Текст книги "Красный Принц"

Автор книги: Э. Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

Глава пятая
Рэндалл из Дарквальда в городе Тракка

С тех пор как они покинули Кессию, Рэндалл насчитал по дороге двенадцать разных видов песка и пыли. Длинная Граница, которую называли дорогой, была всего лишь пыльной утоптанной колеей, ведущей на юг. По пути встречались горы, высохшие деревья, реки с мутной, грязной водой, но редко попадались люди. Те из них, кто все же решался пуститься в путешествие, сбивались в большие караваны и в основном двигались на север, увозя с собой по бесплодной тропе все свои пожитки.

Вся торговля в Каресии, очевидно, велась только внутри городских стен и не включала в себя большие объемы импорта и экспорта. Путники проходили мимо множества небольших полукочевых деревень с разложенными шатрами и стоящими на привязи верблюдами. Там жили мрачные мужчины и женщины, которые понятия не имели о гостеприимстве.

Вун из Рикары, избранник Джаа, новичок в их странной компании, изо всех сил пытался объяснить порядки в своей стране людям ро, но его рассказы не очень-то помогали. Каресианцы не желали иметь дел со своими северными соседями, а те из них, кто регулярно наведывался в Тор Фунвейр, обычно занимались контрабандой.

Выше всех остальных добродетелей Джаа почитал страх, и его не заботили дети других богов – он предпочитал заниматься своими людьми и держать их под контролем. Возрождение культа Мертвого Бога, впрочем, не изменило положение дел, и жители Каресии все так же не любили чужаков.

Каждые несколько часов мимо Рэндалла и компании проходили шикарные повозки с развевающимися черными занавесками, влекомые сильными белыми лошадьми под охраной вооруженных всадников. Пассажиры носилок укрывались занавесями от посторонних глаз, и Вун объяснил, что путешествующие богатые торговцы и главари банд никогда не показывают лиц, опасаясь покушения на свою жизнь.

Рэндалла беспокоило большое число анонимных путешественников, которые передвигались гораздо быстрее. Он подозревал, что преследователи могут таким образом обогнать их и первыми прибыть в Тракку. Вун убедил не нанимать лошадей, не желая привлекать слишком много внимания.

– Чужеземцы не ездят на лошадях. Они не путешествуют по Длинной Границе и не посещают Тракку, – заметил избранник Джаа. – Твоего хозяина могут убить за любое из этих действий – так зачем лишний раз рисковать?

– Чтобы добраться туда быстрее, чем колдунья, – ответил Рэндалл.

– Ты хороший оруженосец, юноша, – ответил Вун равнодушно. – Ты заботишься о своем хозяине. Из того, что я успел увидеть, ты выступаешь для него голосом разума, но тебе придется положиться на меня во всех вопросах, касающихся Каресии. Если ты допустишь ошибку – эта земля больно укусит тебя.

– Тракка чем-нибудь отличается от Кессии? – спросил Ута, когда они присели в тени скалы, укрываясь от полуденного солнца.

– Да, – ответил Вун, отпивая большой глоток воды из объемной фляги. – Там живут визири в высоких башнях. И архитектура города вам может показаться… весьма причудливой.

– Я думал, ты тоже визирь, – вставил Рэндалл. – Верховный визирь.

Вун на секунду задержал на нем взгляд, а затем передал ему флягу с водой.

– Я был им, но в новой Каресии я всего лишь предатель. Мою башню снесли, а друзья прокляли мое имя.

– Нужно ли нам задерживаться в городе? – спросила Рут. Она тихо сидела на скале под палящим солнцем, не обращая внимания на пыль и жару. – Мы можем просто обойти его стороной.

– Можем, – кивнул Вун, – но нам нужны еда, вода и другие припасы.

Последнюю неделю они питались только сушеным мясом и крупяной кашей, разбавляя их редкими охотничьими вылазками и случайно попавшимися Горланскими пауками. Рут относилась к тому, что люди едят пауков, на удивление спокойно и даже один раз поела немного похлебки, приготовленной из ее дальних родственников.

– Ты говорил, у тебя там есть друг, – сказал Ута. – Я полагаю, он сможет достать для нас припасы?

– Если он еще жив, – ответил Вун. – Мертвый Бог долгие годы влияет на Тракку. Шадаран – упрямый старый козел, но я уверен, Сестры уже попытались его утихомирить.

– Он верен Джаа? – спросил Ута.

– Да, если он еще жив, – повторил Вун.

Ута расстроенно покачал головой. Спокойный и холодный Вун и пылкий, порывистый Ута не особо сдружились во время путешествия. Рэндалл часто ощущал необходимость вмешаться в их разговор или сменить тему, чтобы избежать неминуемой потасовки, начатой горячим альбиносом.

– Насколько мы близко? – спросил Рэндалл.

– Близко, – ответил Вун. – Ты увидишь высокие башни, как только мы поднимемся на следующий холм.

* * *

За неровной скалистой грядой, в мареве, поднимающемся от нагретого песка, Рэндалл увидел множество высоких шпилей. Все были разными, без какого-то общепринятого стиля или конструкции. Некоторые башни увенчивались яркими минаретами, на других возвышались усыпанные драгоценностями статуи или странные символы, но общий их вид поразил его до глубины души.

– Какой они высоты? – спросил он.

– Высотой они не уступают самомнению их владельцев, – ответил Вун. – Моя башня была сравнительно скромной по сравнению с ними.

– Это джекканская магия, – заметила Рут, издали глядя на сверкающие шпили башен. – Камни Тракки заложили не люди. Они просто присвоили то, что там находилось, и извратили древнее волшебство в угоду собственным интересам.

Ута и Рэндалл переглянулись. Они были практичными представителями народа ро и не привыкли к открытым проявлениям магии. Они предпочитали дома и города с понятной конструкцией, построенные из дерева и камня, и их поражало, что каресианцы возводят здания с помощью колдовства.

– Люди народа ро никогда по-настоящему не понимали своих южных соседей, – произнес Вун, заметив их реакцию.

– Можешь ли ты рассказать, что такое джекканская магия? – спросил Рэндалл, который почти ничего не знал о полумифическом народе Джекки.

– Каресианцы владеют этими землями только последние несколько тысяч лет, – ответила Рут. – До них здесь простирался Джекканский халифат.

Вун посмотрел на нее.

– Это земли Джаа.

– Так и есть… сейчас это его земли, – согласилась Горланская Матерь. – Но магия, которую ваши визири подчинили себе, не принадлежит им по праву.

Он помолчал.

– Да, это так, – наконец согласился он, – просто довольно странно слышать, в каких выражениях ты об этом говоришь.

– Людям сложно понять, что такое время. Это особенность вашего вида, – ответила Рут.

– Да, да, очень мудрые речи, – проворчал Ута. – Лучше расскажите мне, чего тут следует опасаться.

Вун медленно отвернулся от Рут, с подозрением прищурив взгляд.

– Ты беспокоишь меня, сестра, – сказал он.

– Кто-нибудь вообще меня слушает? – спросил Ута.

Вун отошел от них, ничего не ответив.

– Давайте просто пойдем дальше, – предложил Рэндалл. – И прикроем лица.

У Тракки не было ни крепостной стены, ни защитных укреплений. Пыльная дорога сразу из пустыни вела к лесу высоких башен. У земли клубились облака, похожие на туман, но с более неприятными запахами и едким привкусом, который раздражал горло.

Жители Тракки скрывали лица под темными платками. Рабы отгоняли клубящийся смог от своих хозяев опахалами либо переносили господ в закрытых носилках. В городе царила странная тишина – ни оживления, ни разговоров не было на его улицах. Рэндалл задрал голову, и ему показалось, что весь город состоит из одних только башен.

Сейчас, когда он мог рассмотреть их вблизи, стала заметна их истинно магическая природа. В конструкции башен визирей не было ни логики, ни повторяющихся элементов, а в некоторых случаях оставалось непонятным, каким образом они вообще сохраняют вертикальное положение. Каждая казалась отражением разума ее создателя, магически усиленного неведомым джекканским волшебством, и по непонятным причинам не падала и не разрушалась. Между башнями вилась сеть подвесных дорожек и больших сооружений с куполообразной крышей. На самых нижних платформах над облаками тумана на свежем воздухе гуляли мужчины и женщины в ярких одеждах.

Ута остановился и пораженно воззрился на башни километровой высоты. Немногие люди из народа ро забирались так далеко на юг, и подобные проявления магии были для них неведомы.

– Я не верю своим глазам, – сказал Ута. – Как вообще такое возможно? Королевская башня Тириса – вот самое высокое здание, которое я видел до этого дня.

– Я видел горы повыше этих башен, – ответил Рэндалл, – но не сказать, чтобы много.

Ута наконец оторвал взгляд от башен и посмотрел на него.

– Нам надо держаться вместе, мой мальчик. Нас окружают каресианцы, гигантские пауки и бог знает что еще.

Рэндалл тихо рассмеялся.

– Хозяин, неужели я слышу в вашем голосе беспокойство?

– Скорее нет, чем да. Но почти. – Он нахмурился. – Ты знаешь, я ведь все понимаю.

– Что понимаешь? – Рэндалл замедлил шаг и прищурился.

– Что я довольно много от тебя требую, – ответил он.

– Но ты ни о чем меня не просил.

– Ты понимаешь, о чем я, мелкий засранец.

Рэндалл закашлялся, вдохнув дорожную пыль.

– Тут всегда так пыльно?

– Никогда тут раньше не был, – ответил Ута и снова взглянул вверх. – Может, нам стоит подняться туда? Некоторые из тех дорожек выглядят довольно чистыми.

Вун и Рут, неторопливо идущие чуть впереди, остановились и указали на открытую дверь на верхнем пролете широкой лестницы у основания одной из башен поменьше. Верхняя часть башни лежала в руинах, и лишь одна дорожка вела к остальной части паутины.

– Я просто думал, как бы нам не надышаться пылью, – произнес Ута, присоединяясь к остальным.

– Верная мысль, – ответил Вун. – Небезопасно долго находиться на улицах Тракки. Люди наблюдают за улицами. И шепчутся о том, что увидели.

Рэндалл огляделся по сторонам.

– Никого не видно. Кто может за нами наблюдать?

– Визири заметили наше присутствие, – сказал Вун. – Они вялые, изнеженные роскошью, но рано или поздно они забеспокоятся.

– Где башня твоего друга? – спросил Ута.

– Недалеко отсюда. Но, перед тем как мы туда пойдем, нам необходимо передохнуть. Боюсь, за нами следят.

Рут подобрала подол платья и поднялась по ступенькам, затем посмотрела в открытый проход, медленно обшаривая взглядом помещение, и поманила их за собой.

За дверью на нижнем этаже полуразрушенной башни простиралось обширное помещение без перегородок, пол его усеивали пыльные обломки стен. Лестница обвивала внутреннюю поверхность стены круглой башни и вела на верхние этажи. В ступенях местами зияли провалы. Похоже, лестницей не пользовались очень давно.

– Мы ночевали и в худших условиях, – улыбнулся Рэндалл. – Мы останемся здесь или пойдем выше?

Ничего не ответив, Вун начал подниматься по лестнице. Рэндалл усмехнулся, посмотрел на Уту и покачал головой – невежливость Вуна забавляла его.

– Он отвечает только на те вопросы, которые считает важными, – заметила Рут, следуя за ним по лестнице. – И хочет отдохнуть перед тем, как мы отправимся дальше.

– Он просто капризный ублюдок, – снисходительно произнес Ута, похлопав Рэндалла по плечу. – Пошли, пора убраться подальше от этой пыли.

У лестницы не было перил, и до второго этажа она два раза огибала по спирали всю башню. К концу подъема Рэндалл уже тяжело дышал, а перед последними ступеньками оперся на колени, чтобы передохнуть. При этом он посмотрел вниз – и сразу же пожалел об этом.

– Что не так, парень? – спросил Ута.

– Высота, – ответил Рэндалл. – Я как-то с ней не в ладах.

Хозяин усмехнулся.

– Здесь полно одуряюще высоких башен, мальчик мой. Высота и башни – одно без другого не бывает.

Рэндаллу стало дурно. Пол под ним поплыл перед глазами, и у него разболелась голова.

– Прости за то, что смеялся над твоей морской болезнью, – тихо сказал он, не глядя на Уту.

Тот мягко потянул его подальше от верхнего пролета лестницы.

– Идем, парень.

Второй этаж полуразрушенной башни оказался очень странным. Как только они покинули лестницу, они сразу услышали необычные звуки, будто до этого момента их что-то приглушало: журчание воды, шелест листвы, шепот ветра. Вместо второго этажа они попали в заросший сад, корни растений которого проникали в камень башни. Стены были увиты виноградными лозами, а с потолка свисали толстые древесные лианы. В центре круглого помещения находился небольшой каменный бассейн с декоративным водопадом, откуда в углубление стекала мутная вода. Похоже, за садом давно не ухаживали, но в нем разливался такой покой, что Рэндаллу даже сделалось несколько не по себе.

Вун уже устало растянулся на изумрудной траве, пока Ута и Рэндалл в изумлении оглядывались по сторонам. Просторное помещение было как минимум в два этажа высотой, и несколько осыпающихся арок вели из сада на открытый воздух.

– Чья это башня? – спросил Ута.

Вун пожал плечами.

– Сады любят многие из визирей. Даже чтобы вырастить былинку на пыльном песке и в такой жаре, нужна сильная магия. – Он размял спину и положил копье на траву. – А насчет того, кто был ее владельцем… я никогда не знал, да и не пытался узнать.

Рэндалл протянул руку и провел ею по траве, подсознательно ожидая, что она окажется ненастоящей.

– Как она может расти на верхнем этаже башни из холодного камня?

– Магия, – повторил Вун, отряхнул походный плащ и закрыл глаза.

– Не нравится мне эта башня, – пробормотала Рут себе под нос, выглядывая из арочного прохода на пыльную улицу. – Что-то с ней не так.

Рэндалл бросил походный мешок на траву и с усталым вздохом сел рядом. К нему присоединился Ута – он отстегнул меч от пояса и устроился поудобнее, прислонившись к толстым виноградным лозам.

– Мы можем подробнее об этом поговорить после нескольких часов сна, – ответил ей Ута, потирая глаза. – Я думаю, что могу даже снять сапоги.

– Я не устала, – ответила Рут. – Пожалуй, я лучше пойду прогуляюсь.

– Будь осторожна, – сказал Рэндалл, чувствуя, как тяжелеют веки.

* * *

Саша Иллюзионистка довольно улыбнулась. Она медленно открыла глаза, изучающе глядя на свое творение. Башня получилась идеальной. Разрушенной, но странно притягательной. Именно в такой решит укрыться человек вроде Вуна. Сад, похожий на тот, который рос в Орон Каа, был ее личной гордостью. Она любила сады и решила, что с ее стороны будет милосердно подарить своим жертвам чувство покоя и только потом освежевать их заживо.

Обогнать Уту не составило труда. Они просто нашли крытые носилки и купили самых сильных рабов. Колдунья рассчитала, что они прибудут на день раньше, чем их противники.

Друга Вуна, визиря Шадарана Бакару, взяли под стражу, и Саша приготовила для Призрака и его друзей хитроумную ловушку. Хозяйка и слуга стояли на высоком балконе башни Бакары, наблюдая за ними.

– Кто эта женщина? – спросил Певайн, облизываясь.

– Не знаю, – ответила колдунья. – Но у нее высокоорганизованный разум.

Саша, прищурившись, наблюдала за темноволосой женщиной. Та не заснула в саду, а пошла гулять по ближайшей подвесной дорожке. Что-то в ней смущало Сашу, колдунья не могла даже приоткрыть ее разум. Иллюзия подействовала и на божьего избранника, и на потомка древней крови – но не на женщину. Не каресианка, но и не из народа ро. Она скользила по дорожке, внимательно вглядываясь в здания и людей. Глаза ее никогда не замирали на одном предмете, они бегали по сторонам, но движения были плавными и точными, словно у хищного зверя. Затем она ушла еще дальше от иллюзии, растворившись в пестрой толпе жителей Тракки.

– Нет, я не знаю, кто она такая, – повторила Саша, – но нам не стоит о ней беспокоиться. Пусть себе гуляет.

– Можем разобраться с ней позже, – ответил рыцарь. – Визирь расставил вокруг башни своих людей, они готовы ворваться туда. Я сопровожу вас, когда они закончат.

– Нет, – возразила Саша. – Я буду там, когда их захватят. Мне нужно взглянуть на их лица.

– Как пожелаете, – проворчал Певайн, – если мне позволят оттрахать мальчишку и убить Призрака.

Саша попыталась не обращать внимания на его бормотание. Она долго думала об этом моменте, сто раз проигрывая его в своей голове. С тех пор как ее дорогая сестра дала ей задание отыскать Призрака, она представляла себе его лицо. Будет ли он плакать и молить о пощаде? Конечно же, нет. Знаменитый Ута Призрак – настоящий боец, закаленный и решительный. Он будет бороться до конца. Чтобы сломать его, понадобятся самые изощренные пытки. Возможно, его вообще не удастся сломить. М-м, дивная мысль! Она улыбнулась, и тепло разлилось по ее телу.

– Как только вы будете готовы, – проблеял Певайн.

– Я уже готова, – спокойно ответила она.

Он мерзко ухмыльнулся и вытащил раненский боевой молот. За ними на обломках башни Бакары стояло с десяток наемников ро. Смуглые, потрепанные ублюдки с лицами людей, которые любят низменные удовольствия. Во время путешествия Саша старалась по большому счету игнорировать их. Она принимала знаки их уважения, но закрывала глаза на невежество и дикость.

– Скажи каресианцам, чтобы они подождали нас, – приказал Певайн, и его подручный помчался к лестнице.

Остальные последовали за ними, предвкушая расправу над врагами. Мужчины похрюкивали и рычали, будто хищники перед тем, как растерзать свою жертву. Слова они произносили невнятно, и все их мысли несли отпечаток первобытной страсти к смерти и осквернению. Саша не испытывала ничего, кроме презрения к их жалким бессмысленным жизням.

Она тихо скользила следом, думая о Призраке. Она будто наяву видела перед собой его бледное лицо, розовые глаза и белоснежные волосы. Она так сильно желала его. Увидеть его своими глазами, дотронуться до него, испытать его волю. Она жаждала обладать им так же, как паук жаждет обладать мухой.

Они покинули башню по длинной дорожке, идущей над пыльными улицами. Рядом с развалинами стояли наготове двадцать храмовников Тракки и их визирь. Санаа Хранитель Порядка первым подошел к ней и распростер руки, излишне витиевато приветствуя ее. Он носил желто-красные одеяния и яркие украшения на руках и шее.

– О прекраснейшая госпожа, – произнес визирь, – мы ждали вашего мудрого решения.

– Давайте просто их убьем, – вставил Певайн.

– Замолчи, – оборвала его Саша. – Господин визирь, прикажите вашим людям окружить разрушенную башню.

Санаа поднял голову и посмотрела на осыпающиеся камни. Саша построила свою иллюзию на реальной основе. Ута спал не на траве, окруженной кустарником, под защитой стен, а на холодном камне, открытом всем ветрам.

– Где же заканчивается настоящая башня, госпожа? – спросил Санаа.

– Первый этаж – настоящий, – ответила она. – Мое искусство начинается на верхнем пролете лестницы.

– Очень хорошо. Мы не дадим преступникам уйти. Хотя я буду просто счастлив лично принести их в жертву, госпожа. Или, возможно, медленно нарезать на куски…

Но колдунья не горела желанием исполнять все прихоти жалких смертных. Она хмуро посмотрела на визиря.

– Просто делайте то, что вам сказано. Ваши желания не имеют значения.

– Как скажете, госпожа, – ответил Санаа с поклоном.

Она отослала его прочь и скользнула к разрушенной башне. Певайн с наемниками последовали за ней, они вытаскивали грубое оружие, предвкушая, как осуществят свои мерзкие намерения, ни одному из которых, конечно, она не позволит исполниться.

Саша чувствовала разум потомка древней крови, он манил ее, словно цветок – пчелу. Его смерть будет вкуснее чистейшего из нектаров, сладчайшего из фруктов. Она совершит то, что оказалось не под силу другим ее сестрам, что не смогли сделать могучие армии Тор Фунвейра. Она поработит Уту Призрака.

От башни осталась только пустая оболочка. Ветер свистел в развалинах, долетая с открытого второго этажа, и шевелил скопившийся внизу мусор. На лестницах виднелись следы пота и дорожной пыли. Вун привел их прямо в ее ловушку. С его стороны глупо было возвращаться. Если бы он затаился в пустыне, на него просто не стали бы обращать внимания – без потомка древней крови он безопасен. Но он высунул голову из укрытия – и стал опасным врагом, не меньшей наградой, чем сам потомок древней крови.

– Позволь мне пойти первым и повергнуть Призрака! – предложил Певайн, поднимая молот.

– Я отдавала тебе такой приказ? – спросила Саша, неохотно возвращаясь из сладостных дум.

– Нет, – ответил он, смущенно потирая шею. – Я просто подумал…

– Выполняй мои приказы, а не думай, – оборвала его колдунья. – Ты здесь, чтобы сопровождать меня и сражаться, когда я тебе прикажу. Говорить со мной тебе нельзя. Понятно?

– Твоя сестренка была более сговорчивой, – пробурчал рыцарь-наемник.

Саша резко остановилась, пытаясь взять себя в руки, и повернулась к Певайну.

– Мне сделать с тобой что-нибудь плохое? Что-нибудь способное показать тебе: именно я здесь главная. Может, мне заколдовать тебя? Или причинить боль?

Он оскалился, но больше не стал дерзить.

– Прошу прощения, госпожа. Пожалуйста, ведите нас.

Она улыбнулась.

– Хорошее поведение. Постарайся впредь вести себя так же.

Едва сдерживая раздражение, она подошла к башне. Саша медленно выдохнула, отключаясь от глупой болтовни наемников, и снова задумалась о потомке древней крови. Она чувствовала его дыхание, биение его сердца, холодное прикосновение кожи, белый шелк волос. Он был прекрасен в своей уникальности.

По спиральной лестнице Саша поднялась на второй этаж и вошла в собственную иллюзию. Журчание воды и шорох листьев успокаивали ее, и на лице у нее появилась мечтательная улыбка. За ней на лестнице остались люди Певайна, позволив ей первой войти и осмотреть собственную ловушку.

– Вот ты где, – выдохнула она, задержав взгляд на спящем потомке древней крови.

Вун, Ута и юный оруженосец растянулись на траве, привалившись спиной к деревьям, и глубоко заснули. Они казались такими умиротворенными, что ей даже не хотелось их будить.

Ближе всего лежал оруженосец, крепкий поджарый паренек с выраженными мускулами. Она присела с ним рядом и провела пальцами по его обнаженным плечам и рукам. Кожа его была гладкой с редкими шрамами. Светлые каштановые волосы, редкая бородка – он привлекал красотой юности.

– Мальчишка опаснее, чем кажется, – прошептал Певайн.

Она едва подавила желание изувечить невежу-наемника.

– Как его имя? – спросила она.

– Рэндалл… откуда-то там. Вроде из Дарквальда.

Она склонилась над оруженосцем, приблизившись к его лицу, и нежно поцеловала, наслаждаясь вкусом его губ.

– Я начну с тебя, – прошептала она, чувствуя, как тело трепещет от наслаждения. – Певайн, поставь своих людей на страже возле остальных, но не будите их.

Он ухмыльнулся и расставил наемников по саду рядом с Вуном и Утой. Даже варваров-наемников успокаивал ее призрачный сад. Она не усыпляла их – но воздействие иллюзии прекратило их болтовню.

– Просыпайся, Рэндалл, – прошептала она, нежно накладывая колдовские чары на неокрепший разум юноши.

Он медленно открыл глаза, и на его губах заиграла по-детски наивная улыбка. Его разум оказался сильнее, чем можно было судить по его возрасту, и Саша поистине наслаждалась, подчиняя его. Теперь он принадлежит ей. Отныне и навсегда.

– Кто ты? – спросил он, едва дыша.

– Я твоя жизнь… отныне и навсегда, я твоя единственная любовь, твоя единственная забота.

Он кивнул в ответ, широко распахнув глаза, в которых плескалась бездумная эйфория.

– Я твой, – произнес Рэндалл из Дарквальда, нежно погладив ее по щеке загрубевшей ладонью.

– Можешь встать, милый Рэндалл, – мелодично пропела она, поманив его к себе.

Певайн довольно кивнул, когда юный оруженосец поднялся, вытащил меч и встал в защитной стойке возле своей госпожи.

– Прекрасно, любовь моя, – произнесла она, посылая ему волны наслаждения. – Тебе понравится быть моим слугой.

– Да уж, сейчас он не такой стойкий, – загоготал Певайн.

– Молчи, когда говорит госпожа! – рявкнул Рэндалл, направив на него острие меча.

Саша ахнула от удовольствия.

– Не сейчас, мой милый, у нас есть другие дела, – сказала она ему. – Давай разбудим потомка древней крови.

Она махнула наемникам, охраняющим границы сада. Они все находились внутри ее иллюзии, и сад казался для них неотличим от реальности. Люди прислонялись к иллюзорным стенам, ощущая их как твердую опору, и ничуть не боялись рухнуть вниз, на каменную мостовую.

Саша пересекла сад, взяв с собой Рэндалла, и остановилась. Что-то было неправильно. Неприятное покалывание возникло на задворках ее сознания, чье-то настойчивое вмешательство, из-за которого она часто заморгала.

Она остановилась в центре сада и посмотрела наверх. Ее иллюзия формировала над ними купол из переплетенных виноградных лоз и вьющихся растений.

– В чем дело? – спросил Певайн, угрожающе махнув молотом над головой Уты. Он тоже посмотрел наверх. – На что ты смотришь?

– Я вижу паучью сеть, – ответила она.

В потолке появились дыры – небольшие участки сломанной иллюзии. Сквозь них Саша видела плотную сеть, которая расползалась по сторонам, кусочки сети распухали, как грибы, въедаясь в ее творение.

– Это невозможно! – прошептала она.

Затем на нее нахлынула боль. Мощный всплеск неизвестной силы захлестнул и разрушил ее иллюзию. Сверху над ними простиралась огромная паучья сеть, купол из плотного белого волокна, охвативший весь второй этаж разрушенной башни.

– Да чтоб я сдох! – потрясенно воскликнул Певайн. – Откуда здесь эта хрень?!

Ута и Вун внезапно проснулись, одновременно открыли глаза и поднялись на ноги – успокаивающее действие иллюзии тоже мгновенно исчезло.

– Ты! – зарычал Вун, увидев Сашу. – Ута, нам нужно бежать! Сейчас же!

Потомок древней крови быстро оценил обстановку. Воспользовавшись замешательством Певайна, он свалил его на пол ударом кулака и успел ухватиться за оружие, пока Саша зачарованно наблюдала за тем, как по паутине скользит чей-то огромный черный силуэт.

Началась потасовка, но колдунье казалось, что все вокруг двигаются очень медленно. Наемники скопом накинулись на Уту и Вуна, но Рэндалл не тронулся с места, охраняя свою госпожу.

– Госпожа, нам пора уходить, – тревожно заметил он, указывая на черную тень, которая начала пробираться к ним через паутину.

– Рэндалл, ты чего творишь?! – проревел Ута.

– Его больше нет, – ответил Вун. – Теперь он принадлежит ей.

Альбинос с удвоенной силой начал рубить наемников, пытаясь прорваться к оруженосцу.

– Я с тебя живьем кожу сдеру, сука! – заорал он на Сашу.

Санаа Хранитель Порядка прозвенел в сигнальный колокол, и на нижний этаж башни вбежали каресианские воины. Она слышала их топот и краем глаза видела сражение, но продолжала смотреть вверх.

Она знала, кто это, но не верила своим глазам. Они исчезли, она была уверена, что их больше нет, они давно вымерли! Семь Сестер обшарили все земли мира людей, они искали их в надежде воспользоваться древними силами. Но никого не нашли.

– Ута, его больше нет! – повторил Вун.

Саша не отвела глаз от гигантского силуэта, даже когда Вун схватил Уту и с силой оттащил его в сторону.

Каресианцы наводнили опутанный паутиной второй этаж. Вун сразу понял: их слишком много, и вдвоем с ними не справиться. Он бросился к прогалу в паутине, ведущему к единственной подвесной дорожке башни, пользуясь тем, что колдунья застыла на месте. Ута неохотно последовал за ним, с гримасой боли бросив последний взгляд на своего бывшего оруженосца.

– За ними! – приказал Певайн и, шатаясь, поднялся на ноги.

Каресианцы бежали мимо колдуньи к прогалу в паутине. Трава исчезла, остался только холодный камень, и Сашу пробрал озноб от страха – она никогда еще не испытывала его, чувство было незнакомым, нежеланным.

Ее добыча скрылась из виду, ускользнула от нее. Она больше не ощущала древнюю кровь. Можно было погнаться за ним – но она все так же, не двигаясь, смотрела на чудовище. Она не могла ни шевельнуться, ни отвести взгляд.

Черная тень скользнула вниз, раздвинув паутину толстыми лапами, и грациозно опустилась прямо перед каресианцами. Они встали как вкопанные, а затем побежали врассыпную, в панике побросав оружие. Певайн и его наемники заорали от первобытного ужаса и тоже понеслись прочь.

Саша Иллюзионистка видела перед собой Горланскую Матерь, легендарное чудовище, вернувшееся из пропасти Глубинного Времени. В Орон Каа им рассказывали сказки и легенды: об отце Горланских Матерей, Атлах-Нахе и о потомках, жирных пауках с плато Ленг. Но они все были мертвы, правда же? Они давно мертвы. Даже когда чудовище начало убивать ее солдат, Саша все еще не могла поверить своим глазам.

Горланская Матерь давила и пожирала людей, не обращая внимания на их жалкие попытки сопротивления. Великолепное волосатое брюхо, покрытое красными пятнами, задиралось вверх, посылая в воздух тонкие волоски. Они, будто туман, расплывались вокруг паучихи и длинными тонкими копьями вонзались в лица людей. Башня наполнилась криками. Люди бежали, люди умирали у Саши на глазах. Но она даже не отвернулась.

– Нам нужно уходить, госпожа. – Рэндалл уцепился за ее локоть.

Паук развернул огромную тушу и устремился на колдунью, обнажив клыки.

Он встал на дыбы, заслоняя солнце, пробивавшееся сквозь паутину. Саша не отвернулась и даже не вздрогнула, когда клыки сомкнулись на ее груди, пронзая насквозь.

Она была одной из Семи Сестер Шаб-Ниллурата, бессмертной колдуньей, которую не мог убить никто из людей, но перед Горланской Матерью Саша Иллюзионистка почувствовала себя просто испуганной девочкой. Гигантские клыки впрыснули яд, вырывая жизнь из ее тела.

* * *

Рэндалл не понимал, что происходит. Он вроде не спал, но не был в этом уверен. Он видел битву… или не видел? Странные воспоминания наполняли его разум. Он сомневался, его ли это воспоминания, но они казались такими реалистичными. Была ли вообще битва? Или что-то другое? Он помнил женское лицо. Море крови. Море смерти. Калейдоскоп из воспоминаний, настоящих и призрачных.

В одном он точно был уверен – он уснул на траве. Но все случившееся дальше оставалось под вопросом.

– Привет! – произнес он.

Он даже не знал, произнес он это вслух или про себя, но чувствовал: ему необходимо что-то сказать.

– Меня зовут Рэндалл. Здесь есть кто-нибудь?

– Я вижу тебя, юноша, – произнес чувственный, хрипловатый женский голос.

– Где я? И кто ты? Я вообще живой? Почему я ничего не вижу и не чувствую? – Вероятно, это все-таки сон. Ничем иным это быть не может.

– Ты не спишь, – ответила женщина. – И теперь ты принадлежишь мне. Если для тебя важно что-то видеть и слышать, то мы можем перейти на более привычный пейзаж.

Он вдруг оказался посреди поселения из дерева и тростника. Трубы дымили над пылающими очагами. Деревня заросла деревьями и делилась на части узкими ручьями, а воздух наполнял густой аромат красного вина. Стояла отличная погода, светило солнце, дул прохладный ветер. Похоже, уже наступила осень, и землю покрывал ковер из зеленых и коричневых листьев. Дарквальд. Деревня, в которой он вырос.

Рэндалл не устал, ноги у него не болели, меч был вычищен, а от одежды пахло лавандой, будто ее недавно постирали.