Текст книги "До нас (ЛП)"

Автор книги: Джуэл Э. Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Не то чтобы в моих привычках встречаться со случайными парнями. Я еще не решила, мое ли это. Что странно, потому что это единственное, что я узнала от матери, когда росла. Так что, если в моем возрасте ты вел себя как мужчина-шлюха… – Я пожимаю плечами и ухмыляюсь. – Это на твоей совести, Закари.

– Серьезно? – Он поворачивает голову, бросая на меня прищуренный взгляд. – Мужчина-шлюха? И это твое оправдание?

Быстро кошусь на него, прежде чем вновь обратить внимание на телевизор, скрестив руки на груди.

– Если принимаешь на свой счет…

– Не принимаю. Шлюха – это человек, которому платят за секс. Мне никогда не платили за секс. Если ты ни с кем не заводишь интрижек, потому что не знаешь расценок, тогда, я думаю, стоит это обсудить.

– Замолчи, – я ухмыляюсь. – Все не так.

Поднявшись с кровати, направляюсь к мини-бару.

– Это не бесплатно, – предупреждает он.

Я пожимаю плечами.

– Бесплатно, раз номер не на мое имя. – Я откручиваю горлышко бутылочки красного вина и выпиваю половину, а глаза Зака расширяются с каждым глотком, который я делаю. – Что тебе предложить?

– Я в порядке. Я слишком много выпил раньше со своим экипажем.

Я киваю и делаю еще глоток вина.

– Разве ты не пила с Лией? Ты сказала, она пьяна.

Почувствовав уверенность, что новая порция храбрости вот-вот достигнет моих вен, я ставлю бутылочку на стол и сажусь на край кровати.

– Я пила вино.

Он кивает на бутылочку.

– Но это лучше?

Смеясь, качаю головой.

– Нет. На вкус полное дерьмо.

Зак усмехается, и я чувствую этот звук у себя в животе.

– Тогда зачем пьешь?

– Потому что должна уйти, но я пробыла здесь так недолго, что если уйду сейчас, то вся моя ночная поездка сюда превратится в абсолютное безумие. – Выпитая порция храбрости проникает в кровь с неслыханной скоростью. Часть потаенных мыслей я уже озвучиваю.

– И ты ждешь своего часа, попивая дерьмовое вино?

– Нет. Я надеюсь скоро вырубиться и избежать неловкого ухода. Когда это произойдет, просто подложи мне под голову подушку. Меня устроит и место на полу.

– Эмерсин, даже если ты уйдешь сейчас, я все равно рад твоему визиту. Ничего безумного в том, что ты пришла, нет.

Резко кивнув, я медленно тяну:

– Ла-а-адно. А… что, если я не уйду? Это будет безумно?

– Я… – Он медленно пожимает одним плечом. – Не уверен, что «безумно» – подходящее слово.

Зевнув, я волочу ноги к кровати. Мной выпито идеальное количество вина, чтобы просто… лечь и не чувствовать вины за свой визит сюда.

– Зак, я устала, – бормочу я, закрывая глаза. – И я скучала по тебе, – произношу на тон нежнее, когда по телу разливается тепло от выпитого алкоголя. – Я скучала… – балансируя на грани сна, говорю едва связно, – …по своему мужу.

Перекатившись на бок, лицом к нему, чуть приоткрываю веки, а Зак соскальзывает вниз и поворачивается ко мне боком. Он молчит. На самом деле ничего говорить и не нужно. Мы двое друзей, преодолевающих стадии горя и находящих утешение в дружбе. Простой… дружбе.

К сожалению, недопитая бутылочка вина пересиливает мое молчание.

– Сьюзи хотела этого… – шепчу я.

Зак молчит, с непроницаемым выражением лица и проникновенным взглядом, обращенным на меня.

– Она хотела, чтобы я заботилась о тебе. – Мои ресницы трепещут, когда я приближаюсь к его лицу.

Зак не моргает. Ни разу. Не двигается. Я даже не уверена, что он дышит.

– Мне нравится заботиться о тебе. Но мне ненавистно… ненавистно скучать по тебе. – Я едва слышу собственный голос. Не уверена, эти слова звучат в моей голове или я произношу их вслух. – Ты такой хороший.

Вино дает мне храбрости преодолеть последние два дюйма и прижаться губами к его губам. Это не настоящий поцелуй, потому что ни один из нас не двигает губами или другими частями тела, если уж на то пошло. Я закрываю глаза и впадаю в состояние сна.

Утром Зака нет. Его чемодан здесь, но самого его нет. Ни записки. Ни сообщения на моем телефоне. Может, он решил позавтракать без меня. Когда я сижу на краю кровати и тру голову, ко мне возвращается воспоминание.

Я его поцеловала. Вроде как. Что это вообще было? Я прижалась губами к его губам. Это ведь поцелуй? Меньше того, что был на нашей свадьбе – нашей церемонии бракосочетания, – но больше, чем если бы я вообще не пускала свои губы в ход.

Если бы вместо того, чтобы открывать вино из мини-бара, я покинула отель.

Если бы осталась в хостеле.

Если бы не влюбилась в мужа моей подруги.

Если бы не влюбилась в своего мужа.

– Дерьмо.

Соскочив с кровати, засовываю ноги в ботинки, хватаю телефон и бегу к двери, прежде чем он успеет вернуться… откуда угодно.

Я поцеловала его.

ДЕРЬМО!

Я поцеловала его, и это было глупо.

Способ разрушить брак, поцеловав своего мужа.

Я распахиваю дверь, и мой побег остановлен высоким и потным Закари Хейсом: футболка, накинута на обнаженные плечи, шорты сидят очень низко на бедрах, а кроссовки всего в нескольких дюймах от носков моих коричневых ботинок.

– Торопишься куда-то? – спрашивает он.

– Хм… я… я не была уверена, куда ты ушел, и знаю, что этой ночью у тебя вылет, и, вероятно, я не давала тебе спать своим храпом. Так что…

Без понятия, храплю я или нет, и уверена, он прекрасно знает, что я отчаянно спасаю свой зад, потому что Я ЕГО ПОЦЕЛОВАЛА!

– Хочу сказать… нам, наверное, не нужно идти на поздний завтрак. То есть… мы ведь повидались, и я уверена, что это не последний раз, когда мы встретимся снова. Я права?

Он ухмыляется.

– Я прощаю тебя за то, что ты меня поцеловала. Теперь мы можем позавтракать в десять и забыть о дерьмовом вине из мини-бара и ничего не значащей ошибке?

Мои губы приоткрываются, а челюсть медленно опускается до пола. Я не знаю, что ответить.

Прощает меня?

Ничего не значащая ошибка?

Мне срочно нужен новый муж.

Кого я обманываю? Зак не мой муж. Он муж Сьюзи. Для них я как приемный ребенок. Только они не могли удочерить двадцатитрехлетнюю девицу, поэтому Зак женился на мне, чтобы обеспечить медицинской страховкой, что очень смахивает на незаконное или мошенническое удочерение взрослой девушки.

И, может, мне не нужен муж, настоящий или фиктивный. Может, мне нужна ничего не значащая ошибка, которая не требует извинений и не ощущается как настоящая ошибка.

– Ага, – шепчу я, перебинтовывая свое раненое сердце и пряча его подальше от Зака. – Мы можем пойти на бранч. И я признательна за твое прощение. Я вообще не думала. Это все дурацкое вино.

Его ухмылка превращается в полноценную улыбку. Не могу сказать, искренняя она или нет, потому что слишком сосредоточена на своей фальшивой реакции на его слова. Я слишком сосредоточена на том, чтобы найти самый быстрый способ переспать буквально с любым приличным одиноким парнем, чтобы мой затуманенный иллюзиями разум мог снова синхронизироваться с реальностью.

– Ты говорила бессвязно. Много бормотала. Ты была не в себе. Встретимся внизу?

Я медленно киваю.

– Конечно. Я э-э… подожду тебя в буфете.

– Звучит отлично.

ГЛАВА 24

Правила.

Протокол.

Руководство.

Мне нужно хоть что-то.

Принимая решение подписаться на этот рейс в Сидней, я почти не раздумывал. После нескольких месяцев наблюдения за публикациями Эмерсин в социальных сетях мне нужно было ее увидеть. Увидеть ее лично.

Почему? Ну, я все еще пытаюсь это понять.

Теперь я ее увидел. Теперь я знаю, как ощущаются ее губы на моих губах. Но я прибыл сюда не за этим. И испытываю необходимость извиниться перед Сюзанной. Это глупо, но чувства свободны от какой бы то ни было причины или оправдания.

Эмерсин выпила слишком много вина.

Болтала всякую ерунду.

Я был уставшим.

Она – в смятении.

Конец истории.

Никакой неловкости не должно быть. Может, я напросился на этот рейс, потому что близость к Эмерсин заставляет меня чувствовать себя ближе к Сюзанне. Но не думаю, что дело только в этом. Я полетел этим рейсом по той же причине, по которой Сюзанна не могла насытиться присутствием Эмерсин – она не смотрит на меня как на парня, потерявшего жену.

Также Эмерсин не смотрела на Сюзанну, как на женщину, умирающую от рака.

Я до сих пор не понимал всей важности этого чувства.

Значит… я улетел на другой конец Земли, чтобы снова почувствовать себя живым? Похоже на самое честное объяснение.

После того, как я выхожу из душа, приходит сообщение от Эмерсин.

Не успеваю на бранч. Лия запланировала тур. С днем рождения. Безопасного полета домой.

Прочитав три раза, борюсь с разочарованием. Мы так и не попрощались. В следующую секунду набираю ее номер.

– Привет! – ее ответ звучит взволнованно, возможно, даже немного удивленно моим звонком.

– Привет. Тур в последнюю минуту? – спрашиваю я.

– Ага. Мне очень жаль. Лии тоже.

– Во сколько вы закончите? Мы не успели попрощаться.

Долгая пауза.

– Эм?

Она прочищает горло.

– К сожалению, поздно. И у нас с Лией есть планы на вечер. Она знакомит меня с другом друга. Свидание. Это хорошо. Верно?

Очередная пауза заполняет линию на несколько секунд.

– Конечно. Это хорошо. Будь осторожна. Поступай умно.

– Ага, – говорит она отрывисто.

– Эм?

– М-м-м?

– Ты счастлива?

Ее молчание кажется более честным, чем ее следующие слова.

– Да, Зак. Я счастлива. Никогда в жизни я не была счастливее.

– Я рад. Мне нужно было это услышать. Дай мне знать, когда решишь, куда вы направитесь дальше. Может, мы еще встретимся.

– Конечно.

– Пока, Эм.

– Пока, – шепчет она.

Несколько секунд я смотрю на экран телефона, прежде чем отбросить его в сторону и натянуть футболку. Плюхнувшись на край кровати, опускаю голову, резко выдыхаю и закрываю глаза. Женитьба на Эмерсин не должна была быть ничем иным, как подарком в виде страховки и дешевых авиабилетов.

Правильный поступок по правильной причине.

И все же я здесь… дуюсь в номере отеля в Австралии, потому что у меня есть жена, которая не Сюзанна. Жена, чье счастье не входит в мои обязанности.

Мне очень, очень нужно перестать думать о слове «жена», когда я думаю об Эмерсин.

Другая жена.

Другие чувства.

Другие мысли.

Стоя в углу вестибюля хостела по соседству с тропическим растением, я смотрю на экран телефона. Зак казался слишком обеспокоенным или что-то в этом роде. Боже. Я ненавижу это. Слишком поздно. Мне не нужен отец. И он не мой муж, даже если штат Джорджия считает иначе. Заку нужно, чтобы я была счастлива. Я слышу это в его голосе – напряженность, намек на агонию. Сьюзи попросила меня присматривать за ним.

Что я и делаю.

Он дал мне шанс на новую жизнь. Взамен я дам ему душевное спокойствие.

Я не солгала, не совсем. Я счастлива, но это также доказывает, насколько дерьмовой была моя жизнь, потому что нынешний период мучений в упомянутой жизни – самый счастливый, что у меня когда-либо был.

– Забежала перед бранчем? – Лия в зеленой маске для лица отрывается от экрана ноутбука.

– Он не раньше десяти. И мне нужно в душ. Но я не собираюсь на бранч.

– Почему? Что случилось? То есть… ты провела с ним ночь. Это ведь хорошо, да?

– Если под «провела с ним ночь» ты имеешь в виду, что я перепила вина из мини-бара, наболтала лишнего, прижалась губами к его губам в либо ненастоящем поцелуе, либо худшем во все века, а потом вырубилась от усталости и большого количества алкоголя… тогда, да. Я провела с ним ночь. Было ли это хорошо? Нет. Это было неловко. А утром он полностью отверг произошедшее. Обвинил в поцелуе – или чем там он был – вино и назвал его ничего не значащей ошибкой. Но он меня «прощает», так что все хорошо.

Я беру свои туалетные принадлежности и открываю дверь, чтобы пойти в душ.

– Я не могу снова с ним увидеться. Может, через три месяца… или через три года. Но хочешь хорошие новости? – Оглянувшись через плечо, я улыбаюсь. – Я с тобой согласна… мне нужен член, который не имеет отношения к мужу моей покойной лучшей подруги. Мне нужен член без всяких условий. Мне нужен…

– Австралийский член, – Лия ухмыляется.

Я киваю.

– Да. Австралийский член. Думаю, кто-нибудь грубый и уверенный, но не слишком прилипчивый. Профессионал… но не за деньги. Я не плачу за член.

Лия хихикает, а я ухожу в душ. К сожалению, никакое количество воды не может смыть смущение и полное отвращение к моим действиям прошлой ночью… сегодняшним утром… ай, неважно.

Однажды я подпустила парня сзади, чтобы принять душ. Что по сравнению с этим секс на одну ночь, чтобы отвлечься от Зака? Я могу заниматься ничего не значащим сексом. Может, после такого трагического переживания из-за Сьюзи и Зака мне нужно больше чего-то ничего не значащего.

Большую часть дня мы проводим в долине Хантер, устраивая семейную фотосессию на винограднике для пары и двух их дочерей, с которыми Лия познакомилась в социальных сетях более года назад. После фотосессии мы выпиваем больше вина, чем полагается, набиваем желудки одними из вкуснейших блюд, которые я когда-либо пробовала, наблюдаем за кенгуру в дикой природе и возвращаемся обратно в Сидней.

– Я так рада, что ты на это решилась. – Лия пытается завить мои жиденькие волосы широкой плойкой.

– На это?

– Идеальный ответ на безответную любовь – напомнить своему телу, что хороший оргазм не требует глубоких эмоций.

– Фотограф и философ. И это не любовь. Это просто… чувства.

Лия хихикает.

– Чувства… как скажешь.

Я надеваю свою версию маленького черного платья, которое на самом деле представляет собой мини-платье мандаринового цвета с широкими бретельками и завязками сзади.

Одно платье. Это все, что я себе позволила взять, так как мне требовалось уместить все свои вещи в один чемодан. Моя любовь к моде отвергала идею одного чемодана. Одеваться в одни и те же пять нарядов? Брррр.

Сьюзи бы поняла.

Друзья Лии встречают нас в баре недалеко от хостела. Ной и Миа разрешили Лии переночевать на их диване в ее последний визит в Сидней. Она познакомилась с ними через социальные сети и слепо поверила, что они не собираются ее убивать. Если бы я не жила в своей машине, слепо веря, что никто меня не убьет, я отнеслась бы к этому более осуждающе.

– Вот они, – шепчет Лия, поправляя свою версию маленького черного платья-миди с открытыми плечами из очень прозрачной ярко-розовой цветочной ткани. Лучшие друзья Ноя, Питер и Мартин, партнеры архитектурной фирмы, неторопливо направляются к нашему столику. Темно-русые волосы и самые сексуальные улыбки делают их похожими на братьев.

– К твоему сведению, с одним из них я переспала.

Я отрываю взгляд от горячих парней, идущих к нам, и пригвождаю его к нарисованной улыбке Лии.

– Что? С кем? – в отчаянии спрашиваю я, когда парни сокращают расстояние до нашего столика.

– Не скажу, потому что хочу, чтобы сегодня право первого выбора принадлежало тебе. Меня устроит любой.

– Что? – шепчу я. – Нет. Ты должна мне сказать.

Лия вращает сомкнутыми пальцами у губ, будто поворачивает ключ в замочной скважине. Это не игра. Я не хочу быть с тем же парнем, с которым она переспала во время своего последнего визита. Когда они приближаются к столику, я вынужденно улыбаюсь, будто не предполагаю секс решенным делом.

А они?

Сказала ли Лия Ною и Мии, что мне нужна интрижка?

Пока Ной встает, чтобы поприветствовать их мужскими объятиями, я ищу любые признаки того, что кто-то из парней смотрит на Лию взглядом «эй, я помню тебя, у нас был секс».

Улыбка чуть шире.

Еле заметное подмигивание.

Блуждающий взгляд.

Что угодно!

Я обречена. Оба мужчины приветствуют Лию, как обычную знакомую, – что, очевидно, так и есть, – и ни один из них не выказывает даже малейшего признака на большее. Может, она солгала. Может, она не занималась сексом ни с одним из них, или, может, она занималась сексом с ними обоими.

Одновременно.

Нет.

Ну, возможно. В смысле… почему бы и нет?

Если бы я была Лией, я бы использовала каждую возможность, которая мне предоставлялась. Подождите…

Я – Лия.

Одинокая. Условно.

Молодая.

Свободная.

Рисковая.

А мой муж влюблен в воспоминания. И с этими воспоминаниями я не могу конкурировать.

– Привет. – Я улыбаюсь, выпрыгивая из терпящего крушение поезда мыслей в моей голове.

Ной представляет всех друг другу. Питер и Мартин уделяют мне равное внимание, что и Лии. Может, не важно, спала ли она с одним из них или даже с обоими.

В течение следующих двух часов я позволяю Заку исчезнуть из моих мыслей с помощью милого Зинфанделя (прим.: Зинфандель, или Примитиво – сорт черного винограда, используемый для производства красных вин).

Большого количества Зинфанделя. Слишком большого, если честно.

– Привет, – говорит Питер, когда я натыкаюсь на него после второго похода в дамскую комнату.

Вроде бы, это Питер. Почему они должны быть так похожи? Вероятно, это все Зинфандель.

– Привет, – отвечаю я, когда мой взгляд вяло скользит по его лицу.

– Я живу недалеко отсюда. – Он кладет руки мне на бедра.

Физическая потребность заставляет меня прильнуть к нему; это некрасиво. Он не скрывает своих намерений, не предлагает прогуляться (не то чтобы я была способна на прогулку).

Или выпить кофе, чтобы протрезветь.

Или выпить чай и поделиться жизненными целями.

Мой разум хочет вернуться к Заку, но я не позволяю ему снова скатиться в яму саморазрушения.

– Мне нужно предупредить Лию, что я ухожу.

Он кивает, изображая торжествующую ухмылку.

Попрощавшись с Лией и всеми остальными за столом, я позволяю Питеру… или Мартину… взять меня за руку и повести к выходу.

К его машине.

В его квартиру.

В его спальню.

И я позволяю остальному миру исчезнуть на некоторое время.

– Мне не помешал бы завтрак перед следующим раундом. А тебе? – Он с голой задницей неторопливо удаляется из спальни.

– Конечно, – бормочу я перед тем, как заснуть.

Мне никакого завтрака не надо.

ГЛАВА 25

Малайзия. #приключение #обожаю

Я знаю, что Зак увидит мой пост в Инстаграм, поэтому позволяю публикации сообщить ему о прибытии в новое место.

С момента нашей встречи прошло три недели. Три недели с тех пор, как мы разговаривали или переписывались. Он комментирует мои публикации в социальных сетях, но больше никаких личных контактов.

Не то чтобы я надеялась, что он здесь, в Куала-Лумпуре, но я бы не стала жаловаться. Его нелегко забыть… не то чтобы я этого хотела. Просто было бы здорово провести больше нескольких часов без мыслей о нем.

Когда Зак не сразу отвечает на мой последний пост, предполагаю, что он в полете или спит.

– Зак? – спрашивает Лия, пока мы тащимся с чемоданами в метро.

– Ага. Нет. – Я смеюсь. – Инстаграм. А косвенно – Зак. Подумала, что с моей стороны было бы любезно известить его, что я больше не в Австралии. Он попросил сообщать ему, куда я направляюсь.

– Как мило с твоей стороны.

– Что ты этим хочешь сказать?

Смотрю на нее, сузив глаза, когда мы находим место рядом с пожилой парой, которая обменивается с нами приветливыми улыбками.

Лия пожимает плечами.

– Только то, что ты ужасно мила с парнем, который не испытывает к тебе тех же чувств.

– Я не знаю, что он испытывает. – Я отвожу взгляд к окну. – И ты не знаешь, что испытываю я. У меня не возникло проблем в общении с Мартином.

– Питером, – поправляет она меня.

Я вздрагиваю. Питером Мартином.

– Хочу сказать… что проявляю дружелюбие. Я важна ему по-своему, а когда люди тебе важны, тебе бы хотелось знать, что они в безопасности. К сожалению, Зак единственный, кого волнует мое местонахождение. Вот почему я дала тебе его данные в качестве контактного лица на случай чрезвычайной ситуации.

– Говоришь так, будто мне на тебя плевать.

Я закатываю глаза.

– Прости. Присутствующая компания исключена. И я всего лишь запостила фото о своем прибытии в Малайзию. – Я показываю ей экран телефона, чтобы она могла увидеть пост. – Я не поставила #СкучаюПоЗаку. Не отправила ему сообщение о том, что не могу перестать думать о том, каково было бы ощущать на себе его обнаженное тело.

Джентльмен рядом с нами откашливается. Должно быть, он понимает по-английски. Я посылаю ему извиняющуюся улыбку.

Лия ухмыляется и понижает голос.

– Бог мой. – Ее идеально накрашенные брови скользят вверх по лбу. – Ты такого не говорила, но ты об этом думаешь.

– Нет.

– Да, – настаивает она.

Я хихикаю.

– Нет. А даже если бы и думала, то это должно быть… – Мой здравый смысл берет власть над болтливым языком.

– Что должно быть?

– Ничего. – Я качаю головой.

– Не ничего. Ты чего-то не договариваешь. Но что именно? – Лия наклоняется вперед, оказываясь со мной лицом к лицу. Взгляд отводить больше некуда.

Сжав губы, я вступаю в безмолвную игру, кто моргнет первым. Обычно я в ней хороша. Вот как мне удавалось так долго хранить свой секрет о статусе бездомной. Но я, правда, не хочу скрывать это от Лии. Кроме Зака, у меня нет других друзей. Но ему я такого сказать не могу, а мне нужно выговориться хоть кому-то, прежде чем я сойду с ума.

Поэтому я моргаю первой.

– Для меня должно быть нормально думать о Заке все, что угодно.

Глаза Лии слегка сужаются, любопытство проявляет морщинки на ее лбу.

– Потому что он мой муж.

Морщинки со лба исчезают, и ее замешательство сменяется пустым выражением, будто ее сердце перестало биться… будто от моих слов все эмоции и связные мысли пропали.

– Что, прости? – шепчет она.

– По закону. – Я испытываю необходимость дополнить новость.

– А бывает как-то по-другому? – Ее замешательство возвращается, и она склоняет голову в сторону.

Я хмурюсь.

– К сожалению, да.

– Эм… я запуталась.

Мы доезжаем до нашей остановки, и я киваю в сторону выхода. Я бы предпочла не признаваться в своем правовом проступке в присутствии англоязычных людей, вроде той пожилой пары.

– Он женился на мне, чтобы я могла получить его медицинскую страховку.

Лия смеется.

– Это безумие, Эмерсин.

– Вовсе нет, – бормочу я. – Мне она нужна.

– Эм, я несколько лет жила без страховки. Если ты молода и здорова, шансы на то, что она тебе понадобится, невелики, если только с тобой не случится несчастный случай. А тогда ты, вероятно, все равно умрешь. Так что, к черту больницы.

Мы вливаемся в поток пешеходов и направляемся к нашему хостелу.

– У меня незначительный недуг. Он не столь важен. И я принимаю лекарства.

– Ты говорила, что каждый день принимаешь витамины. Что у тебя за недуг? Я спрашивала, есть ли у тебя проблемы со здоровьем, которые могут помешать путешествиям.

– Он под контролем и явно ничему не мешает.

Лия вздыхает.

– Это рак?

– Нет. – Я смеюсь. – Я бы не назвала рак незначительным недугом.

– Ты удивишься, узнав, сколько людей, вычеркивая кучу дерьма из своего списка желаний, называли рак незначительным недугом.

– У меня эпилепсия.

– Иисусе…

– Нет. – Я снова смеюсь. – Не Иисусе. Иисусе – это ответ раку. Отстой – вот реакция на эпилепсию.

– Значит, в любой момент ты можешь рухнуть на землю в конвульсиях?

– Я принимаю лекарства. Такого не должно случиться.

– Но если случится… что мне делать?

– Сохранять спокойствие. Приступ закончится, и я приду в норму. – Если только не поранюсь, например, упав на полки открытой посудомоечной машины.

– Просто не надо. Пожалуйста, не делай этого, – просит она.

– Не буду. – Я смеюсь.

– И… Зак женился на тебе, чтобы у тебя была страховка. Это…

– Мошенничество?

Она смеется.

– Ну, да, но я собиралась сказать «невероятно великодушно».

– Согласна. Он шокировал меня, когда предложил это. Мне потребовалось некоторое время на раздумья, но потом я согласилась. Как-никак, у нас со Сьюзи были такие близкие отношения, и Зак начал предложение с того, что это был, в основном, акт благотворительности. Официальный брак, но не настоящий, без эмоций и…

– Секса?

Я ухмыляюсь.

– Именно. Хочу сказать, если бы он на законных основаниях попросил меня выйти за него замуж… по-настоящему… я бы не согласилась. Так что меня не разочаровало то, что предложение руки и сердца было не настоящим. Меня разочаровало то, что мое первое предложение руки и сердца было таким. Меня разочаровало то, что мой первый брак состоялся в здании суда. Меня разочаровало то, что через пять минут после того, как я сказала «да», мой муж отправился к стоматологу на плановый прием.

Я делаю продолжительный выдох.

– Только после свадьбы, пожив вместе как муж и жена – ну, не совсем как муж и жена, – я поняла, что на самом деле влюблена в своего мужа.

Лия указывает на белое двухэтажное здание справа от нас.

– И… тебе разрешено встречаться с кем угодно и когда угодно?

Следуя за ней к главному входу в хостел, я киваю.

– Да. Я ищу работу с льготами или мужа с… ну… – я смеюсь, – …с льготами.

Как только мы заходим в хостел, она поворачивается ко мне и, понизив голос, говорит:

– Но ты любишь Зака.

Моя улыбка исчезает, когда я подтверждаю плохие новости.

– Я люблю Зака.

– Ой. – Она морщит носик.

Я медленно киваю.

– Ага. Ой.

Когда Лия нас регистрирует, мой телефон вибрирует от пришедшего сообщения.

Зак: Малайзия потрясающая. Я немного завидую. Я был там только раз.

Эм: Если ты в Куала-Лумпуре, просто скажи мне об этом сейчас.

Зак: Лол, извини. Я в Детройте, жду, когда стихнет буря. Похоже, к полудню небо может проясниться.

Эм: Ты недавно навещал нашу девушку?

Зак: Конечно.

Эм: Тюльпаны цвета фуксии?

Зак: Конечно.

Эм: Прошел почти год с тех пор, как вы меня наняли.

Зак: Знаю. Как быстро летит время.

Эм: В отличие от тебя сегодня.

Зак: Туше.

Я смотрю на экран. От быстроты его ответов, мне кажется, что он намного ближе, чем есть на самом деле. За полмира отсюда. И он мог бы лайкнуть мой пост или написать какую-нибудь общую фразу в комментарии, но вместо этого пишет мне лично. Все снова кажется немного более нормальным.

Эм: Мы только что зарегистрировались в хостеле. Мне пора. Безопасного полета.

Зак: Когда собираешься вернуться домой?

Я морщусь, желая прочувствовать его слова, эмоции, контекст.

Эм: Гарри Паутер соскучился по мне? Я по нему скучаю.

Зак: Да, и он тоже. Счастливый кот.

Он тоже. Зак скучает по мне? Может, в доме нужно убраться. Может, он скучает по моей стряпне. Может, он скучает по тому, как я редактирую фотографии, как я скучаю по тому, как он играет на гитаре и поет за рулем. Может, это нечто большее. Я подавляю эту мысль, пока она не вырвалась из-под контроля.

Эм: Не знаю, когда Лия собирается возвращаться. Она не очень хороша в планировании.

Зак: Дома все хорошо. Не торопись. Береги себя.

Я нажимаю на смайлик с поцелуем. Потом удаляю. Печатаю ХО. И это удаляю. У меня миллион невысказанных чувств к Заку, которыми я не могу поделиться… даже с помощью смайлика. На мой взгляд, они покажутся ему более, чем просто дружескими. Поцелуй в гостиничном номере выдал меня с головой. Я позволила Заку увидеть то, что не должна была позволять увидеть. Сунув телефон в карман, я решила оставить последнее слово за ним.