Текст книги "Леди и Волк"
Автор книги: Джулия Берд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Глава 20
На следующий день Стефан появился в Грейт Холле с намерением начать расследование по делу графини Розалинды. Это был рискованный шаг, поскольку минувшей ночью ему не удалось устоять перед прелестями Кэтрин. Воспоминания о ней невольно вызывали у него улыбку, столь неуместную на жестоком лице Ламорта. Он мог сосредоточить свои мысли на всем, кроме костра для еретиков.
На столе стояли две большие свечи и распятие, принесенное из церкви. Здесь же французские солдаты расставили полукругом скамьи, предназначенные для баронов. За ними располагались купцы и рыцари. Все ожидали начала спектакля. Роберт, Марлоу и Розалинда заняли почетные места на стульях.
Во Франции инквизиторы обходились без зрителей, однако Стефану было необходимо уличить старшего брата в клевете публично. Сначала он обратился ко всем присутствующим на французском языке, затем на латыни, делая вид, что читает наставление инквизитора. Ощутив в зале благоговейный страх перед таинственной церемонией, он захлопнул книгу и положил ее на стол.
– Сегодня нам предстоит важное и серьезное судебное разбирательство, – начал он трагическим голосом. – Леди Розалинда, графиня Блэкмора обвиняется в поклонении языческим идолам и обрядам. Если она будет признана виновной в этом грехе, то будет приговорена к сожжению на столбе.
По залу прокатился негромкий гул недовольства, перерастающего постепенно в возмущение. Когда вновь воцарилась тишина, взгляды присутствующих были устремлены к Марлоу в ожидании его реакции. Но он, вполне довольный происходящим, почтительно поклонился Ламорту, передавая инициативу в его руки.
– Кто обвиняет графиню? – спросил наконец один из баронов, чье поместье находилось по соседству с замком Блэкмор.
Стефан улыбнулся. Мужчина, который осмелился задать этот вопрос, лорд Стюарт Дархэм, был глубоко уважаем его отцом.
– Она обвиняется, сэр, графом Блэкмора, лордом Марлоу.
Присутствующие с ужасом и недоумением взглянули на Марлоу, который, в свою очередь, посмотрел на Стефана, как на предателя. Стефан дождался, когда шум стих и на лицах появилось выражение тревоги.
– В Европе инквизиция обладает высшей властью. И несмотря на то, что на вашем отдаленном от Европы острове такая церемония происходит впервые, вы должны будете согласиться с моим вердиктом в любом случае. Как представитель инквизиции я обличаю именем Божьим.
По гостиной разнеслись невольные возгласы.
– Графиня Розалинда, подойдите сюда, – сказал Стефан.
Розалинда испуганно поднялась и села на стул, указанный ей Ламортом.
– Вы почитаете Христианского Бога, который создал небеса и землю?
– Да, – ответила она и пристально взглянула на Марлоу.
– Мадам, я вас не расслышал. Так вы почитаете или нет?
Розалинда помолчала и громко повторила:
– Да.
– Вы осознаете, что существует только одна истинная церковь, и что прощение может прийти только через ее верных служителей?
Графиня кивнула.
– Почитаете ли вы язычников и прочих иноверцев, которые говорят, что мир создан Богиней?
– Конечно же нет, – не задумываясь ответила Розалинда.
– В таком случае, каким образом это попало в вашу спальню? – Стефан продемонстрировал статуэтку и подал ее матери. – Что это за статуэтка?
– Очевидно, это Богиня плодородия, мать Земли, – этот допрос уже утомлял графиню.
– Значит, это принадлежит вам?
– Нет. Но если мой сын утверждает это, то я бы хотела узнать, где он взял эту статуэтку. Спросите, как он отмечал праздник плодородия?
– Графиня Розалинда, мы только что начали наше расследование. Я призываю вас раскаяться в грехах. Если вы этого не сделаете, мы признаем вашу вину. У вас есть что-нибудь добавить перед тем, как мы вынесем решение.
Розалинда подняла измученный взгляд.
– Если убеждения язычников верны, то именно женщина создала землю. И зло, и добро рождены женщиной. Каждый ребенок, находящийся в чреве, не богиней создан и не ею рожден. И хорошо бы вам всем об этом помнить, как бы сильно вы ни любили свое потомство. Что касается меня, то я сожалею, что родилась женщиной. Иначе я не принесла бы миру столько горя и зла.
Она бросила испепеляющий взгляд на Марлоу, отчего тот нервно заерзал на стуле. Толпа зашумела.
Спектакль продолжался несколько часов, и Кэтрин, наблюдавшая его со стороны, вскоре устала. После допроса матери Стефану был представлен список обвинений другим жителям графства. Большинство женщин подозревалось в колдовстве только потому, что у них на теле были обнаружены родимые пятна.
Кэтрин знала, что Стефан рассматривал эти обвинения, чтобы выиграть время. На самом деле ему требовалось намного больше времени, чем то, которым он располагал. Когда Марлоу поймет, кто скрывается под маской Ламорта, для Стефана не будут собирать суд и свидетелей, он будет заколот кинжалом ослепленного яростью брата. Она должна найти послание Джеймса и его медальон. Даже рискуя жизнью. Она надеялась, что Стефан когда-нибудь оценит мудрость принятого ею решения. Она не может оставаться безучастной и, сложив руки, ожидать худшего. Она начнет с самого начала. Вернется в Даунинг-Кросс. И если у Гиля была возможность предпринять что-то перед смертью, то медальон и послание королю должно быть у его родителей. Надо найти их. Стефан всегда действовал сообразно инстинктам и вере. Возможно, ей удастся преуспеть там, где другие потерпели поражение.
Восемь часов спустя, когда послеполуденное солнце стало клониться к горизонту, Кэтрин и Мэркхам остановились у кромки Рэвенского леса. Девушка тревожно обернулась, высматривая между деревьями разбойников, которые встретились им по дороге. Лошади нуждались в передышке. Ее кобыла тяжело дышала, а жеребец Мэркхама был покрыт пеной. Они остановились перевести дух и обсудить непредвиденный поворот событий, который привел их в дремучий лес.
За день до этого они незаметно покинули Блэкмор. Солдаты Марлоу были крайне заинтересованы в исходе судебного разбирательства над графиней, поскольку заключили пари. Поэтому основное время они проводили в Грейт Холле и не следили за передвижениями Кэтрин. Девушка, проезжая по деревне, к своему великому изумлению и радости, встретила Мэркхама. Она поведала ему о своих намерениях, и он с готовностью согласился помочь ей. Пока они обсуждали план действий, Кэтрин заметила Ботвелла, единственного, кто еще следил за ней по приказу своего хозяина. Они подхлестнули лошадей и вскоре потеряли его из вида.
В Даунинг-Кросс предчувствие Кэтрин подтвердилось. Произнеся молитву, Кэтрин со своим спутником отыскали наконец старую цыганку, скитающуюся по полям поместья. Загадочная старуха поведала им печальную историю о смерти Элизабет, которая не смогла пережить гибель сына. Джон, по ее словам, нашел убежище в пещерах Рэвенского леса. Вдохновленная тем, что узнала, Кэтрин направилась накормить свою кобылу. А когда вернулась отблагодарить цыганку, та уже бесследно исчезла. В тот момент никто не придал этому особого значения, хотя неожиданное появление и исчезновение старухи казались странными. Не откладывая, они поспешили на розыски Джона.
– Самое время отдохнуть, миледи, – сказал Мэркхам через два часа. – Это огромный лес длиной в несколько миль. Случается, что люди никогда не возвращаются из него. Если верить цыганке, то Джона мы сможем найти в пещерах. Когда я был ребенком, я часто ходил туда по своей дорожке, но боюсь, теперь она заросла.
– Значит, к пещерам есть дорога. Сколько времени у нас осталось до наступления сумерек? – поинтересовалась Кэтрин.
– В лучшем случае, два часа.
Кэтрин кивнула и задумчиво посмотрела на небо. В этот момент они подумали об одном и том же.
– Сколько времени займет у нас поездка верхом?
Мэркхам неуверенно пожал плечами.
– Час, если мы не заблудимся, может немногим больше.
Кэтрин отогнала назойливую муху от слезящихся глаз своей кобылы.
– Значит, мы успеем вернуться до захода солнца.
– Если не заблудимся. – В голосе Мэркхама звучало сомнение. – А если…
– Больше ни слова, – перебила его девушка. – Ты вправе сомневаться и можешь не рисковать своей жизнью. У меня выбора нет.
С этими словами она пришпорила лошадь и направилась в глубь леса.
– Кэтрин! – раздался ей вслед отчаянный окрик спутника. – Но ты не знаешь дороги!
– Ничего страшного! – Крикнула она через плечо. – Меня проводят волки. Не знаю почему, но чувствую, что встреча с цыганкой была предзнаменованием. Я должна его проверить!
Темноволосый рыцарь тряхнул головой и с досадой хлопнул себя по бедру.
– Вот дьявол! Я поеду с тобой. Тебе одной не справиться.
И он отправился за ней, хотя эта затея казалась ему опасной. Они ехали молча. Кэтрин могла бы отказаться от его помощи, но в душе понимала, что с Мэркхамом у нее есть шанс на успех.
Они миновали первые деревья, и в лицо пахнуло желанным прохладным воздухом. Лучи солнца едва освещали дорогу, с трудом пробиваясь через лесные заросли. Над головой шумели распустившиеся ветки, а под копытами лошадей хрустели сухие прошлогодние листья. И если бы не крик совы, то можно было бы сказать, что в мрачном первозданном лесу царила полная тишина.
Они следовали по узкой тропинке в глубь неподвижного леса, и Кэтрин вскоре потеряла счет времени. Чем дальше они ехали, тем тревожнее становилось у нее на сердце. Но вскоре они услышали шум водопада, и лицо девушки просветлело. Они пустили своих лошадей вперед, однако через несколько мгновений Мэркхам неожиданно остановился.
– Что случилось? – Прямо перед девушкой по серебряной нити с ветки спускался паук. Она оттолкнула от себя мохнатое создание и состроила недовольную гримасу. – Скажи, ради Бога, почему ты остановился?
Рыцарь повернулся в седле и с возрастающим беспокойством произнес:
– Миледи, мы заблудились.
– Заблудились? – Кэтрин нахмурилась. Она молча надеялась, что он ошибся.
– Да. Тропинка, по которой мы едем, закончилась. И мы находимся у развилки двух других. Но я не знаю, какую выбрать.
Кэтрин подъехала поближе и стала внимательно рассматривать обе тропинки. Она сожалела, что рядом с ними нет старухи, которая подсказала бы им дорогу.
– Тогда мы поедем порознь, – заключила девушка. В ее голосе слышалось намного больше решимости, чем она испытывала в душе. – Минуем по двести деревьев и вернемся на развилку. Если найдешь какие-нибудь признаки пещер, то поедем по твоей дороге, и наоборот.
Мэркхам неуверенно кивнул. Он слишком устал, чтобы спорить. Казалось, что ему уже было все равно, что придумает Кэтрин.
Кэтрин пустила свою кобылу вперед, ориентируясь на шум водопада. Решение продолжать путь в одиночку, безусловно, пугало девушку, но в то же время подбадривало ее. В конце концов, теперь она знала, что все зависит от нее самой. Однако решительность ее несколько угасла, когда резкий крик стервятника нарушил тишину леса. Неожиданно между деревьями мелькнула чья-то тень. «Неужели Ботвелл?» – подумала Кэтрин и нервно натянула поводья. Когда она сделала несколько шагов назад, через дорогу, усыпанную еловыми иголками, скользнула лесная мышь. Лошадь испуганно заржала и шарахнулась в сторону. И в этот момент, к счастью, девушка услышала вой волка – отдаленный, но отчетливый. Превозмогая страх, она пустила кобылу рысью, заставляя ее преодолевать завалы на лесной дороге. Так она мчалась вперед, пока наконец не увидела волка, сидевшего на огромном валуне.
– Лисица? – с надеждой спросила девушка, моля Бога, чтобы это оказалась волчица Джона.
– Кто это? – услышала она недоверчивый вопрос.
Кэтрин натянула поводья и повернулась в сторону, откуда раздался голос. Когда из-за деревьев, улыбаясь в лохматую седую бороду, появился Джон, она вскрикнула от радости. Он остался таким же, каким она запомнила его в Даунинг-Кросс. Только в глубине глаз затаилась печаль.
Обменявшись шумными приветствиями, Джон спросил:
– Вы голодны, миледи?
Кэтрин весело рассмеялась.
– Это самый приятный вопрос, который я слышала за последние две недели. Я очень голодна и с удовольствием съем что-нибудь. Вы приглашаете меня в свою пещеру?
Он утвердительно кивнул головой. Девушке хотелось расспросить его о послании графа немедленно, но что-то удержало ее от Поспешного шага. До сих пор ей не приходило на ум, что Джон может отказать ей в помощи, но в его лице появилось какое-то новое выражение, и девушка не стала спешить. Совместная трапеза могла помочь ей укрепить силы и восстановить дружбу со стариком.
Они нашли Мэркхама и все вместе отправились к пещерам. Куполообразная расщелина, которую Джон называл своим домом, находилась недалеко от водопада. Чтобы попасть в заросшую лишайником пещеру, им пришлось низко нагнуться.
– Привет, Дикая! – поприветствовал Джон волчицу, свернувшуюся в клубок около стены. Серебристая красавица взглянула на вошедших с полнейшим безразличием и в следующее мгновение снова положила голову на лапы.
Кэтрин и Мэркхам вымыли руки в котелке, который принес Джон, и молча ждали, пока он суетился вокруг них.
– Вам придется остаться здесь до завтра, – решительно произнес он. Мэркхам вопросительно посмотрел на Кэтрин, словно ожидая, что она возразит. Однако девушка предпочла не спорить.
– Хорошо, Джон. Спасибо за приглашение. Ночью нам не выбраться из этого леса. Было бы глупо думать иначе.
Джон достал тушеную оленину, хлебные сухари и пригласил их к огню. Чаши, из которых они ели, были сделаны из тыквы, а вместо табуреток на полу пещеры лежали теплые шкуры. Гостеприимство и добродушие хозяина располагали к дружеской беседе.
Кэтрин доела последние кусочки мяса и вытерла руки.
– Прекрасный ужин! Пожалуй, лучше, чем в Блэкморе!
Девушка вспомнила радушие семейной пары в ее первое посещение Даунинг-Кросс.
– Я сожалею о том, что случилось с Элизабет и Гилем.
Взгляд Джона стал жестким.
– Когда я вспоминаю о тех днях, меня душит слепая ярость. В этом виновен Марлоу.
– Я знаю. Он принес людям много горя. Поэтому я здесь. Его надо остановить.
Джон взглянул на нее с сомнением.
– Вам с ним не справиться, миледи. Никому с ним не справиться. Учитывая, что сэр Гай в тюрьме…
– Стефан бежал. – Стоило Кэтрин прошептать эту новость, как последовал бурный отклик Джона.
– Какая радость! – Его взгляд вспыхнул надеждой. – Слава Богу! Где он сейчас?
Снаружи раздался волчий вой. На землю спустилась ночь. В мрачном дремучем лесу горел единственный лучик света. Это был отблеск их костра.
– Он хочет захватить Блэкмор, но не может этого сделать без медальона графа и его послания королю. В нем изложена последняя воля отца, доказывающая невиновность Стефана.
Джон посмотрел на девушку с выражением ужаса на лице. Затем он резко встал и покачал головой.
– Я не могу отдать вам свиток. Если сэр Стефан на свободе, то пусть сам приедет ко мне. – Он выразительно кивнул Мэркхаму, не глядя на Кэтрин.
Но она схватила его за руку.
– Стефан не сможет приехать к вам, Джон. Он находится в Блэкморе тайно, и любой неосторожный шаг может привести его к смерти. Отдайте мне послание! Это наша единственная надежда.
Освободив мозолистую руку из рук девушки, он легкой походкой направился к небольшому сундуку и вынул из него пергаментный свиток. Джон смотрел на него тяжелым взглядом. Раздираемый внутренними противоречиями, он долго не знал, на что решиться. Наконец дрожащими руками он протянул драгоценную бумагу Кэтрин.
Она прижала свиток к груди с благоговейным восторгом. Но это было не все. Стараясь не испугать старика, она осторожно спросила:
– А медальон?
Пожилой человек в страхе затряс головой.
– Неужели вам недостаточно послания? Оно подписано рукой графа.
– Но только медальон может удостоверить подлинность подписи! Марлоу написал фальшивый документ и скрепил его графской печатью.
По старческим щекам медленно катились слезы. Боль исказила его лицо. Наконец он сдался.
– Хорошо, миледи. Я покажу, где вы можете найти свою драгоценность.
Девушка обменялась с Мэркхамом многозначительными взглядами.
– Собирайтесь в дорогу! – Джон достал огромную палку, обернутую плотной пропитанной тканью, и поджег ее, превращая в факел.
Кэтрин немного волновалась. Она недоумевала, куда можно отправиться ночью. Но желание довести дело до конца было настолько всеобъемлющим, что она отбросила все сомнения в сторону. Они отправились на двух лошадях. Джон ехал на кобыле Кэтрин, указывая дорогу, а она с Мэркхамом – на жеребце рыцаря. В лесу было прохладно. Путь их был недолгим, и вскоре они остановились у подножия холма.
Кэтрин внимательно смотрела на поросшую травой возвышенность. Внезапно она все поняла. И тогда ее сердце глухо забилось в груди и кровь прилила к щекам. Отказываясь верить собственным глазам, она подняла на старика полный недоумения взгляд.
– Это же кладбище, – хрипло прошептала она.
– Да, – едва слышно ответил Джон. – Я похоронил своего мальчика вместе с медальоном.
Глава 21
Они привязали лошадей к дереву. Кэтрин и Мэркхам шли по кладбищу за Джоном. Круглая белая луна и факел освещали их путь.
Когда они поднимались по пологому склону, Кэтрин едва не потеряла сознание и остановилась. Чтобы не упасть, она оперлась о надгробный камень. Джон и Мэркхам добрались уже до вершины холма, где гигантский дуб протягивал свои ветви к освещенному лунным сиянием небу.
– О, Господи, неужели ты решил наказать меня? – прошептала Кэтрин, обращая взор к небесам. Пальцы сами сложились так, как в тот день, когда она руками засыпала мертвое тело брата. Земля еще несколько дней оставалась на ее ладонях. – О, Джордж!
И она вспомнила о Стефане. Ему нужен медальон! Пошатываясь, девушка медленно поднималась к вершине холма. Она вновь ощущала зловоние разлагающихся трупов, которое доносилось из могил во времена чумы. Отгоняя прочь жуткие образы, она провела рукой по лицу. Через некоторое время Кэтрин стояла под дубом и в оцепенении смотрела на мужчин.
Джон воткнул факел около двух холмиков. Могилы были выкопаны недавно, и трава едва пробивалась через землю.
– Здесь лежит Элизабет, – отрешенно сказал Джон, указывая на могилу поменьше, – а здесь Гиль.
Внезапный порыв сильного ветра подтолкнул его к могилам, словно хотел, чтобы старик обнял свою семью. Но, удержав равновесие, он выпрямился и продолжил:
– В ту ночь, когда Гиль и Маккормик отправились к королю, в нашу дверь постучался маленький мальчик. Он сказал, что мой сын убит, и отвел меня к бездыханному телу. – По иссохшему лицу мужчины текли слезы. Они текли и исчезали в его бороде. – Мой мальчик лежал на обочине рядом с Маккормиком недалеко от замка. В его груди была глубокая рана, и кровь растекалась по дороге. Я нагнулся, чтобы обнять его тело, но оно уже было холодным. Словно ребенка, я поднял своего мальчика на руки и уложил на лошадь. И тогда мне в голову пришла мысль, что он вез что-то очень важное, иначе его не убили бы. Как сказал паренек, Гиль выполнял поручение сэра Стефана. Я обыскал его и Маккормика, но ничего не обнаружил. Шагов через тридцать от них я заметил еще одно тело. По-видимому, одного из убийц сына. Предполагая, что драгоценный груз может находиться у него, я обследовал его одежду. Опять ничего. Еще одного негодяя я обнаружил намного ближе к замку. Судя по количеству ран, он умер от потери крови и, слава Богу, не успел вернуться к Марлоу. То, что я искал, находилось у него. Возле замка мне сказали, что сэр Стефан в тюрьме. Поэтому я развернулся и отправился в Даунинг-Кросс, увозя с собой свиток и медальон. Мне казалось, что все усилия сэра Стефана пропали даром.
Кэтрин и Мэркхам хранили почтительное молчание.
– Я положил медальон с Гилем, миледи, – продолжил Джон. – Мне казалось, что он заслужил эту честь.
Кэтрин сочувственно кивнула ему. Смертельный холод охватил ее сердце, когда она поняла, что придется раскапывать могилу.
– Вы можете забрать медальон, миледи, – тихо произнес старик, – если сможете… Я не смогу. Мне… не пережить такого зрелища.
Джон отступил назад. Мэркхам с ужасом смотрел на Кэтрин.
– Миледи, – прошептал он, – вы не можете вскрыть могилу. Это страшный грех. Если вы сделаете это, то будете вечно гореть в аду. Вас отлучат от церкви!
– Вы считаете, что добиваться справедливости – это страшный грех? – спросила она. Девушка сама была измучена собственным страхом, но злилась на Мэркхама, что он был еще трусливее, чем она.
– Каковы бы ни были ваши доводы, они не могут быть настолько вескими, чтобы раскапывать могилу и извлекать оттуда медальон.
– Я делаю это ради Стефана. Этот медальон принадлежит ему.
Логика девушки поразила рыцаря на мгновение. Немного помолчав, он посмотрел на нее с состраданием.
– Все-таки это грех. Вы сгорите в аду.
– Убирайтесь отсюда! – крикнула Кэтрин. Ее застывший от ужаса взгляд был прикован к могиле.
Мэркхам отступил, словно его ударили. Он оставил ее одну, доведенную до отчаяния борьбой между необходимостью и страхом.
Кэтрин даже вообразить не могла того, что ей предстояло сделать. Ее трясло, как в лихорадке. В этот момент она могла думать только о Джордже. Как посмотрит на это он, разложившийся, холодный и одинокий? Ах, Джордж! Любимый брат!
«Молись за мою душу, Кэтрин, или я сгорю в аду».
Сколько можно прятаться от этих мыслей? Она обещала Джорджу пойти в монастырь и отказаться от Стефана, но не выполнила ни то, ни другое. А теперь она хочет бросить вызов церкви, нарушив покой умершего. Ради чего? Чтобы помочь Стефану. Но заслуживает ли он такой жертвы? Достоин ли того, чтобы она пошла наперекор самому Господу Богу?
Кэтрин упала на колени и прикоснулась к холмику смерти. Сможет ли она разрыть могилу, чтобы взять то, что ей отчаянно необходимо?
«Не запачкай свои руки, моя прелесть», – вспомнились ей слова брата, когда она собиралась хоронить любимую птичку. Тогда Кэтрин было всего восемь, но она до сих пор не могла забыть, какой искренней любовью и ослепительной улыбкой было озарено его лицо. Его прекрасное лицо, обрамленное золотистыми волосами.
«Ты у меня словно ангел с небес! – добавил Джордж. – Сотри землю со своих прелестных маленьких пальчиков, Кэйт».
Девушка одернула руки и стряхнула песок с кончиков пальцев.
– Прости меня, Стефан, – прошептала она, – но я не смогу этого сделать.
Стефан в оцепенении стоял у окна своей комнаты. Он был похож на ходячую смерть. Абсурдность происходящего приводила его в ужас.
Он смотрел на вереницу деревенских жителей, которые всю ночь ходили вдоль крепостного рва. Они жгли факелы и швыряли камни в ворота. Вот и сейчас человек пятьдесят деревенских и бюргеров громко кричали:
– Смерть инквизитору!
Они боялись, что Ламорт приговорит к смерти кого-нибудь из них, и объединились, чтобы сопротивляться.
Стефан не ожидал от простого люда ничего подобного. Это, с одной стороны, доказывало, что его затея имела успех, а с другой, – демонстрировало единодушную решительность деревенских.
Чем больше он размышлял о происходящем, тем больше светлело его лицо. Он был еще далек от окончательной победы. Расследование хоть и медленно, но продвигалось в нужном направлении. Его откровенные вопросы вызывали бурю негодования среди бюргеров и обитателей замка, настроенных против Марлоу.
Но каковы бы ни были достижения Стефана, они не приносили ему радости, поскольку Кэтрин исчезла. Она уехала, не сказав ему ни слова! Скорее всего, как он предполагал, она отправилась на розыски послания и медальона.
– Дьявол! – раздраженно пробормотал Стефан, нахмурив лоб. – Почему она всегда идет наперекор моим желаниям?
Хотя он понимал, что поступок девушки был вызван суровой необходимостью, ее отчаянная самостоятельность всегда была для него словно кость в горле. Но Стефан скорее не злился на нее, а беспокоился. Где она? Почему еще не вернулась?
Он отвернулся от окна. Осуждая себя за эгоизм, а девушку – за непослушание, он молил Бога, чтобы ее поездка оказалась успешной. Он смотрел на танцующие языки пламени, осознавая, что без помощи Кэтрин ему не обойтись.
– Боже, помоги ей! – шептал он.
Внезапно дверь в его комнату распахнулась и тут же захлопнулась. Он считал, что закрыл ее на засов. Нащупав рукоятку кинжала, он был готов убить любого, кто посмеет раскрыть его тайну.
Стефан сжал оружие в руке и резко развернулся. Перед ним стояли двое, лица их были скрыты под капюшонами. Ботвелл и Крамер? – была его первая мысль. Но они уже скидывали капюшоны.
– Рамси! Джеффри! – радостно воскликнул Стефан и бросился к ним с раскрытыми объятиями. Джеффри отошел, чтобы закрыть дверь.
– Я ожидал увидеть инквизитора! – разочарованно сказал Рамси. – Но это же вы, сэр Гай!
Стефан рассмеялся и вытер часть лица, которая была украшена кровоподтеками.
– Похоже, мой маскарад не настолько хорош, как я надеялся! – поприветствовал он своих уставших с дороги друзей. – Народ готов повесить меня возле крепостной стены!
– Да. Мы видели. – Джеффри подошел к хозяину. – К счастью, они отвлекли охранников, иначе нам не удалось бы пробраться в замок. Мы покинули Даунинг-Кросс вчера, поскольку потеряли надежду найти завещание и медальон.
– А вы не встретили Кэтрин? Она тоже отправилась искать послание.
Когда Рамси отрицательно покачал головой, Стефан впал в отчаяние. Закрыв глаза, он сжал пальцами переносицу.
– Есть какие-нибудь известия от короля? – спросил он.
– Нет, – степенно ответил Рамси. – Сэру Геральду не удалось добраться до него. Многие ваши сторонники при дворе короля Эдварда умерли во время чумы. У нас есть и еще одна дурная весть. По приглашению Марлоу в замок со своими людьми направляется настоятель Риволкского аббатства. Марлоу решил не дожидаться приезда архиепископа. Джеффри подслушал их разговор, когда они остановились справить нужду на обочине дороги.
Джеффри скептически пожал плечами:
– В разведке хороши любые средства.
Это действительно была плохая новость, и Стефан громко выругался.
– Не сомневаюсь, что настоятель уже переговорил с властями и готов раскрыть мой обман. Сколько времени осталось до его прибытия?
– Последний раз мы их видели у Шервудского аббатства, – ответил Рамси. – Это день езды до Блэкмора. Но я надеюсь, что они задержатся там дня на два, чтобы опустошить пару бочек превосходного аббатского меда. Настоятель Риволкского аббатства – весьма энергичный мужчина крепкого телосложения. Он производит впечатление любителя красивой жизни.
– Это и в самом деле так. – Стефан мерил шагами комнату. – В любом случае они скоро будут здесь. Нам нужны люди. Двенадцать человек слишком мало, чтобы захватить замок.
– Но достаточно, чтобы сдерживать натиск Марлоу, пока ты не исчезнешь. В случае, если настоятель раскроет твое истинное лицо, – продолжил Рамси.
– Я не хочу бежать! – раздраженно сказал Стефан. – Во что бы то ни стало, надо найти свиток до приезда настоятеля.
Он снова подумал о Кэтрин. Закрыв глаза, он взывал к ней с надеждой. Сейчас только она могла ему помочь! Его жизнь была в ее руках!
Когда он открыл глаза, Рамси и Джеффри смотрели на него с нескрываемым любопытством.
– У меня есть в запасе еще одна хитрая уловка. Я должен осуществить ее. После этого мне надо будет найти Кэтрин.
Рамси попытался возразить, но Стефан перебил его.
– Видишь ли, друг мой, Кэтрин отдала мне свое сердце, и я не посмею забрать его с собой в могилу. Она заслуживает лучшей участи. Прежде я не понимал, насколько важными могут оказаться слова, которые должен ей сказать. Пока я не сделаю этого, я не имею права умереть.
Отгоняя мрачные мысли, Стефан тряхнул головой и повернулся к Рамси с озорной улыбкой.
– Кроме того, – продолжил он, делая глоток эля из кубка верного слуги, – я намерен положить ее на свое колено и отшлепать как следует за то, что она не выполняет мои приказания.
– Этого будет недостаточно, чтобы сломить ее строптивый нрав, – сказал Рамси.
– Ты говоришь правду, мой друг. А сейчас уходите. Лучше покинуть замок, пока вас не обнаружили.
– Мы спрячемся в деревне.
Рамси и Джеффри поклонились, накинули капюшоны и покинули комнату.
Кэтрин стояла у могилы, преклонив колени. Ее лихорадило так, что даже теплый ветер не мог осушить тело, покрытое потом. Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как Мэркхам оставил ее одну. Девушка облизала сухие соленые губы, надеясь, что у нее хватит душевных сил уйти отсюда. Уйти и не возненавидеть себя за малодушие. Она была одной из немногих, кто всегда доводил начатое дело до конца.
– Я не трусиха, – прошептала Кэтрин. – Я должна помочь Стефану.
Но не могла двинуться с места. Тело ее словно окаменело. Неподалеку раздавался непрерывный вой волка. Она вспомнила Луппу, свою дикую подругу, которую безжалостно убил Марлоу. Закипевшая в душе ярость вывела Кэтрин из оцепенения. Она не позволит ему лишить себя будущего! И все-таки этого было недостаточно, чтобы побороть страх и выполнить свою задачу до конца. Ей нужна была не ярость, а поддержка. Такая, какую всегда оказывал ей брат.
Но она была одна. Она обнимала могилу, оплакивая души умерших, свое прошлое и смерть девочки, которой была она когда-то. Она оплакивала смерть Констанции и бренность жизни, и свою любовь, которая казалась ей такой хрупкой. Именно хрупкой, потому что Стефан был таким же смертным, как Джордж. И, наконец, она плакала, что не могла сделать то, ради чего пришла. Когда, уронив голову на руки, Кэтрин уже не рыдала, а тихо стонала, едва уловимая мысль промелькнула в ее сознании.
Да, ее любовь к брату не умерла после его смерти. Огонь этой любви горел в ее сердце до сих пор. Но любовь к Стефану, которая заставляла девушку преодолевать все препятствия, была сильнее ее. Это была всепобеждающая любовь, подаренная Богом. И она должна была быть спасена! Теперь Кэтрин твердо знала, что обязана выжить сама, чтобы спасти свою любовь.
– О, Джордж, я буду любить тебя всегда! – страстно прошептала она. – Это мой подарок тебе. Так дай же мне свое благословение! Я хочу любить живых, дорогой брат! Позволь мне любить человека, дороже которого у меня никого нет.
Волк внезапно замолчал. Его силуэт, освещенный лунным светом, повернулся в сторону Кэтрин и растворился в ночной темноте. Джон молча стоял, прижавшись к надгробию, а Мэркхам остановился рядом. В руках он держал лопату. Чувство внутренней гармонии наполнило Кэтрин впервые после разгула чумы. Казалось, что она вышла из транса. Моргнув несколько раз, она вытерла грязь со своих щек.
– Вам нужна помощь, – сказал Мэркхам.
– Нет. Дайте мне лопату!
Мэркхам опешил:
– Я не могу позволить, леди, чтобы вы копали, словно обычная простолюдинка.
– А я не хочу, чтобы вы погубили из-за меня свою душу. И не будем спорить.
Кэтрин произнесла эти слова с такой решимостью, что рыцарь сдался. Девушка неистово вонзила лопату в могилу и откинула землю в сторону.
– Я сама должна это сделать. И никого… не хочу… просить.
