Текст книги "Предатель при Каменном дворе (ЛП)"

Автор книги: Джордан Ривет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Она живет внизу?

– Тут все интересно. Другие мимики Обсидиана живут в Нижнем замке, но она живет с лордом Морганом, когда она в Чистом городе.

– Скандал.

– Не совсем. Лорд Морган предпочитает мужчин, и у него есть давний спутник в городе. Потому другие сплетничают, что его мимик остается в его покоях, но не делит его кровать.

– Странно, – Мика заставила нижнюю губу расти и уменьшаться, пока обдумывала эту информацию. Она не удивилась, что Калеб узнал о Моргане то, что не обсуждали в Верхнем замке. Слуги всегда знали, что происходило за закрытыми дверями.

– Я постараюсь узнать больше, не привлекая внимания, – сказал Калеб. – Брин знает мое лицо, и ей может стать интересно, почему я в Каменном замке.

Мика не подумала об этом. Она вспомнила длинный список описаний, который Брин составила, чтобы помочь ей выучить лица аристократов в Серебряном замке. Она специально сделала список неточным, чтобы не раскрыть себя как опытного имитатора. Но одна строчка выделялась: лорд Калеб – квадратное лицо, спутанные волосы.

– Тебе стоит скрываться от нее, – тревожно сказала Мика. – Тибер сблизился с лордом Морганом. Он скоро получит формулу.

Что-то мелькнуло на лице Калеба, на лбу появилась морщинка, он поджал губы. А потом его лицо стало пустым.

– Рад, что ты веришь в него.

Мика пожала плечами.

– Он не так плох. Ты хотел сказать мне что-то еще? Мне лучше вернуться.

– Да, не стоит заставлять своего принца ждать.

Мика приподняла бровь.

– Это был сарказм?

– Прости, – Калеб провел ладонью по волосам. – Слуги болтали, и я… я рад, что у вас получается правдоподобная пара.

Кусочки встали на места. Для имитатора играть влюбленного не было тяжело. Калеб должен был знать, что у Мики не было чувств к Тиберу, но в таких условиях слухи беспокоили его.

– Калеб…

– Где этот щенок из Виндфаста? – раздался резкий голос со стороны лестницы. Тяжелые шаги направились к ним.

Калеб посмотрел на нее с болью.

– Мне лучше идти.

Мика быстро огляделась. Их скрывала колонна, и хозяин тяжелых шагов еще не мог их видеть. Она схватила лицо Калеба и притянула к себе. Она быстро и глубоко поцеловала его, стараясь передать этими жаркими секундами все, что не успевала сказать.

– Это была не игра, – прошептала она. – Позови, если что-нибудь узнаешь.

Она поспешила прочь, пока он еще переводил дыхание.

Глава девятнадцатая

Джессамин стояла перед зеркалом в новой спальне. Она устроила штаб в лучшей гостинице в Рэдбридже, проводила встречи с капитанами в личной столовой, смежной с ее комнатой. Центральное положение Рэдбриджа делало место идеальным для направления отрядов, пока они продолжали отвоевывать остров Эмбер.

Джессамин склонилась к зеркалу, разглядывая свои шрамы. Она перестала принимать исцеляющие зелья. Ее лицо стало лучше, особенно та сторона, которая выглядела как растаявший воск, но она не хотела возвращаться полностью в норму. Она уже была не такой, какой была в Серебряном замке.

Она начала убирать волосы назад, закрепляя их маслом, чтобы выделить покрытые серебром шрамы. Она носила приталенную версию новой формы, как те, что она заказала для Пятых Талантов, темно-красную с серебром. Она не знала, что подумает ее отец. Он научил ее использовать ее красоту как политическое преимущество. Она надеялась, что он увидит прок и в ее новом облике.

Она ожидала, что он вот-вот присоединится к ней. Император Стил проверял их армию на южной стороне гор Ридж, но становилось понятно, что настоящие действия происходили вокруг Рэдбриджа. Он был в пути. Джессамин не могла дождаться, когда покажет отцу, чего достигли ее Пятые Таланты.

В дверь постучали, и Квинн вошла без разрешения.

– Вот.

Зельеварщица вручила ей флакон темной жидкости. Краски будто двигались в нем, смешивая цвет рубина и черных бриллиантов, пока они пытались сверкнуть от света.

– Зелье Пятого Таланта?

– Остатки прибыли из Бердфелла этим утром. Этого хватит на двадцать человек.

Джессамин подняла флакон к свету.

– Как это работает?

– Нужно утонуть в этом, – сказала Квинн. – Думаю, это можно сделать в чаше для мытья рук, но проще погрузить их полностью.

– Пусть несколько купален будут готовы на случай, если они понадобятся, – сказала Джессамин.

– На случай?

Джессамин подавила желание рявкнуть на Квинн за ее наглость. Прямота зельеварщицы злила ее все больше каждый день. Она не могла поверить, что когда-то доверяла женщине зелья для улучшения своей внешности.

Квинн, казалось, ощутила раздражение Джессамин и опустилась в неглубоком реверансе.

– Простите, ваше высочество. Я прослежу, чтобы это сделали.

– Хорошо. С другим заданием есть прогресс?

– Я работаю над несколькими ядами, – сказала Квинн. – Но мне нужно попробовать их на настоящем Пятом Таланте, чтобы знать, может ли это вредить их телам.

Джессамин поджала губы. Она стала заботиться о своих чудесных Пятых Талантах, и она не хотела им вредить. Но если они отступятся, или если Мика провалит миссию, ей нужен был способ нейтрализовать их.

– Я посмотрю, что можно устроить.

– Что насчет мятежников, запертых в Сильверфелле? – сказала Квинн.

– Тех, кто помогали Калебу? Эд и Крейк? – Джессамин все еще ощущала вину за то, что не провела переговоры с лидерами неудавшегося мятежа, как Мика поклялась, что она сделает. Она не могла проверить яды и на них.

– Они все равно не делают ничего полезного, – сказала Квинн.

– Я обдумаю это, – резко сказала Джессамин. Может, Квинн сама использовала зелье на себе. Ей нужно было приказать кому-то порезать ее и проверить, не стала ли ее кожа непробиваемой. Если стала, она могла бы сама проверить зелье.

Она подумала о Девиде, который всю верность лорду Оберу опустил к ее ногам. О Рандсоне, который спас ее жизнь. Обо всех мужчинах и женщинах, которые помогали ей отвоевать ее землю.

Нет. Квинн придется стараться без подопытного. И Джессамин надеялась, что яд и не придется использовать на Пятых Талантах. Джессамин могла провести такую черту.

Квинн повернулась уйти.

– Погоди, есть еще вопрос.

– Ваше высочество?

– Как долго делать новую порцию зелья Пятого Таланта?

Квинн склонила голову, ее прямые волосы скользнули по подбородку.

– Если у меня будут все правильные ингредиенты, всего сорок восемь часов.

– И сколько нужно, чтобы зелье сработало, когда кто-то успешно утонул?

– Часы. Зелье очень эффективное.

– Это я видела.

Квинн ушла, и Джессамин прошла к окну и посмотрела на площадь поселения. Примятый участок грязи у реки местами покрылся зеленью, ростки пытались пробиться среди следов войны. Рэдбридж пострадал во время оккупации, но кости когда-то красивого города были еще тут. Он снова будет красивым и мирным к середине лета, если она повлияет на это.

Она заметила на мощеной площади Эмира, говорящего с парой солдат, мужчиной и женщиной. Мужчина напоминал Эмира, но был шире в плечах, и его лоб был выше. Наверное, это был его брат Эйден. Он постучал по новому символу лейтенанта у Эмира, широко улыбаясь. Джессамин подумывала позвать их, чтобы познакомиться со старшим Грейсоном. Она была бы рада побыть немного расслабленной с друзьями.

Может, она поспешила, решив никого не подпускать близко. Она боялась после того, как ее чуть не поймали, и ее пугала реакция на кожу Эмира под ее пальцами. Ее отец скоро будет тут, снова будет во главе. Может, ей не нужно было отталкивать всех.

Она подвинулась, заметила свое отражение в окне. Убранные назад волосы, серебряные шрамы, форма Пятого Таланта. Она выглядела яростно, потусторонне. Это была не женщина, которая нуждалась в друзьях. Это не была женщина, которая нарушала свои решения.

Она посмотрела на площадь, но Эмир и другие пропали. И хорошо. Ей нужно было держаться курса.

Знакомая фигура с рыжими волосами пронеслась по мосту, направляясь к гостинице. Это, наверное, был Пит, друг Мики, с посланием от ее отца.

Вовремя.

Джессамин придумала важное задание, которое не могла дать Пятому Таланту. Ей нужен был тот, кому она доверяла, чтобы он проник за линии врага, и она не могла рисковать тем, что обсидианцы поймают Пятого Таланта и поймут, как их одолеть. Пит подходил для работы.

Ему понадобится помощь мимика или двух. Она заметила знакомые лица, когда они освободили пленников из общежития Академии. Она надеялась, что они согласятся на эту миссию. Они могли отправиться еще до того, как прибудет император.

Джессамин сжала флакон черно-красного зелья крепче, пока ждала, что Пит постучит. Она хотела сдержать обещание и не создавать больше Пятых Талантов, но Мика сейчас была далеко. Они с Калебом могли убежать на далекий остров, не забрав формулу, если на то пошло. И ситуация изменилась. Джессамин билась с армиями Обсидиана. Она ощущала их удары. Она сделает все, чтобы прогнать их навсегда.

Глава двадцатая

Мика лежала без сна, свеча горела рядом с ее кроватью. Она ждала, пока Тибер вернется от лорда Моргана. Прошла неделя с их прибытия к Каменному двору. Они много времени проводили, посещая гончих Моргана. Лорд обожал собак, и Тибер старался проявлять интерес к ним.

– Гончие меня не любят, – сказал он Мике до этого. – Они явно чуют предателя.

– Но их хозяин пока что нет.

– Точно. Морган сильно потеет рядом со мной, но, думаю, он нервничает, что не сможет попасть в круг приближенных. Собаки просто глядят на меня своими глазами-бусинами.

Мика похлопала его по плечу.

– Может, им не нравится лицо Оуэна. Не сдавайся.

Несмотря на подозрения собак, старания Тибера подружиться с Морганом не были напрасными. Он недавно намекнул, что получил нечто, что может изменить ход войны. Они ушли в этот день на собачьи бега в город, и Мика надеялась, что он расскажет Тиберу о формуле Пятого Таланта.

Она слезла с кровати, тело все еще ныло после тренировки с копьем. Калеб встретился с ней в Зале лестниц, чтобы отчитаться о своих наблюдениях о Нижнем замке. Он подружился с Вольфредом достаточно, чтобы узнавать, когда леди будут тренироваться.

– Вольфред влиятельный внизу, – объяснил Калеб. – Думаю, Нижний надзиратель боится его. Он организовывал других рабов.

– Организовывал?

Калеб мрачно улыбнулся.

– Скажем так, им многое не нравится в жизни.

Мика с тревогой переминалась.

– Не знаю, стоит ли тебе участвовать в мятеже рабов.

– Я не говорил, что участвую, – сказал Калеб. – Но что-то там закипает. Я говорил с парой Щитов на кухнях, их заставляли всю жизнь забираться и выходить из горячих печей. Они редко видели солнце. Они готовятся к чему-то. Они не говорят прямо, и я все еще чужак, но если я смогу добиться доверия Вольфреда, может, удастся…

– Привлечь внимание, которое нам сейчас не требуется?

Калеб помрачнел.

– Мика.

– Получим формулу и посмотрим, что делать дальше, – Мика видела, что Калеба увлекло дело рабов. Он хотел помочь этим людям, этим Талантам, пропадающим во тьме. Она не винила его за желание броситься на помощь. Она хотела бы присоединиться.

– Я лучше пойду наверх, – сказала Мика. – Ниа будет рада увидеть тебя со мной.

– Она – твоя соперница в любви?

– Она так думает. Мне даже почти стыдно, что я не борюсь с ней.

Леди Ниа все еще пыталась поссорить принца и леди Карис, и она появлялась в неловкие моменты. Как-то раз она возникла рядом с Микой, пока она считала двери в коридоре для карты Верхнего замка. Карта была в голове Мики, конечно, но ей пришлось придумывать, что она заблудилась, и она звучала жалко. Ниа проводила ее к комнате принца, рассказывая колко о своей юности с Оуэном по пути.

Ниа и Оуэн, влюбленные дети, росли порознь, пока он служил в армии, а потом она несколько лет заботилась о стареющей матери на Южном берегу. Когда она вернулась, Оуэн влюбился в Пятно. Ниа получила теперь второй шанс и хотела занять место Карис. Мика переживала насчет того, как далеко она зайдет.

«Чем раньше мы отправимся в Виндфаст, тем лучше».

Поговорив с Калебом, Мика вернулась в покои принца Оуэна. Тибер ещё не вернулся с собачьих бегов, и она зажгла свечу и забралась в кровать, чтобы дождаться его. Она надеялась, что опоздание было хорошим знаком. Она представила, как Морган достает стопку бумаг из плохо сидящего плаза и показывает их принцу.

«Чем скорее, тем лучше».

Но шли часы, и Тибер не вернулся. Мика тренировала свои обличья: хитрый парень, старый худой солдат, дочь пастуха, горбатая старуха. Она принимала и облики из Серебряного замка: служанка с кухни, красотка из Обсидиана, дюжина аристократок. Она даже сделала глаза ярко-карими, а волосы – темно-рыжими, создала лицо, которое носила месяцами как самозванка принцессы.

Пошел дождь, тихо стучал по окнам. Мика стала засыпать. Кровать принца Оуэна была уютной даже со стеной подушек, отделяющей ее половину от Тибера.

Ее встречи с Калебом усиливали тоску по нему. Они почти не разлучались в их путешествиях, и было странно, что его не было рядом.

«Может, леди Карис могла завести с ним роман, – сонно подумала она. – Это даст Тиберу повод порвать помолвку, когда миссия будет завершена… если Ниа не возьмет дела в свои руки…».

Дверь распахнулась. Мика села, схватила нож, вернула облик Карис. Свеча почти догорела, и дождь уже не шел. Она явно уснула.

Высокий силуэт приблизился к кровати с другой стороны от деревянной ширмы. Мика сжала нож крепче, огонь свечи трепетал, сверкая на клинке.

Что-то врезалось в ширму, и Мика услышала ругательство знакомым голосом.

– Прости, – Тибер поправил ширму и появился в поле зрения. – Я тебя разбудил?

– Ты, наверное, разбудил весь замок, – Мика убрала нож в ножны. – Как все прошло?

– У нас проблема.

– Всего одна?

– Большая.

Тибер тяжко сел на кровать у ног Мики, игнорируя стену из подушек, отделяющую его сторону. Он поднял голову, черты Оуэна пропали с его лица.

– Король Обсидиана вернулся.

Мика вылетела из кровати и пересекла половину комнаты, услышав это.

– Нужно к Моргану, – сказала она. – Я знаю быстрый путь к его комнате. Мы можем попробовать…

– Тиш, моя Мика. Лорд Морган ушел спать часы назад. Он не понесет формулу королю этой ночью.

– Нельзя рисковать…

– Знаю, – Тибер поднял руку, успокаивая. – Но у нас будет лишь один шанс все сделать правильно. Я несколько часов общался со старым отцом. Его младший сын, принц Стеффан, был убит в Виндфасте. Потому он вернулся так рано.

– Правда?

Тибер приподнял бровь.

– Тебе нужно поработать над сочувствием в голосе. Король не будет принимать аристократов до утра, и даже потом он может быть недоступен несколько дней. Думаю, мы с Морганом поладили. Он все еще может показать формулу сначала мне.

Мика замерла, ждала, пока паника угаснет.

– Уверен?

– Не то слово. Подойдет?

Мика вздохнула.

– Ладно, подождем до утра, – она вернулась в кровать и села, скрестив ноги, глядя на Тибера. Она ощущала запах дыма от свечи, запах мокрого пса от плаща Тибера. – Ты часами говорил с королем Обсидиана?

Тибер медленно кивнул, словно сам не верил в это.

– Только мы вдвоем.

– Какой он?

– Не такой, как я ожидал.

Мика нахмурилась, не могла понять его тон.

– Вы поладили?

– Вполне. Я был намеренно неприветливым. Вряд ли Оуэн простил отца, и я не вел себя дружелюбно. Если король думает, что я на него злюсь, это поможет прикрыть мои ошибки.

– Что ты сказал ему о леди Карис?

Тибер посмотрел ей в глаза.

– Что ты – сокровище, и я не могу представить жизнь без тебя.

Мика кивнула, ее щеки потеплели почему-то.

– Очень убедительно. Я постараюсь вести себя как сокровище на встрече с ним.

– Не сомневаюсь.

Свеча рядом с кроватью угасла.

– Это намек, – сказал Тибер. Кровать скрипнула, он перебрался через стену подушек и рухнул. – Король ждет нас на завтрак утром. Разбуди меня, когда закончишь прихорашиваться.

Мика нахмурилась.

– Я не прихорашиваюсь.

Тибер ответил ей громким храпом.

Мика не спала еще немного, слушала тяжелое дыхание Тибера, думала о короле Обсидиана. Время уходило быстрее, чем ожидалось. Их смертельный враг спал под одной крышей в эту ночь, и только несколько слоев камня отделяли их от формулы Пятого Таланта. Она не знала, сможет ли спать.

* * *

Мика и Тибер прибыли на завтрак, и группа там была больше обычного. Дюжина незнакомых лордов и несколько леди ходили по Залу балконов, члены свиты короля, которые путешествовали с ним несколько недель. Лорд Дейн был в своей стихии, был рад, что при дворе снова было много людей. Все мужчины были в военной форме, на воротниках были броши аристократов, словно они заглянули по пути на войну.

Мика искала в зале взглядом лорда Моргана. Он держался в стороне от главной группы, вытирал лоб грязным голубым платком. Он был в красно-коричневом плаще поверх мятой туники, и он нервничал сильнее обычного, словно готовился к чему-то.

«Он еще этого не сделал. Уже хорошо».

Мика выглядела невинно в этот день, бледно-розовое платье и золотая цепочка с опалом на шее. Она нашла кулон среди вещей принца Оуэна и решила, что он был достаточно скромным для леди Карис. Она выбрала розовое платье за длинные рукава, которые скрывали довольно большой нож, второй нож пристегнула к ноге, как обычно. Бледное лицо леди Карис было ее боевым камуфляжем. Она была готова к встрече с королем Обсидиана, легендарным тираном, который угрожал ее стране издалека десятки лет.

Новые аристократы оживленно шептались, заметив принца Оуэна, шагающего по Залу балконов с леди под руку.

– Принц Оуэн тут!

– Это принц.

– Это леди Карис? Она выглядит не так, как я помнил.

– Но они – красивая пара.

А потом голос прозвучал громче других:

– Мой сын!

Толпа расступилась, и мужчина прошел к ним, его сапоги с плотной подошвой стучали по каменному полу. Король Брекон был высоким и красивым, как Оуэн, его седые волосы все еще были густыми, как в молодости. Он носил форму с высоким воротником, двигался бодро и грациозно.

Он замер в нескольких шагах перед Микой и Тибером, серьезно посмотрел на них. Пот выступил на ладонях Мики, и она вытерла их об платье, ладони были близко к ножу под ее юбкой. Она скрывала эмоции на лице.

Остальные в зале затаили дыхание. Слухи о том, что король не ладил с Оуэном, разлетелись далеко. Никто из присутствующих не знал, что ночью они уже помирились.

– Ты – приятный вид в печальный час, сынок.

Тибер вежливо склонил голову, лицо было холодной маской.

– Отец.

Аристократы ждали, никто не осмеливался шевелиться.

А потом король Брекон глубоко вдохнул, выдохнул почти с всхлипом, словно его переполнили эмоции. Он пересек расстояние между ними и сжал руку Тибера.

– Давай оставим позади разногласия, погорюем из-за твоего дорогого брата и будем жить дальше.

– Как скажете, отец.

Свита короля шепталась. Тибер оставался сдержанным, а король пожал его руку и притянул его в объятия. Настоящий Оуэн был бы ледяной горой, когда встретился бы с мужчиной, убившим его любимую. Но сам король был теплым и бодрым, этого Мика не ожидала.

Он отпустил Тибера из удивительно эмоциональных объятий и повернулся к Мике.

– Думаю, нас должны познакомить.

Тибер прижал ладонь к пояснице Мики.

– Это леди Карис ден Элвин, третья дочь лорда Элвина.

Мика сделала реверанс, ее юбка задела нож на ее ноге.

– Сожалею о вашей потере, ваша светлость.

– Ах, миледи. Это печальный день. Но я был рад услышать, что вы выздоровели. Ваш отец – дорогой друг.

Мика снова сделала реверанс.

– Благодарю, ваша светлость.

– Прошу, хватит этого, – король взял ладонь Мики своими руками. – Угощайтесь моей едой, разделите мое общество. Мы больше не будем говорить о печали.

Мика впервые посмотрела в его глаза, заметила блеск ума в их бледно-зеленой глубине. Морщинки смеха окружали его рот, и он улыбался так, словно у них был общий секрет. Мике не приходилось играть смущение, когда она опустила взгляд.

Он тепло сжал ее ладонь.

– Давайте встретимся с моими друзьями, леди Карис.

Король отпустил ее и пошел к другим аристократам, тут же оживленно заговорил с ними. Остальные прибывшие бросились вперед, чтобы встретить принца Оуэна и его леди. Мика была благодарна, что личность Карис не требовала много говорить. Тибер хорошо справлялся с новыми знакомствами, приветствовал лордов и леди, словно они знали друг друга все жизни.

Мика не знала, что думать о короле Обсидиана. Она представляла кого-то как император Стил с каменным лицом, но белыми волосами и жестокими глазами. Этот мужчина поработил много своих жителей. Он был завоевателем и убийцей. Он… смеялся.

Король Брекон откинул голову, показывая прямые белые зубы, и он выл от хохота от слов лорда Герант. Другие невольно смеялись с ним. Странно, но и Мика хотела знать шутку.

– Я же говорил, – прошептал Тибер ей на ухо. – Не то, чего ты ожидала. Нам лучше присесть.

Они сели за стол с другими и приступили к завтраку, такому же скромному, как и на неделе. Мика посмотрела на короля за столом. Он притягивал все взгляды в комнате.

Он был харизматичным, и его привлекательное поведение и бодрость немного напомнили ей…

– Принцесса Джессамин.

Мика вздрогнула.

– Я ее видел, – сказал один из прибывших лордов. – Принцесса Джессамин ехала по полю боя.

– Бред, – сказал король. – Старик Стил не позволил бы дочери быть близко к войне.

– Я уверен, что это была она, ваша светлость. Ваш сын Стеффан тоже это видел, да будет он упокоен.

Другие склонили с уважением головы от упоминания убитого принца Стеффана. А потом через миг неловкий голос нарушил молчание:

– Принцесса была известна своей самостоятельностью, – сказал лорд Морган. Другие повернулись к нему. – Думаю, она участвует в войне активнее, чем кто-либо ожидал. И… – Морган полез в карман плаща, рука сжала что-то. – Я узнал от информанта, что она использует особый…

Мика уронила графин воды, стекло разлетелось по столу.

– Ой, простите! – она вскочила на ноги и стала суетиться у лужи. – Выскользнул из рук. Мне так жаль.

– Не переживайте, леди Карис, – крикнул король Брекон. – Рабы разберутся с этим. Я не хочу, чтобы вы порезались, – он щелкнул пальцами, и женщины в белых туниках поспешили вперед с тряпками, чтобы вытереть лужу.

То, что пытался сказать лорд Морган, пропало в шуме. Он выглядел подавленно, все перестали обращать на него внимание, никто не попросил его завершить то, что он говорил. Он отпустил карман своего плаща.

Это было слишком близко.

Мика поймала взгляд Тибера, и он слабо кивнул. Он тоже это видел. Они не могли выпустить лорда Моргана из этой комнаты одного.

– Леди Карис, если вы доели, не присоединитесь со мной для прогулки по балкону?

Мика так переживала из-за того, что было в кармане лорда Моргана, что не поняла, что король говорил с ней. Он встал из-за стола, приветливо улыбаясь. Утренний свет падал на его точеные черты, и Мика поняла, что в юности он был красивее Оуэна.

– Ваша светлость?

– День красивый, леди Карис. Я бы хотел узнать больше о юной леди, которую мой сын решил привезти домой.

Ей пришлось принять предложение с румянцем и улыбкой.

Тибер коснулся ее ладони, пока она вставала, он все еще смотрел на лорда Моргана. Он был готов броситься над столом, если Морган вернет разговор к действиям принцессы Джессамин.

Король протянул Мике руку. Тибер подмигнул ей и опустил ладонь на плечо лорда Моргана.

– Мне бы хотелось обсудить с вами новую гончую, лорд Морган. У вас есть время?

– Вы хотите мою помощь? Конечно, мой принц!

– Отлично. Оставим моего отца с моей леди.

Пара ушла. Тибер сжимал крепко плечо Моргана.

«Только бы это скорее закончилось, – просила Мика, пока король Брекон вел ее к восточному балкону. – Ну же, Морган. Попытайся впечатлить принца Оуэна».

Она так сосредоточилась на том, что Тибер и Морган ушли, что она не заметила, что приняла руку короля Обсидиана, пока они не добрались до двойных дверей, ведущих на балкон.

Мика нервничала перед встречей с принцессой Джессамин, нервничала на склонах над Бердфеллом, где ее ждали недовольные мятежники, но она на самом деле ощутила нервы, когда шла под руку с величайшим врагом. Все силы уходили на то, чтобы не дрожать.

Они вышли в весенний воздух. Утреннее солнце на миг ослепило Мику. Она прикрыла глаза бледной ладонью и посмотрела на королевство Обсидиан.

Только несколько кварталов домов отделяли замок и ров от городской стены. Как остальные здания в Чистом городе, дома были огромными и грубыми, даже издалека. На крышах блестели лужи от ночного дождя, придавая им серебряное сияние.

За границами города поля ферм тянулись до пылающего утреннего неба. Темная вулканическая почва виднелась среди слоя зелени. Земля была разделена на аккуратные участки, порой среди них виднелись строгие дома. Крохотные фигуры работали в полях, их бледные лица были склонены к черной земле. На западе, с другой стороны от башни, Мика видела основную часть города и широкую грязную реку Брим. Горы лежали на юге, их неровные вершины были единственным знаком, что они скрывали давно уснувшие вулканы. На севере тянулось больше ферм, но земля была не такой аккуратной, и изгибы на горизонте намекали на разломы в земле за рекой и горами. Оттуда прибыла леди Карис.

Мика смотрела на свой «дом» и тихо вздохнула.

– Я могу любоваться этим видом вечно, – король упер ладони в каменные перила, глубоко дыша. – Красота переполняет рассудок, не находите?

– Тут красиво, ваша светлость.

– Когда вы в последний раз были при дворе, леди Карис?

– Наверное, десять лет назад, – сказала Мика. – Не помню точно.

– Десять… ах, да. Тогда ваша мама ругала вашу сестру за поцелуи со старшим сыном Геранта, – король рассмеялся. – Это чуть не устроило скандал!

Мика вежливо рассмеялась, надеясь, что он не спросит ее, какая сестра была вовлечена. Король пытался поймать ее на лжи? Она ведь неожиданно появилась посреди войны.

Она прислонилась к перилам балкона. Ее мутило, когда она посмотрела на стену замка, построенного Мышцами, и тень рва внизу. Если король обвинит ее, что она – имитатор, она могла попробовать сбросить его с балкона. Он выглядел сильным, несмотря на его возраст, но она могла застать его врасплох.

Ее пальцы дрогнули. Стоило ли сделать это? Смерть короля вызовет хаос в королевстве. Воевать во время перехода власти было непростым делом. Обсидианцы могут даже отступить из Виндфаста, прекратить вторжение. Мика могла спасти империю Виндфаст одним толчком.

– Я рад видеть, как вы влияете на моего сына, леди Карис.

Мика подняла голову.

– Ваша светлость?

– Вы тихая, не такую девушку я от него ожидал, но он очарован вами.

Мика использовала навык мимика, чтобы заставить себя покраснеть.

– Принц Оуэн особенный.

– Да. Я боялся, что он привез домой женщину, чтобы успокоить меня, но он так смотрит на вас, и вы движетесь вместе так… его чувства искренние. Я такое ощущаю.

Мика не знала, что сказать.

– Он сидел у моей кровати, когда я недавно болела.

– Я слышал, – сказал король. – Надеюсь, ваши чувства искренние, миледи. Иначе мне придется вас убить.

Сердце Мики забилось быстрее.

– Ваша светлость, я не стала бы притворяться…

– Я просто шучу, леди Карис, – король поднял руки, глаза блестели. Мике это казалось зловещим, ведь мужчина приказал убить прошлую возлюбленную своего сына. – Хотя нам придется поговорить насчет моего любимого графина.

Мика слабо рассмеялась, пульс участился. Король знал, что Оуэн рассказал бы ей о прошлой девушке. Угроза была острой за его дружелюбным тоном. Она прижала пальцы к каменным перилам. Опасный обрыв все еще ждал.

«Мне стоит это сделать?».

Мика не знала, забрал ли Тибер формулу у лорда Моргана. Она не сможет увидеть замок внутри еще раз, если убьет короля, и Тибера с Калебом сбросят с этого балкона, как ее сообщников. Но, как и сказал Тибер, смерть короля не завершит войну, не изменит законы вокруг рабства Талантов. Обычные люди все еще будут бояться их. Лагеря не пропадут. Рабство будет процветать. Нет, изменения в этом королевстве нужны были глубже, и смерть правителя ничего не исправит.

Король улыбался ей, словно они разделили шутку. Она не осмелилась двигаться, чтобы черты лица не изменились. Так, наверное, король заманивал к себе людей. Шутил с ними, угрожал им, а потом успокаивал или даже прощал, намекая, что они все это время ладили.

– Вы с моим сыном подумали, когда сообщите о помолвке? – спросил король после паузы.

– Мы не хотели торопиться, особенно после потери принца Стеффана, – сказала Мика. – И Оуэн сказал, что хотел ваше одобрение.

– Да?

– Д-думаю, да, ваша светлость.

Король нахмурился и пригляделся. Она испортила свой образ? Мика почему-то представила, как принц Оуэн пытался снова и снова выкопать туннель из погреба убежища, пока пел изо всех сил. Мысли короля было невозможно прочесть. Он злился? Ощущал подозрения? Переживал. Король Брекон мог делать вид, что шутил и устанавливал связи с друзьями, но он защищал свой разум прочной каменной стеной.

«Только бы Тибер получил проклятую формулу!».

– Мой сын… – король кашлянул, и Мику снова потрясло, как открыто он выражал эмоции, по сравнению с императором Стилом. – Мой сын редко ищет моего одобрения в последнее время.

– У вас были свои испытания, – сказала Мика, – но он хочет залатать брешь между вами.

Король вздохнул.

– Это меня порадовало бы.

Они утихли. Ветер летел к ним со стороны ферм, нес запахи весны. Становилось теплее, и Мика вспомнила, что через неделю первый день лета.

– Может, вам стоит объявить о помолвке на балу мимиков на следующей неделе, леди Карис, – король будто думал о том же. – Ваши родители прибудут?

Мика сглотнула.

– Мои родители? – этого вопроса она хотела избежать. – Ваша светлость, мои родители…

– Ваша светлость! Новости из Виндфаста!

Мика повернулась, радуясь, что их прервали. Но ее радость не жила долго. Леди Ниа распахнула двери балкона, ее лицо было румяным от восторга.

– Только что прибыл гонец, ваша светлость. Император Стил мертв!

Глава двадцать первая

Джессамин шла по мосту из красного камня. Ее кожа ощущалась тесной, как во время отравления. Слишком тесной и свободной одновременно. Голову будто набили шерстью с Пегаса, а глаза были сухими и чесались.

Но она достаточно времени провела в слезах.

Тело отца лежало в актовом зале за ней, уже готовое к похоронам. Его раны зашили, зельями обработали тело. Его лицо накрасили, сделав гордые холодные черты оживленнее, чем они были в реальной жизни.

Она не будет больше смотреть на него. Она не будет касаться шелковой нити, сдерживающей его кожу вместе, не будет думать о клинках, которые снова и снова резали его кожу.

На ее отца напали на пути между Старыми Королями и Рэдбриджем, пока Джессамин ждала его в городе, гордясь, что отвоевала его, что ее солдаты вернули территорию. Она хотела подарить ему кусочек империи, который она спасла. Но было слишком поздно.

Обсидианцы сделали это. Ясное дело. Бледные воины во главе с младшим сыном короля, принцем Гленом, пробрались вдоль гор Ридж и ждали императора и его стражу в засаде. А потом зарезали их. Джессамин все еще не знала, как принц Глен узнал путь ее отца, как он выяснил, сколько будет стражей. Всюду были шпионы. Предатели и шпионы.