Текст книги "Человек в зеркале"
Автор книги: Джорджия Ле Карр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
«Человек в зеркале» Джорджия ле Карр
Переведено группой Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ
Любое копирование текста без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО! Перевод осуществлен исключительно для ознакомления, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.
Бретт Кинг, миллиардер.
Да, это я. Когда-то у меня было все – власть, внешность, слава, уйма денег, трофейная жена и красивый маленький мальчик. Затем, в мгновение ока, моя завидная жизнь переменилась.
У меня не осталось ничего, кроме безумного количества денег и каменного сердца.
Я смотрюсь в зеркало и не узнаю себя. У Бога явно имеется чувство юмора. Раньше я был уродлив внутри, теперь еще и снаружи. Это божественное возмездие.
Я удалился в свой замок в Уэльсе, не встречаясь ни с кем лицом к лицу. Мои подчиненные выполняли мои указания и не задавали никаких вопросов. Единственное, что мне оставалось – делать еще больше денег, которые я никогда не смогу потратить.
Шли месяцы, и я постепенно привык к своему одиночеству. И пока я бродил в своем одиночестве, я даже начал ценить темноту своей жизни. Я потерял интерес к миру за толстыми стенами замка. Больше ничего не могло вызвать у меня интерес.
Пока не появилась она. Шарлотта Конрад – няня.
В конце каждого дня мы общались с ней по внутреннему телефону. Она постоянно отчитывалась передо мной о своих успехах в отношениях с моим сыном Закари.
Я был всего лишь работодателем, слушающим свою сотрудницу, но постепенно, вот ведь коварство судьбы, я начал представлять ее молодое тело, мягкое и чувственное.
Я хотел ее. Хотел услышать ее грязные словечки.
Хотел, чтобы она выпустила на волю то дикое, необузданное животное, которое притаилось во мне.
Я становился одержим...
Книга содержит реальные сексуальные сцены и нецензурные выражения,
предназначена для 18+
1.
Шарлотта
https://www.youtube.com/watch?v=f4Mc-NYPHaQ
Я хочу вырваться на свободу
– Меня уже тошнит от этого, Эйприл. В шестой... нет, постой, в седьмой раз, если считать ту с кознями ведьму в Хаммерсмите, меня уволили, потому что жена решила, что между мной и ее толстым уродливым мужем что-то происходит.
Эйприл не выглядела сочувствующей.
– Послушай, любишь кататься, люби и саночки возить.
– Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? – Потребовала я ответа.
– Взгляни на себя. Ты натуральная блондинка с голубыми глазами, с фигурой, за которую можно умереть. И ты удивляешься, что мужчины продолжают влюбляться в тебя, а их жены ненавидят тебя за это?
Я недоверчиво посмотрела на нее.
– Я даже не могу поверить, что ты это говоришь. Во-первых, у меня нет фигуры, за которую можно умереть. У меня толстые бедра, а во-вторых, даже если то, что ты говоришь, правда, что ты хочешь, чтобы я сделала? Набрала двести фунтов и расцарапала себе лицо, чтобы сохранить работу?
Она усмехнулась.
– Твои бедра совсем не толстые, у тебя восхитительно соблазнительные бедра, так что перестань устраивать из-за этого драму. Может тебе следует по-другому одеться на следующую работу?
– Одеться?! – Фыркнула я, уперев руки в бока. – Разве ты не заметила те бесформенные мешки, которые я ношу на работу?
Эйприл смотрела на меня совершенно невозмутимо.
– Да, заметила, но проблема в том, что эти самые мешки как раз делают акцент на твои большие голубые глаза, типа «Ну, давай-трахни-меня».
Я закатила глаза.
– Ясно. И что мне выколоть себе глаза из-за этого, а?
– Не глупи. Как насчет очков? – Она потянулась к тубе «Принглс» и открыла ее.
Я взяла «Принглс», когда Эйприл протянула мне тубу.
– Очки?! Я буду себя чувствовать идиоткой в очках, они мне совсем ненужны. Самое главное, заключается в том, почему я должна делать нечто подобное из-за того, что глупые мужчины не могут себя контролировать?
– Мне казалось, ты действительно хотела получить эту работу.
Я закрыла «Ну, давай-трахни-меня» глаза.
– Это правда. Хочу. Мне нравится Уэльс после того, как я перебралась туда два года тому назад. Ни смога, ни шума от уличного движения. Черт возьми, там такой чистый воздух, что мне даже не приходилось прочищать нос.
Эйприл рассмеялась.
– Почему ты такая странная, Шарлотта?
Я мечтательно посмотрела вдаль.
– Ах да, еще люди. Там такие дружелюбные, великодушные и счастливые люди. Ни у одного не видела кислых лиц, и они все время куда-то спешили как сумасшедшие. Черт возьми, даже если подумать, у овец характер был лучше, чем у некоторых лондонцев. И мне очень нравилось ходить пешком по много миль, не встретив ни одного человека. И мое сердце было разбито, когда семья, где я работала няней, переехала в Америку, так что я очень, очень хотела бы вернуться и жить в замке в Уэльсе.
– Ну что ж, твое желание исполнилось.
Я задумчиво пожевала нижнюю губу.
– Да. Я не могу поверить своему счастью, когда Кристина позвонила и сказала мне о новой работе.
– Хорошо, что еще сказала тебе Кристина?
Я вздохнула.
– С хозяйкой дома может быть немного сложновато. Она какая-то бывшая королева красоты.
– Немного сложновато? Бывшая королева красоты?! Мы обе знаем, что это может значить. Если ты действительно хочешь вернуться в Уэльс…
– … знаю, – перебила я ее.
– Да, тебе нужны именно очки. Ты же знаешь, как все работает. Ты появляешься в доме женщины, и, если тут же она почувствует, что ты не представляешь для нее угрозы, она расслабится и позволит тебе продолжить работу.
Я молча кивнула.
– Но тут никогда нельзя знать наверняка, можно попасть в дом и встретить совершенно милую, прекрасную жену, как та, у которой ты работала раньше. Тогда можно будет сбросить эти никчемные очки и мешковатую одежду и просто прекрасно проводить время с ребенком.
– Не могу поспорить, – неохотно согласилась я, потому что, действительно, ненавидела саму мысль, что мне придется притворяться полуслепой только потому, чтобы какая-то неуверенная в себе ревнивая жена смогла почувствовать себя гораздо лучше, нанимая меня и доверяя при этом своему мужу. Я бы никогда не стала красть чужого мужа. Это просто шло бы вразрез со всем, во что я верила по жизни. Моя мать воспитала меня в правильных традициях. Но, если бы у меня был муж, я бы даже не стала бы пытаться отвести его от других женщин, потому что по моим понятиям, если он был настолько слаб и не в состоянии сопротивляться плоти другой женщины, я бы скорее всего быстро бы избавилась от него.
– И когда ты уезжаешь? – Эйприл прервала мои размышления.
– Я уезжаю в понедельник.
– Я буду скучать по тебе, ты же знаешь?
Я рассмеялась.
– Не будешь. Ты, как встретила своего русского мужа, не успеваешь соединять ноги. Ты даже не заметишь, что я уеду.
– Это даже не смешно. Конечно, я буду скучать по тебе. Я до сих пор не могу понять, почему ты столько работаешь и все еще платишь арендную плату. Юрий же предложил купить тебе потрясающий домик рядом с нами.
Я улыбнулась ей. Эйприл никогда не узнает, насколько сильно я ее люблю. Она для меня, как сестра, которой у меня никогда не было.
– Я знаю, но мне нравится работать. Я чувствую себя тогда полезной. Я не могу представить себя одной из тех женщин, которые все время ходят на ланч и проводят время в салонах.
– Понимаю, но почему ты не соглашаешься, чтобы Юрию купил тебе квартиру, ты не будешь тогда платить за аренду?
Я решительно отрицательно покачала головой.
– Юрий и так осуществил мою мечту, купив для моей матери дом. Я буду вечно ему благодарна за это. Мне больше ничего от него не нужно. Самое главное для меня, что он делает тебя счастливой.
Она усмехнулась.
– Именно это он постоянно и делает. – Она внезапно остановилась, ее глаза расширились. – О Боже, ребенок только что снова шевельнулся. Я должна срочно сообщить об этом Юрию. – Она потянулась к сотовому телефону.
Я же застонала.
– О, ради бога, а мне срочно нужно блевануть. Неужели мне придется снова слушать, как вы воркуете друг с другом по телефону?
Она нажала кнопку на своем телефоне и, самодовольно улыбнувшись, посмотрев на меня.
– Лучше тебе поосторожнее выбирать слова, юная леди. Я не забуду этого, когда ты встретишь своего мужчину и будешь сходить по нему с ума.
Я просто фыркнула в ответ.
– Вряд ли, поскольку в обозримом будущем я буду ходить исключительно в бесформенных мешках, посыпать голову пеплом и носить ужасные очки библиотекарши.
2
Бретт
https://www.youtube.com/watch?v=4fk2prKnYnI
Возбуждение пропало
Господи мой! Одна сторона моего лица горела, плоть распадалась, кости вдавливались в сырую землю. Запах гари ударил в ноздри. Только когда я в панике поднял руки, пытаясь потушить огонь, я понял, что моя кожа не горит. Я в шоке уставился на свои руки. Осколки острого стекла прилипли к моим ладоням, и с них капала кровь.
Какого хрена!
Но что-то все же горело.
В шоке я повернул голову. В нескольких футах от меня горела моя машина. Я смотрел, как огонь полыхает до небес. Даже в своем дезориентированном состоянии я понял, насколько это может быть прекрасно. Вдруг я заметил, как голова Стэнли поднялась с сиденья. На его лице был ужас, рот открыт в крике. Я не пристегнул ремень безопасности, поэтому от силы удара вылетел через ветровое стекло, но он был пристегнут, и теперь он застрял в ловушке и не мог выбраться.
Мне необходимо было добраться до него.
Я попытался подняться, но почему-то тело не хотело двигаться, будто его залили бетоном. Я ничего не чувствовал. Даже пронизывающий холод. Я попытался ползти вперед, но мучительная боль пронзила все тело в сотне разных мест одновременно. Единственный крик боли был клокочущим внутри.
– Стэнли! – Это слово все же вырвалось у меня из горла. – Стэнли! – Закричал я и пополз вперед, хватаясь руками за все, до чего мог дотянуться – до стекла и асфальта. Стэнли что-то кричал, но его лицо пузырилось и плавилось.
– Боже, нет.
Я наполнил легкие ледяным воздухом и попытался подняться. Меня словно ударили ножом в каждую часть моего тела, но я не сдвинулся ни на дюйм. Пот лил не только с лица, но и со всего тела, когда в отчаянии я колошматил рукой по земле. В агонии я смотрел, как мужчина, который для меня был больше, чем мой собственный отец, превращался в слабый силуэт, потом исчез из поля моего зрения.
«Это всего лишь сон. Просто кошмарный сон», – орал голос у меня в голове. Я начал стучать кулаками по телу.
«Просыпайся, просыпайся, Бретт. Просыпайся, мать твою. Сейчас же!»
Я резко проснулся в темноте своей комнаты. Весь в поту. Задыхаясь от кашля, изо всех сил хватаясь за грудь. Я вскочил с кровати, и дикая боль пронзила спину, колени подогнулись. Схватившись за кровать, я перестал двигаться и замер, стиснув зубы. Мне оставалось только ждать, когда пройдет спазм. Они всегда проходили, но требовалось время. Просто нужно набраться терпения. И ждать. Боль притупилась до терпимой пульсации, но я отчетливо помнил кошмар, который мне приснился.
Похоже, он будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
Капли пота выступили у меня на лбу, грудь была вся мокрая от кошмара. Я взглянул на электронные часы, стоявшие у моей кровати. Всего несколько минут начало третьего ночи. Я уснул всего лишь сорок пять минут назад. Мысль о предстоящей долгой бессонной ночи заставила меня тихо застонать.
Вздохнув, я поднялся с кровати и заковылял к окну. Семь месяцев назад я мог только доползти до окна на четвереньках, так что это был определенный прогресс, и я был этому рад.
Я открыл окно, чтобы впустить прохладный осенний воздух. Прислонившись к оконному стеклу, глубоко вдохнул и попытался выбросить из головы тошнотворные образы кошмара. На улице было так тихо и спокойно, что я услышал, как бьется мое сердце. В небе появился месяц. Он отбрасывал свой призрачный голубой свет на плоский дикий ландшафт, делая его просто волшебным. Я закрыл глаза и вспомнил, как впервые увидел этот пейзаж в окне. Я не мог тогда полностью ощутить его грубую неукротимую природу или его полную изоляцию.
Я не был деревенским мальчишкой. Ритм и суета этого города были у меня в крови.
И все же я не мог, не мог не купить этот замок. Какой-то первобытный инстинкт подталкивал меня к нему, поэтому я приобрел его. Подумав, что попридержу его несколько лет, сохраняя в коммерческом состоянии, а потом продам с прибылью. Я и не подозревал, что этот замок станет тем местом, где я буду прятаться от всего мира, как раненый зверь.
Рев автомобильного двигателя вдалеке вывел меня из задумчивости.
Я открыл глаза и посмотрел вдаль за массивные железные ворота. Я видел, как ярко-красный «Порше» поднимается по склону холма. Ворота одни за другим распахивались, машина остановилась во внутреннем дворике. Пассажирская дверь открылась и показалась пара блестящих каблуков, приземлившихся на булыжники мостовой. За ними последовали длинные ноги цвета слоновой кости.
Затем моя жена, прожившая здесь почти десять лет, показалась во весь рост.
Она выглядела потрясающе в серебристом мини-платье. Волны шелковых длинных светлых волос развевались на легком ветерке, пьянящий смех сорвался с ее губ и зазвенел в ночной тишине. Я наблюдал, как мужчина на водительском сиденье распахнул дверцу и подошел к ней. У него были темные волосы, зачесанные назад, он был или итальянцем, или испанцем. Одет был в дорогой костюм. И то, как он двигался, подсказало мне, что он ни дня в своей жизни не работал праведным трудом. Всю свою жизнь он провел, обслуживая богатых и одиноких женщин.
Захлопнув за моей женой пассажирскую дверь, он грубо толкнул ее на гладкий металл капота, она тут же подняла колени и широко раздвинула ноги. Он просунул руку меж ее бедер и через несколько секунд так резко дернул ее вверх, что ее голова с силой дернулась назад. В лунном свете ее рот казался темным пятном от шока и удовольствия на лице из цвета слоновой кости.
Мне показалось, что сейчас почти невозможно представлять ее, единственную дочь Стэнли – его принцессу, единственную настоящую любовь всей его жизни. Он был готов умереть за нее. В тот день, когда я женился на ней, он плакал и говорил мне, что я исполнил его самую заветную мечту.
Темноволосый мужчина начал ее трахать, грубо всаживаясь в нее, словно хотел разорвать на части, но ее крики боли, смешанные с удовольствием, поднимались в ночном воздухе как крылья.
Наконец-то она нашла себе мужчину по душе.
3.
Бретт
Я отошел от окна, не испытывая ни единой эмоции. Только раздражение, что шоу перед моим окном, уничтожило все мои и так настолько слабые шансы снова заснуть. Я стоял у кровати, сгорбив плечи. Моя жизнь была сносной только из-за одного человечка.
Только одна душа могла вернуть покой в мое сердце.
Надев маску на лицо и спрятав руки в халат, я вышел из своей комнаты. Никого не встретив, прошел из своей башни, которая была самой высокой и недоступной частью замка, направился в главную часть дома. Мне потребовалось всего пять минут, чтобы добраться до коридора, ведущего в комнату моего сына. Я уже взялся за ручку его двери, когда грохот в коридоре эхом отозвался в пустой тишине большого зала.
Я отпустил ручку и решил направиться туда.
Стоя в тени на нижней площадке парадной лестницы, я увидел свою жену, прислонившуюся к стене, ее тело покачивалось, пока она пыталась собраться с мыслями. Старинная бронзовая ваза каталась рядом по полу.
Оттолкнувшись от стены, она сбросила туфли, пошатываясь, направилась к лестнице. Она пыталась вскарабкаться по ней так, словно каждый шаг таил в себе опасность, будто земля под ногами могла подломиться и отправить ее прямиком в темную пропасть. Когда я повернулся, чтобы уйти, она видно заметила движение с боку, повернула голову в мою сторону. От шока, вызванного моим появлением, она отшатнулась назад, взмахнув руками, чуть не упав, в последний момент успела ухватиться за перила.
– Твою мать! – выругалась она, глядя на меня сверху вниз.
Я сделал еще один шаг в сторону комнаты сына.
– Постой! – обратилась она ко мне.
Я остановился и бесстрастно посмотрел на нее, пока она с трудом пыталась выпрямиться. Когда она все же смогла стоять самостоятельно, то обратилась ко мне без тени стыда или вины.
– Ты чуть не напугал меня до смерти, – обвиняя, произнесла она, положив одну руку на свое стройное бедро, а другой крепко держась за перила.
– Я не помню, когда в последний раз видел тебя трезвой, – заметил я.
Она склонила голову набок и уставилась на меня, пьяно раздумывая над моими словами.
– А я не могу вспомнить, когда в последний раз видела тебя без маски.
Я перенес вес тела на другую ногу, потому что та уже начала пульсировать и болеть.
– Как ты собираешься заботиться о Закари, если каждую ночь напиваешься и спишь почти весь день?
– Ты так красиво все излагаешь. По крайней мере, я нахожусь рядом с ним. – Она зашаталась, но все же сумела во время себя остановить от падения. – Ты никогда не бываешь рядом с ним. Ты ведь тоже ему нужен, знаешь ли?
Ее перепалка в остроумии приводила меня в бешенство, особенно в ее теперешнем состоянии, любое мое возражение было бессмысленным, но я не мог остановиться.
– Мне бы очень хотелось быть рядом с Закари, но, как ты прекрасно знаешь, он меня боится.
– Он не единственный, кто тебя боится, – пробормотала она себе под нос, но я услышал каждое ее чертовое слово. Несколько лет назад ее слова задели бы мое эго, как острый нож, но сейчас все ее слова просеивались через мое сознание, как через решето. Сейчас мне было абсолютно наплевать, что она думает обо мне или кто-то другой.
– Возьми себя в руки, – резко произнес я. – В противном случае я буду вынужден вмешаться. – Я развернулся, чтобы уйти, но ее слова последовали за мной, вызывающие и насмешливые.
– Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я тебе не служанка. Я твоя жена и мать твоего ребенка.
– Тогда веди себя соответственно. Будь матерью моего бедного ребенка.
– У меня тоже имеются потребности, – воскликнула она.
– Уверен, что ты полностью удовлетворяешь свои потребности. – Мой голос был холоден и безразличен. Весь этот разговор мне уже давно наскучил. Все, чего я хотел от нее, чтобы она стала хорошей матерью для Закари.
– Мне нужен от тебя хороший трах, но поскольку ты отказался от своего основного долга, как мужа, я вынуждена искать другие способы для своего здоровья. Знаю, ты видел то, что произошло перед твоими окнами. Тебе нравиться за этим наблюдать?
Я продолжал уходить, но от следующих ее слов резко остановился.
– Я наняла няню, если тебя вообще беспокоит этот вопрос.
Я медленно повернулся к ней лицом.
– Что?!
– Конечно, это не могло не привлечь твоего внимания, – выплюнула она. На ее прекрасном лице читалось настоящее злорадство.
– А зачем Закари понадобилась няня?! Ты собираешься куда-нибудь уехать? – Мой голос звучал мягко.
Она вызывающе вздернула подбородок.
– Нет, но мне нужна помощь. Он растет, если ты этого не заметил. Он требует больше времени и внимания, моя жизнь не может вращаться только вокруг него.
Я подумал о темноволосом мужчине, который трахал ее на капоте машины.
– А вокруг чего же тогда будет вращаться твоя жизнь?
Она с горечью фыркнула.
– Ты всегда относился ко мне снисходительно. По-твоему, я ничто, не так ли, Мистер Газиллионер? Знаешь, что? Ты заслуживаешь той катастрофы, которая с тобой случилась. Единственный человек, который не заслужил всего этого, был мой отец... но он получил основной удар, не так ли? Если бы мой отец увидел, как ты сейчас со мной обращаешься, он бы перевернулся в гробу.
Она продолжала подниматься по лестнице, и я позволил ей пройти мимо меня. Я не доверял себе и не решался произнести хоть слово. Я был взбешен ее самодовольным упоминанием Стэнли. Как она смеет так говорить?! Он ее так разбаловал, а она по-настоящему его никогда не любила. Видно, Стэнли своей смертью решил заплатить за все. И если он и перевернулся в своей могиле, то только потому, во что она превратилась.
– Я постараюсь держать себя и Закари подальше от тебя, не волнуйся, – заявила она. – Няня прибудет в понедельник.
– И она будет у нас жить? – Спросил я сквозь стиснутые зубы.
– Конечно, но не волнуйся, я обязательно предупрежу ее, чтобы она держалась от тебя подальше. Ты сможешь передавать ей свои инструкции так же, как и мне. Через твою уважаемую службу внутренней связи.
– Спокойной ночи, муженек, – с сарказмом заявила она, проходя мимо, но тут же остановилась у входа в коридор, ведущий в ее крыло. Она снова посмотрела на меня с каким-то коварным выражением. – Я не шучу. Конечно, достаточно пьяна, но я не прочь попробовать еще раз, так сказать вспомнив старые времена? Твой холод – это как раз то, что мне нужно, чтобы уснуть. В любом случае, разве ты не хочешь узнать, работает ли еще твой член?
Отвращение скопилось в глубине моего живота.
– Иди спать, Джиллиан.
Насмешливое выражение на ее лице внезапно исчезло, она выглядела расстроенной.
– Бретт, помнишь, как ты приходил ко мне в комнату, когда я спала, и начинал меня трахать в темноте, будто я была не твоей женой, а совершенно чужой. Молча, без слов.
– Это было восемь лет назад, – резко напомнил я. – Тогда я был совсем другим человеком.
– Мне очень жаль. Я пьяна. Я не знаю, что творю? Неужели ты настолько совершенен, что никогда не ошибаешься?
– Ты зря тратишь свое время, Джиллиан.
– Сколько раз я должна извиняться перед тобой? Я твоя жена, Брет. Когда же ты станешь обращаться со мной так, как со своей женой?
Именно по этой причине я не хотел обсуждать этот вопрос, поскольку она была пьяна. Это была пустая трата времени.
– Ты моя жена только по моей фамилии. Нас связывает только соглашение, направленное на благо нашему сыну. В тот день, когда соглашение утратит свою силу, нас не будет ничего связывать. Ты пойдешь своей дорогой, я – своей.
– В моей жизни чего-то не хватает, Бретт. Ты мне нужен. – Она стояла у входа в свое крыло и умоляюще смотрела на меня. В этот момент я почти готов был ее пожалеть. Она была несчастна, и никто никогда не сможет сделать ее счастливой. Я обещал Стэнли, что буду заботиться о ней до самой смерти и сдержу свое обещание, но это было все, на что я был способен.
Не говоря больше ни слова, я повернулся и пошел в противоположное крыло. Я молча вошел в комнату сына и долго стоял, глядя на него сверху вниз. Воспоминания вернулись. Я узнал о беременности Джиллиан на званом обеде в нашем доме, как и все приглашенные гости, когда она объявила об этом. Затем она так напилась, что отключилась еще до того, как ушел последний гость. На следующее утро я повез ее в Швейцарию. Она ненавидела это место, но там не было ни капли алкоголя до конца ее беременности. А потом, в тот момент, когда я увидел, как белокурая головка Зака появилась между ног Джиллиан, я впервые в жизни почувствовал страх и чувство уязвимости. Он был таким маленьким и беспомощным. Что, если я не смогу его защитить?
Это чувство ни разу за все эти дни не покидало меня. Я ощущал его даже сейчас, когда стоял над ним. Снаружи поднялся ветер, завывая вокруг башен замка.
4
Шарлотта
Замок уже показался вдали, хотя ехать до него было еще прилично. Он казался неуклюжим живым чудовищем, окутанный утренним туманом, поднимающимся из земли и нависшее над сонным городом, находящимся внизу в долине.
Я изумленно уставилась на него. Это было все равно что смотреть на замок Сарумана (Ортханк (синд. Orthanc) – топоним из трилогии «Властелин Колец» Дж. Р. Р. Толкина. Точное произношение топонима – [’оrθank] (с межзубным глухим, как в англ. think). Переводчики «Властелина колец» предпочли двухсложное чтение Ортханк для большей ясности и удобства произношения слова. Впервые крепость упоминается в первой книге в главе «Совет у Элронда», где Гендальф рассказывает о своём заточении у Сарумана, а также о самом Ортханке. В переводе с эльфийского название означает «Клык-гора», а на языке Рохана название звучало примерно как «изощрённый разум». – прим. пер.). В мягком утреннем свете серые камни казались темными и неприступными, совсем непохожими на сказочный замок типа «Спящая красавица», в котором я провела почти год. Мне нравилась каждая минута пребывания там, я уехала оттуда с тяжелым сердцем. По сравнению с тем замком этот выглядел почти бутафорским. Я даже готова была поверить, если бы кто-то мне сказал, что этот замок был построен нуменорцами или волшебными древними людьми с исчезнувшего острова. (Нуменорцы (англ. Númenóreans) – один из народов, населяющих Средиземье и остров Нуменор (во Вторую Эпоху) в произведениях Дж. Р. Р. Толкина. Возникли в начале Второй Эпохи из остатков племён эдайн Белерианда, переселившихся на остров Нуменор (начиная с 32 года). После гибели Острова, в конце Второй Эпохи (в 3319 г.) остатки этого народа продолжали именоваться нуменорцами, иногда добавляя «нуменорцы в изгнании». Дунэдайн Арнора и Гондора – их прямые потомки.)
Когда мы подъехали ближе, я увидела, что между внешним миром и замком есть две стены. Такси остановилось перед массивными железными воротами. Водитель повернулся ко мне, подняв брови.
– Что вы хотите сделать, мисс?
– Подождите минутку, пожалуйста, – сказала я и вылезла из черного такси. Утренний воздух был свеж и прохладен. Я размяла затекшие ноги и подошла к панели, которая выглядела так, словно это была какая-то система внутренней связи.
Я нажала кнопку и подождала. Должно быть, прошла целая минута, и я виновато оглянулась на таксиста, но он, казалось, уже не был таким нетерпеливым, когда мы выезжали из Лондона, где он громко ругался на всех, кто заставлял его тормозить, хотя бы на секунду. Он выглядел таким же потрясенным этим окружением, как и я. Я заметила вертикальную раздвижную деревянную решетку, обитую железом, подвешенную перед воротами. Во время войны или осады ее опускали, чтобы защитить ворота. Ее прочная конструкция должна была отпугивать незваных гостей, но на самом деле она была одновременно воинственной и странно красивой.
Как раз в этот момент, когда я собиралась подольше подержать палец на кнопке, в динамике раздался низкий голос с сильным акцентом. Я подумала, что этот голос мог вполне сойти за голос дворецкого графа Дракулы.
– Да.
Я посмотрела в сторону камеры.
– Э-э... я новая няня, мисс Шарлотта Конрад.
– Да, вас ожидают. Проезжайте прямо к замку, там будет служебный вход.
Затем в динамике послышалась механическая трескотня, которая почти вырвала мою душу из тела. Я отпрянула назад, когда тяжелые ворота автоматически раздвинулись. Меня пробила дрожь. Это было совершенно фантастическое чувство, но у меня появилось внезапное и совершенно странное ощущение, что если я войду, то выйду отсюда через другой вход. Покачав головой от собственных глупых мыслей, я быстро подошла к такси и села в него.
– Значит, ты собираешься здесь работать? – спросил таксист, когда мы проехали через первые ворота.
– Да, – пробормотала я, не отрывая глаз от пугающего зрелища убийственных дыр в стене высоко над нами. Сотни лет назад раскаленный песок, известь или кипяток обрушились бы на врагов, сумевших прорвать первую оборону. Они терпели жестокую смерть, будучи зажаренными или сваренными до смерти внутри своих металлических доспехов.
Впереди, словно по волшебству, открылись вторые ворота, окруженные рвом, мы подъехали к замку. Это было самое впечатляющее здание, которое мне довелось увидеть в своей жизни.
По обе стороны подъемного моста возвышались две толстые башни. Готическое сооружение с его крепостными валами, бойницами для стрел, бастионами, зубчатыми стенами, деревянными карнизами и удивительно красивыми зубцами заставляло меня почувствовать себя так, словно я вернулась в далекое прошлое, в затерянный и забытый мир.
Такси подъехало ближе к замку, и я увидела массивную входную дверь, покрытую железными гвоздями, но также заметила совсем неприметную маленькую дверцу, которая была почти скрыта от глаз.
– Вы не могли бы подъехать туда? – Сказала я водителю, указывая налево.
Такси остановилось, я вышла из машины. Эйприл оплатила мне проезд заранее. Она настояла на этом, зная, что я поехала бы на поезде. Водитель не включал счетчик, но думаю, что поездка обошлась в несколько сотен.
Водитель улыбнулся – это была его первая улыбка за четыре часа езды, пожелал мне удачи и уехал. Я подошла к маленькой двери, на которой висел большой молоток в виде головы льва, прежде чем я успела дотронуться до него, дверь открылась, передо мной предстал лысеющий, пугающе худой человек в белых перчатках, необычном зеленом жилете и длиннополом угольно-черном фраке.
Ух ты! Настоящий дворецкий в полном облачении.
– Я Барнаби Бутсворт, – представился он, застыв в неподвижной позе, не показывая на своем лице никаких эмоций.
– Шарлотта Конрад, – ответила я с кривой улыбкой. – Я пришла для интервью с миссис Кинг.
– Конечно. – Он вежливо отступил в сторону и подождал, пока я войду, прежде чем закрыть дверь и предложить отнести мой чемодан прямо в мою комнату. Я передала ему свой единственный чемодан, и он повел меня по темному коридору.
– Миссис Кинг будет ожидать вас в гостиной, – сказал он, идя передо мной.
Как раз перед тем, как мы подошли к деревянной двери, он поставил мой чемодан в укромный уголок в коридоре, а затем провел меня в огромное помещение.
В гостиную, огромную гостиную.
Свет заливал комнату сквозь витражные высокие окна. Здесь был огромный каменный камин, который я решила, обогревал эту комнату зимой. В центре комнаты стоял длинный деревянный стол, за которым размещались двадцать стульев, обитых зеленым бархатом. Над столом висела поистине массивная люстра. Под люстрой на столе стояла почти поэтической красоте великолепная мраморная скульптура кентавра, вытянувшего руки вверх, казалось, будто это существо тянется вверх, чтобы дотянуться до света.
Стены украшали большие гобелены со сценами охоты. Основный цвет декора в этой комнате был зеленый, и я подумала, теперь ясно почему дворецкий был в зеленом жилете. Также я подумала о хозяйке этого дома, которая решила сочетать одежду своих слуг с обстановкой дома. Я вдруг вспомнил, что читала книгу одного слуги викторианской эпохи. Он говорил, что лучший слуга – это невидимый друг.
Наши ботинки громко стучали по каменному полу, пока мы пересекали большой зал и направлялись в другую комнату, которую мистер Бутсворт называл гостиной.
– Пожалуйста, подождите здесь, – сухо сказал он, прежде чем тихо закрыть за собой дверь.
Я оглядела комнату. Декор явно был выполнен профессиональным дизайнером. Эта комната напомнила мне программу по телевизору о миллиардере, который пытался продать свою яхту, чтобы купить большую по размеру. И главный пунктик этой яхты, которую он выставил на продажу, заключался в том, что все в его яхте было уникально, больше такого ни у кого не было. Кофейный столик, например, был сделан из кожи двадцати семи ящериц или чего-то столь же нелепого.
