Текст книги "Лунный луч (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

В ту минуту, когда я добрался до вершины, у меня закружилась голова. Мое настроение испортилось. Это все еще работало. Это было из-за нее. Она была рядом. Она всегда так действовала на меня. Где, черт возьми, она была, когда я не мог удержаться?

Арианна обняла меня, когда кто-то выплюнул свой напиток.

– Ты сделал это, – тихо сказала она мне в грудь. Она пыталась уговорить меня присоединиться к ее вечеринке, но я не пришел.

Люциан только покачал головой, когда увидел меня.

– Рад, что ты, блядь, здесь. Она сейчас описается.

Мои губы изогнулись от того, как он это сказал. Арианна отпустила мою талию.

Я шлепнул Люциана по руке, чего мы уже давно не делали. Обычно я был так зол. Но сегодня вечером я снова почувствую себя самим собой. Я действительно скучал по этому чувству.

Я вышел на яхту и огляделся. Отродья не было и следа.

Айзек и Тай уже устроились поудобнее на мягких подушках, которые были разложены по всему борту яхты.

– Итак, где именинница?

Люциан поморщился от моего выбора слов. Он огляделся.

– Где Елена?

– Думаю, она где-то с Сэмми и Оливией, – ответила одна из ее подруг, когда пристально посмотрела на меня, то выплюнула свой напиток. Я просто покачал головой.

Парень, который сидел напротив нее, оглянулся через плечо и бросил на меня вызывающий взгляд. Я старался не обращать на это внимания. Я не знал этого придурка. Он, вероятно, был взбешен тем, что мы только что разрушили восьмидесятипроцентную вероятность того, что он переспит сегодня вечером.

– Какого черта он здесь делает? – спросил он. Я проигнорировал это.

Откуда у Елены столько друзей, было выше моего понимания.

Я посмотрела в глаза Софи. Блядь. Я чувствовал себя ослом. Я даже не взглянул на нее снова. Притвориться, что я ее не знаю? Да правильно. Ты, блядь, знаешь каждый дюйм ее тела.

Энни прыгнула прямо в мои объятия.

– Ты пришел!

– Я с группой, сладкая фасолинка. У меня не было выбора.

Она посмотрела на меня тем взглядом, который умолял меня рассказать ей, как, черт возьми, я это провернул.

– Я не знаю, как Айзек это сделал, – сказал я пренебрежительно.

– Я этого не делал, – прощебетал Айзек. – Королева позвонила мне, задница.

Я прищурился.

– Это впервые.

Энни засмеялась, слезая с меня.

– Итак, родня здесь?

– Нет, только мы. Ее мама сказала, что сегодня вечером она может делать все, что захочет.

– Что? – сказал я, потрясенный. Ее мама никогда не давала ей гребаной передышки. Что она задумала? Она презирала меня. Это ловушка.

– Остынь. Расслабиться. Я принесу тебе пива.

Я подошел к Айзеку и Таю, болтающих в углу с Люцианом. Арианна и еще одна девушка подошли. Менее чем через пять минут нас окружили лисы в бикини. Я ненавидел любить это. Я размышлял о том, кому сегодня повезет. Я как раз заводил отношения с Табитой, когда мы поссорились. Мне нужна была разрядка.

Люциан закурил сигарету и протянул ее мне. Я накрыл вишневый дымок ладонью, чтобы защитить его от непрекращающегося морского бриза.

Энни не могла перестать улыбаться.

Одна из девушек уже флиртовала, но когда увидела, что не получает от меня никакого внимания – только односложные ответы, – стала заигрывать с Таем. Я уже решил, что она не та единственная.

Некоторые из этих девушек были горячими. Но Софи была, безусловно, самой красивой. Она напомнила мне Ирэн своими темными волосами и большими голубыми глазами. Может быть, мы могли бы помириться. Она сидела с парнем на противоположной стороне.

Затем мой взгляд упал на Сэмми, выходящую вслед за одной из своих подруг на палубу. Я все еще ждал, когда Елена выйдет.

Они подошли к бару, и я перегнулся через Энни, чтобы посмотреть на девушку, которая стояла спиной ко всем нам.

У нее были светлые волосы, подстриженные в небрежный боб. Одна из богатеньких детишек. На ней было вязаное платье, которое едва скрывало загорелое бикини. Она была сложена как лиса, а задница у нее была как у скаковой лошади. Я мельком увидел татуировку у нее на плече: символ Рубикона. И у нас есть счастливый победитель! Просто девушка в моем вкусе.

Тем не менее, Елена не появилась. Где, черт возьми, она была?

Девочки выпили по рюмке. Сэмми рассмеялась и выпила еще одну.

Я видел много великолепных спин, а потом они оказывались по-собачьи уродливыми. Я просто хотел, чтобы эта таинственная девушка обернулась.

Энни повернулась, чтобы посмотреть, на что я уставился. Она улыбнулась еще шире.

– Смельчак, перестань пялиться, – прошептала она.

– Что? Я могу пялиться, если захочу. Это мои глаза, а не твои.

Она снова засмеялась, и я увидел того же парня, который бросил на меня этот взгляд, он подошел к ним и склонился над блондинкой.

– Мы можем поговорить? – спросил он.

Девушка не ответила, но они ушли вместе. Вызов. Даже лучше. Я улыбнулся и пошевелил бровями, глядя на Энни.

Она усмехнулась и закрыла глаза, качая головой, будто точно знала, что сформировалось у меня в голове.

– Черт возьми, некоторые из этих девушек – лисы, – сказал я Люциану, и он рассмеялся.

Он посмотрел на меня.

– Здесь много чего можно обойти, чувак. – Он улыбнулся одной из рыжеволосых. – Вот почему я рад, что получил приглашение.

Мы рассмеялись.

– Вы, ребята, отвратительны, – сказала Энни.

Мы оба пожали плечами с невинным выражением на лицах, которое говорило: «Что?» Мы дразнили ее до полусмерти.

– Я знаю тебя, Блейк Сэмюэл Лиф, и, слава небесам, я твоя кузина.

Мы снова рассмеялись.

– Кто-то привлек твое внимание? – сказал Люциан, пока я продолжал смотреть на дверь, ожидая, когда Елена выйдет.

– О, – нараспев ответила Энни от моего имени. – Та, которая только что ушла с Ли.

Люциан посмотрел на Сэмми, которая все еще стояла у бара. Она выглядела взбешенной, потягивая пиво.

– Что?

– Расслабься, Люциан. Эта девушка может сама о себе позаботиться, – сказала Энни с лукавой улыбкой. – В конце концов, она собирается укротить могучего Рубикона через несколько месяцев.

Я выплюнул пиво и закашлялся.

Они оба рассмеялись.

– Чувак, ты в порядке? – спросил Люциан и сильно похлопал меня по спине.

Я продолжал кашлять в течение секунды, в чистом шоке.

– Это была… Елена? – У нее гребаная татуировка. Она горячая штучка.

– Да, Смельчак, ты извращался из-за Елены, – засмеялась Энни.

– Я же говорил тебе, она выросла, – прощебетал Люциан. – Но, чувак, этот Ли. – У него был тот смех, который он обычно приберегал, когда был очень раздражен кем-то. – Обещай мне, что ты заставишь его исчезнуть. Сожри его или что-нибудь в этом роде.

Я рассмеялся. Я ничего не мог с этим поделать.

– Я не каннибал.

Это была Елена? Боги…

Они оба снова рассмеялись, вероятно, над дурацким выражением моего лица.

– Ты издеваешься надо мной, да?

– Мне неприятно это говорить, Блейк, но… – Люциан сделал драматическую паузу. – Я же тебе говорил.

Я вытер руки, которые теперь были липкими от пролитого пива, о джинсы.

– Кто, черт возьми, такой Ли?

Все они разразились смехом. Это было совсем не смешно, ни капельки.

– Об этом я тебя тоже предупреждал.

Мне не понравилось, как он это сказал. Этот придурок флиртовал с той, другой девушкой. Я бы, блядь, убил его, если он собирался разбить ей сердце. Я убью его просто ради удовольствия. Начнем с того, что она не принадлежала ему. Успокойся, Блейк. Просто успокойся. Я сделал глубокий вдох. Потом вспомнил то Рождество. У нее был парень. Это не мог быть один и тот же парень, не так ли?

Сэмми наконец-то обнаружила, что мы здесь. Она была так же взволнована, как и Арианна, когда увидела меня. Она хотела пойти за Еленой, но Энни просто сказала ей дать им немного времени. Временами я ненавидел кузину. Ей нравилось нажимать на мои кнопки.

Их не было очень долго. Я уже пил вторую кружку пива.

– Я чертовски ненавижу Ли, – сказала Сэмми.

– Я тоже. – Она одарила его понимающей улыбкой.

– К чему ты клонишь? – Сэмми прищурилась.

– Может быть, она поработает на тренировке, вышибет живое дерьмо из задницы.

Сэмми рассмеялась. Она хохотала как стая гиен. Все мы присоединились к ней. Я не мог вспомнить, когда в последний раз так много смеялся. Это было приятно. Лучше, чем Каинов Огонь. Елена всегда была моим счастливым местом. Да, в моей голове она не была той девушкой, которую я тайно пометил, чтобы поиметь сегодня вечером, как если бы она была добычей. Она все еще была тем четырнадцатилетним ребенком, который разбил мне сердце. Я попытался настроиться, но там были звуконепроницаемые стены. Мне это не понравилось.

Энни не давала мне скучать. Каждый раз, когда я ловил на себе ее взгляд, она точно знала, что я делаю.

– Звуконепроницаемые стены. Облом.

– Да, да. – Я одарил ее кривой улыбкой. Она наслаждалась каждым моментом этого. – Не могла бы ты заткнуться, черт возьми?

Она рассмеялась.

– Я ждала того дня, когда ты, наконец, поймешь, что Елена больше не маленькая девочка. Это так весело, наконец-то увидеть это.

Мне хотелось пнуть ее. Она была такой жестокой. Но вместо этого я рассмеялся.

Затем Айзек хлопнул в ладоши.

– Думаю, нам стоит немного спеть. Вот почему мы здесь.

– Сколько она заплатила за сегодняшний вечер? – спросил я.

Айзек жестикулировал, широко расставив руки, как рыбак, демонстрирующий свой легендарный улов.

Они подошли и взяли пару ручных барабанов и две гитары. Одну электрическую, а другую акустическую. Он протянул мне электрическую.

– Как насчет нескольких кавер-версий песен? Вы, ребята, согласны на одну или две?

Все присутствующие на вечеринке закричали в знак согласия. Сотрудник – он показался мне знакомым… Может быть, Дэвид? – приглушил музыку, которая гремела из динамиков, включил микрофоны и все такое.

Айзек начал петь первую песню.

ЕЛЕНА

– Мне все равно, Ли. Честно. – Я рассмеялась.

– Не говори так. Я совершил ошибку, Елена. Клер ничего не значит.

– У нас никогда не было серьезных отношений, – настаивала я. – Я же говорила тебе.

Фоновая музыка стала тише, а затем кто-то ее сменил. Она звучала из динамиков во всех каютах. Я просто хотела вернуться на свою вечеринку и убраться подальше от этого идиота, который теперь признавался в своей вечной любви ко мне после того, как облажался. Хуже всего было то, что мне было все равно.

Это была медленная, навязчивая песня, которую я знала, хотя что-то в ней было не так. Когда-то эти слова что-то значили для меня. Я чувствовала себя уродом. Вот почему я не нравилась Блейку, он игнорировал меня. Он не видел того, что видели мы с мамой. У артиста был глубокий, проникновенный голос. Однако изначально ее исполняла не та группа. Это звучало почти как у Блейка, но это был не он. Я знала все его записи, и они никогда не делали кавер на эту песню.

Я прислушалась повнимательнее. Я могла поклясться, что слышала этого парня раньше.

– Что? – наконец спросил Ли.

– Кто это? – Я указала большим пальцем на динамики.

– Это гребаная песня. Кого это волнует?

– Ты ведешь себя как мудак. Я ухожу.

– Нет, подожди. Пожалуйста, – взмолился он. Я испустила громкий вздох и села на кровать.

– Это из-за Блейка, не так ли?

Я посмотрела на Ли. На глаза навернулись слезы. Зачем ему понадобилось упоминать это имя? Откуда, черт возьми, оно взялось?

– Ты мудак, – сказала я и снова собралась уходить. Я добралась до двери, открыв ее, прежде чем он захлопнул дверь.

Он уперся обеими руками в дверь, держа меня перед собой. Воздух в комнате внезапно стал удушливым.

Сосчитай до десяти, Елена. Ты отправишь этого парня в больницу.

Заиграла основная электрогитара. Из динамика донеслись радостные звуки. Была ли это живая версия? Я стряхнула его с себя.

– Елена, посмотри на себя. Почему ты вообще заботишься о нем?

Мое лицо посуровело.

– Это не имеет к тебе никакого отношения.

– Нет, имеет, потому что я люблю тебя.

Я думала, что мои глаза выкатятся из орбит.

– Ты ничего не знаешь о любви.

– Он всегда будет причинять тебе боль, – раздраженно сказал Ли. – Ты это знаешь.

– Тогда это моя жизнь. Я, блядь, не могу развернуться и убежать. Я единственная, кто может претендовать на него. Ты понял это в ту минуту, когда увидел меня.

– Не делай этого, пожалуйста.

– Чего ты хочешь от меня, Ли? Ты все испортил, а не я. – Я рассмеялась. Я знаю парня, который поет. Кто это? Я уставилась на динамик.

Ли приподнял мой подбородок, чтобы я посмотрела на него.

– Я знаю. Мне очень жаль.

– Мне все равно. Ты можешь быть с Клэр, если хочешь. Почему ты этого не понимаешь? Я хочу, чтобы ты был счастлив. Никаких обид. – Это было правдой. Если бы у меня было разбито сердце, я бы его не пригласила.

Он сжал челюсти, на которой красовалась жалкая щетина усов, которых было недостаточно, чтобы назвать бородой.

– Я хочу быть с тобой.

Я вздохнула.

– Я же говорила тебе не влюбляться в меня. Мы просто веселились. Я не…

Я не хотела думать об этом. Его имя сегодня упоминалось слишком много раз. Слезы навернулись у меня на глаза при одной мысли о том, насколько хреновой была ситуация. Я все еще втайне верила, что принадлежу Блейку.

Я долго смотрела на Ли. Решение было принято. Все было кончено. Я чувствовала себя в ловушке. Он все еще загораживал выход.

Ли наклонил шею, глядя в пол.

Не плачь. Пожалуйста, не надо.

Он снова посмотрел на меня. Никаких слез. Слава небесам.

– Пожалуйста, не делай этого. Я умоляю тебя. – Музыка прекратилась. Если они испортят яхту моего отца, я убью их. Я хотела выбраться туда.

– Мне нужно вернуться, Ли, – умоляла я.

Заиграла следующая песня. Я склонила голову набок. Это также была одна из моих любимых. Раньше я слушала эту песню и думала, что мне следует быть более терпеливой, когда я стану старше, как говорится в тексте. Откуда мне было знать, что он будет игнорировать меня вечно? Люциану не следовало, блядь, звонить ему сегодня. Он собирался жить в тени моего разума в течение следующих четырех дней.

Я так устала от этого дерьма.

– Я люблю тебя, Елена.

Я прищурилась на него, возвращаясь к моменту. Зачем он это делал? Последние несколько часов он был в порядке. Он сидел и флиртовал с Клэр и Софи прямо передо мной. Почему он снова такой сумасшедший?

Начался вокал. Я застыла.

– Елена. – Ли нахмурился.

Это пел не оригинальный исполнитель. Я поняла, что Айзек пел предыдущую песню. Моя мать получила Перевертышей. Это был ее сюрприз.

«Надеюсь, тебе понравится сюрприз». Она не хотела его выдавать.

Это был голос Блейка.

Мой желудок опустился на пол.

– Он не заботится о тебе! – закричал Ли. Он мог сказать, что я поняла, кто поет.

Я проигнорировала Ли и оттолкнула его. Я открыла дверь.

Из динамиков донесся голос Блейка. Мое сердце билось как сумасшедшее. Мне просто нужно было подняться наверх. Как долго он был здесь? Черт. Ли. Он знал. Вот почему он притащил меня сюда. Почему я его не видела?

Я поскользнулась и упала на лестнице, скользкой от морских брызг. Я заставила себя подняться и пробежала остаток пути.

Он был здесь.

Я открыла дверь, которая вела на палубу. Подиум был пуст. Вся компания столпилась в углу. Все раскачивались в такт. Я медленно подошла к ним. Тай бил ладонями по джембе между ног. Айзек держал на коленях коробчатую гитару и играл. Его длинные волосы были распущены. Он поймал мой взгляд, улыбнулся и подмигнул. Он подпевал Блейку.

Мой взгляд упал на Блейка. Черт, он был великолепен, как никогда. Блейк пел от всего сердца с закрытыми глазами, его волосы цвета воронова крыла падали на точеное лицо, когда он двигался в такт музыке. Он бренчал на электрогитаре. Он пел песню, его голос сочился эмоциями. Слова, которые я привыкла говорить и чувствовать. Однажды. Просто наберись терпения.

Потом он снова заиграл на гитаре, будто завтрашнего дня не было.

Я просто стояла там, как идиотка, и упивалась его видом. Кто-то другой написал песню, которая, как мне казалось, была создана специально для меня. Для нас. И он выбрал ее для исполнения.

Блейк запел припев, все еще с закрытыми глазами. Быстро перебирая струны, по-настоящему погружаясь в песню. Айзек и Тай помогали с бэк-вокалом. Мурашки каскадом побежали по моим рукам, по всему телу. Только его музыка могла так со мной поступить. Он был чертовски хорош.

Затем внезапно он открыл глаза, когда достиг пика мелодии, песня замедлилась. Он взглянул на Айзека, который поднял глаза и вздернул подбородок в мою сторону. Блейк повернул голову и посмотрел на меня.

Он, наконец, посмотрел на меня.

Эти мерцающие павлиньи глаза взяли меня в плен. Я прикусила губу. На моих глазах выступили слезы. Он просто смотрел на меня, не сводя с меня глаз. Он не пропустил ни одного аккорда. Но сейчас эти слова действительно предназначались мне. Или мне показалось?

Мне нравилось смотреть, как он играет. Он продолжал петь, продолжал смотреть. Мое сердце билось как сумасшедшее. Я даже тихонько ущипнула себя.

Это было реально. Он был здесь.

Я отвела взгляд, испугавшись, что он может заглянуть мне в душу. Мое сердце колотилось так же быстро, как песня. Когда я посмотрела снова, на его губах появилась медленная, восхитительная улыбка. Я не могла не улыбнуться в ответ. Он запел и издал радостный возглас. Его взгляд, наконец, оторвался, когда он посмотрел на Айзека, и они играли вместе. Все зааплодировали.

Смех сорвался с моих губ, когда я просто смотрела на них, наслаждаясь игрой на инструментах.

Затем вся компания подпевала. Энни подняла руки, как идиотка, раскачиваясь влево и вправо. Пара девушек, включая Софи, покачивали своими телами. Черт, зачем я ее пригласила?

Он спел ее лучше, чем оригинальный исполнитель.

Затем снова зазвучал припев. Я не могла удержаться, чтобы не подпевать ему вполголоса.

Сколько раз я пела эти слова?

Все зааплодировали. Испортила песню. Все они отдали этому все, что могли.

Это больше не имело значения. Он был здесь. Я тихонько ущипнула себя. Все еще больно. Он действительно был здесь.

Песня, наконец, прекратилась. Все зааплодировали. Блейк поклонился, отложил гитару и встал. Он прошел мимо группы. Прямо ко мне.

Мне хотелось плакать. Два гребаных года мы не виделись. Мои ноги, наконец, нашли способ двигаться вперед, и я побежала к нему так быстро, как только могла. Я врезалась в него. Я была в его объятиях и крепко держалась.

Он обнимал меня в ответ, и это было хорошо. Он медленно повернулся, будто мы танцевали.

– Ты пришел! Ты действительно пришел. – Я уже целую вечность не чувствовала себя такой счастливой.

Смутно я слышала, как девичьи голоса говорили:

– О-о-о! – Они не имели значения. Ничто не имело значения, кроме этого.

От него потрясающе пахло мускусом и чем-то сладким. Я никогда больше не хотела чувствовать ничего другого.

– Ну, может быть, если бы ты на самом деле прислала мне приглашения, Елена, я бы пришел раньше, – сказал он мне в шею, весь серьезный.

Я подняла голову и посмотрела на него.

– Я отправила тебе множество приглашений. Почему все говорят, что я не посылала тебе приглашения? Ты так и не ответил ни на одно из моих писем. – Я высвободилась из его объятий.

– Ты что-то курила? Я послал тебе миллион ворон, Елена. – Его тон все еще был игривым.

Я покачала головой.

– Я ничего не получила. Даже когда Плаггс, блядь, умер. – У меня снова на глазах выступили слезы.

– Иди сюда. – Он снова схватил меня и просто еще раз крепко прижал к себе. Я закрыла глаза и заставила себя не держаться слишком крепко. Я не хотела оставаться в его объятиях слишком долго. Я оттолкнула его.

– Вау, посмотри на себя. – Я сменила тему. – Я только что раньше спрашивала Сэмми, чем, черт возьми, они кормят вас, ребята, в Драконии. Ты огромный, Смельчак.

Вся компания захихикала, что заставило меня вспомнить, что они присутствовали. Энни смеялась громче всех.

– Почему она смеется?

– Понятия не имею. – Блейк посмотрел на нее.

– Айзек, – сказала я, увидев его. – Поздравляю с альбомом. – Я обняла его. Я скучала по ним по всем. Несмотря на то, что моя мать никогда не хотела, чтобы я ходила смотреть, как они записывают свои альбомы, они были друзьями Блейка, и когда я встречалась с ними, они все защищали меня, как и Блейк.

– Я не автор песен, Елена.

– Привет, Елена, – сказал Тай и встал. Он был плохим мальчиком, как и Блейк. Девушки были от него без ума. У него тоже не было фильтра от разума к языку, и он говорил именно то, что было у него на уме. Он посмотрел на меня так, что мне стало не по себе.

Он взял мою руку в свою и слегка приподнял ее.

– Ты хочешь, чтобы я покрутилась следующей? – В моем голосе прозвучал сарказм, и все рассмеялись.

За последние два года он набрался сил. Айзек стал выше, но все еще был худощавым.

– Посмотри на себя. Ой! – воскликнул он. Я покраснела. Он притянул меня к себе, чтобы обнять.

– Я надеюсь, что вы двое, наконец, разберетесь со своим дерьмом сегодня вечером, – прошептал он мне на ухо.

– Тай! – воскликнул Блейк.

– Отключись, блядь, если не хочешь слышать, что я говорю. – Он бросил вызывающий взгляд на Блейка.

Все засмеялись.

Мой взгляд упал на Ли, стоящего у бара. Ублюдок. Я была так зла. Он знал, что Блейк был здесь. Он не любил меня. Он просто хотел обладать мной. Я покачала головой.

Тай покосился на Ли и снова на меня.

– Нам нужно убрать его, Елена?

– Нет, я действительно могу позаботиться о себе, Тай, но спасибо за жест.

– Хорошо, только не говори, что я тебя не предупреждал.

Я прищурилась. О чем он говорил?

Блейк снова дозвался до нас.

– Достаточно. Просто посиди здесь, пока у меня не стало на одного участника группы меньше, – пошутил Блейк. Он мягко толкнул меня на сиденье рядом с Люцианом, который едва сдерживал смешок.

Я не хотела представлять, в чем была шутка, но рассмеялась. Наверное, обо мне. Мне было все равно. Я была просто счастлива, что он наконец-то здесь.

– Разве ты не слышал, что сказала Елена? Она может позаботиться о себе, Блейк, – сказал Тай.

– Что-блядь-вообще, – прорычал он.

Сэмми протянула мне пиво.

– Хороший сюрприз? – спросила она, протискиваясь между мной и Люцианом.

– Ты знала?

– Черт возьми, нет, – сказала она. – Даже не думаю, что он знал.

Я улыбнулась, когда Блейк пошутил с Таем.

– И что, я услышу только две песни? – сказала я.

– Даже не близко, принцесса, – ответил Айзек. – Что дальше?

– Любая, – сказал Блейк. Он взял электрогитару, когда они пели еще одну кавер-версию.

Так прошел следующий час. Мы слушали, как они втроем поют от всего сердца, выпивая в перерывах. Мы все аплодировали и играла следующая песня.

– Как насчет того, чтобы спеть Елене одну из новых песен?

– О-о-о! – Я хлопнула в ладоши.

– Которую из них? – Блейк казался смущенным.

– Ты знаешь. «Домой», – пробормотал Айзек, настраивая акустическую гитару. Они блестяще умели извлекать гитарные звуки из всего, что хоть отдаленно напоминало таковые.

– Хорошо, – сказал Блейк после того, как только что строго посмотрел на Ли. Ли, казалось, ничего не заметил. На лице Блейка была широкая улыбка. – Но мы кладем эту песню на более быструю мелодию. Просто следуй за мной.

Он начал играть. Тай смеялся громче всех. Айзек улыбнулся и последовал за Блейком.

Затем Блейк запел. Быстро – это еще мягко сказано. Я не могла расслышать ни единого слова. Это было либо слишком быстро, либо слишком неясно. Просто припев: «Дом, Мне все равно, Восток это Пейи или Север, я просто хочу вернуться домой». А потом он просто закружился в ла-ла-ла. Айзек снова рассмеялся. Блейк остановился.

– Что? – Он был серьезен.

– Ничего, чувак, – сказал Айзек. Тай смеялся так сильно, что больше не мог играть.

– Что это было? – спросила я. – Я едва расслышала слова.

Блейк покачал головой, пока Айзек и Тай приходили в себя. Что с ними было? Я вообще не поняла шутки. Энни, конечно, знала, она была вне себя.

– Поскольку я все еще не разобрался в словах, песня еще сырая, – сказал он очень серьезно.

– Твоя группа что-то курила? Потому что я хочу немного этого.

– Они придурки, Елена. – Он снова заиграл на гитаре.

Энни фыркнула и спрятала лицо.

Блейк только покачал головой. Он не выглядел очень впечатленным.

– Хорошо, следующая песня, – сказал он. Они начали играть другую кавер-версию. Я все еще хотела знать, что это за шутка насчет «Дом».

Мой взгляд упал на Ли, который дулся в углу. По крайней мере, Клер и Софи составили ему компанию.

После песни, от которой у меня снова побежали мурашки по коже, они сделали перерыв и пошли в бар с Люцианом. Глядя на них, я пожалела, что у меня нет улучшенного слуха. Энни слушала, и я кивнула ей.

Она посмотрела на меня, приподняв бровь, начала смеяться и покачала головой.

– Что? – потребовала я, хотела воспользоваться щитом, но она мне не позволила.

«Позже», прошептала она одними губами, когда ее рука поймала мою.

– Хорошо, тогда почему, черт возьми, ты смеялась над «Домом»? Что, черт возьми, здесь смешного?

Позже она снова заговорила одними губами. Так что к этой песне было что-то привязано.

Люциан чему-то громко рассмеялся. Я увидела, как Блейк оценивающе смотрит на кого-то.

Не смотри, Елена. Не смей смотреть на того, кто сейчас привлекает его внимание. Мне это было не нужно. Это была Софи. Она была так чертовски красива.

Все они вернулись, приурочивая свои шаги к мягкому покачиванию яхты на накатывающих волнах. Блейк подошел и встал перед Энни. Краем глаза я заметила, как Энни уставилась на кузена.

– Перестань пялиться на меня, будто я украл твои гребаные весы, – сказал он.

– Но это так мило.

– Что? – сказала я. Блейк хмуро посмотрел на Энни. Он поднял ее, а затем выбросил за борт.

– Ничего, – ответил он. Она вскрикнула, прежде чем упасть в воду. Из воды донесся громкий всплеск, а затем удивленные крики. Вся компания, хихикая, отскочила в сторону.

Блейк снял рубашку. Я уставилась на его грудь. Он был хорошо сложен. Какого черта? Сэмми смеялась надо мной, когда Блейк прыгнул за борт.

– Я видела это, – сказала она.

– О, заткнись. Когда он успел стать таким большим?

– За последние два года, – сказала она. – Приятно видеть, как он снова улыбается, Елена.

– Я просто рада, что он пришел. – Я проигнорировала это последнее утверждение. Я решила, что сегодня вечером ничего не пойму неправильно и просто позволю ему повеселиться.

Ночь пролетела слишком быстро. Я не хотела, чтобы она прекращалась. После купания мы снова надели сухую одежду, так как солнце клонилось к западу. Я надела красное платье с глубоким вырезом, которое берегла для этой вечеринки.

Мы играли в тридцать секунд. Мы с Сэмми стали партнерами. Мы получили более или менее все, что сказали.

Блейк, одетый в узкие брюки до колен, облегающую черную рубашку и рубашку на пуговицах, закатанную до локтей, пристально наблюдал за нами. Он и Айзек были впереди на несколько очков.

Арианна флиртовала с Таем. Почему все флиртовали с гребаным Таем? Мы все так сильно смеялись над некоторыми вещами, которые они пытались объяснить, не произнося запретных слов. Особенно, когда Тай пытался объяснить слово с петухом в нем.

Когда солнечные лучи удлинились, Перевертыши снова сыграли несколько песен. Сэмми начала пить так, будто завтрашнего дня не было. Она опрокинула так много шотов, что я гадала, знает ли она, что в них было.

Но, тем не менее, мы пили вместе с ней.

– Время перерыва! – объявил Блейк. Он встал, подошел к бару и налил себе еще пива. Сигарета болталась у него во рту. Я осталась. Я не собиралась ни во что вмешиваться сегодня вечером.

– Елена! – закричал он.

– Что? – игриво крикнула я в ответ.

– Зайди в мой кабинет. – То, как он это сказал, заставило всех рассмеяться.

– Да, иди разберись со своим дерьмом, – сказал Айзек, и все наши самые близкие друзья захлопали в ладоши.

– Задница, – проворчал Блейк.

Он уже поднимался по лестнице на крышу, где мы с Люцианом сидели несколько часов назад, разговаривая о дьяволе.

Я последовала за ним, когда мой взгляд упал на Софи. Вероятно, он просто хотел узнать, как ее зовут.

Я нашла его лежащим на спине и любующимся закатом.

Я села рядом с ним. Это был великолепный вечер.

– Ее зовут Софи, она учится в моем классе, и да, она действительно милая девушка, – сказала я.

Блейк рассмеялся.

– К твоему сведению, я уже знаком с Софи.

– Да? – спросила я. Конечно, он был знаком.

– Да, не хочу туда идти, – сказал он и приподнялся, обхватив колени и глядя на меня. – Итак, – сказал Блейк. – Ты не получила ни одной из моих ворон?

О, черт, он действительно хочет поговорить.

– Я же сказала тебе, что нет. Ни одного.

– Я тоже нет, Елена.

– Я послала тебе миллион гребаных писем, Блейк, – вздохнула я.

– Я тоже. Я могу обещать тебе, что Люциан видел меня, когда я отправил письмо после смерти мистера Плаггса. – Он замолчал и посмотрел на свои руки. – Я любил эту обезьяну так же сильно, как и ты. С того самого дня, как впервые увидел его.

Слезы снова навернулись мне на глаза при одной мысли о мистере Плаггсе.

– Я не был таким уж большим придурком, ясно? – сказал он и притянул меня к себе, чтобы обнять.

– Я скучала по тебе, – сказала я. – Я действительно думала, что ты злишься на меня.

– Да ладно, тебе было четырнадцать лет. Ты даже не получила ворону, которую я послал той ночью?

Я покачала головой. Он послал мне ворону той ночью? Что сказать?

Он нахмурился.

– Что?

Я видел, как он взвешивает, стоит ли произносить слова, выстраивающиеся у него в голове.

– Тебе интересно… кто может стоять за этим?

Я моргнула.

– Нет. Почему? Ты думаешь, это кто-то, типа, саботирует нас?

– Елена. – Он мрачно рассмеялся. – Вороны обучены доставлять. Если только кто-нибудь не сбивал их каждый раз в течение двух долгих лет.

В его словах был смысл.

– О чем ты говоришь, Блейк?

Он не ответил, только вздохнул. Затем он сказал это.

– Твоя мать – могущественная женщина.

Я напряглась.

– Почему моя мать должна иметь к этому какое-то отношение? Это она позвала вас, ребята, на сегодняшнюю вечеринку.

– Да, это действительно много значит.

Я рассмеялась, увидев, как он сморщил нос. Это всегда было одной из моих любимых его причуд.

Краснеющее небо светилось на его коже.

– Я просто не понимаю этого.

Я вздохнула.

– Это больше не имеет значения, хорошо? Это в прошлом.

– Просто так?

– Да, с тех пор, как я начала тренироваться, я многое узнала о прощении и забвении.

Он рассмеялся и покачал головой.

Когда солнце опустилось за океан, небо вспыхнуло пламенем, а океан приобрел цвет вина. Слова полились из нас, открылись шлюзы. Мы говорили о его тьме, о том, как он злился, когда ему приходилось принимать другие меры, о которых он не хотел говорить, потому что я не помогала ему. У нас всегда была эта связь. Обычно я успокаивала его.

Это было так неправдоподобно, но вот он был рядом со мной, как всегда, нормальный. Ни намека на тьму. Ни единого.

Мы говорили о Ли. Он добродушно поддразнивал меня по этому поводу… как брат. Нехороший знак, но, по крайней мере, я знала, на каком я с ним положении.

Его все еще там нет. Просто наберись терпения, Елена.