Текст книги "Бегство мертвого шпиона"

Автор книги: Джон Сток

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– А еще Филдинг говорил о моем отце, – сказал Марчант, поднимая и опуская затекшие ноги. – Как же у меня все болит.

– Что-то новое? – Лейла встала, вернулась к туалетному столику и начала вытирать полотенцем волосы.

– Американцы надавили на Бэнкрофта. Похоже, они нашли что-то против моего отца.

– Американцы? – спросила Лейла, поворачиваясь. – Они-то здесь при чем?

Марчант рассказал ей обо всем, что сообщил ему Филдинг: и о том давлении, которое МИ-5 оказывала на лорда Бэнкрофта, чтобы тот выставил его отца предателем; и о том, что американцы были уверены, будто его отец встречался с Салимом Дхаром незадолго до того, как произошли взрывы в посольствах США в Дели и Исламабаде.

– Я помню фотоаппарат «Лейка», – продолжал Марчант. – Он был таким красивым и напоминал музейный экспонат. Однажды под Рождество отец показывал мне его. Это случилось вскоре после того, как меня приняли в службу. – Он замолчал. – Я понимаю, что мое присутствие в твоей жизни может плохо отразиться на твоей карьере. Думаю, некоторое время тебе лучше держаться от меня на расстоянии.

Не отрывая взгляда от зеркала, Лейла внимательно изучала его отражение, рассматривала его тело.

– МИ-5 не помешает мне и дальше трахаться с тобой.

– Я признателен за твою верность и постоянство, но я хотел предупредить тебя о возможных неприятностях. – Он встал с кровати и подошел к Лейле сзади, обхватил ладонями ее обнаженные груди. Они оба смотрели на свои отражения в зеркале. Марчант положил подбородок ей на плечо. – Если они заподозрили моего отца, они могут заподозрить и меня.

– Я думала, Викарий хочет, чтобы ты вернулся, – сказала Лейла, поворачиваясь и целуя его. – Особенно после вчерашнего.

– Да, он хочет этого, но, если Бэнкрофт откопает что-то серьезное против моего отца, даже Филдинг ничего не сможет сделать.

– Я никогда не нравилась твоему отцу, не так ли? – сказала Лейла, она выскользнула из объятий Марчанта и взяла флакончик с тушью для ресниц.

– Это неправда.

– В тот раз, когда я приехала к вам домой на обед, он был недружелюбен и даже груб по отношению ко мне.

– Он просто устал от моих бесконечных подружек и с подозрением относился ко всем женщинам. Понимаешь, у него было два сына и ни одной дочери. Да и с женой никогда не было понимания.

– Похоже, эту его черту не назовешь семейной.

– Ты о чем?

– О гене недоверия к женщинам. Похоже, он не передался его детям, – улыбнулась Лейла.

Глядя, как она стоит в лучах заходящего солнца, Марчант подумал, что Лейла права. На свете не было человека, которому он доверял больше, чем ей.

Глава 8

Согласно давней традиции первая половина еженедельного заседания Объединенного разведывательного комитета, проводившегося в зале для заседаний кабинета министров на Даунинг-стрит, отводилась под выступления старших офицеров американских, австралийских и канадских разведывательных служб. На второй половине заседания присутствовали только британцы. Маркус Филдинг с нетерпением ждал, когда все иностранцы покинут помещение, а до тех пор ему приходилось выслушивать директора лондонского отдела ЦРУ Джеймса Спайро, который заявил в своей привычной утрированной манере о том, что он собирается пустить в ход тяжелую артиллерию разведки. Благодаря новейшим подслушивающим устройствам, установленным в новом здании американского посольства в Воксхолле (находившемся совсем недалеко от Леголенда), Филдинг еще утром получил примерное представление о том, что хочет сказать Спайро. И все же он сидел с сосредоточенным видом, словно слышал все это впервые.

– Теперь мы уверены, что Стефан Марчант путешествовал в Кералу, чтобы встретиться с Салимом Дхаром, который содержался там в одной из тюрем, – начал Спайро, как всегда с наслаждением слушая собственный голос. – Я признаю, что роль Дхара в терактах в Великобритании по-прежнему до конца неясна, но не остается никаких сомнений, что именно он был причастен к взрывам в наших посольствах в Нью-Дели и в Исламабаде. Спросите об этом родных пятнадцати погибших моряков.

«Пока что ничего нового», – подумал Филдинг, оглядывая собравшихся, которые сидели за дубовым столом, напоминавшим по форме гроб. Все правительственные шишки были в сборе, включая директоров МИ-5 и Челтнема, а также царьков из разных департаментов. Председательствовал в собрании глава комитета – сэр Дэвид Чедвик, сидевший в противоположном конце стола около двустворчатого окна. Оно было повреждено после того, как ирландские террористы заминировали цветочные клумбы на Даунинг-стрит. Во время взрыва все упали на пол, и секретарь кабинета министров лежал рядом с премьером.

«Если бы этим утром случилось нечто подобное, – лениво размышлял Филдинг, – то Харриет Армстронг – генеральный директор МИ-5 – сделала бы все возможное, чтобы улечься рядом со Спайро». Армстронг бросила на него многозначительный взгляд, словно прочитала его мысли. Они всегда недолюбливали друг друга, а после того, как Армстронг поддержала Спайро по поводу отставки Стефана Марчанта, их отношения окончательно испортились.

– Однако благодаря Харриет нам стало известно, что Дхар был организатором теракта на воскресном Лондонском марафоне, и мне не нужно напоминать вам о том, что главной мишенью должен был стать наш посол в Лондоне.

Филдинг поднял глаза. Этой информации не было в расшифровке беседы, полученной из Воксхолла, которую он читал по дороге на собрание. Он посмотрел на Армстронг, которая старательно избегала его взгляда. Это было ложью. До последнего момента все доказательства связи между Дхаром и терактом на Лондонском марафоне были косвенными, единственным основанием служило предпочтение Дхара нападать на американцев. Если его участие будет доказано, как это заявляет Спайро, то оно могло еще больше скомпрометировать Стефана Марчанта и его сына.

– Во второй половине встречи вы сможете более подробно разобраться в этом деле. Но теперь мы знаем, что наша главная задача – во что бы то ни стало задержать Дхара, и я буду вам очень признателен, если ваши службы оставят его нам.

– Маркус? – спросил Чедвик таким тоном, словно Спайро всего лишь говорил о формальной стороне вопроса, а не пытался доказать, что бывший шеф МИ-6 предал свою королеву и страну. Его тайная встреча с Дхаром произошла всего за две недели до нападения на американское посольство в Дели.

– Дхар представляет также большой интерес для Великобритании, – сказал Филдинг, стараясь потянуть время. – Если предположить, что Дхар был причастен к теракту на Лондонском марафоне, то не исключено, что в скором времени он может повторить нападение.

– Извините, Маркус, но мне кажется, вы принимаете все это слишком близко к сердцу, – заметил Спайро. – Это же ясно – все действия Дхара были направлены исключительно против нас. Его нападения на посольства в прошлом году, теперь – попытка устранить нашего посла в Лондоне.

– Но этот теракт был предотвращен одним из наших агентов, – напомнил ему Филдинг.

– С небольшой помощью из Колорадо-Спрингс, насколько мне известно, – уточнил Спайро, после чего обратился к Чедвику: – И позвольте мне тогда перейти к следующему вопросу. Можете ли вы устроить нам небольшую встречу с вашим отстраненным от дел супергероем?

– С Дэниелем Марчантом? Думаю, с этим проблем не возникнет, – сказал Чедвик. – Харриет?

– Маркус? – переадресовала вопрос Армстронг.

– Разве он не у вас? – спросил Чедвик.

– На данный момент мы взяли на себя всю заботу о нем, – вмешался Филдинг. – Тем более что он по-прежнему числится на нашей службе.

– Что ж, Маркус, тогда я обращаю свой вопрос к вам, – сказал Спайро. – Мы могли бы переговорить с Марчантом-младшим? Желательно, когда он будет трезвым.

– Раз мы вместе ведем поиски Дхара, то мы вполне могли бы объединить наши усилия по делу Дэниеля Марчанта, – холодно ответил Филдинг.

Спайро обратился за поддержкой к Армстронг.

– Нам бы также очень хотелось еще раз допросить Марчанта, учитывая, какую роль играл Дхар в теракте на марафоне, – согласилась Армстронг. – Возможно, мы могли бы это взять на себя?

– Мы еще не закончили допрашивать его, – возразил Филдинг.

– Вы хотите сказать, еще не привели его в чувство после запоя? – спросил с улыбкой Спайро.

Армстронг единственная из собравшихся улыбнулась в ответ на его шутку.

– Как только мы закончим нашу работу с ним, мы обязательно поделимся с вами информацией, – ответил Филдинг.

Он понимал, что в свое время мало чем мог помочь Стефану Марчанту, чья репутация полностью зависела от мнения других людей, но он надеялся, что ему удастся сделать хоть что-нибудь для его сына. МИ-6 выловила Дэниеля Марчанта из болота спивающихся журналистов-международников и превратила его в одного из лучших офицеров спецслужб. И Филдинг готов был защищать его не только в память о дружбе с его отцом. Однако участие Марчанта в марафоне казалось слишком странным совпадением. Он сомневался, что у Армстронг были какие-то надежные улики – прошло еще слишком мало времени, и вряд ли они могли отыскать что-то ценное, – но связь между Марчантом и Дхаром уже была установлена, и вся эта информация будет тщательнейшим образом отражена в протоколах заседания комитета. Теперь, когда стало известно о встрече отца Марчанта с Дхаром, роль самого Марчанта в событиях на марафоне казалась уже не такой героической.

После краткого обмена репликами и предложения Чедвика лично уладить разногласия между Филдингом и Спайро иностранная делегация покинула зал, предоставив британцам возможность разобраться с «тяжелой артиллерией» Спайро.

– Итак, джентльмены, Харриет, стоит ли нам верить его словам? – начал Чедвик, обводя взглядом комнату, в его голосе по-прежнему слышалось волнение.

– У американцев нет причин лгать по поводу Стефана Марчанта, – заявила Армстронг.

– Они хотят самостоятельно разобраться с Дхаром, и это играет им на руку, – заметил Филдинг. – Пока мы не ознакомимся с их доказательствами, мы не можем утверждать, что Стефан Марчант в действительности встречался с Дхаром.

– Давайте расставим все точки над «i», – сказал Чедвик. – Если они предоставят нам улики, веское доказательство того, что Марчант виделся с Салимом Дхаром, мы должны будем передать эту информацию Бэнкрофту. В таком случае его отчет превратится в расследование, в попытку выяснить, совершил ли покойный директор МИ-6 на самом деле предательство или нет.

– Премьер-министр вряд ли этому поверит, – вмешался Брюс Локхарт – советник премьер-министра по иностранным делам. Филдинг хорошо ладил с Локхартом, ему нравился его решительный подход к делу. – Я думаю, что задача Бэнкрофта – замять эту историю, а не мутить воду еще больше.

– Поймите же, американцы не хотят навредить нам, – сказала Армстронг. – Они, по вполне понятным причинам, стараются положить конец атакам Дхара против их соотечественников и пытаются выяснить, почему семья Марчант помогает ему.

– Помогает ему? – перебил ее Филдинг. – Давайте не будем перегибать палку. До сих пор Бэнкрофт не нашел никаких доказательств, подтверждающих, что мой предшественник совершил какие-либо правонарушения, разве что взял на себя слишком много. На самом деле я думаю, что американцы правы, и вполне возможно, что Стефан Марчант встречался с Дхаром. Но я не знаю, какова была на то причина. И до тех пор, пока мы продолжаем теряться в догадках и ничего не выяснили наверняка, Бэнкрофт не должен затрагивать эту тему.

– Значит, мы должны оставить Дхара американцам? – спросила Армстронг.

– Нам следует самим отыскать его, не исключено, что именно он стоял за неудавшимся терактом на марафоне, – сказал Филдинг, а затем тихо добавил, обращаясь к Армстронг: – Как хорошо, что вы сообщили нам об этом.

– Я совсем забыла, как вы любите делиться информацией, – ответила Армстронг.

– Думаю, Маркус прав, – сказал Чедвик. – Мы должны найти Дхара. – Чедвик всегда старался игнорировать напряженные отношения между двумя службами, полагая, что сможет таким образом хоть немного примирить их. – Дхар хотел устроить теракт на Лондонском марафоне около Тауэрского моста, будь он неладен. Это вам не саботаж на какой-нибудь сельской фабрике. К тому же, отыскав его, мы сможем подвести черту под делом Стефана Марчанта. Если эти двое на самом деле встречались, что кажется мне вполне вероятным, то мы должны узнать, о чем они говорили.

– Вы уверены, что не сохранилось никаких записей, доказывающих, что Стефан Марчант или кто-то еще пытался завербовать Дхара? – спросил Локхарт. – На этой встрече или ранее? Премьер-министру нужны веские доказательства.

– Мы много раз изучали досье Марчанта, – сказал Филдинг. – И все документы, которые могли иметь к этому отношение. Ничего. Никто из МИ-6 или МИ-5 не пытался больше выйти на связь с Дхаром. Мы думаем, что индийская разведка предпринимала попытки установить с ним контакт, но у них ничего не получилось.

Армстронг кивнула в знак согласия и посмотрела на Филдинга.

– А что насчет его сына? – спросил Чедвик. – Мы позволим американцам побеседовать с ним? Попробуйте взглянуть на все с их точки зрения: Стефан Марчант встречается с Дхаром, Дхар устраивает взрывы в посольствах США, Дэниель Марчант неожиданно сталкивается с террористом-смертником – приятелем Дхара, который пытается убить посла США.

– Но Марчант остановил его, – сказал Маркус. – Вот что самое важное.

Однако он понимал, что это уже ничего не доказывало.

Глава 9

Позже в тот день Филдинг принял приглашение Чедвика отобедать в «Путешественниках» на Пэлл-Мэлл. Он не любил ходить по клубам, но в последние годы, когда Стефан Марчант возглавил разведку, ему часто приходилось водить по разным питейным заведениям членов правительства, включая Чедвика. В конце концов он сам стал шефом разведки. Филдинг знал, что старое поколение разведчиков смущал тот факт, что он до сих пор был не женат. Однако времена изменились, и теперь почти все смотрели на Викария как на закоренелого холостяка, а не скрытого гомосексуалиста. Филдинга это вполне устраивало.

Прежде, когда штаб-квартира разведки находилась в Столетнем доме – унылом сером строении на Соутворк, – «Путешественники» играли роль служебного бара для сотрудников МИ-6. После того как МИ-6 переехала в Леголенд, где был свой собственный роскошный двухэтажный бар с террасой, откуда открывался вид на Темзу, в «Путешественниках» стали собираться младшие офицеры. Но некоторые старики не хотели расставаться с традициями. Усевшись за своим столом в обитом деревянными панелями зале, Филдинг тут же узнал несколько знакомых лиц.

– Я хочу предложить вам сделку, – сказал Чедвик, взбалтывая виски «Талискер» в своем стакане. Он считался одним из самых надежных людей в правительстве, и теперь в конце своей успешной, но далеко не блестящей карьеры он должен был выправить курс корабля под названием «Разведка» после фиаско, связанного с отставкой Марчанта. Для Филдинга он был отличным примером того, как посредственность может добиться прекрасных результатов на государственной службе. – Американцы согласны прекратить расследование встречи между Дхаром и Стефаном, если мы оставим им Дхара и обеспечим доступ к Дэниелю Марчанту.

– Обеспечим доступ?

– Они хотят допросить его.

– Зачем?

– Да бросьте, Маркус. Я знаю, что он был одним из лучших ваших сотрудников, но его участие в марафоне выглядит слишком уж подозрительным. Думаю, он мог бы рассказать им кое-что о Дхаре. И если уж говорить начистоту, нам не мешает наконец-то избавиться от Марчанта. Мы все знаем, что он злоупотребляет спиртным. А премьер-министру сейчас меньше всего нужен спивающийся шпион-перебежчик.

Филдинг хотел было снова вступиться за Дэниеля. Но возможно, джин с лаймом подействовал на него расслабляюще, и предложение Чедвика не особенно встревожило его. В глубине души ему самому надоело возиться с Марчантом, чье отстранение причинило ему немало головной боли. Чедвик был прав: Марчант был самым многообещающим молодым офицером, той самой молодой кровью, которой недоставало службам. Но Филдинг также знал, что его отстранили из-за обвинений, выдвинутых против его отца. А его задача заключалась в том, чтобы снять эти обвинения, которые доставляли МИ-6 слишком много неприятностей. И чем скорее американцы забудут о встрече между бывшим шефом разведки и Дхаром, тем будет лучше для всех.

Его тревожил лишь один момент, связанный с технологией допроса, применяемой в ЦРУ. Возможно, новый президент и запретил пытки, но в Лэнгли неохотно расставались со старыми привычками. Несмотря ни на что, Марчант по-прежнему был одним из них, и теперь он оказался слишком уязвимым.

– Он не должен покидать страну, – сказал Филдинг, допивая джин. – И я хочу, чтобы он вернулся к нам живым.

Глава 10

Ночью Лейла вернулась в Лондон, оставив Марчанта дожидаться очередного визита Филдинга наедине с бутылкой солодового виски, которую она тайком пронесла для него. Марчант знал, что пьет слишком много. Тренировки с Лейлой, его внезапное желание принять участие в марафоне – все это было попыткой занять хоть чем-то свою жизнь, потерявшую всякий смысл после смерти отца. Пока Марчант работал в МИ-6, он был в прекрасной физической форме. Выпивка помогла ему заглушить боль утраты и вместе с тем возвращала его к прежней жизни: к распутным, беззаботным денькам в пресс-клубе Найроби.

Тяжелее всего ему пришлось в первую неделю после отстранения. В трезвые минуты Марчант думал исключительно о кроте, которому удалось пробраться в МИ-6. Это помогало ему справиться с переполнявшими его горем и гневом. Вставая на рассвете с раскалывающейся головой, он бродил по пустым улицам Пимлико, освещенным первыми лучами солнца, и пытался обдумать и понять все, что слышал о своем отце. Он стоял на мосту Воксхолла, смотрел на проплывавшие внизу баржи, затем переводил взгляд на Леголенд и на узкие, заглубленные окна в кабинете шефа разведки. Неужели кто-то специально подстроил все это, чтобы устранить его отца, или Аль-Каиде на самом деле удалось проникнуть в МИ-6?

Его отстранение от работы означало, что он не мог входить в Леголенд, общаться с коллегами на темы, связанные с работой, и выезжать за границу. Все его заграничные паспорта были изъяты. Каждое утро Марчант проводил в различных интернет-кафе на вокзале Виктория (своему компьютеру, находившемуся в его квартире на Денби-стрит, он не доверял). Он снова и снова изучал все данные о террористических актах, искал любую информацию, подтверждавшую связь между террористической ячейкой в Южной Индии с кем-то из сотрудников МИ-6, пытался собрать сведения о своих коллегах в МИ-6, имевших связи на полуострове Индостан.

Теперь у него наконец-то появилось недостающее звено, которое, возможно, связывало его отца с Салимом Дхаром. Марчанту никогда не приходило в голову, что его отец мог навлечь на себя подозрения. Филдинг оказался прав: встреча с Дхаром была весьма необычным поступком для его отца. И Марчант был уверен, как не сомневался он в том, что принесенное Лейлой виски обожжет ему горло, что должен сам встретиться с Дхаром, где бы тот ни находился. Это был единственный способ вернуть отцу честное имя. Он должен был узнать у Дхара, ради чего шеф МИ-6 пошел на риск и встретился с ним. Марчант понимал, что последствия этой встречи могут обернуться для него настоящей катастрофой, но по большому счету ему нечего было терять.

Любуясь сельским пейзажем Уилтшира и лесом за каналом, он заметил серую цаплю, которая тяжело взлетела с воды и стала медленно подниматься в небо. Отец говорил, что эти птицы были похожи на «Боинг В-52», он всегда испытывал особый интерес к бомбардировщикам. Во время Карибского кризиса он ездил на авиабазу Файерфорд и смотрел, как они стояли на взлетной полосе с запущенными двигателями и ждали приказа.

Затем Марчант вспомнил то утро, когда отец позвонил ему и сказал, что покидает пост шефа разведки. Его голос звучал непривычно слабо, словно всю свою жизнь он пользовался мегафоном, а теперь внезапно выключил его. Отец позвонил в тот момент, когда Марчант находился в аэропорту Хитроу, он только что вернулся из Могадишо в Лондон, где собирался провести Рождество.

– Ты уже прошел паспортный контроль? – спросил отец, его голос звучал почти что рассеянно.

– Я сейчас жду такси. А что? Папа, все в порядке?

– Поезжай на метро до Хаммерсмит, а затем на Фулхэм-Пэлэс-Роуд ты возьмешь мини-кеб. Попроси, чтобы тебя довезли до Тарлтона. Они знают, где это.

– Отец, что все это значит? Все в порядке?

– Меня прогнали с пастбища. Береги себя.

Марчант тут же сосредоточился, словно находился не в родном городе, а в иностранном аэропорту. Он быстро спустился в метро, пытаясь понять, что значил этот разговор для него и для его отца. Он знал, что у отца на работе в последние недели была напряженная обстановка. В правительстве стали говорить о некомпетентности британских разведывательных служб, агрессивные журналисты печатали статьи о волне терактов и о том, как мало было сделано, чтобы предотвратить их.

Отец заплатил водителю мини-кеба наличными и заявил, что сам отнесет две сумки своего сына. Стоял холодный декабрьский день, вишневые и яблоневые деревья перед их домом все были покрыты инеем. Тонкая, изогнутая струйка дыма поднималась из трубы. Их поместье состояло из двух коттеджных домиков, соединенных вместе и окруженных лугом и извилистым каменным забором. Это было частное владение, находившееся в полумиле от Тарлтона – маленькой деревушки около Киренчестера. Здесь Марчанта всегда охватывало странное чувство. В детстве, полном постоянных переездов и перемен, дом был единственной постоянной величиной. Сюда они приезжали отдохнуть немного от заграничных командировок. В этом доме когда-то он жил вместе с братом. Все здесь было буквально пропитано атмосферой истинной Англии, и дело было даже не в милых старомодных коттеджах, это место олицетворяло для Марчанта все, что он считал родным домом. Он всегда скучал по запаху свежескошенной травы, осенним кострам и фруктовым садам. И тем сильнее бывало его разочарование, когда он понимал, что уже не сможет воскресить свои детские грезы о туманном Альбионе.

– Я рад, что ты приехал, – сказал отец, проходя через дверь черного хода. – Не против, если мы прокатимся в одно место?

Три минуты спустя они уже мчались по замерзшей равнине на его «лагонде» 1931 года и едва ли могли расслышать слова друг друга за ревом двигателя объемом в два литра. Росший вдоль дороги кустарник был весь в инее, тонкая наледь покрывала черную дорогу. Но Стефан Марчант, казалось, не обращал на это внимания, он кутался в толстый шерстяной шарф, а на руках у него были шерстяные перчатки. Дэниель сидел рядом с ним. Он уже и забыл, как может быть холодно в старой машине.

– Я не доверяю своему дому, – сказал отец, переключая передачу, когда они подъехали к развилке на дороге.

Марчант знал, что в доме была установлена специальная охранная система, которая должна была обеспечивать шефу разведки надежный отдых по выходным дням. Он и представить себе не мог, что теперь эти средства могут работать против него.

– МИ-5? – спросил Марчант, чувствуя удушливый запах горячего масла, который снова вернул ему детские воспоминания.

Между ним и отцом всегда царило взаимное доверие и понимание. Они редко скрывали что-либо друг от друга, и поэтому им нечасто приходилось объясняться. Даже когда Марчанта исключили из школы, его отец не рассердился, ему просто было обидно, что его сына поймали с поличным.

– Теперь я представляю угрозу для национальной безопасности! – крикнул он, отпустил рычаг ручного тормоза и стал набирать скорость, направляясь в сторону Эйвенинга.

Марчант надеялся, что в старости он будет выглядеть так же, как и отец, чьи седые волосы развевались теперь на ветру. У него были густые светлые брови и квадратное лицо с аккуратными чертами. Марчанту всегда казалось, что он напоминал чем-то сову-сипуху. А еще эти знаменитые уши, ставшие их семейной чертой. С возрастом они, казалось, еще больше удлинились и приобрели особую форму. «Уши нашего племени» – так говорил про них отец.

Двадцать минут спустя Стефан Марчант остановил «лагонду» на стоянке у вершины Минчинхэмптон-Коммон, расположенной на выступе с западной стороны холма, откуда открывался вид на Бристоль. Он выключил мотор, и некоторое время они сидели молча и любовались пейзажем, пока от капота их машины шел пар. Внизу под ними простирался Котсуолд, напоминавший ожерелье из заледеневших деревушек, соединенных нитками дорожек, вдоль которых стояли красивые загородные дома, старинные церкви, замерзшие деревья. Темные поля были припорошены снегом.

– Я смотрю на все это и удивляюсь, в каком уголке этой прекрасной страны завелся этот страшный недуг, – начал Стефан Марчант. На кончике его носа выступила капелька пота. – Ты знаешь, что они сказали?

– Расскажи мне, – ответил Марчант, почувствовав волнение в голосе своего отца.

– Они больше не уверены, что мои личные интересы совпадают с интересами страны. Прямо так мне об этом и сказали. – Он замолчал, пытаясь сосредоточиться. – Тридцать лет службы, и теперь я должен выслушивать эту свору сопливых выскочек, которые смеют заявлять мне такое.

– Но инициатива исходила от генерального директора, не так ли? – спросил Дэниель.

– Разумеется. Очевидно, я был слишком занят поисками врагов внутри моего подразделения и не заметил, какая серьезная угроза нависла надо мной со стороны.

– Значит, обед в «Путешественниках» ничего не исправил?

– Господи, нет, конечно. Полнейшее поражение. Она не из тех женщин, с которыми мы с тобой, Дэниель, привыкли иметь дело. Она оказалась покруче любого мужчины и просто обвела меня вокруг пальца. Они не хотят, чтобы после Рождества я возвращался в свой офис. Боюсь, тебя также отстранят. Грехи отцов, как говорится. Прости.

Марчант отвернулся, он лихорадочно пытался понять, чем ему это угрожает и какой вред может причинить. Он не ожидал, что это известие так сильно огорчит его. Затем он прервал свои размышления и почувствовал вину за то, что думал только о себе, а не о своем отце, чья карьера была разрушена после долгих лет службы.

– Не переживай за меня. Ты знаешь, я никогда не просил помощи. Я могу сам о себе позаботиться.

– А службы не могут. Если МИ-5 получит полную свободу действий, они завтра же продадут Леголенд японцам и превратят его в отель на Темзе. Эти идиоты выследили нас, поехали отсюда.

Марчант оглянулся и увидел белый седан, который медленно поднимался на холм.

– Знаешь лучший способ отделаться от хвоста? – спросил Марчанта отец, снова заводя «лагонду», которая выбросила в воздух облако голубоватого дыма. – Лучше всех тех, которым тебя научили в Форте?

– Какой? – спросил Марчант, рассматривая в зеркало заднего вида автомобиль, который сбавил ход и теперь полз в четырехстах ярдах от них, в холодном воздухе висел дымок от выхлопной трубы.

– Ты должен ехать быстрее, чем они.