Текст книги "Лунный луч (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Я бросила письмо в ящик стола. Почему мне было так грустно? Он был мне как чертов брат. Я должна быть счастлива, что он встретил кого-то. Но было больно, что он кому-то другому уделял так много времени, а не мне – девушке, которой было суждено стать его всадницей.

Что, если я ей не понравлюсь? Будем ли мы видеться все реже и реже?

Мне уже не нравилась эта девушка, каким бы дурацким ни было ее имя.

Она доставит нам неприятности. Несомненно.

КАТРИНА

Моя счастливая дочь превращалась в не очень счастливую дочь. Я скучала по ее дерзким ответам. Я скучала по ее улыбкам. Что, если она взошла раньше, чем следовало?

Однажды вечером мы сидели за обеденным столом. Я разломила слоеную золотистую булочку и была вознаграждена ароматом свежеиспеченного хлеба.

– Елена?

– Что, мам? – Это было едва слышное ворчание.

– Что происходит? – спросила я.

Альберт поднял на меня глаза. «Что я здесь упускаю?»

– Ничего, – прохныкала она, встала и, не попросив прощения, ушла.

Я повернулась к Альберту.

– Серьезно, что с ней такое?

– Успокойся. С ней все в порядке.

– Она не в порядке, Альберт. – Я намазала половину рулета сливочно-желтым сливочным маслом. – Что, если она скоро взойдет? Думаешь, это знак? Мне нужно позвонить Констанс и выяснить. – Я уронила недоеденный хлеб и уже направилась к телефону.

– Он кое с кем познакомился, Кейт! – Альберт крикнул мне вслед.

Я сделала паузу.

– Что?

– Блейк кое с кем познакомился. – Его тон стал мягче. Нежнее.

О, вот почему она дулась.

– Но он ей как брат. Ты сам это сказал…

– Думаю, Елена прошла ту стадию, – его голос звучал раздражающе мудро. – Думаю, она поняла это только после того, как получила то письмо. Она даже еще не ответила ему.

Я закрыла глаза. Они еще даже не были там, а он уже разбивал ей сердце. Я посмотрела на Альберта.

– Почему ты знаешь об этом, а не я?

– Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на это?

Мне хотелось пнуть себя. Она рассказала о своих сердечных проблемах отцу, а не мне. К черту все. Я встала.

– Не дави, Кэти.

– Я не давлю, – сказала я, хотя и знала, что это было далеко от истины.

Я подошла к комнате Елены и постучала в ее дверь.

– Войдите, – сказала она, и я открыла дверь.

Она закатила глаза, глядя на меня с кровати. Я забралась к ней на кровать и достала один из ее наушников. Я легла рядом с ней и приложила его к уху, чтобы услышать, что она слушает.

Его голос гремел у меня в ухе. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не закатить глаза, как только что сделала моя дочь. Нет. Просто не делай этого, сказала я себе. Это был совершенно новый альбом «Перевертышей». Группы Блейка. Они записали его во время летних каникул, когда все, чего хотела Елена, чтобы он был рядом.

Он спросил, может ли она прийти на одну из записей, но я сказала «нет». Ей нужно было побыть наедине с ним. Тем летом они постоянно находились друг с другом. В то лето, она узнала о Каре.

– Его новая песня?

– Мне все равно, – сказала она и выдернула другой наушник.

– Милая. – Я вздохнула. – Мы обе знаем, что это неправда. Папа мне сказал. Он с кем-то познакомился? – Серьезно, у тебя есть принцесса-всадница? Как ты мог осмелиться выбрать кого-то другого?

Она посмотрела на меня.

– Я думала, ты будешь счастлива.

– Я тоже так думала, но, честно говоря, это не так, – сказала я. На ее глазах выступили слезы. – А что случилось с «Фу, он мне как брат, мам?» – передразнила я ее, и она рассмеялась.

– Не знаю. Я думала, это все еще Фу.

– Отсутствие заставляет сердце становиться нежнее. – Я заправила прядь волос ей за ухо.

Она разочарованно застонала и встала с кровати.

– Это Блейк, черт возьми. Парень, из-за которого у меня всегда были неприятности.

– Ага, я всегда знала, что это был тот маленький засранец, – сказала я.

Она снова засмеялась, но смех очень быстро исчез.

– Почему так больно, мам? – Она начала плакать.

Я притянула ее к себе, обнимая.

– Потому что он похож на твоего брата, но это не так. Мы хотим для них только самого лучшего, и, честно говоря, никто не будет для них лучшим, Елена. Это было то, чего я так боялась, и, честно говоря, теперь, когда я там, глупо было этого бояться. Это разбивает мне сердце. Я и представить себе не могла, что он выберет кого-то другого.

– Я уже говорила тебе раньше. Мы не Купер и Мерика, мам.

Я поцеловал ее в макушку. Если бы только это было правдой, милая. Если бы только.

Месяцы пролетали незаметно, и наши отношения становились все крепче. Я помогла ей написать ему ответное письмо, в котором она была в восторге от новости о том, что он встретил отстойного Снежного Дракона. Но мы притворились, что действительно этому рады.

Я даже сказала ей, чтобы она добавила, она была занята обучением искусству боя. Это было счастливое письмо; это было письмо, похожее на ту Елену, которую он знал.

Несколько недель спустя он отправил ей еще одно ответное письмо. На этот раз первым, кому она рассказала, была я.

Я открыла его и прочла ей письмо, приправив его своими красочными комментариями.

– «Здорово, что ты тренируешься. Не слишком хорошо сражайся… я всего лишь один дракон!» Да, точно. Больше похоже на десять драконов в одном.

– «Я на пути к славе. Звукозаписывающий лейбл хочет подписать контракт с Перевертышами.» Пока все хорошо.

– «В этом семестре мои занятия становятся намного сложнее». А ты что думал? Что Дракония будет прогулкой в парке?

Она смеялась над всеми моими маленькими ремарками.

А потом я замолчала. Елена посмотрела на меня огромными глазами.

– Что? – спросила она.

– Он говорит о Ледяной Королеве. – Я вздохнула. Это прозвище мы дали новой девушке Блейка.

– Просто прочти это, мам.

– Хорошо, – вздохнула я. Это твое сердце.

– «Табита действительно хочет с тобой познакомиться, поэтому я вроде как пригласил ее на твой четырнадцатый день рождения. Надеюсь, ты не возражаешь. Она действительно не такая уж плохая для Снежного Дракона. Она тебе понравится». Тьфу, – сплюнула я. Елена просто сделала глубокий вдох.

– Ты же не собираешься всерьез рассматривать это, не так ли?

– Что ты думаешь? – спросила она меня. Она больше никогда не спрашивала моего мнения. То, что я думала. Я вернула свою малышку. Сделай это хорошо, Кэтрин. Так, чтобы это не укусило тебя за задницу.

– Честно говоря, если бы это была я, я бы не согласилась. Но нам нужно писать от тебя, – сказала я. Она кивнула. – Так что, как бы тяжело это ни было, детка, просто скажи ему, что все в порядке. Тебе тоже не терпится с ней познакомиться.

– Хорошо, тогда давай сделаем это. – Она вскочила.

Я подняла палец.

– Я еще не закончила. В этом есть одно «но».

– Что за «но»? – спросила она.

– Возможно, ему действительно нравится эта девушка. Он может целовать ее. Он может всегда быть рядом с ней. Ты можешь не провести с ним ни минуты времени.

Она с трудом сглотнула. Я наклонилась и поцеловала ее в макушку.

– Тебе не нужно отвечать ему сразу. Помни, ты слишком занята, чтобы обращать на это внимание.

Она рассмеялась.

– Сначала подумай об этом, милая. Пусть он немного попотеет.

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ЕЛЕНА

Я подумала о том, что сказала мама. Я написала Блейку письмо, в котором говорилось, что он может привести ее на мой день рождения, чтобы я могла одобрить… и рядом с этим огромными буквами я нацарапала «ХА-ХА, ШУТКА».

Я ненавидела тот факт, что моя мать не зря беспокоилась все эти годы. Она всегда знала. Я была идиоткой, потому что не хотела ей верить.

Я попыталась подготовиться, думая о наихудших сценариях. Они целовались, танцевали, держались за руки… все. Больше всего меня тошнило от одной мысли об этом. Но я знала, что должна была притвориться счастливой за них.

Он явно был в восторге от этой новости и прислал мне ворону в ответ, написав:

Ты полюбишь ее. Вы так похожи, за исключением роли Снежного Дракона.

Это разозлило меня больше всего. Как он смеет сравнивать меня с долбаным Снежным Драконом? Серьезно!

Все знали, что Снежные Драконы умны и, вероятно, обладают одним из самых крутых даров, но они также были трусами и убегали при каждом удобном случае. Если только она не какая-то особенная. Забавно, как саркастично это прозвучало у меня в голове.

Я уже невзлюбила ее только за то, что он мне нравился. Он не принадлежал ей. Он был моим драконом. Принцессы Пейи. Это не было чертовым секретом, то говорило мне, что она не была типичным Снежным Драконом; у нее действительно был характер. Но это разозлило меня еще больше.

Как бы мне ни хотелось надеяться, что она уродлива, я знала, что это не так. Драконы были известны своей богоподобной красотой.

Громкий вздох сорвался с моих губ. Блейку было восемнадцать. Он никогда не увидит в четырнадцатилетней девушке свою идеальную подружку. Для него я, вероятно, все еще буду его младшей сестрой. Он видел меня не более чем своим опекуном, которая обещала быть рядом, когда станет слишком темно.

Что ж, мой мир был темным. И его здесь не было.

Единственное, что не оказалось ложью, – мое обучение. Мама наняла инструкторов по боевым искусствам. Это становилось главным событием моего дня. Они учили меня основам борьбы. Я училась судить о противниках, наносить удары, прицеливаться. Я обнаружила, что моим любимым оружием были лук и франкские топоры. Я преуспела с ними.

Дни приближались к моему дню рождения. Забавно, что вороны больше не появлялись.

Как же мне провернуть это дело? Смогу ли я справиться с тем, что увижу его с другой девушкой?

У меня не было выбора. Мама вбила мне это в голову, чтобы я притворялась, что мой день был слишком беспокойным, чтобы даже волноваться о том, что он делал в Академии Дракония, или с кем он был. Она утверждала, что была уверена, что это не продлится долго, что в конце концов он будет моим. Но я уже не была так уверена. Просто потому, что Купер и Мерика были парой, это не означало, что мы с Блейком в конечном итоге будем парой. Мы выросли вместе, и я гадала, росли ли Купер и Мерика тоже вместе.

Мне было интересно, где они вообще.

Давным-давно было сказано, что два Рубикона не могут жить одновременно, но где-то внутри Пейи был еще один Рубикон. Так что и в этом они ошибались. Но где бы они ни были, они не хотели, чтобы их нашли. Будто они просто исчезли.

Думая об этом, я испытывала самые разные эмоции. Я не знала, хочу ли я, чтобы это было правдой. Мне все еще было так странно думать о нем как о своем парне, но в то же время я не хотела, чтобы он был с кем-то еще.

Что все это вообще значило? Что я еще не была готова к этому? Тогда почему я так расстроилась из-за того, что он был с кем-то другим?

Любовь была такой сложной. От этого у меня скрутило живот, а ладони вспотели. Мне становилось грустно от одной мысли об этом.

Итак, я попыталась отодвинуть это в сторону, когда нарисовала еще одну картинку его драконьей формы. Мне нравилось рисовать драконов. Мама сказала, что я унаследовала свой художественный талант от ее отца.

Он умер давным-давно, еще до того, как стало общеизвестно, что драконы могут передавать свою сущность всадникам. Папа и она оба получили сущность от своих драконов, вот почему им обоим было двести шестьдесят с лишним лет. Я гадала, отдаст ли Блейк когда-нибудь мне свою сущность. Я гадала, каково это – быть полу-бессмертным.

Дракон вышел великолепным. Однако я боролась с его лицом. Оно было совсем не похоже на Блейка. Что ж, практика делает все идеально. Я оторвала страницу, скатала ее в комок, выбросила в мусорное ведро и начала сначала.

Час спустя мама вошла с бутербродом и стаканом сока.

– Это потрясающе, милая. – Она перегнулась через мое плечо, чтобы посмотреть на него. – Настоящий хранитель. – Она поцеловала меня в макушку и ушла.

Она становилась моим любимым человеком в замке. Папа по-прежнему был крут, но у мамы были потрясающие идеи о том, как справиться с последними событиями. Я просто надеялась, что ее тактика – притворяться, что меня это не беспокоит, – однажды не укусит меня за задницу.

Временами мне казалось, что Блейк просто делает это, чтобы посмотреть, какую реакцию он получит. Я была напугана, но опять же, любой восемнадцатилетний подросток, делающий это, чтобы узнать, что сделал бы четырнадцатилетний, был бы чертовски глуп. Ничего похожего на Блейка.

Он просто не попадал в категорию тупых. И я сомневалась, что он когда-нибудь там окажется.

КАТРИНА

Этот день настал. Я не знала, кто больше беспокоился, я или Елена.

Что, если Блейк снова разобьет ей сердце?

Я ненавидела тот факт, что предложила притвориться, что это ее не беспокоит. Это явно было не так. Я не знала, достаточно ли она сильна, чтобы справиться с этим. Я боялась, что она будет унижена. Как я это исправлю? Не говоря уже о том, как нездорово было для меня учить свою дочь тому, что она должна отставлять свои чувства в сторону и скрывать их от мужчин.

Я должна была признать, что мне нравилось каждое мгновение, когда они были порознь. Не в плохом смысле. У них будет достаточно времени, чтобы читать мысли друг друга. Я видела это. Это произойдет. Но как я могла сказать четырнадцатилетней девочке, что два персонажа из моего прошлого, о которых она не могла перестать слышать, на самом деле были ею самой и ее лучшим другом?

Она не сможет с этим справиться. Это все, что я знала. Она была еще слишком молода, чтобы нести это бремя. Мы все поклялись держать в секрете способность, которую Блейк получит примерно в тридцать лет.

Я много размышляла об этой повзрослевшей Елене. Покажется ли она когда-нибудь? Я хотела встретиться с ней всем своим сердцем. Чтобы показать ей, что я дала ей лучшую жизнь, что я уничтожила кошмары ее снов и превратила ее жизнь в прекрасную соловьиную песню. Но моя Елена никогда не вела себя по-другому. Она всегда была одинаковой и последовательно реагировала на все, через что ей приходилось проходить. Она никогда не говорила о вещах, которых мы не знали. Я бесплодно искала признаки того, что она помнит свою другую жизнь.

Я надеялась, что однажды она узнает, что я любила ее так сильно, что убила своего лучшего друга Горана, который был для меня тем же, чем Блейк был для Елены, без колебаний. Несмотря на то, что он предал нас, я сделала это ради нее.

Из-за того, как сильно я ее любила.

Иногда он преследовал меня в снах. В его глазах горели вопросы, осознание того, что я знаю, что он собирается сделать, и печаль. Я верила, что в момент своей смерти он испытывал угрызения совести. Его призрак, который я видела, был жалок. Какая жалость, что он сбился с пути. Но больше всего меня преследовало то, как распалось его тело. Это было почти так же, как если бы я использовала меч Короля Лиона и его магию на Горане. Меч Альберта заставлял своих жертв взрываться. Мой кинжал волшебным образом превратил свою жертву в пыль. Это был медленный процесс. И его крики не оставляли сомнений в том, что это также был чрезвычайно болезненный процесс. Иногда я все еще слышала, как они эхом разносятся по замку.

Но это было очень давно.

– Любимая, ты готова? – Ал появился из-за моей спины.

Я встряхнулась, чтобы избавиться от сентиментальных мыслей.

– На этот день рождения? Никогда, – тихо сказала я. – Он уже здесь?

– Нет, он сообщил мне, что опаздывает. Я должен передать это Елене.

– Как она?

– Отчаянно нуждается в помощи с тем, что надеть.

Мое лицо вытянулось.

– Разве ты не скучаешь по тем дням, когда мы одевали ее? Ни о чем не беспокоясь.

– Да, любовь моя. Но все они рано или поздно взрослеют.

Я положила голову ему на грудь.

– Ты когда-нибудь задумывался о ней? – спросила я.

Он взъерошил мне волосы.

– Кого ты сейчас имеешь в виду?

– Прежней Елене. Мерике.

– Я помню ее рыжеволосой и веснушчатой. Я не помню ее так, как ты.

Я вздохнула.

– С каждым годом она начинает походить на нее все больше и больше.

Он поцеловал меня в кончик носа.

– Мы узнаем, когда она даст о себе знать, Кэти.

– Как? Что, если мы пропустим это? – Я знала, что нет, но так боялась, что она просто замолчит.

– Думаю, она полюбит тебя всем своим сердцем.

Я отвесила ему пощечину в притворном гневе.

– Она уже любит меня, спасибо.

Он засмеялся.

– Иди, помоги нашей четырнадцатилетней девочке одеться и перестань беспокоиться о том, что если. Мы не пропустим это.

Я улыбнулась, поцеловала его и направилась в комнату Елены.

ЕЛЕНА

Пришла мама и помогла мне одеться. Я надела джинсы, рубашку, свитер и черные туфли-лодочки. Это выглядело как обычные вещи, которые я бы носила. Притворись, что они тебя не волнуют. Я с треском провалюсь.

Плаггс сидел у меня на плече, и я ждала прибытия гостей. Таня и Жако уже приехали. Год назад мой день рождения закончился открытием, что они пожертвовали своей дочерью Карой, чтобы спасти мою жизнь. С тех пор я узнала о ней все, что могла, и в моих глазах она была выше Рубикона. Она была моей героиней.

Иногда я даже притворялась, что она говорит со мной из глубины меня. Несмотря на то, что внутри меня не было дракона, я представляла, что слышу ее голос, направляющий меня через все в моей жизни. Она всегда называла Блейка грызуном, так как его выбор в подруги отражал крысу.

Я просто надеялась, что она тоже проведет меня через этот вечер.

– Итак, ты готова?

– Да. – Я улыбнулась своей крестной и была уверена, что она уже все знала. Временами даже казалось, что они могут читать мысли друг друга. Вот почему моя мать была такой сумасшедшей.

Первыми появились Маккензи. Люциан обнял меня.

– Четырнадцать, да? – сказал он, будто это был самый дурацкий возраст на свете.

Я вздохнула.

– Да, и не так глупо, как ты это представляешь.

Он засмеялся и бросил мой подарок на стол. Все начали прибывать. Сэмми и ее родители прибыли с большой помпой и шквалом объятий. Мое сердце на самом деле забилось быстрее, но Блейка по-прежнему не было видно.

– Он будет здесь, – пообещала мне Сэмми. – Он просто ужасно опаздывает.

– Мне действительно все равно, Саманта, – солгала я. Мне до смерти хотелось узнать, видела ли она уже Ледяную Королеву, и что она о ней думает. Но было опасно говорить сестре моего дракона о том, что я на самом деле чувствую.

Она окинула меня оценивающим взглядом.

– Тебя это действительно не беспокоит?

– Что? – беззаботно спросила я.

– Что он на самом деле встречается.

– Фу, – сказала я. – Он такой…

– Да, я знаю. – Она закатила глаза. – Твой брат.

– Я рада за него, Сэм, – сказала я.

– Да, теперь я, наконец, вижу это. Я сказала остальным, что им абсолютно не о чем беспокоиться, но ты же знаешь маму.

– Твоя мама милая, но серьезно. Встречаться – отвратительно. – Я подошла к своей матери. Я не могла говорить слишком громко; у Сэмми тоже был обостренный слух. Слава небесам, мама подняла щит.

– Ты в порядке? Где он, черт возьми? – спросила она меня. Она привела Таню к нам.

– Он не беспокоится, мам. Я уже вижу это.

Она положила руку мне на плечо.

– Успокойся и улыбнись.

Я сделала, как она сказала.

– Я использую на нем полную дозу и сотру эту девушку из его памяти, если он не появится сегодня вечером, – пригрозила моя тетя.

Ее внезапный яд заставил меня запрокинуть голову и рассмеяться.

– Ты отлично справляешься, милая. Просто следи за сердцебиением, – предупредила мама и опустила щит.

Я ненавидела то, что она могла слышать повышенный темп моего сердца.

Я немного поговорила с Арианной и Дейзи. Мы все присутствовали на ее свадьбе сразу после Рождества. Блейк тогда тоже не появился. Теперь я знала, каково это.

Дейзи уже ждала своего первенца.

Она казалась счастливой. Я хотела бы просто волшебным образом перенестись в будущее, чтобы быть в ее возрасте и не беспокоиться ни о чем из этого. Быть такой же счастливой, как она.

Сэмми снова добралась до меня, и мы проскользнули в мой домик на дереве.

Мой отец начал говорить в микрофон. Вечер должен был начаться, даже если Блейк еще не пришел.

– Серьезно? – спросила она.

– Все в порядке, Сэмми, правда, – сказала я, отчаянно пытаясь сдержать слезы.

Что его так долго задерживает?

– Это не нормально. Елена, он придурок, и если не появится, надеюсь, ты никогда больше с ним не заговоришь.

– Это жестоко.

– Нет, это не так. Я ненавижу его подружку! – закричала она. Это было то, чего я ждала последние несколько часов. – Она такая примадонна и заноза в заднице.

Я не смогла удержаться от смеха. Притворяйся Елена, притворяйся.

– Она не может быть настолько плохой.

– О, подожди. Ты увидишь. В конце вечера ты скажешь это. Она стоит за всем этим. Она не уверена в себе.

Она красива? Пожалуйста, Сэмми, просто ответь на это. Но она не поднимала эту тему, а я не спрашивала напрямую. Она просто жаловалась на то, какой злой коровой она была.

– Ты его всадница или будешь ей, – сказала она. – Ты должна запретить ему встречаться с ней.

Это снова заставило меня рассмеяться. Мне было интересно, послушается ли он вообще, если я это скажу. Перестанет ли он встречаться с ней, даже если технически он не мой дракон?

Я села рядом с мамой. Сэр Роберт разговаривал по телефону.

Раздражение моей матери из-за отсутствия Блейка было очевидно по тому, как она ерзала. Она скрещивала и разжимала ноги и сотни раз разглаживала шелковую блузку.

Это было нехорошо. Но сегодня вечером я притворюсь, что все в норме.

Каждый мой день рождения был одинаковым. Важные люди вставали и произносили речи, потому что я была принцессой. Я не слушала никого из них. Я была так отвлечена тем фактом, что Блейка здесь не было.

Его отец тоже был зол. Я сделала мысленную пометку никогда больше с ним не разговаривать, если он не появится. Мое безразличие становилось все труднее поддерживать по мере того, как во мне закипала ярость.

Но потом, во время выступления моей матери, он наконец появился.

Я видела Ледяную Королеву. Назвать ее красивой было бы преуменьшением. Белые волосы обрамляли ее длинное овальное лицо. Ее светло-голубые глаза сразу же нашли мои. Я увидела в них вызов… или мне это показалось? Их появление заставило всех ахнуть. Слова моей матери иссякли. О, дерьмовый ручей. Она будет в ярости.

– О, посмотрите, кто, наконец, решил почтить нас своим присутствием. Добро пожаловать, Блейк и плюс один. – Ее тон сочился сарказмом.

– Извините, – сказал Блейк чересчур дружелюбным голосом. Он занял место, даже не свое, за столом в самом конце.

Мама поймала мой взгляд и подмигнула.

– Как я и говорила. С каждым годом ты становишься все красивее, Елена. У меня просто больше нет слов, чтобы сказать тебе, что я чувствую. – Ее глаза заблестели. – Спасибо тебе за то, что ты такая замечательная. – Я втянула губы и увидела, как мой отец слегка прищурился, глядя на нее.

– Ты превращаешься в такую замечательную молодую леди. Ты отличный боец, прилежная ученица и однажды станешь превосходной королевой. И теперь ты сногсшибательная молодая женщина. Для меня большая честь быть твоей матерью. Моей прекрасной дочери Елене. И пусть у нее будет самый лучший день рождения в жизни. – Все подняли бокалы и зааплодировали. Вспыхнули вспышки фотокамер, когда собравшиеся подняли хрустальные бокалы в тосте.

Я сохраняла бесстрастное выражение лица. Сегодня вечером она действительно сделала акцент на слове «красивая», хотя я не могла чувствовать себя красивой рядом с Ледяной Королевой.

Затем шеф-повар принес мой торт. Я понятия не имела, что будет в этом году. Но когда он показал его, оказалось, что это красивая обувь. Зеленые туфли на шпильке с ремешком.

Я рассмеялась. Мама и папа засмеялись еще громче.

БЛЕЙК

Я не думал, что мы так опоздаем. Я видел пропущенные звонки от отца. Он должен был прийти в ярость, что по какой-то причине меня не очень беспокоило. В последнее время я пребывал на седьмом небе от счастья. Я наконец-то узнал, каково это – больше не быть девственником.

Эта дикая кошечка рядом со мной была больше, чем просто отстойный дракон. Я просто надеялся, что Елена сможет любить ее так же сильно, как я.

Она должна была.

Я не хотел проделывать весь путь до того места, где я обычно сидел. Слишком много людей через которых нужно было протискиваться. Я плюхнулся за ближайший столик, занятый людьми из двора короля Альберта.

Мать Елены говорила так саркастично, когда мы вошли. Она ненавидела опоздания, но еще больше ненавидела, если кто-то прерывал ее речи. Так что это было ожидаемо. Однако ее речь в этом году была немного другой. Она продолжала подчеркивать, какой красивой стала Елена. Елена всегда была красивой, как и Сэмми. У девушки были мягкие зеленые глаза. Большие, мягкие, изумрудные глаза, которые обладали способностью делать невозможным сказать ей «нет», когда она действительно чего-то хотела.

«Черт!» Это поразило меня. Я не купил ей гребаный подарок на день рождения. «Не круто, Блейк. Так не круто.» Мне нужно было найти какой-то способ загладить свою вину перед ней.

– Я чувствую себя недостаточно одетой, – прошептала Табита мне на ухо.

– Чепуха. Ты великолепна, – прошептал я в ответ.

Она сделала глубокий вдох и улыбнулась. Она с нетерпением ждала, наконец, встречи с членами королевской семьи. Она всегда видела их только по телевизору, никогда в реальной жизни. Для нее это было похоже на сбывшуюся мечту.

Я попытался увидеть Елену, но гигантское тело сэра Лауди закрыло мне обзор.

В комнате стоял низкий гул, слишком много сердцебиений, чтобы услышать ее.

Я надеялся, что она не против, что я привел плюс один. Мама боялась сегодняшнего вечера и предупредила меня, чтобы я не приводил Табиту. Но Елена сказала, что хочет встретиться с ней, чтобы одобрить ее – с большими «ХА-ХА ШУТКА» рядом с этим.

Она была мне как сестра, а я ей как старший брат. Я бы разорвал любого на части, если бы когда-нибудь ей сделали больно.

– Смотри, – пробормотал я Табите. – Елена немного экстравагантна. Всегда бросается в мои объятия, когда видит меня. Пожалуйста, не устраивай истерики.

– Истерики? – Она подняла одну изящную бровь, но со слабой улыбкой. – Она чертова принцесса. То, что она говорит, сбывается.

Я рассмеялся. Это вызвало у меня злобные взгляды мужчин за столом, но мне было все равно. Табита точно знала, как заставить меня смеяться. Она была в одном шаге от совершенства.

Выступления закончились, и я извинился перед Табитой. Мы направились к моему обычному столику. Я подошел к Елене и наклонился.

– Извини, что опоздал.

– Все в порядке, – она покачала головой, но она была другой. Она вела себя не так, как обычно. Она… взрослела.

Королева Катрина пристально посмотрела на меня. Я скривился.

– Твоя мама так недовольна мной.

Елена хихикнула.

– Ты знаешь, как она относится к тому, что кто-то прерывает ее речи, Блейк. Она переживет это.

– Хорошо, надеюсь на это. – Я прошел на свое место, которое было недалеко от вездесущего взгляда королевы Катрины.

– Извините, – сказал я застенчиво.

Король Альберт фыркнул.

– Тебе нужно лучше извиняться, – съязвила она, затем повернулась, чтобы поболтать с Таней.

Я закатил глаза и покачал головой, в то время как Елена отчаянно пыталась подавить улыбку.

Вечер прошел великолепно. Мы поели, а потом шеф-повар принес ее торт.

Мне всегда нравились его большие фигуры. Однако в этом году это было разочаровывающе. Это была туфля.

Король Альберт, королева Катрина, Елена, даже долбаные репортеры смеялись, будто это была самая смешная вещь, которую они когда-либо видели. Я не видел в этом ничего смешного.

Что я пропустил? Почему у нее дурацкая туфля?

– Спасибо, шеф. Это самый лучший торт на свете! – сказала Елена.

Я изо всех сил пытался понять, действительно ли она это имела в виду или нет.

Затем король Альберт и Елена открыли танцпол своим танцем. Они делали это каждый божий год. Но сегодня это была новая песня. В этом году они действительно улучшились. Это было похоже на танго, с яркими движениями в такт приподнятому темпу и трелями струнных и рожков от живой группы.

– Она такая милая! – прокричала Табита.

Королева Катрина услышала это. Таня поставила щит, и я мог видеть, как шевелятся ее губы, когда взгляд королевы остановился на ее драконе. Но что бы она ни говорила, я не слышал. Я увидел улыбающуюся королеву Катрину, а затем щит исчез.

Ладно, это было странно. Почему у меня возникло ощущение, что ее матери не очень понравился мой плюс один… или тот комментарий, который она только что сделала? Из всех людей я ожидал, что королева будет в восторге от того, что я кого-то встретил. Я всегда легко обходился с королевой Катриной. Никто ни в коем случае не хотел ее расстраивать, особенно когда дело касалось Елены.

Когда их танец отца и дочери закончился, наш стол аплодировал громче всех.

Слуги убрали посуду и отодвинули столы к стенам зала. Наконец-то началась ночь.

Елена исчезла. Она просто ушла. Я не знал, куда она пошла.

Это было не похоже на нее – просто исчезнуть.

Я действительно начал беспокоиться о том, что привел плюс один на ее день рождения.

ЕЛЕНА

Я пошла в ванную и заплакала. Это была единственная комната в доме, которая была звуконепроницаемой.

Табита – нет, Ледяная Королева – была идеальна. Я никогда не превзойду ее. Не имело значения, сколько раз мама подчеркивала слово «красивая». А теперь, теперь у меня были покрасневшие глаза, и я не могла показаться на публике. Он бы узнал, что я не в порядке. При нормальных обстоятельствах кто-то должен был умереть, чтобы я так плакала. Это было так неубедительно.

Раздался стук в дверь моей ванной.

Пожалуйста, пусть это будет не он. Пожалуйста.

– Елена? – произнес мамин голос.

Я открыла дверь.

Она посмотрела на мои слезы и крепко обняла меня.

– Ночь почти закончилась. Он миллион раз спрашивал, где ты. Я больше не знаю, что еще сказать.

Я безнадежно указала на свое лицо.

– Я не могу выйти в таком виде, мама.

– Это можно исправить с помощью небольшого заклинания, милая. Я просто боюсь, что ты выдашь себя.

– Со мной все будет в порядке. Убери это. Я ненавижу плакать. Особенно из-за него.

Она была занята, когда вошел мой отец. Еще более унизительно.

– Убирайся. Это девчачьи штучки! – закричала на него мама. Не говоря ни слова, папа развернулся на пятках, расплескивая коктейль в руке. Его поспешное послушание заставило меня влажно хихикнуть. Мама улыбнулась. – Она ничто по сравнению с тобой, милая.

– Она для него все, мама. Разве ты не видела, как он шептал ей всю ночь и целовал ее пальцы? Это отвратительно.

– Это так, но просто помни, он твой дракон. Она, без сомнения, чувствует большую угрозу от тебя, чем ты от нее.

Я никогда не думала об этом с такой точки зрения.

– Хорошо, я запомню это.

Я посмотрела на свои глаза в зеркале. Не было похоже, что я вообще плакала.

– Так в чем же мое оправдание? – сказала я.

– Звонил Паппи. – Мамины глаза искрились озорством. – Ты знаешь, как долго он может говорить.

– Он бы понял, что это ложь, мама. Он знает, что Паппи никогда не звонит мне в мой настоящий день рождения.