Текст книги "Кто убил? (ЛП)"

Автор книги: Джозеф Смит Флетчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА IX
НАЙДЕНО!

В ожидании леди Кардейн Фиппс смотрел на дверь, из которой она вышла, сильно разгневанная, несколько дней тому назад. Он с саркастической усмешкой посмотрел на своего подчиненного.

– По всей вероятности, посещение ее явится дополнением ко вчерашнему визиту молодого Оклэ, – заметил Фиппс. – Вам нужно было бы приготовиться к новой атаке с ее стороны.

– Все это не имеет для меня никакого значения, – проворчал Крофт, – Факты остаются фактами. Если бы я был на вашем месте, я предложить бы ей только один вопрос: именно, – пусть она ответит, вам – где она была в ночь убийства от половины десятого до половины одиннадцатого?

Крофт повернулся лицом к окну и не переменил позы, когда леди Кардейн вошла в комнату.

Однако, первые же слова хорошенькой посетительницы заставили полицейского вздрогнуть, обернуться и в полнейшем недоумении уставиться на нее.

– Вы были совершенно правы, майор Фиппс или господин Крофт, – начала она веселым голосом, как будто собиралась сообщить занятную новость. – Завещание, о котором вы говорили, действительно ведь существует!

Фиппс недоверчиво смотрел на нее. Он опустился на стул за своим письменным столом и приготовился слушать дальше. Но ввиду того, что леди Карейн молчала и, улыбаясь, смотрела на него, он спросил ее:

 – Вы говорите о завещании, составленном вашим покойным мужем накануне его смерти, о котором вы ничего не знали, когда были здесь несколько дней тому назад?

 – Да, я ничего не знала об этом завещании, когда была здесь в первый раз – ответила леди Кардейи. – Я только что узнала об этом завещании и сразу пришла сюда. И пусть это послужит вам доказательством моей честности и искренности, несмотря на всю ту напраслину, которую про меня распространяет господин Крофт. Еще час тому назад я ничего не знала об этом завещании и, в тот момент, как мне стали известны некоторые факты, относящееся к нему, я тотчас же решила прийти сюда.

– Весьма вам признателен, леди Кардейн, – сказал Фиппс. Несколько секунд он выжидательно смотрел на свою посетительницу и затем спросил ее: – По всей вероятности, вы хотели рассказать нам все, что узнали по этому вопросу, не правда ли?

– О, да. Я столько должна рассказать вам, что даже не знаю, с чего начать, – воскликнула леди Кардейн. – Ведь у вас был вчера капитан Оклэ, не правда ли?

– Да, капитан Оклэ приходил вчера сюда в сопровождении миссис, Сольсбюри, – подтвердил Фиппс.

– Сумасшедший! – сказала она. – Конечно, с его стороны это был рыцарский поступок: он хотел установить мое алиби в том случае, если бы вы имели намерение арестовать .меня... во всяком случае, капитан Оклэ с помощью миссис Сольсбюри доказал вам, что я не была в Палланте между половиной девятого и половиной десятого в ночь убийства?

– Да, леди Кардейн, вы можете считать этот факт окончательно установленным, – ответил Фиппс. – Однако, капитан Оклэ не знал, где вы были от половины десятого до половины одиннадцатого.

– Нет, он не знает этого – согласилась леди Кардейн. – Он был уверен, что, после того, как мы с ним расстались, я отправилась прямо домой. На самом деле, у меня было еще дело: у меня на этот час было назначено деловое свидание.

– В самом деле? – спросиль Фиппс. – Я надеюсь, что вы нам расскажете....

Леди Кардейн прервала его:

 – Я намерена рассказать вам все, что я делала в тот вечер. Обстоятельства теперь так повернулись, что я не вижу причины, почему бы мне не поведать вам всего. А господина Крофта я избавлю от навязчивой мысли, что это я убила бедного старичка, – прибавила она с иронической улыбкой.

– Итак, – начала она свой рассказ, – после того, как мы расстались с капитаном Оклэ у дверей миссис Сольсбюри, я пошла к мистеру Врелитту, с которым у меня было назначено деловое свидание.

– Вы говорите про адвоката Врелитта? – спросил Фиппс.

– Да, именно, про адвоката Николая Врелитта. Он может подтвердить вам, что я опоздала приблизительно на пять минут против назначенного времени. Свиданье было назначено на половину десятого, а я пришла в тридцать пять минут десятого. Господин Врелитт может также подтвердить вам, что часы били половину одиннадцатого,  когда мы расстались с ним на пороге его двери. Минуту или две спустя я уже была в своем автомобиле, на Кроссе. Теперь все должно быть совершенно ясно, – и господину Крофту также, – что у меня не было и минуты свободной, чтобы убить господина Постлетуайта, даже если бы я имела намерение совершить это ужасное преступление, – прибавила она с торжествующей улыбкой.

Она повернулась к Крофту к смерила его презрительным взглядом. Однако Крофт выдержал ее взгляд совершенно безучастно и, казалось, ожидал продолжения рассказа.

– Я считаю, что лишнее вам рассказывать, почему я была у господина Врелитта в такой поздний час и на его квартире, – продолжала леди Кардейн. – Я была у него по своему личному делу, ибо слышала о нем, как об очень знающем и опытном адвокате. После того вечера я не видела господина Врелитта и ничего не слышала о нем до сегодняшнего утра, когда я получила от него записку с просьбой прийти к нему в контору. Я тотчас же направилась туда, а как только я вошла, господин Врелитт спросил меня, знаю ли я, что мой покойный муж составил новое завещание накануне своей смерти. Конечно, я ничего не знала. Но я рассказала ему все, что слышала, и он объявил мне, что завещание это находится у него на руках.

Оба полицейских чиновника, следивших с живейшим интересом за рассказом, не могли прийти в себя от изумления.

Они с недоумением смотрели на свою посетительницу, а затем уставились друг на друга. Несколько минут прошло в молчании. Затем первым заговорил Крофт:

– Все это весьма странно: рассказал ли вам Врелитт, каким образом это завещание попало в его руки?

– Нет, он просто сказал мне, что завещание находится в его руках, – ответила леди Кардейн. – Конечно, он показал мне его. Я не узнала почерка, которым было написано это завещание, ибо, как сказал мне Врелитт, оно было написано Постлетуайтом. Но я узнала подпись – это, несомненно, подпись моего мужа. Я также узнала подписи свидетелей – нашего дворецкого Брассета и лакея Голлинджа.

– Значит, – несколько торжественно начал Фиппс, – вы признаете, что это завещание, составленное сэром Джемсом Кардейном накануне смерти, отменяет прежнее его завещание, о котором вы говорили, когда в первый раз были здесь?

– О, конечно! Первое завещание, найденное под подушкой покойного, находится в руках его лондонских поверенных. Они хотели приступить, как это у вас называется, кажется, к утверждению его. Но, конечно, теперь об этом не может быть и речи!

– А известно ли вам содержание этого последнего завещания? – спросил Фиппс.

– Да, конечно, Врелитт прочел мне его. Мне завещано десять тысяч фунтов, вместо всего состояния, как в первом завещании, – ответила леди Кардейн. – Но, ведь вы, вероятно, знаете, что сэр Джемс положил на мое имя крупную сумму, когда мы поженились, так что мне не грозит бедность. Я тотчас же сказала Врелитту, что, конечно, не буду протестовать против этого последнего завещания. Я сказала ему также, что приду сюда и расскажу вам, что завещание находится в его руках.

– А что же он ответил вам на это?

– Он сказал мне, что не понимает, какое отношение это завещание может иметь к вам, – ответила леди Кардейн.

– Что касается этого, – воскликнул Фиппс, – то я думаю, что нам придется еще много раз иметь дело с ним: каким образом попало оно в руки Врелитта? Ведь оно увезено было из Доун-Хэд-Парка господином Постлетуайтом и, насколько нам известно, оно было у Постлетуайта в тот момент, когда бедный старичок был убит.... Между прочим, леди Кардейн, могу я вас спросить, кто же, по этому последнему завещанию, наследует все состояние сэра Джемса?

– Его племянник – тоже Джемс Кардейн – сын сестры моего покойного мужа – мальчик девятнадцати лет.

– Так... несовершеннолетний! Вероятно, сэр Джемс назначил попечителя?

– Да. Одним словом, попечительство ведает всем состоянием, которое переходит к моему племяннику по достижении им совершеннолетия. Мне же в течение месяца со дня смерти должна быть только выплачена сумма в десять тысяч фунтов.

– Так!.... Значить, есть попечители и душеприказчики. Кто же именно?

– О, это я знаю: один из них господин Постлетуайт, а другой господин Врелитт.

Полицейские чиновники еще раз в изумлении посмотрели друг на друга и обменялись удивленными взглядами.

– Ага! – воскликнул Фиппс. – Мне кажется, что я догадываюсь, в чем дело: господин Постлетуайт, вероятно, передал завещание Врелитту, после того, как вернулся из Доун-Хэд-Парка.

Однако, Крофт совершенно не был согласен с этим предположением.

– Почему вы думаете, что Постлетуайт передал завещание Врелитту? – спросил он. – Ведь Постлетуайт не знал же, что будет убит в эту ночь!

– А каким же образом мог Врелитт получить это завещание? – спросил Фиппс. – Мне кажется, что мое предположение единственно логичное. Постлетуайт, вернувшись от сэра Джемса, зашел к Врелитту, чтобы все рассказать ему и оставил у него завещание.

– Нужно спросить самого Врелитта, каким образом завещание оказалось в его руках, – пробормотал Крофт. Он повернулся к леди Кардейн, на которую посмотрел очень холодно, как бы давая тем понять, что она еще не находится вне всяких подозрений.

–  Объяснил ли вам Врелитт, почему он до сих пор не поставил вас или ваших поверенных в известность о существовании этого завещания? – спросил он.

– Да, конечно, он сказал мне, что из деликатности, не хотел говорить об этом до похорон и вообще в первые дни после кончины моего мужа, – ответила она.

– Ведь похороны сэра Джемса были уже много дней тому назад, – довольно неуместно заметил Крофт, – И вообще, я многое не понимаю в этом деле, прибавил он.

– Что же, в конце концов, – начала леди Кардейн, переводя лукавый взгляд с Крофта на Фиппса, – продолжаете ли вы считать меня еще виновной? Мне бы очень хотелось это знать!

– Я не вхожу в состав присяжных, сударыня, – резко ответил Крофт. – И не мое дело выносить приговоры. Во всяком случае, я очень вам благодарен за то, что вы нам рассказали. Однако, по моему мнению, это происшествие с завещанием еще больше запутывает дело.

– Я не вполне согласен с вами, Крофт, – заметил Фиппс, – и не нахожу, чтобы дело еще больше запуталось: напротив, я думаю, что мое объяснение правильно и что Постлетуайт сам передал это завещание Врелитту.

– А я не думаю этого, – упрямо настаивал на своем Крофт. – И вообще я не думаю, чтобы это завещание попало к Врелитту больше двадцати четырех часов тему назад.

– Но объясните же, господин Крофт, что заставляет вас предполагать это? – воскликнула леди Кардейн.

Крофт все больше горячился.

–  Я хорошо знаю Врелитта, – сказал он. – Такой человек, как он, тотчас же после убийства Постлетуайта сообщил бы, что в его руках находится завещание. Все это сказки, что он ожидал, пока пройдут похороны, и т. д. Верно только то, что это завещание лишь недавно, быть может вчера, попало в его руки. Но от кого он мог его получить, – вот, что нам важно узнать.

Никто не ответил на этот вопрос. Фиппс сидел за своим письменным столом и, казалось, с большим вниманием рассматривал свой бювар. Леди Кардейн в изумлением и молча уставилась на Крофта.

Крофт обратился к ней.

– Мы расспросим Врелитта обо всем, – сказал он.

– Отлично, – сказала она. – Конечно, я ничего не могу сказать вам в ответ на ваши предположения. Я только могла передать вам то, что сказал мне сам Врелитт. По всей вероятности, вы сами увидитесь с ним, не правда ли? Думаете ли вы, что нахождение завещания в его руках имеет отношение к убийству в Палланге?

– Я предполагаю очень много вещей, сударыня, – ответил довольно сухо Крофт. – И еще больше есть вещей, которые должны быть выяснены.

Он проводил леди Кардейн из конторы и нетерпеливо обернулся к Фиппсу.

– Нам тотчас же нужно, повидаться Врелиттом, – заметил он.

– Врелитт – в высшей степени порядочный человек, – вставил свое замечание Фиппс.

– Даже самым порядочным людям можно предлагать вопросы и они должны отвечать на них, – проворчал Крофт. Я вовсе не думаю, чтобы Постлетуайт сам передал ему завещание. Постлетуайт довольно поздно вернулся из Доун-Хэд-Парка, а Врелитт, как многие из его коллег, закрывает свою контору в пять часов. Я думаю, что это завещание было украдено из кармана Постлетуайта или из конторы уже после убийства, и по-моему, в высшей степени важно узнать, каким путем оно попало к Врелитту.

– Почему же вы думаете, что он не расскажет нам все это? – заметил Фиппс. – Лучше всего было бы пойти к нему сейчас же.

Врелитт, которого оба посетителя застали в конторе, не удивился их приходу.

– Я догадываюсь, чем я обязан удовольствию вас видеть, – сказал он, прося их присесть.–  Вы пришли по поводу завещания сэра Джемса, о котором вам  рассказала леди Кардейн? Не так ли?

– Да, – ответил Фиппс, – вы угадали.

Затем Фиппс некоторое время сидел молча, ожидая, что Врелитт заговорит первым. Однако Врелитт сидел молча и улыбался. Тогда Фиппс снова заговорил:

– Факт, что завещание это обнаружилось, имеет первостепенное значение, – начал он. – Из показаний Брассета – дворецкого из Доун-Хэд-Парка, – мы узнали, что завещание это было увезено Постлетуайтом и было, по всей вероятности, при нем в момент его смерти. Таким образом… – Он остановился, приглашая Врелитта объяснить тайну нахождения завещания.

Однако, Врелитт, улыбаясь, повернулся и Крофту.

– Неужели верно, что вы подозревали леди Кардейн в убийстве старичка-адвоката? – спросил он.

– Я должен сознаться, что были некоторые факты... – начал Крофт.

– Она совершенно непричастна к этому делу, – уверенно сказал Врелитт. – И она легко могла бы доказать это: она была у меня в тот вечер от половины десятого до половины одиннадцатого, и я знаю, где она была до половины десятого. Что же дальше?

– Мы бы хотели узнать, каким образом завещание это попало в ваши руки, – спросил Фиппс. – Вероятно, вы ничего не имеете против того, чтобы рассказать нам это?

– Конечно, я с удовольствием расскажу вам то, что знаю. Вы, значит, предполагаете, что кто-то своровал это завещание: или убийца Постлетуайта, или тот, кто после убийства ограбил его контору, или тот, кто подобрал просто разбросанные бумаги. Не так ли? И вы думаете, что те сведения, которые я вам сообщу, помогут вам напасть на след убийцы? Не правда ли? Итак, я расскажу вам то, что знаю: завещание было прислано мне по почте.

– Кем же? – затаив дыхание спросил Крофт.

– Как... кем? Как же вы хотите, чтобы я это знал?

ГЛАВА X
КОНВЕРТ

Врелитт поднялся со стула и подошел к сейфу, стоявшему в углу комнаты. Открыв сейф, он вынул из него обыкновенный конверт небольшого формата и снова подошел к своим посетителям.

– Я расскажу вам все, что знаю по поводу этого дела, – сказал он. – Вот завещание! В этом конверте я получил его на следующий день после убийства Постлетуайта.

– Вот как! – воскликнул Крофт. – Вы уже так давно получили его?.. Отчего же вы никому до сих пор не сообщили об этом?

– Потому что я хотел узнать побольше того, что мне было известно тогда, – ответил Врелитт. – Ведь завещание было в целости и сохранности в моих руках. Прежде всего, мне нужно было узнать, – известно ли кому-нибудь о существовании завещания. Ввиду того, что мне не удалось получить нужных сведений, я послал вчера записку леди Кардейн. Сегодня утром она была у меня в конторе, и я предполагаю, что она уже передала вам весь наш разговор. Вероятно, она также сказала вам, что не будет протестовать против этого завещания?

Фиппс подтвердил его догадку. Оба полицейских чиновника не отрывали глаз от конверта, который Врелитт все еще держал в руках.

– Мне хотелось бы знать, – начал Фиппс, – составили ли вы себе представление о том, каким образом это завещание попало из рук Постлетуайта к вам?

– Должен вам сознаться, что я много думал над этим, – ответил Врелитт. – Вот к какому заключению я в конце концов пришел: кто-то, быть может и не убийца, почему-либо завладел бумагами Постлетуайта и нашел среди них это завещание. Увидев, что в нем упоминается мое имя, этот человек послал мне завещание по почте. Во всяком случае, оно пришло по почте, в этом конверте, без всякого препроводительного письма и без всяких указаний на личность отправителя.... Обратите внимание на почтовую марку: письмо было отправлено из Сельчестера рано утром на следующий день после убийства, а я получил его в тот же день днем.

– По всей вероятности, вы очень удивились, получив это завещание? – спросил Фиппс.

– Я был, действительно, поражен способом, которым это завещание было мне доставлено, – ответил Врелитт. – Но отнюдь не самим завещанием и не его содержанием. Дело в том, что, между нами говоря, Постлетуайт беседовал со мной об этом завещании за несколько дней до смерти. Однажды он пришел ко мне и рассказал, что сэр Джемс беседовал с ним частным образом в клубе. Во время этой беседы сэр Джемс поведал ему, что хотел бы составить новое завещание в пользу своего племянника и что он хотел бы назначить душеприказчиками Постлетуайта к еще кого-нибудь из местных адвокатов. Постлетуайт спросил меня, согласился ли бы я быть душеприказчиком и я, конечно, дал свое согласие. После этого я ничего не слышал о завещании, пока оно таким странным образом не дошло до меня. Из этого я вывел заключение, что Постлетуайта спешно вызвали в Доун-Хэд-Парк для составления завещания, что он увез его с собой, и что затем... но я уже изложил вам свои дальнейшие предположения.

– Я хотел бы предложить вам еще вопрос, – сказал Крофт. – Ведь леди Кардейн приезжала к вам на дом в тот самый вечер, когда был убить Постлетуайт. И вот мне хотелось бы знать, имело ли это ее посещение какое-нибудь отношение к завещанию?

– О, нет, никакого! Леди Кардейн приехала посоветоваться со мной по своим личным делам, – ответил адвокат.

– И она тотчас же примирилась с новым завещанием и спокойно отнеслась к нему, несмотря на то, что оно отнимает от нее огромное состояние? – спросил Фиппс.

– Да, она совершенно не протестовала. Между нами говоря, – сказал Врелитт с улыбкой, – ведь она и не могла бы этого сделать. А кроме того, вероятно, вам известно, что она обладает крупным личным состоянием: сэр Джемс положил на ее имя пятьдесят тысяч фунтов, когда женился на ней, и, кроме того, оставил ей еще по завещанию десять тысяч. Так что она совершенно обеспечена.

Крофт все еще не мог успокоиться.

– Я хотел бы взглянуть поближе на этот конверт, – сказал он.

Врелитт вынул завещание и протянул ему конверт. На лице Крофта изобразилось полнейшее разочарование.

– Адрес написан на пишущей машине, – пробормотал он. – Если бы адрес хотя бы был написан от руки!

Вдруг его лицо прояснилось.

– Вы разрешите мне взять этот конверт с собой? Он у меня будет в сохранности,  – попросил он.

– О, да! Пожалуйста, берите его, ведь он не имеет никакого значения, – ответил Врелитт.

 Он запер завещание в сейф и снова подошел к своим посетителям.

– Ничего не узнали нового за это время по поводу убийства Постлетуайта? – спросил Врелитт. – Нет? Это дело, действительно, окутано какой-то тайной. Знаете ли вы, каково общее мнение на этот счет? Ведь убийство произошло во время осенней ярмарки, когда в город приезжает масса посторонних людей. По всей вероятности, какой-нибудь бродяга зашел в дом, увидел дверь открытой и пытался ограбить контору, а бедный Постлетуайт пострадал за свою неосторожность.

– Таково же и ваше личное мнение? – спросил Фиппс.

 – Во всяком случае, это предположение не хуже других.

– И вы искренно думаете, что такой бродяга прислал бы вам найденное им завещание? – спросил Фиппс. – И что у него была под рукой пишущая машина, на которой он написал адрес?

Врелитт рассмеялся.

– Ведь я имел в виду только убийство Постлетуайта и кражу часов и ценных вещей, что же касается бумаг, то я думаю, что их похитил кто-то другой, – ответил он.

– Значит, вы отделяете похищение бумаг от убийства? – спросил Фиппс.

– Конечно, – ответил Врелитт. – Ведь обыкновенный грабитель, несомненно, не позаботился бы о том, чтобы прислать завещание! Нет! В конторе Постлетуайта побывало несколько лиц в ту ночь, господин Фиппс. Ведь всякий мог войти в открытую дверь. Я думаю, что мы имеем все данные предполагать следующее: лицо, пославшее мне завещание, вошло в контору и нашло Постлетуайта уже убитым и ограбленным и, почему– то, открыло все ящики в поисках каких-то бумаг.

– Однако все бумаги оказались в целости, – заметил Крофт. – Если ваша теория правильна, то оказывается, что единственная ценная бумага, которую искали, было это завещание.

После этого он вышел  из конторы с гордым видом человека, за которым все-таки, в конце концов, осталось последнее слово. Тотчас же по выходе из конторы он торжествующе посмотрел на Фиппса.

– Это посещение обогатило наш следственный материал, – радостно сказал он. – Посмотрите.

И, вынув из бокового кармана конверт, в котором было прислано завещание, он указал на адрес фабриканта около клапана.

 – Вы видите: Куартердель и К-о, 590, Лондон Уолль, – воскликнул он. – Я напал на след, и этот адрес очень поможет мне в дальнейшем расследовании. Я могу узнать, какая контора в Сельчестере выписывает канцелярские принадлежности из этого лондонского магазина.... Но мне уже пришла в голову блестящая мысль: мне кажется, что в самой конторе Постлетуайта мы найдем канцелярские принадлежности из этого же магазина. Этот конверт весьма хорошего качества, а Постлетуайт помешан был на хороших вещах.

– Вы сейчас пойдете туда? – спросил Фиппс.

– О, да!.. Я позабочусь о том, чтобы не возбудить никаких подозрений. Однако я теперь уже совершенно уверен, что конверт этот был взят из конторы Постлетуайта. И вот тут-то возникает вопрос: не было ли послано завещание кем-либо из служащих Постлетуайта?

– Ведь только двое в таком случае могли бы послать это завещание: Бренсон или младший клерк – кажется, его фамилия Стэнсби... А вы сами недавно еще говорили мне, что, по вашему мнению, они оба вне всяких подозрений.

– Во всяком случае, дело это нужно расследовать, и я немедленно же отправлюсь в контору, – с деловым видом объявил Крофт. Он направился прямо в Паллант и вошел в старый дом.

Бренсон все время поддерживал порядок в конторе, и в ней, действительно, все выглядело почти так же, как при жизни самого хозяина.

Старший клерк провел посетителя в комнату Постлетуайта.

– Сделали ли вы какое-нибудь новое открытие? – спросил Бренсон.

– Дело почти в том же положении, – ответил Крофт. Он посмотрел на письменный стол Постлетуайта и заметил, в ящике, где хранились канцелярские принадлежности, конверты, очень похожие по виду и по размеру на тот, в котором было прислано завещание Врелитту.

Крофт посмотрел на дверь соседней комнаты – бывшей мастерской Постлетуайта – и сказал:

– Мне хотелось бы еще раз осмотреть эту мастерскую. Я надеюсь, ключ у вас?

– Я сейчас принесу его, – ответил Бренсон. Ключ в моем письменном столе, ибо комната была заперта с тех пор, как вы в последний раз ее видели.

Как только клерк вышел из комнаты, Бренсон поспешно взял со стола один из конвертов. Его догадки оправдались: на конверте, около клапана, был тот же адрес фабриканта.

– Я так и думал, – проворчал он. – Однако...

В этот момент в комнату вернулся Бренсон с ключом.

– Мне нужно было еще предложить вам несколько вопросов, – сказал Крофт. – Ведь вы первый увидели тело бедного Постлетуайта, не правда ли?

– Совершенно верно, – ответил Бренсон.

– И тотчас же побежали ко мне в контору, чтобы уведомить меня об этом? Но, вероятно, вы оставили кого-нибудь в конторе?

– Да, я оставил младшего клерка, Стэнсби, строго приказав ему ни до чего не дотрагиваться и никого не впускать, пока мы не вернемся. Но, почему вы это спрашиваете?

– О, мне просто хотелось восстановить в памяти эти факты, – равнодушно ответил Крофт. – Что касается этой комнаты то, мне помнится, что вы нашли ее в большом беспорядке?

– О, да! Все ящики были отперты и даже две или три из жестяных коробок были взломаны!

– Вероятно, весь этот беспорядок произведен был ночью? – продолжал расспрашивать Крофт.

– Несомненно, ибо все было приведено в безукоризненный порядок накануне вечером. Ведь г. Постлетуайт был помешан на чистоте и порядке!

– Отлично! – вымолвил Крофт. – Дайте мне еще раз взглянуть на мастерскую вашего хозяина.

Бренсон открыл своим ключом дверь и пропустил вперед своего посетителя. Комната выглядела совершенно так же, как в последний раз, когда Крофт видел ее. Крофту и не нужно было осматривать эту комнату: он прибег к хитрости, чтобы заставить клерка выйти из комнаты и получить возможность рассмотреть конверты на столе. Однако теперь, оглядываясь вокруг, Крофт заметил что-то, на что раньше не обратил внимания.

– Куда ведет эта дверь? – спросил он, указывая на дверь в углу, наполовину скрытую тяжелой портьерой.

– В маленький коридор, идущий вдоль дома и выходящий в сад, –  ответил Бренсон. – Никто никогда им не пользовался.

Крофт вплотную подошел к двери к внимательно ее разглядел.

– Открыта! – воскликнул он.

– – Как странно! – заметил Бренсон с удивлением. – Я не знал, что эта дверь открыта. Правда, что я почти никогда не входил сюда.

Крофт открыл дверь и очутился в узком, сыром коридоре, по обоим концам которого были двери. Он подошел к каждой двери и осмотрел их; обе двери не были заперты. Одна из них выходила в сад, а другая – в Паллант.

– Если обе эти двери не были заперты в ночь убийства, то преступник мог проникнуть в дом не только через парадную дверь, – пробормотал Крофт.

Затем, сделав еще несколько замечаний, не имевших особенного значения, Крофт вышел из конторы. По дороге он все время размышлял, и мысли его вертелись вокруг того факта, что Стэнсби был оставлен в конторе один после того, как обнаружилось убийство.

Крофт нашел, что самое лучшее будет повидать самого Стэнсби, и в тот же вечер направился к маленькому дому на окраине города, в котором младший клерк жил с матерью и сестрой.

Как только он остался наедине со Стэнсби, он прямо задал ему мучивший его вопрос:

–Помните, что весь наш разговор останется в тайне, – сказал он озадаченному клерку. – Вы должны без всякого опасения рассказать мне всю правду: ведь, вы оставались одни в конторе, после того, как было обнаружено убийство? Скажите мне совершенно откровенно: вы не осматривали карманов убитого?

 Стэнсби с удивлением посмотрел на своего посетителя.

– Вы мне, действительно обещаете, что этот разговор останется между нами? – переспросил клерк.

– Да, вы можете совершенно на меня положиться, – отвечал Крофт.

– И не грозит никакой неприятности? – продолжал Стэнсби.

– Нет, вам не грозит никакой неприятности. Только, расскажите всю правду.

– В таком случае, сознаюсь вам прямо: да, я обыскал его карман. Один карман только, именно – внутренний карман пиджака, ибо увидел, что из него торчит сложенный лист бумаги.

– И вы вынули этот лист бумаги?

– Да, я вынул его.

– И что же это была за бумага?

Стэнсби колебался. Затем, он сам предложил Крофту вопрос:

– Вам, вероятно, что-то рассказал Врелитт? – спросил он.

– Предположим, что он, действительно, что-то рассказал,–  последовал ответ Крофта.

– Отлично. Теперь, слушайте: я нашел в этом кармане завещание сэра Джемса, составленное им накануне, быстро промолвил Стэнсби. В этом завещании был упомянут Врелитт. В виду оборота, который приняли события, я, позднее, в тот же день, положил это завещание в конверт и отправил его Врелитту по почте.

– А почему же вы ничего не сказали об этом Бренсону? – спросил Крофт.

Стэнсби молчал с минуту и смотрел на Крофта со странным выражением лица.

– Я предпочел ничего ему не говорить, – вымолвил он, наконец.

– Но, почему же?

– У меня есть на то свои причины, г-н Крофт, – упрямо отвечал Стэнсби, – не имеющие никакого отношения к этому преступлению.

Крофт воздержался, пока от дальнейших вопросов.

– Я рад, что вы были так откровенны со мной, – сказал он, – и не буду вас дальше расспрашивать. Но, быть может, вы сами хотите мне еще что-нибудь поведать? – сказал он.

Стэнсби в задумчивости потер подбородок. Он, видимо, колебался.

– Хорошо, теперь я расскажу вам еще факт, который скрывал до сих пор. Но мне кажется, что теперь уже настало время его рассказать: после того, как я нашел это завещание, я обошел весь сад и вот, что я нашел около окна мастерской моего хозяина. Посмотрите! Он вынул из кармана и положил перед Крофтом... перчатку.