Текст книги "Леди и Волк"

Автор книги: Джулия Берд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Ее слова прерывались при каждом взмахе. Это была нелегкая работа для нежных девичьих рук, и вскоре ее ладони покрылись волдырями и кровоточащими ранами. Но Кэтрин не обращала на это внимание, она должна была достать медальон. Сознание того, что она наконец освободилась от сомнений и бесконечного чувства вины перед Джорджем, вызывало внутренние ликование, делая ее сильнее с каждым новым усилием.

Когда лопата уперлась в деревянную крышку гроба, Кэтрин вздрогнула и вытерла со лба холодный пот.

– Отойдите, миледи, – решительно сказал Мэркхам. – Вы не сможете сами открыть гроб, он заколочен гвоздями. В жизни не встречал женщин, которые выполняли бы такую тяжелую работу.

Мэркхам забрал у девушки лопату. Пока он пытался вскрыть крышку гроба, бормоча себе что-то под нос, Кэтрин заглядывала через его плечо в пугающую темноту могилы. Неожиданный крик совы заставил ее вздрогнуть.

Наконец крышка скрипнула и немного приоткрылась, выпуская наружу резкий запах зловония. Задыхаясь и давясь, Мэркхам выскочил из ямы. Его рвало.

Кэтрин тоже отпрянула от могилы. В ее глазах вспыхнули огни прошлого. Она вновь ощущала запах сотен разлагающихся трупов.

Сдерживая дыхание и стиснув зубы, она с трудом отодвигала крышку, пока не увидела Гиля. Это могло оказаться трупом любого человека. Перед ней лежало полуразложившееся тело, обтянутое почерневшей кожей. Одежда, однако, была еще цела, и медальон…

Ее руки непроизвольно потянулись к нему. Чем ближе подбиралась Кэтрин к заветной цели, тем более зловещим становился облик лежащего перед ней трупа.

– Это всего лишь Гиль, – уговаривала она себя, испытывая огромное чувство вины за то, что нарушила покой умершего. Он действительно заслужил этот медальон.

Некоторое время девушка еще боролась со своими чувствами, но, наконец, медальон оказался в ее руках. Она попыталась снять дракона с цепочки, но ничего не получилось. Медальон беспомощно упал на грудь мертвеца. Кэтрин была близка к обмороку, однако выбора не оставалось – она должна была снять цепочку через голову трупа.

– О, Боже, не оставляй меня! – пробормотала Кэтрин, глубоко вдохнув. Одной рукой она изо всех сил потянула на себя рубашку и, со стоном приподняв застывшее тело, сняла цепочку. По ее руке полз паук. Девушка неистово смахнула его и, шатаясь, выбралась из могилы. На ее ладони, освещенный серебристым сиянием луны, мерцал медальон.

Глава 22

Стефан проснулся перед рассветом. Еще несколько минут он лежал с открытыми глазами, вслушиваясь в безмолвную тишину замка. Сегодня ему предстоял заключительный акт представления, финальная схватка с братом. Он должен был успеть до приезда настоятеля. Стефан мысленно был готов и к победе и к поражению.

Всю жизнь он стремился прожить честно и с достоинством. Но это требовало усилий. За долгие годы борьбы он устал и теперь даже радовался тому, что предстоящий день либо приведет его к триумфальной победе, либо к смерти.

Европа пришла к нему затемно. Благодаря ее усилиям, Стефан снова превращался в жестокого инквизитора. Они хранили многозначительное молчание, сознавая, что ближайшие несколько часов решат его судьбу. И хотя Стефана, строго говоря, нельзя было назвать верующим человеком, выходя из комнаты, он перекрестился.

Когда он вошел в Грейт Холл, солнце уже взошло. Зал был заполнен участниками и зрителями до отказа. Все знали, что Ламорт вынесет приговор сегодня. Марлоу находился в откровенно приподнятом настроении.

– Леди Розалинда, вы должны предстать перед инквизитором, – распорядился Стефан.

Когда Розалинда неуверенно поднялась и села рядом с Ламортом, по залу прокатился неодобрительный шепот.

– Мадам, вы хорошо осведомлены, что последнее слово в расследовании ереси остается за инквизицией. При этом для тех, кто отказывается признавать свои грехи, приговор исполняется незамедлительно и пересмотру не подлежит. К тем, кто раскаивается, инквизиция может быть снисходительна. Теперь ответьте, признаете ли вы себя виновной?

Ламорт подался вперед с трагическим выражением лица. Графиня даже не взглянув в его сторону, горько улыбнулась и произнесла:

– Нет. Сожгите меня на столбе, Ламорт. Я слишком устала от этой жизни.

Все ошеломленно молчали.

– В таком случае, мадам, как официальный представитель инквизиции и Папы Римского Клементия VI, я объявляю вас невиновной.

– Невиновной! – Марлоу подскочил на стуле, пораженный неожиданным вердиктом.

Все присутствующие встали и разразились бурными аплодисментами. Розалинда медленно повернулась к Стефану. Прикоснувшись к его рукаву, она прошептала:

– Кто вы?

Стефан многозначительно приложил указательный палец к губам:

– Позже, мадам, – и повернулся к расшумевшейся толпе. – Прошу тишины, – требовательно сказал он. – Когда-то меня мучили и пытали, заставляя терпеть невыносимую боль. Но у меня остался разум, который подсказывает, что не каждый подозреваемый всегда виновен. Но многие из оставшихся в тени виновны.

Предчувствуя новый поворот событий, присутствующие смолкли. Стефан выдержал паузу.

– В ходе расследования я обнаружил того, кто на самом деле виновен. Этого человека никто не обвинял, но я как представитель инквизиции считаю его виновным во многих преступлениях.

– Кто это, Ламорт? – раздался голос из глубины зала.

– Это тот, кто принес горе, ненависть и разруху в свой замок. Это лорд Марлоу, граф Блэкмора, – ответил Стефан. Обойдя весь зал, взгляд Стефана остановился наконец на Марлоу.

– В чем же меня обвиняют? – Глаза Марлоу метались от матери к Стефану.

Стефан улыбнулся.

– Вы обвиняетесь в убийстве своего отца, графа Джеймса.

– Это возмутительно! – взревел Марлоу. – Какие доказательства у вас есть?

Стефан кивнул одному из своих людей, и ему подали пергаментный свиток.

– Это завещание графа Джеймса. В нем записано, что вы, лорд Марлоу, лишаетесь наследства, как внебрачный сын. И получает его Стефан, единственный сын графа и ваш брат, которого вы изгнали из замка.

– Это подделка! – пронзительно завизжал Марлоу. Он повернулся к присутствующим, надеясь на их поддержку. – У меня есть настоящее завещание графа.

Они оба говорили неправду. Но никто в зале об этом не догадывался. Зная истину, но не имея подлинного документа в руках, Стефан был вынужден блефовать.

Он повернулся к Марлоу и указал на него пальцем.

– То завещание, что есть у вас, написано вашей рукой и опечатано перстнем графа, который вы украли с его руки.

Марлоу непроизвольно схватился за кольцо.

– Откуда вы знаете об этом? – он приблизился у Стефану, хотя тот отвернулся от него. – Это подложное завещание, – продолжал настаивать он. – Ни у кого нет той бумаги, о которой вы говорите. Она исчезла.

– Заседание окончено, – бесстрастно объявил Стефан, собирая бумаги на столе. – Я направляю это завещание местным баронам для тщательной проверки, – он вручил свиток лорду Дархэму. – Наше решение мы вынесем после полудня.

С этими словами он поспешно покинул зал. Пытаясь опровергнуть перед баронами предъявленное обвинение, Марлоу невольно предоставил Стефану достаточно времени, чтобы исчезнуть. И он направился прямо в конюшню. Единственной надеждой было, что бароны выяснят правду, ознакомившись с документом, который Стефану пришлось подделать. Они должны были принять решение самостоятельно. У него же сейчас были другие проблемы. Надо было как можно быстрее покинуть замок и найти Кэтрин.

Когда Стефан вскочил на оседланного к этому времени жеребца, юный конюх протянул ему меч.

– Вам это понадобится, милорд.

– Спасибо, паренек, – ответил Стефан, не считая нужным притворяться перед мальчиком. – Я не забуду твою помощь.

Он пришпорил коня и устремился к воротам. Каким-то чудом мост, скрипя и лязгая цепями, замер в горизонтальном положении. Возможно, на другой стороне всадника ждал Рамси.

– Ламорт! – Марлоу стоял посередине аллеи с обнаженным мечом в руках. Оказывается, он побежал за Ламортом, когда обнаружил, что того нет в зале. Он был страшен в своей необузданной ярости. – Слезай, трус! Ты ответишь сейчас за то, что очернил мое имя перед всеми.

– Твое имя было покрыто позором задолго до того, как я появился здесь, Марлоу, – ответил Стефан, отбросив французский акцент. Непримиримая ненависть двух братьев должна была закончиться поединком.

Марлоу прищурился. Прикрываясь рукой от слепящих солнечных лучей, он вглядывался в собеседника.

– Вы не француз, – произнес он.

Когда Стефан спешился и встал пред братом, Марлоу откинул капюшон с его головы. Он вцепился ногтями в его маску, которая тут же осыпалась, и в бешенстве сорвал повязку, бросив ее на землю.

– Лживый грязный мошенник, – свирепый крик Марлоу эхом отдавался в каменных стенах замка. – Умри, дьявольское отродье!

В следующее мгновение мечи скрестились. Их серебро вспыхнуло в солнечных лучах. Лязгая металлом, сталкивались годы, целые жизни ярости, зависти и предательства. Два сына одной женщины, они были достойными соперниками. Это была схватка не на жизнь, а на смерть. Стефан был уверен в этом. Он рубил мечом, не задумываясь, чье безжизненное тело соберет вокруг себя хищных голодных птиц.

Он знал только одно, что должен выжить ради Кэтрин. Должен увидеть ее хотя бы один раз и сказать очень важные слова. «Кэтрин!» – мысленно позвал он девушку. И в этот момент он оступился. Когда Стефан падал на спину, меч выпал из его руки. Марлоу в мгновение ока оказался на нем. Его меч балансировал у горла брата.

– Трус! – крикнул Стефан и плюнул ему в лицо. – Презренный трус!

Марлоу дрожал. Ярость переполняла его с такой силой, что он едва сдерживал рыдания.

– Я ненавижу тебя, Стефан, – кричал он. – Ненавижу!

– Тогда убей, пока у тебя есть такой шанс.

Марлоу занес меч над головой Стефана, готовясь вынести свой приговор.

– Милорды! – раздался неожиданный возглас.

Рука Марлоу замерла на полпути. Ни он, ни Стефан не заметили во время схватки приближающихся гостей. Повернувшись к ним, Марлоу отошел от брата. Знамя Риволкского аббатства трепетало, подхваченное легким бризом. На аллее стояли пять мужчин в рясах. Они с тревогой смотрели в их сторону.

– Милорды, – обратился к ним священник. – Мы прибыли к вам по распоряжению настоятеля аббатства, выступающего от имени архиепископа Кентербери. Кто из вас граф Блэкмора?

– Я, – одновременно ответили Стефан и Марлоу.

Кэтрин вновь пришпорила свою кобылу, когда увидела очертания башен, окутанных послеполуденной дымкой. Медальон был надежно спрятан в мешочке, пристегнутом к запястью. Ее раскрасневшиеся щеки были испачканы землей, а спутанные волосы метались на ветру за спиной. В глазах горел торжествующий огонь.

– Быстрее, Мэркхам. Осталось совсем немного! – подгоняла она своего спутника.

Девушка ликовала, представляя себе недоумение Марлоу, когда она объявит его убийцей. Но в первую очередь она хотела бы видеть реакцию Стефана. Она везла ему подарок, который должен был замкнуть круг событий и завершить ужасную драму, разыгравшуюся в его семье.

Лошадь неслась галопом. Девушка весело смеялась, подпрыгивая на ее спине. Ей все удалось, и она пребывала в восхитительном настроении. И это, она знала, останется в ее сердце навсегда. А самое главное, она была уверена, что правильно поступила в решающий момент. Она освободилась от прошлого и будет любить Стефана без сомнений, которые прежде так терзали ее душу.

Навстречу им приближался всадник. Когда они, сбавив шаг, проехали еще немного, они узнали Рамси. Верный друг Стефана приветствовал их открытой улыбкой.

– Рамси, я не ожидала, что вы вернулись в Блэкмор, – сказала Кэтрин, переводя дыхание.

– Сэру Стефану была нужна моя помощь, и ваша, я думаю, ему тоже необходима. Вы нашли то, что искали?

Она улыбалась, оттягивая момент, и затем удовлетворила его любопытство.

– Вы потрясающая женщина, Кэтрин! – со смехом сказал Рамси.

Оценив по достоинству его комплимент, девушка скромно кивнула и пришпорила лошадь.

– За мной! – крикнул Рамси. Из-за изгороди, стуча копытами, выехал небольшой отряд. Грубые, запачканные грязью мужчины были похожи на викингов старых времен. Среди них были здоровый Силей, преданный Джеффри и рыжеволосый сэр Геральд. В таком непредвиденном сопровождении Кэтрин и Мэркхам въехали в ворота Блэкмора.

Их никто не остановил, никто не о чем не спросил. Казалось, вся стража заснула на боевых постах. Ближайшие сподвижники Марлоу метались по замку. Они вбегали и выбегали из Грейт Холла, не обращая на прибывших никакого внимания.

– В чем дело? – спросила, забеспокоившись, девушка у Рамси. – Что здесь происходит?

– Сегодня прибыла делегация из Риволкского аббатства.

– Значит, я вернулась вовремя, – сказала Кэтрин и спешилась.

Рамси тоже спрыгнул с коня.

– Надо представить им доказательства немедленно. Я пошлю за кем-нибудь из баронов, чтобы они взяли завещание.

Девушка кивнула и направилась в сторону Грейт Холла. Тем временем люди Стефана заняли боевую позицию на аллее.

Кэтрин уверенным шагом приближалась к Грейт Холлу, когда оттуда вышла Европа. Она бросилась к девушке с распростертыми объятиями.

– Слава Богу, с вами все в порядке, миледи! Сегодня самый счастливый день!

– Где он, Европа?

– Они с Марлоу отстаивают перед священником каждый свою правоту.

И Европа увлекла Кэтрин за собой. Девушка вошла в комнату без приглашения. И только когда глаза всех присутствующих удивленно устремились в ее сторону, она замедлила решительный шаг и опустила взор. За тревожными событиями она совсем забыла, как неряшливо выглядит. Одежда ее была покрыта коркой грязи, а волосы представляли собой спутанный клубок.

– Милорды, я умоляю вас не обращать внимание на мой внешний вид. – Она собралась было сделать реверанс, но увидела Стефана и замерла. Его проникновенный взгляд и едва заметная улыбка предназначались ей одной. Всепоглощающее чувство любви к нему захлестнуло все ее существо. Что бы она ни делала, все было только ради него.

– Святой отец, – сказал Стефан, нарушая неловкое молчание. – Это моя невеста, Кэтрин Гилберт.

Моя невеста. Он тоже не отказался от своей клятвы. Она ощутила восхитительное головокружение. Сердце Кэтрин радостно забилось в груди.

– Его невеста, которая вскоре станет моей женой, – выкрикнул Марлоу.

Священник взмахнул своими коротенькими и толстыми ручками и покачал головой.

– Достаточно! – взмолился он. – Сначала вы говорили мне, что оба графы, потом каждый называл другого убийцей отца, а теперь еще и женитесь на одной девушке!

– Все именно так, кроме того, что она девушка! – усмехнулся Марлоу. – Она порочна, как шлюха. Она провела наедине с моим братом несколько дней в Даунинг-Кросс.

Краска смущения залила щеки Кэтрин. Марлоу все-таки удалось немного омрачить ее торжествующее настроение. Хотя какое это имеет значение, если теперь Стефан получит наследство!

После того как пятеро служителей церкви посовещались и обменялись мнениями, священник с любопытством взглянул на девушку.

– Кэтрин Гилберт, возможно, вы прольете свет на эту запутанную историю?

Она подошла к Стефану и взяла его за руку.

– Это мужчина, за которого я выйду замуж. Лорд Стефан, истинный граф Блэкмора. Если, конечно же, он удостоит меня такой чести, – добавила она с лукавой улыбкой, понятной только ему.

Стефан поднес обе ее руки к своим губам и поцеловал покрытые ссадинами пальцы.

– Кем вы желаете стать для меня, моя любовь?

Его ответ, словно сладкий бальзам, прозвучал в тишине зала.

– Я выйду замуж за Стефана. Мы с ним помолвлены. А так как он человек чести, он выполнит свое обещание перед Богом.

Стефан утвердительно кивнул. Затем Кэтрин, не скрывая отвращения, повернулась к Марлоу.

– Более того, – продолжила она, – у меня есть доказательства того, что Марлоу убил графа Джеймса.

– Она лжет, – сказал Марлоу, – таких доказательств не существует.

Кэтрин извлекла из мешочка медальон и достала свиток из перепачканной рубашки. – Это истинное завещание графа и его медальон. Я думаю, этих доказательств достаточно.

– Пресвятой отец, – почтительно произнес Стефан, – перед смертью мой отец написал послание королю в моем присутствии. В нем он отказал Марлоу в наследстве, как внебрачному сыну, и назначил наследником меня. Поскольку его кольцо с печатью было похищено, – а теперь, как вы видите, оно надето на палец Марлоу, – он послал в качестве неоспоримого доказательства своих намерений этот медальон, подаренный самим королем Эдвардом.

Священник одобрительно кивнул и поднес медальон к глазам.

– Я узнаю работу королевских мастеров. Лорд Марлоу, у вас есть что-нибудь добавить к этому?

Марлоу молчал. При виде медальона его взор потускнел. Он повернулся и покинул зал. Рамси быстро последовал за ним.

– Это был самый необычный визит за мою многолетнюю практику, – сказал священник. – Мне придется забрать доказательства и представить их аббату. И пожалуй, мы проигнорируем внезапное появление французского инквизитора в нашей стране, – добавил он, прикрывая свою досаду улыбкой. Из под седых кустистых бровей на Стефана смотрели глаза, сияющие откровенным восхищением. – Если вы не возражаете, мы останемся на день или два подкрепить наши силы после утомительного путешествия.

Стефан почтительно поклонился:

– Мой замок всегда к вашим услугам, святой отец.

Когда все разошлись, Стефан переключил свое внимание на Кэтрин. Они наконец-то остались одни.

Девушка бросилась к нему, обвила руками его талию и крепко прижалась. С ним было так спокойно и уютно! Именно так, как она молила Бога, лежа на могиле Гиля. Все, что ей пришлось преодолеть, осталось в прошлом. Теперь, в его объятиях, это казалось мелким и незначительным.

Стефан, красивый и сияющий, наклонился к ней и поцеловал ее в губы. Одним нежным поцелуем было многое сказано.

Многое, но не достаточно. Он не произнес самых главных слов.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

– Я знаю.

Он вздрогнул, выдохнув с болью и облегчением.

– Я люблю тебя, – снова прошептал он ей на ушко. – Боже, я должен был кричать это давным-давно, чтобы это слышали все. Но боялся.

Она смеялась сквозь слезы счастья и облегчения, которые ручьями катились по ее щекам.

– Я тоже люблю тебя, Стефан. Я думаю, что люблю тебя с того момента, как впервые встретилась с тобой.

Они шли по Грейт Холлу рука об руку и были настолько близки друг к другу, насколько могут быть близки двое счастливых влюбленных людей.

– Как это тебе удалось преуспеть там, где я проиграл, Кэйт? Где ты нашла медальон и завещание?

Кэтрин не знала, что ему ответить. Она сама не знала истины.

– Ко мне явилась старая ведьма. Она-то и сказала, где надо искать.

– Ведьма? – нахмурился Стефан. – Предвестница смерти?.. Нет, этого не может быть. Иначе здесь было бы много смертей.

Девушка тихо рассмеялась над его искренним суеверием.

– Нет, Стефан, это была всего лишь старая женщина.

Кэтрин остановилась и взглянула на Грейт Холл, на свой новый дом. Перед ее глазами промелькнуло все, что случилось с ней за это время. Она вспомнила Констанцию и их короткую, но преданную дружбу. И была благодарна этой женщине, ведь это она подсказала ей, какую дорогу надо избрать.

– Бог с ней, с этой старухой. – Стефан крепко прижал Кэтрин к себе. – Главное, что ты нашла свиток и медальон. У тебя хватило смелости и решительности. Останешься ли ты такой же после свадьбы?

Девушка открыто улыбнулась:

– Клянусь в этом.

Она подумала, что он снова хочет поцеловать ее, но он поднял ее на руки.

– Тогда поклянись в этом перед священником, моя любовь. – И Стефан направился к церкви. – Мы поженимся прямо сейчас.

– Стефан! – Кэтрин пыталась вырваться из его рук. – Я одета самым неподобающим образом!

Он многозначительно ухмыльнулся.

– Перед глазами Господа Бога ты все равно предстанешь обнаженной. А что касается меня, так мне и этот костюм хорош.

Кэтрин ничего не оставалось, как покорно затихнуть в сильных руках Стефана. Скоро она предстанет обнаженной и перед его глазами.

Глава 23

На следующее утро Кэтрин проснулась от пения птиц. Ей снилась Луппа, и первый звук, который она услышала, казался ей горьковато-сладким воем волчицы. Позже, когда она открыла глаза и выглянула в окно над кроватью, то поняла, что это жаворонок приветствует ее своей песней. Утро было великолепное.

Свернувшись у Стефана на груди, девушка восторженно ощущала радость пробуждения в объятиях любимого человека. Его кожа была гладкой и теплой. Она с наслаждением вдыхала ее мускусный запах, такой же терпкий, как и ее, после страстной ночи любви. Как она любила его! И не собиралась отрицать этого. Подставив руку розовым утренним лучам, Кэтрин любовалась обручальным кольцом.

Когда Стефан наконец проснулся, она оперлась на локоть и нежно его поцеловала. Его губы прикоснулись к ее губам, вновь сметая все барьеры и рождая безумную страсть.

– Я хочу тебя снова и снова!

– Тогда сделай это! – рассмеялась Кэтрин. – Да, милорд, я умоляю вас!

Стефан нахмурился и откинулся на подушки.

– Прежде я должен посоветоваться с тобой. Как мы поступим с Марлоу?

– А что здесь обсуждать? – жестко спросила она. – Надо отправить его к королю. Пусть он решает, как наказать твоего брата.

– Он приговорит его к смертной казни.

– Значит, так оно и случится. Что еще можно придумать?

– Выслать его, например.

– Нет, Стефан. Он останется в изгнании не дольше, чем ты после побега.

Стефан приподнялся и, опираясь на локоть, внимательно заглянул в ее глаза.

– Марлоу мог убить меня, но не сделал этого. Когда я сбежал, он мог послать за мной целую армию, но не сделал этого. Разве он не заслуживает снисхождения?

– Нет, – отрезала Кэтрин. – Он убил бы тебя, если ты дал бы ему хоть полшанса. Он убийца, Стефан.

– Но он мой брат, Кэтрин.

Стефан стремительно поднялся, и поток холодного воздуха коснулся обнаженного тела Кэтрин. Она вздрогнула и сердито посмотрела в его сторону. Он был великолепен, как всегда. Его широкие плечи, освещенные утренними лучами, отливали бронзой; ребра, словно вырезанные из камня, обхватывали плоский торс; широко расставленные ноги свидетельствовали о непреклонности характера. Кэтрин до сих пор не могла поверить, что этот мужчина, которого она любила, стал ее мужем. Но, несмотря на то что они поженились, еще не все барьеры рухнули между ними. Он остался таким же упрямцем, как и она. Он не хочет слушать ее доводов. Пусть! Она оставит их при себе. Но они вернутся к этому разговору, когда он будет слушать. Если захочет.

Кэтрин отвернулась к окну и поняла, что жаворонок уже замолчал.

Незадолго до полудня Стефан и Кэтрин спустились в Грейт Холл. День был настолько теплым, что даже внутри замка не растапливали очаги. Окна были распахнуты, и бриз, врывающийся в помещение, предвещал дождь, неминуемый после полуденной жары. Кэтрин стояла у окна. Ее вуаль трепетала поверх шелка волос, струящихся по спине. И если бы не золотой обруч, обхватывающий лоб, то она давно лежала бы на полу, застеленном тростником.

Молодая жена повернулась и сочувственно взглянула на Стефана, который сидел на высоком резном стуле, напряженно ожидая появление Марлоу и Розалинды. Эта встреча должна была быть последней семейной встречей Бартингэмов. И несмотря на то что она предлагала Стефану остаться с ними наедине, он настоял на ее присутствии.

Марлоу вошел в комнату в сопровождении двух охранников. Раздавленный последними событиями, он выглядел изможденным и отрешенным. Следом за ним с тростью в руке медленно вошла Розалинда. Она едва улыбнулась Кэтрин и Стефану и, нахмурившись, взглянула на Марлоу. В глубине ее глаз отражалась жестокая борьба противоречивых чувств.

– Мама, – охрипшим голосом произнес Марлоу.

– Ты плохо выглядишь, сынок, – сказала Розалинда. Она собралась было погладить его, но в последний момент передумала и отдернула руку.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – поприветствовал их Стефан, – если хотите.

Они сели. Четверо людей сидели рядом. Сколько событий прошло через их жизни, сколько печали!

– Вы неплохо выглядите, Розалинда, – Кэтрин прервала неловкое молчание.

Женщина благодарно улыбнулась.

– Я прошла сквозь огонь, Кэтрин, и все еще жива. Это незаслуженное чудо.

– А где Роберт? – спросил Стефан.

Розалинда снова улыбнулась, но на этот раз ее улыбка была скорее похожа на горькую усмешку.

– Не знаю. Он уехал на следующий день после того, как меня признали невиновной в ереси.

Стефан печально покачал головой. Он с горькой иронией думал о том, что человек, который опозорил репутацию его матери, покинул ее в такой важный момент жизни.

– Он увлекся женщиной, внешность которой не слишком похожа на потертое седло, – продолжила графиня. – Я думаю, что мы больше его никогда не увидим.

– По крайней мере, до тех пор, пока он не проголодается, – заметил Стефан.

– Это произойдет не так скоро, – произнесла Розалинда. – Он украл мои лучшие драгоценности. – Она взмахнула рукой, и единственное рубиновое кольцо блеснуло на ее пальцах. – Он знал, где я храню свои кольца.

– Что ты собираешься делать, мама? – спросил Стефан.

В этот момент Кэтрин взяла его за руку.

– Мы были бы очень рады, если бы вы остались с нами. Нам всем необходимо забыть и простить друг друга.

– Спасибо, дочка, – ответила Розалинда. – Но я собираюсь провести остаток дней в Шервудском аббатстве. Там, в одиночестве, я обдумаю все свои ошибки.

Стефан наконец обратил свое внимание на Марлоу:

– Я хочу решить твою участь сейчас. Как мне кажется, аббат захочет отослать тебя к королю и потребует жестокого наказания.

– Ты был прав, брат, я – трус. – В глазах Марлоу зияла пустота. – Мне надо было бы заколоть себя кинжалом, но я не смог этого сделать.

– И не надо. У меня есть предложение получше. Ты уедешь на континент и никогда не вернешься.

Почувствовав на себе острый взгляд Кэтрин, Стефан ответил жене взглядом, полным тепла и любви.

– Моя любимая жена, – сказал он, – считает, что ты должен умереть. Она, насколько я знаю, намного мудрее меня. – В глазах Стефана отражалась мука. – Но ты – мой брат! Это говорит о многом. Только поэтому я хочу просить короля смягчить твою участь и заменить смертную казнь вечным изгнанием.

Лицо Марлоу неожиданно просветлело, в налитых кровью глазах промелькнуло осмысленное выражение.

– Поступай, как считаешь нужным. Но давай сначала сразимся на поединке, брат. Так, как мы делали это в детстве, меряясь силой? Если ты в самом деле когда-нибудь любил меня, то исполнишь мое последнее желание.

Несколько минут длилось молчание. Стефан погрузился в прошлое. Он вспоминал их игры, когда они были совсем детьми. И невинными.

– Я согласен, Марлоу. Последнее состязание. Не имеет значения, проиграю я или выиграю. В любом случае я получу то, что хочу. – Он улыбнулся Кэтрин и пожал ей руку, разглаживая поцелуем нахмуренный лоб.

– Тогда пошли, – сказал Марлоу. В его улыбке сквозило безумие.

Они не теряли времени даром. Стефан тут же отдал распоряжение Джеффри принести лучшие копья и доспехи. Было решено, что поединок состоится на южной площадке замка, где обычно происходили сражения и ученья рыцарей у столба с мишенью. Земля там была утрамбована лучше, нежели в том месте, где происходили показательные бои.

Поскольку о предстоящем событии было объявлено, замок взволновано загудел в предвкушении зрелища. Даже крестьяне бросили работу и прибежали из деревни, чтобы увидать поединок двух братьев.

Кэтрин по такому случаю повязала на голову шарф красного цвета. И хотя она знала, что на этот раз ей не придется отдавать его Стефану, но хотела доставить ему удовольствие, выбрав цвет его рыцарского одеяния. Ей не надо было обсуждать с Розмари нелепость предстоящего поединка или высказывать ей свои опасения. Каждая черточка ее лица выражала явную досаду, граничащую со страхом. Она не сомневалась, что Марлоу рассчитывал в конце концов убить Стефана.

Когда Стефан появился в комнате Кэтрин, он уже был одет для боя и выглядел внушительно. Грудь его была закрыта металлическим щитом. Шлем он держал под мышкой. Виски блестели капельками пота от непомерной тяжести рыцарского одеяния, а непокорные волосы падали на лоб. Он был великолепным мужчиной и достойным хозяином огромного замка.

Кэтрин любовалась им. И хотя злилась на Стефана, нечто похожее на гордость промелькнуло в едва заметной улыбке.

Созерцая его красоту, она тем не менее вспомнила о своих чувствах.

– Не знаю, смогу ли я выдержать это!

– Это последний раз. Последнее прощение.

Кэтрин повернулась на стуле, чтобы получше рассмотреть Стефана.

– О каком прощении ты говоришь? – возмутилась она. – За последнее время ты с ним дрался множество раз. Тебе нужен еще один, последний раз? Он уедет, но потом вернется. Пусть не скоро, но вернется. И наши сыновья должны будут воевать с ним? Неужели ты не понимаешь, что вражда будет продолжаться бесконечно?

Стефан кивком отослал Европу и Розмари. Когда дверь за ними закрылась, он окинул жену раздраженным взглядом.

– Почему ты такая упрямая? – гулким эхом раздавался по комнате его голос. – Ты не можешь знать моего брата лучше, чем я. Это очень важный поединок, Кэйт. Если я пошлю его к королю, то он после смерти будет являться и терзать наши души. Мы должны свести счеты, он и я. И тогда наконец все кончится.

– Битва за честь, не так ли? Глупая, безрассудная мужская честь! – съязвила Кэтрин.

Стефан смотрел на нее, прищурив глаза.

– Это не честь. Это сострадание. Это тебя устраивает больше, Кэйт?

Кэтрин крепко зажмурилась и отрицательно покачала головой.

– Этот бой состоится. И ты как моя жена должна согласиться с этим.

– Дьявол! – вскрикнула она и закрыла лицо ладонями. – Ты выражаешься, как мой отец! Как твоя жена! И как твоя жена я должна буду стоять рядом с твоим умершим телом, если ты позволишь себя убить? Сколько можно безрассудно бороться за справедливость?

Сначала Стефан ничего не ответил. Но когда он наконец понял ее чувства, то подошел и бережно обнял за плечи.

– Неужели ты до сих пор боишься, что я покину тебя?

Кэтрин кивнула. Слезы оставляли соленые дорожки на ее щеках.

– Ты плохо меня знаешь, дорогая жена. – Его голос звучал глубоко и искренне. – Ему не удастся победить меня, я всегда буду с тобой.

– Я боюсь потерять тебя. – Кэтрин робко улыбнулась и вытерла лицо. – Я слишком люблю, чтобы не волноваться при этой мысли.

Стефан наклонился и нежно поцеловал ее, шепча на ушко ответные слова признания. Затем он быстро выпрямился и задорно улыбнулся.

– Я буду с тобой рядом дольше, чем ты можешь предположить, – сказал он, приблизившись к двери. – Мы скоро начнем, – он повернулся и указал на Кэтрин пальцем, – но не раньше, чем я увижу тебя среди зрителей… Ты придешь?

Она услышала мольбу в его голосе и улыбнулась.

– Конечно, милорд. Только смерть может разлучить нас.

Когда она осталась одна, то прошептала молитву. И в этой молитве не было намека на возможную смерть.