Текст книги "Тени прошлого"

Автор книги: Эдна Бьюканан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Но я вам уже все сказал.

– Нам нужно кое-что уточнить.

– Вы можете спросить меня сейчас.

– Сейчас мы заняты допросом других свидетелей.

– Свидетелей? Похоже, вы время даром не теряете.

– Вот именно.

– Хорошо, я приеду, – неохотно пообещал Пламмер.

Глава 31

– Я не стал тебя расстраивать вчера вечером, – сказал Назарио. – Хотел, чтобы ты немного пришла в себя. – Он повесил пиджак в шкаф, расстегнул кобуру и положил ее на комод вместе с ключами от машины.

Флер сидела на кровати, обхватив колени руками. В ее покрасневших глазах застыл вопрос.

– Я ходил к твоему другу Малеку. Этот жадный ублюдок не хочет ничего слышать. Я сделал все, что мог. Если ты не принесешь ему вечером деньги, он отошлет эту пленку твоему отцу.

Флер заплакала навзрыд.

– Я говорил ему, что у тебя денег нет и не будет – ни сегодня вечером, ни через неделю, ни через месяц. Но этот сукин сын мне не поверил. Теперь нам остается только ждать, как среагирует твой отец.

– Нет!

– Это еще не конец света, mi amor. Твой отец как-нибудь переживет. Да и ты тоже. Выше голову.

– Не говори так, Пит! Мы должны его остановить.

Назарио пожал плечами:

– Ты хочешь заявить в полицию? Хочешь, чтобы эту пленку показали в суде перед присяжными? А газеты? Если ты согласна через все это пройти, я сейчас же отвезу тебя в управление. Мы пойдем в отдел сексуальных преступлений. Тебе придется нелегко, но я буду поддерживать тебя как смогу.

– Нет, нет! Ты же знаешь, что я не смогу этого сделать.

– Ну тогда не о чем и говорить. Я устал как собака. Сейчас приму душ и на боковую. Завтра у меня ответственный день и надо быть в форме.

– Но ты же обещал…

– Помню. Я сказал, что сделаю все, что смогу. И я сделал. Но я не могу приставить к его голове пушку, как сильно мне бы этого ни хотелось. Могу лишиться работы. – Повернувшись к ней спиной, он вошел в ванную, мысленно проклиная себя. Сняв рубашку, посмотрел на себя в зеркало, потом пустил горячую воду.

Через пятнадцать минут он вышел из заполненной паром ванной. Квартира была пуста.

– Флер? Флер!

Она ушла, прихватив с собой ключи от его машины.

Назарио подошел к окну. Его «мустанг» исчез.

Такси с визгом затормозило у знакомого дома на Уэст-авеню. Сунув водителю деньги, Назарио выскочил из машины, моля Бога, чтобы не опоздать, и увидел, что его «мустанг» в нарушение всех правил стоит на тротуаре. Он взбежал по лестнице. Дверь в квартиру Малека была приоткрыта.

Услышав голоса, Назарио с облегчением вздохнул.

– Ты что, с ума сошла? – жалобно причитал Малек. – Прекрати!

Назарио распахнул дверь. В углу съежился бледный как смерть Малек. Посередине комнаты стояла Флер с пистолетом в руках. По ее лицу текли слезы.

– Ты сукин сын! Хотел послать это моему отцу? – Ее голос звенел от волнения, руки тряслись.

Назарио вздрогнул. Палец девушки лежал на курке.

– Флер, – тихо сказал он, стараясь не напугать ее. – Флер, это я, Пит. Извини меня. Не делай этого.

– Слава Богу! – взвыл Малек, словно увидел целый взвод полицейских. – Останови ее! Ты же коп!

Флер быстро обернулась, потом снова прицелилась.

– Он этого не сделает, Пит! – истерически закричала она. – Я его убью!

– Так этому гаду и нужно, – согласился Назарио, закрывая дверь. – Ничего не имею против.

Ларри Малек обмочил штаны.

– Нет, не надо, – захныкал он. – Ты же коп.

– Подожди, Флер. Не спускай пока курок, – попросил Назарио, опуская жалюзи. – У моего пистолета он реагирует мгновенно. Осторожнее.

Флер покачнулась на высоких каблуках. Руки у нее задрожали еще сильнее.

– Послушай меня, mi amor. Если ты убьешь этого козла из моего табельного оружия, ты меня погубишь. Me vas a joder la vida [17]17
  Сломаешь мне жизнь ( исп.).


[Закрыть]. Я потеряю работу, звание, пенсию. Я думал, мы с тобой друзья. Ты же не поступишь так со мной. Обещаю, я дам тебе другой пистолет.

– Забирайте свои кассеты! – простонал Малек. – И давайте все забудем.

– Поздно, дружище. Я ведь тебе говорил, что нельзя доводить людей до крайности.

Волосы упали Флер на лицо. По ее мокрым щекам стекали слезы, колени дрожали.

– Я все равно застрелю его, Пит. Это такая сволочь!

– Правильно, дорогая. Он этого заслуживает.

– Ну пожалуйста! – продолжал умолять Малек.

– Только дай мне немного времени, чтобы я достал тебе другой пистолет. У меня в машине есть еще один.

– Забирайте кассеты! – завыл Малек. – Я был не прав.

– Где они? – спросил Назарио.

– Одна в видаке. Другая в спальне, в портфеле.

– А где остальные?

– Это все. Клянусь.

Руки у Флер дрогнули. Зажмурив один глаз, она стала целиться Малеку в грудь.

– Клянусь! Клянусь! Ну, еще одна есть. Под матрасом. Берите их все. Берите. Я не возражаю. Забирайте и уходите.

– Не жми на курок, mi amor. Посмотрим, не врет ли он.

Назарио нашел все три кассеты. Та, что лежала в портфеле, была запечатана в конверт, адресованный Эдеру в Рим.

– Не двигайся, – предупредил Назарио Малека. – Она не спала, нервы у нее на взводе. Не заставляй ее волноваться. В пистолете курок мгновенного действия.

Назарио сбросил подушки с дивана и кровати, проверил кухонные шкафы и комод в спальне, обыскал всю квартиру.

– Похоже, это все, – сказал он Флер. Потом взглянул на Малека. – Ты все еще хочешь его убить, mi amor?

Малек закрыл глаза.

– Ты уверен, что нашел все, Пит?

– Да. Ты еще успеешь его убить. Я дам тебе другой пистолет. На нем нет серийного номера.

– Обещаешь?

– Конечно. Пойдем возьмем его. У него сорок пятый калибр, он такой мощный, что если ты попадешь этому придурку в руку, он все равно умрет от контузии. И ты будешь смотреть, как он истекает кровью.

– Ладно, – улыбнулась Флер, опуская пистолет.

Назарио осторожно взял его из ее рук.

– Пойдем, mi amor.

Вскинув голову, Флер взяла Назарио под руку, словно они собирались войти в церковь.

– Повезло тебе, старик, – бросил Назарио через плечо. – Не вынуждай ее приходить опять. В следующий раз я не буду ее останавливать.

Выходя, Назарио прикрыл дверь, и они, взявшись за руки, побежали вниз по лестнице.

– Ты ведь не собираешься давать мне другой пистолет? – спросила Флер, когда они сели в машину.

– Нет. Не хочу, чтобы ты наделала глупостей. Поэтому я и этот разрядил еще по дороге домой. На комоде он уже лежал без патронов.

– Я знала об этом, – промурлыкала Флер, кладя голову ему на плечо.

– Не придумывай.

– Нет, знала.

– Откуда?

– Помнишь, как в первый вечер я взяла твой пистолет, а ты выхватил его у меня из рук? Тогда он был гораздо тяжелее. А сегодня он совсем легкий. Я догадалась, что в нем нет патронов.

– Черт! Ты знаешь, во сколько мне влетело такси?

– Ты уверен, что мы забрали все пленки?

– Думаю, что да, mi amor, – ответил он, потрепав ее по колену.

– Спасибо, Пит, – произнесла она, зевая.

Когда они подъехали к Каса-де-Луна, Флер уже крепко спала.

Глава 32

– Пламмер, вероятно, не захочет больше иметь с нами дело, – сказала на утренней оперативке Райли, – поэтому мы должны его сегодня расколоть. Кровь из носу. Никаких фактических улик против него у нас нет. Поэтому разбейтесь в лепешку.

В группе по расследованию нераскрытых убийств царило необычайное оживление. На месте преступления были обнаружены отпечатки пальцев Пламмера, однако это не могло считаться уликой, поскольку он, по его собственному признанию, приходил в клинику незадолго до убийства доктора Уэнтворт.

Осторожный убийца не оставил никаких следов, что было довольно странно при таком яростном и, по-видимому, спонтанном нападении.

– Вряд ли полиция особо усердствовала, – предположила Райли. – Учитывая особый характер взаимоотношений между жертвой и отдельными представителями правоохранительных органов, это дело замяли бы даже и без убийства Пирса Нолана, оттянувшего на себя все лучшие силы.

– У Пламмера уже легкий мандраж, – заметил Берч. – Когда я сказал ему, что мы на верном пути, мне показалось, что я слышу, как в его дурной голове закрутились шестеренки.

В десять утра Берч начал поглядывать в сторону лифта. Чтобы взять пробу ДНК, обычно требуется не более пяти минут. В 10.45 Берч позвонил в лабораторию.

– Плохие новости, – сообщил он Райли. – Пламмер не явился.

– Может быть, он занят на работе, – предположила она.

– Или ищет адвоката.

Берч позвонил Пламмеру на работу.

– Эта британская фифа сказала, что он сегодня не приходил и не звонил. По ее словам, это на него не похоже.

Звякнул лифт, и все глаза повернулись к его двери.

– Привет!

Из лифта вышел Корсо и, пыхтя и отдуваясь, направился к ним.

– Как, вы говорите, зовут вашего подозреваемого?

– Пламмер, Ралф Пламмер. Он должен был прийти сюда час назад.

– Он не придет. Как дважды два четыре, – отрезал Корсо.

– Что ты болтаешь?

– Я только что слышал по рации сообщение патрульной службы. Он затеял какой-то скандал в северной части города.

В этот момент у Берча на столе зазвонил телефон. Звонил лейтенант патрульной службы Северного района.

– Какой-то тип час назад появился у родственников и выволок из дома за волосы свою бывшую жену. Соседи видели, как он бросил ее в багажник своей машины, грозясь убить. Я нашел в ее сумочке вашу визитку и решил позвонить. Судя по всему, это автомобильный дилер по фамилии Пламмер.

– Я знаю, кто это. С женщиной все в порядке? Где они сейчас?

– Никто не знает. Он уехал на большом черном «гранд маркизе» с затемненными стеклами и откидным верхом. У нас есть его номер.

– Слушайте меня внимательно, – с нажимом сказал Берч. – Дело гораздо серьезнее, чем вы думаете. Этот человек чрезвычайно агрессивен. Он подозревается как минимум в двух убийствах.

– Мы организовали перехват в пределах округа и установили наблюдение за домом.

– Мы сейчас приедем. Каков сукин сын! – воскликнул Берч, бросая трубку. – Как он узнал, что мы говорили с Лорейн?

Вся команда, включая Райли, отправилась на место похищения.

– Подумать только, – вздохнул встретивший их в доме лейтенант патрульной службы. – Пострадавшая, Лорейн Пламмер, развелась с подозреваемым больше двадцати пяти лет назад. Но парень все никак не угомонится.

– Да. Старая любовь не ржавеет, черт побери, – отозвался Берч.

– Он вломился в дом сегодня утром, побежал в комнату бывшей жены и стащил ее по лестнице за волосы, – начал рассказывать лейтенант. – Она была в одном халате и громко кричала. Все это происходило на глазах ее внуков и дочери, которая даже не удосужилась позвонить в полицию. Как вам это нравится?

Если бы не соседи, никто бы так ничего и не узнал. Когда они услышали крики и увидели, как он бросил ее в багажник, то позвонили в службу спасения. Свидетели утверждают, что машина сорвалась с места, словно за ней гнались черти. Видите следы от резины на асфальте? Но пока ее не нашли. Мы разговаривали с его сотрудниками и двумя взрослыми сыновьями. Они утверждают, что сегодня его не видели.

Дочь Ралфа Пламмера во многом напоминала отца. Безукоризненно сшитый льняной костюм и пронзительный взгляд темно-карих глаз. И только сейчас, когда ее ухоженный дом окружили полицейские машины с мигалками, она стала проявлять признаки беспокойства. Или это было всего лишь раздражение?

– Прошел уже час и тридцать семь минут, – сказала она, взглянув на золотые наручные часы «Картье». – А от отца все еще нет никаких вестей. Я звонила ему домой и на сотовый телефон, но он не отвечает. – Нахмурившись при виде любопытных соседей, наблюдающих за происходящим со своих участков, она нетерпеливо топнула ногой в изящной туфле и попыталась наморщить разглаженный ботоксом лоб, но это ей не удалось. – Боюсь, что это моя вина, – вздохнула она, вытянув губы.

– Почему вы так считаете? – спросил Берч.

При виде детективов дети засияли улыбками, вспомнив, как хорошо провели время в их обществе.

– Привет, Пит, – прошелестела Кортни, застенчиво помахав ему рукой.

Детективы обменялись тревожными взглядами.

– Маленькие болтунишки… – задумчиво произнес Берч. – Вот черт!

– Дочь рассказала мне, что бабушка разговаривала вчера с двумя полицейскими. Я сразу же позвонила отцу. – Увидев выражение их лиц, она стала оправдываться: – Почему я должна скрывать что-то от родного отца? Мать уже пыталась засадить его в тюрьму.

– Очевидно, у нее были для этого основания, – бросил Берч. – У него есть ружье?

– Да, – неохотно ответила она. – Его отец коллекционировал оружие.

– Понятно. А дробовик у его отца был?

– Я не знаю, – холодно ответила она и повернулась, чтобы идти к дому.

– Подождите минуточку, – остановил ее Берч. – Как вы думаете, куда он ее повез?

– Не знаю.

– У него есть дом на побережье или в районе рифов?

Она покачала головой. В глазах ее впервые появилось беспокойство.

– Он всегда проводит отпуск в одном и том же месте в Северной Каролине.

Дорожная полиция и служащие аэропорта были уже предупреждены, хотя, как сказала Райли, вряд ли Пламмер рискнет тащить мимо службы безопасности кричащую женщину в халате. Гораздо вероятнее то, что он сядет на международный рейс один, бросив Лорейн где-нибудь по дороге или сделав кое-что похуже.

– А что он говорил, когда тащил ее из дома? – спросила Райли.

– Я слышала только крики и вопли, – пожала плечами дочь.

– Советую вам подумать, – предупредила ее Райли. – И крепко подумать. Учтите, что в том заведении, где ему придется провести остаток жизни, если с Лорейн что-нибудь случится, никто не будет подавать ему клубнику по утрам.

Женщина облизнула губы.

– Он что-то кричал насчет того, как она смеет стучать на него полицейским, после того как погубила его жизнь: «Ты узнаешь, на что ты меня толкнула!» Обычная ругань, и ничего больше.

– А что говорила она?

Дочь опять пожала плечами:

– Умоляла его отпустить ее. Просила меня и детей вызвать полицию… позвонить вам. – Выражение ее лица внезапно изменилось, словно она только сейчас осознала всю чудовищность своего бездействия. По-прежнему не проронив ни слезинки, она молча обняла детей.

Отряд особого назначения был наготове и ждал распоряжений.

– С каждой минутой ситуация усложняется, – обратилась Райли к Берчу. – Возьмите у дочери фотографии их обоих и передайте патрульным машинам. Он мог уже пересесть в другую машину или поменять номера. В этом плане у него большие возможности. Распорядитесь, чтобы патруль останавливал все черные «маркизы» с любыми номерами.

– Куда же он мог поехать? – с отчаянием спросил Назарио.

– Подождите-ка, – произнес Берч. – Вчера она мне сказала, что после убийства доктора Ралф нарочно возил ее мимо клиники, чтобы лишний раз помучить. Этого здания давно уже нет, там сейчас крытая парковка, но дом, где убили Пирса Нолана, пока еще существует.

– Шедоуз! – ахнула Райли.

* * *

Желтая лента, которой было огорожено место преступления, лежала на земле.

– Дальше пойдем пешком, – распорядилась Райли.

Облачившись в пуленепробиваемые жилеты, они вышли из машины и молча пошли по подъездной дороге. Тишину нарушали только их шаги, шум ветра и крики птиц над головой.

– Проклятые доносчики, – прошептал Корсо, посмотрев на деревья, где суетились пернатые нарушители спокойствия.

На повороте они остановились. Берч сошел с дороги, почти скрывшись в зарослях. Пробираясь сквозь чащу, где в горячем мареве гудели сотни насекомых, он вдруг подумал, что много лет назад точно так же здесь крался убийца Нолана.

Наконец через кружево листьев и лиан он разглядел сверкающий черный «гранд маркиз» с затемненными окнами и открытым багажником и, прислушавшись, уловил слабый звук, похожий на женский плач. Что это? Отголоски прошлого? Крик о помощи? Остановившись, он взглянул на дом, словно вросший в землю под натиском всесильной природы, но сохранивший молчаливое достоинство своего исторического прошлого.

Берч повернул назад и присоединился к остальным.

– Они здесь, – прошептал он. – Похоже, она еще жива.

Завернув за угол дома, Стоун и Корсо вышли к воде. Серебряное зеркало залива было подернуто розовой дымкой, искрящейся на солнце. Внезапно у горизонта появилась грозовая туча, и по сверкающей глади воды зловеще заплясали вырвавшиеся из ее чрева змеистые струи.

Берч с Назарио остались у главного входа и, вызвав подкрепление, приготовились ждать.

Птицы затихли, но вдруг разом взвились в небо, потревоженные пронзительным женским криком, донесшимся из дома.

– Мы не можем больше ждать, – решительно заявила Райли. – Меня он не знает. Попробую как-то вмешаться. – Она легко поднялась по лестнице, слегка пригибаясь, чтобы не попасть под прицел. Встав справа от входа, Райли резко постучала в дверь, не поднимая пистолет.

– Мистер Пламмер! Ралф Пламмер! Нам нужно с вами поговорить! Подойдите к двери!

– Кто там еще?

– Лейтенант Райли из полицейского управления Майами.

Раздался протестующий женский крик, словно жертву куда-то волокли или толкали.

– Ралф! Отпустите, пожалуйста, Лорейн. Мы должны убедиться, что с ней все в порядке. Это в ваших же интересах.

– Нет! Убирайтесь! Оставьте нас в покое!

– Я не могу этого сделать, Ралф. Ваша дочь и внуки очень переживают за вас обоих. Они вас ждут.

Он пробормотал что-то нечленораздельное.

– Ралф, я вас не слышу. Подойдите, пожалуйста, к двери, чтобы мы могли поговорить.

– Нет, это вы идите сюда. Одна, – потребовал Пламмер.

– Я не могу этого сделать. Выходите или подойдите поближе к двери.

– Вы действуете по принципу, кто кого переупрямит, – фыркнул Пламмер.

– Ошибаетесь. Сейчас здесь только моя группа, а мы люди терпеливые. Хотим мирно уладить это дело, пока оно не переросло во что-то действительно серьезное. Но к нам едет спецподразделение, и вы прекрасно понимаете, что это значит. Слезоточивый газ, гранаты, собаки и снайперы. И терпением эти люди не отличаются. Но мы можем договориться между собой прямо сейчас и лишить их удовольствия продемонстрировать свое мастерство.

– Не надо! – послышался женский голос, сопровождаемый шумом борьбы.

– Хорошо, Ралф. Я иду к вам.

– Нет! – закричал Берч за ее спиной.

Но Райли уже открыла дверь и проскользнула внутрь.

Берч с Назарио взбежали по ступенькам с пистолетами в руках.

– Она что, с ума сошла? – прошептал Берч, когда они встали по обе стороны от двери.

Райли отскочила вправо и прижалась к стене, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте.

Лорейн лежала на полу у лестницы. Голубой банный халат сбился на сторону, почти обнажив ее грудь. Весь лоб у нее был в крови.

– Вот, посмотрите, до чего она меня довела, – возмущенно произнес Пламмер. – Это целиком ее вина. – Он стоял над ней с ружьем в руках.

– Вы в нее стреляли? – спросила Райли.

– Нет, – простонала Лорейн. – Со мной все в порядке.

– Она разбила себе голову, – сообщил Пламмер.

– Ей нужна медицинская помощь. Давайте выведем ее отсюда, – предложила Райли.

– Нет, – упрямо повторил он.

– Пусть она идет, – продолжала Райли. – А я останусь, и мы с вами потолкуем. Не будем осложнять ситуацию.

– Полиция шьет мне старое дело. Все те же пустые обвинения, – возмущенно проговорил Пламмер.

– Что бы вы тогда ни совершили, это уже принадлежит истории, – заверила его Райли. – Срок давности по этому делу давно истек. И потом, тогда вы были несовершеннолетним и не могли привлекаться к суду.

– Они хотят меня арестовать.

– Времена изменились, Ралф. Теперь у родителей нельзя забрать ребенка, как это делалось раньше. Все, чем занималась эта врач, было совершенно незаконным. У вас блестящее положение в обществе. Вы никогда не были замешаны ни в чем серьезном. Вы успешный бизнесмен. Ведете безупречный образ жизни. Все знают Ралфа Пламмера и его рекламные ролики. Вы сами были жертвой. Совсем мальчишкой. Ни один судья или присяжный не признают вас виновным. Да до этого и не дойдет. Ведь они забрали вашего ребенка!

– Да, это правда, – согласился Пламмер, делая шаг в ее сторону. – Я пытался его спасти. Сейчас я как раз собирался показать Лорейн, где он пролежал все эти годы. Запертый в сундук и брошенный в подвал!

– Но вы же не пойдете туда, – быстро сказала Райли. – Там очень неприятно. Полно змей, крыс и пауков.

– Ты слышишь, Лорейн? – Повернувшись к лежавшей на полу женщине, он с силой ударил ее ногой. Она застонала. – Это из-за тебя мой бедный сын столько лет пролежал в таком месте!

– Прекратите, Ралф! – прикрикнула на него Райли. – Не трогайте ее. Вы сами себе навредите. За старое вас уже не привлекут, а вот если вы поднимете на нее руку, можете схлопотать двадцать лет за нападение при отягчающих обстоятельствах или покушение на убийство. Не давайте ей ни единого шанса упечь вас в тюрьму. Пойдемте поговорим, но прежде опустите ружье.

– Нет.

– Но почему? Вы же взрослый человек. Зачем вам сейчас ружье?

– Может пригодиться. Для себя.

– Вы этого не сделаете. Ради чего вам лишаться жизни? Вы и так уже многого лишились. Вы потеряли ребенка, но у вас есть другие дети, которые вас любят, и внуки, которых вам захочется увидеть взрослыми.

Пламмер огляделся вокруг и взглянул наверх. Темнота была пронизана шелестящими звуками, похожими на еле слышный шепот.

– Интересное место, правда? – подала голос Райли. – Здесь жил Пирс Нолан. А вы бывали здесь раньше?

– В доме не был.

– Я знаю, что вы хотели спасти своего сына, – мягко произнесла Райли. – Вы сделали для этого все, что могли, но были слишком молоды, и никто не хотел вас слушать. Ни ваши родители, ни родители Лорейн. Вы ведь даже обращались в полицию.

Лорейн зарыдала. «Вот уж некстати», – подумала Райли.

– Так что же случилось, Ралф?

– Я хотел вернуть своего сына. А они оба были негодяями.

– Кто?

– Та докторша и Пирс Нолан.

– Мне до сих пор непонятно, что их связывало. И как здесь оказались младенцы?

– Я видел этот сундук. Тогда я не знал, что в нем. Но теперь-то уж знаю.

Его голос гулко отдавался в пустых помещениях.

– Что же вы видели?

Лорейн начала ползти к двери, сгребая халатом пыль и сухие листья.

– Не двигаться! – рявкнул Пламмер, наступая на полу халата.

Лорейн застонала и снова начала всхлипывать.

– Видели бы вы ее в молодости. Такая была красавица, – проговорил Пламмер.

– Хорошо, – прервала его Райли. – Так что же вы видели? Что было общего у Пира Нолана и врача, пристраивавшего детей в чужие руки?

– Они не разрешали мне говорить с Лорейн. Забрали у меня сына. Я был в отчаянии, просто места себе не находил. После того как докторша натравила на меня полицию, я не мог больше бывать в клинике и только следил за ней издали. Все надеялся увидеть Лорейн и помешать приемным родителям забрать моего сына.

Я видел, как из клиники вышел Пирс Нолан. Я сразу его узнал. Его фотографии постоянно печатали в газетах. Он был очень известен. На выборах мой отец работал в его избирательном штабе. Я встречал его дочек на катке и в бассейне.

С ним была докторша, на вид очень расстроенная. Они положили какой-то большой ящик в багажник его «бьюика», и он сразу же уехал, и я двинулся за ним. Просто хотел с ним поговорить. Я был в отчаянии. Он остановился у кафе «Белый замок» на бульваре, и я вошел за ним внутрь. Он звонил по телефону-автомату. Когда он положил трубку, я подошел и сказал, что хочу поговорить с ним по важному личному делу.

Он ответил: «Конечно, сынок» – и угостил меня чашкой кофе. Поначалу он мне показался неплохим парнем. Я сказал, что мне нужна его помощь. Попросил его поговорить с доктором Уэнтворт, чтобы она не отдавала моего ребенка на усыновление. Он ведь был влиятельным человеком и вполне мог устроить это дело.

Но этот сукин сын ничего не хотел слушать. Сказал, что я слишком молод, чтобы становиться мужем и отцом. Начал читать мне нотации, что, мол, сначала я должен окончить школу и отслужить в армии. Что я не могу содержать семью, что у меня будут другие дети. Я попытался возразить, но он сказал, что ему пора идти. Я пошел за ним на стоянку. Казалось, он сейчас погладит меня по голове и велит идти домой и быть хорошим мальчиком. Но я не хотел, чтобы ко мне относились как к ребенку. Он все твердил, что я слишком молод. Мы повздорили. Я сказал ему, что я уже мужчина, а не ребенок. И уже стал отцом. Ведь это я сделал ей ребенка, не так ли?

Но этот ублюдок рассмеялся и сказал, что этого недостаточно, чтобы считаться взрослым мужчиной. Он еще смел надо мной смеяться!

Потом он сел в свою большую машину и укатил. А я побрел домой. Но я не мог ни есть, ни спать. Как же я ненавидел их обоих! Мне позвонил приятель и сказал, что Лорейн уже вернулась домой. Когда я попытался позвонить ей, ее отец бросил трубку.

Я всю ночь не сомкнул глаз. Терпение у меня кончилось. На следующий день я решил пойти в клинику и забрать своего ребенка. И пусть эта Уэнтворт вызывает полицию. Пусть они сажают меня в тюрьму. Мне было наплевать.

Но как ни странно, она этого не сделала. Даже после того, как я оттолкнул ее от двери и ворвался внутрь. Но ребенка нигде не было. Все кроватки были пустыми. Девушка, которая ухаживала за младенцами, тоже куда-то ушла. Докторша была в клинике совершенно одна. Я хотел знать, где мой ребенок. Она ответила, что его уже усыновили. Тогда я стал требовать имя и адрес приемных родителей. Зашел к ней в кабинет, чтобы посмотреть записи. Она сказала, что никаких записей нет, и попыталась выставить меня за дверь.

Она ударила меня по щеке, и я набросился на нее с кулаками. Это продолжалось довольно долго, я все никак не мог остановиться. Когда все было кончено, я попытался немного прибраться, поискал записи, а потом ушел. Вечером я позвонил Лорейн, чтобы сказать, что ребенка уже забрали. Но ее паскудный папаша так и не дал мне с ней поговорить. Теперь мне нечего было терять. У меня ничего не осталось.

Я не забыл, как Нолан надо мной посмеялся. Этот смех постоянно звучал у меня в ушах. К нам домой пришел человек из полиции. Он интересовался, где я был, когда убили докторшу. Моя мать меня выгородила, но я знал, что копы меня в покое не оставят. Терять мне было нечего, и я решил поквитаться с Ноланом. На следующий вечер я отправился в Шедоуз, прихватив с собой старый отцовский дробовик. Его машины у дома не было, и я решил подождать. Все было как во сне. Я так долго ждал Нолана, что нервы у меня не выдержали, и я решил убить себя. Но в самый последний момент послышался шум колес.

– Там был кто-нибудь еще? – спросила Райли.

– Как вы догадались? – изумленно вскинул он голову. – Да, там кто-то был. Напугал меня до смерти.

– Вы его тоже напугали. Там был парнишка, который подглядывал за дочкой Нолана.

Пламмер невесело рассмеялся:

– Опять секс. Поистине он правит миром.

– Без него мы бы с вами тут не стояли, – заметила Райли.

– Логично. Как, вы сказали, вас зовут?

– Кэтлин.

– Кэтлин, вы уверены, что меня не посадят, если я во всем признаюсь?

– Думаю, что в расчет будет принято все: ваш возраст, давность преступления, обстоятельства, потеря сына.

Пламмер вздохнул:

– Хорошо. Но прежде я хочу показать Лорейн то место, где наш сын провел все эти годы. В газетах писали, что вход в подвал находился под лестницей.

Схватив Лорейн за волосы, он рывком поднял ее на ноги. Деревянный пол укоризненно заскрипел.

Райли поморщилась:

– Ралф, прошу вас, прекратите так себя вести. Она мать ваших детей. Надеюсь, вы не собираетесь идти в подвал. Там нет света, и вы ни черта не увидите.

– Мы просто взглянем на это место и сразу же вернемся назад. Обещаю.

– А потом вы поедете в управление и дадите показания? Облегчите свою душу? Мы постараемся убедить Лорейн не подавать на вас в суд за то, что произошло сегодня.

– Я не буду, – пролепетала она. – Честное слово, не буду.

– Ладно, – согласился Пламмер. – Пошли.

К этому времени спецназовцы с винтовками уже окружили дом, укрывшись в густых зарослях.

– Райли! – окликнул лейтенанта Берч. – У вас там все в порядке?

– Да. Штурм отменяется. Мы скоро выйдем. Только сначала на минутку спустимся в подвал.

– В подвал?

Берч и Назарио обменялись тревожными взглядами.

– По-моему, это не слишком удачная идея, – сказал Берч.

– Оставайтесь на месте, – твердо произнесла Райли. – Подождите еще несколько минут.

– Попросите у них фонарик, – подал голос Пламмер.

Райли вздохнула.

– Ребята, возьмите из машины фонарик.

Берч неохотно сходил к машине и подсунул фонарик под дверь.

– К твоему сведению, Билли Клейтон категорически возражает против экспериментов. Он сказал, что у тебя есть пять минут, чтобы убраться оттуда.

– Билли Клейтон – козел, – отрезала Райли.

– А это еще что за тип? – забеспокоился Пламмер.

– Капитан спецназа. Очень нетерпеливый парень. Вам лучше с ним не встречаться. Он терпеть не может ждать.

– Знакомое чувство, – вздохнул Пламмер, поднимая фонарик, который подкатила к нему Райли. – Пойдем, Лорейн, – подтолкнул он жену.

Не выпуская ее запястья, Пламмер откинул край пыльного ковра и стал нащупывать железное кольцо, потом рывком откинул крышку. Старые петли жалобно заскрипели в тон причитаниям Лорейн.

– Я не пойду туда, – взвизгнула она.

Осветив фонариком ступени. Пламмер столкнул ее вниз.

– Теперь вы, – скомандовал он, повернувшись к Райли.

– Нет, спасибо. Только после вас.

Пожав плечами, он начал спускаться. Глубоко вздохнув, Райли последовала за ним, держась за кобуру.

У нее мелькнула мысль, что никто в здравом уме не полез бы с ними в эту дыру. Но она давно уже ничего не боялась, даже смерти. Внизу вздохи и шорохи стали слышнее.

– Где его нашли? – спросил Ралф, водя лучом фонарика по каменным стенам, покатому полу и закрытому входу в тоннель. – В газетах писали, что сундук стоял у западной стены, но я что-то плохо ориентируюсь. Где здесь запад?

– Забыли дома компас? Это вон там, Ралф. Видите полку у дальней стены?

– Пойдем, Лорейн, – приказал Пламмер, хватая жену за шиворот.

– Нет! Нет! – пронзительно закричала она, отчаянно отбиваясь.

От неожиданности он уронил фонарик, который сразу же погас от удара. Пламмер вцепился в халат жены.

– Поднимите его! – крикнула Райли в темноту.

Она услышала, как босые ноги Лорейн зашлепали по каменным ступенькам.

Пламмер стал шарить по полу и случайно задел фонарик. Райли услышала, как он отлетел к стене.

– Лорейн!

– Отпустите ее.

– Нет!

Послышался звук взводимого курка. Райли бросилась к Пламмеру, и в этот момент раздался оглушительный выстрел. Она услышала, как пуля отскочила от стены, и почти сразу же крышка люка с грохотом захлопнулась.

Ралф повернулся и побежал. Райли надеялась, что он забыл про тоннель, но, судя по звуку, он уже возился с задвижкой. Она бросилась за ним, но, споткнувшись обо что-то, упала на пол. Это был халат Лорейн.

– Черт! – выругалась она, вглядываясь в темноту.

Пошарив по полу, она нашла фонарик, но из него выпали батарейки. Искать их уже не было времени.

На нее повеяло сыростью и запахом гниющих водорослей. Нащупав в темноте дверь в тоннель, Райли захлопнула ее и закрыла на задвижку. Потом поднялась наверх и выбежала на крыльцо.

– У выхода из тоннеля кто-нибудь есть?

– Естественно, – ответил Берч. – Стоун и Корсо.