Текст книги "Король-колдун"

Автор книги: Джулия Дин Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Как вы великодушны, – сухо заметила Атайя, не опуская взгляда.

Мудрец слегка наклонил голову, как если бы в словах принцессы был заключен комплимент.

– Я знаю, что вы послали в Кайбурн за помощью, но ваших людей крайне мало, и они способны производить только весьма слабые заклинания. К рассвету этот город будет моим. Вражеских колдунов запрут в подземельях замка, а те, кто не обладает даром, должны будут принести мне клятву верности или умереть. Мы с вами – лучшие, – напомнил принцессе Мудрец, схватившись за подлокотники трона, – и я заставлю их признать это.

– Тогда почему же вы как признанный вождь не скачете на коне по улицам с обнаженным мечом, показывая людям, кто будет править ими?

– Всему свое время, Атайя, – отвечал Мудрец весьма саркастически, хотя образ, созданный принцессой, воодушевил его. – Прежде всего мне следует разобраться с вами.

Принцесса ощутила холод внутри, когда Мудрец встал и направился к ней.

– Разобраться со мной? – эхом повторила Атайя. Время… ей нужно время! Головокружение прошло, но ее магические силы находились на уровне, близком к нулевому. Вряд ли в течение некоторого времени она сможет защититься от заклинаний Мудреца.

– Вам не следует бояться меня, Атайя. Я просто хочу убрать вас с дороги до тех пор, пока мое владычество над Кайтом станет неоспоримым. Мои враги окажутся поверженными, когда увидят, что их знамя исчезло, а вы и есть это знамя. Вы можете придать этому конфликту серьезную остроту, а мне совсем не нужны дополнительные трудности. Хотя, – лукаво добавил он, – сейчас вы выглядите не так уж и внушительно.

Атайя слегка вскинула голову, хотя и понимала всю тщетность этого вызывающего жеста. Мудрец видел, в каком состоянии принцесса находилась сразу после появления в комнате Совета, и у Атайи не было никакой возможности убедить его, что ее магическая сила полностью восстановилась. Хорошо хоть Мудрец ничего не знал о корбалах, которые, принцесса прекрасно это понимала, являлись ее единственной надеждой на спасение.

Если бы, конечно, у нее нашелся хоть один. Мудрец приблизился к ней и протянул руку, словно молча приглашая принцессу на танец.

– Без вас, – мягко произнес он, – союз с королем разрушится, и Делфархам падет к моим ногам. А без Делфархама и Кайт не выстоит.

Мудрец положил одну руку на пояс принцессе, словно ожидая музыкального вступления, и протянул другую. В последней попытке сопротивления Атайя попыталась наложить защитное заклинание, но его рука легко преодолела слабую защиту, оставляя за собой след из клубящихся синих точек.

– А теперь усни, Атайя, – прошептал Мудрец, надавив пальцами на лоб принцессы. – Спи, пока я не разбужу тебя.

Атайя предполагала, что его сила окажется достаточно мощной, но совсем не ожидала, что она столь велика. Как будто на лицо принцессы опустилось, усыпляя ее, не тонкое покрывало, а тяжелая подушка, подавляя волю Атайи. У нее не было никакой возможности бороться, сопротивление улетучилось, как дым от погасшей свечи. Атайя обессилела в руках Мудреца, не в состоянии оттолкнуть его, только услышала отдаленный раскат смеха и почувствовала прикосновение горячих губ к щеке.

* * *

Дарэк тяжело упал в кресло с высокой спинкой, придавленный зловещими сообщениями, поступающими со всех концов города. Король рассеянно прихлебывал теплый чай, слушая последнее из них, доставленное чудом спасшимся старым священником собора Святого Адриэля.

– Люди Мудреца превратили церковные хоры в место для судилища, – рассказывал священник. – Их пленники вынуждены приносить клятву верности Мудрецу или их зарежут прямо перед Божьим взором! Священникам и судьям даже не предоставляют права выбора – их уничтожают прямо на месте. Какое зверство! Даже домашних животных и то убивают более милосердно, ваше величество! – вскричал он, падая на колени. – Мы разбиты! Господь жестоко покарал нас, но за какие грехи?

Дарэк нахмурился, ощутив укоры совести, – ему на ум пришел лесной лагерь Атайи. Король слишком хорошо понимал, почему Господь мог чувствовать себя оскорбленным деяниями Дарэка и его Трибунала, но не хотел говорить об этом вслух.

Дриана проскользнула за спину короля, добавляя горячей воды в его остывший чай.

– Я никогда не предполагала, что он может быть таким жестоким, – произнесла она, огорченная потоком страшных новостей, как никто в этом зале. – Мне хотелось верить, что из него выйдет хороший король, сейчас же я думаю, что Кайт ожидает страшная судьба.

Дарэк посмотрел на Дриану, слабая вспышка надежды промелькнула в глазах короля.

– Ты знаешь Мудреца… достаточно хорошо, – осторожно сказал он, не желая упоминать об истинном характере их прошлых отношений. – Известно ли тебе что-нибудь о его тактике… о чем-нибудь, что помогло бы нам остановить его?

– Я знаю только то, что он рассказывал мне о своей магической силе, – отвечала Дриана, огорченно встряхнув темно-рыжими волосами. – Однако так как сама я не колдунья, я не понимала большей части из того, о чем он говорил. В основном Мудрец рассказывал о том, как будет править Кайтом, но никогда – о том, как собирается достичь этого…

Дарэк что-то буркнул, разрешая ей удалиться, и Дриана молча ретировалась на кухню, чтобы помочь в приготовлении небольшого ужина для короля и советников, которые всю эту ночь провели на ногах.

Следующим к помосту подошел лейтенант Бернс.

– Ваше величество, двор замка почти полон, в казармах не осталось и ярда пустого пространства, мы просто больше не можем держать ворота открытыми.

– Но не можем же мы оставить их на милость Мудреца! – возразил Кейл, стоя напротив своего бывшего товарища, приготовившись оспаривать его точку зрения даже в присутствии короля.

После двух лет пребывания в компании Атайи и ее обездоленных приверженцев Кейла особенно беспокоило мучительное положение увеличивающегося количества беженцев в Делфархаме. Ирония ситуации не ускользнула от Дарэка. Сегодня уже не лорнгельды бежали от преследований Трибунала, а обычные граждане Кайта вынуждены искать прибежища от нападения Мудреца. И Дарэк, как ранее Атайя, выступал уже в роли спасителя, укрывающего кайтских беженцев от резни.

С неохотой король кивнул своему лейтенанту.

– Закрывайте решетку. Этим мы им не поможем, – сказал Дарэк Кейлу, искренне тронутый отчаянным выражением, появившимся в глазах старика.

Несмотря на то что Кейл некогда дезертировал из гвардии, чтобы служить Атайе, Дарэк почувствовал, что готов простить его, и ощутил к старику неожиданную симпатию. Среди его солдат было не так уж много глубоко порядочных людей.

– Мы не можем принять весь город. Пусть оставшиеся поищут укрытие где-нибудь еще.

Про себя, однако, Дарэк сомневался, что жителям Делфархама безопаснее находиться в стенах замка, чем снаружи, – если события буду развиваться так и дальше, Мудрец еще до наступления утра займет королевскую крепость.

Кейл, насупившись, отступил, а его место занял капитан Парр.

– Ваше величество, тридцать два гвардейца убиты. И девятеро из людей Де Пьера, – неприязненно добавил он; ядовитая улыбка заиграла на губах: капитан явно полагал, что подсчитывать количество убитых колдунов – все равно что подсчитывать дохлых крыс. – За последние два часа мы уже потеряли почти целый полк солдат. Я полагаю, следует просить подкрепления из Горы. Армия Мудреца захватила уже больше половины города.

Нахмурившись, король внимательно оглядел зал.

– Где лорд Гарсон? От Маргрейва до Делфархама на полдня пути ближе, чем от Горы. Мы можем запросить подкрепления там.

Лорды Совета обменялись беспокойными взглядами, но никто из них не отважился отвечать королю.

– Лорд-канцлер? – сказал Дарэк, обращаясь к седому человеку, на свою беду расположившемуся рядом с помостом. – Где герцог Маргрейв?

– Ну… лорда Гарсона нет. Он…

– Да говори же, Конли! – вскричал самый юный и наименее робкий из советников, проталкиваясь к помосту. – Гарсон – предатель! Он присягнул Мудрецу в обмен на сохранение в неприкосновенности своих земель и титула.

Советник гневно выругался.

Вместо того чтобы, узнав о предательстве, разразиться гневной тирадой, король зажмурил глаза и раздраженно вздохнул.

– Никогда бы не подумал, что Маргрейв… что Гора… – угрюмо проговорил Дарэк. – Так или иначе, большее количество солдат нас не спасет.

В глубине души король упрекал себя в том, что не позаботился обсудить этот вопрос с Осфонином из Рэйки: в его армии многие солдаты были хорошо обученными колдунами. Дарэк уже послал за войсками, находящимися в двух днях пути от Делфархама в Кайбурне, но он прекрасно понимал, что толку от обычных солдат в войне, ведущейся преимущественно с помощью магии, будет мало.

– Мы надеемся, что нам помогут люди Атайи в Кайбурне, – сказал король своему застывшему в ожидании приказаний капитану, – но это может случиться не ранее, чем через два дня. А пока постарайтесь сделать все, чтобы как можно дольше удержать людей Мудреца в бухте. Черт побери, ну где же Атайя?! – вскричал он, ни к кому не обращаясь. На своей памяти король впервые ощутил настоятельную потребность немедленно увидеть свою своенравную сестру.

Крайне нуждаясь в минутной передышке от хаоса обступившей со всех сторон битвы, Дарэк удалился в комнату для личных аудиенций, сопровождаемый только Джейреном и мастером Хедриком. Король сам пригласил Хедрика, с присутствием же Джейрена он вынужден был смириться, так как этого хотел мастер Хедрик, ну и конечно же, Атайя.

– Мы не можем больше ждать, – проговорил Дарэк, беспокойно прохаживаясь взад и вперед мимо письменного стола. – Вы слышали, что сказал капитан Парр, – большая половина города захвачена. Атайя нужна нам именно сейчас, – сказал Дарэк, посмотрев на Джейрена так, словно обвинял его в том, что он силком не притащил сюда Атайю.

Джейрен прикоснулся к кисету с корбалами, висевшему у него на поясе в ожидании, когда уникальные способности Атайи призовут кристаллы к жизни и, если повезет, обратят в бегство людей Мудреца, дав возможность подоспеть подкреплениям из Кайбурна.

– Я посмотрю, как она там.

Джейрен отступил к окну, повернувшись спиной к бушующим водам моря, стремясь отрешиться от шума дождя и ветра, и создал между ладонями сферу. Он вглядывался в светящийся шар гораздо дольше, чем Дарэку казалось необходимым, но когда Джейрен в конце концов рассеял сферу и поднял руки, Дарэк понял, что что-то случилось. Лицо Джейрена стало восковым – таким же бледным, как туманная сфера, в которую он только что вглядывался.

– Я не вижу ее.

Мастер Хедрик сжал вишневый посох с риском сломать его. Он постарался скрыть от короля глубину своего беспокойства, но Дарэк успел узнать старого колдуна достаточно хорошо, чтобы понять, как сильно тот взволнован.

– Что это значит? – требовательно спросил Дарэк. Он страха слова его прозвучали резче, чем он хотел.

– Это значит, – объяснил Джейрен, – что она по какой-то причине покинула Делфархам и находится где-то далеко отсюда, или скрыта от моей сферы, или… – Джейрен стал бледен как смерть. Он отодвинулся от окна, глаза беспокойно шарили по комнате, когда Джейрен направился к королю. – Ваше величество, боюсь, что колдуны Мудреца уже среди нас.

Дарэк тоже побледнел.

– Я должен увести вас отсюда, пока еще могу, – продолжил мягко Джейрен. – До того, как они поймут, что нам все известно.

– Ты хочешь сказать, что Атайя захвачена? – бессвязно спросил Дарэк, не в силах смириться с мыслью, что у него похитили последнюю, самую верную надежду.

– Я не уверен. Однако не могу представить себе никакой другой причины, почему она не появилась в моей сфере.

– Но как? Как им удалось проникнуть внутрь?

– Вероятно, с помощью скрывающего заклинания. Или сам Мудрец использовал транслокацию, если он владеет ею. Держу пари, они были здесь еще до нападения на город, задолго до того, как мы наложили защитные покровы.

Дарэк сжал голову руками, словно пытаясь закрыть уши.

– Но я же не могу сейчас оставить город. Я же…

– У вас нет выбора, ваше величество, – спокойно, но твердо сказал Хедрик. – Если Атайю похитили, значит, в обороне замка есть брешь. Вы должны бежать, пока это возможно. Если попадете в руки Мудреца, Кайт лишится своей последней надежды.

Раздраженный тем, что его вынуждают поступить против его воли, Дарэк согласно кивнул. Хедрик прав, как и во многом другом.

– А что же будет с остальными? С Советом? Со слугами? С беженцами во дворе замка?

– Я предупрежу людей, чтобы они покидали замок как можно незаметнее и тише. Мы не должны дать понять людям Мудреца, что обнаружили их присутствие, если они действительно проникли в замок. Тогда многим удастся спастись. Этим несчастным будет безопаснее на улицах, – печально добавил Хедрик. – Здесь они как кролики в клетке.

Осознав наконец серьезность ситуации, король принялся поспешно собирать важные для него вещи, которые он ни за что не хотел бы увидеть попавшими в руки Мудреца. Естественно, прежде всего Дарэк взял королевскую печать, но Хедрик и Джейрен молчаливо отметили про себя, какие еще вещи король счел настолько ценными, чтобы захватить с собой: это был грубо вылепленный из глины игрушечный конь – подарок Мэйлена – и последнее письмо Сесил.

– Если мне необходимо бежать, то я должен взять с собой Николаса, – добавил король, засовывая бесценные предметы в камзол. – Я не могу бросить его здесь. Он уже достаточно пострадал от Мудреца.

Джейрен поторопил Дарэка:

– Я пойду с вами.

– Нет-нет, – отвечал Дарэк, явно обеспокоенный. – Не стоит. Я и сам справлюсь…

– Ваше величество, я понимаю, что, будь у нас выбор, мы оба предпочли бы путешествие в другой компании, – прямо сказал Джейрен, совершенно уверенный в причине недовольства короля, – но я не могу бросить вас без защиты… только не сейчас. Атайя никогда не простит мне этого, а ваши гвардейцы бессильны перед людьми Мудреца. Кроме того, нам безопаснее будет путешествовать под защитой скрывающего заклинания, а для этого нужен колдун. Я мог бы вместо мастера Хедрика пойти к людям, чтобы убеждать их покинуть замок, но, честно говоря, ваши придворные и слуги вряд ли примут подобный совет, исходящий от меня.

– Раз уж я остаюсь, то постараюсь выяснить, что случилось с Атайей, – произнес Хедрик, подталкивая их к дверям. – Поспешите – вы должны покинуть замок как можно скорее.

И я надеюсь, – безмолвно обратился Хедрик к Джейрену, опасаясь, что их могут услышать пока еще невидимые колдуны Мудреца, – что ты отведешь короля прямо в лесной лагерь. Когда Мудрец обнаружит, что большинство колдунов находятся на пути сюда – а рано или поздно это случится, – вероятно, он решит, что лагерь – не самая важная цель для нападения. Его величеству там будет безопаснее.

Они обменялись взаимными пожеланиями доброго пути, и в то время как Хедрик заспешил обратно в Большой зал, чтобы объявить об опасности, Дарэк и Джейрен направились к редко используемой лестнице, ведущей в комнаты принца. Когда они достигли прихожей, Джейрен покрутил полированным куском латуни, чтобы обнаружить тени других колдунов, возможно, скрывающихся где-то рядом. Не заметив непосредственной угрозы, они в ту же секунду оказались рядом с покоями принца. Комнаты не охранялись – по приказу капитана Парра весь оставшийся гарнизон находился на улицах города, сражаясь с войсками Мудреца.

Очутившись внутри, Джейрен последовал за Дарэком в смежную комнату, продолжая направлять свое латунное зеркало и благодаря Бога, что в нем не отражалось никаких отблесков. Джейрен сбросил скрывающее заклинание и подошел к кровати Николаса – как он может спать, когда такое происходит! – но вскоре заметил, что сон принца не так уж безмятежен. Николас беспокойно ворочался, лоб блестел от холодного пота.

Дарэк с беспокойством положил руку на лоб брата.

– Хедрик не говорил, что Николас болен.

Потому что, подумал Джейрен, чувствуя тошнотворное тепло, разливающееся в животе, эта поразила принца совсем недавно.

Джейрен оглянулся, но бежать было слишком поздно. Оказалось, что не только они с Дарэком проникли в комнату под прикрытием магических чар, но те, другие, опередившие их, заранее спрятались за гобеленами – укрытием, против которого бессильны любые зеркала.

– Ваше величество, – протянул Мудрец. Его учтивый поклон отдавал презрением. – Как предусмотрительно, что вы решили нанести визит брату, прежде чем бежать, спасая свою жизнь. Избавили меня от необходимости вас разыскивать.

Дарэк дернулся обратно к двери, но ее уже перекрыли двое стражников с обнаженными мечами. Они не носили темно-красных ливрей его собственной гвардии – благодаря своему недальновидному капитану большинство гвардейцев сейчас дюжинами погибали в городе. Стражники носили сарские черные с серебром мундиры – мундиры цвета ночи.

Мудрец перевел взгляд с Дарэка на Николаса и обратно.

– Что ж, если бы здесь находилась Атайя, у меня в распоряжении оказалась бы вся королевская семья. Однако, – добавил он, многозначительно приподняв бровь, – Атайя не присоединится к нам. Я позаботился об этом.

– Что ты сделал с ней?

Джейрен рванулся вперед, готовый голыми руками задушить Мудреца, но Дарэк схватил его и грубо потянул назад.

– Не глупи! Этому человеку достаточно одного жеста, чтобы убить нас.

– Не волнуйтесь, – сказал Мудрец, сделав неопределенное движение в сторону Джейрена. – У меня нет намерений причинить Атайе вред. Совсем наоборот, – прибавил он с наглой улыбкой. – Не могу сказать подобного о вас, поэтому лучше вам делать то, что я велю, если не хотите оставить вашу дорогую принцессу вдовой в столь юном возрасте.

Джейрен бросил взгляд на стражников за спиной. Если они не колдуны, то он и Дарэк могли бы проскользнуть мимо них с помощью какого-нибудь ухищрения. Однако вскоре Джейрен оставил любые мысли о нападении, осознав, что любое его движение принесет смерть одному из братьев Атайи, не говоря уже о нем самом. Что же касается Атайи, видимо, в отношении нее у Мудреца другие планы… или он просто хочет убедить в этом их с Дарэком.

– Я полагаю, – продолжил Мудрец, с небрежным видом прохаживаясь вокруг короля, словно портной, снимающий мерку, – что в будущем вашим стражникам следует выдать зеркала. Мы с моими людьми спокойно прошли мимо них, а они даже и глазом не моргнули. Конечно, вокруг галдели эти беженцы…

– Сколько с вами людей? – спросил Джейрен, не надеясь на ответ.

Хотя, если Мудрец так уверен в победе, он вполне мог ответить ему.

Улыбка Мудреца стала зловещей.

– Не так много, как будет совсем скоро.

Он повернулся на каблуках и шагнул к окну, открыв ставни и протянув руки, словно хотел обнять ночное небо. Затем Мудрец пробормотал заклинание, и мощный порыв силы хлынул наружу, словно приливная волна, сокрушив защитные покровы Хедрика одним жестоким ударом и оставив их висеть клочьями, как прекрасный шелк, разодранный когтями.

За первым порывом тут же последовал второй, содержащий в себе заряд столь же грубой и мощной магии.

– Colomen flammosum fac! – прокричал Мудрец, его заклинание произвело на свет столб огня, обрушившийся во двор замка, вызвав пронзительные вопли, и взорвавшийся разноцветным фейерверком.

Джейрен понял, что это сигнал, призывающий людей Мудреца атаковать замок. Следующее заклинание разбило окованную железом решетку словно валун, брошенный в витражное стекло, открыв путь для армии Мудреца.

– Осталось недолго ждать, – заметил Мудрец, с неохотой отворачиваясь от дела рук своих. – Под моими знаменами маршируют тысячи. Они сметут тех, кого вы послали, как незначительное препятствие. К рассвету я буду править здесь. Что касается вас, мой маленький король…

Мудрец поднял ладонь и обрушил на Дарэка волну боли. Король рухнул на пол, словно тряпичная кукла, скорчившись от резких судорог в животе, с трудом сдерживая рвоту. Подле него Джейрен отчаянно пытался сплести отражающее заклинание, прекрасно понимая, что его заурядные умения не идут ни в какое сравнение с силами Мудреца.

– Ты же король! – издевался Брандегарт, улыбаясь скорчившемуся от боли Дарэку и ловко отклоняя попытки Джейрена облегчить боль. – Ну-ка прикажи мне остановиться, умоляй меня, и может быть, хотя я не уверен в этом, я послушаю тебя.

Дарэк с трудом выдавил из себя несколько слов, решительно отказываясь умолять Мудреца, и в это мгновение другая вспышка силы позади него разорвала воздух. От порыва ветра и взрыва ослепляющего огня стражники у двери повалились назад, словно стебли пшеницы в бурю, с мучительным стоном обхватив руками внезапно запылавшие болью головы. Мудрец испустил гневное проклятие, заметив внезапно появившегося на пороге комнаты мастера Хедрика. Хрупкий на вид старик в простой зеленой мантии излучал силу настоящего адепта, каждой частицей которой он бросал Мудрецу вызов.

– Я не позволю тебе сделать это, – спокойно произнес Хедрик, его тихий голос явно противоречил мощной и смертоносной магической силе, которой он управлял. Хедрик встал между Мудрецом и его жертвами. – Ни один колдун не может использовать силу для подавления. Таков закон Совета.

Одно движение в сторону Дарэка – и заклинание, вызывающее болезнь, рассеялось. Король поднялся на ноги, дрожащий и бледный, но уже не испытывающий боли.

– Никто здесь не подчиняется законам твоего Совета, – отвечал Брандегарт. Насмешливость Мудреца исчезла, сейчас всем своим видом он являл грозное божество. – И даже если кто-то и подчиняется, то я не желаю об этом знать. Ты не запугаешь меня запретами близоруких философов, не имеющих ни малейшего понятия о том, для чего предназначена их сила, ограничивающих себя, словно священники, приносящие обет безбрачия, исходя из ложно понятого чувства приличия.

– Ты разрушил мои покровы, – мягко сказал Хедрик, отказываясь признать поражение и бросая взгляд в открытое окно за спину Мудреца, где вновь висели неповрежденные покровы. Затем Хедрик послал сообщение Джейрену.

Я знаю, вы оказались в опасной ситуации, когда покровы были сняты. Возможно, Мудрец и силен, но его техника оставляет желать лучшего. Заклинания его ужасно грубо сработаны.

– И кроме того, ты затянул путы заклинания принца, – продолжил Хедрик, обращаясь к Мудрецу, – сведя на нет все мои усилия…

– Я успел предупредить людей, но боюсь, для многих из них уже слишком поздно.

Ты нашел Атайю? – безмолвно спросил Джейрен.

– Нет, Джейрен. Если она и находится в замке, то очень хорошо спрятана.

– Николас до сих пор жив только потому, что его сестра хочет этого, – мрачно заметил Мудрец. – Он совершенно бесполезен для меня.

Брандегарт поднял руки, чтобы наложить заклинание, однако мастер Хедрик немедленно отразил его попытку с помощью мощной вспышки света, рассыпавшегося серебряными звездами.

Бери с собой короля и беги, – послал сообщение Хедрик. – Я присмотрю за принцем Николасом. С ним у вас нет надежды на спасение.

Джейрен уловил в голосе Хедрика дикую усталость и испугался за него – Хедрик уже далеко не юн, а Мудрец находился в самом расцвете своей силы. Учителю необходимо оружие, которого нет у Мудреца, нечто такое, чего Мудрец не ожидает…

Кристаллы! – послал он сообщение, пальцем едва коснувшись кожаного кисета на поясе. – Мастер Хедрик, у меня же есть кристаллы. Если Атайя смогла, вдруг…

Нет, – пришел твердый ответ. – Даже если я знаю, как использовать их, я не буду этого делать. Мы не должны выдать то, что может стать единственным оружием Атайи, которым ей удастся победить Мудреца. Если он узнает, что такое возможно, то наверняка найдет способ этим воспользоваться. Сегодня он очень силен, Джейрен. Он не слишком хорошо управляется со своей силой, но сама она так велика, что это едва ли заметно.

– Запечатывающее заклинание повредило тебе, – заметил Хедрик Мудрецу, стараясь ничем не выдать, что одновременно ведет и другой разговор. – Сила твоя велика, но недостаточно совершенна для адепта.

Мастер Хедрик, как же вы…

У меня есть другие способы, – загадочно ответил тот. Джейрен уловил отголоски ужаса в его голосе – что бы ни задумал Хедрик, это отнимет его последние силы. – А сейчас ступай и отведи короля в безопасное место.

Мудрец поднял руки, словно прося Божьего благословения перед состязанием.

– Сейчас мы увидим, кто из нас лучший колдун. Я победил во многих Обрядах Вызова за эти годы, победил тех, кто считал, что может превзойти меня. – Он сузил глаза и отступил назад, готовясь нанести смертельный удар. – Я лучший колдун, чем любой из кудахтающих индюков в вашем Совете. Бог наделил меня даром, каким не удостаивал еще никого в этом мире!

Я не могу вот так бросить вас…

Джейрен, не спорь со мной. У меня нет для этого времени, да и у тебя тоже. Беги же! Немедленно убирайся из этой комнаты!

На спокойном лице Хедрика не отражалось и следа ужасающего напряжения его внутренней речи.

– Можешь презирать нас, – проговорил он, покрытая сеткой синих вен рука скользнула внутрь мантии, – но мы в Совете знаем пару полезных трюков.

Хедрик извлек маленький амулет – Джейрен сразу же узнал его, хотя и не видел с первых дней своей службы у Хедрика. Он выглядел как обыкновенная куколка – игрушка крестьянской девочки: безвредный лоскут ткани, перевязанный бечевкой, но глаза Джейрена расширились от ужаса, когда он осознал, что собирается сделать мастер Хедрик. Наделенный силой семерых членов Совета амулет был предназначен для использования при самой жестокой нужде. Подобно грубому психическому потрясению, которому Родри однажды подверг его – Джейрен помнил оглушающие вопли, эхом отдававшиеся в коридорах его магических троп, – амулет Хедрика, по замыслу членов Совета, с огромной силой воздействовал на мозг колдуна, приводя к смертельному исходу. Мощнейшее оружие, отбивающее тем не менее у любого колдуна всякое желание воспользоваться им без особой нужды, так как оружие это убивало любого обладателя магической силы, находящегося в непосредственной близости от него в момент применения.

Прикосновение руки Дарэка к плечу вывело Джейрена из состояния потрясения, парализовавшего его.

– Неужели ты не понимаешь? Хедрик хочет выиграть время. Ты не поможешь ему. Никто не поможет. Пожалуйста, Джейрен, – добавил Дарэк просящим тоном, никогда еще король так не обращался к нему. – Мне нужна твоя помощь.

Впервые, внезапно осознал Джейрен, брат Атайи обратился к нему по имени.

Конечно, Дарэк прав. Если они не оставят его сейчас, жертва Хедрика станет напрасной, и Джейрен тоже будет мертв. Хотя бы Николас не пострадает – амулет смертелен для колдунов, а у Николаса нет магических троп, которые повредились бы при использовании амулета. А если Брандегарт погибнет, у армии колдунов не станет Мудреца, за которым они должны следовать, короля, чтобы короновать его, и, следовательно, причины продолжать войну с Кайтом.

Какой многообещающий исход… если амулет сработает.

Бросив в сторону мастера Хедрика последний взгляд и стараясь навеки запечатлеть в памяти его черты, Джейрен схватил Дарэка за руку и выбежал вон из комнаты. Защитные заклинания Мудреца, ранее закрывавшие им путь к бегству, разбились как прекрасный кристалл под воздействием силы уничтожившего их заклинания Хедрика – последнего заклинания, которое мастер наложил перед тем, что ему предстояло. Сейчас Хедрик шепнет заветные слова и швырнет на пол амулет Совета, который уничтожит его врага и его самого в одной яркой вспышке боли.

Последнее, что услышал Джейрен, проносясь по коридору рядом с Дарэком, был гневный голос Мудреца, отдававшийся громом, когда он обрушил проклятия на голову Хедрика.

– А сейчас, старик, ты действительно рассердил меня. Неужели ты думаешь, что мне придется долго искать их? Твоя жертва напрасна. Сейчас мы увидим, кого из нас Бог…

В то время как они с Дарэком скатывались вниз по винтовой лестнице, ведущей на первый этаж замка, Джейрен услышал оглушающий рев, словно волны тысячи океанов забились в его голове. Казалось, каждый камень под ногами затрясся, словно неведомые гиганты вырвали крепость из земли и сотрясали ее, как игрушку. Волна потрясения от взрыва накрыла Джейрена, путая тропы в мозгу. Он, задохнувшись, упал на колени, но Дарэк поднял его и потащил за собой. Джейрен сжал руку Дарэка и побежал, ничего не видя перед собой, совершенно обессилев от скорби и боли, гадая, что произошло с Атайей, молясь, чтобы амулет Хедрика оказался достаточно сильным и уничтожил Мудреца, и страдая от мучительной мысли, что, если это произойдет, он никогда больше не увидит своего наставника.

* * *

Атайя позволила звучащим в голове голосам разбудить себя только для того, чтобы обнаружить, что она находится в той самой темнице в подземелье, куда была помещена в ночь, когда Родри попытался похитить ее магическую силу. Стены рядом с соломенным тюфяком, на котором Атайя лежала, испещряли пометки, которые принцесса делала, чтобы отмечать время своего заключения.

И еще, с содроганием подумала принцесса, стены покрывали темные пятна, которые уже никому не удастся с них соскрести, – следы, оставшиеся от разорванного в клочья тела Родри, не сумевшего удержать магическую силу, которую он заполучил. Атайя протерла глаза, пытаясь прогнать остатки сна, и обнаружила человека, склонившегося над ее тюфяком. Принцесса почти что захотела, чтобы этим человеком оказался Родри, вновь пришедший мучить ее. Сегодня она обладала силой достаточной, чтобы бросить ему вызов, – к сожалению, Атайя не могла сказать подобного о Мудреце.

Чем быстрее принцесса освобождалась из кокона сна, вызванного магическим воздействием, тем явственнее становилось странное ощущение в голове. Голову Атайи словно туго набили шерстью – такое неприятно знакомое чувство! Однако на сей раз шерсть спрессовалась еще более туго, доказывая, что заклинание наложил гораздо более сильный колдун, чем тот, кто запечатывал ее магическую силу в прошлый раз.

Проклятие! Она должна была ожидать этого. Мудрец воспользовался слабостью Атайи и запечатал ее силу, пока она спала. Сейчас Атайя не смогла бы наложить самое простое заклинание, не говоря уже о передаче силы по каналам корбала. Если бы он был у меня, – уныло добавила принцесса про себя, вспомнив, что кисет с камнями находится у Джейрена. Где он сейчас?

Мудрец согнулся над ней и резко кивнул, довольный тем, что, повинуясь его приказу, принцесса проснулась.

– Идем со мной, – проговорил он, в его голосе принцесса уловила нотки любопытства, так не похожие на всегдашнее высокомерие. – Кое-кто желает видеть тебя.

Атайя села, все еще сонная, однако вскоре она поняла, что с момента их последней встречи с ее похитителем что-то произошло. Мудреца сотрясала дрожь, сильные руки ходили ходуном, как у древней старухи, а в обычно надменных глазах застыло загадочное и бессмысленное выражение, словно его грубо вырвали из мучительно прекрасного сна, чтобы отвести на собственную казнь.