Текст книги "Леди и Волк"
Автор книги: Джулия Берд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 13
Стефан сыпал проклятия на головы стражников, которые вели его в покои матери. Везде, на подбородке, на волосах и одежде, были следы запекшейся крови. Целый день его разум воевал с яростью и гневом, бушующими в груди. Устав от этой борьбы, Стефан пребывал теперь в состоянии, близком к оцепенению. Но при виде триумвирата, который встретил его в комнате, в нем проснулось острое чувство презрения.
Роберт стоял, повернувшись спиной к огню, боясь встретиться со Стефаном взглядом, мать сидела на стуле, а Марлоу высокомерно улыбался.
– Спасибо, что навестил нас, – сказал он, предлагая Стефану стул.
– У меня не было выбора, – ответил Стефан. Повернувшись спиной с Ботвеллу и Крамеру, которые конвоировали его из башни, он захлопнул ногой дверь перед их лицами. – По какому случаю аудиенция? Будем оплакивать отца дружной семьей? Вы считаете, это понравилось бы ему?
– Теперь это не имеет значения, – произнес Марлоу и присвистнул. – Отец мертв.
– Мой отец мертв, а твой – жив и здоров. И мечтает только об одном – как бы ему потискать какую-нибудь кухарку.
Марлоу было подался вперед, но Роберт остановил его.
– Вы, по-моему, оба убиты горем, – сказал он. – Ближе к делу, Марлоу.
Марлоу пожал плечами и налил себе медовый напиток.
– Ну, хорошо, брат…
– Какой я тебе брат? – перебил его Стефан. Он сел на стул, предложенный ему раньше, и вытянул ноги.
– Какая разница, как я тебя называю, если скоро ты будешь мертв, – парировал Марлоу.
– Если я умру, то люди пойдут на тебя войной.
Марлоу покачал головой.
– Ты переоцениваешь себя. Тебя, конечно, граф любил больше, но он был слеп в своей отцовской любви. Так же, как Роберт, который ослеплен моими недостатками, – саркастически добавил он.
– Для чего ты пригласил меня сюда? – спросил Стефан. – Ты убил Джеймса, и все об этом знают.
Марлоу поднял руку, зажав в ней кинжал Стефана.
– Твой кинжал, Стефан, весь в крови. Я нашел его в покоях отца.
Стефан сжал губы, но, подумав немного, пожал плечами.
– Чего от тебя еще можно ожидать! Ты – законченный негодяй! Но графиня… – он с нескрываемым отвращением повернулся к матери, которая до сих пор молча слушала их препирательства. Присутствие Стефана ей было неприятно, она до сих пор не могла отойти от шока. – А ты разве заранее не знала о предстоящем убийстве? И не составляла его план вместе со своим внебрачным сыном?
Розалинда молча дрожала от ужаса, не соглашаясь, но и не отрицая слов Стефана.
– Хотелось бы мне знать, что станет с вами, Розалинда, графиня Блэкмора, – продолжил Стефан, – когда меня похоронят? Мир так немилосерден к престарелым блудницам!
Графиня побледнела, судорожно хватая ртом воздух. Когда Роберт подбежал к ней, она уже лежала без сознания. Марлоу даже не подошел к матери и не помог Роберту отнести ее в постель.
– Такие оскорбления тебе не к лицу, – сказал Марлоу.
Стефан откашлялся.
– Какое это имеет значение, если я уже почти труп. Но я надеюсь, что справедливость восторжествует и ты заплатишь за свои злодеяния.
– Не надейся, твоей справедливости вообще нет на свете! – победно улыбнулся Марлоу. – Через несколько недель за мои злодеяния заплатишь ты, поскольку я отправлю тебя к королю, который, безусловно, приговорит жестокого убийцу к смертной казни.
– Король узнает правду!
Марлоу печально усмехнулся:
– Единственная правда, которую будет знать король, написана на этом листе пергамента.
Когда он показал свиток, сердце Стефана упало. Он был похож на тот, что написал отец, но был скреплен его печатью. Стефан перевел взгляд на пальцы Марлоу. На одном из них в тусклом свете свечей поблескивало кольцо графа.
– Здесь, – издевательски сказал Марлоу, размахивая свитком, – изложены последние пожелания Джеймса. И я знаю, о чем они, потому что сам написал их. Ты будешь казнен за предательство и вероломство.
– А где же подлинный документ? – поинтересовался Стефан, заметив промелькнувшее в глазах Марлоу беспокойство.
– Можешь не сомневаться, что король не получил его.
– Но у тебя его нет, не так ли? – настаивал Стефан.
– Какая разница! – с досадой отмахнулся старший брат. – Твои посланники мертвы, им не удалось перебраться даже через реку.
Стефан с болью подумал о своих друзьях из Даунинг-Кросс. Джон и Элизабет доверили ему судьбу единственного сына, но, как и многих других, он не смог уберечь его от кровавых игр Марлоу.
– Моя жизнь, видимо, тебе также безразлична. Интересно, будешь ли ты хоть немного сожалеть и раскаиваться, когда обезглавят меня? – Стефан надеялся найти во взгляде старшего брата какие-нибудь родственные чувства.
– Интересный вопрос! – Марлоу который, скорее всего, даже не задумывался об этом, остановился от неожиданности. – Вот дьявол! Конечно же буду. Где-то в глубине души я люблю тебя, хотя всегда хотел ненавидеть из-за того, что Джеймс любил тебя больше. Мать еще в детстве по секрету сообщила мне, что я внебрачный сын. – Он наклонился к Стефану и шепотом, чтобы никто не слышал, сказал ему на ухо: – Я никогда не любил своего настоящего отца, а потому втирался в доверие к Джеймсу. Но он все равно не доверял мне.
Стефан смотрел на Марлоу с жалостью. Сейчас тот был похож на маленького мальчика, усыпанного веснушками, который в детстве так ревностно относился к любви Джеймса.
– Но я не мог ненавидеть тебя, – продолжал он. – Ты всегда был остроумным и веселым. Тебе все давалось с легкостью, тогда как мне приходилось бороться за любую мелочь. И я потерял все из-за глупой ошибки… Нет, я не мог тебя ненавидеть. Как и Джеймс, хотя ты опозорил его имя.
– И что случилось потом? – спросил Стефан. – Ведь мы были счастливы! И я всегда считался с тобой. Почему же ты все разрушил?
Марлоу внезапно вскочил. Голос его дрожал от ярости.
– Мы никогда не были счастливы. Никогда! – кричал он, брызгая слюной. – Бывали такие моменты, я согласен, но они – ничто, когда ты обречен на всю жизнь оставаться незаконным ублюдком! Я не имел никакого права на то, что теперь станет моим. Если бы ты мог представить, насколько тяжело было знать, что я никогда не получу графский титул. Я заставлял себя не думать об этом, но тщетно… Я так и не смог добиться любви Джеймса, хотя он не знал тайны моего рождения. Он всегда любил тебя больше! Но мне хотелось, чтобы он узнал правду! Правду о том, что я не имею права на наследство, которое он уже был готов отдать мне. Поэтому я все ему рассказал.
– И убил, – закончил за него Стефан.
– Мысль о том, что я могу лишиться этих земель, замка и титула… О, Господи, это было невозможно. После того, как я открыл ему правду, страх не покидал меня ни на минуту. Я знал, что он лишит меня наследства. И только тогда я понял, как это важно для меня. Без замка я – ничто.
– Почему ты говоришь мне об этом только сейчас? – поразился Стефан. – Когда уже слишком поздно и я ничем не могу помочь тебе? Ты никогда раньше не был откровенен со мной. Почему? Если бы я знал это раньше, тебе не пришлось бы сейчас держать меня в тюрьме!
Марлоу улыбнулся:
– Потому что ты должен умереть. Я хотел, чтобы ты знал правду!
Кэтрин остановилась у комнаты для вышивания и открыла дубовую дверь. Она была похожа на ирландскую фурию. Кромка ее мокрой накидки была оторвана, а растрепанные волосы висели на плечах спутанными прядями. После безуспешной попытки встретиться со Стефаном она пришла к Констанции.
Затаив дыхание, она нерешительно вошла в комнату и остановилась, кусая воспаленные губы. Женщины, находящиеся в комнате, при виде ее заахали от ужаса, но не решились вымолвить ни слова. Констанция, утирая слезы, тоже была немало удивлена.
– Кэтрин, – прошептала она, – что я могу сделать для тебя?
С той ночи, когда Марлоу приставал к Кэтрин, их связывали молчаливые узы дружбы. Констанция приказала дамам покинуть комнату.
– Ты должна мне помочь, – тихо ответила девушка. Она долго раздумывала, стоит ли обращаться за помощью к жене Марлоу. Это было опасно, но она рискнула. – Я должна спасти Стефана, но не знаю, с чего начать. Твой муж…
Женщина взяла ее руки в свои и крепко их сжала.
– Бог накажет его, дорогая! Я обещаю тебе это. Я уже отвернулась от него, но мой ребенок… Его мне не хотелось бы потерять. – Несмотря на печаль, в ее глазах светилась надежда. Она с нежностью погладила свой живот. – Каждый день я пью настойку из трав, которые ты принесла мне.
– Но ребенок привяжет тебя к Марлоу навсегда! – Кэтрин содрогнулась от этой мысли.
– У меня нет выбора, – горько улыбнулась Констанция. – Кроме мужа, у меня никого нет. Я знаю, что он очень жестокий и злой человек, но я все же… беспокоюсь о нем.
Кэтрин ее понимала.
– Любовь очень непроста, а иногда даже непостижима.
– Спасибо, что не осуждаешь меня. Скажи, чем я могу помочь тебе? Я сделаю все, что ты попросишь. Ты можешь довериться мне. Ради тебя я готова переступить через Марлоу.
Кэтрин кивнула.
– Я должна помочь Стефану бежать. Иначе Марлоу убьет его. Он уже пытался сделать это, незаметно подменив копье сеньора Дербонэ. Ты же знала об этом?
Констанция сложила ладони на груди и обратила взор к небесам.
– Да, я случайно подслушала их разговор.
Наступило молчание. Женщина погрузилась в свои мысли. Наматывая на указательный палец красную шелковую ленту, она нервно ходила по комнате. Затем остановилась, словно придя к какому-то решению, и решительно взглянула на девушку.
– Есть только один способ помочь тебе. Для меня это может закончиться очень плохо. Однако стоит попробовать. – Она бросила ленту на пол. – Ты должна достать одежду, в которой Стефана и его слугу никто не узнает. Лучше всего, одежду священника, если сможешь. Мы встретимся с тобой в полночь у подножия северной башни. Ты должна поговорить с преданными Стефану людьми, чтобы они тоже были готовы к бегству.
С этими словами Констанция направилась к двери.
– Что ты сейчас собираешься сделать? – девушка подбежала к ней и схватила за руку.
– То, что поможет тебе спасти Стефана, моя дорогая.
В девять часов вечера черные преддождевые тучи, набежавшие с запада, заволокли луну, которая сияла на небе ярким круглым пятном. В десять тяжелые капли, каждая размером с шиллинг, забарабанили по стенам замка. В одиннадцать часов дождь захлестнул конюшню, в которой преданные Стефану рыцари седлали коней, готовясь к побегу. В двенадцать Кэтрин стояла у двери в башню, где они должны были встретиться с Констанцией. Дождевые капли к этому времени превратились в град, который усыпал аллею белым покрывалом. Девушка дрожала от страха и от холода, пряча под плащом две монашеские рясы, тайком взятые из церкви. Поэтому на рассвете ей предстоял долгий разговор с Богом.
В кромешной тьме послышались торопливые шаги Констанции. Заметив в руках Кэтрин узелок, она удовлетворенно сказала:
– Молодец! Я отправляюсь наверх. Думаю, что охранник уже спит. Одна из моих служанок решила пококетничать и отнесла ему час назад кубок с элем. А я подсыпала в него хорошую порцию снотворного, которое спасало меня, когда я мучилась бессонницей. Жди пять минут. Если я не вернусь, значит, охранник спит и я освободила Стефана. Тогда поднимайся наверх.
Девушка пыталась унять биение сердца, которое, казалось, вот-вот выскочит из ее груди.
Стефан сразу услышал торопливые шаги Констанции и вскочил с кровати. Трясущимися от волнения руками он схватился за маленькую решетку в двери, через которую было видно, что творится на лестнице.
– Констанция… – выдохнул он ее имя.
– Ш-ш-ш, – она приложила указательный палец к губам и шагнула в помещение охранника. К ее радости, храпящий мешок костей был на полу неподвижен. Он лежал, свернувшись клубком, зажав в руке пустой кубок.
Констанция сняла с пояса ключ и устремилась к узникам. К этому времени Рамси стоял уже рядом со Стефаном, и они молча наблюдали за ее торопливыми движениями.
Как только замок щелкнул, Стефан схватил женщину в крепкие объятия. Такое случилось впервые за долгие годы их жизни в замке. Он обнял жену брата за плечи и заглянул ей в глаза.
– Констанция, ты подвергаешь себя великой опасности. Почему? Ведь мы никогда не были друзьями.
Доносящийся снизу звук шагов становился все громче.
– Только ради Кэтрин, – ответила женщина, обнимая вошедшую девушку.
Сердце Стефана вздрогнуло. Ее глаза, словно два алмаза, сияли, излучая мудрость и силу.
– Это была ее мысль, – добавила жена Марлоу. Читая на их лицах взаимную любовь, она улыбалась.
– Да, это была моя идея. Но рисковала ты, – сказала Кэтрин. – Если бы я знала, что ты намерена подвергать свою жизнь опасности, то никогда не согласилась бы на это.
– Согласилась бы. Другой возможности у нас не было. Кроме того, я очень хотела помочь тебе. Уже пять месяцев я ношу младенца под сердцем! Это ли не чудо! Твоя смелость помогла мне. Что бы там ни было, но ты передала мне частицу своей силы. Поэтому я пошла на риск.
Удары и скрип подъемного моста напомнили всем, что пора уходить.
Кэтрин протянула бывшим узникам одежду. Натянув через головы монашеские рясы, они изменились до неузнаваемости. Лица их были спрятаны под капюшонами.
В конюшне их ожидала дюжина готовых к отъезду рыцарей. Пятеро молодцов из охраны Марлоу лежали связанными на стоге сена. Когда Стефан увидел оседланную и готовую к ночной поездке кобылу Кэтрин, он повернулся к девушке и схватил ее руки железными пальцами.
– Кэтрин, ты никуда не поедешь. Я не пущу тебя!
Несмотря на то что внутри у Кэтрин все взбунтовалось, на лице была маска печали, а голос оставался тихим и спокойным.
– Ты не можешь меня не пустить.
– Нет, не пущу!
– Пустишь! Если бы не я, ты вообще никуда сейчас не уехал бы!
– Весьма признателен! – сказал он вполголоса. – Есть и другие доводы – я не позволю запятнать твое имя! Сейчас ты дочь барона! А если поедешь со мной, то станешь любовницей убийцы.
– Я не хочу слышать твоих жестоких слов! – отшатнулась Кэтрин от Стефана.
– Так все будут говорить про тебя! – простонал Стефан.
Девушка развернулась и решительно вставила ногу в стремя.
– Теперь я понимаю, что ты и в самом деле используешь меня! – решительно сказала Кэтрин. – Ты убеждал меня сладкими речами, просил дать тебе шанс! А теперь, когда я спасла тебе жизнь, ты хочешь выкинуть меня, как ненужную вещь. Нет, ты так просто от меня не отделаешься! – почти кричала она, сверкая глазами. – Ты возьмешь меня в эту проклятую поездку, сэр Стефан. Тебе от меня так просто не отделаться!
Кровь хлынула в лицо Стефану. Он обхватил голову руками, словно собираясь рвать на себе волосы. Кэтрин вздрогнула, подумав, что он готов ударить ее.
– Ох, уж эти женщины! – простонал он. – Твои родители едут на нашу свадьбу. Вместе с ними ты вернешься в Шелби Мэнор. Я приеду за тобой, когда докажу свою невиновность.
С этими словами он сел на коня и взял в руки поводья.
Когда девушка поняла, что Стефан умчится в ночь, даже не попрощавшись, она стремительно забралась на свою кобылу. На этот раз она взлетела в седло, как мужчина. Под толстой шерстяной накидкой виднелись мужские бриджи.
– Что за чертовщина! – пробормотал Стефан, оглядывая Кэтрин со всех сторон. Ее волосы были собраны на голове в тугой узел, она сидела в седле по-мужски, обхватив ногами бока лошади. Глаза смотрели сердито. И хотя Стефан был очень зол, он не мог больше удерживаться от смеха.
Словно не замечая его веселья, девушка ударила лошадь, собираясь тронуться в путь. Однако Стефан неуловимым движением успел схватить кобылу под уздцы и остановил ее.
– Ты думаешь о своей чести или нет? – прокричал он сквозь стиснутые зубы. – Ты не смоешь позор до конца жизни, если уедешь со мной.
– Пошла она к черту, эта честь! – ответила Кэтрин дрогнувшим голосом и разразилась рыданиями. Как она не любила плакать перед мужчинами! Они никогда не поймут женских слез. Девушка вонзила каблуки в бока животного и умчалась в ночную тьму, где он не мог бы увидеть ее и высмеять ее чувства.
Стефан последовал за ней, чертыхаясь всю дорогу.
Глава 14
Кэтрин всю ночь не спала, но это не имело ни малейшего отношения к недовольству Стефана. Поездка в Даунинг-Кросс была опасной и к тому же мало приятной из-за погоды. Все время сыпался град, и натиск его прекратился, когда они уже подъезжали к поместью. Оставалось лишь удивляться апрельским капризам матери-природы, когда в воздухе установилось внезапное спокойствие.
Но хуже всего было то, что Даунинг-Кросс встретил их мертвой тишиной. Никто не приветствовал путников в потемневшем каменном доме.
Девушка дрожала от холода. Сидя в седле, она ожидала, пока Стефан и Рамси обойдут поместье в надежде найти Элизабет и Джона. Несколько рыцарей остались у ворот. Другие тем временем рыскали по двору, словно призраки в холодном лунном свете. Они изучали местность, где им придется защищаться в случае нападения Марлоу. Их присутствие взбудоражило гусей, которые разгуливали перед домом, а теперь демонстрировали свое недовольство громкими шипением. Голуби беспокойно захлопали крыльями, а из клетки раздался одинокий волчий вой. Безмолвная тишина, которая встретила всадников, сменилась какофонией звуков.
– Дом пуст, – сообщил Стефан, подойдя к Кэтрин. – Я надеюсь, ты еще не умерла от холода?
Он сжал ее заледеневшие руки. И хотя в голосе звучало беспокойство, было понятно, что он еще сердится. Она и сама злилась на Стефана, но от прикосновения его рук на душе стало спокойно и тепло. Соблазн упасть в его крепкие и надежные объятия был велик, но вместо этого она гордо выпрямила спину и ответила:
– Не стоит беспокоиться обо мне, Стефан, лучше скажите, где Джон и Элизабет?
– Я опасаюсь худшего. После того, как Марлоу убил Гиля, он мог послать людей избавиться и от его родителей. – Стефан обхватил девушку за талию и легким движением опустил ее с лошади на землю.
– Может быть, они успели убежать? – предположила она. Пока Кэтрин собиралась духом, не решаясь прижаться к его теплой груди, Стефан отвернулся.
– Хотелось бы, чтобы было именно так, – сказал он, глядя на собравшихся вокруг рыцарей. Они молча ожидали его распоряжений. – Надо разжечь огонь во всем доме, и на кухне тоже, – приказал Стефан. – Похоже, что дом покинули недавно, в гостиной еще тлеют угли. Никаких следов насилия и крови. Думаю, они где-то прячутся. Поищем их позже, а пока надо натопить дом. Иначе мы никогда не отогреемся.
Вместе с рыцарями Стефан направился в сторону дома, на ходу решая, кому и что делать. Все были заняты, оставив Кэтрин, одинокую и несчастную, перед домом. Конечно же, она не рассчитывала, что к ней отнесутся как к королеве, но что ее забудут как бесполезную кладь – это уж было слишком.
– Стефан! – крикнула девушка.
Видя, что он не обращает на нее никакого внимания, Кэтрин побежала за ним. Уже у самой конюшни она его догнала и, схватив за рукав, заставила остановиться.
– Милорд, – сказала она, стуча зубами. – Я поступила правильно, что приехала с вами сюда. И если вы немного поразмыслите, то измените свое мнение на этот счет.
– Я уверен, что вы тоже измените свое мнение, когда на рассвете отправитесь в Шелби Мэнор.
– Я буду кричать и драться.
– Я возьму вас в любом виде, миледи. – Его губы раздвинулись в иронической улыбке. – Назовите место.
Он поклонился и, довольный своей шуткой, направился заниматься делами.
– Вот дьявол! – расстроенно пробормотала Кэтрин, видя, как он исчезает за конюшней.
Наконец перед рассветом в доме стало достаточно тепло. Ночью же они дрожали от холода в промерзшем каменном доме. Спать никто не ложился. Кэтрин, несмотря на бессонную ночь, с самого утра принялась за дело. Сомнения, неопределенность и страх – чувства, что заполняли ее при мысли о возможном появлении Марлоу, как ни странно придавал ей сил и она не отставала от мужчин.
Взяв себе в помощники сэра Мэркхама, она готовила еду уставшим за ночь рыцарям. Добродушный солдат, который был моложе Стефана на несколько лет, оказался лучшим поваром, чем Кэтрин. Около часа они импровизировали на кухне, после чего на столе появился чудесный завтрак из лепешек и сыра. Когда Стефан появился на кухне, девушка ретировалась, не желая попадаться ему на глаза. Ей не хотелось ссориться с ним в очередной раз. И хотя их перепалки носили дружеский характер, она слишком от них устала. Кроме того, она боялась, что Стефан вспомнит свою угрозу и отправит ее в родительское поместье. А этого она не хотела вовсе. Поэтому, набросив накидку, она вышла в звенящую тишину морозного утра. Несмотря на то что весна запаздывала, деревья уже чувствовали ее приближение и готовились распустить набухшие почки.
Кэтрин улыбалась, радуясь красоте и краскам природы. Внезапно она услышала волчий вой. Взглянув в сторону пустой клетки, она увидела около нее великолепное серое животное. Его пушистый мех сверкал в приглушенных красках восходящего солнца. Волк смотрел на девушку, словно изучал ее.
– Привет, – сказала Кэтрин и осторожными шагами направилась к нему. Она с сожалением думала о том, что не взяла с собой ни кусочка мяса.
Волк немного переместился, наблюдая за приближением незнакомки. Утренний туман, стелящийся над самой землей, облегчал ей задачу, скрывая ноги в серых клубах воздуха. Подойдя совсем близко, Кэтрин поняла, что перед ней стояла волчица. Взгляд ее был затравленным и печальным.
– Привет, красавица, – прошептала Кэтрин. Она уже не сомневалась, что они подружатся. Однако перекличка солдат, которые готовились к обороне поместья, заставила волчицу насторожиться.
– Не обращай внимания, девочка, – уговаривала ее Кэтрин, приблизившись к ней почти на расстояние вытянутой руки. – Они не сделают нам ничего плохого.
И хотя волчица отошла на несколько шагов назад, вид ее был добродушным. Язык лениво свисал из пасти, прикрывая острые клыки.
– Тебя как зовут? – спросила девушка, вставая на колени совсем рядом с ней. И тут она заметила, что животное ранено. Его лапы были в крови, и на лбу виднелась глубокая рана. Кровавые следы выглядели настолько необычно, что казалось, словно кто-то стегал волчицу кнутом. Кэтрин протянула руку ладонью вверх, давая почувствовать животному, что от нее не исходит никакой угрозы. – Кто это сделал с тобой, малышка? Где твои братишки и сестренки? Куда они ушли? А может быть, ты знаешь, где Джон?
Услышав имя своего хозяина, волчица насторожилась.
– Да-да, – улыбнулась девушка. – Джон – мой друг. Как же он звал тебя?
Волчица сделала три неуверенных шага вперед и, немного подумав, все-таки отступила назад.
– Я буду называть тебя Луппой. Ко мне, Луппа! Ко мне, моя девочка!
Это казалось невероятным, но Луппа слушалась. Опустив голову к самой земле, она подошла к Кэтрин легким шагом и уткнулась мордой в ее руку. Очень медленно девушка развернула ладонь и осторожно погладила бархатную шерсть животного, не дотрагиваясь до раны на лбу.
– Кэтрин! – раздался крик Мэркхама. Он стоял на холме и размахивал руками.
Этого было достаточно, чтобы все мышцы волчицы напряглись, клыки обнажились и она кинулась прочь. Девушка с завистью смотрела ей вслед. Волчица свободно неслась в сторону полей. И никто не мог ей этого запретить.
– Сэр Стефан хочет поговорить с вами, Кэтрин, – сказал Мэркхам, подойдя к ней.
К ее радости, Стефан был не один. В гостиной за круглым столом собрались все рыцари. Они обсуждали, как им быть дальше. Девушка не стала садиться за стол вместе со всеми, а устроилась у самого очага. Она молча слушала их, помешивая угли кочергой.
– Я считаю, надо атаковать! – говорил один толстяк. – Нас двенадцать человек, и все мы – надежные солдаты. Не то что у Марлоу.
– Но у него двадцать человек! Даже при все принятых нами мерах безопасности у нас мало шансов на победу, – парировал Мэркхам.
– Пятнадцать покинут замок через сорок дней, когда кончится срок службы. – Стефан откинулся на спинку стула и положил ноги на стол. – Тогда преимущество будет на нашей стороне.
– Да, милорд. Но, в таком случае, он может обратиться за помощью к вассалам, – резонно заметил Мэркхам.
Стефан внимательно прислушивался к его словам. Доводы Мэркхама всегда были разумными.
– А почему бы не постараться доказать правду? – предложил Джеффри. Все, кроме Стефана, иронично вскинули брови. – Если мы найдем медальон, то король окажется на нашей стороне, и Марлоу будет уничтожен.
Кэтрин одобрительно кивнула. Слово было за Стефаном. Но один из рыцарей с огромным животом, по имени Силей, разразился безудержным смехом.
– Лошади разрыдаются от такой идеи! – хохотал он. – Вы считаете, Марлоу настолько глуп, чтобы отдать нам улики?
– Но можно попытаться найти их самим, – вступила в беседу Кэтрин. Все повернулись к ней. Одни снисходительно улыбались, другие, наоборот – смотрели заинтересованно.
Стефан немного подумал и, соглашаясь, кивнул.
– Пока сэр Стефан ведет праведную борьбу против кровопролития и предательства, – продолжала девушка более уверенным голосом, – необходимо доказать свою невиновность. Если его семья не хочет верить в это, то вассалы, которыми он собирается править в дальнейшем, должны видеть неопровержимые доказательства. – Испугавшись собственной смелости, Кэтрин со страхом посмотрела на Стефана. Но вопреки ожиданиям, встретила его доброжелательный взгляд. Приятно удивленная такой реакцией, она решила закончить свою мысль. – Надо обязательно найти завещание вашего отца, милорд. Я не знаю почему, но почти уверена, что мы обнаружим его.
– А почему тебе так кажется? – мягко спросил Стефан.
– Интуиция, милорд… У меня появилось… такое чувство.
Сидя в неподвижной задумчивости, Стефан уже не спускал с девушки глаз. Даже когда обсуждение закончилось и все замолчали, он еще долго смотрел на нее. Под его пристальным взглядом сердце девушки забилось сильнее, а дыхание участилось. Она отвернулась и, досадуя на свою беспомощность, бросила кочергу в огонь. Мысли ее были уже далеко. Здесь, в Даунинг-Кроссе, она чувствовала себя свободно, как Луппа, бегущая к горизонту.
– На этом остановимся, – сказал в завершение Стефан. – Мэркхам все здесь обыщет. Возможно, медальон и свиток находятся где-то здесь. Джеффри отправляется в Блэкмор выяснить, не устроил ли Марлоу засаду. Надо знать, каким образом мы можем туда вернуться. И пусть он думает, что находится в большей опасности, чем есть на самом деле! Сэр Силей отправляется в Шервуд на поиски благородного сеньора Дербонэ. Самое время получить свой приз за победу на поединке! Он обещал мне двух своих лучших воинов, а у нас сейчас каждый человек на счету. Я не думаю, что он успел далеко уйти за два дня. Ты, Джеральд, – Стефан обратился к рыцарю с огненно-рыжей шевелюрой, – отправишься к королю. Найди его и поговори с глазу на глаз. Посоветуйся с ним, что мне делать. Рамси! Ты что-нибудь хочешь добавить?
Слуга сидел рядом со Стефаном. Взгляд его неподвижных красных от слез глаз говорил, что он еще скорбит о погибшем сыне.
– Нет, – ответил он охрипшим голосом, – мне нечего добавить, милорд. Если бы Корнелиус был здесь…
Стефан обнял его за плечи. Каждый раз, о чем бы ни заходил разговор, Рамси пытался поговорить о сыне. Рана была слишком свежа.
– Успокойся, друг, все будет хорошо. – Голос Стефана был мягким и понимающим. Ему очень хотелось облегчить страдания верного слуги. – Подумай о справедливости! Дай Бог, она поможет нам в праведном деле! Мы должны доказать, что справедливость восторжествует!
– А что мы будем делать с ней? – неожиданно спросил Силей, указывая на Кэтрин.
– Вы – ничего не будете делать с ней, – раздраженно ответил Стефан, голос его стал жестким. Зарвавшемуся рыцарю не оставалось ничего, как молча уставиться в кубок с медом.
– Оставьте ее мне, – добавил Стефан, в глазах его плясали странные огоньки. Это выглядело так, словно сахар перемешали с острыми приправами.
Уже перед самым сном Кэтрин вспомнила эту фразу. Она никак не могла понять, в чем был ее смысл. То ли Стефан таким образом высказывал недовольство, что она не подпускает его к себе, то ли был уверен, что овладеет ею, невзирая на ее сопротивление? К своему огорчению, вспоминая его сильные и в то же время нежные объятия, она понимала, что едва ли сможет долго сопротивляться. Но гнала от себя греховные мечты, считая их невозможными. Стефан доказал свое благородство и не станет прибегать к насилию. «Но так ли это?» – задавала она вопрос сама себе, нахмурив брови.
Кэтрин провела рукой по кровати, которая служила единственным украшением пустой комнаты, и стояла недалеко от очага. На четырех деревянных столбиках, поддерживающих шерстяной балдахин темно-красного цвета, были вырезаны розы. Яркое воображение девушки легко нарисовало обнаженного Стефана, раскинувшегося на огромной кровати поверх покрывала. Она медленно водила пальцами, словно ощущала ими крепкие сухожилия его ног. Чуть переместив руку, она ласкала уже икры ног, потом бедра, и…
Девушка затаила дыхание, рука ее застыла в воздухе. Что она делает? Неужели ласкает обнаженное тело Стефана? Как это ужасно! Она в недоумении смотрела на огонь, потрясенная собственной фантазией. В ее мыслях опять творилась полная неразбериха. В конце концов она успокоила себя тем, что Стефан не изнасилует ее, если она прогонит прочь свои бесстыдные фантазии.
– Ты не должен находиться здесь, – внезапно повернулась она к двери, увидев Стефана. – По крайней мере, мог бы постучать, – сказала девушка охрипшим от неожиданности голосом. «Дай Бог, чтобы он не видел, чем я занималась!» – молилась она про себя. – Ты напугал меня.
Стефан облокотился на открытую дверь, словно не собирался входить в комнату. В одной руке он держал кувшин с медовым напитком, а в другой два кубка. Осторожно наполнив их, он предложил один Кэтрин.
– Мед, пожалуй, успокоит мои нервы. Надеюсь, он теплый? – спросила она с надеждой.
– Конечно, специально для тебя.
– Тогда я выпью. – Девушка направилась к Стефану, смущенно застегивая верхнюю пуговицу на платье. – Восхитительный запах! – сказала она, беря горячий налиток из рук Стефана.
Глядя в его раскрасневшееся лицо и слушая монотонную речь, Кэтрин поняла, что он уже выпил не один бокал меда и был пьян. Она снисходительно улыбнулась:
– Сколько ты выпил, Гай?
– Гай? – Стефан сардонически усмехнулся и заглянул в бокал. – Я думал, что ты уже забыла это ласковое обращение. – Он сделал неуверенный шаг в ее сторону, но девушка отступила назад и села на край кровати. Восстановив равновесие, Стефан нахмурился. – Так что тебя интересовало?
– Сколько ты выпил?
– Не так уж и много.
– А мне кажется, более чем достаточно.
Стефан помахал рукой перед глазами, словно отгоняя от себя какое-то видение.
– Возможно, я не испытываю сейчас никакой боли, но и не пьян. А если бы выпил чрезмерно, то в моей голове не возникли бы мысли о тебе… Опасные мысли, – мрачно ответил он.
