Текст книги "Джеймс Поттер и проклятие Привратника (ЛП)"

Автор книги: Джордж Норман Липперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 37 страниц)

***

Джеймс надеялся, что пароль для входа на лестницу, ведущую к кабинету директора школы, не изменился с тех пор, когда он, Ральф, и Роуз приходили просить разрешение на основание Клуба Обороны. К тому времени, пока он добирался до горгульи, охраняющей вход, он почти забыл древне–валлийскую фразу, но когда он вспомнил ее и сказал вслух, горгулья устало отступила в сторону.

– Не стоит ожидать ничего хорошего от такого визита, – пробормотала горгулья, когда Джеймс и Седрик прошли мимо. – Но опять же, что я знаю? Моя голова сделана из мрамора.

Наверху лестничного пролета Седрик молча прошел сквозь дверь кабинета. Через несколько мгновений задвижка щелкнула изнутри и дверь медленно со скрипом отворилась.

– Они все спят, – прошептал Седрик, указывая на портреты директоров. – Даже Дамблдор со Снейпом.

Джеймс кивнул и крадучись прошел внутрь. Кабинет был довольно темным и навевал дурные предчувствия, несмотря на храп, доносящийся со стороны портретов. Одинокий луч лунного света проложил тропу на полу, ведущую к массивному столу и далее через Фокусирующую Книгу Мерлина. Джеймс подкрался по полу к столу, не желая смотреть на Амсера Церф, но не смог избежать этого. Поверхность зеркала была затуманена клубящимся серебристым дымом, бросающим свой бледный отсвет на стоящую по соседству мебель.

– Мне н–нужно всего несколько м–минут, – прошептал Джеймс, стуча зубами. В кабинете директора было необычайно холодно. Джеймс мог видеть пар от своего дыхания, когда он говорил. – Мне просто нужно, чтобы ты закрыл дверь после меня из–з–нутри…

Ответа не было. Седрик уже вышел в коридор, чтобы ждать там. Он сказал Джеймсу, что терпеть не может находиться в кабинете Мерлина. «Слишком много ловушек, – просто объяснил он, – даже для призрака».

Нечто белое и порхающее лениво полетело в сторону Джеймса. Он подскочил, сердце устремилось в пятки, бешено колотясь. Но это были всего–навсего льняные шторы, висящие над окном, всколыхнувшиеся от внезапного порыва ветра. Тогда не удивительно, почему в кабинет было так холодно. Мерлин ушел через открытое окно, позволив холодному ночному ветру забавляться с занавесками. Через окно Джеймс мог видеть только серп полумесяца. Он висел в небе, напоминая лезвие косы цвета кости. Мальчик снова вздрогнул и пожелал, чтобы сердце прекратило так бешено колотиться. Дрожа, он повернулся к столу.

Фокусирующая Книга, казалось, светилась в луче лунного света. Закрытая обложка была сделана из толстой кожи, скрепленной полированными деревянными и медными петлями. На ней был замок, к счастью, не запертый. Джеймс прикоснулся к книге, а затем быстро открыл ее, желая получить ответ как можно скорее. Страницы были тяжелыми, изготовленными из дорогой бумаги кремового цвета, рука Джеймса легко скользила по ним. Каждая страница была пуста, за исключением одинокой надписи, выполненной чернилами: место и дата. Джеймс пролистал их как можно быстрее, насколько тщательно, насколько это было возможно, прочитывая каждую из них. Через минуту его осенило. Он раскрыл книгу на одной из пустых страниц в конце. Он начал листать с конца, пробегая глазами по тяжелым чистым страницам, пока он не добрался до последней с надписью. Он остановился, ткнул пальцем в нее и прочитал: «МОГИЛА ИСКОМОГО ХОЗЯИНА, ОКТЯБРЬ».

Это было оно. Он надеялся, что сработает, и все же, даже сейчас, часть его надеялась, что нет. Он попятился от книги, его глаза были широко раскрыты, и сердце по–прежнему бешено билось. Он мог бы сказать по изменению освещения комнаты, что в Зеркале что–то появилось. Донесся скрипучий шум деревьев и шорох листьев. Медленно, осторожно Джеймс достал свои очки из кармана пижамы и надел их. В этот раз он ничего не хотел пропустить. Наконец он обернулся.

Сцена была точно такой, как он ее помнил. Могила Тома Риддла, обвитая мхом и увенчанная улыбающимся красивым памятником. Дневной свет просачивался сквозь ветви деревьев, такой же серый и туманный. Теперь, когда Джеймс знал, что искать, он мог видеть существо из дыма и пепла, стоящее перед могилой. Как и прежде, рваная нижняя часть плаща раздувалась ветром, ноги отсутствовали. Что–то в фигуре бросало вызов глазам, заставляя отводить взгляд, но Джеймс заставил себя посмотреть на него. Был ли это тот самый Привратник, о котором говорил Фарриган? Джеймс почувствовал внезапную уверенность в этом. Как и прежде, существо походило  не столько на фигуру в плаще, и сколько на дыру в пространстве, в которой скручивалось бесконечное множество спиралей черной клубящейся золы.

Джеймс ждал и наблюдал в кабинете директора, дрожа от холода. Снаружи ветер, казалось, нарастал. Он резко распахнул окно, раздувая шторы. Наконец Джеймс увидел, как Привратник поднял руку, позволив рукаву закатиться. Рука была тонкая и бледная, как и тогда, когда Джеймс впервые увидел ее, и мальчик мог бы поклясться, что это вообще не человеческая рука, а просто форма, предназначенная выглядеть как рука. На этот раз, рука не манила. Она просто оставалась поднятой какое–то время. А потом существо повернуло голову. Капюшон плаща был пуст, но оно, очевидно, посмотрело на Джеймса через зеркало. Джеймс ахнул и отступил назад.

Затем одновременно произошло сразу несколько событий: порыв ветра влетел в окно, захлопав шторами и перелистывая страницы Фокусирующей Книги, дверь в кабинет директора распахнулась настежь, с грохотом хлопнув по внутренней стене, и свет влился из коридора, очерчивая высокий силуэт. Джеймс кинулся вперед, пытаясь укрыться в тени Волшебного Зеркала.

Перед лицом Джеймса за стеклом Зеркала стремительно мелькали изображения по мере перелистывания страниц Фокусирующей Книги. Мелькали сцены прошлого, возникая и исчезая в серебристой дымке. Портреты бывших директоров школ на стене кабинета уже проснулись, хотя и молчали. Вошедшая фигура проследовала по комнате, ища его. Кто бы это ни был, он скоро обнаружит мальчика. Джеймс забился поглубже, прикоснувшись рукой к стеклу, тяжело дыша от ужаса. В тот момент ему хотелось быть где угодно подальше отсюда.

А затем, вдруг, он оказался там.

Его охватило ужасное, мучительное чувство, будто все тело Джеймса было вывернуто наизнанку. Все случилось так быстро, что он не сразу сообразил, что происходит. Внезапно, серебристый дым в зеркале пропал; теперь там был кабинет директора, но каким–то образом в обратном направлении. Джеймс мог ясно видеть тень крупного человека, движущуюся с другой стороны зеркала, а затем самого человека, вошедшего в поле зрения. Это был Мерлин, он явно тщательно обыскивал все вокруг.

Недолго думая, Джеймс нырнул под зеркало. Он в отчаянии всматривался, вытягивая шею, чтобы понять, не обнаружили ли его. С этого нового ракурса сцена в зеркале выглядела по–другому. На самом деле, изменилось и само зеркало. Оно стало заметно меньше,  вися на каменной стене в раме из серебра, а не из дерева. Джеймс нахмурился, недоумевая и слегка вздрагивая от пережитого страха. Теперь, когда он наконец огляделся, то заметил, что оказался в совершенно другом месте. Каким–то образом он прошел через зеркало. Когда он захотел оказаться в другом месте, то при этом касался Амсера Церф, и зеркало, по–видимому, исполнило его желание. Как он мог быть таким беспечным? Страницы Фокусирующей Книги перелистывались на ветру, так что не было никакого шанса узнать, на какую именно страницу Книги он был отправлен.

Джеймс попытался проанализировать то, что его окружало. Он все еще прятался под новым Зеркалом, присев в тесном пространстве между стеной и чем–то вроде огромного каменного блока. Неподалеку послышались голоса. Джеймс очень осторожно поднял голову. Блок был около трех футов в высоту с огромной непонятной фигурой наверху. Джеймс решил, что это статуя. Она казалась смутно знакомой, хотя под этим углом было трудно это понять, почему. Джеймс осматривал огромные вытесанные ноги, изо всех сил стараясь дышать потише. Голоса раздавались все ближе, и, когда Джеймс оглянулся, он наконец увидел владельцев голосов. Это были четыре человека, все одетые в мантии и плащи различных цветов. Они стояли к Джеймсу спиной, образуя неровный ряд. Внезапно его ослепила вспышка, откуда–то донесся запах едкого дыма.

– Сдается мне, что это сохранится на века, – гордо воскликнул голос. – Жаль, что не в цвете.

– Цвет будет достаточно скоро, Годрик, – счастливо пропел голос женщины. – И, возможно, даже будут движения, как на маленьких живых картинах.

– У нас уже есть движущиеся картины, – пробормотал второй человек слегка насмешливо. – Я не вижу, чем это лучше.

– Ты всегда был скептиком, Салазар, – прокомментировал голос другой женщины. – Не сдержался даже чтобы не покритиковать изобретательность Кандиды. Лучше прибереги это для учеников, чья работа – совершенствовать свое мастерство.

У Джеймса глаза чуть не вылезли из орбит на лоб. Потом, когда фотография была сделана, четыре человека потянулись к выходу из ротонды. Невысокий седой гоблин тушил механизм вспышки, а другой гоблин разбирал гигантскую древнюю фотокамеру. Когда две женщины и двое мужчин вышли на залитый солнцем зал, Джеймс глянул на высокую арку. Там были слова, тщательно вырезанные на камне на вершине арки, и каждая буква острая, как долото, что вырезало слова: «SCHOLA HOGVARTENSIS ARTIUM MAGICARUM ET FASCINATIONUS»[7]7
  (лат.) «Школа чародейства и волшебства Хогвартс».


[Закрыть].

Когда голоса стихли, Джеймс резко откинулся к стене. Не было никаким сомнений в этом. Так или иначе, похоже, что он был отброшен во времени к основанию Хогвартса. Он стоял в старой ротонде, скрывающийся под неповрежденной статуей основателей, а сами основатели шли в свете заката тысячелетней давности. Но что поразило Джеймса, как самое абсурдное из всего, что было: Эшли Дун была права в тот день на Истории магии.

Джеймс и был призраком в тени от постамента.

Глава 10. Сигнальный камень

Джеймс подождал, пока гоблины не закончили вручную убирать камеру и прочее оборудование, потом они загрузили части на тележку и повезли ее дальше, все время переговариваясь между собой на странном гоблинском языке. Когда же они закончились, и ротонда[8]8
  Ротонда (от лат. rotundus – круглый) – большое круглое строение, напоминающее беседку, но только из камня, обычно с колоннами.


[Закрыть] опустела, Джеймс выпрыгнул из своего убежища. Он всмотрелся в зеркало в серебряной раме, задаваясь вопросом, зачем кому–то вешать зеркало позади статуи. Зеркало показало просто темные задние стороны статуй и собственное лицо Джеймса с довольно безумными глазами. Его очки были перекошены. Он снял их и положил в карман пижамы. На мгновение он ужасно запаниковал.

Зеркальная дверь закрылась! Как ему тогда вернуться? Но когда он коснулся рукой поверхности зеркального стекла, отражение изменилось. Кабинет Мерлина возник в отражении, как будто вызванный прикосновением Джеймса. Свечи были зажжены, и Мерлин восседал за своим столом спиной к Зеркалу. Он поворачивал страницы в Книге Заклятий. Казалось, он ощутил пристальный взгляд Джеймса, поскольку внезапно повернул голову, внимательно всматриваясь назад в Зеркало. Джеймс отпрянул в сторону, прижимаясь к каменной стене рядом с зеркалом. На мгновение его пальцы оторвались от поверхности зеркала, и отражение сразу изменилось назад на нормальное; кабинет директора школы мигнул вдалеке, замененный отражением огромной статуи и ротонды.

Джеймс облегченно вздохнул. Все, что он должен был сделать – это подождать, пока Мерлин снова не покинет свой кабинет. Тогда Джеймс сможет просто коснуться зеркала с этой стороны и пожелать вернуться в его собственное время. Он надеялся, что его вернут назад через Черту Времени. Как только он возвратится, то должен будет во что бы то ни стало избежать обнаружения в кабинете директора школы, но эту проблему он решит тогда, когда придет время. Сейчас же Джеймс спокойно сидел на корточках позади основания статуи, прислонившись к стене.

Наконец Джеймс немного успокоился и стал замечать шумы и чувствовать запахи этой древней версии Хогвартса. Сама ротонда была пуста, но остальная часть замка походила на живой улей. Голоса отзывались эхом, накладываясь и превращаясь в деловитый гул. Доносились шаги и даже грохот копыт по камню. Лязг и шипение масла наводили на мысль, что неподалеку располагается кухня.

Запахи были смешанным попурри[9]9
  Попурри (фр. pot-pourri, мешанина) – музыкальная инструментальная пьеса, составленная из популярных мотивов других сочинений.


[Закрыть] тушеного мяса и вспаханной земли, опилок и навоза. Джеймсу стало любопытно. Если он так и так должен был ждать, то почему бы немного не исследовать оригинальный Хогвартс? Роуз, вероятно, прибьет его, если он не воспользуется этой возможностью. Джеймс взобрался наверх и выглянул между огромных ног статуи Пенелопы Пуффендуй. Ротонда была пуста.

Джеймс осторожно выполз из–за статуи и пересек помещение. Оно была таким же, как и в старой ротонде в Хогвартсе, которую он знал, за исключением того, что здесь все было не так старо; каждый кирпич в стене был прямым и с острыми краями, отлично помещаясь на своем месте. Под аркой Джеймс обернулся и посмотрел на статую. Он часто задавался вопросом, на что они были похожи прежде, чем это были сломаны. Каждая из каменных фигур основателей была примерно шесть метров высотой, все  они улыбались за исключением статуи Салазара Слизерина, который, как казалось, скорее, ухмылялся, прищурив глаза. На стене позади них, над зеркалом в серебряной раме висел гигантский герб Хогвартса, сделанный из древесины и ярко раскрашенный. Он выглядел весьма внушительно.

– Эй, мальчик! – вдруг раздался громкий голос поблизости. Джеймс так резко подскочил, что чуть не упал на пол.

Человек в длинном плаще, отороченном мехом, стоял в арке входа в ротонду. Его густые брови сошлись на переносице, яркие глубоко посаженные глаза горели. Он держал узду королевско–белой лошади:

– Отведи вьючную лошадь в конюшню и скажи твоему лорду, что его гости прибыли. Я же отправлюсь в свои покои, раз уж никто не позаботился меня встретить.

Джеймс был сбит с толку. Не зная, что делать, он подошел к человеку и нерешительно взялся за вожжи. Человек подозрительно посмотрел на его сверху вниз и Джеймс вспомнил, что по–прежнему одет в полосатую бело–синюю пижаму.

– Не моего коня, мальчик, – зарычал человек. – Никто не смеет трогать это животное кроме меня. Твоя работа – вон та вьючная лошадь.

Он указал за арку на огромную кобылу, нагруженную тяжелыми вьюками. Она была запряжена в телегу с массивными деревянными колесами. Человек склонился к Джеймсу угрожающе.

– Ты конюх или шут? Что это за манеры?

– Э–э, извините, сэр. Нет проблем, – пробормотал Джеймс. – Я справлюсь с вашей лошадью, э–э, Сир. Мастер. Э–э, Ваше Высочество.

Лицо человека внезапно расплылось в зубастой усмешке, как будто он облизнулся в предвкушении, подумал Джеймс.

– Забавный, мальчик. Твоему лорду понравится эта шутка так же, как и мне. Проследи, чтобы наш багаж был принесен к нашим покоям, и я лично накажу швейцара, который окажется неаккуратным. Так и передай.

Сказав это, человек завязал вожжи своего коня на соседнем поручне и шагнул в полумрак замка, взмахнув мехами. За ним следом тянулся странный пряный аромат. Джеймс повернулся к огромной вьючной лошади и фургону. Он решил было сбежать, пока никто не видит, но вдруг передумал. Ведь он мог, по крайней мере, отвести лошадь в конюшню. Все, что он должен был сделать, руководствоваться чутьем. Кроме того, задача позволила бы ему осмотреть оригинальный замок, не бросаясь в глаза.

Первой мыслью было, что ему нужно переодеться. Он стал быстро озираться вокруг. Он торопился, ведь времени оставалось не так много, вход в ротонду выходил на внутренний двор с тщательно подстриженной травой, окруженный низкой каменной стеной. В центре двора бил журчащий источник, выбегающий через каменные ворота с обеих сторон. Там, на большом валуне около потока, стояли три корзины с одеждой. Джеймс перебежал туда, надеясь, что не встретит того, кто занимался стиркой.

В корзинах были очень грубые мантии, намного больше, чем привык носить Джеймс. Он натянул одну, пытаясь закатать огромные рукава. Подол мантии у его ног смотрелся смешно. Мантия была лучше, чем его полосатая пижама, но не намного. Возможно, позднее ему попадется что–то получше. Он развернулся и отбежал к вьючной лошади, придерживая подол мантии, чтобы не споткнуться.

Он взял вожжи лошади, которая была почти вдвое его выше. Лошадь щипала траву внутреннего двора, методично пережевывая, Джеймс мягко потянул вожжи, прервав ее занятие. Колеса фургона заскрипели, когда лошадь сдвинулась с места. Джеймс не знал, куда идти, он побрел вокруг замка в поисках конюшни. Пользуясь моментом, он осмотрел окрестности.

Замок Хогвартс был намного меньше, чем в его времени. Все толпились вокруг входа в ротонду, который был украшен большой опускной решеткой, в данный момент поднятой. Башенки мерцали в закате, их конические крыши выглядели настолько острыми, что об них можно было уколоть палец. Намного выше, чем прочие, была Лесная Башня, хорошо знакомая Джеймсу. Она и в его время была велика, здесь же она однозначно доминировала над силуэтом всего замка. Когда Джеймс обогнул замок, проведя лошадь через большие каменные ворота, он заметил, что земля вокруг замка была усеяна полями и домами. Джеймс был немного удивлен. В его время замок Хогвартс стоял один в большой, засаженной деревьями дикой местности, изолированной и скрытой.

Здесь же замок был весьма оживленным местом. Люди обрабатывали все вокруг, очевидно обеспечивая всех трудом крестьянской жизни. Когда Джеймс вел лошадь и телегу, пытаясь выглядеть так, будто он знал, куда он шел, он видел людей, несущих корзины и горшки, пасших овец и коров или толкающих деревянные ручные тележки, загруженные овощами. Несколько человек настороженно поглядывали на Джеймса, и по меньшей мере одна женщина хихикнула, но все же никто к нему не обращался или не спрашивал, что он здесь делает.

Наконец  ветер донес до Джеймса запах свежего навоза. Он осмотрелся и увидел невдалеке огромный каменный сарай. Он усмехнулся, узнавая его; это был тот же самый сарай, в котором Хагрид проводил занятия по Уходу за Магическими Существами во времени Джеймса. Крыша была другой, но остальное осталось без изменений, к одной из стен было пристроено здание поменьше, по–видимому, кузница. По мере приближения Джеймс услышал топот и ржание лошадей, и лязг и ворчание кузнеца.

– Что это у нас тут, э? – вопросил здоровенный мужчина с обнаженными руками, вышедший из основной двери сарая, глядя на Джеймса.

– Э–э, этой вьючной лошади требуется конюшня, – ответил Джеймс, держа поводья. – ее хозяин послал меня сюда. Я не конюх.

– Ну, это очевидно, – грубо сказал человек, нахмурившись, – поскольку ты привел мне эту лошадь вместе с телегой. Ты, видать, надеешься, что это я ее должен распрягать, а?

– Нет! – ответил Джеймс. – Но это все должно быть разгружено и доставлено в покои владельца. Он сказал, что он... э–э, накажет тех, кто будет неаккуратен с его вещами.

– Не говори мне, как делать работу швейцара, мальчик, – сказал человек, устало закатив глаза. – Я бы отлупил тебя, будь у меня время. Томас! Отметь на странице. Мы должны вернуть телегу, прежде чем лорд Мартен совсем озвереет.

Человек снова взглянул на Джеймса, вздыхая.

– Ты либо вор или ты самый молодой священнослужитель, которого я когда–либо видел. Твоя хозяйка тебя хорошо отругает, когда она увидит, что ты сделал с этой мантией. Как тебя зовут?

Сердце Джеймса екнуло, он не сумел придумать правдоподобную ложь достаточно быстро.

– Э–э, Джеймс, сэр. Джеймс Поттер.

– Сынишка Поттера, да? Ну, тогда, тебе лучше бежать назад на рынок. И скажи своему папаше, что тот горшок, который мы давеча выторговали, сразу же треснул. Я пошлю жену обменять его завтра же.

Человек, казалось, утратил интерес к Джеймсу. Он развернулся и пошел назад в тень сарая, снова подзывая Томаса. Джеймс вздохнул с облегчением. Очевидно, человек подумал, что Джеймс был сыном деревенского горшечника. Он повернулся и пошел назад тем же путем, которым прибыл. В это время вид на замок и пространство между ним и сараем разительно отличались от тех, какими они были в его время. Джеймс сумел узнать только зеленую лужайку с рощицей берез возле Лесной Башни. Он направился обратно, обходя телеги и скот.

Возле дальнего конца замка располагалось нечто вроде небольшого рынка. Деревянные прилавки, скамьи и телеги стояли в полном беспорядке, на них громоздился разнообразный товар. Люди толпились возле прилавков, крича и размахивая руками, торгуясь и споря между собой. Домашний скот топтался между крестьянами, добавляя свой собственные голоса и ароматы к общей сцене. Джеймс быстро продвигался сквозь всю эту суматоху, стараясь избежать столкновений и одновременно на наступить на что–нибудь пахучее. Обрывки разговоров доносились до его слуха, и неожиданно Джеймс понял, что они были всего лишь маглами, хотя и, казалось, знали о волшебной природе замка и его обитателей

– Вот это подлинная заколдованная вилка, она, – говорил какой–то человек скептического вида крестьянке, – сделает любую пищу на вкус, словно на пиру у короля. Мой Ларс нашел ее в траве после пикника магов. Всего две курицы, и она станет вашей.

Женщина фыркнула и отошла. Человек, казалось, остался невозмутим. Он заметил, что Джеймс наблюдает за ним.

– Что пялишься, парень? Тоже хочется немного настоящей магии? Тогда скажи маме, чтобы не проходила мимо, когда будет здесь, идет?

Джеймс пожал плечами и двинулся дальше.

Войдя в тень замка, Джеймс заглянул в широкий дверной проем. Оттуда доносились лязг и шипение, и Джеймс предположил, что это была кухня. Он вспомнил, что слышал похожие звуки недалеко от ротонды и решил, что этот путь лучше всего подходит для возвращения к статуе и зеркалу. Он крался к двери, стараясь не привлекать внимания. Вдруг ему в голову пришло, что он выглядел бы более соответствующим времени и месту, если бы нес что–нибудь. Около двери стояла груда медных горшков рядом с огромным котлом, кипящим на большом огне. Джеймс огляделся вокруг, проверяя, не видит ли кто–нибудь, и затем схватил горшок, лежащий на вершине груды. Когда он повернулся, сжимая горшок в руках, раздалось громкое дребезжание. Он поспешно оглянулся. Все оставшиеся горшки рассыпались, самый верхний из них упал в котел, разбрызгав воды, огонь зашипел и начал угасать.

– Что это такое, а? – раздался пронзительный голос женщины. – Ты тут крысятничаешь, да? Это имущество горшечника! Вор!

Джеймс бросил горшок и побежал. Он услышал шум за спиной, когда женщина с проклятиями погналась за ним, но не стал оглядываться назад. Мальчик метнулся в полутемную кухню, оттолкнув человека в кожаной жилетке и сбив с ног женщину с блюдом в руках. Кухня освещалась только огнем, пылавшим в кирпичной печи. Джеймс устремился было туда, но тут заметил другую дверь.

– Вор! – очередной голос добавился к хору снаружи. – Остановите его!

Здоровенный мужчина без рубашки в запятнанном фартуке встал перед Джеймсом, злобно ухмыляясь под огромными черными усами. Он держал в руке мясницкий нож, поигрывая им, словно саблей.

Джеймс попытался затормозить, но он двигался слишком быстро, а каменный пол был слишком скользким. Он поскользнулся, упал на спину, и пролетел прямо между раздвинутыми ногами мужчины. Мужчина только успел опустить взгляд, когда Джеймс промелькнул под ним.

– Стой! – воскликнул мужчина, бросаясь в погоню.

Джеймс натолкнулся на стену с противоположной стороны коридора и поднялся. Держась так низко, насколько мог, он пополз дальше по коридору. Мужчина взревел и уже было поднял нож, но кто–то схватил его запястье сзади.

– Держи себя в руках, Ларкин! Это же всего лишь юнец. Подумаешь, уронил горшки, – укоризненно продолжил голос. – Ты что, собирался расколоть ему черепушку за глупость? Если бы это было смертельным преступлением, тогда тебе пришлось бы перерезать всех в кухне.

Джеймс понял, что погоня окончена, но он не мог заставить себя остановиться. Он уже добрался до пересечения коридоров, затем рухнул всем телом на пол, когда чья–то рука сжала его запястье словно тиски. Джеймс развернулся, дико озираясь, но снова упал, увидев, кто остановил его.

– Мы не одобряем беготни по залам, – сказал Салазар Слизерин, глядя свысока на Джеймса. Его пальцы были по–прежнему сжаты на запястье Джеймса. Они были очень холодными. – И это и есть причина всей этой суматохи? Один глупый мальчик?

– Я не собирался поднимать суматоху, – произнес Джеймс, задыхаясь. – Я просто... э–э...

– Ты противишься, – прорычал Слизерин, сузив глаза, – но только из–за своей грязной крови. Как ты посмел проникнуть сюда, магл?

Джеймс почувствовал, как гнев поднимается в нем, но усилием воли он подавил его.

– Простите, сэр. Я... заблудился.

Слизерин наклонился к Джеймсу, используя захват на запястье, чтобы потянуть его ближе к себе.

– Как ты смеешь смотреть мне в глаза, будто считаешь себя равным? – прошипел Слизерин. – Мягкосердечность моих собратьев расплодила наглость в твоем виде, но со мной это не пройдет. Или ты будешь обращаться ко мне «Хозяин» и опустишь свои глаза, или мне придется взять их для своей коллекции. Все ясно, сын грязи?

Джеймс воспользовался захватом Слизерина в качестве рычага, чтобы подняться на ноги. Когда он принял вертикальное положение, он мучительно, изо всей силы дернув, высвободил свое запястье из рук волшебника.

– Черт побери, – сердито пробормотал Джеймс, – книги по истории не врали насчет вас.

Глаза Слизерина запылали, и выражение его лица сменилось на осторожное. Он потянулся за своей палочкой одним молниеносным быстрым движением. Джеймс поднялся, чтобы найти свою собственную, но она была слишком далеко запрятана под этой нелепой мантией.

– Салазар, – вдруг раздался чей–то голос.

Слизерин замер. Джеймс обернулся, благодарный за передышку. Женщина, в которой мальчик признал Кандиду Когтевран, стояла на пересечении коридоров. ее глаза были полны подозрения, когда она посмотрела через голову Джеймса на Слизерина.

– Мы ждем вас. Зрители с лордом Мартином уже готовы начать. Как долго ты намереваешься болтать с этим, э–э, молодым церковником?

Кандида бросила взгляд на Джеймса и подмигнула, на ее лице не было улыбки.

Джеймс повернулся к Слизерину, который бешено смотрел на него. Затем внезапно его лицо изменилось. Он снисходительно улыбнулся и слегка похлопал Джеймса по голове.

– Беги, юнец, – сказал он нараспев. – Я уверен, что у нас еще будет возможность закончить нашу «болтовню». Достаточно скоро.

Джеймс посмотрел на Слизерина, ожидая, что волшебник бросит ему проклятие в спину, как только тот отвернулся. Выражение лица Слизерина не изменилось, но глаза затвердели. Глаза, казалось, говорили «убирайся или пожалеешь». Джеймс рискнул. Он повернулся и пошел так быстро, насколько мог, свернув в ближайший коридор за углом, чтобы исчезнуть из поля зрения Слизерина и Кандиды Когтевран. Он вел вправо и завершался лестницей с несколькими ступенями. Когда Джеймс достиг их, он оглянулся. Слизерина уже не было видно. Вздохнув еще раз от облегчения, Джеймс побежал, перескакивая по две ступеньки за раз.

Перемещаясь по коридорам, он все еще мог слышать грохочущее эхо с кухни. Скорее всего, он сейчас уже близок к ротонде. Однако ничто не выглядело знакомым. Факелы мерцали и шипели в больших железных кольцах на стенах, заставляя тени прыгать по ним, что еще больше запутывало Джеймса. Он миновал нескольких человек, некоторые из которых выглядели не старше, чем он сам, и предположил, что, по–видимому, это учащиеся Хогвартса. Когда он проходил мимо, они оборачивались, с любопытством  и подозрением разглядывая его. Он слегка запаниковал. Наконец когда Джеймс прошел мимо очередной пары мальчиков постарше в зеленых туниках, он повернулся, встречая их взгляды.

– Извините, я здесь новенький, – решился он, стараясь сохранять свой голос. – Кто–нибудь из вас знает, где ротонда?

– Что тебе могло понадобиться в ротонде, мальчик? – спросил тот, что повыше, демонстрируя свои зубы в пародии на очаровательную улыбку. – Ты, должно быть, забыл, что сейчас время для занятий по Алхимии.

– Быть может, он не знает, – сказал второй парень, хмуря брови. – Его одеяние говорит мне, что он магловский нарушитель. Потерялся, значит?

– Или, возможно, нет, – предложил брюнет, пододвигаясь поближе к Джеймсу. – Может быть, ты замышляешь что–то чуть более гнусное? Как по мне, так надо отвести его к декану.

– Нет, нет, – воскликнул Джеймс, вскинув руки. – Я думаю, что уже встречался с ним! Он, э–э, поприветствовал меня!

Джеймс развернулся на каблуках, спотыкаясь о безразмерную мантию. Оба мальчика двинулись на него. Один из них попытался ухватить за подол мантии, но Джеймс наконец рванул с места. Он бросился прочь.

– Хватайте его! – закричал темноволосый, кидаясь в погоню.

Джеймс бросился вниз по коридору, его сердце снова бешено заколотилось. Он повернул в случайный коридор, перескакивая маленькие лестницы и ныряя в дверные проемы. После одного такого поворота, он заметил нишу со статуей в нем. К удивлению Джеймса, это была статуя Локимагуса Постоянно Продуктивного. Недолго думая, Джеймс втиснулся в нишу и спрятался за горбатой статуей.

Шаги преследователей отдавались эхом все ближе. Они с шумом остановились прямо перед статуей.

– Он не мог удрать далеко, – рявкнул темноволосый мальчик. – Вы идите вперед. Я снова назад, чтобы убедиться, что мы не пропустили его. Это магловское отродье заплатит за то, что встало на пути факультета Слизерина.

Джеймс сдерживал дыхание, пока не убедился, что они ушли. Наконец он выбрался из–за статуи. Он проверил оба направления, а затем снова выскочил в коридор. Он отчаянно надеялся не натолкнуться на каких–нибудь студентов снова. Если его поймают сейчас, то он никогда не попадет обратно в волшебное зеркало, он навсегда останется в ловушке древнего Хогвартса.

Джеймс подкрался к большой арке и ахнул. Там, вдоль широкого мраморного пола, стояли гигантские статуи Основателей. Он добрался до ротонды! Он увидел блеск серебра оправы зеркала позади статуи. Джеймс пробежал по полу как можно бесшумнее, решаясь вернуться через зеркало даже сейчас, несмотря на то, что если Мерлин был уже в своем кабинете. Ему придется рискнуть, явиться к рассерженному директору, и надеяться, что тот даст Джеймсу шанс объясниться. Этот древний мир был просто слишком опасен, чтобы задерживаться тут.

В это время, пока Джеймс размышлял над этим, что–то мелькнуло за статуями. Кто–то стоял в их тени и теперь вышел наружу, навстречу ему. Джеймс хотел было нырнуть в другое укрытие, но спрятаться было негде. Затем стало слишком поздно. Салазар Слизерин с торжествующим видом злобно усмехнулся Джеймсу. Он держал палочку в правой руке, а в левой сжимал предмет, покрытый плотной черной тканью.