Текст книги "Алые ночи"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Глава 25
Садясь в машину, Майк твердо собирался отправиться к Элли за своим новым костюмом, но мысли о доме Ланга не давали ему покоя. В гостях у старика, пока Сара болтала с ним о печенье, Майк осматривался и прикидывал, можно ли привести дом в пригодное для жизни состояние. Результаты осмотра его насторожили: Майк не смог бы объяснить, чем именно, просто у него возникло тревожное предчувствие. Разумеется, Ланг врал чуть ли не на каждом шагу, но так уж он был устроен. Насколько мог судить Майк, старик не умел говорить правду – по крайней мере всю. Неудивительно, что Ланг счел его родственником, подумал Майк. У них больше общего, чем кажется на первый взгляд.
Увиденное сегодня утром не отпускало Майка, занимало его мысли, и он решил вернуться на ферму, чтобы осмотреться еще раз.
Подъезжая к старому дому, Майк вдруг понял, что своим неожиданным визитом он обязан Саре: если бы не ее идея подарить Лангу новых собак, Майк не стал бы выбирать их и везти на ферму. А если бы Ланг сам завел новых собак, Майк сейчас не мог бы без лишнего шума войти в дом. И вдобавок Сара нашла способ выманить Ланга из дома на целый день. Бедняжка Джос!..
Майку понадобилось провести в доме всего двадцать минут, чтобы найти то, что он искал. Электричество, повторял он. Кто бы мог подумать, что провода и лампочки выдадут преступников?
Найдя то, что безуспешно искали многие, Майк в приливе ликования чуть было не позвонил Саре и не поделился новостью, но вовремя опомнился. Ей лучше не знать, что здесь происходит. Вместо этого Майк позвонил Люку. Судя по шуму в трубке, Люк был уже на ярмарочной площади.
– Ты занят, Люк?
– Меня уже задергали: то одному помоги, то другому. Еще немного – и я начну кидаться на людей, – раздраженно пожаловался Люк. – Так что нет, я совершенно свободен.
– Мне нужна твоя помощь, – сказал Майк. – Я раскрыл дело.
– Нашел Митци или узнал, что им нужно?
– Понял, за чем они охотятся. Можешь подъехать к Мерлинс-Фарм на грузовике как можно скорее?
– Через десять минут устроит?
– Да, но лучше поторопись. – Майк услышал, как Люк торопливо зашагал к машине. – Скажи, если я позвоню матери Сары, она поможет мне? Или, опять будет читать нотации про дурацкую юбку, которую я должен напялить?
– Она сделает все необходимое, чтобы защитить дочь. Хочешь, я сам позвоню ей?
– Нет. – Судя по хлопнувшей дверце, Люк уже сидел в машине. – Попробую сам научиться ладить с новообретенной тещей.
– Удачи тебе! – Люк отключился, а через шесть минут, – время, за которое Майк успел позвонить Элли, объяснить, где задержался, и попросить ничего не говорить Саре, – уже затормозил возле Мерлинс-Фарм. Собаки зашлись лаем, но Майк строго велел им замолчать и сидеть смирно, и они подчинились.
– Сейчас покажу тебе, что я нашел, – объявил Майк и повел друга в дом, где в тайном месте хранилась драгоценная находка.
Через несколько минут он позвонил Тесс, чтобы уточнить, действительно ли Сара – собственница найденных им картин. Тесс передала трубку Рэмзи.
Согласно завещанию тети Лиззи, все картины переходили в собственность Сары. «Все картины Ч.А.Й. я оставляю моей дорогой племяннице», – гласило завещание. К моменту его написания картина была всего одна – смешная акварель с лиловыми утками. Слово «все» добавил к формулировке отец Рэмзи, Бенджамин, который составлял по просьбе Лиззи завещание: он объяснил, что делает это на случай непредвиденных обстоятельств.
– Но поскольку теперь дом твой, – продолжал объяснять Рэмз Майку, – ты можешь оспорить ее права в суде. – Майк не удосужился ответить, и Рэмзи одобрительно засмеялся. – Ты, конечно, не спрашивал, но юридически все прочее содержимое тайника принадлежит тебе.
– Все перейдет к потомкам владельцев, – быстро возразил Майк.
– Вот и хорошо, – заключил Рэмз. – Обязательно сообщи, когда нам можно будет вернуться домой. Мы с Тесс по всем соскучились. Кстати, я слышал, что вы с Сарой не собираетесь разводиться. Поздравляю.
Майк вновь испытал прилив досады, узнав, что все вокруг в курсе его личных дел, в том числе и человек, которого он в глаза не видел.
– Спасибо, – нехотя отозвался он.
– Видимо, тебе не понадобится финансовая помощь при перестройке Мерлинс-Фарм.
Рэмз явно шутил, но Майк вдруг нахмурился. Помощь он бы ни за что не принял, но лишь теперь осознал, что женился на богатой наследнице. Женщина со средствами может претендовать на мужа получше полицейского, который даже в колледже не учился.
– Нет, помощь мне не нужна, – заявил Майк и закончил разговор.
Два часа спустя Майк и Люк отъехали от дома на нагруженных машинах и направились к складу, где Майк пользовался арендованным помещением. Им не понадобилось много времени, чтобы сдвинуть в угол скудное имущество Майка. Тесс выбрала для него большой склад в надежде, что Майк найдет, чем его заполнить. На освободившееся место мужчины перенесли груз из машин, а когда покончили с этим делом, оба были перепачканы потом и пылью.
– Прикроешь меня, если Сара спросит? – попросил Майк. – Она думает, что я в доме у ее матери. А мне надо еще позвонить, чтобы все утрясти.
– Что там слышно насчет Вандло? – спросил Люк.
– До завтра он здесь не появится. Мне каждый час сообщают, где он, но, явившись сюда, он не найдет то, что искал.
– Кроме Сары. И наверняка страшно разозлится, узнав, что все его планы рухнули.
– Это еще слабо сказано. Но я позабочусь о том, чтобы он излил ярость на меня.
– А если на выйдет? – спросил Люк.
– Сара этого не знает, но завтра после того, как она встретится с Вандло и объяснит ему, что вышла за другого, ее посадят в машину и увезут. Если Вандло захочет отомстить, ему придется иметь дело только со мной. – Заметив, что Люк все еще настроен скептически, Майк добавил: – Доверься мне. Я уже не в первый раз занимаюсь подобным делом. И к тому же Сара слишком дорога мне, чтобы ею рисковать.
– Это уже весь город знает. Говорят, ты так на нее смотришь, что…
– Пощади же наконец мою гордость, – перебил Майк, задвигая дверь складского помещения и запирая ее. – Едем отсюда.
– По-моему, тебе надо как можно скорее появиться на ярмарке. На открытие соберется человек пятьсот, Саре не стоит оставаться в такой толпе без охраны.
– Никто ее без охраны и не оставит, – заверил Майк.
Люк уехал, а Майк припарковался в миле от склада под деревом и начал набирать номер на мобильнике.
Майк всегда был убежден, что между его бабушкой, Мерлинс-Фарм и семейкой Вандло есть связь, но не понимал, в чем она заключается. Только выяснив, за чем охотится Митци, Майк понял, в чем дело.
Он позвонил в дом престарелых в Огайо, где его бабушка провела последние годы жизни, и спросил старшую медсестру. Его соединили сразу же. Майк назвал себя, рассказал о расследовании и вскоре услышал, что человек, которого он искал, и вправду появлялся в том доме престарелых. Огромный нос неизменно выдавал Митци. Как и подозревал Майк, под именем Хейзел Смит она ухаживала за стариками, и медсестра охотно согласилась рассказать о ней.
– Не хочу ни на кого наговаривать, но эта Хейзел – просто кошмар, – начала медсестра. – Только когда она уволилась, нам стало ясно, что все наши беды были от нее. Чего она только о себе не плела! Что у нас здесь творилось – сущий хаос! И никто не мог найти виноватых. С виду казалось, что Хейзел – самая заботливая из наших сестричек, она даже меня ухитрилась обвести вокруг пальца. Однажды она пришла ко мне – якобы увидела, как моя лучшая медсестра обворовала только что умершего пациента. Хейзел так волновалась, что аж расплакалась, и я, стыдно сказать, поверила каждому ее слову. Из-за нее я уволила превосходную сотрудницу.
– Если это вас утешит, могу сообщить, – отозвался Майк, – что женщина, которую вы знаете под именем Хейзел Смит, умеет располагать к себе людей и уже многих обманула. Вы не могли бы припомнить неделю или несколько дней перед самой смертью моей бабушки?
– Вы, наверное, хотите знать о той ночи, когда у Пруденс случилась истерика?
– Да! – У Майка заколотилось сердце. – Пожалуйста, расскажите мне все.
Он намеренно не спешил, подстраивался к темпу разговора собеседницы, чтобы она прониклась к нему доверием.
– Видите ли, Пруденс… извините, что приходится говорить об этом, мистер Ньюленд, но ее не любили.
– То есть все выходили из комнаты, стоило там появиться ей?
– Боюсь, что да. Она часто рассказывала нам о том, как ее изнасиловали – вы, наверное, слышали эту историю?
– Каждую неделю, пока имел несчастье жить рядом с ней. И с каждым пересказом история обрастала ужасными подробностями. Под конец бабушка, кажется, утверждала, что Алекс Макдауэлл перебил ей ноги кувалдой.
– Да, мы тоже обратили внимание на подробности, – подтвердила медсестра. – Вы знали, что у нас в штате есть психолог? Ваша бабушка любила бывать у него. Я не говорила вам об этом, но когда ее рассказ стал меняться с каждой неделей, психолог разыскал старые газеты и заметки в них об этом случае. Прежде всего изнасилование произошло совсем в другое время – не днем, а поздно вечером, когда она возвращалась с вечеринки, на которой выпила. Вы об этом знали?
– Нет, – тихо отозвался Майк. – Не знал.
Он выругал себя за то, что так и не удосужился поднять старые газеты. С другой стороны, о том, как изнасиловали его бабушку, он вообще не желал даже слышать, не только читать.
– Психолог предположил, что Пру выпила лишнего и потому чересчур благосклонно отнеслась к насильнику. А потом, когда человек, якобы напавший на нее, не захотел на ней жениться и даже отрицал сам факт насилия… Словом врач решил, что Пру могла приукрасить давнее событие, придать ему драматический характер, хотя на самом деле мистер Макдауэлл не совершил ничего противозаконного.
Майк усмотрел в словах сестры логику и не стал бы перебивать ее, если бы не поджимало время.
– А в ту ночь, когда у нее была истерика? Она говорила что-то другое?
– Вот именно. Почти все наши пациенты собрались в гостиной и, как обычно, смотрели телевизор, когда Пру вдруг закричала. Нам так и не удалось объяснить вашей бабушке: бывают случаи, когда чужие потребности так же важны, как ее собственные.
Майк фыркнул.
– Этот урок не смог бы преподать ей никто. И что же она кричала?
– Что видела картины, которые показывали по телевизору.
Эти картины Майк вместе с Люком только что перевез из тайника на склад.
– Что это была за передача?
– «Утраченные сокровища». Вы ее смотрите?
В жизни Майка не оставалось времени на телевизор, но объяснять это он не стал, боясь показаться напыщенным.
– К сожалению, нет. О чем она?
– О ценностях, которые исчезли бесследно. Нашим пациентам нравится эта передача, мы смотрим ее поздно вечером каждый четверг. В тот раз речь шла о старинных картинах с изображением тропических растений из Флориды – ведущий объяснял, что они бесценны. Деталей я уже не помню, потому что через пять минут после того, как на экране появились те самые картины, Пру вскочила и завопила как резаная.
– А вы не помните, что именно говорила бабушка?
– Что-то о мальчишке… Брюсе… Лэнгли?
– Брюстере Ланге, – подсказал Майк.
– Да, точно! К сожалению, нам пришлось помучиться с привычкой вашей бабушки рыться в чужих вещах. А еще она обожала подглядывать. Мы старались запирать все двери.
– Могу себе представить, – тихо вздохнул Майк.
– Да кому это знать, как не вам, – посочувствовала сестра. – В общем, Пру твердила, что перед изнасилованием она видела в доме этого парня те самые картины, которые только что показывали по телевизору. Она заглянула в окно – точнее, подглядывала, только она об этом умолчала – и увидела, что у него в доме повсюду картины. И кажется, добавила, что он ее заметил. Могло быть такое?
Майк живо представил себе давний вечер. Словно наяву увидел, как его бабушка, раздражительная молодая женщина, разгоряченная спиртным, бродит вокруг дома Ланга, заглядывая в окна. Майк помнил, насколько бабушка любила подглядывать: еще в детстве он приучился плотно задергивать шторы и запирать дверь.
В ту ночь Ланг неожиданно поднял голову, заметил, что за ним наблюдают, и, наверное, выскочил из дома. Может, Пру бросилась наутек на своем велосипеде, а Ланг стал кидать ей вслед камнями. Или она была так пьяна, что не удержала равновесия. Она всегда любила джин. Или же Ланг решил, что Пру приехала проведать его – такое уже случалось. А поскольку был поздний вечер, Ланг мог подумать, что Пру наконец-то разглядела в нем не мальчишку, а мужчину.
Падая с велосипеда, Пру могла удариться головой и от сотрясения да еще во хмелю плохо понимала, что с ней происходит. Она увидела точно такой же килт, как у Алекса Макдауэлла, человека, которого, как ей казалось, она любила, и не стала сопротивляться. Или даже охотно раскрыла объятия.
Неудивительно, что Ланг начал ежегодно праздновать этот день, подумал Майк. Интересно, каково пришлось Лангу потом, когда Пру потребовала, чтобы Алекс женился на ней?
– Мистер Ньюленд, вы меня слышите? – спросила медсестра.
– Да. Что же было дальше, после того как бабушка впала в истерику?
– Нам пришлось дать ей успокоительное и уложить в постель. Этим все и кончилось бы, если бы не Хейзел.
– Видимо, ее заинтересовали бабушкины слова.
– Чрезвычайно. Она заступила на дежурство как раз в то время, когда во всем доме только и разговоров было что о припадке Пру. Хейзел принялась расспрашивать всех подряд, чем была вызвана эта истерика, выслушивала любые подробности, вплоть до самых мельчайших. И сказала одну любопытную вещь, которую я запомнила навсегда.
– Какую же?
– Что старики знают немало секретов, а когда дряхлеют, часто забывают, что их надо хранить, на то они и секреты.
– Видимо, этим и объясняется пребывание Хейзел в вашем доме престарелых, – сделал вывод Майк, понимая, что Митци не могла наняться на такую работу ни с того ни с сего. Помня, что ее разыскивают полиция и фэбээровцы, она решила затаиться в тихом месте. А может, она просто пыталась найти замену безутешным женщинам, которых обманывала. Ведь некоторые из них в конце концов выдали ее.
И Митци попала в дом, пребывание в котором престарелым пациентам оплачивали родственники. Митци, наверное, рассчитывала разжиться в лучшем случае украшениями, а Пруденс Уокер преподнесла ей золотую шахту.
– После той ночи Хейзел и Пруденс стали лучшими подругами, – продолжала медсестра. – Всю неделю Хейзел пренебрегала своими обязанностями и забывала о других пациентах, лишь бы побыть с Пру лишнюю минуту. Мне следовало пресечь это, но все волнения и проблемы в доме разом прекратились, и я успокоилась. Я даже не понимала, что это Хейзел не дает покоя всему дому. Мне казалось, все дело в том, что Пру не выходит из комнаты, и я только радовалась, что Хейзел положительно влияет на нее.
– И чем же они занимались? – спросил Майк.
– Болтали. Пру плотно прикрывала дверь, но мы слышали, как они щебечут без умолку. Они перечитали все письма от вашей сестры – я знаю об этом, потому что нам пришлось принести со склада коробку.
– Хейзел не упоминала, о чем они говорят?
– Ни словом… Нет, погодите, я вспомнила: однажды за обедом она обмолвилась, что ее очаровал один провинциальный городок с необычным названием.
– Эдилин, Виргиния.
– Да-да! – обрадовалась медсестра.
Майк понял, что Хейзел-Митци прочла и письма, в которых говорилось о Саре, по завещанию тетки получившей потерянные картины. На момент составления завещания было известно лишь об одной акварели с лиловыми утками, висящей на стене в квартире Сары. Майк мысленно ругал себя зато, что пропустил мимо ушей слова Сары о том, что эта акварель приглянулась Стивену. В то время Майк терял голову от любви к Саре и пропустил ценную подсказку, которая появилась в деле сама собой.
– А через несколько дней после случая с телевизором моя бабушка умерла?
– Да, – сказала сестра. – Умерла во сне, а на следующий день заплаканная Хейзел уволилась. Сказала, что невыносимо видеть, как умирают те, кого любишь.
Майк ни в чем не был уверен, но предположил, что Митци могла и убить его бабушку. Вытянув из Пруденс все, что хотела узнать, Митци прикончила ее, чтобы старуха случайно не проболталась о том, какие разговоры они вели.
– Вы не могли бы прислать мне по электронной почте копию фотографии Хейзел из ее личного дела? – попросил Майк. – Мне надо взглянуть на нее.
– Конечно, мистер Ньюленд. Если можно, держите нас в курсе дела.
Майк охотно пообещал это, назвал свой почтовый адрес и отключился.
Затем он позвонил Тесс и попросил ее заняться подготовкой бумаг, чтобы получить разрешение на эксгумацию тела бабушки. Майку требовались физические доказательства того, что ее убили.
– У тебя не сохранились бабушкины письма?
– Все до единого. Я думала, когда-нибудь ты захочешь на них взглянуть.
– Вряд ли, а вот если в письмах есть упоминания о медсестре по имени Хейзел, ими наверняка заинтересуется прокурор.
Если удастся доказать, что Хейзел Смит и есть Митци Вандло, если при исследовании эксгумированного тела обнаружатся следы яда, значит, произошло убийство. И тогда Митцелли Вандло будет предъявлено более серьезное обвинение, нежели все прежние, когда речь шла только о мошенничестве.
Через несколько минут пришло письмо из дома престарелых, с фотографией Хейзел. Майк с любопытством рассмотрел его, обратив внимание на непомерно большой нос и узкий безгубый рот. Митци ничуть не похорошела с 1973 года, когда хитростью вынудила Марко Вандло сделать ее своей третьей женой. С интересом изучая снимок постаревшей женщины, Майк не мог припомнить, чтобы видел ее в Эдилине. Не сводя глаз с фотографии, он пытался прикинуть, как будет выглядеть Митци, если отважится уменьшить нос.
Позвонив капитану Эриксону, Майк коротко изложил все, что разузнал, и попросил обработать снимок Митци на компьютере.
– Хорошо бы понять, какой она будет, если уменьшит нос вдвое. Может, мы каждый день видим здесь ее, но не подозреваем, кто она.
– Прямо сейчас и займемся. Прекрасно поработал, Майк.
– Настолько, что могу претендовать на перекладывание бумажек? Моя жена хочет, чтобы я сидел дома.
Майк почти увидел, как улыбается капитан.
– Ну что ж, думаю, это возможно. Заодно повысим тебя и поднимем зарплату.
Майк застонал.
– Только не отправляй меня натаскивать новичков!
– Угадал – об этом я и думал. Как только снимок обработают, я отправлю его тебе. – И капитан закончил разговор.
Майк направился прямо к ярмарочной площади, не заезжая домой принять душ и переодеться. Он и без того пропадал слишком долго и знал, что Сара уже расспрашивает о нем, а может, и разыскивает.
– Будем блефовать, Ньюленд, – заключил он вслух и взглянул в зеркало заднего вида. Но никто его не преследовал.
Через несколько часов после отъезда Майка Сара пробралась сквозь толпу на ярмарочной площади и вошла в шатер, который ежегодно ставила ее мать. В шатре на длинных столах громоздились продукты и готовые блюда, над которыми сотрудники компании «Армстронг» колдовали последние несколько недель. В этом году Сара не помогала им, но дальше придется. Может, к следующей ярмарке она будет уже беременна или занята заботами о новорожденном. Сара с Майком еще не говорили о детях – впрочем, они ни о чем не успели поговорить серьезно, кроме дела, которое он расследовал.
Очнувшись от раздумий, Сара огляделась. В шатре беседовали с покупателями ее мать и две сестры – все в средневековых костюмах, которые Сара сшила им в прошлом году. Для себя Сара выбрала темно-зеленый бархатный лиф и клетчатую юбку цветов Мактерна. Ее сестры предпочли синий и бордовый цвета, мать – коричнево-желтую гамму. «Цвета земли», – сказала она Саре, увидев готовый костюм.
Все свободное пространство за столами было заставлено коробками и корзинами фруктов. Просторные холодильники занимали контейнеры с готовой едой. Мать Сары повторяла, что ярмарка ярмаркой, а продукты должны храниться, как полагается.
– Обмакивай ломтики фруктов в жидкое тесто, обжаривай во фритюре и посыпай сахарной пудрой, – предлагал ее отец-врач. – Вот тебе и полезная еда.
Сара подумала, что отца следовало бы отправить к Джос за предсказанием судьбы – пусть послушает, что такое настоящий сарказм.
Она все еще стояла у входа в шатер, когда ее заметила мать, переставляющая ящик с дынями. Элли улыбнулась, но тут же нахмурилась, разглядев слабую красноту на шее дочери. Сара замаскировала ее основой под макияж и пудрой, но пятна все-таки были заметны.
Элли сразу поняла, что это такое:
– А, раздражение от щетины! Прямо как привет из прошлого. Помню, когда-то мы с твоим отцом…
– Мама, прошу тебя! – взмолилась Сара.
Элли со смехом вышла из шатра.
– Вот подожди, будет у тебя первенец, – предостерегла сестра Дженнифер, – ты еще узнаешь, как наша мама умеет вгонять в краску.
– Эротические саги с продолжением меня достали, – поддержала вторая сестра Сары, Тейлор.
– А история о том, как отец принимал роды в горах, когда ты родилась? – спросила Дженнифер.
– Это еще куда ни шло. Не то что подробности родительских «шалых ночей» в Мексике! От них даже Джину не по себе.
Сара растерянно заморгала, уставившись на сестер. Впервые за все время с ней разговаривали, как с равной, будто она вдруг повзрослела.
Дженнифер, держащая на весу коробку с фруктовыми пирогами, заметила озадаченность Сары.
– Разве ты еще не поняла, что до замужества мама считала тебя девственницей? Потому и не делилась с тобой рассказами про свои выходки в постели. – И она вышла из шатра.
Тейлорс тремя коробками печенья последовала за сестрой, бросив Саре:
– Тебе еще повезло – до сих пор тебя не изводили пикантными подробностями!
Потрясенная Сара замерла, глядя вслед сестрам. Такой ее и застал Майк.
– Твоя мама прислала меня за парой мешков картошки. Кстати, какого черта твои родственники донимают меня вопросами о бороде? Я хотел побриться, но… – Майк осекся, заметив, с каким выражением слушает его Сара. – Все в порядке?
– Сестры болтали со мной, как с подружкой.
– Так ведь сестрам и положено дружить.
– Не моим.
Майк взвалил на плечо пятидесятифунтовый мешок картофеля и потянулся за вторым. Пристроив оба поудобнее на спине, он повернулся к Саре.
– И что они тебе сказали?
– Что теперь мама расскажет мне про секс.
– Сара, я, конечно, не в курсе местных обычаев, но не кажется ли тебе, что уже поздновато…
Сара смотрела на него, не вслушиваясь. Какой мужчина! Правда, не в килте, как предполагалось, а в футболке и в джинсах. Но судя по промокшей и запыленной одежде Майка, ее мать сочла своим долгом нагрузить его работой. Видимо, поэтому он и задержался.
В следующий миг Сара поняла: Майк привлекает взгляды всех присутствующих женщин.
– Я сейчас принесу тебе чистую свежую рубашку.
По глазам Майка было ясно: он догадался, о чем она думает.
– Размера на два побольше этой?
– Скорее, на три.
– Лучше поцелуй меня.
Сара подставила ему щеку, уворачиваясь от мешков, но в этот момент послышался голос ее матери:
– Майк! Где картошка?
– Плюс теща. Список моей родни растет с каждым днем, – проворчал Майк, выходя из шатра.
– Думай о нашей уютной тихой квартирке в Форт-Лодердейле, – посоветовала ему вслед Сара.
– Да, и совершенно безлюдной – если не считать мошенников над головами.
И пары младенцев в соседней комнате, мысленно добавила Сара.
До конца вечера Элли не давала дочери перевести дух, так что Сара почти не виделась с Майком. А когда наконец заметила его издалека, он говорил по телефону, поэтому поболтать им опять не довелось. К тому же Майк так часто убегал к Люку, что, будь на месте Люка кто-нибудь другой, Сара извелась бы от ревности.
Один раз Сара заметила проходящую мимо шатра Ариэль, облизывающую большое яблоко в карамели. Неподалеку пробегал Майк в облегающей футболке, при виде которого рот Ариэль открылся так, что она совсем забыла про липкое яблоко и уронила его себе на платье. Если бы на ней был наряд, который сшила Сара, она помогла бы отчистить его, но Ариэль заказала платье в средневековом стиле где-то в Нью-Йорке. Сара как-то слышала, что плечевые швы на нем уже расходились дважды.
Когда Ариэль справилась с пятнами от яблока, улыбающаяся Сара уже брала Майка под руку. Пожалуй, ему действительно не стоит менять рубашку.
– Ты что? – спросил Майк.
– Так, женские дела. Где сейчас Грег?
– Только что отъехал от заправки. Купил батончиков «Твинки».
– Ты что, издеваешься? В каком он сейчас штате? – допытывалась Сара.
– А какое на тебе сейчас белье?
– Вообще никакого. Может, все-таки объяснишь, кто в этой толпе агенты, а кто – просто туристы?
– Видела, как Ланг шнырял вокруг шатра Джос?
– Ты ответишь прямо хоть на один мой вопрос? – не выдержала Сара.
– Нет, если найду способ увернуться.
– Хочешь, я познакомлю тебя с Фразьерами?
– Завтра мне все равно драться с ними на мечах, там и познакомимся. Двоих я уже знаю. Сколько их еще?
– Трое. «Большая тройка»: Колин – старший, затем Пер, полное имя Перегрин, в честь отца, и Ланни, а полностью – Ланкастер.
– Хорошо, что меня не назвали в их честь.
– Это старинные фамильные имена. Фразьеры от них никогда не откажутся.
– Сара! – окликнула ее мать, и Сара застонала.
– Опять работать… Ну, до вечера?
– Ага! – Он поцеловал ее в щеку. – Мне надо еще позвонить, могу задержаться.
Он уже собирался отойти, когда Сара, привлеченная подозрительным блеском в глазах, схватила его за руку. Она присмотрелась:
– В чем дело? Неспроста ты так разволновался.
– Пустяки, просто жду завтрашнего дня.
– Нет, тут что-то другое. У тебя… счастливый вид.
– Так я и счастлив. Чудесный день, красавица подружка, вкусное угощение у тещи и…
– Ты что-то скрываешь – по глазам видно. И Люк тоже сияет. Ну-ка выкладывай, что там у вас?
– Любопытным девчонкам сюрпризов не видать как своих ушей.
– Хочешь сказать, вы с Люком готовите мне вечеринку-сюрприз?
– Сара, мне пора.
Но она по-прежнему цепко держала его за руку.
– Я хочу знать, чему ты радуешься.
– Ты уже знаешь! Больше мне нечего добавить. Ну, иди. А то твоя мама увидит, что я опять бездельничаю, и отправит меня переставлять туалетные кабинки.
– Неудивительно, что вы с папой так быстро поладили. Попроси его, пусть научит прятаться от мамы. Ладно, иди, но имей в виду: я сегодня же до тебя доберусь.
Майк вскинул бровь.
– До меня? Пожалуйста, я не против.
Сара усмехнулась:
– Ну-ну, храни свои тайны… пока можешь.
Он снова поцеловал ее в щеку и поспешил прочь.
Домой Майк вернулся ближе к полуночи и застал Сару крепко спящей в большом кресле в гостиной, с шитьем на коленях. Тихонько, чтобы не разбудить ее, Майк прошел в ванную и долго стоял под душем. А потом, чистый и сухой, вернулся в гостиную и подхватил Сару на руки вместе с тканью, которую она сшивала. Она не проснулась, только прижалась к нему.
Уложив ее в постель, Майк хотел убрать шитье, заинтересовался и присмотрелся: это был большой треугольный лоскут просвечивающего черного шелка с нашитыми по краю металлическими кружочками золотистого цвета.
– Что это?
Сара перекатилась на спину.
– Покрывало для Джос. Она говорит, что ее посетители, даже незнакомые, чаще спрашивают о том, когда родятся ее малыши, чем просят предсказать им судьбу. Вот мы и решили закрыть ей лицо, чтобы получился таинственный вид.
Майк вытянулся в постели рядом с ней.
– Совсем как Митци… – пробормотал он.
– Да, я тоже вспоминала ее.
– Надо же ей как-то прятать большой нос и почти отсутствующие губы.
– Джос хорошенькая, ей ничего не надо прятать, мы хотим только, чтобы ее пореже узнавали. Так ты мне расскажешь, что случилось сегодня у вас с Люком?
Майк не ответил, Сара повернулась к нему и увидела, что он уснул. Она погасила свет, укрыла их обоих одеялом и прижалась к мужу.
