слышала, что в жизни нужно попробовать всё?

Кривой смешок у Беллы мгновенно перешёл в угрожающий оскал.

Лили почувствовала, как толпа мурашек покрыла кожу и истерично затараторила:

– При нашей последней встрече ваш хвалённый Темный Лорд дал слово, что до Рождества я буду в полной безопасности...

Беллатрикс наотмашь ударила её по лицу:

– Не смей говорить о Лорде! Он к тому, что здесь происходит, не имеет отношения. Ты здесь из-за меня. Скажу тебе больше, Тёмный Лорд никогда об этом и не узнает. Ты унесёшь наш маленький девчачий секрет с собой в могилу.

– Это всё, на что ты способна? Бить связанного по рукам и ногам человека? Наносить удары из-за угла? – с презрением протянула Лили. – Когда-то я уважала тебя, Белла. Боялась, да, но и уважала, была готова восхищаться. А ты?.. Ты всего лишь жалкая дешёвка. Стеклярус, подделка под бриллиант. Не смотря на всю свою родовитость, сама по себе ты – ничто.

Белла снова метнулась вперёд и намотав волосы Лили на руку, резко дёрнула.

Боль была сильной, слёзы непроизвольно навернулись на глаза.

– Как ты смеешь так говорить со мной?! Что ты о себе возомнила? Что мы – ровня?

– Мы не ровня. Ты – бездушная тварь, убийца, а я – нет.

Белла затряслась, исходя своим собачим адским смехом:

– Раз уж мы обе здесь, давай посмотрим, кто из нас чего стоит. Не на словах, а на деле.

Она взмахнула палочкой и Лили почувствовала, что свободна.

– Палочку на изготовку, тряпка! – раздался повелительный голос Беллы

Сражение между девушками длилось не долго. От 'Диффиндо' Лили кое-как ещё смогла увернуться, но 'Вариари Виргис' сразил её наповал – невидимый хлыст обвился вокруг руки и вырвал палочку.

– Вот и всё, – засмеялась Белла. – Вот и всё, чего ты стоишь. Ты не продержалась против меня и полминуты. Инкарцеро!

Лили со стоном осознала, что снова крепко связана.

– Я думала, с тобой будет веселее, – капризным тоном маленькой девочки просюсюкала Белла. – Видишь, грязнокровка, – продолжила она, – нужно было целоваться со мной, а не драться. Целуются такие, как ты, лучше, чем колдуют. Не стану отрицать, ты красива. Не так, как я, но всё же...

– Твой драгоценный Лорд тоже так считает.

– Что я красива?

– Что я красива. Он признался, что хочет взять меня в свою человеческую коллекцию исключительно из-за красоты. Может быть, как воин я тебе в подметки не гожусь, но как женщина ты мне уступаешь. Признайся, ты ведь задумала меня замучить потому, что знаешь это?

Откровенно говоря, Лили не думала, что её слова возымеют действие. Но, судя по реакции противницы, она попала, что говорится, не в бровь, а в глаз.

Смех застыл на губах Беллы, в глазах сверкнула настоящая, а не деланная ярость:

– Я тебя уничтожу, грязнокровка. При этом не нарушая слова, данного Лорда. Я и пальцем тебя не коснусь – тебя убьёт твой же дружок.

– У меня нет дружков, – скривилась Лили. – Только друзья.

– Пусть так. Сути дела это не меняет.

– И за что же мой друг так со мной поступит?

– Не 'за что', а 'почему'.

– Почему же?

– Потому что сегодня полнолуние. Потому что твой друг – дикий зверь.

– Вот так храбрый слизеринский воин! – засмеялась Лили, стараясь за язвительными словами скрыть охватывающий её ужас. – Таскать каштаны из огня чужими руками? Ай-яй-яй, миледи Лейстрейндж.

– Твоего мнения тут никто не спрашивал. – Лицо Беллатрикс исказилось судорожной гримасой. – Не представляешь, с каким бы удовольствием я располосовала твоё хорошенькое личико на ярко-алые куски мяса! Прямо-таки сняла бы с тебя всю кожу!

– У нас с тобой разные представления об удовольствии, – буркнула Лили в ответ, отворачиваясь. – Я слышала, твой Тёмный Лорд умеет читать мысли?

– Это называется Легалименцией.

– Всё равно, как это называется. Главное, что он всё равно узнает, что здесь произошло. И кто в этом виноват. Ты за это ответишь.

Все маски слетели с Беллы. Она выглядела как разъярённая, глубоко раненная тигрица, попавшая в ловушку.

– Плевать! Пусть даже и так! Я всё равно уничтожу тебя, Эванс! Поттер, Блэк, даже это выскочка Снейп никогда не простят выродку Люпину твоей смерти. Они сцепятся между собой. Разве не забавно? Дружной четверке Мародёров наступит конец...

– В твоей роду, случайно, не было никого по фамилии Макиавелли?

Раздался тяжелый металлический лязг. Небольшая дверь, почти лаз, открылась, как дверца в пещеру подземных жителей, и появилась ещё одна фигура в темном одеянии.

– Здравствуй, Эван, – приветствовала Белла кузена Розье.

– Привет, – кивнул он. – Как наша малышка?

– Пытается огрызаться. Небезуспешно.

Эван скинул с себя верхнюю мантию, его светлые волосы в темноте сверкнули золотыми нитями. Юноша подошёл к Лили и провел большим пальцем по её щеке. Жест мог бы напоминать ласку, будь в нём чуть меньше грубой силы.

– Ты оставишь нас с грязнокровкой наедине, кузина Белла?

– Зачем? – испуганно откликнулась Лили. – Не надо!

Пальцы слизеринца сжались на её подбородке и с силой заставили повернуть голову. Жестокие светлые глаза, похожие на пустой стеклярус, смеялись ей в лицо.

– Не могу же я отпустить тебя в вечность с убеждением, что я совсем-совсем не мужчина?

Белла зашлась в очередном приступе каркающего хохота.

– Попользуюсь напоследок, получу удовольствие. – продолжал ухмыляться Розье. – Чего добру-то пропадать?

– Мразь! – бросила ему Лили.

– Повержен, уничтожен вашими словами, мисс, – отвесил он ей издевательский поклон. – Но я научусь с этим жить.

Белла снова захохотала, насмешливо и презрительно.

– Пожалуйста, пожалуйста, не позволяй ему так поступать со мной! – взмолилась к ней Лили. – Ты должна понимать насколько это...это... омерзительно!

Как ни странно, смеяться Белла перестала.

– Белла, пожалуйста!!! – продолжала Лили. – Пожалуйста! Разве смерть сама по себе недостаточно ужасна, чтобы подвергать меня дополнительным унижениям? Ты же тоже женщина!

Теперь пришла очередь хохотать Розье:

– Это Белла-то?.. Нашла женщину!

Лили глубоко вдохнула, собираясь продолжить свои просьбы, но Розье накрыл ей рот ладонью:

– Довольно, замолчи! Твои вопли меня бесят.

– Экспеллиармус! – каркнула Белла.

– Какого?!... – взвился Розье. – Немедленно отдай мою палочку! – предупредил он кузину.

Белла помотала головой. На губах её играла кривая усмешка.

– Сладенький, – протянула она, – что за честь сражаться с противником, у которого ни когтей, ни зубов? Хочешь доказать грязнокровке, что ты мужчина? Валяй! Но справиться с ней тебе придётся без магии.

– Белла!.. – яростно почти взвыл он.

Но та со смехом скрылась.

Под злобным взглядом Розье Лили невольно отступила к стене.

В душе шевельнулось нечто вроде благодарности к бывшей слизеринке за то, что сделала возможным хотя бы видимость сопротивления.

Они подписали ей смертный приговор? Ну что ж? Очень даже возможно, что она, Лили, сегодня умрёт, но изнасиловать себя не позволит. Пока она, Лили Эванс, жива, у ненавистного змеёныша ничего не получится.

Розье снова оскалился в угрожающей усмешке, похожей на окал черепа на Весёлом Роджере.

– Я сделаю тебя своей шлюшкой, Эванс, – пообещал он. – Буду потом рассказывать Поттеру, как тебя поимел.

– Мечтать не вредно, – огрызнулась она.

Розье попытался схватить Лили, явно рассчитывая на то, что она станет увёртываться. Но Лили вместо этого обманчиво легко поддалась вперёд, с тем, чтобы через секунду изо всех сил ударить коленом ему в пах.

Зарычав от боли и ярости, слизеринец согнулся пополам, невольно выпуская девушку из рук.

Лили отскочила, судорожно пытаясь отыскать взглядом хоть что-то, что можно использовать для самообороны. Но как назло, ничего не было. Металла много, но он весь прикручен и привинчен к полу.

Розье набросился на Лили уже всерьёз, сгребая в охапку и стараясь повалить на пол.

Лили завизжала и принялась орудовать единственным, что у неё оставалось – ногтями и зубами. Пальцы впивались в ненавистное лицо, полосуя и оставляя после себя на коже рваные царапины. Лили изворачивалась, как кошка, лупила ногами и руками куда ни попадя. Она напрочь забыла о всяком достоинстве, превратившись в разъярённого зверька.

Не ожидавший такого отпора, Розье в первый момент опешил, и Лили даже показалась на мгновение, что он отступится. Но только на мгновение.

Разъяренный не меньше, если не больше неё, слизеринец схватил девушку за волосы и ударил головой об стену. Лили едва не рухнула на колени, оглушённая ударом, но все-таки смогла удержаться на ногах, опираясь на руки.

Следующий удар пришёлся ей коленом по животу. После такого устоять уже не получалось и Лили рухнула на четвереньки.

Смутно припомнились глупые женские романы о красавцах-насильниках, в объятиях которых тело неожиданно изменяла героиням. В романахх всё заканчивалось бурным и страстным сексом.

Лили тело тоже изменило, но не от удовольствия, а от боли. Разум и воля её были крепки, но вот плоть уступала противнику в силе, что, проклятье, грозило ей неминуемым поражением, далёким от любого намека на удовольствие – бесконечным унижением и осквернением.

Почти теряя сознание, из последних сил Лили руками захватила горсть пыли, песка или раскрошенного щебня, щедро покрывающих каменные плиты и сыпанула этой дрянью прямо в ненавистные, наглые очи, как только Розье склонился над ней. Потом, сцепив руки в замок, из всех оставшихся сил ударила его снизу – вверх, заставляя пошатнуться и утратить равновесие. Как только Розье согнулся, пришла уже её очередь бить коленом прямо в ненавистное лицо, сбивая с ног.

Оседлав его, словно наездница, Лили принялась с силой бить его головой о каменные плиты, дергая за волосы.

Но торжествовала она не долго. Розье ударил кулаком в лицо, уже не умиряя собственной силы, бил так, как он ударил бы мужчину.

В последний момент Лили постаралась увернуться. Удар пришёл ей не в переносицу, как слизеринец, видимо, рассчитывал, а вскользь, в скулу. Но и этого хватило, чтобы заставить хрупкую девушку повалиться на пол, словно куль с мукой.

Лили почувствовала, как Розье наваливается на неё всем телом и отчаянно закричала, пытаясь сбросить насильника с себя.

Он был сильнее.

Она проиграла.

Его руки держали её руки над головой, коленями он раздвигал её ноги, почти распиная, пригвоздив её тело собственным телом у полу. Ни руками, ни ногами двинуть Лили уже не могла.

Но у неё оставались зубы. И она со всей силы вонзила их ему в щеку.

Последующие удары были уже прямыми и оглушающими. Её голова моталась, как у тряпичной куклы. Боль одновременно вспыхивали на лице и в затылке.

'Он сейчас меня убьёт', – отстранённо, как о ком-то другом, подумала Лили.

И провалилась в темноту.

***

Лили пришла в себя от ощущения, что в лицо ей веет теплый ветерок, от которого боль угасает, затихает, уходит.

Какое-то время она просто наслаждалась этим.

Потом начала прислушиваться к звучащим в комнате голосам.

– Эван! Ты что творишь, мать твою?!...

– Оставь, Блэк! Не вмешивайся не в своё дело, или я за себя не отвечаю!

– Судя по тому, что я вижу, ты не за что не способен отвечать. Посмотри, что ты наделал?

– Какая разница? Какая разница, Блэк? Она же всё равно смертница! Не имеет значения, что я с ней сделал, или, точнее, что хотел сделать! После того, как мы с ней закончим, никто уже ничего никогда не узнает!

– Я знаю. И вряд ли смогу забыть, на что ты способен, Эван.

– Я начинаю склоняться к мысли, Регулус, что твой шизанутый гриффиндорец-братец прав – ты ни на что не годен! Ты безнадёжен.

– Мой братец несколько иное имел ввиду, – с сарказмом прозвучало в ответ. – Эван, Тёмный Лорд, которому мы служим, говорил, что в случае необходимости магглов можно уничтожить. Но он не говорил, что их необходимо уничтожать поголовно, а перед смертью мучить, и уж тем более – насиловать. Не понимаю, не могу понять, что хорошего в пытках? Как это может нравиться? Что у вас с Беллой с головой творится?!

Лили открыла глаза и сделала попытку подняться на ноги.

– Прочухалась, мугродье? Повезло тебе. Рэг решил поиграть в благородного рыцаря, защищающего честь кухарки. К тому же он не плохой лекарь...

– Хватит трепаться, – прервал его брат Сириуса. – Уходим.

Розье снова ухмыльнулся, посылая Лили воздушный поцелуй.

– Оставляем тебя наедине с твоим другом, красотка. Луна взойдёт, – он бросил взгляд на запястье, где блеснули дорогие часы, – где-то через час. Развлекайтесь. Доброй вам ночи.

Слизеринцы скрылись.

Лили подошла к фигуре, брошенной посреди камеры. Та была скручена и завернута во что-то темное, напоминающее саван.

Она уже знала, кого увидит, когда отбрасывала капюшон с лица.

Ремус Люпин...

Ремус Люпин – друг Джеймса Поттера, староста Гриффиндора, парень, чьё самообладание и невозмутимое спокойствие уже сейчас стало на факультете почти именем нарицательным, легедной.

Ремус Люпин, однокурсник, который через час-другой превратится в ужасающее чудовище их тех, на кого даже лучшие из авроров осмеливались охотиться числом не меньше, чем четверо.

Да поможет им бог.

Глава 35

Длинная лунная ночь

Ремус открыл глаза. Их взгляды встретились.

– Лили? – приподнялся Люпин на локтях. – Что случилось? – попытался он оглядеться. – Где мы?

– В каком-то то ли подвале, то ли подземелье.

– А если точнее?

– Точнее не знаю. Ведь я вижу тоже, что и ты.

– Но как мы сюда попали?

Лили пожала плечами:

– Господа слизеринцы помогли.

Мысли её не отличались позитивным настроем. Хотелось метаться, словно перепуганная курица. Ещё бы! Ведь совсем немного и её съест большой и страшный серый волк. Кажется, когда-то она мечтала сыграть Красную Шапочку в школьном театре? Пожалуйста, мечты сбываются. А где оно – воображаемое счастье?

– Нужно выбираться, – решительно заявила Ремус, поднимаясь на ноги.

– Было бы неплохо, – поддержала идею Лили, – только вот вряд ли получится. Сомневаюсь, что тебе оставили палочку. Мою – так точно забрали. А луна вот-вот взойдёт. Собственно, наши противники и не скрывали, чего добиваются.

– Они думают, что я убью тебя?

– Они явственно дали понять, что очень на это надеются.

– Зачем им это?

– Какая разница – зачем? Главное, что у нас проблемы.

– Проблемы! – фыркнул Ремус. – Проблемы не то слово! Лили, если мы отсюда не выберемся в ближайшее время....

Слова: 'Я тебя убью', повисли в воздухе.

Лили молча наблюдала за тем, как Рем медленно кружит по камере, настороженно вглядываясь в стены и по-звериному принюхиваясь к витающим в помещении запахам.

Было страшно.

Впрочем, в последнее время часто было страшно. Но этот страх был какой-то особенный. Он отличался от того, что ей удалось пережить прежде. Бояться человека, которого знала с детства, неприятно. Особенно с учетом того, что он, вроде как, и не виноват.

В смысле, когда Рем будет когтями отрывать ей голову, Лили, вроде даже обидеться на него неприлично, да?

Люпин замер на мгновение над чем-то, на что Лили раньше попросту не обращала внимание. Потом наклонился. Зазвенело нечто, похожее на цепи. Это и были цепи. Ремус принялся разматывать эти проржавевшие железки, перекинул их через арматуру, к которой несколькими часами ранее была привязана сама Лили.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась она.

Хотя и так догадывалась, и даже смутно надеялась – а вдруг поможет? Цепи, на её взгляд, выглядели вполне внушительными, несмотря на то, что ржавчина их изрядно пожевала своим беззубым ртом.

Рем ещё немного позвенел, будто проверяя сооруженную им узду на крепость, а потом обернулся:

– Сейчас очень пригодился бы волчий аконит.

–Что?.. – не сразу сообразила Лили, потом кивнула. – Да, пригодился бы. Жаль только, что никто из нас не догадался таскать его с собой за пазухой.

– Не смешно, – дёрнул плечом Рем.

Он действовал так спокойно и уверенно, что в душе у Лили затеплилась надежды. В конце концов он же Мародёр, а Мародеры умеют выходит сухими из воды. Вдруг как-нибудь всё наладится. Лили ещё не знала – как, но надеялась на положительный исход.

– В свое время эти цепи могли выдерживать до одиннадцати тон, – проинформировал Ремус.

– Звучит обнадёживающе.

– Я бы не слишком надеялся. У оборотней чудовищная сила, Лили.

– Но это всё-таки лучше, чем ничего, правда?

Рем неопределённо повёл плечами.

– Правда.

Он снова потянул за цепи. Лили начала подозревать, что он делает это лишь за тем, чтобы хоть что-то делать.

'Гриффиндор – это диагноз', – не раз говорил Северус. И был прав. Гриффиндорцы не сдаются даже тогда, когда знают, что провал неизбежен. Они просто не могут принять неизбежное со смирением. Вот и всё.

– Рем? Ты как?

– Пока человек.

Устав греметь цепями, Люпин выпрямился и принялся снимать с себя одежду.

– Что ты делаешь? -возмутилась Лили.

– Раздеваюсь. После того, как обращусь обратно, очень хотелось бы, чтобы одежда была целой. Не хочу пробираться в Хогвартс с голой задницей, – последовало объяснение.

Покончив с одеждой, Рем набросил цепи на себя, обмотав их вокруг шеи и талии.

Лили безмолвно наблюдала за его манипуляциями, не слишком, впрочем, понимая, как все эти садо-мазохистские ошейники могут им помочь.

– Ты обратишься сразу же, как взойдёт луна? – поинтересовалась она.

– Иногда удаётся замедлить процесс. Случается, что даже на несколько часов. Но раньше в такие моменты со мной были Бродяга и Сохатый. Их присутствие каким-то образом сдерживало живущего во мне зверя.

– А моё присутствие не может подействовать на тебя так же благотворно?

– Вряд ли.

– Почему? – с вызовом вскинула голову Лили. – Потому что я девушка? Или потому, что ты мне недостаточно доверяешь?

– Потому что ты не анимаг, как они.

– Понятно, – протянула Лили, хотя ничего ей понятно не было. – А надолго ты останешься волком? Ну, или тем, во что ты там перекинешься?

– Несколько часов. Может больше. Может -меньше.

После этих слов Рем надел на ноги нечто вроде колодок, которые очень оперативно соорудил прямо на месте из подручных средств.

– У тебя золотые руки, – похвалила Лили.

Судя по угрюмому молчанию её похвалы были нужны Рему, как рыбе зонтик.

Всё началось внезапно.

Люпин упал на четвереньки и по его спине словно заходили волны. Больше всего это походило на то, как будто гигантские черви прогрызают себе в его теле туннели.

– Рем!

– Нет! -заорал он. – Отойди!!!

И Лили против воли отпрянула. Но тут же, словно стыдясь собственного испуга, вернулась на место, положив свою ладошку на его скрюченные в агонии пальцы.

Ремус тяжело дышал, будто после изнурительной пробежки. Все тело его покрылось капельками пота.

Через какое-то время усилием воли ему удалось вернуть контроль над собой. Подняв голову, он посмотрел на Лили долгим, усталым и обречённым взглядом.

– Прости.

Лили почти с материнской нежностью коснулась пальчиками вздувшихся вен на его лбу:

– Не за что извиняться, друг мой. Ты ни в чем не виноват. И чтобы не случилось – это будет не твоя вина.

Рем снова начал хватать ртом воздух, судорожно и жадно, будто его душила астма.

– Рем! -позвала испуганная Лили. – Рем!

То, что ломало его тело, не походило на конвульсии или судороги. Выглядело это так, будто невидимая, жестокая исполинская рука дергала за конечности, выворачивая их под неестественным углом, выкручивая из суставов. Рем то рычал, то кричал, то сдавленно стонал. Смотреть на это, слушать это было выше человеческих сил и Лили спрятала лицо в ладонях.

– Больно... больно... – кричало агонизирующее нечто голосом, совсем на голос Люпина не похожий. – Жжет! Жжёт!!! Горит! Всё горит!!!

Смотреть было страшно, не смотреть – ещё страшнее.

Лили пришла в голову мысль, что вместе с лунными лучами в это тело проникало нечто, врывающееся в наш мир прямиком из Ада. Пока ещё Ремусус Люпин был здесь, вместе с этим страшным чудовищем, но это только пока. Это демон, вселяясь в чужую плоть, безжалостно ломал кости, стирая знакомые Лили черты и вылепляя из мышц, кожи и сухожилий нечто совершенно не похожее на лицо его друга.

Не в силах бесстрастно смотреть на его нечеловеческие мучения, Лили обняла друга за плечи, прижималась щекой к горячей, несмотря на подвальный холод, спине.

– Жжет, -снова сорвалось с сухих, потрескавшихся губ. – Жжёт...

– Тс-с! – Лили принялась укачивать его, словно маленького. – Все хорошо, мой милый, всё хорошо. Мы справимся с этим.

Мысль о том, что даже если она-то и выйдет отсюда живой, эта пакость повторится с ним в следующее полнолуние, и в следующее, и в следующее. И ничего на самом деле не будет хорошо. Но всё, что Лили могла сейчас сделать, это лгать, не исключено, что только самой себе. Но всё равно она не могла не шептать, не укачивать, не утешать.

На мгновение взгляд Ремуса стал осознаннее.

– Уходи, – прошептал он.

– Нет, – покачала головой Лили.

– Уходи! Пожалуйста...

Он, видимо, уже не до конца осознавал действительность. Куда ей идти?

– Я здесь. Я с тобой, Рем, – сказала Лили устало.

В следующий миг это началось снова.

Его тело бросало, будто куклу, вверх и вниз, руки и ноги выворачивались, изгибались. Мышцы рвались, не выдерживая напряжения. Кости хрустели.

Вскоре крики боли сменились звериным рычанием. Острые клыки лязгнули рядом с рукой Лили.

Подпрыгнув, Рем легко приземлился на четвереньки и закружился на месте, подскакивая, как чудовищный мяч и издавая угрожающее урчание.

Подняв голову, он уставился на Лили. Таких глаз она никогда и ни у кого не видела. Они светились ярким желтым свечением, в них горел неутолимый голод и неукротимая злоба. Демон окончательно завладел телом. Рема здесь больше не было.

Склонив голову к плечу, чудовище какое-то время смотрело на Лили, а потом резко прыгнуло.

Лили каким-то чудом успела отбежать к противоположной стене. Цепи, которые Рем предусмотрительно надел на себя, спасли её жизнь – они оказались слишком коротки, и монстр повалился наземь, не сумев в этот раз до неё добраться.

Лили в ужасе вжимаясь в стену, обречённо наблюдая, как это беснующееся нечто скребёт по полу, будто собака на поводке.

К сожалению, развлекалась этим тварь недолго. В два прыжка оно оказалось у того места, где цепи крепились к земле, и потянуло крепление на себя. То не сразу, не то, чтобы совсем легко, но поддалось. Раздался неприятный металлический скрежет и чудовище выпрямилось, торжествуя.

Оно было свободно. В глазах твари Лили читала свою смерть.

Она не пыталась спастись. Бежать было некуда. Оружия нет. Оставалось только молиться.

– Эванс! Ко мне! Быстрее!

В открывшемся светлом проёме она увидела человеческую фигуру и, не раздумывая, рванулась к ней.

Оборотень прыгнул наперерез, но ярко-алое, режущее проклятие ударило в него, отбрасывая.

Для любого другого существа заклятие такой мощности и силы если и было не смертельным, то наверняка – поражающим.

Оборотень лишь на миг замедлил движение.

Правда, этого мига хватило, чтобы Лили успела пролизнуть в открывшийся для неё проход.

Огромное нечто в дикой ярости ударилось в закрывшуюся за ней дверь, издав рык невероятной силы. Стены содрогнулись, словно от взрыва.

– Господи, Боже мой! -сорвалось с губ Лили.

– Бога нет, Эванс. Его придумали глупые магглы.

Магический огонёк, зажегшейся на конце палочки, высветил бледное строгое юношеское лицо.

– Регулус Блэк? – выдохнула Лили.

–Что? Помог тебе твой бог сегодня? -презрительно повёл он плечом.

– Помог. Послал тебя.

Рычание за стеной не только не стихало, но усиливалось. Казалось нечто, поселившееся в теле Рема, задалось целью разнести всё в пух и прах к чертовой матери и, судя по тому, как сотрясались стены, его цель была не так уж и недостижима.

– Спасибо, Блэк, – поблагодарила Лили.

– Ты не должна меня благодарить.

– Может, и не должна. Но хочу.

Лицо Регулуса выглядело бледным, как лист бумаги, а глаза казались черными, хотя на самом деле они были переменчиво-серыми. Лили читала в них потрясение.

– Пошли, Эванс. Глупо торчать тут.

– Как же мы уйдём? Я не могу оставить Рема.

– Идём, Эванс, – раздражённо бросил слизеринец через плечо. – Ничего с твоим другом не случится. Прорычится, вывернется наизнанку, снова станет человеком. А вот с тобой нет таких гарантий.

Туннель, по которому они шли, был совсем не похож на тот ход, который вёл из Хогвартса в Хогсмед. Он был довольно просторный, рядом свободно можно было идти втроем и ещё место до стены останется. Потолок выглядел странно, будто одна треугольная арка переходила в другую, создавая пространство, как в готическом соборе. При этом и стены, и потолок, и пол были не земляные, а облицованные каменными плитами.

От центрально хода, по которому Лили двигалась следом за Рэгом ответвлялись боковые переходы, тающие в беспроглядном подземельном мраке. Крики, раздающиеся у них за спиной в сочетании с общей, мрачной темнотой подземелья выглядели более, чем устрашающе. А свет от Люмоса на кончике палочки Блэка – до ужаса хрупким.

Оставалось только надеяться, что Регулус хорошо ориентируется в этих подземных катакомбах.

– Что это за звук? – настороженно спросила Лили. – Слышишь? Похоже, это уже не Люпин. Это что-то другое. Что это?!

Регулус на мгновение притормозил, прислушиваясь.

– Это всего лишь ветер, Эванс.

Но это совсем не было похоже на ветер.

Регулус прибавил шаг.

Где-то капала вода. Монотонно, скучно, равнодушно. То с одной стороны, то с другой. А потом послышался гул, и земля под ногами начала вибрировать.

Регулус схватил Лили за руку и быстро подтянул к себе.

А потом потолок просто рухнул. Камни посыпались со всех сторон, будто капли во время дождя.

Лили инстинктивно попыталась прикрыть голову руками, Регулус толкнул её в какую-то нишу. Свет погас. Тьма окружила их со всех сторон. Всё вокруг вибрировало и содрогалось ещё какое-то время. А потом воцарилась тишина. Глухая, мертвая. Даже рычание оборотня не было слышно.

– Регулус?.. – испуганно позвала Лили.

Никто не отвечал.

– Регулус! – повысила она голос, в панике вообразив, что её проводник и спаситель погиб.

– Регулус!!! – завопила она во всю мощь своих лёгких, отчаянно хватаясь руками за камни, окружившие её со всех сторон.

Она была замурована заживо! Погребена. Смерть не желала отпускать из своих объятий и сейчас, во мраке и одиночестве было даже страшнее, чем полчаса назад перед клыками оборотня.

– Регулус! Регулус! Регулус!!!

– Тише, Эванс! – Лили от облегчения чуть не зарыдала. – Сейчас нам лучше не двигаться. Люмус!

Свет осветил небольшое пространство.

Лили увидела Регулуса, склонившего над ней и с удивлением осознала, что вовсе не стоит, как ей представлялось, а лежит, распластавшись на спине. Никогда прежде ей не приходилось так странно воспринимать действительность.

– Никогда бы не подумала, что ты столько раз спасешь мне жизнь, – то ли всхлипнула, то ли хихикнула она.

Регулус обернулся и посмотрел на Лили через плечо, пронзительным, долгим взглядом. В нем не было ни насмешки, ни ненависти.

– Можешь позвать на помощь кого-нибудь другого, – прозвучало в ответ. – Я всеми руками 'за'.

Он снова принялся осматривать камни.

Спустя минуту Лили спросила:

– Какие у нас варианты?

Регулус неторопливо воткнул палочку в трещину между камнями и присел рядом с Лили.

– Ты ведь веришь в бога, Эванс? Наверное, умеешь молиться? Вот и молись. Откровенно говоря, нам эти камни не сдвинуть, – спокойно констатировал Блэк.

Лили пристально вглядывалось в бледное, тонкое лицо, в надежде хоть по какому-нибудь признаку понять, что он блефует, пугает её или издевается. Но ничего утешительного в его выражении не нашла.

– Но мы ведь маги! – воскликнула Лили. – Неужели нет заклинания, способного помочь нам выбраться?

– Любое заклинание может спровоцировать новый обвал и нас окончательно завалит.

– А если попытаемся аппарировать?

– Это Хогварт, детка, – пожал плечами Регулус. – На его территории аппарировать нельзя.

– Так что же нам делать? – в отчаянии всплеснула руками Лили.

– Надеяться, что, когда твой друг-оборотень придёт в себя, он попытается нас спасти, потому что мои друзья явно этого делать не станут. Ещё можем надеяться, что кислорода до того времени хватит. Словом, я уже всё сказал – молись, Эванс. Молись.

Лили посмотрела на огонёк Люмоса. Хорошо, что это не зажигалка. Огонь сжигает кислород.

Уставшая, измученная, Лили задремала.

Когда она открыла глаза, Регулус Блэк по-прежнему сидел в той же позе.

– Эй? – окликнула его Лили. – Долго я спала? Сколько сейчас времени?

– Половина шестого.

– Луна ведь уже зашла, да?

Ответа не последовало.

Лили почувствовала, что дышать стало намного тяжелее.