Текст книги "Художница проклятий"

Автор книги: Джордан Ривет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12

Крепость Нэрроумар располагалась у подножия Бандонских гор, в неделе езды к северу от Сладководной реки. Арчер боялся, что смена места назначения приведет к еще большему отставанию от графика, но Лью знал маршрут, который позволял сократить день пути. Они отправились в труднопроходимую пустыню, полную возвышающихся гор и высушенных ветром кустарников.

Все, что находилось между Сладководной рекой и Бандонскими горами, было вотчиной Ларка. Арчер хорошо знал местность, но минули годы с тех пор, как он в последний раз пересекал эти земли. Он надеялся, что короткий путь компенсирует время, потраченное в Грязерынке. Мэй в ее положении будет путешествовать сложнее, чем обычно. Им нужно было успеть вызволить ее из Нэрроумара до того, как родится ребенок.

Они следовали через запутанную горную систему и разбросанные в низовьях поселения графства Ларк, тщательно избегая сборщиков налогов и бордовых мундиров вассалов лорда Ларка. Последнее, что им было нужно, так это пересечься лично с самим лордом прежде, чем они доберутся до крепости.

К счастью, обнаженная, продуваемая всеми ветрами местность оставалась спокойной, и они встречали на утоптанных грунтовых дорогах только пастухов и одиноких коробейников.

Большую часть своего времени они тратили на обсуждение наилучшей стратегии проникновения в Нэрроумар. Джемма была главной в дискуссии, но эта задача оказалась трудной, несмотря на то, что она была знакома с этим местом. Эстебан ехал, сгорбившись в седле, все еще восстанавливаясь после встречи с магом Рэднером, однако время от времени он находил в себе силы, чтобы вставить предложение. Когда споры становились жаркими, Лью время от времени отделялся от группы, чтобы ехать впереди или позади. Он ценил свое уединение, и Арчер был счастлив потакать его любви к одиночеству в обмен на острый глаз разведчика. Ната меньше всех беспокоили детали плана. Большую часть времени он донимал Брайер вопросами о ее магии.

Сама Брайер вела себя более расслабленно с тех пор, как снова раздобыла краски, и больше не намеревалась при малейшей угрозе бежать в горы или драться, как загнанный в угол зверек. Всякий раз, когда они останавливались, чтобы разбить лагерь, ее можно было найти за растиранием пигмента или за кипячением льна для приготовления льняного масла. Она доставала кисти из конского волоса, которые купила в Грязерынке и тестировала продукты своего труда, создавая маленькие взрывы и клубы дыма и пыли.

Арчеру начинало казаться, что Брайер всегда была с ними. Ему нравилось то, как она смотрела на мир широко открытыми серьезными глазами, и то, как она не уклонялась от трудных задач, будь то проклятие или помощь в разведении костра и уходе за лошадьми. После их авантюры в Грязерынке он надеялся, что девушка подумает о более постоянной позиции в шайке. Ее навыки были очень полезны, да и Нату было приятно находиться в ее обществе. Да, Арчер думал только о чувствах Ната. Парнишка был сражен Брайер наповал.

Однако ему хотелось, чтобы Нат не отнимал так много внимания Брайер. Арчер посылал его с поручениями, чтобы дать ей отдохнуть – и зачастую сам занимал место Ната рядом с ней. Ему нравилось, как двигались ее пальцы, когда она распаковывала свои краски, как она сидела на лошади, словно постоянно готовилась к прыжку через барьер.

Он часто ловил себя на том, что едет рядом с ней, когда они углублялись в пустынную сельскую местность, болтая о погоде, о проклятиях, о сплюснутых вместе горах, походивших на кривые зубы.

– Как думаешь, Шериф нас догонит? – спросила Брайер на второй день их пребывания в графстве Ларк.

– А?

– Твоя собака, – пояснила Брайер. – Я не могла перестать думать о нем, когда мы переправлялись через реку.

С минуту Арчер не мог собраться с мыслями.

– Правда?

Брайер недоуменно посмотрела на него, словно не понимая, почему он так сильно обрадовался, что лишился дара речи. Шериф будет на седьмом небе от счастья, когда узнает, что художница тоже за него переживала.

– Он найдет нас, – Арчер поерзал в седле, коснувшись пальцами проклятия, которое Брайер нарисовала на луке́. – Он всегда нас находит.

– Возможно, ему будет лучше не приближаться к Нэрроумар.

Арчер взглянул на нее.

– Как много ты знаешь об этой крепости?

Брайер изучала горную цепь, похожую на черепаху с короткими каменными ногами.

– Не очень много. Она должна быть непроницаемой.

– По крайней мере, так говорят.

– И ее магическая защита может отличаться от той, что мы ожидали в замке Ларк.

Арчер пожал плечами, стараясь не показывать, как его беспокоит именно эта проблема.

– Это сложная задача. Я знаю, они тебе нравятся. У тебя будет шанс сделать что-то такое, чего ни один другой художник проклятий в жизни не делал.

– Это не всегда хорошо, – сказала Брайер. – Сначала ты пытаешься превзойти все то, что было сделано до тебя, но очень скоро ты рискуешь выйти за рамки.

– Мне, например, всегда нравилось выходить за рамки, – Арчер подмигнул ей, и Брайер пристально посмотрела на него.

– В моем деле это может привести к смерти.

Арчер заерзал в седле, понимая, что впервые за все время чувствует себя неуютно под взглядом широко распахнутых карих глаз. Брайер, казалось, переживала из-за своего рода деятельности и постоянно боролась сама с собой, несмотря на то, что с красками в руках она чувствовала себя более расслабленной, чем без них.

– Ты не передумала работать на нас? – спросил он.

– Я сказала, что я с вами, значит, я с вами, – тон Брайер снова звучал отстраненно и настороженно. Арчер задумался о том, что же скрывает ее прошлое. Судя по акценту, она жила в Верхнем Люре до того, как переехала в деревушку Спэрроу, а Джемма была убеждена, что раньше Брайер приходилось убивать людей. К его удивлению, чем больше он узнавал о художнице, тем правдоподобнее звучало это предположение. У них у всех были секреты, скрытые за другими секретами и лежащие рядом с еще большим количеством секретов.

Арчеру следовало вести себя с Брайер осторожнее и предупредить Ната, чтобы тот не привязывался к ней слишком сильно.

На третий день их пребывания в графстве Ларк искривленные горы и корявый кустарник уступили место залитым солнцем полям с фермами. Возделанные поля и пасущиеся на пастбищах овцы создавали в долине атмосферу идиллии и благодати. Деревушки встречались то тут, то там, и каждая из них состояла всего лишь из нескольких домов, рынка и кузницы.

По мере необходимости наши путники пополняли свои припасы, отправляя в деревни одновременно не более двух человек. Сам Арчер предпочитал оставаться вне поля зрения. У него была своя история, связывающая его с этими краями, и он не особо гордился тем, что делал там. Холодный северный ветер развевал его волосы, принося с собой воспоминания, которые юноша давно оставил позади. С каждым днем их становилось все труднее игнорировать. Он поймал себя на том, что каждый раз, когда они проезжали мимо идущих по дороге фермеров, он поднимал воротник своей куртки цвета индиго, чтобы его вдруг не узнали.

Брайер, напротив, понемногу теряла настороженность по мере того, как они продвигались дальше на север. Она говорила более свободно, и Арчер иногда даже ловил улыбку на ее лице. Художница мужественно терпела бесконечные вопросы Ната и любезно слушала, когда Лью читал отрывки стихов из своей записной книжки, которую хранил в кармане жилета. Брайер все чаще принимала участие в дискуссиях о том, что делать с предстоящей работой, расспрашивала о том, как устроена крепость Нэрроумар, как она строилась и какими могли быть способы ее защиты. Она даже заключила перемирие с Эстебаном, хотя Арчер не понимал, что этому поспособствовало. Возможно, ее проклятия у Сладководной реки произвели на мага голоса такое же впечатление, какое произвели на Арчера.

Через четыре дня после того, как они пересекли границу графства Ларк, когда послеполуденный свет стал золотистым и туманным, Брайер поравнялась на лошади с Арчером.

– Я кое-что подготовила для тебя, – ее седло скрипнуло, когда девушка наклонилась в сторону Арчера. – У каждого будет один такой набор, но я могу сделать больше, если понадобится.

Она протянула ему маленький мешочек, сделанный из ткани сумки, которую Арчер порвал в Грязерынке, пытаясь спасти краски. Предметы внутри звякнули, ударяясь друг о друга, когда Арчер взял мешочек.

– Что это? – спросил он.

– Проклятые камни.

Арчер едва не уронил мешочек на землю.

– Они не сработают, если ты не дотронешься до камня напрямую, – тон Брайер стал более чопорным. – Именно поэтому они в мешке.

– Точно.

– Это более мощные версии обрывочных проклятий, о которых я тебе рассказывала. Все камни разные, так что перед использованием убедись, что ты берешь тот, который тебе нужен.

Арчер осторожно открыл мешочек и заглянул внутрь, где обнаружил три камня разных цветов с крошечными рисунками, сделанными при помощи тонкой кисти. Ему показалось, что они гудят от магии, хотя это мог быть просто шум ветра.

– А что они делают?

– Синий усыпляет, – пояснила Брайер. – Человек тут же вырубится, как только ты коснешься его камнем, но ты должен положить камень на кожу так, чтобы он не упал.

– А что будет, если камень потеряет контакт с кожей?

– Человек мгновенно проснется.

– Поэтому нужно быть готовым к бегству?

– Именно. Серый камень с белым узором отпирает любую дверь, если на ней нет заклинания. Раньше я такие проклятия рисовала только на холсте, но он, как правило, быстро рвется, – в голосе Брайер зазвучала искренняя гордость, которую девушка испытывала за результаты своего труда. – Надеюсь, что раз рисунок нанесен на камень, то ты сможешь открыть несколько дверей до того, как проклятие потеряет силу. Это может пригодиться нам в крепости.

– А что насчет черного?

На самом темном камне были желтые и коричневые пятна, которые постепенно переходили в черный.

Брайер замялась, и ее глаза потемнели, несмотря на солнечный свет.

– Он будет резать, как нож, – сказала она. – И рана будет кровоточить, пока ее не исцелит маг.

– Ну и ну, Брайер, а ты вообще умеешь рисовать какие-нибудь хорошие проклятия?

Лицо Брайер на долю секунду болезненно исказилось, после чего из ее голоса исчезло восторженное нетерпение.

– Я не была уверена, стоит ли включать его, но после того, как те люди чуть не убили нас, я подумала… Только не используй его без крайней необходимости. Пожалуйста.

– Не буду, – Арчер чувствовал себя виноватым за то, что так легкомысленно отнесся к стараниям Брайер. Она не хотела никого убивать, однако порез, который требовал магического исцеления, во многих случаях стал бы чьим-то смертным приговором. То, что Брайер готова была дать каждому члену шайки по такому камню, дорогого стоило, и это не ускользнуло от внимания Арчера.

– Спасибо тебе за это.

Брайер покраснела, убирая от щеки прядь волос.

– Пустяки.

Арчер понимал, что это вовсе не пустяки. Эстебан и Лью не правы. Для Брайер это не просто очередная работа по контракту. Возможно, она сама пока еще даже не подозревала об этом, но где-то по пути – возможно, в Грязерынке или после переправы через Сладководную реку – она начала считать себя частью команды.

Брайер ускакала вперед, чтобы раздать всем остальным мешочки с проклятыми камнями. Нат так внимательно выслушивал ее наставления, что позволил своей лошади уйти в сторону и начать жевать высокую траву на обочине. Брайер пришлось последовать за ним в заросли сорняков, чтобы закончить свое объяснение. Нат держал мешок с проклятыми камнями с таким благоговением, что Арчер едва не отобрал у того камни, чтобы мальчишка вернулся с небес на землю и перестал считать ворон.

– Я все запомнил, Арчер, – горячо заверил его Нат. – Синий для сна. Серый для замков. Черный для смерти. Легко.

Брайер поморщилась при упоминании о смерти, но не стала поправлять его. Далее она протянула мешочек с камнями Эстебану, который принял их с угрюмой учтивостью. Он, казалось, старался быть более радушным по отношению к художнице проклятий, однако радушность Эстебана ничем не отличалась от вежливости во всеобщем понимании.

– Наша художница проклятий, безусловно, полна сюрпризов, – пробормотала Джемма, поравнявшись с Арчером. Она держала мешок с проклятиями так, словно он был дохлой крысой.

– Даже ты не можешь отрицать, насколько они будут полезны.

– Я не жалуюсь, – сказала Джемма, – но не думаю, что это последний сюрприз от мисс Брайер. Я уже говорила, что она опасна.

Арчер не стал спорить, но какое бы опасное прошлое Брайер ни оставила позади, это не имело никакого отношения к их миссии. Возможно, ее внутренний конфликт был связан именно с тем, как именно она хотела использовать свои способности, однако это не помешает ей довести работу до конца. Арчер чувствовал себя все более уверенным в том, что решение нанять Брайер было правильным, независимо от того, что она скрывала.

Глава 13

Брайер была полна решимости разгадать загадку крепости Нэрроумар, расположенной в расщелине в горах и представляла собой еще более интересную задачу, чем замок Ларк. Она думала над тем, как справиться с крепостью, когда они направились на северо-восток через обширные сельскохозяйственные угодья. Развалины, разбросанные по окрестностям, наводили на мысль, что когда-то эта местность был гораздо более населенной, а ее жители более преданы лордам Нэрроумар. В древние времена здесь жили короли давно забытого народа.

Брайер не имела ничего против смены места назначения. Нэрроумар была так же далека от Верхнего Люра, насколько можно было от него отдалиться, не покидая пределы королевства. Никто не узнает в Брайер юную особу, некогда известную как Илэйна Роза Драйден.

К пятому дню пребывания в графстве Ларк они все еще не знали, как проникнуть в крепость. Арчер, казалось, был уверен, что они смогут найти способ, несмотря на то что Нэрроумар ни разу не сдавалась за свою многовековую историю. Джемма бывала там раньше, поэтому смогла приблизительно нарисовать карты ее внутренних помещений и окрестностей, однако у нее было очень мало информации, касающейся магической защиты крепости. В любом случае, у Брайер не было фиолетовой краски, чтобы она могла разрушать чары. Им нужно будет придумать что-нибудь более изобретательное.

Брайер работала с красками при свете костра, чувствуя пульсацию магии в пальцах. Различные цвета сменяли друг друга, словно в танце. Как бы девушка ни утверждала, что хочет спокойной жизни, занятие серьезной магией по-прежнему вызывали у нее трепет. Она не могла полностью отойти от дел, хотя это было бы реальным шансом зажить достойной жизнью, который ускользал от нее. Спасение шайки Арчера при помощи перемещающих проклятий вскружило Брайер голову и, в то же время, принесло чувство глубокого удовлетворения, поскольку это был намек на то, какой в будущем могла стать ее магия. Брайер хотелось снова испытать подобное, однако пока что ее мысли снедало беспокойство по поводу крепости Нэрроумар.

Лишь Эстебан был в силах помочь Брайер, хотя сам он пока не мог пользоваться магией, чтобы не выдать их местонахождение. Со времен Сладководной реки между ними установилось что-то похожее на взаимопонимание. Иногда они говорили о своих уважаемых творческих профессиях, тщательно подбирая слова. На пятый вечер, когда они разбили лагерь на краю пшеничного поля рядом с ручьем, Брайер спросила у Эстебана, откуда ему было известно о том, какие заклятия защищают замок Ларк.

– Арчер отправил меня на разведку, пока сам был занят решением другой задачи.

– Какой задачи?

– Я не делюсь чужими секретами, – Эстебан сухо кашлянул. – Я оказываю тебе ту же любезность.

– Справедливо.

Они сидели у костра, Эстебан полировал серебряные шпоры на своих сапогах. Он отличался педантичностью, и его изысканная одежда всегда выглядела безупречно. Арчер и Нат упражнялись в стрельбе из лука неподалеку от них, и глухой удар металла о пень создавал фоновый шум для разговора. Лью сидел у журчащего ручья с записной книжкой на коленях и пером в зубах. Джемма перебирала припасы около лошадей.

Брайер вертела кисть между пальцами, рассматривая старого мага.

– Как вы думаете, в Нэрроумаре мы столкнемся с теми же заклятиями?

– Сомневаюсь, – ответил Эстебан. – В Нэрроумаре есть только один вход – огромная каменная дверь в склоне горы. Заклятия замка Ларк больше подходят для сооружения с бо́льшим количеством точек доступа и менее стабильной конструкцией.

– А как думаете, над Нэрроумаром работал тот же маг?

– Этого я не знаю. Ларк хочет, чтобы люди думали, будто юная леди находится в его замке. Было бы подозрительно, если бы он послал своего доверенного мага голоса – его зовут Кройден – в самую отдаленную крепость. Кройден служит ему уже два десятка лет и редко покидает его.

– Вы хорошо его знаете?

– Кройдена? – Худое лицо Эстебана исказилось. – Наши пути пересекались несколько раз. Он самодовольный болван, который считает… А, неважно. Ларк мог бы нанять кого-то другого для защиты Нэрроумара.

Брайер вздохнула, обмакивая кисть в лужицу малахитово-зеленого.

– Крепость достаточно надежно защищена и без магии.

Эстебан стряхнул пепел с рукава.

– Если Ларк думает так же, то, вероятно, это существенно облегчит твою работу.

– Каким образом?

– Не так много защитных заклинаний можно наложить на одну дверь.

Брайер застыла. «А что, если мы не воспользуемся дверью?»

Перед ее глазами во внезапной вспышке вдохновения появился грубый набросок плана. Девушка закрыла глаза, пытаясь запомнить его основные черты прежде, чем он ускользнет. Ее идея была дерзкой, тем более, если учитывать, что придется работать быстро, чтобы не попасться.

– Кажется, я кое-что придумала, – пробормотала она.

Эстебан некоторое время сидел молча, словно чувствовал ее потребность сосредоточиться. Когда Брайер так и не поделилась своими мыслями, он зашаркал прочь, меся изящными сапогами грязь.

Брайер сидела с закрытыми глазами, обдумывая форму нужных изображений и потенциальные препятствия. Ее типичного арсенала проклятий может быть недостаточно. Родители Брайер всегда любили экспериментировать, и они были убеждены в том, что еще не достигли пределов своих возможностей и возможностей магии проклятий. Возможно, Брайер придется изобрести новую технику, чтобы избежать некоторых наиболее очевидных проблем, тех проблем, которые, вероятно, остановили бы менее опытного художника проклятий уже сейчас. Брайер потребуется больше силы, чем она когда-либо в принципе использовала для выполнения одной задачи. Она рисковала тем, что могла довести себя до изнеможения еще до того, как закончит работу, однако ее новаторство может стать решением.

Пальцы художницы покалывало от предвкушения. Брайер открыла банку коричневой охры, выбрала плоский камень на дне ручья и начала рисовать новое проклятие.

– Похоже на то, что тебе не помешал бы перерыв.

Брайер подняла взгляд и увидела Арчера, сидящего на корточках рядом с ней. Она потерла глаза, удивляясь тому, как уже стемнело. Должно быть, она потеряла счет времени. Уже некоторое время она не слышала, как стрелы Арчера попадают в цель. Брайер расписывала булыжник за булыжником, практикуя разрушительные проклятия, которые проедали дыры в камне. Когда вдохновение овладело ею, она не смела прерываться, боясь, вдруг идея ускользнет от нее.

– Знаешь, слишком много работать вредно для здоровья, – сказал Арчер.

Брайер повела плечами, пытаясь ослабить напряжение, которое незаметно для нее накопилось в теле. Костер догорал, и остальные уже дремали на своих одеялах.

– Я не хотела терять вдохновение, – сказала она. – Я скоро пойду спать.

– Можешь лечь спать или, если хочешь, сходить со мной по одному быстрому делу, – предложил Арчер.

– Сейчас?

– Мне нужно вернуть старый долг. Я бы не возражал против небольшой компании, – он протянул ей руку.

Брайер заколебалась. Она хотела взять его руку, но ее ладони были заляпаны свинцово-белой и умбровой красками, а ногти перепачканы синей смальтой, которой она до этого разрисовывала камни с сонным проклятием.

– Обещаю не кусаться, – пошутил Арчер, когда девушка не двинулась с места.

– Так бы сразу и сказал, – Брайер вытерла руки тряпкой, чувствуя странное волнение, и вскочила на ноги, не взяв протянутую руку Арчера.

Юноша пожал плечами и кивнул в сторону сгустившейся темноты за ручьем.

– Нам туда, если не возражаешь.

Часы были у Джеммы, и она сидела, скрестив ноги, по другую сторону ручья, плотно закутавшись в шаль. Ее глаза сощурились, когда Арчер и Брайер прошли мимо. Арчер одарил ее широкой улыбкой и ничего не объяснил.

– Куда мы идем? – спросила Брайер, когда они оставили лагерь позади и двинулись вдоль края огромного пшеничного поля.

– Скоро узнаешь, – подмигнул ей Арчер. – Не хотелось бы портить сюрприз.

Он шагал, небрежно размахивая руками, и, казалось, точно знал, куда идет. Брайер держала руку на мешочке с проклятыми камнями, который предусмотрительно сунула в карман. Арчер вел себя с ней непринужденно, как будто действительно доверял ей, однако сама Брайер не могла так легко избавиться от настороженности, которая сопутствовала ей по жизни.

Запах, свойственный сезону сбора урожая, щекотал девушке нос и вызывал зуд. Крестьяне косили поля, скидывая солому в стога и забирая с собой пшеницу. Воздух полнился свежестью ранней осени; над головой ярко горели звезды. Это была их последняя ночь на открытой местности, а потом они доберутся до леса у подножия Бандонских гор и снова затеряются среди деревьев.

– Над чем ты так усердно трудилась? – спросил Арчер через некоторое время.

Улыбка тронула губы Брайер.

– У меня есть идея, как попасть в Нэрроумар. Я поначалу даже не рассматривала этот вариант из-за связанных с ним рисков. Вообще не уверена, сработает он или нет, но если да, то мы сможем построить вокруг него надежный план.

Арчер посмотрел на нее сверху вниз.

– Я так и знал, что ты что-нибудь придумаешь, – сказал он. – Создается впечатление, что для твоих проклятий практически нет ничего невозможного.

– Ну, мне нужно еще кое-что попробовать, – сказала Брайер. – Я не хочу давать обещания, которые не смогу выполнить.

– Ты очень серьезно относишься к своей работе.

– Разве не поэтому ты меня нанял?

– Полагаю, что так, – Арчер игриво толкнул ее локтем. – Надо бы послать Виллему Уинтону подарок в благодарность за то, что он свел нас вместе. Я слышал, он любит богато украшенные доспехи.

Брайер фыркнула. Она не знала, как реагировать на поведение Арчера по отношению к ней в последнее время. Он угрожал ей и недвусмысленно намекал на то, что она не является частью команды, но в то же время флиртовал с ней и, казалось, искренне ценил ее навыки. Восхищение Арчера тревожило Брайер больше, чем его угрозы.

– Так что же у тебя за долг, который ты должен вернуть? – спросила она. – И почему вернуть его нужно именно сегодня, когда мы стараемся не привлекать к себе внимания?

Арчер стал серьезнее, однако Брайер не могла прочитать выражение его лица из-за темноты.

– В этом я виню тебя, если честно. Ты настаиваешь на том, чтобы проклинать только тех, кто этого заслуживает, и это заставило меня задуматься о моих не таких уж благородных делишках, которые я проворачивал. Одно, в частности, не дает мне покоя.

Они дошли до дальнего края пшеничного поля и свернули на тропинку, усыпанную мяки́ной[3]3
  Мяки́на – остатки колосьев, стеблей и другие отходы при молотьбе.


[Закрыть]. В ночи послышались отголоски музыки. Сначала они были слабыми и отдаленными, но вскоре превратились в постукивающий, гремящий ритм. До Брайер и Арчера донеслись звуки смеха и разговоров.

Брайер замедлила шаг.

– Может, нам не стоит…

– Нас никто не увидит. Не переживай так сильно.

Брайер с опаской последовал за Арчером в сторону источника шума. С тех пор, как они оказались в графстве Ларк, они старались избегать людей, и художница не понимала, почему сейчас Арчер направлялся к ним.

Маленький фермерский домик приютился между пшеничным полем и засеянным люцерной темно-зеленым участком. Рядом с домом возвышался большой амбар. Свет факелов лился из широко распахнутых дверей, приглушая звезды. Между домом и амбаром толпились люди, одетые в скромные одежды из грубой шерсти и потертой кожи.

Брайер поймал Арчера за рукав.

– Мы не можем…

– Тс-с, сюда, – Арчер проскользнул сквозь темноту вдоль двора к повозке, стоявшей прямо за полосой света. Он спрятался за ней, устроившись так, чтобы видеть двор. Брайер присела рядом с ним, уверенная в том, что их могут заметить в любой момент, однако фермеры были слишком заняты весельем, чтобы обращать внимание на незнакомцев, прячущихся в тени. Они болтали, смеялись и притопывали ногами в такт музыке. Многие носили яркие вязаные шарфы или ленты в волосах. Внутри амбара был накрыт стол с остатками еды после большой трапезы.

Худой темноволосый мужчина стоял у дверей амбара и играл на скрипке. Молодая девушка с похожими чертами лица сидела рядом с ним, отбивая ритм на барабане из телячьей кожи. Отец и дочь заиграли более оживленную мелодию, и остальные начали танцевать, кружась по утоптанной земле, которая, вероятно, служила одновременно и гумном.

– Так веселятся на разных фермах почти каждую ночь во время сбора урожая, – прошептал Арчер Брайер на ухо. – После молотьбы рабочий люд любит немного развлечься.

Фермеры заплясали быстрее, поднимая в воздух пыль и мякину и наполняя двор движением. Брайер заметила несколько семейных черт среди присутствующих: волосы особого рыжего оттенка, носы шишковатой формы. Она предположила, что на празднике собралось четыре-пять местных семей плюс их наемные работники.

– Нам сегодня повезло, – сказал Арчер. – Танцы отвлекут их внимание.

– Что именно мы здесь делаем?

– Я обокрал семью, которая работает на этой ферме, несколько лет назад, – Арчер понизил голос, становясь серьезным. – Я был в отчаянии и, наверное, умер бы с голоду, если бы так не поступил. И все же я предпочитаю воровать у тех, у кого есть лишние деньги. Раз уж мы оказались здесь по соседству…

Он вытащил из кармана толстый кошелек и подбросил его в воздух, поймав с металлическим звяканьем.

– Ты возвращаешь им долг, – Брайер начала понимать, что она очень мало знает о ворах, и об этом воре в особенности. Кошелек казался тяжелым. Фермерская семья, должно быть, никогда даже не видела столько денег. – Да еще и с процентами.

– Это твоя вина, в самом деле, – сказал Арчер. – Думаю, можно сказать, что ты меня вдохновила.

Брайер покраснела, заправляя прядь волос за ухо. Она была не из тех людей, которые вдохновляют других на добрые дела.

– Но зачем тебе я? Ты хочешь, чтобы я нарисовала какое-нибудь отвлекающее внимание проклятие?

– Ты мне не нужна, – сказал Арчер. – Я хотел сказать… Мне просто хотелось пойти сюда в твоей компании, – он кашлянул и отвернулся, чтобы Брайер не видела выражения его лица. – Следуй за мной.

Они покинули укрытие за повозкой и стали подкрадываться к фермерскому домику. Музыка и смех наполняли ночь за их спинами. Арчер двигался плавно, и его сапоги едва слышно ступали по траве. Сделав два больших шага, он поднялся по ступеням и наклонился, чтобы положить кошелек на крыльцо.

Внезапно дверь дома распахнулась, едва не ударив Арчера по лицу. Рука Брайер тут же потянулась к проклятым камням в кармане. На пороге стоял маленький мальчик с кошкой, уныло свисающей через его руку. На вид мальчику было лет пять. Он уставился на Арчера, который замер, как ребенок, пойманный с рукой, опущенной в банку со сладостями.

– Вы кто такой?

– Эм, здравствуй, – сказал Арчер. – Я… э-э… путник.

– Вам нужна еда?

– Нет, спасибо, – ответил Арчер. – Я просто…

– Мама! – крикнул мальчик в дом. – У нас тут еще голодные люди!

– Мы не…

Не успел Арчер отойти от крыльца, как в дверях за спиной мальчика появилась женщина. Она была молода и хороша собой. У нее были тонкие каштановые волосы и ярко-зеленые глаза.

– Чем я могу помочь вам, уважаемые?

– Мы просто проходили мимо, мэм, – Арчер поднял кошелек с монетами, и акцент в его голосе стал более выраженным. – Я надеялся купить немного еды в дорогу.

– Не говорите чепухи, – отмахнулась женщина. – У нас еще осталось много еды после ужина, по крайней мере, на сегодня. Пройдите к столу.

– Нам бы не хотелось мешать, – быстро вставила Брайер. – Нам нужно вернуться в лагерь до…

– Вот уж глупости, – сказала женщина. – Половина долины все равно здесь, – она заметила, как ее маленький сын держит кошку, и раздраженно вздохнула. – Отпусти ее, Эби, и попроси дедушку приготовить еще две тарелки.

Мальчик отпустил кошку, которая тут же бросилась наутек в поле, и побежал мимо дома к амбару.

– Куда вы держите путь? – спросила молодая мать, в более медленном темпе следуя за сыном вместе с Арчером и Брайер.

– В Новый Честер, – тут же ответил Арчер.

– Ах, я уже много лет не бывала так далеко на севере, – сказала женщина. – Я выросла к западу отсюда, недалеко от озера Шортфолл.

Арчер замедлил шаг.

– Нам, правда, не стоит задерживаться, – сказал он. – Похоже, у вас много дел.

– В этих краях не так уж много деревень, – сказала женщина. – В основном мы едим то, что можем вырастить или поймать. Если у вас не хватает запасов еды, то вряд ли у вас получится купить ее в течение дня.

– Нам бы не хотелось прерывать ваш праздник, – вставила Брайер, чувствуя, что происхождение женщины заставляет Арчера нервничать. Озеро Шортфолл находилось рядом с замком Ларк. Они добрались до освещенного факелами двора, где танцы стали еще более задорными.

– Это всего лишь танцы в честь сбора урожая, – женщина усмехнулась. – Нам не нужен особый повод для того, чтобы поплясать и вкусно поесть. Чем больше людей собирается, тем веселее.

Несколько человек с любопытством наблюдали, как женщина ведет двух незнакомцев к ним, включая темноволосого скрипача, который пропустил несколько нот, когда заметил их среди танцующих. Маленькая барабанщица сердито на него прикрикнула, и мужчина снова взялся за скрипку.

– Мой муж, – сказала женщина, кивнув скрипачу. – Он настороженно относится к незнакомцам, но я не думаю, что вы пришли сюда, чтобы грабить нас, раз уж размахиваете полным кошельком.

– Вас раньше обворовывали, – сказал Арчер, и это не было вопросом.

– Ох, да. Но у нас все не так плохо, как в домах, которые находятся поближе к дороге, – она оглядела их с ног до головы, словно осознав, что для путников было странно находиться так далеко от главных дорог.

– Я не расслышала вашего имени, – сказала Брайер прежде, чем женщина успела спросить, какими судьбами они здесь оказались.

– Джульетта, – ответила она.

Они вошли в амбар, где на длинном сосновом столе стояли блюда с едой. У Брайер потекли слюнки при виде куриных ножек, жирных коричневых сосисок, мисок, полных ягод, и горбушки от буханки черного хлеба. Несколько коренастых пони жевали свой ужин, и их бока все еще были влажными после долгого дня работы в поле. Рядом на куче соломы дремал наемный рабочий с пустой кружкой в руке.