Текст книги "Дети острова Таршиш"

Автор книги: Эхуд Токатли

Соавторы: Джуди Клитснер,Шмуэль Клитснер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Теперь надо поставить опорные столбы для крыши и стен. А когда эта коробка будет совсем готова, займемся полом.

– А почему не сделать пол раньше? – спросил Дани.– Очень трудно работать там, наверху, без пола. Ведь не на чем стоять.

– Как ты не понимаешь! – проговорил Гилад с раздражением.– Если мы сделаем пол, то не сможем укрепить стены, и дом не будет прочным.

– Может, я что-то не понимаю,– ответил Дани холодно.– Но ты ни разу не забрался сюда и не постоял на ветвях. Ты не представляешь, как это неудобно. Все время стоишь внизу и только даешь указания.

– План хорошо выглядит на бумаге,– добавил Шмиль,– но ты не думаешь о тех, кто должен его выполнять.

– Я все принимаю в расчет,– обиженно проговорил Гилад.

– Для того, чтобы построить дом, нужны не только твои мускулы. Помимо них не помешают и мозги.

– Он прав,– вступился за Гилада Ашер,– ты все время споришь. Мы же решили построить дом по плану Гилада, не так ли?

– Зачем спорить,– воскликнул Шалом,– что попусту тратить время. Пора заняться вечерними уроками. Прекратим пререкания и – за дело.

– Шалом прав,– сказал Шмиль, подмигивая.– После тяжелой работы можно и немного отдохнуть. Рабби Шалом будет вещать, а мы немного вздремнем!

Ребята засмеялись. Шалом закусил губу и обиженно посмотрел на Шмиля. Мальчики уселись вокруг костра, и он начал свое толкование очередного отрывка из Торы. Шалом смотрел на ребят и думал о появившихся ростках соперничества между Дани и Гиладом, грозящих разрушить гармонию жизни на острове.

Трехнедельный период между семнадцатым числом месяца Тамуз и девятым числом месяца Ав^[*] издревле был неблагоприятным временем для евреев. Но дети Таршища были так озабочены собственной оторванностью от родины, что забыли о великой трагедии еврейского народа, поминаемой в эти три недели.

На второй неделе строительства скрытое соперничество между Гиладом и Дани стало заметным для каждого. Дани постоянно ворчал, когда Гилад давал указания, Гилад недовольно морщился, когда Дани не соглашался с ним. Стройка превратилась для всех в безумное состязание. Они сами не заметили, как уже ничем больше не занимались. Усталые и измотанные, ребята все чаще и чаще забывали об уроках Торы. От распорядка дня давно ничего не осталось. Однажды вечером, когда напряжение достигло предела, случилась ужасная вещь.

Темнело. Несмотря на поздний час, они при красном свете заката продолжали работать на деревьях. Дани и Шмиль, стоя на ветках, поднимали на веревке тяжелую связку досок. Внизу стоял Гилад, наблюдая за работой, остальные подталкивали доски вверх.

– Что ты делаешь? – вдруг закричал Гилад.– ты же задеваешь веревкой за каркас дома. Так ведь все можно поломать!

– Прекрати командовать,– огрызнулся Дани,– ты думаешь, легко тянуть такую тяжесть?

– Да,но...– попытался объяснить Гилад. И тут все услышали странный далекий звук. Дети на мгновение застыли, посмотрели друг на друга и разразились радостными криками:

– Самолет!

– Они прилетели за нами!

– Он приближается!

– Скорей!

– Давай!

За считанные секунды они добежали до пляжа. Шмиль и Дани бросили связку досок, которая с треском обрушилась вниз, ломая на своем пути всю их конструкцию. Обломки каркаса падали вниз, но ребята не обращали на это внимания. Все их мысли были прикованы к самолету, который приближался к острову. Они стали прыгать и размахивать руками.

– Эй, мы здесь, мы здесь!

– Спасите нас!

– Помогите!

– Мы здесь!

Самолет казался крошечной точкой. Но вдруг шум моторов начал ослабевать, и через несколько мгновений самолет исчез из вида. Ребята стояли на пляже в звенящей тишине и неотрывно смотрели на темнеющий горизонт.

– Они нас не увидели! – в отчаянии закричал Дани и бросился на песок.

Гилад не смог сдержать слез.

– Что же теперь с нами будет? – произнес дрожащим голосом Рон.– Теперь мы останемся здесь навсегда!

Они сидели на пляже в полном отчаянии и изнеможении.

– Но почему они нас не заметили? – проговорил Шмиль.– Ведь мы выложили на горе огромный сигнал.

– Его не видно в темноте,– ответил Шалом.

– Тогда они должны были увидеть наш костер,– воскликнул Ашер.

– Какой костер? – бросил с горечью Дани.– А кто-нибудь вспомнил, что надо зажечь костер?

– Мы так были заняты строительством, что забыли обо всем,– проговорил Рон.

Ребята повернули головы в сторону того места, где обычно горел огонь.

– А теперь сломан и наш дом,– сказал Гилад со слезами в голосе и набросился с упреками на Дани.– Ты нарочно разрушил дом! Если бы только послушал меня!

– Замолчи ты со своим домом,– сказал Дани.– Мы могли бы вернуться в Израиль! Ты это понимаешь?

Гилад вытер слезы, отошел в дальний конец пляжа и сел там в одиночестве. Через какое-то время поднялся Дани и медленно побрел в сторону лагеря. Он забрался в гамак и с головой завернулся в одеяло. Постепенно все ребята возвратились в лагерь и легли спать.

12. Новая надежда

Шли первые дни месяца Ав. Солнце нещадно палило. Казалось, будто над лагуной висел раскаленный туман. Крушение дома и упущенная возможность спасения повергли всех в уныние. Доски и бамбук в беспорядке валялись под деревьями, как молчаливое напоминание о неудачном строительстве. Сил хватало только на самые неотложные дела.

Когда наступил Тиша бе-Ав настроение у ребят было ужасным. Они сидели на земле и слушали скорбное повествование книги «Эйха»^[*]. Именно сейчас они по-настоящему поняли, что такое изгнание и крушение надежд. Они познали не только горечь исторического изгнания евреев с родной земли, но и на собственном опыте ощутили тягость разлуки с домом и близкими: Их личное несчастье позволило им впервые по-настоящему осознать, что означало для их народа разрушение Бейт а-Микдаша, священного Храма.

Утром они сидели среди деревьев, бледные и изможденные постом, и слушали те немногие слова коротких плачей, которые Шалому удалось вспомнить. Вскоре его голос замолк. И вдруг неожиданно хриплый голос Шмиля продолжил: «Эйха яшва бадад». Как ей одной живется... на острове среди неизвестности, далеко от родных и друзей...

«Как мы здесь живем одни,– подхватил Шалом,– без радости, мира и любви. Все из-за этой глупой борьбы, из-за нее мы потеряли надежду».

Все с удивлением посмотрели на Шалома и Шмиля. Они сочинили свои собственные плачи, соблюдая все установленные благочестивой традицией каноны! И их плачи нашли отклик в каждом сердце.

– Все из-за нашей глупости,– вздохнул Шмиль.

– Правильно,– подтвердил Шалом.– Если бы мы не спорили, то не забывали бы молиться о спасении.

– И помнили бы о необходимости зажигать костер,– добавил Ашер.– И тогда самолет нашел бы нас.

Ребята мрачно молчали. В глубине души они понимали, что именно ссоры привели к неудаче и крушению надежд. Но Дани и Гилад до сих пор не произнесли ни слова, гнев и возмущение все еще переполняли их сердца.

– Скажи им, чтобы они помирились,– прошептал Ашер на ухо Шмилю.– Так дальше продолжаться не может.

Шмиль печально кивнул и стал думать, как бы помирить мальчишек. Зная упрямство обоих, он решил поговорить с каждым в отдельности.

В полдень Шмиль увидел, что Гилад бродит среди разбросанных досок и бамбука, оставшихся от рухнувшего дома. Он тихо подошел к нему:

– Такая беда... Мог бы получиться прекрасный дом. Гилад молча взглянул на Шмиля.

– Помнишь,– продолжал Шмиль,– нам рассказывали о разрушении Второго Храма, Бейт а-Микдаша? Ведь он был разрушен именно из-за бессмысленной ненависти.

– Ты обвиняешь меня? – спросил Гилад.– Не я это начал!

– Я не обвиняю тебя,– сказал Шмиль.– Ты знаешь, Дани тоже об этом очень жалеет.

– Дани? – переспросил Гилад.– Не смеши меня! Дани рад, что дом рухнул. Он с самого начала говорил, что дом не простоит долго. Теперь у него имеется доказательство.

– Не дури,– проговорил Шмиль.– Дани очень сожалеет, что так получилось. Дом рухнул не из-за того, что была ошибка в твоем плане, просто мы упустили веревку, когда услышали мотор самолета.

– Это ты так считаешь,– пробормотал Гилад,– но я не могу поверить, что Дани тоже жалеет о нашем доме.

– Ему очень жаль, он очень переживает,– сказал Шмиль.– Дани тебя высоко ценит. Он говорил мне об этом много раз. Он считает, что без тебя мы не смогли бы сделать на этом острове многого.

– Правда? – переспросил Гилад, внимательно глядя на Шмиля.– Дани так думает?

– Конечно,– отвечал тот.– Он сожалеет, что ссорился с тобой. Хотел бы помириться, но не знает, как это сделать.

– Я тоже не знаю,– признался Гилад.– Честно говоря, я был тоже неправ. Без Дани и других ребят я не смог бы построить и половины дома.

– Послушай,– улыбнулся Шмиль – Я поговорю с Дани и мы все уладим, хорошо?

Так и получилось. Шмиль сказал Дани, что Гилад очень сожалеет о происшедшем, что он восхищается Дани и считает его своим другом.

– Он хотел только хорошего.– тихо проговорил Дани,– без его выдумки и смекалки мы не смогли бы здесь обойтись.

К концу поста Дани и Гилад встретились на пляже. Шмиль издалека наблюдал за ними. Он видел, как они пожали друг другу руки и повернулся к лагуне. Постепенно другие ребята присоединились к Шмилю, наблюдая, как парочка туда и обратно ходит по пляжу.

– Это чудо,– прошептал Шалом.– Невероятно!

– То, что было разрушено ненавистью,– улыбнулся Шмиль,– будет восстановлено любовью.

Дани и Гилад долго сидели на пляже. Их силуэты отчетливо вырисовывались в лучах заходящего солнца.

13. Новое строительство

После Тиша бе-Ав закончился пост. Мальчики единогласно решили продолжить строительство дома. Но только теперь атмосфера в их маленьком коллективе была совсем другой. Дани и Гилад совместно обсуждали каждый шаг строительства. Все ребята внимательно прислушивались друг к другу, научились работать сообща. Они дружно продолжали строить дом, но уже не забывали про учебу, молитву и костер.

Когда Гилад разработал новый проект дома, ребята собрались, чтобы внимательно обсудить план. Дани снова и снова восхищался способностями Гилада.

– А без тебя, Дани, по этому плану никогда не построить настоящего дома,– в свою очередь делал реверанс Гилад.

– «Настоящий дом»,– тихо бормотал Шмиль,– я надеюсь, что это все-таки будет временный дом.

Но слова Шмиля прошли незамеченными. Рон волновался больше других. Он вдруг вспомнил тот день, когда его семья переехала в новый дом. Собравшись у входной двери, их старые друзья и новые соседи наблюдали за тем, как отец прикреплял к косяку двери красиво сделанную мезузу^[*].

– «Мезуза»,– внезапно подумал Рон.– Нам нужна мезуза. Я могу сделать коробочку из дерева,– предложил он.

– Но что ты туда положишь? – спросил Шалом.– Ведь мезуза пишется на специальном пергаменте с соблюдением множества правил при написании каждой буквы. Все это очень сложно.

– Подождите,– оборвал его Гилад.– Можно сделать дверь так, что мезуза не понадобится.

– Как это? – спросил Шалом.

– Может быть, вот так,– ответил Гилад, набрасывая рисунок.

– Я не думаю,– проговорил Шалом.– Мне кажется, что мезуза нужна и в этом случае.

– Я знаю,– сказал Ашер.– Давайте сделаем дверь в форме окна. А для окна мезузы не нужно.

– Но если мы будем пользоваться им для входа и выхода, это все равно будет дверь, а не окно,– возразил Шалом.

Ребята задумались.

– Вот что,– заявил Дани.– У меня появилась идея, ведь дверь можно сделать в виде люка в полу дома. Я совершенно уверен, что для двери в полу мезуза не нужна.

– Об этом я не подумал,– признался Шалом.– Похоже, ты прав.

Согласившись с Дани, они принялись за работу. Вскоре среди ветвей появился дом. Дани взобрался по лестнице внутрь и после тщательного обследования объявил, что строение несомненно прочное и готово к заселению.

Мальчишки решили отметить завершение строительства ханукат а-баит^[*], праздничной трапезой – в честь своего нового жилища. Рон приготовил замечательное угощение. Рассевшись вокруг костра, они с аппетитом ели, пели веселые песни и произносили тексты Торы.

К вечеру из окон нового дома они любовались водами лагуны. В свете заходящего солнца переливались волны.

– Я все думаю о том самолете,– задумчиво произнес Дани.– Я чувствую, что они нас ищут.

– Я тоже,– сказал Шалом.– В конце концов они нас найдут, мы вернемся домой. Я в этом уверен. А-Шем нам поможет.

Рон оглядел их маленькое жилище и улыбнулся:

– Но пока мы не вернулись домой, будем радоваться нашему великолепному дому здесь.

С наступлением ночи вышла луна и осветила серебристым светом затерянный в океане остров Таршиша. Семеро его детей спали в доме, спрятавшемся в ветвях деревьев, лелея надежду на все хорошее, что может принести завтрашний день.

Часть вторая.

Осень

14. Тайна Шалома

– Помогите! – раздался громкий крик.– Помогите! Тону!

Шалом барахтался в ручье, беспорядочно размахивая щуплыми руками. Его темноволосая голова то скрывалась под водой, то вновь появлялась. Течением унесло его на самую середину глубокой стремнины.

Кругом не было ни души. К обоим берегам подступал глухой лес. Шалом пытался сопротивляться, но течение было сильнее. Его тащило все дальше, и он снова закричал.

Неподалеку от ручья, за зарослями бамбука Дани собирал на обед бананы. Бросившись на крики Шалома прямо сквозь заросли, он вскоре увидел, в какую беду попал тот.

Дани не колебался ни секунды.

– Держись, Шалом! – прокричал он и нырнул в ледяную воду. Подплыв к Шалому, Дани перевернул его на спину, поддержал снизу и крепко обхватил обеими руками. Теперь можно напрячься и плыть на спине, осторожно поддерживая Шалома.

– Мы уже у берега,– успокаивал друга Дани, делая энергичные толчки всем своим мускулистым телом.– Через минуту будем на суше.

Наконец, он вытащил Шалома из воды и бережно уложил на песок. Мальчик едва дышал, его лицо было бледным, все тело дрожало. Дани надавил ему на живот, чтобы проверить, не попала ли вода в легкие.

– Хорошо, что ты не наглотался воды,– улыбнулся Дани.– Дыши глубже. Сейчас все пройдет.

Постепенно Шалом приходил в себя. Дани сидел рядом.

– А где твои очки? – спросил он.

– В кармане рубашки,– ответил Шалом слабым голосом. Я оставил ее около озера.

– У озера? – удивился Дани.– А как ты попал сюда?

– Меня принесло течением,– смущенно сказал Шалом.

– Как это принесло течением? – недоуменно поднял брови Дани.– Ты что, плавать не умеешь?

Шалом покачал головой. Дани посмотрел на друга и улыбнулся:

– И как тебе удалось до сих пор держать это в тайне? Шалом промолчал.

– Ты бы раньше сказал, я бы давно научил тебя плавать,– упрекнул его Дани.

– Дани...,– проговорил Шалом, запинаясь,– обещай, что ты не расскажешь ребятам. Все будут надо мной смеяться, если узнают, что я чуть не утонул в маленьком ручье.

– Ну, положим, ручей не такой уж и маленький,– ответил Дани, положив руку на плечо Шалома.– Здесь много опасных мест. Тебе нечего стыдиться. И к тому же, я не собираюсь никому ничего говорить. Меня не надо просить об этом.

Шалом благодарно посмотрел на Дани. Тот немного помолчал, а потом с любопытством спросил:

– А разве отец никогда не учил тебя плавать? Я помню, мой отец говорил, что одна из мицвот, которую должен исполнить отец, это научить сына плавать.

Шалом опустил голову и почти прошептал:

– Когда я был маленьким, отец привел меня на пляж, чтобы научить плавать. Но волны мне показались такими огромными, что я испугался. Я никогда не забуду этого позора... Глупым был. Я убежал с пляжа домой, но заблудился... Шел почти два часа, пока не пришел к дому тети. Она позвонила маме, и та забрала меня домой.

Шалом остановился, чтобы посмотреть, какое впечатление производит его рассказ на Дани. Не увидев на лице друга и тени насмешки, он тихо продолжил:

– С тех пор я очень боюсь моря. Все пытались уговорить меня научиться плавать, но мне страшно даже подходить к воде...

Дани молча смотрел на Шалома. Затем выпрямился и сказал:

– Все это такая ерунда! Я научу тебя плавать, Шалом! Давай побудем здесь, пока не высохнет одежда, чтобы никто не обнаружил нашей тайны, ладно?

Шалом посмотрел Дани в глаза и кивнул, улыбнувшись одними губами. Они уселись на берегу ручья, разложив одежду под горячим солнцем.

Когда мальчики вернулись в лагерь, все уже сидели за обедом.

– Где вы пропадали? – воскликнул Шмиль.– Мы искали вас целых полчаса.

– У нас был важный разговор,– ответил Дани, подмигивая Шалому.

– Мы так беспокоились,– сказал Рон.

– А поесть вы нам что-нибудь оставили? – рассмеялся Дани.– Я готов съесть даже саму тарелку!

Рон укоризненно покачал головой и подал Дани и Шалому их тарелки, изготовленные из скорлупы кокосового ореха.

– Берите еду сами. Я не собираюсь прерывать свой обед из-за всяких опаздывающих.

Дани засмеялся и налил себе суп из большой кастрюли.

Мальчики ели, усевшись вокруг большой каменной плиты. Это уже стало обычаем. Прошло три месяца, как они высадились на берег острова Таршиш. Несмотря на все трудности, на тоску по дому, ребята даже не заметили, как создали на затерянном в океане острове настоящую еврейскую общину.

* * *

– Мистер Леви! – позвал капитан.– Вас к телефону!

Отец Дани и маленького Нафтали поспешил в капитанскую рубку. С тех пор, как он отправился в море на маленьком катере с командой спасателей, он ни разу не покинул палубу. На борту кроме него было четыре матроса, врач и вечно улыбающийся, добродушный капитан.

– Минутку,– сказал капитан в трубку,– он уже идет. Господин Леви взял трубку радиотелефона. Звонили из Израиля. Родители семерых пропавших детей связывались со спасательной командой через каждые два дня, и отец Дани передавал им подробности поисков. Все эти недели крошечное суденышко прочесывало океан. Каждый попадавшийся им на пути остров они осматривали самым тщательным образом.

– Пока никаких новостей,– сказал он в трубку.– Мы надеемся добраться еще до одной группы островов в ближайшие дни: Обыщем там каждый клочок суши. Это займет несколько недель, если не больше. А дока будем молиться, чтобы наши дети были живы и здоровы. Положив трубку, он сел рядом с капитаном и глубоко вздохнул.

– Ну не надо так расстраиваться, мистер Леви! Давайте выйдем на палубу и выпьем по чашке чаю. Вы сегодня еще не притрагивались к воде. Это вредит здоровью, мой друг. В таком климате надо побольше пить!

Мужчины сели на палубе около надраенных до блеска поручней. Капитан налили чай из старомодного чайника и откинулся в кресле.

– Вы должны понять море,– сказал капитан, глядя на горизонт.– Я плаваю в этих местах уже тридцать лет и немного знаю нрав океана. Море, мой друг, похоже на нас самих. У него бывает свое настроение. Иногда оно сердится, а иногда дружелюбное и ласковое.

Отец Дани посмотрел на капитана и улыбнулся. Старый моряк был ему очень симпатичен. Он все время старался отвлечь расстроенного отца от грустных мыслей приятной и непринужденной беседой. Благодушие капитана гнездилось даже в морщинках на его загорелом лице. Он сдвинул на затылок видавшую виды фуражку и отхлебнул чай. Гладя седеющую бороду, он заметил:

– Поверьте мне, мистер Леви, те, кто не знает моря, считают, что невозможно найти потерявшихся здесь людей. Но я говорю, что можно! Я. могу рассказать вам не одну историю о людях, которые были найдены живыми и здоровыми спустя много времени после кораблекрушения.

– Я с удовольствием послушаю,– сказал отец Дани.– Мне очень нужна надежда, особенно сейчас.

Капитан сочувственно хмыкнул и налил по второй чашке. Они долго сидели на палубе и разговаривали. Капитан отправился к себе в рубку, а перед отцом Дани забрезжил лучик надежда. Он снова был уверен: с помощью А-Шема им удастся найти детей и благополучно доставить их на родину.

15. Тревога

Ночь была особенно темной и тихой. Только узкий серебряный серп луны освещал темное небо над Таршишом. На берегу бухты потрескивал костер. Шмиль жался к нему, аккуратно подкладывая сучья, чтобы не погас до утра их единственный ночной сигнал. Сегодня была его очередь дежурить. В свете костра рыжие волосы мальчика казались огненными. Он задумчиво смотрел на пляшущие языки пламени, вспоминая, как любил играть дома со своими маленькими племянниками. Теперь каникулы, и они, наверное, проведут их возле моря, думал Шмиль. Как назло, именно море и отделяло их сейчас от дядюшки, который томится на далеком Таршише. Вдруг Шмиль выпрямился и тревожно прислушался. Что-то двигалось по лесу.

– Дани! – позвал Шмиль шепотом,– это ты?

Ответа не было. Шмиль напряженно всматривался в темноту. Теперь он точно видел: кусты, растущие неподалеку от их дома, как-то странно шевелились.

– Кто там? – спросил Шмиль резким голосом.– Хватит вам дурачиться!

Но никакого ответа не было. Шмиль встал и рсторожно направился к кустам. И вдруг жуткий, леденящий душу звук пронесся над лагерем. Кусты затрещали, Шмиль в испуге отступил. Нет, это не был кто-либо из ребят. Голос принадлежал какому-то зверю!

Дани и Гилад тоже услышали странный шум. Проснувшись, они недоуменно оглядывались.

– Что это?

– Я не знаю,– проговорил Дани, поднимаясь с соломенного матраца.

Шум усиливался. Теперь проснулись все мальчики. Дани подошел к окну и крикнул в темноту:

– Шмиль, что ты там делаешь?

– Это не я! – ответил Шмиль.– Я думал, это ты хочешь меня испугать.

– Что за шум? – крикнул Рон.– Вы мне мешаете спать! Кусты под домом снова сильно затрещали. Все в страхе смотрели вниз.

– Это, наверное, какое-то дикое животное? – прошептал Шалом.

– Нужно что-то делать! – настаивал Гилад.

– Я иду к вам,– кликнул Шмиль голосом, выдававшим охвативший его страх.

– Не подходи близко к кустам! – крикнул ему Ашер,– держись поближе к костру!

Кусты снова затрещали. Каждый давал Шмилю свой совет. Шалом предлагал быстро подняться в дом, Гилад – взять из костра горящую ветку и бросить ее в прятавшееся в кустах чудовище, Ашер – швырнуть туда камнем, Рон убеждал всех спуститься и помочь Шмилю, а Нафтали разразился оглушительным плачем. Наконец Дани попытался прекратить панику.

– Тихо!!! – в его голосе звучало отчаяние.– Всем замолчать!

Но в общей суматохе его никто не слушал. Шмиль бросился обратно к костру и встал там как вкопанный. Наконец, он решился взять две горящие ветки и осторожно двинулся в сторону леса. Дани тут же подумал, что может быть пожар.

– Стой! – крикнул он.– Не подходи к лесу с огнем!

– Но животные боятся огня! – кричал Гилад.– Прогони их, Шмиль!

Дани напряженно следил за Шмилем, входящем в кусты. Крики и плач становились нестерпимыми. Дани понял, что нужно действовать решительно.. Ему было страшно покинуть дом и идти к кустам, но он понимал: то, что затеял Шмиль, во много раз опаснее для их жизни, чем любой зверь. Он снова попытался заставить всех замолчать, но безуспешно. После мгновенного колебания Дани подполз к проему в полу и быстро спустился по веревочной лестнице.

– Дани! Не ходи туда!

– Он набросится на тебя!

– Ты идешь прямо к кустам!

Но Дани не обращал ни на кого внимания. Он видел, что Шмиль вот-вот бросит горящую ветку в сухие кусты, и ринулся наперерез.

– С дороги! – закричал Шмиль. Его лицо пылало гневом.– Я хочу поджечь кусты. Отойди в сторону!

– Стой! – заорал Дани.

Шмиль готов уже был запустить горящей веткой в кусты, где пряталось загадочное существо, но Дани схватил его за руку и отнял факел.

– Ты с ума сошел! – закричал Дани.– Ты что, не понимаешь, что делаешь?

Но Шмиль обезумел от страха и не понимал никаких разумных доводов. Он что-то завопил и начал бороться с Дани. Дани был сильнее и резко ударил его по лицу. Удар привел Шмиля в чувство. Оба мальчика стояли молча, глядя друг другу в глаза.

– Пошли со мной,– сердито приказал Дани.

Они вернулись на берег, где Дани бросил горящие ветки в костер, взял Шмиля за руку и спокойно, но решительно повел его в дом на дереве. Ребята с молчаливым испугом следили за всей этой сценой из дома. Дани встал у окна и посмотрел на темные кусты. Оттуда уже не доносилось ни звука. Он вытер со лба холодный пот, повернулся к мальчикам и спокойно распорядился:

– А теперь спать! Завтра мы поговорим о том, что сегодня случилось. Я сам подежурю остаток ночи и буду наблюдать за кустами отсюда, из окна.

Никто ему не ответил. Все улеглись в свои постели и завернулись в одеяла. Лагерь погрузился в тяжелое молчание. Гнетущая тишина не дала им заснуть до первых проблесков зари. Дани стоял у окна спиной к ребятам, его глаза напряженно всматривались в густую тьму. Ничто не нарушало тишины. Дани размышлял о событиях этой ночи.

Его друзья тоже вспоминали жуткие крики таинственного зверя, свою панику и затрещину, которую Шмиль получил от Дани. Только утренний свет смог немного развеять их ночные страхи.

16. Дикий козел

На рассвете Дани спустился по веревочной лестнице и осторожно пошел к кустам. Постепенно мальчишки один за другим последовали за ним и молча встали рядом. По кустам были разбросаны разноцветные перья какой-то птицы. Теперь они поняли, что произошло здесь прошлой ночью.

– Похоже что лисы растерзали эту птицу,– проговорил Ашер. Его глаза были красными после бессонной ночи.

– А мы испугались таких пустяков! – прошептал бледный всклокоченный Шмиль.

– Но откуда нам было знать...– неуверенно оправдывался Шалом.

Дани не произнес ни слова. Он решительно отправился к озеру, чтобы как ни в чем не бывало искупаться. Гилад пожал плечами и пошел за ним.

Позже, когда они завтракали, Дани повернулся к Шмилю и сказал: – Извини меня за удар. Я не хотел обидеть тебя.

Шмиль кивнул и молча продолжал есть.

– У меня не было выбора,– продолжал Дани.– Если бы ты подошел к кустам с этим огнем, то поджег бы весь лес! Ты это понимаешь? У нас сгорел бы и дом, и все остальное. Мы могли бы оказаться на совершенно голом, выгоревшем острове – без деревьев, плодов и пищи!

– Да, это была глупость,– произнес Гилад в смущении,– я об этом совсем не подумал.

– Но ведь мы не знали, что это не опасно,– проговорил Ашер.– А если бы это был тигр? Он бы запросто взобрался по дереву в наш дом...

– Вот именно, поэтому и надо было соблюдать полную тишину,– сказал Дани.– Если бы это был тигр, наши крики только бы разозлили его, и тогда мы действительно попали бы в большую беду!

– Наверное, он прав,– проговорил Рон задумчиво.– Всегда надо серьезно думать, прежде чем что-либо предпринимать.

Все пристыженно замолчали. Было как-то неловко за ту вакханалию, которую они устроили прошлой ночью. Но Шмиль никак не мог успокоиться. Подумав, он повернулся к Дани и спросил:

– Кого же я должен был слушать? Все кричали разом, советуя самые разные вещи!

– Мы должны выбрать кого-нибудь одного,– сказал Шалом,– кто брал бы на себя руководство в таких ситуациях.

– Правильно,– проговорил Ашер, выпрямляясь.– До сих пор у нас не было твердых правил на этот счет. Но в минуту опасности нет времени обсуждать и спорить. Каждый должен знать, что делать, но кто-то должен всеми руководить.

– Как это? – спросил Нафтали, морща лоб.– Вроде как сержант в армии?

– Это звучит смешно,– усмехнулся Шмиль,– но может быть, мы выберем кого-нибудь и будем называть его царем. Мы можем даже построить ему замок из песка на пляже...

– Это не смешно,– оборвал его Шалом.– Я думаю, мы должны выбрать Дани.

– Вечно Дани! – прошептал Нафтали, сердито надувая щеки.

– Подождите! – воскликнул Рон.– Так нельзя решать.

Надо обсудить это решение и принять его большинством голосов. Кто за предложение Шалома?

Шалом, Рон, Гилад и Ашер поддержали идею. Нафтали был не рад, что его старший брат опять будет отдавать приказания. Шмиль же думал обо всем этом, как о дурацкой игре «во взрослых».

– Это не игра! – убеждал ребят Гилад.– Мы и есть взрослые на этом острове. Ведь кроме нас здесь некому решать, что делать в чрезвычайных обстоятельствах. Шмиль ведь сам говорил, что все давали ему противоречивые советы. Если у нас будет один главный, мы будем знать, кого слушать.

И Шмиль признал его правоту. Нафтали согласился с условием, что Дани будет приказывать только в случае острой необходимости.

Итак, Дани был избран на новую должность. Теперь надо придумать для нее название. «Сержант» был немедленно отвергнут, а «царь» вызвал всеобщий смех. Рон предложил называть Дани «вожаком», а Шалом – «учителем». Но все эти титулы были отвергнуты.

– Стойте! – крикнул Шмиль с озорной улыбкой на веснушчатом лице.– Мы здесь живем, как индейское племя. Что, если назвать Дани «вождем»?

Все засмеялись, кроме Шалома, который возразил с типичной для него серьезностью.

– Почему индейское? У евреев тоже были племена, а у племен – вожди!

– Это была шутка...,– прошептал Дани на ухо Шалому и дружески улыбнулся.

– А, понял...– пробормотал Шалом и заставил себя засмеяться вместе с другими.

Все снова задумались. На этот раз Гилад подпрыгнул в возбуждении.

– Нашел! Слушайте! У нас в Израиле мэр города называется Рош Аир, так? Что, если мы будем называть Дани Рош а-И^[*], главой нашего острова?

Всем понравилась идея Гилада. Рон предложил проголосовать, и решение было принято единогласно.

– А теперь, господин Рош а-И,– Шмиль низко поклонился Дани,– может быть, вы прикажете своим слугам подать конфеты? Из-за предвыборной кампании мы совсем забыли, что Рону пора раздавать конфеты.

Все рассмеялись. Шмиль был большим сластеной. Он всегда следил, чтобы не пропустили время раздачи конфет. Рон встал и принес целый поднос конфет. Получив свои порции, мальчики занялись повседневными делами – на пляже и в лесу.

Только Дани продолжал думать о событиях прошлой ночи. Теперь он отвечал за всех. Он опасался, что дикие лесные звери снова могут прийти в лагерь, и решил лично осмотреть все вокруг, а заодно и внимательно исследовать кусты, усыпанные разноцветными перьями. Дани пошел по лисьим следам. Все они вели к одной тропе. Он убедился, что звери передвигаются по лесу не беспорядочно. Как и у людей, у них были свои тропы. Лагерь был разбит как раз на тропе, проложенной из леса к берегу. Так что звери наверняка вновь появятся под их домом. Это очень беспокоило Дани и за обедом он поделился с друзьями своими наблюдениями.

– Нам нужно перекрыть эту тропу,– решительно заявил Ашер. – Давайте подумаем, как это лучше сделать?

– Может быть, построить загородку...– вслух размышлял Дани.

– Но у нас уже есть ограда вокруг лагеря,– возразил Гилад,– и она не останавливает зверей. Чтобы построить действительно прочную изгородь, придется срубить много деревьев. А у нас для этого нет инструментов.

– К тому же,– добавил Ашер,– многие звери могут легко перескочить через изгородь.

Ребята сидели некоторое время молча. И вдруг Нафтали предложил:

– Мы должны сделать западню!

– Правильно! – одобрил идею Шмиль.– Я где-то читал о них. В книге были картинки и все. прочее. В общем, надо вырыть глубокую яму и прикрыть ее листьями. Зверь не увидит ямы, наступит на листья и провалится в западню.