Текст книги "Лунный луч (ЛП)"
Автор книги: Эдриенн Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
«Давай посмотрим, что принесет нам завтрашний день.»
Он не был похож на Блейка.
«Закрой глаза, Елена.»
Я закрыла. Он превратился в моего Блейка.
Он поцеловал меня. Его губы были легкими, как перышки. Горячими. С закрытыми глазами, ощущения точно подсказывали что это он. Это был он, только измененный. Блейк притянул меня ближе, подминая под свое мощное тело и устраиваясь между моих ног. Я ахнула в экстазе.
С каждым толчком, с каждым поцелуем это перерастало в нечто гораздо большее, чем просто занятие любовью.
Он буквально был у меня в голове. Мне казалось, что в меня вселился дракон, а Блейк, Блейк был тихим шепотом, который успокоил мою душу.
Оставался всего один день.
Когда мы спустились вниз, то обнаружили моего отца и Горана за столом. Сэр Роберт еще не пришел.
Они говорили о чем-то, что должно было произойти в ближайшие несколько недель. Встреча с вивернами.
Я посмотрела на Блейка, когда мы подошли к ним.
«Скоро, Елена. Мы скоро ему расскажем.»
Я кивнула.
«Только ничего не говори о вивернах. Он их король.»
– Ты сам видел этого Негодяя?
«Негодяя?» подумала я.
– Нет, еще нет. Скоро, Ал, – сказал Горан, солгав моему отцу в лицо. – Я видел его заместителя, и он сказал, что поговорит с ним. Он заинтересован в союзе. Твоя мечта об освобождении всех драконов сбудется.
Я возненавидела этот его тон. Он так сильно манипулировал моим отцом. Использовал его мечты, заставляя верить в их реализацию, хотя на самом деле знал, что этому не бывать.
«Ты думаешь, этот ублюдок и есть тот Негодяй, о котором они говорят?»
«Горан? Да, это так. Негодяй – это еще одно имя Короля Виверн».
Я презирала его еще больше.
Мы вошли в столовую, и лицо моего отца просияло.
– О, хорошо. Голубки наконец-то проснулись, – сказал Горан, будто знал, что мы делали прошлой ночью.
– Извини, если мы не дали вам поспать, – сказал Блейк, и мой отец рассмеялся.
– У Горана улучшен слух, а некоторые комнаты не звукоизолированы. Извините за это, – пояснил мой отец. Я покраснела и смущенно хихикнула.
– О, пожалуйста, не надо. В последнее время в этом замке не так много любви. Вы – глоток свежего воздуха.
Я разинула рот. Неужели мой отец флиртовал со мной?
Блейк рассмеялся в моей голове.
– Полегче, король Альберт. Я все еще очень ревнивый и собственнический дракон, – поддразнил Блейк.
Мой отец и Горан покатились со смеху.
Немного позже мой отец повел нас на экскурсию по замку. Он говорил обо всех наших предках. Блейк остановился перед Уильямом.
– Король Уильям и его храбрость, – сказал он.
– Он не был храбрым, – сказал мой отец. – Он никогда не хотел найти способ приручить их.
– Ну, я уверен, что если бы кто-то сказал ему, что драконов действительно можно изменить, тогда, возможно, он бы послушал.
– Нет, я в это не верю. Он был не из тех, с кем можно было договориться.
– Как появилось имя Китто? – спросил Блейк.
– На самом деле, он дал его ему. По крайней мере, так гласит легенда.
– Легенда?
– Я уверен, что они рассказали тебе о предыдущем Рубиконе. Забавно. – Мой отец выглядел задумчивым, когда неторопливо прошел дальше по коридору.
Он зашел в библиотеку и взял с полки старую книгу. Это была книга о Рубиконе.
Я никогда раньше не видела эту книгу.
«Она была уничтожена, Елена.»
Он бросил ее на стол и начал быстро листать.
– Что? – спросил Блейк.
– На смертном одре он рассказал, что было время, когда казалось, что в небе одновременно парят два Рубикона. – Мой отец читал, водя пальцем по абзацам. Он показал это Блейку.
– Я всегда думал, что это метафора, но теперь понимаю, что их действительно могло быть двое.
Я тоже это читала. Там ничего не было написано об одичалом. Блейк продолжал читать, умирая от желания узнать, изменили ли мы что-то в этой временной шкале, но, похоже, что нет. Уильям все еще убивал драконов и в конечном итоге убил Рубикона. Бойня была его пристрастием.
Гребаный мудак.
Блейк отложил книгу. Он окружил нас своим щитом и посмотрел на моего отца.
Отец прищурился.
– Тут едва слышно.
– Усиленный щит, мой король.
– Просто Альберт, пожалуйста.
Блейк улыбнулся и опустил щит.
«Почему ты ему не сказал? Возможно, у нас никогда не будет другого шанса.»
«Еще слишком рано, любимая. Если что-то пойдет не так, мы не сможем уйти.»
Я поняла, о чем он говорил. Если бы мой отец ему не поверил, мы бы застряли в этом времени, может быть, даже погибли.
Мы вышли из библиотеки, и экскурсия продолжилась.
Вестибюль был великолепен. Большая его часть была разрушена и восстановлена в мое время. Эта лестница была другой. Портрет моей матери висел намного выше.
Она была такой красивой, жизнерадостной и молодой – двадцать, может быть, двадцать один год.
Он должен был поверить нам.
Мы пообедали на веранде, которая тоже была разрушена в наше время. Маленькие собачки прыгали у наших ног.
Горана нигде не было видно.
– Извините, если лезу не в свое дело, – сказал Блейк. – Усиленный слух. Я не мог не подслушать ваш разговор сегодня утром.
Отец отхлебнул кофе и поставил чашку обратно на блюдце.
– Хочешь знать, что мне нравится в вивернах?
Он кивнул.
– Дракон есть дракон, независимо от того, четыре у него ноги или две. Вы знаете, у них тоже есть человеческие формы, и мы знаем одного или двух с некоторыми способностями, – сказал мой отец.
– У каждого из них есть способности, – сказала я.
Отец встретился со мной взглядом.
– Ты знакома с вивернами?
– Мой король, их невозможно переубедить. Вам нужно отпустить эту мечту.
– Горан может свободно говорить по-вивернски, и он сказал мне другое.
Это было невыносимо. Мне просто хотелось сказать ему, что Горан был тем, о ком их предупреждала Ирен, тем, кто собирался их предать, трясти отца, пока он не послушается.
– Тогда я желаю тебе удачи. Однажды в нашей деревне мы доверились одному виверне. Мы думали, что он хочет измениться, но в итоге потеряли дорогого друга. Тот виверна только хотел убить Мерику.
Отец уставился на меня.
– Извините, что мы не разделяем ваших убеждений, – сказала я.
– Он рассказал тебе, что они могут делать?
Я кивнула.
– Но лучше оставить это в прошлом. – Мой отец рассказал бы об этом Горану. Я знала, что он так и сделает.
– Пожалуйста, – настаивал он. – Они меня заинтриговали. Скажи мне.
«Скажи ему, Елена. Не имеет значения, поделится он этим с Гораном или нет», – подбодрил меня Блейк.
Я рассказала ему то, что говорил мне Пол, что они могли делать.
– Все виверны – огнедышащие. Воронья Морда может влиять на умы, читать мысли, вкладывать в них свои и заставлять других видеть то, чего на самом деле нет. Молотоголовые – это фантомы, они могут появляться много раз повторно в разных местах. Они говорят, что чем старше они становятся, тем больше копий самих себя они могут создать. Чешуйчаторогие похожи на летящие звезды. Они могут сбросить рога, и на их месте вырастут новые. То же самое касается некоторых отростков у них на спине. Их рога опасны и содержат яд, который очень быстро старит вас, пока вы не умрете. Шип и Копьехвост похожи. Но у одного есть способность видеть глазами животных, а другой может высасывать души. Чем больше душ у них есть, тем дольше они могут жить. С каждой душой у них прибавляется новая своя жизнь. Чтобы они могли умереть десять раз подряд.
Отец ловил каждое мое слово.
Но он все еще испытывал по отношению к ним восхищение, а не страх. Ему должно стать по-настоящему страшно.
Мое сердце забилось быстрее, когда появились королева Маргарет и король Гельмут.
Люциан держал мать за руку. Ему было всего четыре года.
– Вы, должно быть, те самые особые гости, – сказала королева Маргарет. Я не могла перестать смотреть на Люциана. Он прятался за спиной матери.
Блейк ответил от моего имени.
Она заметила, что я пристально смотрю на ее сына.
– О, он немного стесняется незнакомых людей.
Я рассмеялась.
– Он великолепен! Сколько ему лет?
– Четыре, – сказала она. – У вас есть дети?
О, Силхо. Только этими словами она лишила меня дара речи от неизбежного горя. Я покачала головой. У меня больше ее не было.
– Очень приятно с вами познакомиться, но извините меня. – Она улыбнулась мне, потом моему отцу, – Она в своей комнате?
Его кивок превратился во вздох.
– Не надо. Я никогда не откажусь от нее, – Королева Маргарет направилась туда, где, как я предположила, находилась комната моей матери.
Мы оставили их в покое, чтобы обсудить встречу на следующей неделе с этим Негодяем, которого, как мы знали, звали Горан.
Мы вышли во внутренний двор. Он был больше, чем тот, к чему я привыкла.
Все было по-другому.
«Я знаю». Блейк обнял меня.
Королева Маргарет ушла с Люцианом. Не прошло и получаса, как она вернулась со слезами на глазах.
– Все в порядке? – спросила я ее.
– Да. Не обращай на меня внимания.
Я притворилась, что вижу что-то вдалеке. Мысленно все передала Блейку. Если мы не смогли достучаться до моего отца, то, по крайней мере, мы могли достучаться до нее: никогда не доверяй вивернам. Блейк бросился ко мне.
– С ней все в порядке?
– Это наш дар Лунной Молнии, – объяснил он.
– О боже. – В ее голосе звучала тревога.
Я притворилась, что пришла в себя. Я посмотрела на Люциана серьезными глазами.
– Что ты видела? – потребовала она, притягивая Люциана ближе к себе.
– Пожалуйста, скажи мне. – Она была на грани слез. Я пугала ее.
– Не доверяй вивернам. Никогда. В противном случае вы проиграете… – Я просто уставилась на Люциана. Она ахнула, поняв, что я имею в виду.
– Им нельзя доверять, – прошептала я. Она должна была защитить детей ценой своей жизни.
– Простите меня, – сказала я. – Я должна пойти прилечь.
Блейк последовал за мной.
«Это было чертовски блестяще, Елена.»
«Нет, это было не так. Я ненавижу это выражение ее лица.»
Он сжал мою руку.
«Она должна быть напугана.»
«Почему мой отец, черт возьми, просто не слушает?»
«У него есть мечта», – резонно заметил Блейк. – «Он верит в добро больше, чем во зло, любовь моя. Вот почему он получил это имя. Величайший Король.»
Я ненавидела это прозвище. Он был слишком хорош, и все заплатят за это.
В пять мы нашли моего отца в библиотеке.
– Можем мы присоединиться к вам? – спросил Блейк, и мой отец кивнул.
Пришло время.
– Где Горан? – спросила я.
– О, он уехал на день, чтобы навестить виверн. Он вернется около девяти вечера.
Замышляет твое убийство. Во мне поднялась ярость.
– Что такое? – Отец заметил выражение моего лица.
Блейк выставил щит, и мы вдвоем придвинулись к нему поближе, заняв ближайшие кресла.
– Мне жаль, что я так поступаю с тобой. Наши намерения приехать сюда не были честными на сто процентов.
Мой отец прищурил глаза.
– Один из наших других даров – заглядывать в будущее, Альберт, – сказал Блейк.
«Позволь мне.» Я посмотрела на Блейка, а затем снова на своего отца.
– У нас нет ограничений в том, чье будущее увидеть.
Мой отец посмотрел на меня.
– Мы знаем о ней. Мы ее видели.
Мой отец был так хорош в защите моего существования.
– О ком ты говоришь?
– Ты знаешь о ком. О твоей дочери.
Мой отец закрыл глаза и глубоко вздохнул.
«Ты отлично справляешься, дорогая», – сказал Блейк.
– Мы также видели, кто предаст тебя, Альберт. Это кое-кто очень близкий.
Он открыл глаза.
– Я знаю, что это кто-то близкий. Мы всегда это знали. Но кто?
Я покачал головой.
– Тебе это не понравится, но обещаю тебе, завтра он уничтожит все, что ты любишь.
– Скажи мне, кто, – проворчал он.
Слова, которые сокрушили бы моего отца, застряли у меня в горле.
– Ты знаешь кто, – сказал Блейк. – Ты сам это сказал. Он может говорить по-вивернски.
Глаза моего отца расширились.
– Нет! Он бы никогда этого не сделал. Он мне как брат. – Все его поведение изменилось.
– Ладно, успокойся. Мы всего лишь посланники. Мы не можем контролировать то, что видим. Мы подумали, что лучше всего рассказать тебе, – сказал Блейк. – Что ты будешь с этим делать, зависит от тебя. Мы уйдем прямо сейчас.
«Вставай, Елена».
– Пожалуйста, – умоляла я. – Позволь нам рассказать тебе, как…
«Елена», снова раздался резкий голос Блейка.
– Оставьте меня. – Тон моего отца был суровым.
Я кивнула.
Мы с Блейком встали и пошли в нашу комнату.
«Я действительно думал, что он у нас, Елена. Что случилось?»
«Я не знаю. Мы были осторожны.»
«Недостаточно. Трех дней было недостаточно, чтобы завоевать его доверие. Не говоря уже о том, чтобы делать это в два приема.»
«Этого было недостаточно.»
«Мы посеяли семя. Что он с этим сделает, зависит только от него.»
Мне это не понравилось. Мы даже не сказали ему, как это сделать, ничего. Он просто не дал нам шанса.
Мы нашли комнату. Схватили наш рюкзак и упаковали вещи так быстро, как только могли. Если мой отец еще не решил убить нас за измену, то Горан определенно это сделает, когда узнает, что мы его разоблачили.
Когда мы уже собирались выйти из комнаты, раздалась команда. Мой отец хотел арестовать нас, бросить в темницу. Что-то насчет слушания.
Мне это не понравилось. В сознании Блейка я видела образы Горана и его самого. Если Горан узнает, кто мы на самом деле, это может закончиться катастрофой. Если бы нас поместили в подземелье, мы бы наверняка там умерли.
Они казнят нас.
«В этой комнате есть потайной выход, Елена?»
Я закрыла глаза, вспоминая планировку замка, которую показывал нам мой отец.
Здесь нет.
Но я знала ближайший.
Мы выскользнули за дверь, пока они топали вверх по лестнице. Я нашла статую, о которой мне рассказывал отец. Нажала на ее нос, и открылась потайная панель. Мы проскользнули внутрь, и она закрылась.
Мы ждали.
Я слышала, как мой отец был в нашей комнате.
– Они здесь. Он защищает их. Прощупайте каждый дюйм этой комнаты. Они где-то прячутся. – В его голосе звучала ярость, когда он выбежал из комнаты.
Он шел в нашу сторону. Пожалуйста, не открывайте эту панель, пожалуйста, взмолилась я.
Блейк изменил нашу внешность на всякий случай.
– Ал, в чем дело? – спросил сэр Роберт. – Что случилось?
– Измена. Ты был прав, Боб. Два Рубикона не могут существовать одновременно. – Слова моего отца разозлили его дракона.
Я ахнула, вспомнив кое-что. Я видела это во сне!
Блейк втянул воздух сквозь зубы от потрясения, вызванного воспоминанием.
«Как их звали?»
«Думаю, это были Купер и Мерика.»
«Это был не просто сон. Это был я, получивший представление о будущем через сон восемь лет назад.»
Так что все произошло не совсем так, как я видела, но концепция была та же. Мой отец нам не поверил.
«Семя посажено, любовь моя. Мы должны убираться отсюда.»
ОДИННАДЦАТАЯ ГЛАВА
ЕЛЕНА
«Елена, мы должны уйти». Настойчивый тон Блейка пронесся в моей голове. «Ты слышала, что сделает твой отец, если найдет нас.»
Я еле волочила ноги. Я не хотела идти. Посадить семя было недостаточно.
«Нет, я не уйду, не зная наверняка, что Горан умрет.»
«Тогда как?» – спросил он, когда мы спрятались в нашем ограниченном пространстве внутри стены.
Моя мать промелькнула у меня в голове. Туман в голове рассеивался.
«Ты с ума сошла?»
«Она – наша последняя надежда, Блейк. Я могла бы умолять, сказать ей правду. Ты видел ее. Это то, чего она хочет.»
«Нет, твой отец дал нам прямой приказ не ходить к твоей матери. Увидеть ее было большой удачей. Можешь забыть о разговоре с ней. Елена, ты не знаешь, в каком состоянии находится твоя мать.»
«Теперь она моя последняя надежда», – парировала я.
Я приняла решение. Блейку это не нравилось, но у него не было выбора. Он не отходил от меня ни на шаг.
Мы бросились так быстро, как только могли, сквозь стены в западное крыло. Паутина щекотала мое лицо в темноте. Я более или менее знала, как добраться до ее комнаты. Мой отец показал мне рычаги, которые открывали потайные проходы в стенах изнутри. Я нашла один такой под огромной буквой W. Наконец, западное крыло.
Я нажала на рычаг, и дверь открылась. Это была та часть замка, в которой мы никогда не были.
Блейк бросился к ближайшей двери. Он сделал нас невидимыми. Мы прошли по длинной мощеной дорожке, которая вела к крылу моей матери, мимо охранника, который смотрел в предвечернее небо, и как только оказались в безопасности, он позволил смешиванию исчезнуть.
Я стояла перед дверями моей матери.
Она была моей последней надеждой.
Я сжала руки в кулаки и трижды постучала в ее дверь.
Она открыла через несколько секунд. Появилось лицо горничной, выглядевшей измученной.
– Чем я могу вам помочь? – спросила она.
– Нам нужно поговорить с королевой Катриной, пожалуйста. Это срочно.
– Королева не желает, чтобы ее беспокоили, – прямо сказала она и начала закрывать дверь.
Я поставила ногу в дверной проем, прежде чем та закрылась.
– У нас есть новости о Елене. – Это просто сорвалось с моих губ.
Дверь снова открылась, горничная на этот раз выглядела подозрительной.
– О ком? – спросила она.
– Просто скажи это королеве.
Она закрыла дверь. Секунды тянулись вечно. Это привлечет ее внимание? Блейк тоже был на взводе.
Затем снова появилась эта дама и впустила нас внутрь.
Мы вошли в покои моей матери. Они были теплыми, красивыми и мягкими, совсем как она сама. В них было две огромные двери – одна, где могла быть только ее спальня, и еще одна дверь, скрывающая бог знает что.
Мы стояли в комнате, похожей на гостиную, с самым красивым камином.
Чья-то рука схватила меня и сильно толкнула к стене.
Блейк двинулся, чтобы защитить меня, но я подняла руку, блокируя его. Холодный нож был прижат к пульсирующей жилке под моим подбородком. Мое лицо было в нескольких дюймах от лица моей матери.
– Откуда ты знаешь это имя? – спросила она.
Моя рука все еще была поднята в сторону Блейка, удерживая его своей способностью.
– Мы пришли предупредить тебя, – проворчала я. Лезвие ее ножа было острым, и я чувствовала, как оно рассекает мою нежную кожу.
Уже дважды, мам? Я не могла избавиться от этой мысли.
– Твой муж не хочет слушать. Но ты могла бы.
Ее глаз дернулся, и королева убрала нож от моего горла.
Я дотронулась рукой до своей шеи. Пальцы были в крови. Блейк бросился ко мне и положил свою теплую руку на мою рану. Моя мать наблюдала, как он стирает царапину на моей шее, и на его шее появляется тонкая линия. Она ахнула.
Гнев все еще пылал в ее глазах. Львица, которой она была раньше, защищала меня… ну, малышку меня, которая была за тысячи миль от нее.
– Это не объясняет, откуда ты знаешь это имя. – Она снова указала на меня кинжалом, все еще зажатым в кулаке.
– Мой дракон – Рубикон. Мы можем заглядывать в будущее.
Она ахнула и уставилась на нас обоих огромными глазами.
– Не может быть двух живых Рубиконов одновременно.
– Мы не причиним тебе никакого вреда. – Я вздохнула. У нас только что был этот разговор. Я встала перед Блейком. Моя мать вообще ничего не понимала. – Мы пришли только для того, чтобы рассказать тебе о том, что видели. Мы знаем, кто предаст вас. Мы знаем, что он сделает это завтра с армией виверн.
– Что? – Ее рот превратился в тонкую линию. – Кто?
– Ты знаешь, кто! Он единственный, кто может говорить на их языке, – сказала я.
– Кто? – рявкнула она, в ее глазах стояли злые слезы. Я поняла, что унаследовала эту черту характера от нее. У нас обоих наши эмоции были связаны со слезными протоками.
– Горан.
Когда я произнесла его имя, она переменилась в лице, словно вся жизнь покинула ее. Крупные слезы катились по ее щекам, пока она размышляла об этом. Он злой, серьезно! – закричала я про себя. Мама покачала головой.
– Нет, он никогда бы этого не сделал.
– Ты будешь привязана к этой кровати. – Я указала на одну из дверей, надеясь, что это ее спальня. Мой голос стал пронзительным, хотя я старалась говорить потише. – И ты умрешь на этой кровати. Ты будешь сожжена заживо.
Она посмотрела на украшенную замысловатой резьбой дверь в свою спальню. Без сомнения, она представляла себе мое суровое предсказание. Пригладив ладонью свои темные волосы, она сделала несколько шагов к нам и несколько шагов назад к своему камину.
«Будь нежнее, Елена», – предостерег мысленно Блейк.
Я проигнорировала его. Она не была моим отцом. Она была моей матерью. Ей нужно было это услышать. Она должна была поверить мне.
Она расхаживала перед камином. Я решила подойти к ней.
– Пожалуйста, поверь мне. Если ты не убьешь его, то никогда больше не увидишь Елену. Она вырастет без тебя.
Моя мать сразу же остановилась и посмотрела на меня.
Я была ключом к тому, чтобы достучаться до нее. Черт возьми, ключом к моему отцу тоже была я, но я была слишком нетерпелива.
«Елена, нам нужно поторопиться. Они приближаются.»
– Еще пять минут, – сказала я через плечо, вслух.
Мама глянула на него.
– Ты можешь слышать его мысли?
Я кивнула.
– Он гораздо могущественнее, чем ты думаешь.
Она задумчиво нахмурилась. Все было так, как я это сказала. Будто я говорю о Блейке, а не о парне, которым он притворялся в этот самый момент.
«Елена», прорычал Блейк.
«Мне уже все равно. Она должна мне поверить.» Я посмотрела на него.
– Елена даже не будет знать, кто ты, или кто она. Таня нарушит свое обещание. Она оставит твоего ребенка с Жако.
– Жако нашел их?
Я кивнула.
Моя мать смотрела в никуда. Морщинки беспокойства углубились вокруг ее глаз. Она выглядела такой уязвимой.
Она отступила и плюхнулась в кресло.
– Нет, – наконец сказала она. – Она обещала. Она не может вернуться.
– Она сможет. После того, как ты умрешь, клятва разрушится, и она оставит его и ее по другую сторону этой стены, а сама сразу вернется.
Блестящий от слез взгляд моей матери нашел мой.
– Но… она обещала.
– Она Хроматический. Это не ее вина. Елена вырастет в бегах. Ей придется переезжать каждые три месяца, потому что драконы узнают о ней и станут выслеживать. Драконы работают с Гораном, который прикажет ее убить. Это продлится очень долго, если ты не исправишь это до того, как все начнется.
– Горан? Горан любит меня, он бы никогда…
Я хотела заключить ее в свои объятия.
– Вот почему он это сделает. Потому что он слишком сильно тебя любит. Он убьет за тебя. Он не в своем уме.
Она продолжала качать головой. Это была не моя мать. Это была не та сильная и умная женщина, которую я надеялась встретить. Разочарование прокатилось по мне, угрожая пролиться слезами.
– Елена найдет Пейю только тогда, когда ей исполнится шестнадцать. Жако никогда не заговорит с ней об этом мире. Он умрет прежде, чем скажет ей, кто она на самом деле. – Это было не совсем правдой, но достаточно близко, и у меня не было времени для изложения длинной версии. – Она никогда не узнает, что драконы вообще существуют. Никогда не узнает, кто она такая. Даже не узнает, что ты ее мать, – прошипела я сквозь стиснутые зубы.
Она вскинула голову и резко посмотрела на меня.
– Она вырастет без места, которое можно было бы назвать домом. – Я заставила свой тон вернуться к мягкости. – Это та жизнь, которую ты хочешь для нее?
– Нет. – Она покачала головой. Ее голос сорвался. Нижняя челюсть слегка дрожала. Я не знала, отвечает ли она на мой вопрос или все еще не верит мне, но она была сломлена. Она хотела воссоединиться со мной. Я видела это в ее глазах.
– Откуда ты это знаешь? И не говори мне, что ты это видела.
– Хорошо, – сказала я. Моя мать была умнее этого.
«Елена, ты с ума сошла?» Я почти забыла, что Блейк был рядом со мной из-за эмоций, которые захлестнули меня в диалоге с матерью.
– Я знаю это, потому что это была моя жизнь, мама.
Она уставилась на меня, разинув рот.
«Елена!»
Я проигнорировала Блейка.
– Блейк развил свою новую способность в возрасте тридцати лет. Он может прыгнуть назад во времени. Я решила спасти тебя. Горан убьет тебя. Я буду расти без матери. – Мои эмоции сказались на мне. Я смахнула слезу, которая скатилась по щеке. – Папа нам не верит и ничего не хочет слышать об этом. Он даже не дал нам закончить, а теперь он охотится на нас, как на зверей.
Все ее лицо изменилось. Она посмотрела на меня с отвращением. Я этого не понимала.
– Ты не моя дочь. Убирайся!
Она знает, как я выгляжу? Как?
– Просто подожди, – быстро сказала я, собирая все воедино. Будто я могла читать ее мысли, как это было с Блейком. – Нам пришлось использовать заклинание из-за моего сходства с тобой и папой, и из-за Блейка, – сказала я, ее рука все еще указывала на дверь.
Блейк был сгустком нервной энергии, практически подпрыгивал на носках.
«Елена, у нас нет времени.»
– Пожалуйста, просто подождите, – обратилась я к ним обоим.
Затем макушка Блейка начала темнеть.
– Посмотри сама, – сказала я матери. Она обернулась и посмотрела на него.
Она наблюдала, как светловолосый парень резко изменился, превратившись во второго сэра Роберта, но с мягкими павлиньими глазами, которые могли заглянуть прямо в душу.
Она уставилась на него, у нее отвисла челюсть. Я тоже чувствовала, как чары покидают меня. Она медленно подошла к Блейку и обхватила его лицо обеими руками, глядя на него снизу вверх.
– Этого не может быть…
Блейк улыбнулся.
– В последний раз, когда ты видела меня, мне было почти пять лет. Я играл с моей двоюродной сестрой в твоем саду. Ты помнишь скамейку. Я, наконец, понимаю твои взгляды.
Она начала плакать по-настоящему.
Боковым зрением я видела, что мои волосы становятся гуще и светлее. Мой истинный облик возвращался, и она тоже скоро это заметит.
– Мама, – прошептала я.
Она посмотрела на меня. Ее брови взлетели в стратосферу. Она ахнула, прикрыла рот ладонями и уставилась на меня дикими глазами.
А потом она перестала пялиться и подбежала ко мне, обвив руками мою шею. Она заключила меня в объятия, которые я чувствовала только однажды, в ту ночь, когда Блейк помог мне попрощаться.
Она всхлипнула. Она, наконец, поверила мне.
– Мы не можем остаться. У Горана ополчение, ожидающее на северной стороне. Если ты его не остановишь, то он разрушит мою жизнь. Покончит с твоей. Он уничтожит жизни всех людей Итана. Будет мучить папу годами. Они поверят тебе, если ты назовешь им место, где находятся враги.
– Посмотри на себя. Ты так похожа на отца. – Она улыбнулась, слегка потянув меня за волосы. Очевидно, она не слышала ни слова из того, что я сказала. Это было слишком для нее, чтобы принять.
Я рассмеялась.
– Да, я часто об этом думаю. Но ты должна меня выслушать. Северная часть Итана, мама.
– Сколько тебе лет?
Я вздохнула.
– Двадцать шесть. У нас мало времени, мама. Папа ищет нас прямо сейчас, пока мы разговариваем. Он считает нас предателями. Нам нужно вернуться в наше время.
Она кивнула и снова посмотрела на Блейка.
– Ты второй Роберт Лиф, но душа Изабель смотрит прямо на меня этими голубыми павлиньими глазами.
– Пожалуйста, мам. Просто сделай это. Для меня. Ты нужна мне.
– Хорошо, детка. – Она нежно погладила меня по щеке. Ее руки были такими теплыми. Я закрыла глаза.
– Пруд не лгал, когда показал мне твое лицо.
– Пруд? – Я вспомнила ее имя в книге. Вот почему она вошла в Священную Пещеру. Вот для чего ей был нужен пруд. Заглянуть в ее будущее, узнать, будут ли у нее когда-нибудь дети. Она, должно быть, видела меня.
Я снова схватила ее и притянула к своей груди. От нее пахло ванилью.
Другая мысль вторглась в мой разум.
– Через десять лет виверны придут, чтобы заключить перемирие. Им нельзя доверять. Никогда. Ты слышишь? – Дейзи не могла умереть. Не в этот раз.
Она кивнула.
– Не забывай об этом. Что бы ни говорил папа, им никогда нельзя доверять.
– Я обещаю, что не забуду. – Она держала меня на расстоянии вытянутой руки и оглядывала с ног до головы, будто копила память обо мне. В ее глазах блеснул огонек.
– Северная сторона, мам. Завтра. Может быть, они уже там.
Она кивнула, схватила меня за руку и притянула к своей груди.
– Елена, нам нужно идти, – сказал Блейк сквозь стиснутые зубы. Я могла видеть в его мыслях жгучее желание уберечь меня от опасности.
– Люблю тебя, – сказала я маме. Она кивнула в моих объятиях. Я почувствовала движение на затылке.
Она ничего не сказала в ответ. Но я знала, что теперь есть шанс вырасти, услышав это. Ей просто нужно убить Горана.
Когда Блейк открыл дверь, мы услышали стражников, бегущих к крылу королевы Катрины.
Она резко закрыла дверь.
– Следуйте за мной, – сказала она. – Там есть секретный проход. – Она провела нас в свою комнату. Я едва обратила внимание на неубранную постель и атмосферу одиночества, когда она подвела нас к стенной панели. Этого потайного хода не было даже на тех планах, которые показывал нам мой отец.
Она открыла его. Блейк вошел первым.
– Береги себя. Обещаю, мы увидимся снова. – Счастливая улыбка преобразила ее лицо.
– Я верю тебе. – Мы обнялись в последний раз. Я не хотела разрывать объятия, но у меня не было выбора. – С тобой все будет в порядке?
Она искоса взглянула на меня.
– Я королева Пейи. Со мной все будет в порядке.
У меня вырвался нервный смешок.
Она протолкнула нас через отверстие в панели и медленно закрыла ее за мной. Никто из нас не хотел прощаться.
– Просто идите прямо. – Ее голос был приглушен деревом. – Туннель выведет вас наружу.
Я кивнула и бросилась за Блейком по кромешно-черному коридору, полагаясь на его чувства. Он почувствовал облегчение от того, что наконец-то мы уходим, и оно затопило мои чувства.
Оказавшись снаружи, мы поискали в его сознании Луч, который вернул бы нас в настоящее. Этот Луч либо перенесет нас в новое будущее, либо в то же самое. А мне оставалось только надеяться, что на этот раз у моей мамы все получится.
ДВЕННАДЦАТАЯ ГЛАВА
КАТРИНА
Я видела, как они взлетели. Моя малышка и ее дракон. Действительно, необычные посетители. Ал не осознавал, насколько они были необычными, когда говорил это.
Дракон взмыл в воздух. У меня вырвался вздох, когда он растворился в ночи, а затем яркий свет озарил небо.
Знакомый свет проник в мой разум. Около двухсот лет назад, во время войны. Там были очертания огромного дракона. Я ахнула. Я выстрелила в них стрелой.
О боже. Я могла причинить ей боль.
Я снова посмотрела на небо. Свет исчез, не оставив на небе ни пятнышка.
Они исчезли, просто так.
Где они? Она в безопасности? Что она найдет? Буду ли я там? Я должна быть там. Я просто должна.
Меня больше не волновало, что это был Горан. Она назвала его сумасшедшим. Его отец был прав, а мы ошибались. Виверны. Это была горькая пилюля, ее трудно было проглотить, но у них были все доказательства, она пережила это. Однажды я спрошу ее, какой была ее жизнь, в один прекрасный день, когда Елена встретит будущую Елену. Однажды.
Раздался стук в мою дверь.
Я добралась до нее раньше Софи.
Я схватила свою даму. Она не ожидала грубости моего прикосновения. Я дернула ее назад. Мой щит стал вокруг нас.
– Ты ничего не помнишь. Я хныкала в своей комнате, как и каждую ночь. В моих покоях никого не было. Имя Елена ничего не значит. Ты не знаешь Елену. – Я посмотрела в пару широко раскрытых глаз, ставших прекрасными, но пустыми, зелеными, когда я стерла воспоминания о сегодняшнем вечере. Она стояла там, ошеломленная тем, что я с ней сделала. Удовлетворенная, я медленно пошла обратно в свою комнату. Я добралась до комнаты и тихо закрыла за собой дверь.
