Текст книги "Ральф де Брикассар"
Автор книги: Джуди Кэролайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)
30
Кузина Джорджина шла вниз по лужайке, ведущей к ее маленькому домику. Она жила в полмиле от Хайворта и хотела навестить Амалию, чтобы узнать, вернулась домой Вурж или нет. Кузина Джорджина очень хотела встретить Вурж. У нее была важная новость, которую нужно было сообщить родственнице. Новость, которую Вурж наверняка будет рада услышать. Бедная Вурж! Какая у нее была скучная жизнь. Кузина Джорджина признавалась себе, что она сама не хотела бы жить под покровительством Амалии. Но сейчас все изменится для Вурж. Кузина Джорджина чувствовала свою исключительную важность. Настолько, что даже забыла думать о том, кто же из них будет следующим, чтобы отправиться в могилу.
И тут появилась сама Вурж, шагающая по дороге от дома Старого Саймона в странном зеленом платье и шляпке. Это судьба. У кузины Джорджины появился великолепный шанс открыть свой секрет прямо сейчас, чтобы никто не смог помешать. Этому помогло само провидение.
Вирджиния, которая уже четыре дня прожила на своем восхитительном острове, решила, что может пойти в Хайворт и сообщить родственникам о своем замужестве. Иначе они обнаружат, что ее нет у Старого Саймона, и объявят ее розыск. Ральф предложил подвезти жену, но она предпочла идти пешком. Вирджиния очень доброжелательно улыбнулась кузине Джорджине, которая, как ей помнилось, была совсем не плохим созданием. Вирджиния была настолько счастлива, что могла улыбаться любому, даже дяде Джефсону. Кроме того, она вовсе не питала отвращения к компании кузины Джорджины. Вирджиния улыбнулась, заметив, как из всех окон на нее смотрят любопытные глаза.
– Я полагаю, что ты идешь домой, дорогая Вурж? – спросила кузина Джорджина после того, как пожала ей руки, с любопытством разглядывая платье Вирджинии и раздумывая, есть ли на ней нижняя юбка или нет.
– Рано или поздно, – загадочно ответила Вирджиния.
– Тогда пойду с тобой. Я хотела увидеть как раз тебя по одному очень специфическому вопросу. Вурж, дорогая, у меня есть для тебя совершенно удивительная новость.
– Да? – рассеянно спросила Вирджиния. Почему кузина Джорджина выглядит такой загадочной и важной? И так ли это важно? Нет. Для нее не было ничего более важного, чем Ральф и Голубой Замок на Сауресе.
– Как ты думаешь, кто звонил мне на днях? – с намеком спросила кузина Джорджина.
Вирджиния не могла догадаться.
– Эдвард Бек, – кузина Джорджина понизила голос до шепота. – Эдвард Бек.
Но почему об этом сказано с таким подтекстом? И почему кузина Джорджина при этом покраснела?
– Кто такой Эдвард Бек? – равнодушно спросила Вирджиния.
Кузина Джорджина остолбенела.
– Ты наверняка помнишь Эдварда Бека, – с упреком сказала она. – Он живет в прекрасном доме в Порт-Роузе и регулярно посещает нашу церковь. Ты должна помнить его.
– Мне кажется, я припоминаю, – сказала Вирджиния, напрягая память. – Это тот старик с жировиком на лбу и дюжиной детей, который всегда сидит на скамейке у дверей, не так ли?
– Не дюжина детей, моя милая, совсем не дюжина. Нет даже десятка. Всего девять. По крайней мере, только девять, которых можно сосчитать. Остальные умерли. Он не старик. Ему только около 48. Жизнь в самом разгаре, Вурж. А какое значение может иметь жировик?
– Конечно, никакого, – совершенно искренне согласилась Вирджиния. Ей в самом деле было совершенно безразлично, есть у Эдварда Бека жировик или даже дюжина жировиков или нет ни одного. Но Вирджинию охватили какие-то подозрения. В настроении кузины Джорджины чувствовался нескрываемый триумф. Невозможно, чтобы кузина Джорджина думала о повторном замужестве. Может быть, она выходит замуж за Эдварда Бека? Абсурд. Кузине Джорджине было 65, но ее маленькое взволнованное лицо было покрыто таким количеством морщинок, что можно было подумать, что ей все сто лет. И все-таки…
– Моя дорогая, – сказала кузина Джорджина, – Эдвард Бек хочет жениться на тебе.
Вирджиния на мгновение остановилась и уставилась на кузину Джорджину, потом разразилась взрывом смеха. И только потом произнесла: – На мне?
– Да, на тебе. Он влюбился в тебя на похоронах. И он приходил ко мне посоветоваться. Ты знаешь, он был таким другом своей первой жене. Он очень честный, Вурж. Это великолепный шанс для тебя. Он очень богат, и ты знаешь, ты… ты…
– Но я не так молода, как была когда-то, – возразила Вирджиния. – Неужели вы и в самом деле думаете, что я буду хорошей мачехой, кузина Джорджина?
– Я уверена, что ты сможешь. Ты всегда так заботлива к детям.
– Но девять детей – это такое большое семейство, чтобы начинать, – мрачно сказала Вирджиния.
– Два старших – совсем взрослые, и третий близок к тому. Так что в расчет нужно принимать всего шестерых. Большинство из них мальчики. А их значительно легче воспитывать, чем девочек. Есть очень хорошая книга «Забота о здоровье подрастающих детей». У Лилиан есть эта книга, я думаю. Она поможет тебе. И есть книги о воспитании характера. У тебя все прекрасно получится. Конечно, я сказала мистеру Беку, что думаю ты… ты…
– Выскочу за него сразу же, – предположила Вирджиния.
– Ах, нет, нет, дорогая. Я не употребила такие неделикатные выражения. Я сказала ему, что думаю, что ты сочтешь его предложение заманчивым. И так именно поступишь, правда, моя дорогая?
– Этому есть одна помеха, – мечтательно сказала Вирджиния. – Видите ли, я уже замужем.
– Замужем? – кузина Джорджина встала как вкопанная и уставилась на Вирджинию. – Замужем!
– Да. Я вышла замуж за Ральфа Данмора в прошлый вторник в Порт-Роузе.
Хорошо, что под рукой у кузины Джорджины оказался надежный столб, на который она смогла вовремя опереться.
– Вурж, дорогая, я старая женщина, но ты хочешь сделать из меня посмешище?
– Совсем нет. Я просто сказала вам правду. Ради Бога, кузина Джорджина, – Вирджинию насторожили знакомые ей симптомы. – Не надо плакать здесь, на дороге!
Кузина Джорджина подавила слезы и вместо них испустила стон отчаяния.
– Ах, Вурж, что ты наделала? Что ты наделала?
– Я уже сказала вам, я вышла замуж, – сказала Вирджиния спокойно и терпеливо.
– За кого? За этого… уж… за этого Ральфа Данмора! Но ведь, говорят, у него было уже с дюжину жен.
– В настоящее время я – единственная, – сказала Вирджиния.
– Что скажет твоя бедная мать? – простонала кузина Джорджина.
– Пойдемте со мной, и вы услышите, что она скажет, если хотите, – произнесла Вирджиния. – Я как раз и иду, чтобы сообщить ей об этом.
Кузина Джорджина с опаской оторвалась от столба, но обнаружила, что может стоять и без него, и быстро засеменила вслед за Вирджинией, которая неожиданно показалась ей совсем другим человеком. Кузина Джорджина испытывала необыкновенное уважение к замужним женщинам. Так беззаботна! Конечно, Вирджиния совсем сошла с ума. Но она казалась такой счастливой в своем безумстве, что кузина Джорджина подумала: будет жаль, если их семейство постарается вернуть ее к святости. Кузина никогда раньше не видела у Вирджинии такого выражения глаз. Но что же все-таки скажет Амалия? А Бен?
– Выйти замуж за человека, которого ты почти не знаешь, – подумала вслух кузина Джорджина.
– Я знаю о нем больше, чем о Эдварде Беке, – ответила Вирджиния.
– Эдвард Бек ходит в церковь, – сказала кузина Джорджина. – А Рал… а твой муж?
– Он обещал мне, что он будет ходить со мной в церковь по воскресениям, когда погода будет хорошей, – ответила Вирджиния.
Когда они повернули к калитке Джексонов, Вирджиния вскрикнула от удивления:
– Посмотрите на мой розовый куст! Он цветет!
Куст цвел и был весь покрыт бутонами. Замечательными пунцовыми, бархатистыми цветками!
– Ему помогла моя обрезка, когда я его искромсала почти под корень, засмеялась Вирджиния. Она нарвала охапку роз (они будут прекрасно смотреться за обеденным столом на веранде), и пошла дальше, продолжая смеяться. Вирджиния уже поднималась по лестнице, когда заметила, что на ступеньках стоит Корнелия, своей красотой напоминающая богиню, только с нахмуренным лбом. Корнелия, как всегда, была великолепна и величественна. Розовый шелк окутывал ее роскошное тело. Золотистые завитки волос буйно торчали из-под большой, белой широкополой шляпы, затеняющей прекрасное лицо.
«Прекрасна, – с прохладцей подумала Вирджиния. – Но совсем лишена индивидуальности», – решила она, посмотрев на родственницу новыми глазами.
Итак, Вирджиния вернулась домой.
«Слава Богу!» – подумала Корнелия, хотя ее удивило, что возвращение Вирджинии совсем не было похоже на возвращение блудного сына. Вирджиния возвращалась как будто даже с триумфом совершенно не чувствуя своей вины! Это нелепое платье, забавная шляпка, огромная охапка цветов. И в шляпке, и в платье было что-то такое, как отчетливо почувствовала Корнелия, что отсутствовало в ее собственном наряде. Это усилило ее удивление. Корнелия скрестила руки на груди.
– Возвращаешься, Вурж? Сегодня очень теплый день, не так ли? Ты шла пешком?
– Да. Ты идешь к нам?
– Нет. Я уже была у вас. Я часто приходила успокоить дорогую тетушку. Ей было так одиноко. Я пошла на чай к миссис Бартли. Я должна помочь ей разливать. Она организует этот чай для своей кузины из Бостона. Очень обаятельная девушка. Тебе понравится это знакомство, Вурж. Я думаю, миссис Бартли пришлет тебе приглашение. Вероятно, ты получишь его немного позже.
– Не думаю, – безразлично сказала Вирджиния. – Мне нужно вернуться домой, чтобы накормить Ральфа ужином. А потом мы собираемся кататься на лодке по залитому луной озеру.
– Ральфа? Ужин? – завопила Корнелия. – Что ты имеешь в виду, Вирджиния Джексон?
– Волей господней, Вирджиния Данмор.
Вирджиния продемонстрировала перед лицом ошеломленной Корнелии свое обручальное кольцо. Затем она легко проскочила мимо нее и вошла в дом. За ней следовала кузина Джорджина. Она не пропустит ни одного мгновения из всей этой сцены, даже несмотря на то, что Корнелия сделала вид, что собирается упасть в обморок.
Корнелия в обморок не упала. Она с глупым видом шла вниз по улице к миссис Бартли. Что Вурж имела в виду? Откуда у нее это кольцо? Что за новый скандал принесла эта негодная девчонка в свою беззащитную семью? Ее следовало бы уже давно нейтрализовать. Заставить прекратить свои чудачества.
31
В это время Вирджиния открыла дверь в гостиную и неожиданно попала на общее собрание Джексонов. Они как будто специально собрались сегодня все вместе. Тетя Тримбал, кузина Лилиан, и кузина Ребекка только что пришли, возвращаясь домой с собрания миссионерского общества. Дядя Джефсон заглянул, чтобы сообщить Амалии кое-какую информацию относительно сомнительных инвестиций. Дядя Роберт зашел, чтобы сказать, что день был очень жарким, и спросить, в чем разница между пчелой и ослом. Кузина Мелисандра по своей наивности спросила: «В чем же?» – и получила ответ: «Первая производит мед, второй только бесполезное…» Дядя Роберт грубо шутил, но и у него, и у всех присутствующих в мыслях сидел один-единственный невысказанный вопрос: все хотели знать, вернулась Вирджиния домой или нет. А если нет, то какое принять решение, что нужно для этого сделать.
Ну, вот Вирджиния наконец пришла, хотя и непокоренная и не склонившая голову, как это должно быть. И так странно помолодевшая. Она стояла в дверях и смотрела на них. А из-за плеча Вирджинии выглядывала сморщенная вся в ожидании кузина Джорджина. Вирджиния была настолько счастлива, что не могла больше ненавидеть своих родственников. Она могла заметить сейчас даже хорошие качества в этих людях, которых она никогда не замечала раньше. Ей было жаль этих людей. Эта жалость смягчала Вирджинию.
– Ну, мама, – сказала она доброжелательно.
– Наконец ты вернулась домой! – сказала миссис Джексон, доставая носовой платок. Она не хотела давать волю своим чувствам, но не смогла удержаться от слез.
– Не совсем, – сказала Вирджиния. Она бросила свою бомбу. – Я подумала, что мне нужно зайти и сказать, что я вышла замуж. В прошлый вторник. За Ральфа Данмора.
Дядя Роберт подпрыгнул и снова сел на место.
– Прости мою душу грешную, – единственное, что он мог сказать. Остальные вообще потеряли дар речи. А кузина Лилиан упала в обморок. Тетя Эйлин и дядя Тримбал подняли ее и отвели на кухню.
– Она, должно быть, придерживается викторианских традиций, – сказала Вирджиния с усмешкой и села без приглашения на стул. Кузина Мелисандра начала всхлипывать.
– Был ли в вашей жизни хотя бы один день, когда бы вы не плакали? – с любопытством спросила Вирджиния.
– Вирджиния, – обратился к ней дядя Джефсон, он первым оправился от удара. – Ты отдаешь отчет в сказанных словах?
– Отдаю.
– Ты действительно хочешь сказать, что вышла замуж за этого мерзкого Ральфа Данмора. Этого… этого преступника… этого…
– Да, я вышла.
– Тогда, – резко сказал дядя Джефсон, – ты самая бесстыдная тварь, ты потеряла все чувства порядочности и скромности, и я не подам тебе больше руки. Я не хочу больше даже видеть твоего лица.
– Вы говорите так, как будто я совершила убийство, – сказала Вирджиния.
Дядя Роберт вновь обратился к Богу, чтобы он благословил его душу.
– Этот пьяница, стоящий вне закона… этот…
Опасные искорки сверкнули в глазах Вирджинии. Они могли говорить все, что хотели, но только в ее адрес. Они не имеют права оскорблять Ральфа.
– Скажите еще, этого проклятого, и сразу почувствуете себя лучше, – предложила Вирджиния.
– Я могу выразить свои мысли и без проклятий. И я говорю тебе, что ты покрыла себя полным бесчестием и позором, выйдя замуж за этого пьяницу…
– А вы, можно подумать, более благородны, если пьете только от случая к случаю. Ральф не пьяница.
– Его видели пьяным в Порт-Роузе пьяным в стельку, – сказал дядя Роберт.
– Если это и правда, хотя я этому не верю, у него была для этого серьезная причина. А сейчас прекратите смотреть на меня так трагично и примите все как есть. Я замужем, хотите вы того или нет. И я совершенно счастлива.
– Я думаю, нам нужно быть благодарными этому мужчине, что он взял ее в жены, – сказала кузина Ребекка, пытаясь найти в этой истории светлую сторону.
– Если это действительно так, – сказал дядя Джефсон, который только что отказывался подать Вирджинии руку. – Кто обвенчал вас?
– Мистер Бауэр из Порт-Роуза.
– Независимый методист! – простонала миссис Джексон, как будто быть повенчанными зависимым методистом было бы не так стыдно и позорно. Это были ее первые слова. Она не знала, что сказать. Вся ситуация была настолько ужасна, слишком ужасна, абсолютный кошмар, как жуткий сон. Она надеялась, что скоро уже сможет проснуться. Особенно после похорон Фанни, когда Вирджиния вернется домой.
– Все это заставляет меня подумать о другом, – безнадежно сказал дядя Роберт. – Эти россказни о детях в колыбели…
– Вирджиния вряд ли способна на что-нибудь в свои 29, – сказала с издевкой тетя Тримбал.
– Вирджиния была самым странным ребенком, какого я когда-либо видел, – изменил тему дядя Роберт. – Я так говорил и в то время. Ты помнишь, Амалия? Я сказал, что никогда не видел таких глаз в человеческом облике.
– Я счастлива, что у меня никогда не было детей, – сказала кузина Ребекка. – Они разбивают сердце любым способом, не одним, так другим.
– Но лучше иметь сердце разбитым, чем увядшим, – произнесла Вирджиния. – Прежде чем быть разбитым, сердце должно почувствовать нечто удивительное. Тогда боль можно вынести.
– Рехнулась, совершенно рехнулась, – пробормотал дядя Роберт, недовольный тем, что кто-то высказал подобную мысль раньше него.
– Вирджиния, – торжественно изрекла миссис Джексон. – Молилась ли ты когда-нибудь, чтобы быть прощенной за непослушание перед матерью?
– Мне следует молиться за то, что я так долго слушалась тебя, – упрямо сказала Вирджиния. – Но я не молюсь по этому поводу. Я просто каждый день благодарю Бога за свое счастье.
– Я бы лучше, – сказала миссис Джексон, начиная плакать навзрыд, – предпочла, чтобы ты умерла раньше меня, чем слушать то, что ты сегодня сказала мне. – Вирджиния взглянула на мать, тетушек и подумала, а могут ли они вообще что-нибудь знать о настоящем чувстве любви. Ей стало еще больше жаль их, чем прежде. Они были так несчастны. И даже не подозревали этого.
– Ральф Данмор – негодяй, который ввел тебя в заблуждение, чтобы ты вышла за него замуж, – грубо сказал дядя Джефсон.
– Нет, это я вынудила его жениться на мне, – сказала Вирджиния со смущенной улыбкой.
– У тебя совсем нет гордости! – возмущенно воскликнула тетя Тримбал.
– Есть, и много. Я горжусь тем, что получила мужа сама, без чьей-то помощи. Кузина Джорджина хотела помочь мне выйти замуж за Эдварда Бека.
– Эдвард Бек имеет доход в 20 тысяч долларов, и у него самый великолепный дом между Порт-Роузом и Хайвортом, – напомнил дядя Роберт.
– Это звучит замечательно, – презрительно сказала Вирджиния. – Но меня это совсем не интересует, – она прищелкнула пальцами. – Особенно в сравнении с ощущением объятий Ральфа и прикосновением его щеки.
– Ах, Вурж, – сказала кузина Мелисандра. Кузина Ребекка тоже сказала: – Ах, Вурж! – а тетя Тримбал добавила: – Вирджиния, тебе нужно быть скромней.
– А почему вы считаете, что это нескромно, когда тебя обнимает муж? Было бы странно, если это было как-то иначе.
– Разве можно ожидать от нее порядочности? – саркастично спросил дядя Джефсон. – Она навсегда отлучила себя от порядочности. Она сама постелила свою кровать. Вот пусть и лежит в ней.
– Спасибо, – с благодарностью сказала Вирджиния. – До чего же вам нравится выполнять роль удавки. А сейчас мне в самом деле пора. Мама, можно я возьму три шерстяных подушки, которые я сделала прошлой зимой?
– Забирай, забирай хоть все! – сказала миссис Джексон.
– Мне не нужно всего, и даже многого. Я не хочу захламлять свой Голубой Замок. Мне нужны только подушки. Я заеду за ними как-нибудь на машине.
Вирджиния поднялась и пошла к двери. Там она повернулась. Она жалела их еще больше, чем прежде. У них не было Голубого Замка в розовых лучах заходящего за Саурес солнца.
– Ваша проблема в том, что вы совсем не смеетесь, – сказала она.
– Вурж, дорогая, – с рыданиями сказала кузина Джорджина. – В один прекрасный день ты поймешь, что кровь гуще, чем вода.
– Конечно. Но зачем воде быть густой? – парировала Вирджиния. – Нужно, чтобы вода была такой, какая она есть: блистающей и кристально чистой.
Кузина Мелисандра простонала.
Вирджиния ни одному из родственников не предложила навестить ее. Она боялась, что они и в самом деле придут, но из простого любопытства. Она только сказала:
– Ты не будешь возражать, мама, если иногда я буду навещать тебя?
– Мой дом всегда останется открытым для тебя, – сказала миссис Джексон с печальным достоинством.
– Тебе не следует больше признавать ее, – твердо сказал дядя Джефсон, как только дверь за Вирджинией закрылась.
– Я не могу совсем забыть, что она моя дочь, – ответила миссис Джексон. – Бедная, несчастная девочка!
– Боюсь, что их брак незаконный, – с удовольствием произнес дядя Джефсон. – Этот мужчина, вероятно, уже женился не одну дюжину раз и прежде. Но я умываю руки насчет Вирджинии. Я сделал все что мог, Амалия. Я думаю, тебе нужно согласиться с этим. С этих пор и навсегда, – дядя Джефсон произнес это особенно торжественно, – Вирджиния для меня больше не существует…
– Миссис Ральф Данмор, – произнесла кузина Джорджина, как будто пытаясь уточнить, как это звучит.
– Его имя больше похоже на кличку, – сказал дядя Роберт. – Что касается меня, я считаю, что этот человек наполовину индеец. Не ошибусь, если скажу, что они живут в вигваме.
– Если он женился на ней под именем Данмор, а это его не? настоящее имя, не может ли это аннулировать брак и сделать его недействительным? – с надеждой спросила кузина Мелисандра.
Дядя Джефсон покачал головой.
– Нет, ведь женился мужчина, а не его имя.
– Вы знаете, – сказала кузина Лилиан, которая уже оправилась и пришла в себя после обморока, хотя была еще совсем слабой. – Я могла предсказать этот поступок Вирджинии еще на юбилейном обеде у Гэвина. Я заметила это тогда. Когда она так защищала Данмора. Вы помните, конечно. Она набросилась на меня так откровенно. Мы разговаривали об этом с Дэвидом, когда возвращались назад.
– Как? Как, – обратилась тетя Тримбал к небесам, – это могло случиться с Вирджинией? С Вир-джи-ни-ей!
Небеса не ответили, ответил дядя Джефсон.
– Может быть, из этого поколения что-то и вырастет, но я не жду от них ничего. Но она еще будет наказана за свое ни на что не похожее поведение.
– Вирджиния так любит грибы, – вздохнула кузина Джорджина. – Боюсь, она отравилась, съела по ошибке поганку на этом самом острове.
– Есть вещи похуже смерти, – сказал дядя Джефсон, уверенный в том, что сделал это заявление первым в мире.
– Ничто снова не повторится! – всхлипнула кузина Мелисандра.
Вирджиния торопилась по пыльной дороге назад, к прохладе Сауреса и к своему острову. Она совсем забыла о родственниках, так же, как и о том, что может умереть тут же, на месте, в любой момент, если будет торопиться.
