Текст книги "Подчинение миллиардеру (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Ле Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

На ее лице появляется саркастическая гримаса.

– Извини, каким образом они собираются отомстить Найджелу, если в результате отдуваться будешь ты?

– Разве ты не видишь, что таким образом они хотят причинить ему боль. Все знают, что если кто-то хочет навредить Найджелу – это заставить меня страдать.

Она закатывает глаза.

– Слишком завуалировано для врага Найджела. Мне кажется, кто-то должен сказать этим врагам, что Найджел – авантюрист. И если тебя не будет вдруг завтра, он найдет тебе замену послезавтра. Лучший способ навредить Найджелу – это заставить страдать самого Найджела, а не тебя.

– Тогда, какое может быть объяснение еще?

– Основываясь на том, что ты сказала, это все равно, что сделать вывод – птицы не едят тигров, поэтому они должны есть львов. Может быть множество причин, по которым ты стала участником этой сделки. Я ни в коем случае не удивлюсь, если Найджел предложил тебя сам, чтобы спасти свою трусливую задницу.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Стар

Я ошеломленно вздыхаю.

– Это низко. Даже для тебя, Роза. Найджел абсолютно опустошен. Ты была бы шокирована, если бы я сказала тебе, каков был его первоначальный план, чтобы разобраться с этим бардаком.

Роза складывает руки на столе и пристально смотрит на меня.

– Наверное, достаточно хороший, поделись со мной его блестящим планом.

– Он собирался устроить аварию... себе, чтобы я могла воспользоваться его страховыми деньгами.

Даже произносить эти слова мне тяжело, но Роза начинает хохотать.

– И ты поверила ему?

От ее смеха я чувствую себя глупо, но я выпрямляю спину. Роза как всегда не объективна к Найджелу. До сегодняшнего утра Найджел всегда был добр ко мне.

– Да, поверила. Ты должна была видеть его состояние, в котором он пребывает все утро.

– Я люблю тебя, Стар, но, честно говоря, когда дело доходит до Найджела, ты становишься совершенно наивной. Если бы я не встретила тебя до того, как ты стала с ним путаться, я бы решила, чтобы ты – непробиваемая дурочка. Ты думаешь, что солнце всходит из-за его задницы. Посмотри на себя. Ты стараешься защитить его, когда он только что тебе доказал, что ты не должна верить ни единому его слову, потому что он игрок и обманщик.

– Я знаю, что ты думаешь, что я глупая, потому что так отношусь к Найджелу, меня это мало волнует. Мне нужно что-то предпринять. Я не могу позволить этому русскому заставить Найджела страдать. Он все еще мой муж, и я люблю его.

– Да, он мне не нравится. Больше скажу, я его ненавижу. Что касается меня, только благодаря Найджелу я никогда не поддержу закон, который пытаются принять, разрешающий вступать в брак в более раннем возрасте. Таким взрослым мужикам никогда не следует разрешать заниматься сексом с несовершеннолетними девушками. Они просто трахают им мозг навеки.

– Я не была тогда уже ребенком, когда познакомилась с Найджелом, – добавляю я.

– Стар, – резко говорит она. – Ты была настолько чертовски невинной, что даже не целовалась с парнем как следует. Он появился и стал безжалостно преследовать тебя, задурил тебе голову своей роскошной машиной, дорогими подарками и всякой ерундой. Ему мало было тебя, он начал контролировать и полностью промыл тебе мозги своим образом мышления.

– Он не контролирует меня, – пылко возражаю я.

– Нет? Хм... давай проверим. – У меня такое впечатление, что список обвинений у Розы накопился не маленький, поскольку она начинает загибать пальцы на руке. – Он не позволил тебе продолжить учебу.

– Я не хотела продолжать.

– Если бы вы жили в доме твоего отца, я точно знаю, ты бы продолжила учебу.

Я молчу.

– Он не позволяет тебе работать.

– Только потому, что я бы зарабатывала на орешки по сравнению с тем, что зарабатывает он, – защищаясь произношу я.

– Но это решение ты должна была принять сама, а не он.

– Честно говоря, я с ним согласна. Нет смысла работать клерком, принося так мало денег в дом, что их даже не хватит на хорошие туфли, – тихо отвечаю я.

– Да, ты бы сначала зарабатывала не много, только на орешки, но если бы ты кончила учебу, твоя ставка бы выросла. Ладно. Пошли дальше. Он не отпускает тебя на вечеринки одну.

– Да, это правда.

– Если ты заикаешься, что собираешься пойти на вечеринку, у него тут же портится настроение, и он начинает сыпать разными колкостями, что ты решаешь лучше не ходить.

Я опускаю глаза на стол.

– Он не позволяет тебе носить вещи, которые бы подчеркивали твою фигуру и открывали твои ноги.

– Мне не нравится сексуальные наряды.

– Откуда ты знаешь, что тебе это не нравится? Ты никогда так не одевалась. Он решил все за тебя, когда тебе было шестнадцать. – Она поднимает брови, ожидая возражений с моей стороны, но я молчу, и Роза продолжает загибать пальцы. – Он не разрешает тебе встречаться с подругами и не позволяет иметь друга-мужчину.

– Мне не нужны мужчины-друзья.

– Дело в том, что он не допустит этого, даже если бы у тебя появился хоть один. Он даже не терпит твоих подруг.

– Это неправда.

– Да? Сколько у тебя подруг, Стар?

Я хмурюсь.

– Ты и Синди.

– Да, я и Синди, потому что мы цепкие, как питбули. Спросите себя, почему все остальные исчезли?

Я облокачиваюсь на спинку стула.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Знаешь ли ты, что Найджел отпускает колкости на наш счет, когда тебя нет рядом.

Я пялюсь на нее.

– Он?

– «У тебя, что нет дома, что ты тут ошиваешься?» однажды он спросил меня.

У меня отпадает челюсть. Я знаю, что Найджелу не нравится Роза, но я никогда не думала, что он может быть с ней настолько грубым.

– Почему ты не сказала мне об этом раньше?

– Потому что я намного лучше знаю твоего мужа, чем ты. Я вижу его насквозь. Он хотел, чтобы я побежала к тебе и нажаловалась. И тогда ты вынуждена бы выбирать между ним и мной, потому что он поставил бы тебе ультиматум. И, конечно, будучи твоим мужем, ты выберешь его. Такие психопаты, как он, всегда пытаются искоренить любую поддержку своей жертвы, но я не предоставила ему такого удовлетворения. Мы с Синди решили, что будем выжидать. Мужчины вроде него не хватает выдержки. Мы знали, что настанет день, когда он найдет или другую такую же восторженную девушку-подростка, или же завесы наконец спадут с твоих глаз, и ты будешь нуждаться в нашей поддержке.

Я выдыхаю. Кажется, я так и не познала окружающий меня мир.

– Но самое худшее, по сравнению со всем остальным, что он совершил, что он запретил тебе осуществить свою мечту – стать писателем.

– Я все еще пишу, – быстро отвечаю я.

– Тайно, я так полагаю. Когда его нет дома.

– Не потому, что он не одобряет или типа того. Он просто не хочет, чтобы я тратила на это время, а не на него.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Стар

– Не на него? – Она с отвращением поднимает руки. – Именно об этом я и говорю, что он промыл тебе мозги. Он манипулирует тобой как хочет, он человек, который не заботится ни о ком, кроме себя. Найджел любит единственного человека на земле – самого Найджела. Даже сейчас тебе кажется, что якобы ты принимаешь решение, но поверь мне, это всего лишь видимость. Он хотел, чтобы именно ты сама предложила себя в качестве оплаты его долга.

– Ты ошибаешься, Роза. Зависимость от игр – это болезнь. Неужели ты не видишь этого, это настоящая болезнь.

Я вглядываюсь в ее лицо, надеясь увидеть хоть какие-то признаки сочувствия, но их нет.

– Да, он слишком сильно облажался, но это произошло после семи замечательных лет нашей совместной жизни. Я не могу взять и уйти, когда что-то пошло не так. Он заслуживает второго шанса.

– Если тебе это помогает не обращать внимания на очевидные вещи, то пусть будет так. Найджел полный козел.

Я сжимаю металлическую пряжку на сумочке, пока она не врезается мне в кожу.

– Найджел, на самом деле, очень сожалеет, и он обещал, что обратится за профессиональной помощью.

К нам подходит другая официантка, Роза поворачивается и рычит на нее:

– На ваш профессиональный взгляд, неужели вы думаете, что мы готовы сделать заказ?

Бедная девушка отступает с потрясенным выражением на лице.

– Пожалуйста, успокойся, Роза. Не устраивай сцен, – шепчу я.

– Ты только послушай себя! Он чертов лжец. Я не верю, что он изменится. Ты вытащишь его из этой ямы, так он обязательно попадет в другую. Человек, который начал играть в азартные игры не может за такой короткий срок потерять такую кучу денег. Скорее всего он играл уже Бог знает сколько!

К настоящему времени Роза так разволновалась, что пара за соседним столом даже перестали есть, сосредоточившись на нас.

– Давай не будем, – прошу я ее. У меня такая тяжесть на сердце. Мне страшно. И боюсь, что, на самом деле, обманываю себя. Мне кажется, что она права. И я боюсь, что мой отец был прав. И я даже не могу себе представить, что произойдет, когда я встречусь с русским.

– Когда ты готова будешь взглянуть правде в глаза, Стар? Твой муж напичкал тебе голову своим дерьмом, и ты хочешь за него принести свои извинения, и думаешь, что я промолчу. Что бы ты сделала на нашем месте?

Пара за соседним столом поднимается, собираясь уходить. Женщина останавливается у нашего стола.

– Я думаю, что твоя подруга права, – говорит она мне.

Я, раскрыв рот, смотрю на нее.

– Если бы мой муж поступил так со мной, я бы позволила этому русскому переломать ему ноги. Это преподало бы ему урок, – с жаром говорит она и идет на выход.

– И что ты собираешься делать? – спрашивает Роза.

– Сегодня вечером я отправляюсь к русскому.

– Сегодня вечером? – взрывается она. Она настолько возмущена, что чуть не выпрыгивает из кресла. – Ты такая же сумасшедшая, как и твой муж.

– Может и кажется, что я сумасшедшая, но я люблю своего мужа, Роза. Что бы ты не думала о нем, он заботился обо мне, он любит меня все эти годы.

Я чувствую, как у меня сдавливает горло, поэтому начинаю глотать ртом воздух.

– И хотя ты не веришь, но Найджел, действительно, попытался сделать все, что в его силах, чтобы остановить меня от этого шага, но у меня нет выбора. Это хорошо говорить со стороны, что было бы неплохо, если бы русский его избил, но правда состоит в том, что у нас нет сбережений и никаких активов, поэтому нам очень нужны те деньги, которые Найджел зарабатывает. Если Найджел не принесет зарплату, я не смогу содержать отца в больнице. – Как только я вспоминаю отца, слезу тут же собираются в глазах, катясь по щекам.

Роза внезапно тут же оседает на стуле. Она подходит ко мне и крепко обнимает.

– Прости меня, детка. Иногда я такая бесчувственная ведьма.

– Все в порядке. Я сказала бы тебе то же самое при других обстоятельствах, – всхлипываю я.

Она наклоняется ко мне.

– Ты что-нибудь знаешь об этом парне? Ты не можешь вот так пойти вслепую. Он может быть садистом, да кем угодно.

– Он составил контракт. Наши действия будут полностью согласованы.

Что-то вспыхивает в глазах Розы.

– Что?

– Тебе не понравится то, о чем я подумала.

– Не имеет значения. Говори.

– Похоже, что русский более честен, чем твой муж. Что еще ты знаешь о нем?

– Я знаю только то, что сказал мне Найджел. Он шесть и четыре фута и в прекрасной форме.

Роза присаживается и смотрит на меня во все глаза.

– Что?

– Господи, Стар. Ты будешь заниматься сексом с шестифутовым, прекрасно сложенным миллиардером.

Я хмурюсь.

– И…

– Это мой идеал парня.

Я моргаю.

– Ты серьезно?

Она усмехается.

– Конечно, серьезно. Ты же знаешь, что я всегда говорю серьезно. Когда закрывается одна дверь, Бог всегда оставляет приоткрытым окно. Найджел мудак, и вполне возможно, что это судьба вытаскивает тебя из его лап.

– Я не думаю, что это смешно, Роза.

– Я не хотела тебя рассмешить. С таким рвением служа Найджелу, может ты, наконец, сможешь расправить крылья в другом месте. Откровенно говоря, я склоняюсь к мысли, что это лучшее, что может с тобой произойти. С тех пор, как ты встретила этого придурка, ты словно одела шоры на глаза. Мне кажется все будет хорошо. Ты наконец-то начнешь общаться с настоящим мужчиной, и увидишь Найджела таким, какой он есть на самом деле. Лживый, поверхностный, прогнивший до глубины души, одержимый собой кукловод.

– Я боюсь, Роза, – шепчу я.

– Не надо, милая. Доверяться мне. Из этого выйдет что-то хорошее, я чувствую.

Я прикусываю губу, чтобы она не дрожала.

– Помнишь, я ездила в Нью-Йорк работать стажером в Vogue у тех стервозных женщин, которые ненавидели меня всеми кишками? Единственный раз я совершила ошибку, и одна из этих стерв уволила меня тут же, как нечего делать. Я побежала в туалет вся в слезах. Мне казалось, что моя жизнь закончилась.

Она улыбается вспоминая.

– Женщина, убирающая туалеты, была чернокожей, такая большая чернокожая мама. Раньше мы улыбались друг другу. Она спросила меня, что случилось, и я сказала, что меня уволили. «Господь Бог. Люди посходили с ума. Не обращай внимания на этих высокомерных швабр, дитя. Ты найдешь другую работу» радостно произнесла она. «Но, а если я останусь бездомной и буду жить на улице?» спросила я. И знаешь, что она мне ответила?

– Что? – спрашиваю я, заинтригованная, несмотря на все свои проблемы.

– Ну, я никогда не забываю ее слова. Она сказала: «И какое это будет удивительное приключение». С тех пор я научилась воспринимать все новое, как новое приключение. Иногда нам так комфортно в наших маленьких клетках, что когда приходит срок уходить, мы не хотим и тогда дверь срывается с петель, клетка рушится, и мы осматриваемся вокруг, изучая целый мир снаружи нашей маленькой клетки.

Я внимательно смотрю ей в глаза.

– Ты серьезно? Думаешь, что это какая-то... возможность?

– Да, я чувствую. Все, что может тебя убрать от влияния Найджела даже на короткое время, однозначно будет только польза для тебя.

Снаружи сквозь облака начинает проглядывать солнце.

– Мне пора, – тихо говорю я.

Она поднимается и зовет официантку, на которую нарычала. Девушка нерешительно направляется к нам. Роза улыбается ей.

– Мы не будем сегодня есть, но это вам. Иногда я могу быть настоящей сукой, хотя добрая внутри, – говорит она, вручая девушке двадцать фунтов.

Глаза девушки расширяются.

– Большое спасибо, – радостно говорит она и возвращается на кухню.

Я дотрагиваюсь до руки Розы.

– Я знаю, что кажусь тебе слабовольной и наивной, но я, действительно, люблю Найджела.

– Тебе так кажется, я не уверена, что ты чувствуешь к нему именно любовь. Чем скорее ты это осознаешь, тем лучше.

– Прости, что Найджел был так груб с тобой, Роза.

– Ты не должна отвечать за этого придурка. Не извиняйся за него.

– Я люблю тебя, Роза.

– Я тоже. Никогда не забывай об этом, я всегда буду рядом с тобой.

Я киваю.

– Я хочу, чтобы ты выяснила адрес этого парня и отправила мне сообщение перед отъездом сегодня вечером. Когда ты приедешь к нему, я хочу, чтобы ты написала мне, что все в порядке. И если тебе что-то понадобится, что угодно. В любое время дня и ночи. Просто позвони мне.

Я снова киваю. Возможно именно этого я и хотела. Да, хотела, чтобы Роза знала, где я буду. Розе я доверяю больше, чем Найджелу, если уж честно, и она будет точно знать, где я нахожусь, если что-то пойдет не так.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Стар

Когда я возвращаюсь домой, Найджел развалился на диване в главной гостиной, атмосфера напряженная и странная, на кофейном столике стоит открытая бутылка виски.

– Ты выключила свой телефон, – говорит он, вставая и подходя ко мне. Его волосы взъерошены, а лицо бледное и напряженное. Я никогда не видела его раньше таким несчастным и подавленным. – Почему?

– Я не хотела ни с кем разговаривать. – Голос звучит, как деревянный.

– Где ты была?

– На улице, – коротко говорю я.

В его глазах мелькает беспокойство.

– Где?

Мне хочется ответить, что его это не касается, но я не могу. Это мой Найджел, который был моим героем столько лет. И как недавно выяснилось, мой кумир стоит на глиняных ногах, но прежде всего он является моим мужем

– Я встречалась с Розой, чтобы выпить кофе, – отвечаю я, проносясь мимо него и поднимаясь сразу же наверх.

– Ты рассказала ей обо мне? – странным тоном спрашивает он.

Я поворачиваюсь к нему, удивляясь, что он вообще задает такой вопрос.

– Да.

– Бьюсь об заклад, она пришла в ярость, – с горечью отвечает он.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что эта женщина, черт побери, завидует тебе. Она стала завидовать тебе с тех пор, как мы переспали в первый раз.

И в первые, как я встретила Найджела, я смотрю на него во все глаза и уже не вижу своего рыцаря в сияющих доспехах, а вижу перед собой ужасно ущербного мужчину.

– Как тебе пришла такая мысль в голову! Роза не ревнует тебя ко мне. У нее замечательная жизнь, и если бы ей пришлось бы поменяться со мной местами, она сошла бы с ума от скуки.

Он смотрит на меня так, как будто я его ударила.

– Тебе скучно?

– Нет, мне не скучно. Я… я была счастлива все эти годы, но Роза другая, и если бы ей пришлось прожить мою жизнь, познакомившись с кем-то, похожим на тебя и переехав к тебе, она бы заскучала.

Он прищурившись еще более внимательно смотрит на меня.

– Она уже успела отравить тебя своим ядом по отношению ко мне.

Я вздыхаю.

– Не думаю, что ты должен всю свою энергию в данный момент нацелить на Розу, мне кажется у тебя есть дела поважнее.

– Прости меня, Стар. Она мне не нравится. И никогда не нравилась. В ней есть что-то неприятное. Можешь говорить, что хочешь, но ты имеешь кое-что, что у нее не будет никогда.

– И что же это? Ты? – с сарказмом спрашиваю я.

– Ты все еще злишься на меня, – обвиняя произносит он. Его дыхание пахнет алкоголем.

– Злюсь на тебя?! С это ты так решил? Нет. Я очень довольна тобой, Найджел. Почему бы мне не быть довольной?

– Тебе не обязательно это делать, Стар. Я здесь совершенно потерянный, ждал тебя. Я даже не могу вынести мысли, что этот ублюдок будет прикасаться к тебе. Не уходи, пожалуйста, – умоляет он.

– Ну, тебе следовало раньше подумать о последствиях своих действий, пока ты проигрывал в азартные игры, обо всем, что у нас было, – резко отвечаю я.

Он протягивает руку, пытаясь меня схватить. Я тут же выдергиваю свою.

– Я знаю, прости. Я не мог предположить, что такое случится.

– Я не в настроении дискуссировать на эту тему, Найджел.

Он виновато смотрит на меня, но мне почему-то хочется, чтобы он ощутил свою вину. Я хочу, чтобы он понял всю серьезность данной ситуации, в которую нас втянул. Роза может и называет это приключением для меня, но в данный момент я так не думаю. Моя милая жизнь, которую я так ценила и обожала, и существование которой выбрала бы до конца своих дней, вот-вот изменится, причем навсегда. Во мне поднимается ярость к Найджелу за то, что он все разрушил. Я быстро меняю тему.

– Ты звонил русскому?

– Да.

– Что он сказал?

– Он пришлет за тобой машину в семь вечера.

Я моргаю от шока. Для меня машину, словно я проститутка.

– Тебе не обязательно идти на это, – мягко говорит Найджел. – Я смогу придумать что-нибудь еще, – добавляет он, но на этот раз я чувствую, что в его голосе нет убежденности, и я прекрасно понимаю, что это очередная попытка помешать мне сделать то, что мы оба знаем, является для нас единственным реальным решением.

– И какие существуют договоренности? Могу я собрать чемодан?

– Нет, – ту же отвечает он. – Ты ничего не должна брать с собой.

– Что ты имеешь в виду? А как же моя одежда и личные вещи?

– У тебя будет все. Договор звучит предельно ясно. Ты должна сегодня вечером поехать к нему, ничего не взяв с собой.

– И где я буду жить?

– В Уиндлшеме.

– Где это?

– В Суррее. Чуть больше часа езды отсюда.

– Сможем ли мы видится в течение этого месяца?

– Мы что-нибудь придумаем. Я не смогу прожить целый месяц, не увидев тебя хотя бы пару раз.

Я киваю.

– Мы может общаться по телефону, – говорит он успокаивающе.

– Хорошо.

Он нежно берет меня за руку.

– Мы вместе пройдем через это и станет только сильнее.

– Ты записался на прием к врачу?

– Конечно, записался.

– И когда?

– Завтра, – отвечает он, глядя в пол.

– Тебе лучше сказать мне правду, Найджел. Потому что, клянусь, если я узнаю, что ты не хочешь излечиться от своей зависимости, я уйду от тебя. Как бы мне не было больно, я уйду.

Он хватает меня за руки.

– Я изменюсь, клянусь. Я заставлю тебя снова гордиться мной, Стар.

– Я хочу пойти прилечь, а потом переодеться. Пожалуйста, не иди со мной. Мне нужно немного времени побыть одной, – говорю я, вытаскивая руку и направляясь к лестнице.

– Звонила твоя бабуля, – говорит он мне в спину.

Я поворачиваюсь к нему лицом. Он смотрит на меня вверх, потому что я успела подняться на первые ступеньки, и свои внешним видом чем-то похож на мальчишку.

– Она спрашивала, как ты себя чувствуешь. Я сказал ей, что ты прилегла.

– Спасибо.

– И твоя мать тоже звонила. Она попросила, чтобы ты перезвонила ей.

Я киваю и поворачиваюсь назад к лестнице.

– Ты же не рассказала ей, да?

Я качаю головой.

– За кого ты меня принимаешь, Найджел? Последнему человеку в мире, которому я бы хотела рассказать – своей матери.

– Сожалею. Прости, конечно, ты ей ничего не сказала. Я так запутался, Стар.

– Добро пожаловать в клуб, – с сарказмом отвечаю я ему и бегу наверх.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Стар

Я замираю, войдя в спальню, увидев неубранную постель. Я не успела ее застелить, поэтому она так и осталась разобранной. Вспоминаю, как Найджел прошлой ночью раздвинул мои ноги, и накатывает тошнота от мысли, что я отдам свое тело совершенно незнакомому мне мужчине. Я сжимаю кулаки и начинаю глубоко дышать.

Затем откапываю телефон в сумке и звоню бабушке. Продолжаю врать, что я плохо себя чувствую, и она соглашается завтра тоже съездить к отцу. На самом деле, она сама предлагает мне остаться дома и никуда не ходить. Я благодарю ее и звоню маме.

– Привет, мам, – тихо говорю я, слышу звук работающего телевизора на заднем плане.

– Найджел сказал, что ты не очень хорошо себя чувствуешь. Что с тобой?

– Вероятно, подхватила какой-нибудь грипп.

– Ну, такое возможно, если каждый день наведываться в больницу. О, ради всего святого, можно подучать, как ты несешься к нему, будто он умирает.

– Зачем ты звонила, мам?

– Разве я не могу позвонить своей дочери просто так? – с раздражением спрашивает она.

– Конечно, можешь. Как ты?

– Все хорошо.

– А Дэвид? – спрашиваю я про мужчину, за которого два года назад она вышла замуж.

– Да, с ним тоже все хорошо... эм... я хотела спросить, ты не могла бы одолжить пару сотен фунтов. Я отдам в конце месяца. Знаешь, как это бывает. Ха, ха, конечно, ты с Найджелом не самые богатые и все такое…

Я с трудом сглатываю.

– Я переведу деньги в понедельник утром.

– Эм... я бы хотела, чтобы ты перевела по интернету сегодня днем, милая.

– Хорошо, я сейчас переведу.

Я опускаю взгляд на часы. Мне пора пошевеливаться.

– Мне нужно идти, мам. Я позвоню тебе скоро.

Я отключаюсь, перевожу деньги со своего счета и направляюсь в ванную. Я останавливаюсь перед зеркалом, разглядывая себя. Странно, что я выгляжу точно так же, будто ничего не произошло. На лице не видны следы ужасных потрясений, которые свалились на меня сегодня утром. Я включаю душ, раздеваюсь и захожу в кабину. Горячая вода не смывает чувство, будто меня вывалили в грязи.

Я заворачиваюсь в полотенце и сажусь перед туалетным столиком. Мокрые белокурые локоны покрывают плечи. В голове ни одной мысли, пока я не вытягиваю их феном, и они не превращаются в мягкие волны, обрамляющие лицо. Я снимаю полотенце и критическим взглядом окидываю свое обнаженное тело в зеркале. Никто, кроме мужа, никогда не видел меня обнаженной.

Тело выглядит идеальным. Грудь слишком маленькая, а бедра не маленькие, округлые. Найджелу они нравятся, а что если русскому не понравятся? Тогда все будет напрасно? Он отправит меня назад и скажет выплачивать долг как-то по-другому?

Холодок пробирается по позвоночнику.

В панике я открываю ящик и смотрю на выстроенные помады. Беру темно-красного цвета. Я почти никогда не пользуюсь столь яркими цветами. Найджел предпочитает, чтобы я использовала персиковые тона. Я провожу по губам, и тут же вижу, как изменилось выражение моего лица. Губы выглядят больше и более привлекательными. Я накладываю два слоя туши. Я выгляжу все лучше и лучше.

Направляюсь в сторону гардероба и с тревогой оглядываю свои вещи. У меня нет сексуальных нарядов. Я вытаскиваю свое черное платье. Оно не выглядит откровенно вызывающим, наоборот, более утонченным. Возможно, миллиардер подумает, что оно даже старомодно.

Я натягиваю халат и босиком спускаюсь вниз, стараясь не шуметь, двигаюсь по коридору к гостиной. Найджел сидит на диване, обхватив голову руками. У меня сжимается и болит сердце от одного его вида. «Это болезнь», – напоминаю я себе.

– Найджел?

Он резко вскидывает голову вверх.

– Что, если я приеду к нему, а он решит, что не хочет меня? Что тогда будет?

– Долг все равно будет считаться выплаченным.

– Но мне казалось, что сначала мы должны подписать контракт.

– Он уже подписал и передал контракт. Он не может пойти на попятную.

– О! Ты не говорил мне, что он прислал контракт.

Он кивает в сторону письменного стола.

– Там. Меня мало беспокоит его дурацкий контракт, Стар. У меня сердце разрывается. Ты будешь с другим мужчиной. Ты моя. Моя девочка. Ты не знаешь, каково это сидеть здесь, и наблюдать, как ты готовишься поехать к нему. И чувствовать свою вину. Глупость. Жадность. Беспечность. О чем я думал? Господи! Каким чертовым дураком я был.

У меня сердце замораживается, превратившись в осколок в груди. Я глубоко вздыхаю. Мне хочется ринуться к нему, обхватить его руками и утешить, но я продолжаю стоять на месте. Я не хочу, чтобы ему было так легко. Не хочу потакать его прихотям, говоря, что я всегда буду рядом с ним, готовая выплатить все его долги своим телом.

– Сколько сейчас времени? – спрашиваю я.

Он смотрит на часы и вздрагивает.

– Половина шестого.

– Думаю, мне лучше продолжить собираться, – отворачиваясь произношу я.

– Ты накрасила губы красной помадой, – кричит он мне в след.

Я поднимаю подбородок и разворачиваюсь назад.

– И что?

– Ничего. Ты никогда не пользовалась красной помадой.

– Потому что она тебе не нравится.

Он хмурит лоб.

– Мне нравится. Я просто не хотел, чтобы другие мужчины видели ее на тебе. Я с удовольствием бы смотрел на тебя, когда мы одни дома. Например, когда ты готовишь, а я делаю нам коктейли. Помнишь, когда мы ели и пили, и я занимался с тобой любовью у костра... иногда ты так напивалась, что мне приходилось относить тебя наверх.

Старая магия от воспоминаний окутывает меня.

– Может я буду пользоваться этой помадой, когда мы снова будем вместе, – мягко говорю я.

Он грустно улыбается.

– Да, я бы очень этого хотел.

Я пристально разглядываю его. Он подходит ко мне и обнимает. Я стою, словно истукан, в его объятиях. Он отступает и вглядывается мне в лицо.

– Я люблю тебя, Стар, – шепчет он.

И в эту минуту я больше не в состоянии этого вынести, поэтому разворачиваюсь и несусь вверх по лестнице.

Никто не знает, что меня связывает с Найджелом. Никто не может понять наших отношений. Я бросаюсь к зеркалу и стираю красную помаду. С таким ожесточением тру губы, что они становятся красными. Затем смываю тушь. Потом румяна.

Я не собираюсь облегчать жизнь этому русскому.

Я заставлю его пожалеть о том дне, когда он даже подумал, что может разрушить мои отношения с мужем. Да, мой муж болен, но люди, похожие на этого русского, все только делают еще хуже. Он не должен был позволять Найджелу накапливать долг до такой суммы.

Мысль крутится у меня в голове. Да, я покажусь перед Николаем в неприукрашенном виде, такая, какая есть. Посмотрим, насколько ему все еще будет нужна неизвестная жена Найджела. Я приеду к нему не как шлюха, которую он выбрал, чтобы полакомиться, а как наемный работник. Может он, увидев меня, отвергнет.

Тогда я вернусь к Найджелу, и мы вместе станем разгребать этот ужасный беспорядок, который он устроил в нашей семье. Нам через многое нужно пройти и многое сделать. Начиная с доверия, которое нам нужно восстановить, но если мы оба переживаем и любим друг друга, все получится.

Узел внизу моего живота постепенно начинает ослабевать, я достаю мешковатые синие джинсы и широкую рубашку с рисунком. Из нижнего ящика я вытаскиваю изношенные кроссовки, которые одеваю, когда занимаюсь в саду. Затем опрыскиваю волосы водой, и они снова превращаются во вьющийся беспорядок. Я собираю их в хвост и скрепляю резинкой. Глядя на себя в зеркало, даже я нахожу себя в таком виде, довольно непривлекательной.

Поэтому улыбаюсь с удовлетворением.

Мне интересно узнать, что он почувствует, когда увидит перед собой нечто похожее. Я бросаю в сумку наличные вместе с противозачаточными средствами и презервативами, зубной щеткой, мобильником и зарядным устройством, и спускаюсь вниз.

Найджел ходит туда-сюда по коридору и его глаза расширяются, когда он видит меня. Он подходит и хватает обеими руками меня за руку.

– Клянусь жизнью нашего ребенка, что покуда я жив, никогда больше не буду играть.

– Не приплетай сюда наших детей, – автоматически говорю я.

– Тогда я сгнию в аду, если нарушу это обещание.

Я смотрю в его глаза и не вижу ничего, кроме решимости победить эту болезнь.

– Я верю тебе, – шепчу я.

– Спасибо. Я больше никогда не подведу тебя, Стар. Никогда. Ты моя жена и моя жизнь.

– Пора?

– Машина ждет снаружи.

Я глубоко вздыхаю.

– Могу я поцеловать тебя на прощание?

Я с трудом сглатываю. Куда катится мир, если муж спрашивает разрешения у жены, может ли он поцеловать ее? Я киваю.

Он наклоняется и дотрагивается до моих губ. Поцелуй нежный и сладкий, и я чувствую, как отвечаю, цепляясь за него. Я не хочу от него уходить. Он прерывает поцелуй и смотрит открыто мне в глаза.

– Он думает, что может нас сломить. У него ничего не получится. Ты моя. Ты всегда будешь моей.

– Позаботься о себе, Найджел, – говорю я, затем быстро иду к входной двери.

– Я позвоню тебе, – произносит он, когда я открываю дверь.

У меня сжимается горло, слов не хватает, да я и не могу ничего сказать. Я закрываю за собой дверь. Напротив дома стоит черный лимузин. Мужчина в форме шофера выходит из машины и подходит к пассажирской двери. Он открывает ее и ждет. Он не смотрит на меня. Просто ждет.

Странное ощущение накрывает все мое тело.

Теперь уже не будет так, как прежде. Я оглядываюсь и смотрю на закрытую входную дверь. И мне хочется открыть ее и ринуться в объятия Найджела, вернуться в мой очаровательный дом, где я столько времени ощущала себя в безопасности, такой счастливой и любимой. Я разворачиваюсь и иду к поджидающей меня машине.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Стар

https://www.youtube.com/watch?v=ETxmCCsMoD0

(Деньги, Деньги)

Шофер молча кивает и дожидается, пока я сажусь на заднее сиденье лимузина. Внутри тихо играет классическая музыка и пахнет дорогим одеколоном. Дверь закрывается, мужчина огибает машину, подходя к своей двери.