Текст книги "Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ)"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Пока я так размышлял, мы, с убегающим от меня ворогом, взлетели на холм, спустились в степь, обогнули какую‑то рощицу, и…

– Нарвался! – Пронеслось у меня в голове. – Вот что значит – помереть от жадности.

Мой беглец вывел меня на целую толпу людей, лошадей и верблюдов… Ну, может и не толпу, но дюжина с лишком человек, это... Хотя… – Я уж было затеял развернуть резво несущегося вперед Троцкого, но в последний момент сумел кое‑что разглядеть – большая часть народа, толпящегося возле кучки верблюдов и лошадей, явно прибывала в статусе пленных, на что намекали их побитый вид и колодки на руках. А реальных врагов у меня, всего‑то… – М‑да – трое, не считая беглеца. И они меня засекли, и уже резво припустили в мою сторону. Троцкий уже подустал, да и разворачивать его, время упущу. А там дальше – подъем вверх по склону холма. На дистанцию уверенного выстрела, эти трое подъехать вполне успеют. Три пули в одну спину – одна, да попадет. Не в меня так в Троцкого, а на своих двоих, я уже далеко не убегу. А драться?.. Похоже, хочешь, не хочешь, а придется. В том смысле – что придется задействовать игрушку из двадцать первого века моего мира. Тогда значит, сделаем так. – Я остановил коняшку, демонстративно бросил мушкет на землю, и вроде даже поднял руки, демонстрируя свою миролюбивость и покорность судьбе. Это – оградило меня от выстрелов издалека. Ну а когда довольно лыбящиеся басмачи подъехали метров на пять, сделал три одиночных выстрела. Супостаты умерли раньше, чем поняли что–же произошло.

…Потом было попытался догнать таки своего беглеца. Фига. – Увидев что произошло с его товарищами, он довольно быстро дал деру, со страху забыв прихватить с собой все свое имущество… И я не стал его догонять. – Надоело!

Теперь осталось быстренько забрать имущество и разобраться с людьми. А действовать надо действительно быстренько, ибо тут, судя по всему, основное имущество банды, а значит, они сюда вернутся, пусть даже и сделав немалый круг по степи.

М‑да. – вот еще проблема. Народ‑то прямо скажем изрядно побитый, быстро бежать не сможет. Станет ли оу Моовиг с ними возиться? …И стоит ли вообще показывать их оу Моовигу? Я еще помню, как он меня пытался в кандалы определить, а этим чего светит? Особенно бабам. Их тут аж четыре, и кажется каждую уже успели не раз пустить по кругу. Что‑то мне подсказывает, что мои новые дружки, едва ли удержатся, чтобы не продолжить эту карусель. Лично я, при этом, присутствовать не хочу! Да и мужиков и подростков в рабов превращать – не мое это.

Подъехал к кучке связанных, испуганно глядящих на меня людей, слез с седла, и разрезал веревки на ближайшем из них.

– Кто главный? – Постарался, чтобы мой голос звучал властно, и даже чуточку надменно. А то ведь с них станется и на меня наброситься, коли почуют, что я слабину даю.

– Наверное я, господин. – Подал кто‑то голос из толпы.

– Вы мне не нужны. – Кивнул я седовласому, крепкому мужичку с синяками под обоими глазами, и кажется сломанной рукой. – Но там… – Махнул я в сторону, откуда прибыл. – Есть, которые вас… – в рабы, продавать... Понял? – Забирай… – Я оглядел свое богатство, подсчитыл по головам бывших пленных, прикидывая как они смогут разместиться на минимуме животных, и выдал решение. – Два верблюда, которые с едой. По два–три человек сажай. Четыре коня с седлом. Три мушкет этих, с порохом и пуля забирай. Другой оружие тоже забирай. И езжай, куда знаешь, в та сторона езжай. Быстро–быстро езжай. А то… – эти возвращаться, плоха будет. Понял?

– Понял господин. – Кивнул он головой, продолжая смотреть на меня весьма недоверчиво. Однако спустя мгновение, видимо что‑то решив, кивнул, и без долгих разговоров начал распоряжаться, организуя своих на предмет грабежа и бегства. Что ж – надеюсь, все у них получится. Я сделал для них все возможное – пора занялся своими проблемами.

Мне оставалось еще четыре верблюда на чьих спинах висели увесистые тюки с грузом. Целых восемь лошадок – из них шесть под седлом. Добыча и так неплохая, особенно если в тюках обнаружится что‑то ценное. Однако – лошадок еще надо было собрать, верблюдов примотать к общей веревке, да и трупы ободрать не мешает, на предмет денежек и ценного имущества. – Работенки хватало.

Западная Мооскаа. Оу Ренки Дарээка. Генерал

– Хм… А вы уверенны, сударь?

– Да. Уверен.

– Хм… Как‑то это... Впрочем – что вы планируете предпринять дальше?

…После пробуждения, Ренки еще очень долго сидел на диване, подперев голову руками, пытаясь понять, что же такое он почувствовал. Все эти годы, с того проклятого дня, когда этот демонский Амулет не пропустил его в другой мир вслед за друзьями, он чувствовал некую незримую струну, словно бы связывающую его с этим загадочным… – не то прибором, не то и вовсе – живым существом, вошедшим в легенды мира под именем «Амулет Манаун'дака». Иногда это было почти физическое и даже немного болезненное чувство, иногда – некое смутное ощущение, игра чувств, словно скользящий по затылку взгляд незнакомца. Бывали дни, когда Ренки искренне верил в то, что теперь он навечно привязан к Амулету, подобно тем жрецам с плато Зубов Дракона, молящихся ему как собственному богу. Иногда, особенно в периоды серьезной увлеченности чем‑то другим – убеждал себя, что все это лишь блажь, морок, навеянный сильным впечатлением, какое произвело на него, соприкосновение с этой удивительной Загадкой.

И вот, вдруг, эта струна зазвенела. Так негромко, но явственно… Пытаясь вжиться в нравы и обычаи королевского Двора, оу Ренки Дарээка начал было брать уроки игры на цитре. Правда далее того чтобы научиться настраивать инструмент и извлекать из него парочку простеньких мелодий, дело не пошло. Но если правильно настроить цитру, и дернуть зажатую на должном ладу струну – соседняя начнет колебаться и тихонечко звенеть. Вот что‑то подобное он почувствовал и сейчас. – Амулет вновь сработал. Сработал на всю мощь, а не подобно мозгу спящего человека, воспроизводящего причудливые картинки снов, в каковом состоянии, как представлялось Ренки, Амулет пребывал большую часть времени. И эта работа, вызвала дрожание его личной струны... А насколько было известно Ренки, так, во всю мощь, Амулет работал только когда открывал врата в другие миры.

Он почти не удивился, придя к такому выводу, и сумев убедить себя в истинности своих ощущения и мыслей. – Еще с того проклятого дня, он чувствовал, что когда‑нибудь этот день настанет. День возвращения Готора – его друга, наставника и, наверное – брата.

Ренки встал и подошел к окну, – за безупречно вымытым стеклом лежал предрассветный город. Солнце еще не было видно, но тьма уже постепенно начала сдавать свои позиции, и пустые улицы и спящие дома неторопливо являли свои очертания, покрытые утренней туманной дымкой. То нереальное время суток, когда нет ни тьмы ни света, ни дня ни ночи, ни правды не лжи – сплошь мороки, призраки и обманки. – Так может и он – обманывается? И вся эти звенящие струны, не более чем игра винных паров в натруженной возлияниями голове, и бурление желудка, отягощенного изысканными кушаньями, которые королевские повара обожает приготовлять из невообразимых сочетаний самых несочетаемых продуктов? Но нет – полно обманывать самого себя. – Он генерал оу Ренки Дарээка, точно знает, что почувствовал и осознал. И даже если он ошибается – лучше следовать своим побуждениям, нежели потом горько жалеть что струсил, и пошел на попятную.

Ренки решительно подошел к столу, и пощелкав новомодным огнивом–зажигалкой, сделанным из замка кремневого пистолета, зажег свечу. Пододвинул к себе лист бумаги и письменный прибор, и написал несколько писем. Схватился было за колокольчик дабы вызвать слугу, однако прислушавшись к тишине все еще спящего дома, передумал, и вместо этого сам спустился в лакейскую, растолкав своего дворецкого.

– Немедленно пошли человека с этим письмом в Фааркоон. – Приказал он ему. – Пусть передаст его в контору Торгового Дома Ваксай, старшему приказчику ??? . По дороге, он должен заехать в мое поместье «Колхоз», и отдать вот эту записку трактирщику Дооду. Пошли человека к Гаарзу, пригласи его ко мне. Передай, чтобы обязательно дождался моего возвращения. Потом – приготовь мне мундир, вели подать легкий завтрак, и заложи карету – мне надо будет нанести несколько визитов.

Первый визит, генерал оу Ренки Дарээка, нанес конечно же своему покровителю и прямому начальнику – главному цензору Тайной службы, верховному жрецу оу Риишлее.

Формально, ни он, ни его друг Готор, никогда не состояли в Тайной службе, и тем не менее – почти все взлеты его карьеры была тесно связана с ней, а скорее – с ее бессменным начальником и, фактически вторым человеком в государстве, – главным цензором, верховным жрецом королевства, первым советником короля, и военным министром по совместительству – оу Риишлее. Именно этот выдающийся государственный муж сумел заметить и оценить парочку бывших каторжников, умеющих добиваться успеха в, казалось бы безнадежных делах. Он, даже раньше самого Ренки, разгадал тайну Готора, и сумел убедить короля и малый круг высших сановников, в ценности тех знаний, что таятся в голове этого необычного человека. И именно оу Риишлее стал негласным покровителем и патроном Ренки и Готора… Ну, в том смысле, что давал им возможность отличиться или погибнуть, выполняя очередное невозможное задание. Хотя, надо отдать должное, – щедро награждал в случае успеха, и был достаточно снисходителен, когда… – скажем так – успех был не слишком громким.

Так что – стоит ли удивляться, что со своей невероятной и удивительной новостью, Ренки, первым делом, нагрянул именно в Малый Дворец, где располагался главный приказ Тайной службы? Правда, как вскоре выяснилось – нагрянул несколько раньше времени. – отчего пришлось почти целый час нервно прошагать в приемной, ловя на себе деланно равнодушные взгляды секретаря и швейцара–охранника.

– Что привело вас ко мне, мой друг, в столь ранний час? – С любопытством и некоторой иронией поинтересовался оу Риишлее, едва Ренки переступил порог его кабинета. – Это мне, скромному служителю богов, необходимо каждый рассвет встречать в храме, а уж вам‑то, после вчерашнего приема и получения заслуженных наград, сами боги велели проспать до полудня.

– Я почувствовал... – Начал было Ренки, по привычке озираясь и пытаясь разгадать загадку, как оу Риишлее попадает в свой кабинет, ведь, судя по всему, в него вели только одни двери, – те самые, возле которых он вышагивал почти целый час. – Но потом отбросил эти мысли, и попытался объяснить, что именно он почувствовал этой ночью, и что, по его мнению, это должно означать. Говорил он при этом излишне долго, нестройно и сбивчиво, чего обычно оу Дарээка, как прекрасно знал оу Риишлее, себе не позволял, напротив, предпочитая излагать свои мысли по–военному коротко и четко.

– Хм... – Оу Риишлее тоже внезапно замялся, словно бы пытаясь сформулировать свой вопрос в наименее обидной форме. – А вы… – уверенны, сударь?

– Да. Уверен. – Коротко ответил Ренки, и даже слегка набычил голову, сразу напомнив оу Риишлее, того, пусть и потрепанного жизнью, но все‑таки мальчишку, впервые попавшего к нему в кабинет примерно так уже с десяток лет назад. – «Как же бегут годы» – мысленно вздохнул главный жрец.

– Хм. Как‑то это... – Оу Риишлее сделал рукой неопределенный жест, и снова задумчиво посмотрел на сидящего перед ним человека… В нем еще можно было разглядеть того прежнего мальчишку, но надо признать – это уже был взрослый и вполне сформировавшийся мужчина. – Высокого роста… – точнее – настоящий гигант, благодаря широким плечам, и перекатывающимся под дорогим сукном военного мундира, могучим мышцам. Военная выправка, подтянут, ни грамма жира, движения стремительные и легкие, а тело, несмотря на заметную мощь, гибкое и ловкое – настоящий тигр на охоте! Лицо загорелое, обветренное и суровое, – мази и притирания придворных куаферов бессильны там, где годами работали солнце, ветра морских просторов и песчаные бури пустынь. А пересекающий лоб и уходящий под соломенную шевелюру шрам от сабельного удара, делал выражение этого лица почти свирепым… А может – это привычка командовать, посылая своих солдат на смерть? Воистину – настоящий былинный герой из древности. Наверное именно такими и были наши далекие предки, построившие некогда великую Империю… Да, это уже не мальчик, прибежавший в храм, поведать жрецу о напугавшем его сне. Это человек, привыкший отвечать за свои слова, и отнестись к этим словам, придется со всей серьезностью. – Впрочем, оставим это… – что вы планируете предпринять дальше? – Спросил оу Риишлее.

– Я уже отдал распоряжения. – Отрапортовал Ренки. – Минимум через неделю, «Счастливый» будет полностью готов к отплытию, и можно будет двинуться на поиски.

– Разумеется, с вами на капитанском мостике. – Усмехнулся оу Риишлее. – И вашей старой бандой на борту… А меня, вы пришли просто известить о принятом решении… Хм. Ну ладно. Я‑то пойму, что удерживать вас бесполезно. Но вы не забыли, что служите королю? – У него могут быть на вас свои планы!

– Думаю. Появление Готора, сможет разрубить целый клубок международных проблем. – Выдал Ренки, заранее продуманный аргумент.

– Ага, и создать два–три новых клубка... – Невесело рассмеялся оу Риишлее. – Мне только–только удалось немного утихомирить ту бурю, что он создал, исчезнув из нашего мира, да еще и прихватив с собой невесту монарха дружественного нам государства. И вот... – Он махнул рукой. – Впрочем, ладно. Вопреки здравому смыслу – я на вашей стороне, и приложу все усилия, чтобы убедить короля дать вам бессрочный отпуск, на время поисков вашего друга. В конце концов – и у него и у вас, есть немало заслуг перед королевством, так что и королевство, может позволить себе пойти на встречу вашим… – назовем это – прихотям. Но где вы планируете его искать? Опять Аэрооэо?

– Да… – Кивнул Ренки. – Хотя в первый раз, Готор появился где‑то на Фесткийских островах. А может это будет древний храм его предков на Южной земле... Но в любом случае, полагаю, мой путь лежит в Срединное море.

– М‑да, как говорится – все пути мира проходят через Срединное море. – Задумчиво пробормотал оу Риишлее. – …А вы подумали, какую реакцию вызовет появление вашего знаменитого «Счастливого», в этой древней луже? Кстати, что вы намерены предпринять, если кто‑нибудь, от лица сатрапа, поинтересуется целью вашего пребывания в тех водах? Очень, знаете ли, это щекотливый вопрос!

– Ну... – Осторожно ответил Ренки. – Полагаю, не стоит волновать Ваасю седьмого, сообщая ему непроверенные вести…

– А вот тут вот. – Голос оу Риишлее внезапно затвердел, и сам он в одно мгновение превратился из благодушного дядюшки, в государственного мужа привыкшего повелевать судьбами сотен тысяч человек. – Вам и вовсе ничего не стоит «полагать». Искать вашего друга, вы можете повинуясь собственным соображениям, чувствам и… – да хоть подбрасывая монетку. Но объяснение вашего появления в Срединном море, и то что вы будете говорить представителям иных держав – все это должно быть строго согласованно с королем, и дипломатической службой. Одна ваша прошлая выходка, когда вы заявились к Ваасю седьмому, и раскрыли ему столь оберегаемую моей службой тайну, уже могла бы стоить вам если не головы, то карьеры. И только чудо, что сатрап поверил в эту фантастическую историю, и это смогло несколько разрядить назревающую грозу, сыграв на руку нашим интересам, спасло вас, сударь, от опалы. Однако, говорю это как верховный жрец – не стоит слишком часто полагаться на чудо! Поэтому… – голос оу Риишлее вдруг опять стал добродушно–насмешливым. – Езжайте‑ка вы сейчас домой, занимайтесь своими делами, и ждите вызова. Когда я проконсультируюсь с дипломатами, военными, и торгашами из ведомства герцога Моорееко – представлю королю более убедительную версию того, почему вас надо отпустить пошкодить, (а я не сомневаюсь, что шкоды будут обязательно, вы без этого не можете), в водах Срединного моря… У вас, знаете ли, дружок, уже сложилась определенная репутация, особенно в тех краях. И едва ли, появление такой фигуры на политической доске региона, останется незамеченной для всех, сколько‑нибудь значимых игроков. А политическая обстановка в мире, сейчас весьма напряженная. И мне весьма нежелательно, чтобы поиски вашего друга, внезапно обернулись войной между союзниками. – Кредон об этом только и мечтает. Поэтому, сударь мой, извольте проявлять самостоятельность, только в строго ограниченных рамках… Пожалуй. На этом все. Идите.

Генерал оу Ренки Дарээка, встал, коротко поклонился, и сделав почти строевой поворот, направился было к двери, и уже там, на самом пороге, в спину его ударил полный ехидства вопрос оу Риишлее.

– Кстати, друг мой. А как на все эти новости, отреагировала ваша жена?

Оу Игиир Наугхо. Десятник

…Проклятье, – думал десятник оу Наугхо, прислонившись к стене, и вперив невидящий взгляд на городскую площадь. – Только в деле наметились какие‑то существенные подвижки, и на тебе – следы начали разбегаться в разные стороны. Да еще и начальство влезло, и требует регулярного отчета. – Возись теперь с шифрами и голубями. Почтовые голуби, это знаете ли… – сразу на мысли наводят… – кого надо. Народ в Дааре темный, но смышленый. Зачем, в отряде стражников, среди тюков с продуктами и амуницией клетка с почтовыми голубями затесалась, догадаться не сложно. – Чего‑то вынюхивают! А таких нюхачей, в Дааре очень не любят. Может и не подстрелят из темноты, но говорить откровенно точно откажутся.

М‑да... Но сейчас, куда важнее решить по какому следу идти. И решать надо быстро, иначе можно остаться только с воспоминаниями об упущенной добыче. Ведь охотников, подстрелить красного зверя сейчас будет в избытке… Или – разделиться? Отправить того же Хееку… – хотя – Хееку человек опытный и смышленый, но инициативу проявлять не станет. По крайней мере, в том, что не касается его кармана. А Рааст – вот у этого инициативы хоть отбавляй, а с осторожностью проблемы. Наломают дров – потом не расхлебаешь… Попросить помощи у оу Каба? – Можно остаться с носом. Пьяница–пьяницей, но коли ему удастся наложить лапу на лакомый кусочек – когти он уже не разожмет. Нет, придется быстро отработать оба следа, пусть даже идя на определенный риск. И потом выбрать единственно правильный… Хотя, об этом даже думать не хочется, но вполне можно допустить, что оба следа окажутся ложными, а чужак уже давно топает куда‑то в неизвестном направлении, вместе с одним из караванов ушедших из города раньше… Сутки. Отработать оба следа необходимо, минимум за сутки, иначе придется слать отчет о неудаче. А в этом случае – безвестного десятника могут отозвать с дела, которым заинтересовались аж в самой Мооскаа, и поставить на него кого‑то «поопытнее», из приближенных к начальству в Дааре. Да. Определенно – придется рисковать.

– Рааст. – Распорядился оу Наугхо. – Возвращайся в свое укрытие, и продолжай наблюдать. Если чужак выйдет из караван–сарая – постарайся осторожно проследить за ним. Но не рискуй. Лучше потерять добычу, чем выдать себя… Хееку. Ты со мной. Навестим тот караван–сарай, где ты отыскал лошадь.

…Итак. – Быстро шагая в сторону восточной части города, продолжал размышлять Игиир. – Лошадка – след сомнительный, так что его придется отработать первым делом. Хотя и встреченный незнакомец, составленному портрету чужака тоже не слишком соответствует. А самое главное – как‑то не соответствует он тому представлению о чужаке, что мысленно составил для себя Игиир. Какой‑то он... Все найденные предметы чужака, удивляли своей чужеродностью. А этот, вроде и чужак, но в то же время, чувствуется в нем что‑то такое... Что‑то общее для всех. Игиир, большую часть детства проведший в портовом городе Хиим*кии – своеобразных морских воротах столицы, в жизни своей повидал немало иностранцев. Но в каких бы непривычных одеждах они не ходили, как бы странно не говорили, или, допустим, какие бы варварские и смешные прически не носили, во всех них было что‑то общее. Что‑то, что привнесла Империя в жизнь и быт всех народов на берегах Срединного моря, и даже дальше – за пределами океанов. Общее представление об этикете, мимика и жесты, орнаменты украшающие одежду и предметы быта, привычка пользоваться одинаковыми вещами, да – демоны побери – поклонение предкам и солнцу–Икаоитииоо, изо дня в день, совершающему свой путь верхом ли на Небесном верблюде, или пусть даже – на золотой лодке, как утверждают некоторые еретики. Зато, от этих же чужеземцев, он неоднократно слышал рассказы об иных, очень далеких народах, которые, вовсе были не похожи на жителей Срединноморья, и даже верили в своих богов, тоже, во всем отличающихся от привычных. И мальчишкой, Игиир частенько уносился в мечтах в эти далекие земли, где побеждал кровожадных людоедов, и очаровывал экзотических принцесс… В том, встреченном в караван–сарае чужаке, все это «знакомое» чувствовалось. А вот «его» чужак, почему‑то представлялся Игииру совершенно иным. Хотя конечно, все это могло быть лишь игрой воображения. – Сказочная птица, способная принести в клювике удачную карьеру, богатство и уважение, обязательно должна быть с сияющими неземным светом перьями, драгоценными камнями вместо глаз, и лапами из чистого золота. А вовсе даже не похожей на обычного воробья или курицу. Так что – пожалуй лучше отбросить фантазии, и сосредоточиться на чистых фактах, скрупулезно отрабатывая все версии.

– Вон тот. – Хееку внезапно остановился, и ткнул пальцев в сторону захудалых построек, тщетно пытающихся изобразить из себя приличное жилье.

– Подыгрывай мне. – Хмуро бросил оу Наугхо своему подчиненному, и в кратких словах описав, что именно он должен сделать, решительно вошел в ворота караван–сарая. – Хееку, встань на выходе. – Громко скомандовал он. – Никого не выпускать. Кто тут хозяин?

– Я, ваша милость. – Из дверей появился дюжий мужик, одетый типичным степняком, и посмотрев встревоженным взглядом на заявившегося в его владения офицера Бюро, спросил. – Чем могу служить?

– Постояльцы, и все твои люди... – Смерив мужика надменным взором, приказал оу Наугхо. – Вели им собраться во дворе. Живо! Не рассуждать! На каторге сгною!!! …Это все? – Спросил он, когда испуганные обитатели караван–сарая, предстали перед его грозными очами.

– Все, ваша милость. А что случилось‑то?

– Что‑то маловато... Ты кого‑то прячешь?

– Да нет, ваша милость. Хошь у кого спросите. – Все тут. Все, которые работают, до последней подавальщицы. А постояльцев сейчас нету. Только сегодня утром караван ушел. У кого хошь, спросите…

– Ладно. Пока поверю… Вчера к вам приходил мой человек... Надеюсь, ты не станешь этого отрицать?

– Да нет, вот же он, у ворот стоит.

– Он у вас тут потерял... Кое‑что важное. Никто не находил? Если находили, то лучше сразу отдайте, иначе я тут все по бревнышку разнесу, пока не отыщем пропажу.

– А что именно‑то, ваша милость? – Спросил изумленный столь странным требованием, хозяин.

– Не твое дело, мерзавец. – Внезапно озлобившись, и даже побагровев лицом, рявкнул десятник Бюро. – Не суй свой нос, куда тебе не положено. Иначе – дыбой не отделаешься!

– Дозвольте, ваша милость, у людей поспрошать? – Обреченно глядя на бушующего десятника, хмуро попросил мужик, тщетно пытаясь скрыть бродящие в его голове мысли, по поводу незваных гостей и их идиотских требований.

– Давай, и помни о дыбе!

– Вот ваша милость. – Спустя примерно минут пятнадцать, доложил хозяин караван–сарая, протягивая ему поднос с разным хламом. – Вот, все что вчера мои люди находили. Которое тут ваше?

…Хм… Обломанный ножик, костяная ложка, какая‑то тряпка, две медных монетки, согнутый гвоздь.

– Ты надо мной издеваешься? – Просто взбесился Игиир, хватаясь за шпагу, и едва ли не пуская пену изо рта, начал наступать на побледневшего как мел хозяина.

– Эта, ваша милость. – Подскочивший от ворот Хееку, попытался вклиниться между своим сумасшедшим начальником и несчастным хозяином, и подмигнув последнему, заговорил каким‑то неестественно ласковым голосом. – Не беспокойтеся так, ваша милость. Дозвольте мне его самолично в пыточную сволочь. Сразу соловьем запоет.

– Клянусь небесным верблюдом. – Завопил хозяин, отнюдь не обрадованный таким «избавлением» от проблем. – Это все что есть. Ничего больше не подбирали!

– Хм, ваша милость. – Продолжил Хееку, как бы невзначай отталкивая хозяина в сторону, и кося глазом на поднос. – Вот эти вот монетки, кажись я вчера тута обронил. И кажись даже помню где. Дозвольте мне самому поискать, может найду пропажу?

– Ладно ищи... – Недовольно буркнул Игиир, успокаиваясь. – А твои постояльцы... – Обратился он вновь к хозяину. – Не могли подобрать?

– Да ить... Если и подобрали чего, мне не сказывали. – Тоскливо развел руками хозяин, уже полный предчувствий надвигающейся беды.

– Расскажи о них поподробнее. Кто, откуда, долго ли стояли, куда направились?

– Да то же сродствнники мои, дальние. Тоже Ящерицы. Приезжали шкуры да овечью шерсть продать, и припасов на зиму прикупить. Все люди благонадежные, ни в чем таком не замешанные.

– Ага. Знаю я вас, подлецов. Либо контрабандой промышляете, либо с бандами якшаетесь... Ты их всех хорошо знаешь? Чужаков среди них не было?

– Да какие же чужаки‑то, ваша милость? – Я же говорю – сродственники мои все. Баалг – вожак ихний, моему троюродному брату, племянником со стороны жены приходится. Никаких чужаков он сроду в род не брал, за исключением баб, ясное дело. Ну да, на то они и бабы, чтобы из рода в род переходить. А чужаков никаких не было.

– А на чем приехали, на чем уехали? Какие грузы увезли?

Следующие полчаса, хозяин подробно отвечал на сыпящиеся на него градом вопросы. Наконец Игиир иссяк, уже не зная о чем еще можно спросить стоящего перед ним человека. Но самое главное, он уже выяснил. Чужаков среди ушедшего каравана не было, А подозрительную лошадку, приобрели у перекупщиков по очень выгодной цене.

– …Лошадка‑то, хоть и лядащая, но статей приличных. – Пояснил хозяин. – В степи откормят, а через год ее сам–трое, продать можно будет. Баалг в лошадках‑то разбирается!

– Гляди у меня. – Опять внезапно опять приходя в возбуждение, рявкнул Игиир условную фразу. – Узнаю что соврал – в горы, руду добывать отправлю! Сдохнешь через полгода!

– Хм… Ваша милость... – Из дверей появился чрезвычайно довольный собой Хееку. – Нашел! – И в подтверждение своих слов, подбросил вверх и ловко поймал небольшой, расшитый бисером кисет.

– Проверил? Все там?

– Не извольте беспокоиться, ваша милость. Все, до последнего камешка.

– А это у тебя чего?

– Окорок, ваша милость. Случайно нашел. Подозрительный он, какой‑то. Надо бы проверить, не проходит ли по Тому делу!

– Хм... Тому... Я тебе... Впрочем ладно… .А ты. – Обратился он к хозяину. – Считай, только что из петли вылез. Но смотри, начнешь болтать попусту – опять там окажешься. И своим это объясни. Понял?

– Понял, ваша милость, понял. Буду нем как рыба. – Хозяин был просто счастлив, от того что гроза пронеслась мимо, и кажется готов был пообещать все что угодно.

– Ладно. Уходим… Ты зачем окорок упер, мерзавец? – Обратился он к Хееку, едва они вышли за ворота.

– Для достоверности. – Не моргнув глазом, рапортовал стражник. – А то ведь не в жизнь не поверят, чтобы солдатня, трактир обыскивая, чего‑нибудь да не уперла.

– Надеюсь, это все что ты стащил?

– Не извольте сомневаться, ваша милость. – Вновь не моргнул глазом Хееку.

– Тогда… – ты запомнил имена перекупщиков и описание лошади? – Беги за город, там, где загоны для скота. Узнай у них, откуда она взялась. Легенда – есть подозрение, что ее украли из полковых конюшен. Поторопись, ты должен успеть до вечера.

– А... – Хееку замялся. – А как же... – Он указал глазами на зажатый под мышкой окорок. – Может, я сперва до нашего постоялого двора добегу?

– Нет времени. – Мстительно отрезал Игиир. – Выбрось его, или вон – детишкам подари… Ладно, – глядя на мгновенно подернувшееся маской скорби лицо подчиненного, смилостивился оу Наугхо. – Найми мальчишку, который доставит его на постоялый двор, и сдаст на хранение хозяину. Тех двух монет, что ты стащил в караван–сарае, должно хватить. Сам по городу не таскай. Не позорь мундир.

– Слушаюсь, ваша милость. – Пробурчал Хееку, расстроенный внезапной убылью денежных средств.

Игорь Рожков. Лейтенант

Думал, перегнать захваченное имущество, будет большой морокой. Верблюды‑то еще ладно. Они привыкли на одной веревке друг за другом ходить. А вот коняшки... Не, местные табунщики наверняка знают тайное слово или свист, по которому лошади бегут в одну сторону. Но я‑то, не местный табунщик. А гоняться по степи за разбегающимися животинами, в то время когда где‑то рыскает недобитая шайка бандитов, мне как‑то не очень хочется.

Но к счастью, стоило мне только перевалить через вершину холма, как я сразу углядел едущий мне на встречу отряд. Сначала, ясное дело, испугался. Но быстро разглядел своих, и… – в общем, все обошлось удачно. Народ добычу оценил, и весьма даже одобрил всю мою тактику. Как я понял, тут, победа без добычи, за полноценную победу не считается. В том смысле, что ежели ты супостату просто морду набил, а карманы обчистить не смог – лох ты, а не великий победитель. Собственно говоря, именно поэтому мне на встречу и выслали помощь, после того как Риишь, сообщил о том, куда я направился, – не меня спасать помчалось это жулье, а помочь грабить.

Итоги «великой битвы» удалось подвести только через двое суток. Поскольку днями мы старательно убегали подальше от места нашей грандиозной победы. А по ночам – несли удвоенные караулы. И вот, наконец оу Моовиг и Мыш, решили собрать всех, воздать должное героям, помянуть погибших, а главное – поделить добычу!

Хе–хе… Я, разумеется, оказался в списках героев. Мне засчитали пятерых убитых врагов, и это оказалось лучшим результатом дня. Про тех троих, что я завалил возле лагеря бандюков, я скромно умолчал, иначе пришлось бы объяснять где их оружие и кони, а тогда и про отпущенных пленников пришлось бы рассказывать. А оно мне надо?

По каким принципам распределялась добыча – я так и не понял. Было смутное ощущение, что меня тупо кинули, но… – кому тут жаловаться? Короче – оружие убитых лично мной, мне отдали, а вот их кошельки, одежда и украшения, уже почему‑то пошли в общий кошт. Все отбитые у врага лошадки, верблюды, седла и вьюки на их спинах, – тоже оказались общей добычей, хотя мне и выделили двойную долю. Двойную же долю, кстати, посмертно, получили и трое убитых караванщиков, а шестеро раненных – полуторную. Мыш загреб себе пять долей, а оу Моовиг – десять, хотя, по рассказам, вроде даже и курка не соизволил взвести за все время боя. После всех хитрых подсчетов, мне достались полторы лошади, одно седло и уздечка, куча разного барахла, довольно увесистый кошелек, правда набитый в основном мелкой медной монетой, и обещание крупных золотых монеток, после реализации товаров найденных в тюках бандюков. Там, кстати, оказались какие‑то ткани, крохотные кувшинчики с непонятным маслом, и немного оружия. – Видать, мы были не первым караваном, подвергшимся ограблению. Однако, судя по всему, ни о какой солидарности жертв преступников, не было и речи. Что мы награбили – то наше, и возвращать законному хозяину? – Накось выкуси! …Сколько все это могло стоить, я даже не догадывался. Но по довольным рожам подельников, предположил, что можно надеяться на хорошую прибавку к жалованию. Ну и конечно же, теперь у меня появилось – пять новых мушкетов, считая тот что я уже начал эксплуатировать. Три тесака, сабля, шпага, четыре кинжала, три ножа, и один граненый штык в ножнах, правда, как выяснилось, не подходящий к облюбованному мной мушкету. И конечно же – сбруи для ношения боеприпасов, и сами боеприпасы.