Текст книги "Красный Принц"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

Фэллон, прихрамывая, подошел к генералу, чувствуя себя странно в окружении такого числа рыцарей и священников. Не меньше десятка Белых и несколько Черных священников возилось с рыцарями, сердито покрикивая на подручных, чтобы те приготовили все необходимое.

У смертельно бледного Малаки Фрита дрожали руки. Над ним склонились два Белых священника, а третий молился рядом с ними. Из шеи у генерала был вырван кусок плоти, и в его речи слышалось бульканье крови. Широко распахнутые глаза подернулись кровавой пеленой. Затем он побагровел, стиснул зубы и чуть не затрясся от ярости.

– Фэллон! – крикнул он снова.

– Я здесь, милорд, но вам лучше помолчать, пока вас не исцелили.

Белый священник согласно кивнул и попытался удержать генерала на месте. Они могли его вылечить, но Фрит упрямо пытался подняться на ноги, движимый яростью и гневом.

– Генерал, вам нужно сидеть спокойно, – произнес церковник. – Вы умираете. Дайте нам сделать свою работу.

– Сначала вылечите короля! – прохрипел Фрит.

– Им уже занимаются, – спокойно ответил лекарь, – как и командующим Тристрамом.

Пошел снег, и равномерная белая круговерть накрыла сотни палаток. Метель началась внезапно, и крупные снежинки посыпались на сапоги Фэллона, смешиваясь с кровью из его раны на бедре.

– Перенесите раненых в шатры! – крикнул Белый священник, подзывая на помощь слуг.

Фэллон неохотно пошел к шатрам. Он уступил лекарям, только когда понял, что из-за потери крови не может твердо стоять на ногах. Неподвижного Тристрама несли на носилках, как и короля, руки и ноги которого безвольно волочились по траве.

– Меня не ранили, но можно я тоже пойду с ними? – спросил Владимир.

– Просто заткнись и иди, – ответил Фэллон.

Рыцари, перешептываясь, поглядывали на них. Многие узнали Фэллона из Лейта, и их смутило, что он не носил доспехи Красных рыцарей. Некоторые слышали и о Владыке Топей и начали строить догадки о произошедшем на здешних равнинах до прибытия Красных рыцарей из Арнона и о том, почему добровольцев из Дарквальда осталось так мало.

– Нейтралитет, я полагаю, закончился? – спросил Владимир, морщась при виде того, как Фэллону обрабатывают раны.

– Думаю, да, – ответил Серый Рыцарь. – Цареубийство обычно очень сильно оживляет события.

– А где Терон? – спросил Владыка Топей.

Фэллон покачал головой.

– Он погиб.

– По крайней мере, он умер не на тех проклятых столбах.

– Но все же он мертв.

– А король? – Владимир посмотрел на бесчувственное тело, которое внесли в шатер.

– Он погиб, – повторил Фэллон. – Вот что означает слово «цареубийство».

Слева от него раздалось победное карканье, обозначая возвращение призрачного ворона. Фэллон повернулся и увидел, что на открытом месте стоит тень Ториана, обрамленная завесой падающего снега. Призрачная птица на его плече весело хлопала крыльями. Мимо тени, не замечая ее, сновали рыцари и священники, они уводили лошадей, вернувшихся без всадников, и помогали раненым.

– Судьба – странная штука, избранник, – поведала ему тень, голос ее эхом отдавался в разуме Фэллона. – Для тех, кто это понял, будущее не имеет значения. Но для богов будущее и есть судьба. – Тень снова улыбнулась. – Вот что тебе предстоит сделать…

Глава восьмая
Тир Нанон в городе Ро Вейр

Он устал. Болела голова. Много дней провел он без сна и отдыха. Даже медитация доккальфаров не могла расслабить его разум, и Нанону не хватало слов описать свои чувства. Он смог избежать внимания сотен людей, брошенных на его поиски, только обратившись в черного ястреба. Его временным пристанищем стал шпиль небольшой Коричневой часовни.

Рам Джас Рами погиб, Далиана взяли в плен и пытали, а Кейла Гленвуда зачаровала колдунья. Они потерпели сокрушительное поражение, пытаясь убить Госпожу Боли. Он единственный из их группы остался на свободе и теперь не понимал, что делать дальше. Он не мог бросить Далиана, и дочь Рам Джаса все еще была Темной Кровью, но смерть верного друга потрясла Нанона до глубины души, лишив способности ясно мыслить. Что же делать?..

За прошедшую неделю он часто облетал канцелярию лорда-маршала и наблюдал за передвижением врага. Бесконечная вереница Псов, знатные ро, пришедшие к колдунье выпрашивать ее милость, – никто из них не сообщил ему ничего нового. Из праздной болтовни Черных воинов он узнал о смерти кирина и получил недостающие сведения о случившемся в катакомбах. Однако он так и не узнал, где они держат Далиана и известно ли Кейше, что убитый кирин – ее отец.

Нанон захлопал крыльями и возмущенно крикнул. Времени у него оставалось все меньше. Где-то на востоке в глубине Фелла Витар Лот готовил свой народ к массовому самоубийству. Не зная, как погубить колдунью, доккальфар чувствовал: он проиграл. А он очень не любил проигрывать. Очень редко он испытывал ощущение, что его перехитрили и переиграли. Будь он человеком, то сейчас ругался бы на чем свет стоит и клялся отомстить. Но он был ястребом – и мог только кричать по-птичьи. Он едва ощущал своих соплеменников, ведь они находились так далеко. От них в его разуме осталось лишь одно – тихие звуки, суицидальные настроения, которые чувствовались все сильнее.

На Ро Вейр опускались сумерки. Он сидел почти неподвижно более двух часов, изредка хлопая крыльями. Идиоты, которые искали его, даже не подозревали о его умении обращаться в птицу. Патруль Черных воинов уже несколько минут обходил Коричневую часовню, и Нанон решил спрыгнуть со своего насеста и посмотреть, что сможет выяснить. Приближался конец их дежурства, и Черные воины вяло бродили по улицам, бросая равнодушные взгляды на всех, кто проходил мимо. Они говорили о том, как бы побыстрее добраться до постели, о сне и иногда вспоминали о выпивке.

Порыв ветра поднял ястреба над часовней, и он изогнул крылья, чтобы поймать нужный воздушный поток. Канцелярия лорда-маршала была внушительным комплексом со множеством пристроек, отходящих от центрального каменного здания. Нанон не слишком-то разбирался в человеческой архитектуре, и ему всегда казалось странным, зачем строить дома из каменных блоков и ограничиваться прямыми линиями.

Здание находилось в административном центре города – по крайней мере, он был им раньше, – как и дома самых богатых жителей, хранилище зимних запасов Вейра и наверняка еще множество всего интересного. Где-то под ним точно располагалось подземелье, но Оборотень не мог понять, где именно.

Стену здания украшали каменные зубцы, открытые переходы, балконы и наружные лестницы. Их патрулировали гвардейцы и каресианские прихлебатели колдуньи. Нанон мог проникнуть туда через несколько десятков мест, исследовать сотни внутренних помещений, но без точного направления ему пришлось бы полагаться только на удачу. Но от этой удачи зависело выживание Далиана.

Его начало одолевать разочарование. Поднялся ветер, и Нанон спланировал на низкий балкон, выступающий из приземистой башни. Там стояли двое уставших дозорных, сонно глядевших на улицу внизу, но ястреба они не заметили. На секунду он замер в воздухе, пропуская ветер сквозь перья.

К нему пришла странная мысль. Мысль о том, как он лежит на пляже, теплые волны ласкают его ноги, а вокруг сидят его друзья. Слева Рам Джас, справа Далиан, а Гленвуд весело плещется в воде. Но мысль не принадлежала ему. Где-то глубоко под каменными зданиями Вейра видел сны Далиан Охотник на Воров. Раны смертельно уставшего каресианца подлечили, и Нанон ощущал в нем великий внутренний покой, будто Далиан молился. Чувствовать его таким образом было очень непривычно. И хотя они провели вместе немало времени, разум Охотника на Воров всегда оставался жестким и неподатливым, не разрешая Нанону воспринять эмоции Далиана. Возможно, осознание предстоящей гибели смягчило его разум… «Где же ты, каресианец?» – подумал Оборотень.

Нанон прыгнул, приземлившись на полу балкона. Двое каресианцев, напуганные большой птицей, на шаг отступили от него.

– Ты ешь ястребов? – спросил один из них.

– Не знаю, – ответил другой. – В них не так уж много мяса.

Дверь за ними была закрыта, и балкон казался относительно изолированным от остального здания. Нанон перекинулся в свой обычный вид и локтем ударил одного из стражников в горло. Другой ахнул, судорожно нашаривая меч, не в силах осмыслить только что увиденное. Нанон пнул его в пах и размозжил ему голову о каменную стену.

Доккальфар остановился. Первый из его противников был еще жив и пытался вдохнуть поврежденной трахеей. Нанон присел рядом с ним.

– Где-то в подземельях под нами держат каресианца по имени Далиан. Где именно он находится?

Каресианец выпучил глаза и разинул рот, в котором бешено двигался язык.

– Прости. Похоже, я нарушил твою способность к речи.

Оборотень встал и посмотрел на второго воина. Тот неподвижно распростерся на полу балкона, от его головы растеклась лужица крови.

– Я забыл о собственной силе, – изумленно пробормотал он. – Или о слабости людей. Или я был так зол, что выместил на вас свою ярость. – Нанон снова присел на пол. – Просто кивай в ответ. Ты знаешь, где находится Далиан Охотник на Воров?

Человек перестал судорожно пытаться вдохнуть и обмяк, глаза его остановились. Он умер.

– Что за напасть! – пробормотал обитатель леса.

Он шагнул на край балкона и посмотрел вниз. Он стоял на балконе на углу канцелярии лорда-маршала на высоте двух этажей. Главный вход большого здания находился довольно далеко, и стражи рядом не было.

– Правильно – ты где-то там, внизу, – заключил он, глядя на каменный пол. – Приоткрой свой разум, и я найду тебя. Не могу обещать, что спасу, – но найти смогу.

Но разум Далиана оставался все таким же непроницаемым. Еле заметная серебристая нить вела куда-то вниз, слишком тонкая, чтобы Оборотень мог последовать за ней.

Нанон бесшумно подошел к двери и прижался к ней ухом. Тишина. Железная ручка легко повернулась – и он ступил в темный коридор, ведущий к спиральной лестнице.

– Ну же, Далиан, где ты? Я не могу бесцельно бродить вокруг целыми днями.

Легкими шагами он спустился по лестнице. Стражник у ее подножия уставился в каменный пол, повернувшись к Нанону спиной. Оборотень улыбнулся – ему предоставилась еще одна возможность добыть нужные сведения.

Он взял шею стража в захват, чуть придушив.

– Привет, – сказал он, задирая стражу голову, – я знаю, ты не можешь дышать, так что даже не пытайся заговорить. Если ты мне поможешь – я не стану тебя убивать. Идет?

Мужчина бессвязно булькнул и замахал руками в тщетной попытке освободиться.

– Слушай меня! – рявкнул Нанон, чуть ослабив захват. – Я могу стать твоим худшим кошмаром. Или всего лишь еще одной встречей посреди долгого дня. Выбирать тебе.

Человек перестал вырываться.

– Что ты хочешь? – дрожащими губами полузадушенно прошептал стражник.

– Где Далиан Охотник на Воров?

Стражник поднял руку и показал на ведущую вниз спиральную лестницу.

– Спасибо, об этом я уже знаю, – произнес Нанон. – Где именно?

– Подвесные клетки… над катакомбами.

Нанон попытался улыбнуться, но вместо этого у него получилась жутковатая гримаса. Он ослабил хватку и легонько ткнул стражника в основание шеи, отключая его сознание.

Спиральную лестницу освещали факелы. Он спустился по ней с балкона, но ступени вели дальше вниз, в катакомбы.

– Поговори со мной, каресианец.

Нанон закрыл глаза и устремился разумом вниз, в катакомбы, проникая сквозь кирпичную кладку, известь и камень. Многочисленная охрана патрулировала нижние уровни здания. Сквозь комнаты, завешанные дорогими портьерами, через коридоры с роскошными коврами Оборотень следовал за отзвуком разума Далиана и наконец достиг коридора, который круто спускался вниз, в катакомбы, где слуги ро тщательно отмывали каменный пол от крови, пытаясь не вглядываться в темноту. Его лицо исказилось от боли, когда он увидел катану, лужу крови и обрывки одежды. На полу лежала разодранная в клочья кожаная броня, но тела нигде не было видно. Он почувствовал великую боль, исходившую от камня. На этом месте погиб Рам Джас. Когда он умирал, то смотрел на свою дочь. Однако он не упокоился в мире. Что-то случилось с ним во время смерти. Что-то очень гадкое.

Нанон мысленно возвратился из центрального зала катакомб и упал на колени. Ублюдки убили его друга и осквернили его тело. Он заслуживал большего. Или не заслуживал. Наемный убийца, хищник, выслеживавший и убивавший других людей. Но он же – друг Нанона, и доккальфару будет не хватать Рам Джаса. Ему захотелось закричать так громко, чтобы вся вселенная узнала: Рам Джас умер. Вселенной все равно, но Нанону казалось, будто узнать об этом она обязана. Ведь у киринов не было ни богов, ни Гигантов, остававшихся скучать по ним, ни жрецов, провожавших их в последний путь.

«Сконцентрируйся!»

Далиан все еще жив, ему нужна помощь, даже в виде последнего разговора. Нанон любил беседовать с ним и хотел успеть хотя бы попрощаться.

Разум его снова поплыл вниз, в катакомбы. Он постарался держаться подальше от крови кирина, внимательно осматривая темные залы. В поисках друга он спускался по темным запретным коридорам все дальше и дальше. Он видел извращенные религиозные церемонии, проходившие там, и ему неприятно было смотреть на них, но он заставлял себя продолжать поиски. Сотни фанатиков качались в такт новой песни Семи Сестер. Они скандировали нараспев и занимались непотребством, они обещали новую эру наслаждений и крови, они забывали о своей морали и добровольно творили мерзости.

Он снова почувствовал Далиана. Каресианец уходил из мира, спокойно принимая свою смерть. Нанон сомневался, что тот в сознании, но он оставался в живых, а разум его все еще напряженно работал.

– Вот ты где! – Нанон улыбнулся.

Он вернулся в тело и ловко и бесшумно запрыгал вниз по ступенькам, позволив мыслям Далиана направлять себя. Он прокрался мимо боковых проходов и патрулей стражников, вжимаясь в темноте в стену, пока не попал на еще один широкий балкон. Он выходил на обширный подземный зал, лежащий очень глубоко под городскими улицами. На полу балкона извивались мужчины и женщины, совершая совокупление.

Нанон приостановился и удивленно уставился на причудливое зрелище, наклонив голову набок. В потном ритуале не было ни любви, ни нежности – эйфорическое повторение одних и тех же механических действий, будто люди выполняли данное им поручение. Саара держала свою паству в подчинении при помощи низменных удовольствий.

Нанону понадобилось несколько секунд, чтобы мысленно распутать клубок обнаженных тел и сосчитать его участников. Их было шестеро – трое мужчин и три женщины с пустыми, мертвыми глазами, выражавшими только боль и наслаждение – и больше ничего. Мимо спаривающихся людей никак не получалось пройти скрытно. Одурманенные похотью фанатики пока не замечали доккальфара, но все изменится, стоит ему выйти из тени дверного проема.

Он продолжал чувствовать Далиана. Тот находился уже совсем рядом, где-то в пещере под балконом. В темноте тихо покачивались цепи, на которых висели клетки. Нанон стоял недостаточно близко и не мог их разглядеть, но теперь мысли каресианца ощущались гораздо сильнее. Тот больше не грезил о песчаном пляже с друзьями, теперь он шагал через очищающий огонь – Далиан считал его подарком от Джаа. Способ подарить ему покой перед грядущими пытками и смертью. Нанон надеялся, что он прав. Что его Гигант наблюдал за ним и его мысли не были пустыми грезами.

– Ты кто такой?! – рявкнул голос с лестницы.

Нанон вполголоса выругался. Экая глупость – так надолго застрять в дверном проеме! Он резко развернулся и увидел вооруженного охранника ро с большим животом и пьяными глазами. Нанон прыгнул вперед, ногой ударив его в голову, и противник без чувств сполз по стене.

Воин потерял сознание, но звук удара привлек стражей с нижнего уровня. Приглушенные тревожные голоса послышались с лестницы, и животные стоны на балконе притихли.

Нанон не стал медлить, он скользнул через дверь на балкон, перепрыгнул через обнаженных фанатиков, а потом и через ограждение и полетел в тьму под балконом.

Прилив энергии – и вот он уже распростер крылья и полетел к дальней стене. В обличье ястреба зрение у него было лучше, но Нанон не различал мелких деталей. На балконе напротив собралась группа воинов, они прогнали с него голых участников оргии и внимательными взглядами обшаривали катакомбы. Никто из них не видел его лица и не заметил превращения в ястреба. Они обратили внимание на какую-то возню и видели бегущего человека, но не могли четко описать увиденное. А стражник, которого Нанон приложил о стену, придет в себя только через несколько часов, и вряд ли он успел разглядеть, кто его ударил.

Нанон вцепился когтями в пустой держатель для факела и стал ждать. В дальнем конце обширного зала под самым потолком висели клетки. Они уходили во тьму, поскрипывая на пронзительном сквозняке. Первые несколько клеток оказались пусты. Обитатель нашелся только в одной из них.

Когда ястреб понял, что стражники ушли, а оргия возобновилась с новой силой, он оторвался от стены и полетел к клетке, расправив крылья на сквозняке и пытаясь ими не хлопать.

Оборотень уже устал быть ястребом. Превращение в другую форму отнимало много сил, а за последние несколько месяцев он и так переутомился. Скоро ему понадобится отдых в настоящем теле. Нельзя переутомляться слишком сильно – можно потерять концентрацию. Но сейчас все не имело значения.

Нанон опустился на верхнюю решетку клетки. Внутри, съежившись под одеялом, лежал человек. Голову его тоже покрывала ткань, поэтому трудно было определить, с какой именно стороны голова находится. Нанон сложил крылья, протиснулся сквозь прутья и опустился на пол клетки. Одеяло чуть приоткрывало человека. Лоб, нос и рот. Темная кожа, запятнанная кровью. Далиана Охотника на Воров удалось сломить, и он потерял большую часть силы. Все, что не могли отнять у него годы, уничтожила Госпожа Боли.

Нанон не рискнул вернуться в свою настоящую форму. Дополнительный вес в клетке может создать слишком много шума, и даже хуже – хрупкая клетка может сломаться и свалиться вниз. Вместо этого он запрыгнул в клетку в птичьем обличье и клювом потянул одеяло. Под ним неподвижно лежал каресианец. Он был без сознания, а грудь его еле вздымалась.

Нанон попытался обратиться прямо к разуму Далиана. Охотник на Воров нечасто открывал его, иногда разделяя с ним один из снов, но этого для Нанона было вполне достаточно.

– Прости, каресианец. Прости, что мы проиграли. Мне так жаль, что Рам Джас погиб. Мне так жаль, что Гленвуда заколдовали. Жаль, что ты в клетке. Прости меня.

– Ты не сделал ничего дурного, – последовал ответ.

– Ты не Далиан! – произнес Нанон.

Глухой голос отдавался гораздо более мощным эхом, чем человеческий.

– А ты не должен слышать меня и говорить со мной. Эта привилегия может быть только у одного человека.

– Но я вообще не человек, – заметил Нанон.

Странный голос не ответил. Он исходил из разума каресианца, но это был не Далиан. Однако голос не казался чужим, и Нанон чувствовал, что Далиан тоже не против его присутствия.

– Я Тир Нанон, доккальфар. Я был другом Далиана.

– Я тень Далиана Охотника на Воров. Но ведь ты не избранник Джаа.

Ястреб тихо каркнул – в обычной форме вместо него могло прозвучать заинтересованное хмыканье. Но сейчас он просто каркнул. Теней он знал. В самых древних легендах боги использовали призраков, когда их последователи нуждались в наставлениях. Когда избранников и потомков древней крови оказывалось недостаточно для исполнения божественной воли.

– Можем ли мы подружиться? – вежливо спросил Нанон.

– Нет, но мы и не враги.

Оборотень обдумал услышанное.

– Меня это устроит. Просто скажи… Далиан упокоился в мире?

– Еще нет. Его путешествию суждено миновать еще поворот, прежде чем прийти к концу, но в итоге его будут чествовать в огненных чертогах за пределами мира.

Нанон медленно убрал свое присутствие из разума Далиана. Тень накинула на него покров безмятежности. Ее доброжелательность чувствовалась и в той нежности, с которой она убаюкивала разум Далиана, чтобы он принял смерть в спокойствии и мире. Возможно, Джаа вовсе не так беспомощен, как полагают Семь Сестер.

Ястреб остался в клетке, наблюдая за другом колючими бусинками черных глаз. Он щелкнул клювом, потоптался на месте и расправил крылья. Ему хотелось на прощание сделать для Далиана что-нибудь хорошее.

– Ты сделал все, что в твоих силах, – сказала тень, появившись в клетке в виде полупрозрачного призрака Далиана. – Он был к тебе привязан. Но тебе пора возвращаться в безопасное место.

Нанон смотрел на тень. Он много путешествовал, прожил много жизней и видел множество разных существ, тварей и чудовищ, но никогда не встречался с тенью. Он читал о них в «Эдде» и других древних книгах, но никогда не разговаривал с ними лично. Тень была копией Далиана, целого и невредимого, облаченного в безупречные черные доспехи. Взгляд оставался таким же, как и черные внимательные глаза, но чего-то не хватало, ушла глубина личности. Это были всего лишь останки каресианца, но не он сам.

Нанон медленно поднялся с пола и протиснулся сквозь ржавые прутья. Ему всегда хватало скромности признать, когда задача была ему не по силам. Что бы ни приберег Джаа для своего верного воина, Нанон никак не мог на это повлиять. Их совместный путь окончился.

Он отлетел от клетки и, поймав воздушный поток, устремился на волю из подземелий Вейра. Стены из красного камня и покрытой мхом штукатурки уводили его прочь от подвесных клеток. Арочные входы и темные ниши утопали во тьме, усеивая каменные стены, будто ячейки в сотах. Большинство из них были пусты, по на балконах мерцали факелы, под которыми в животной страсти извивались обнаженные тела. Кое-где дежурила охрана. Но люди не обращали внимания на птицу, безмолвно парящую под потолком обширных каменных коридоров.

Ястреб опустился на землю в круг света перед троном Саары и сложил большие черные крылья. На полу виднелось пятно от лужи запекшейся крови и лежала катана. За троном в непроглядной тьме колыхались ветви темных деревьев. Множества темных деревьев. Они дремали, но их сводящее с ума присутствие действовало даже на камень, а Нанон ощущал его лучше многих. Мерзкий зуд в крыльях, острая необходимость щелкнуть клювом. Он тихо каркнул, почувствовав, как чудовище, в которое превратился Рам Джас, дрожит где-то там во тьме.

Его тело – тело человека! – осквернили наихудшим из возможных для бога образом. Нанон почувствовал отвращение. Саара породила тысячу Темных Отпрысков. Она пыталась обуздать силу, которая может уничтожить ее саму. Она отравит ее, и ни один человек, даже самый могущественный, не смог бы долго противиться действию этого яда. Безумие Мертвого Бога – безумие хаоса, пустоты, чертогов за пределами мира, а колдунья – всего лишь человек.

Но это уже ничего не изменит. Если даже завтра она умрет – тысячи Псов по-прежнему будут разорять Тор Фунвейр. В каждом уголке мира останутся ее Темные Отпрыски, а Гигантам все так же нужны будут тени, чтобы передавать сообщения своим последователям. Мир уже разрушен, и смерть Рам Джаса стала последней каплей в чаше его страданий.

Нанон принял свой обычный вид и присел рядом с кровавым пятном. Катакомбы вокруг пустовали, и невдалеке он чувствовал Далиана, который лежал на полу клетки. Каресианец видел смерть Рам Джаса. Соратники яростно пробивались от самого входа в катакомбы и положили множество людей, но Саара до последней минуты, до появления Гленвуда, не раскрывала свои планы. Доккальфара одолел мрачный пессимизм, будто какая-то часть его самого тоже умерла в этом подземелье.

Он поднял катану, вытер с лезвия кровь и сунул ее за пояс. Меч подарила кирину его жена, и ему нельзя просто так валяться на холодном камне.

Нанон вернулся во тьму. Коридор, ведущий к выходу, был залит кровью, а на стенах виднелись зарубки от мечей. Стояла мертвая тишина. Даже сквозняк, холодивший лицо, не издавал ни звука. Где-то справа Нанон ощущал замешательство Гленвуда. Когда Саара завладела разумом мошенника, он пытался сопротивляться, ему вовсе не хотелось предавать друзей. Его нельзя было винить за содеянное, но Нанон серьезно опасался, что он может сойти с ума.

Чуть поодаль Тир почувствовал девочку, Кейшу. По звучанию ее разума он понял: она спит. Она не знала, что ее отец умер. Она была всего лишь очередной жертвой своей госпожи. Одной из сотен… а может, и тысяч.

Ей он еще мог помочь. Возможно, она – единственный человек, которому он может здесь помочь. Рам Джас погиб, Далиан отправился в свое далекое путешествие, а зачарованный Гленвуд остался с колдуньей.

Нанон проворно добежал до тронного зала и юркнул в боковой проход. От факелов исходило достаточно света, но не тепла. Красные ковры устилали коридоры, выходящие из катакомб, а на деревянных дверях змеились черные непонятные узоры из спиралей и острых углов. Все двери были закрыты, из-за них не доносилось единого звука. Похоже, оргий здесь не проводили.

Чем больше Нанон удалялся от катакомб, тем сильнее чувствовал разум Кейши. Судя по ее мыслям, характер ее был похож на отцовский.

За углом спиной к Оборотню стояли два стражника-каресианца. Похоже, Саара держала девчонку под охраной, даже когда сама не находилась рядом.

В данную минуту Нанон не был настроен обходиться с людьми помягче. Он так любил их культуру, их особенности, но ненавидел их рабскую сущность. Независимое мышление для этих людей оказывалось роскошью либо помехой, которую они спешили с благодарностью отринуть.

Доккальфар вытащил катану и обнажил длинный меч, затем тихим звуком привлек внимание стражи. Они обернулись к нему и непонимающе переглянулись, потом снова уставились на странное существо с разнородными мечами в руках.

– Боюсь, у вас не будет возможности сбежать, – с сожалением сказал Нанон и грациозно шагнул к ним, замахиваясь лезвиями.

Он напал на обоих стражников разом – одному полоснул катаной по шее, а другому погрузил в грудь длинный меч. Для доккальфаров сражаться двумя мечами сразу было естественно, хоть Нанон ни разу не пробовал использовать настолько тяжелое оружие.

Каресианцы умерли почти мгновенно, а звук от падения тел заглушил ковер на полу, и, хотя легкое эхо от бряцанья доспехов все-таки разлетелось по коридорам, никто не пришел посмотреть, где и почему возник шум. Нанон подумал, что, вероятно, Саара сегодня собирает своих фанатиков где-то в другом месте.

Он вложил мечи в ножны и подошел к двери, запертой снаружи на засов. На ней не было никаких рисунков, и она легко открылась. За ней оказалась обставленная мебелью гостиная со смежной спальней. На стенах висели красные гобелены из плотной ткани, скрывая каменную кладку, а от свободно стоящих жаровен с углями исходило тепло. Но на мягкие кресла, казалось, никто не садился, и в целом помещение казалось пустым и неприветливым.

Нанон тихо вошел в спальню и откинул шелковый полог.

– Кто ты? – спросила Кейша.

Девушка услышала его шаги и села на кровати, прижимая золотые покрывала к испуганному лицу.

Он посмотрел на нее. Красивая девушка с грустными глазами. Темные волосы спутались, а на голых плечах виднелись старые шрамы от ударов кнутом.

– У тебя хороший слух, – ответил он. – Ты знаешь, по какой причине все твои чувства настолько обострены?

Она не ответила. Девушка изображала испуганное дитя, но Нанон подозревал за невинной внешностью что-то большее. Руки у Кейши не дрожали, а глаза внимательно наблюдали за ним. От страха она бы тряслась, а глаза бегали бы по сторонам.

– Ты не боишься меня. Почему?

– Я… простите, милорд… я всего лишь служанка.

Нанон усмехнулся.

– Хорошо, что не боишься. Но ты не ответила на мой вопрос. – Он вышел на свет и откинул капюшон, и Кейша увидела его серую кожу и заостренные уши. – Ты знаешь, откуда родом твоя сила?

Его действия произвели нужный эффект. Кейша искренне удивилась, и ее маска смирения дала трещину. Она перекатилась на бок, сунула руку под подушку и выхватила из-под нее ятаган. Под покрывалом она оказалась полностью облачена в облегающую одежду, но специально открыла плечи, изображая, будто только что проснулась.

– Так-то лучше, – заметил Нанон, склонив голову. – А ты хорошо двигаешься. – Девушка с кошачьей грацией пригнулась к земле и двигалась с невероятной скоростью.

– Еще один шаг, урод, – и я что-нибудь у тебя отрежу, – пригрозила она. Нанон снова шагнул к ней.

– Попробуй. Но когда я отберу у тебя оружие – тебе придется ответить на мой вопрос.

Она не была ни наивной, ни импульсивной. Ятаган качнулся, и она шагнула в сторону. Интересная девушка. Затем она бросилась на него в акробатическом прыжке и попыталась нанести мощный удар во время приземления.

– Ты еще и быстрая, – заметил он, отступая на шаг назад. – Хороший слух, отличные рефлексы. Всего лишь везение?

Она отпрянула от него, держа перед собой ятаган.

– Я знал твоего отца, киринская девочка.

– Что? Да кто ты такой? – спросила она, опуская ятаган.

Нанон оглянулся и прислушался. За пределами комнаты стояла тишина. Возможно, он пришел сюда, чтобы спасти именно ее, а не Далиана. Нельзя сказать точно, но рискнуть стоило.

– Меня называют Тир Нанон, и я не человек. – Он оскалился в улыбке.

– Это я вижу, – ответила она. – Ты восставший из мертвых.

– Восставший из мертвых, который был другом твоего отца. Но, возможно, нам стоит продолжить этот разговор где-нибудь в другом месте.

Для юной девушки она держалась на удивление спокойно, отлично контролировала эмоции и еще лучше – свои движения. Ему неловко было об этом думать, но она двигалась, как Рам Джас Рами.

– Госпожа не разрешает мне покидать ее покои, – ответила дочь кирина.

– Иногда очень неплохо нарушать правила.

Кейша разволновалась. Взгляд ее заметался по комнате, будто она не могла решить, что делать дальше.

– Чего ты от меня хочешь? – резко спросила она. – И не надо говорить, будто ты знал моего отца. Я никогда не знала его, следовательно, твои слова для меня пустой звук.

– Ты не просто служанка, Кейша. Ты еще и Темная Кровь, как и твой отец. – Девушка, похоже, слышала эти слова, возможно, Саара и Элиас в страхе шепотом произносили их. Хотя у нее и не было оснований доверять странному обитателю леса.

Нанону она понравилась, и по какой-то причине он находил удовольствие в общении с ней. Кейше едва ли исполнилось восемнадцать, но она прожила тяжелую жизнь среди рабства и насилия и научилась быть осторожной и расчетливой. Нанону нравилось даже просто находиться с ней рядом – он отлично чувствовал острый ум, который девушка пытается скрыть ото всех.

– Кирина, убитого вчера, называли Темной Кровью. Что это значит? – спросила она.