Текст книги "Руины Камелота (СИ)"

Автор книги: Джордж Норман Липперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Так, конечно, и думал Главнокомандующий Ульрик, – согласился Язим. – Но фельдмаршал Дэррик отвечал за шпионов и то, что он услышал в их отчетах, насторожило его. Никто сегодня не знает подробности этих донесений. Может быть, Меродах заключил союз с иностранными державами, получив значительное тайное подкрепление, чтобы помочь ему свергнуть Камелот. Если даже так, то уже ничего нельзя доказать. Так или иначе Дэррик посоветовал Ульрику нанести удар скрытно, обойдя вражеские лагеря с фланга ночью, а не противостоять им лицом к лицу при дневном свете, каким был план Верховного Главнокомандующего.

– Но я догадываюсь, Ульрик отказался, – заметил Томас. – В конце концов, скрытность и хитрость вряд ли может быть тактикой благородной армии. Зачем прибегать к коварному нападению в темноте, когда можно полагаться на численную мощь и твердость убеждения?

– Из тебя получился бы превосходный Главнокомандующий, мой друг, – мрачно усмехнулся Язим.

– Увы, я не стал бы, потому что у меня самого нет таких убеждений. Я слишком заинтересован в целостности моей шкуры, чтобы рисковать ею ради Королевства. Но мы говорим о Камелоте. Мужчины действительно были готовы умереть в его защиту. Они считали это высокой честью.

– Умереть, да, – кивнул Язим, повернувшись лицом к огню, – но не идти на убой.

Томас медленно покачал головой.

– Но как такое могло случиться?

– Это тайна, которая мучает рассказчиков на протяжении многих десятилетий, – признал Язим. – Все, что известно наверняка, это то, что Меродах просто ждал. Он появился не для того, чтобы возглавить наступление против войск королевской армии. Когда армия двинулась в атаку, люди Меродаха просто отбивались, но со странной, смертельной яростью. Битвы не было. Ряды королевской армии пали перед мечом врага, как пшеница перед косой. Говорят, неожиданно налетевшая буря обрушилась на передние ряды, уводя армию назад от предгорий и позволяя противнику спуститься на них в открытую, окружив их в кольцо. Когда все закончилось, вся долина превратилась в месиво из грязи и крови королевских солдат, большинство из которых умерли ужасной и жестокой смертью.

– Значит, Дэррик действительно умер в тот же день, – серьезно согласился Томас.

– Нет, – возразил Язим, взглянув на своего друга. – Сэр Ульрик и муж принцессы были захвачены в плен. Его история была рассказана его личным слугой, которому удалось вырваться из вражеского лагеря в ту ночь вместе с несколькими другими. К тому времени, когда они добрели обратно в замок, на следующий день после рождения молодого принца, их осталась едва ли сотня, чтобы рассказать обо всем случившемся.

Томас нахмурился, когда ветер снова налетел, принеся с собой опавшие лепестки роз.

– С какой целью? Разве мерзавец Меродах намеревался использовать их в качестве обмена?

Язим иронически рассмеялся.

– Чтобы обменять на что? У короля не было ничего, что хотел бы Меродах, за исключением самого трона. Единственной целью Меродаха было разрушение и хаос.

– Тогда зачем ему нужен был муж принцессы – Дэррик?

Язим снова посмотрел на Томаса, а затем на силуэт разрушенного замка.

– Все довольно просто, по-моему, – рассудительно ответил он, – чтобы допросить его.

Убежище Меродаха находилась на вершине невысокой башни крепости, которая была захвачена много месяцев ранее. Она едва охранялась в то время, будучи главным образом забытой и заросшей, но Меродах превратил ее в благополучное средоточие своей власти, укрепленное не менее чем тридцатью дозорными и охранниками.

Дэррик сидел на скамье рядом с Главнокомандующим Ульриком недалеко от центра круглой комнаты в окружении шести самых жестоких, самых бесчеловечных на вид людей, которых он когда-либо видел. Двое других пленных, слуги Дэррика и сэра Ульрика, были прикованы к стене кандалами. Их захватчики стояли напротив изогнутых стен, скрестив руки на рукоятках мечей, их лица почти ничего не выражали в вечернем сумраке. За узкими окнами шел дождь, заполняя комнату непрерывным шумом и прохладным туманом. В центре комнаты был тяжелый стол, достаточно близко, чтобы Дэррик мог видеть листы пергамента, разбросанные по нему. На большом свитке был аккуратно набросан план, детально показывающий расположение лагеря королевской армии. К столу был придвинут богато украшенный стул, по-прежнему впечатляющий несмотря на свой возраст и изношенность.

– Они хотят допросить нас, – пробормотал Дэррику сэр Ульрик, его голос сипло звучал. Он был ранен, но не смертельно. Левая сторона его лица представляла собой маску высохшей крови, окрасившую его рыжие бакенбарды и козлиную бородку в темно-бордовый цвет. – Мы должны выдержать любые пытки, которые они применят к нам ради Королевства. Если мы переживем эту ночь, то у меня есть план…

– Придержи свой язык, – прорычал один из охранников с растянутым акцентом, – или мы вырвем его у тебя.

– Делай, что должен, – ответил Ульрик, поднимая подбородок. – Мы не будем выполнять ваши приказы.

Глаза охранника сузились, и его пальцы сжали рукоять меча. Однако, через секунду мелькнула тень, и комнату озарил свет. По лестнице поднялся человек, держа в руках факел.

– Простите, что заставил вас ждать, уважаемые господа, – сказал человек, улыбаясь Дэррику и сэру Ульрику и устанавливая факел в железную подставку. Он был худой, но мускулистый, со слегка лысеющими темными волосами, коротко подстриженными и зачесанными вперед, акцентируя его квадратные, правильные черты лица. Он был больше похож на приятного школьного профессора, чем на военачальника. – Битва отнимает массу времени, как вы наверняка знаете, – продолжал он, игнорируя стул и прислонившись к углу стола, ближайшему к пленникам.

– К счастью, как мне кажется, наша теперешняя стычка, по большей части, позади. Даже у вас этот факт должен вызвать облегчение, несмотря на ваше затруднительное положение.

Меродах взглянул на стол, заметил кусок тряпки на краю, и потянулся к ней. Эффектным жестом выхватив свой меч, он вытянул его перед собой, демонстрируя полосы темной крови, окрасившие его. Он поднял тряпку, чтобы вытереть лезвие, а затем остановился, взглянув на Дэррика и сэра Ульрика.

– Теперь нет никаких оснований делать эту процедуру такой уж неприятной, – сказал он, переводя взгляд с одного на другого. – Я предполагаю, что вы уже знаете, почему я привел вас сюда, да?

– Лучше убей нас, ты, трусливый пес, – Ульрик сплюнул, вытянувшись вертикально и намереваясь встать. – Мы никогда не поклонимся тебе, ты никогда не дождешься…

Меродах двинулся, почти лениво. Он взмахнул мечом, описав широкую дугу, и нанес диагональный удар по горлу сэра Ульрика. Дэррик пригнулся, когда из горла брызнула кровь. Ульрик закашлялся, захлебываясь собственной кровью, и машинально схватился за шею. Когда Дэррик снова посмотрел на него, то увидел, что голова сэра Ульрика почти отделилась от тела. Через мгновение Верховный Главнокомандующий перевалился через скамью и упал на пол замертво. Он лежал там согнувшись, одна нога все еще была перекинута через скамью, его глаза глядели вверх с немым шоком.

– Ну вот, – сказал Меродах, снова прислоняясь к столу и разглядывая свой меч. – Как я уже говорил, нет никаких оснований причинять вам неприятности. Вам же не будет неприятно, – спросил он, взглянув на Дэррика, – не правда ли, милостивый сударь?

Дэррик был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Он посмотрел на Меродаха и заставил себя промолчать. «Удивительно то, – подумал он, – что, если бы я столкнулся с ним в бою, я думаю, я смог бы победить его. Но в чем причина такой его самоуверенности?»

– Так-то лучше, – ответил Меродах, как будто Дэррик ответил ему. – У меня всего лишь несколько простых вопросов. Ничего такого, чего я не смог бы узнать с помощью других источников, если бы возникла необходимость, так что вы не должны чувствовать, что предаете вашего короля, отвечая на них.

– А зачем, – начал Дэррик хриплым голосом, а затем откашлялся, и заговорил более уверенно, – зачем мне отвечать тебе? Ты просто убьешь меня, когда закончишь.

Меродах слегка нахмурился.

– Зачем мне делать что-то подобное? Вы думаете, мне нравится убивать людей? Вы ведь молодой человек, у вас целая жизнь впереди. Я бы скорее пожелал уничтожить бесценные произведения искусства, чем закончить вашу благородную жизнь. Ответьте мне на мои вопросы, и, конечно же, вы проживете, чтобы увидеть еще один день.

Дэррик подумал, а затем медленно покачал головой.

– Ты лжешь, – сказал он, прищурив глаза. – Ты убил сотни людей. Мы все знаем истории о твоей жестокости. Твое имя внушает ужас во всем Королевстве.

При этих словах Меродах поморщился. Он опустил свой меч на колено и принялся чистить его тряпкой.

– Прискорбно слышать, но это необходимая мера, – объявил он со вздохом. – Увы, я был вынужден предпринять несколько весьма неудачных действий во имя моей миссии, но это не превращает меня в чудовище. Тем не менее, я уважаю то, что вы сомневаетесь в моих словах. Правда состоит в том, – сказал он, снова подняв глаза, – что вы нужны мне живым. Вы зять короля, не так ли? У вас есть его доверие. Он прислушивается к вам. Вы нужны мне живым… чтобы доставить для него сообщение от меня.

Дэррик некоторое время изучал лицо Меродаха, а затем взглянул ему в глаза.

– Какое сообщение?

– В свое время, – ответил Меродах, взмахнув тряпкой в своей руке, как будто вопрос был неважным. – Для начала, давайте выясним несколько пустяковых вопросов. Скажите мне, уважаемый сэр Фельдмаршал, сколько катапульт осталось охранять городские стены Камелота?

Дэррик сделал паузу. Он задумчиво опустил подбородок, а затем поднял его снова.

– Пятнадцать, – ответил он, глядя прямо в глаза Меродаха.

Меродах улыбнулся Дэррику, а затем усмехнулся. Усмешка превратилась в легкий смех, и он опустил меч так, что его кончик касался пола. Ни один из его охранников, заметил Дэррик, не присоединился к своему лидеру в его веселье.

– Ну, хорошо, – рассмеялся Меродах, качая головой. – Это, по-моему, самая неудачная ложь, которую я когда-либо слышал. Перестаньте, будьте разумным. Я хочу оставить вас в живых, если только так вы можете выполнить мое маленькое поручение. Не заставляйте меня убить вас за такую трогательную попытку обмана. Ответьте мне честно. Сколько катапульт защищают городские стены?

Дэррик глубоко вздохнул. Он отвел взгляд в сторону узких окон и падающего дождя позади них.

– Шесть, – ответил он, а потом покачал головой. – Может быть, меньше. Я не помню.

– Я думаю, что вы очень хорошо помните, – сказал Меродах с понимающей ухмылкой, – но достаточно. Спасибо. Теперь, какова численность дружины короля, и каков его ежедневный график?

Дэррик снова встретился взглядом с Меродахом и нахмурился.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду. Я только недавно переехал в замок после моей свадьбы, и отправился в поход почти сразу. Я не знаю…

– Ежедневный график короля! – крикнул вдруг Меродах, вскакивая на ноги и сверкая своим мечом. – Когда он покидает замок?! Кто сопровождает его? Сколько людей?! – слюна вылетела изо рта Меродаха, пока он кричал, наклонившись к лицу Дэррика. – Солги мне еще раз, и ты вернешься в замок без рук и без ног! Скажи мне сейчас же!

– Он не придерживается регулярного графика! – громко ответил Дэррик, откинувшись назад и ненавидя себя за дрожь в своем голосе. – Он действует так, как ему заблагорассудится! Он Король!

– Сколько человек в его дружине?! – потребовал Меродах, выпучив глаза.

– Три! – воскликнул Дэррик. – Он берет всего лишь троих охранников с собой, когда покидает замок!

– Только три? – спросил Меродах своим нормальным голосом, выпрямившись и вопросительно склонив голову в сторону Дэррика. – Насколько я помню, прошлые короли, когда совершали поездку по окрестностям, брали себе в сопровождение не менее шести вооруженных человек для охраны. Не хотите ли вы сказать, что король Ксавьер весьма самоуверен?

Дэррик содрогнулся. Пот стекал по его вискам. Он изо всех сил старался контролировать дыхание, чтобы не показывать свой страх.

– Значит, три, – добродушно заметил Меродах. – Удобное число, я должен сказать. Спасибо, мой друг. Ты не возражаешь, если я буду звать тебя Дэррик? Ненавижу формальности, особенно с учетом обстоятельств.

Дэррик не ответил, держа губы крепко сжатыми. Снаружи беззвучно сверкнула молния.

– Отлично, Дэррик, – сказал Меродах, полусидя на столе, и перевернул свой меч на колене. Он снова стал чистить его тряпкой. – Сколько существует проходов в замок? Кроме главного входа, конечно.

Дэррик молчал. Он сжал зубы и снова отвел взгляд на темные окна. Дождь непрерывно лил в сгущающейся тьме.

– Кажется, ты в самом деле, не понимаешь, Дэррик, – заметил Меродах, останавливаясь. – Я действительно пытался быть терпеливым с тобой. Ты хочешь, чтобы я попросил Брома сломать тебе несколько пальцев? Я не хочу делать это, но…

– Четыре, – ответил Дэррик, уставившись на своего похитителя. – И я отвечаю только потому, что это общеизвестно всем, кто живет в пределах видимости замка.

Меродах обезоруживающе улыбнулся.

– Благодарю тебя за то, что ты поделился с нами этой незначительной информацией, Дэррик. Приятно иметь дело с кем-то, кто проявляет такой ​​поразительный здравый смысл. Конечно же, мне известно о четырех главных входах. Нет ли там тогда секретных проходов? Ты совершенно уверен?

Лицо Дэррика было бледным, но мужественно бесстрастным.

– Я уверен.

– Хорошо, – кивнул Меродах. – Потому что, если бы я обнаружил, что ты солгал мне… ну, я уже проиллюстрировал необходимость сохранения устрашающего образа, ведь так? Ты бы поставил меня в досадное положение преподать тебе урок. Я уверен, что мне не нужно объяснять, к каким последствиям бы это привело.

– Я не лгу, – сказал Дэррик, слегка покачнувшись на скамейке.

– Отлично. Тогда мы почти закончили. Бром, будь любезен, пожалуйста, принести послание, которое я приготовил для короля Ксавьера. Оно находится в сейфе в моей комнате. Вот ключ.

Бром, охранник, который раньше угрожал Ульрику молчать, шагнул вперед. У него были взлохмаченные, черные волосы и рябое лицо. Его глаза были странно мертвы, когда он взял ключ у Меродаха. Через мгновение он исчез внизу лестницы башни.

– Видишь, – сказал Меродах, рассматривая блеск своего меча и опуская тряпку, – Я могу быть разумным человеком. Истории про меня не совсем правдивы.

Дэррик не ответил. Он наблюдал, как его похититель задумчиво проводит пальцем по мечу. Запах крови сэра Ульрика заполнил комнату, смешавшись с влагой дождя.

– Есть еще одна вещь… – сказал Меродах, как будто эта мысль только что пришла ему в голову. – Пустяк. Запоздалая мысль. Скажи, Дэррик: если король Ксавьер решит, что побег его единственная надежда на спасение, куда бы он мог скрыться? Я понимаю, есть много крепостей в его распоряжении, но какую бы он выбрал в качестве убежища?

Лоб Дэррика нахмурился. Собрав все свое мужество, он выпрямился и посмотрел Меродаху в глаза.

– Я уже помог тебе, – ответил он тихим голосом. – Но я не буду отвечать за твой успех в нападении на замок и поиске короля. Моя жизнь не стоит проклятия такой вины или смертей, которые это повлекло бы за собой.

Меродах нахмурился, размышляя, а затем кивнул:

– Я понимаю затруднительную ситуацию, в которую ты попал, мой друг. Если ты ответишь на мой вопрос, то, возможно, станешь свидетелем гибели ваших людей. Если откажешься, возможно, погибнешь только ты. Да? Но, безусловно, в этом есть изъян, не так ли?

– Нет, – ответил Дэррик, укреплясь в своей решимости. – Я солдат Камелота. Я с гордостью пожертвую собой за его сохранение.

Меродах глубоко вздохнул и медленно, почти с сожалением покачал головой.

– Я не хочу разочаровывать тебя, Дэррик, но мою миссию ждет успех, независимо от того, что ты соизволишь сказать, выберешь ли ты жить или умереть. Сохраняя молчание, ты не спасешь ни Камелот, ни себя. Но сказав мне правду… – он поднял брови и наклонил голову в примирительном жесте.

– Нет ничего, что ты можешь предложить мне, чего стоила бы такая измена, – сухо ответил Дэррик, отворачиваясь.

– Как ты думаешь, – беспечно спросил Меродах, – принцесса, твоя жена, согласилась бы с этим?

Дэррик замер. Он смотрел невидяще в тень, чувствуя, как кровь отхлынула от его лица.

– Я знаю, что она беременна, – добавил Меродах, вздыхая. – Возможно, что младенец, твой сын или дочь, уже родился сейчас. Разве не так?

Дэррик снова обратил взгляд на Меродаха, выражение его лица было холодным.

– Если ты прикоснешься к ним…

– О пожалуйста, – прервал его Меродах, закатив глаза. – Пустые угрозы такая бесконечная трата времени. Как я уже говорил, Дэррик, я разумный человек. Я предлагаю тебе сделку. Ответь мне, что я требую, и когда придет время, я прослежу, чтобы твою жену и ребенка пощадили. Откажешь мне, и… ну, я действительно не буду отвечать за то, что произойдет. Тебе решать.

Дэррик с ненавистью уставился на человека перед собой. Долгое молчание опустилось между ними, заполненное только шумом дождя и слабым треском факела. Наконец, на лестнице снова появился Бром. Он подошел к Меродаху и вручил ему небольшой пакет, запечатанный красным воском. Меродах взял его, не отрывая взгляда от Дэррика.

Наконец Дэррик спросил хриплым голосом:

– Как я узнаю, что ты сдержишь свое слово?

Меродах снова поморщился и поднял правую руку, неопределенно взмахнув своим мечом.

– Боюсь, ты не сможешь узнать этого. Такова природа подобного типа сделки. Но я скажу тебе следующее: мне нужен король и его трон. Как только он будет свергнут, принцесса не будет представлять никакой угрозы. Мне нет никакого смысла вредить ей или ребенку, которого она родила тебе.

Дэррик слегка покачал головой, его лицо исказилось в гримасе мучительной нерешительности.

– Вот что я тебе скажу, – сказал Меродах, делая шаг вперед. – Тебе не обязательно отвечать громко, чтобы все услышали. Ты можешь шепнуть мне свой ответ на ухо. Это так просто. Я спрошу еще раз: где, в случае бегства, укроется король и его люди? Ответь мне на этот вопрос, и твоя жена и ребенок смогут жить.

Меродах сделал еще один шаг вперед, осторожно, как будто Дэррик был оленем, который мог убежать при малейшем поводе. Потом, почти комически, он наклонился вперед и приложил ухо к губам Дэррика.

Дэррик молчал в течение долгого, ужасающего времени. А потом, почти беззвучно, его губы зашевелились. Он произнес одно слово, и выражение на лице Меродаха изменилось. Его улыбка погасла, и глаза потемнели. Он выпрямился и поправил плащ и доспехи.

– Я выражаю вам глубокую благодарность, уважаемый сэр Дэррик, – объявил Меродах, возвращаясь к столу. – Вы оказали мне огромную помощь. Я не забуду этого.

Он со звоном вложил меч в ножны. Позади него Дэррик опустил голову. Взмокшие волосы упали ему на лицо.

– Что за послание? – пробормотал он.

Меродах оглянулся, слегка нахмурившись.

– Извини?

– Послание, – повторил Дэррик, в его голосе нарастал гнев, готовый вот-вот вырваться наружу. Он вызывающе поднял голову:

– Что за послание ты хотел, чтобы я доставил королю?

– Ах, да, – ответил Меродах, поднимая пакет, который он держал в руке, и посмотрел на него. Красная печать выглядела как пятно крови в полумраке. – Знаешь, Дэррик, ты оказал мне такую большую помощь, такую великолепную помощь, – сказал он, вынимая короткий кинжал из-за пояса, – что думаю, я смогу доставить это послание… без твоего участия.

– И тогда, – дрожащим голосом произнес слуга, боясь встретиться взглядом с Королем или Принцессой, – тогда этот монстр… бросился на фельдмаршала. Он обнажил зубы как дикое животное и ударил его кинжалом, и не один раз, просто чтобы убить, но снова и снова, даже после… – он остановился, как будто ему было трудно говорить, а затем умоляюще поднял глаза, – даже после того, как бедняга был мертв. Я ничего отвратительнее не видел в своей жизни… – слабо признался он. – Когда все было закончено, Меродах стоял над телом, тяжело дыша, и…

– Перестань! – вдруг воскликнула Габриэлла, ее голос вырвался из нее криком сильного душевного страдания. – Перестань! Я больше не могу это слышать! Я не вынесу!

Ее отец приблизился к ее трону и накрыл ее руку своей. В беспомощном жесте Габриэлла закрыла лицо другой рукой. Она зажмурилась, пытаясь остановить поток эмоций, который угрожал захлестнуть ее. Она не могла вынести мысли, что ей придется поделиться своим горем с придворными, с этими, казалось бы, случайными людьми, никто из которых не знал Дэррика как она, большинство из которых относилось к его смерти как всего лишь к еще одной жертве, еще одной в длинном ряду смертей от руки нечестивого злодея Меродаха.

– Как же ты сбежал? – сурово спросил его король.

– Сэр Ульрик, – ответил слуга, сглотнув комок в горле. – Это он все устроил. Он приказал своей личной дружине быть готовой спасти нас в случае нашего захвата в плен. Он знал о скрытом заднем проходе в башню, давно похороненном в зарослях виноградника и, скорее всего, неизвестном Меродаху и его людям. Эта дверь была неохраняемая, что позволило оставшимся людям сэра Ульрика прокрасться в темноте и освободить нас. Они убили охранника темницы, и мы ушли, прежде чем кто-нибудь заметил.

– Скажи мне, Мастер Брайс, – вмешался Тоф оттуда, где он стоял с другой стороны королевского трона. – Я знаю, что это не в твоей компетенции, но в отсутствие сэра Ульрика и Дэррика, каково окончательное число тех, кто вернулся с тобой?

– Семьдесят семь человек, по последним подсчетам, – ответил слуга, медленно покачивая головой.

Король глубоко вздохнул:

– А что с катапультами и осадными машинами?

– Захвачены или уничтожены, Ваше Величество. Ни одно не вернулось с нами.

Воцарилась долгая, гнетущая тишина, это почувствовали все в Приемном зале короля, понимая масштабность угрозы, с которой они теперь столкнулись.

– Ваше Величество, – осторожно сказал Персиваль, начальник дворцовой охраны, выступая вперед, – мы действительно оказались в очень плачевном положении. Нет никакой гарантии, что Меродах задержится, чтобы отпразновать свою победу. Даже сейчас, надо полагать, он готовится к походу на город.

Король Ксавьер взглянул на Персиваля так, будто эта мысль еще не приходила ему в голову. Выражение его лица не передавало ничего, кроме мрачной неуверенности, с сожалением и тревогой отметила про себя Габриэлла.

Наконец, король отвел взгляд, озабоченно нахмурившись.

– Что ты предлагаешь, Персиваль?

– Я не вижу других вариантов, Ваше Величество, – объявил нерешительно Персиваль. – Мы должны покинуть замок.

Король как громом пораженный сидел на своем троне, еще больше нахмурившись.

– Бежать, ты предлагаешь? Но, я уверен, в этом нет необходимости…

– При всем уважении, сир, – мягко вмешался Тоф, – у нас осталось едва ли достаточно людей, чтобы выставить стражу на городских стенах, если только мы не начнем вербовать детей и стариков. Мы не можем отбить атаку любой значимой силы, ни противостоять решительной осаде города. Бегство, на самом деле, наша единственная реальная возможность.

– Но, – сказал король, наморщив в смятении лоб, – что будет с народом? Если нас не будет здесь, чтобы защитить их…

– На самом деле, Ваше Величество, – Персиваль тщательно взвешивал слова, – для них будет даже лучше, если вы не окажетесь здесь. Надо полагать, именно вы являетесь целью этого злодея, не замок и не город. Если вы будете править втайне, хотя бы ненадолго, Меродах, возможно, сам освободит город.

– Это безумие! – внезапно воскликнула Габриэлла, не в силах сдерживать себя больше. – Он уничтожит все и всех в пределах городских стен! Этот человек не жалеет городов, которые остались незащищенными и не представляют никакой угрозы! Вы слышали, что он сделал с Дэрриком! То же самое он сделал с каждой деревней и городом, которые встретились ему на его кровожадном пути! Он сжигает и уничтожает скорее ради своего собственного удовольствия, чем ради какой-нибудь стратегической выгоды! Он настоящий безумец!

– Ваше Величество, – мягко начал Тоф, – для нас осталось очень мало вариантов. У нас просто не хватает людей, чтобы организовать серьезное сопротивление.

– В этом городе есть не только мужчины, – в негодовании Габриэлла внезапно вскочила на ноги. – Если предоставляется выбор: бежать, спрятаться или сражаться, я осмелюсь предположить, что каждый мужчина, женщина и ребенок внутри этих городских стен выбрали бы последнее!

– Но мы не сможем победить, принцесса, – сурово возразил Персиваль.

– Тогда мы умрем с честью! – воскликнула Габриэлла, отвергая его слова. – Лучше так, чем жить в трусости!

– Дочь, – обратился король, поднимая глаза туда, где она стояла. Его голос звучал с нежностью, но твердость уже вернулась к нему. Принцесса остановилась, едва сдерживая ярость, а затем снова посмотрела на отца.

– Дочь, скажи мне, ты сможешь встать среди народа и сказать любой матери, что скоро она увидит своего ребенка убитым ради чести?

– Я сама теперь мать, ты, возможно, помнишь, – ответила Габриэлла, дрожа от гнева и страдания.

– Я хорошо это помню, дорогая. Но прежде всего ты принцесса, и тебе как таковой хорошо известны такие вещи, как потеря и жертва. Другим, кто ниже тебя, возможно, нет. Ты готова сделать этот выбор за всех? Готова ли ты приказать им всем пойти на смерть и предать смерти их детей? Некоторые из них действительно решат остаться и бороться, но еще многие могут пойти с нами, если мы покинем город. Крепости могут вместить сотни, если это необходимо, какой бы продолжительной осада не была. Тем временем, другие будут прятаться в окрестных поместьях и деревнях у дальних родственников, в безопасности от того, что может случиться с этим городом. Сможешь ли ты забрать у них эту возможность? Скажи мне!

Габриэлла почувствовала, как тяжесть слов ее отца опустилась на нее словно песок. Она пыталась сопротивляться, но медленно, с грустью она поняла, что он прав. Ее колени ослабли, и она села обратно на свое место.

– Иногда, дочь, – тихо сказал король, – быть принцессой, и королем, и королевой означает нечто большее, чем пожертвовать своей жизнью. Иногда, для спасения всех это означает пожертвовать своим благородством.

Лицо Габриэллы стало серьезным при этих словах, но она не ответила. Она схватилась за ручки своего трона так крепко, что костяшки пальцев побелели.

– Как скоро мы можем отправиться в путь? – спросил король, обращаясь к Персивалю.

– Если мы издадим указ сегодня, Ваше Величество, мы сумеем собрать население замка в течение двух, может быть, трех дней. Мы должны будем определить, кто среди граждан сможет сопровождать нас, приняв во внимание тех, кто выразит такое желание. Остальные уйдут в деревни или останутся в городе, если того пожелают. Однако, я бы порекомендовал оставить небольшой отряд для охраны входов замка, для защиты от случайных грабителей.

– Так скоро? – мрачно спросил король. – Разве необходима такая спешка?

– Мы не можем рисковать, Ваше Величество, – с нажимом ответил Тоф. – Если Меродах и его армия находятся на пути к замку в настоящее время, как мы вынуждены предположить, то они будут здесь в течение нескольких недель. Мы не только должны закрыть ворота замка к тому времени, но и уверенно обосноваться в любой крепости, какую вы выберете.

– И это подводит нас к вопросу, – кивнул Персиваль, вглядываясь внимательно в короля, – принимая во внимание историю слуги несчастного сэра Дэррика, какое убежище мы будем рассматривать?

– Как ни печально, это ясно, не так ли? – сказал король, бросив на Габриэллу взгляд сожаления. – Мы должны бежать на юго-запад, к пограничной крепости в Херренгарде.

Габриэлла выпрямилась на своем троне и повернулась к отцу.

– Херренгард? Это никоим образом не лучший выбор! Она меньше, и гораздо менее защищенная, чем восточная крепость в Амаранте!

– Принцесса, – сказал Персиваль, стараясь чтобы его голос звучал разумно, – вы слышали историю слуги. Фельдмаршал раскрыл первичный выбор для отступления короля. Амарант будет бесполезен для нас, если Меродах знает, что это наш пункт назначения. Он, скорее всего, оставил там засаду или даже приготовил нападение на нас по пути.

– Его звали, – рассвирипела Габриэлла, – Дэррик. Называй его по имени, или ты хочешь объявить его изменником?!

– Дочь, – снова начал король, но Габриэлла заговорила первой, поворачиваясь к нему.

– Отец, Дэррик не предавал нас. Слуга не слышал, какой ответ дал Дэррик, когда Меродах спрашивал его о королевском плане отступления. Он никогда бы не раскрыл наш первоначальный план. Он соврал бы, отправив Меродаха и его людей в бесполезную погоню!

Тоф покачал головой.

– Мы не можем знать этого наверняка, Принцесса…

– Зато я знаю, – яростно прервала она. – Он был моим мужем! Вы должны доверять мне! Он солгал злодею, дал ему ложное местоположение! Я вас уверяю, что он обманул их, заставил поверить, что местом отступления будет на самом деле Херренгард, а не Амарант! Мы отправимся прямо в ловушку, сведя на нет попытки Дэррика спасти нас всех!

– Мы не можем так рисковать, принцесса! – настаивал Персиваль, теряя терпение.

– Нет никакого риска! – воскликнула Габриэлла, снова вскакивая. – Ни одна другая южная или восточная крепость не находится достаточно близко или недостаточно укреплена, как Амарант!

– Ни одна крепость не может быть достаточно прочной, чтобы защитить нас, если злодей уже находится в ней!

– Если вы отказываетесь верить мне, – кричала Габриэлла, слезы гнева наворачивались у нее на глазах, – тогда мы все умрем, и жертва Дэррика будет напрасной!

– Молчать! – приказал король, стукнув кулаком по ручке своего трона. Эхо его голоса разнеслось по комнате, и все затихли. Габриэлла осталась стоять, ее глаза сурово смотрели на Персиваля, она с шумом вдыхала воздух через нос. Персиваль опустил свой взгляд и сжал губы в тонкую линию.

– Я не позволю никому в совете говорить с моей дочерью в подобной манере, – тихо, но твердо заметил король. – Персиваль, ты забываешься.

– Да, Ваше Величество, – ответил сразу же Персиваль, не поднимая глаз. – Я приношу свои глубочайшие извинения. Пожалуйста, примите мое смиреннейшее сожаление.

Король опустил голову и закрыл глаза. Габриэлла оглянулась на него. Ее отец, казалось, крепко задумался, его лоб покрыли глубокие морщины. Наконец, после долгого молчания, он снова поднял голову.

– Издайте указ, – сказал он хмуро. – Королевская семья покинет замок Камелот и сам город в течение двух дней и двух ночей. Все, кто пожелает сопровождать нас в путешествии, должны обратиться к начальнику дворцовой стражи, который будет отдавать предпочтение детям, женщинам и пожилым людям, в таком порядке. Те, кто остаются, могут укрыться в окружающих поместьях или деревнях, или остаться в пределах городских стен по своему усмотрению.