Текст книги "Червь (СИ)"
Автор книги: Джон МакКрэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 48 страниц)
Сука нахмурилась.
– Дай мне подумать.
Это был шанс увидеть нашего работодателя, причем, в не слишком далеком будущем. Вопрос был в другом: хочу ли я это сделать? Я мешкала, избегала этого, пыталась не особо задумываться о своем плане – о сдаче этих ребят, когда я получу последний кусочек информации, как они всё проворачивают и откуда берутся деньги.
Всё время я говорила себе, что должна сдать их. Отдать информацию Протекторату. Но моё сердце было против. Против предательства друзей. К Алеку и даже к Суке я относилась нейтрально, прежде всего я думала о Лизе и Брайане. В смысле, ну, Лиза была мои первым настоящим другом со времён Эммы. Что касается Брайана, мне он нравился, я уважала его. Я ненавидела идею о том, чтобы сделать с ними то, что Эмма сделала со мной. Предать.
Я отказалась от идеи получить уважение или известность за их выдачу. Я ведь помогала совершить преступление, брала заложников, атаковала других героев, почти убила человека, а потом, лишь спустя пару недель, вырезала у этого же человека глаза.
И я смогу жить с этим, без получения признания или награды, или чего-либо ещё. Я могу не высовываться какое-то время. Возможно, быть бдительнее и избегать внимания героев или злодеев, если я действительно захочу выбираться в костюме. Или посмотреть, просто посмотреть, можно ли выбить такую же сделку как у Призрачного Сталкера, стать кандидатом в члены Стражей. Я изначально сторонилась Стражей из-за опасения, что это будет похоже на школу… но я поменялась за последние несколько недель. Выстояла против Эммы дважды. Трижды, если считать собрание в школе. Я закалила характер за этот месяц. Я могла представить, как я тружусь вместе с командой молодых супергероев, отбывая наказание за свои злодейские действия, и это был большой прогресс с тех пор, как я первый раз вышла в костюме, когда даже мысль о присоединении к ним не приходила ко мне в голову.
Проблема в том, что, на этом пути из хаоса возможностей и вероятностей, каждый шаг мог обернуться катастрофой. Что если меня арестуют раньше, чем предложат членство в Стражах? Что если Неформалы избегут ареста и придут за мной? Или за моим отцом?
Всё свелось к людям, находившимся в одной комнате со мной. Дело было не только в том, что я готовилась предать их. Хватит ли мне храбрости сделать то же, что когда-то Эмма сделала со мной, с людьми, которые мне нравятся и которые возможно станут моими заклятыми врагами?
И если я так и не выберу, не решу, буду только откладывать… Это станет чудовищным самообманом. Время, проведенное с Брайаном, сделало это достаточно ясным.
– Думаю… Возможно, я изменю свой голос – высказала я мысль вслух, как только она сформировалась.
Все в комнате, исключая собак, удивленно уставились на меня. Особенно Лиза, даже немного откинувшаяся назад после моего заявления.
Потребовались все силы, чтобы остаться невозмутимой. В конце концов, меня пугало больше всего не то, что я могу потерять друзей и заставить их ненавидеть меня, не то, что они могут прийти ко мне или к отцу, а мысль о том, что это я буду ненавидеть себя. Что я буду испытывать ненависть через год, пять, десять или двадцать лет после этого, за предательство своих принципов, за неправильный выбор с далеко идущими последствиями. Ненавидеть себя за выбор пути, который может привести меня в тюрьму, без шанса на помощь Оружейника, или привести меня к тому, что я причиню кому-то невинному такой же вред, какой причинила Луну и Бакуде.
Общение с Неформалами было полезным в короткой перспективе, но что дальше? Я должна придерживаться первоначального плана, и попытаться убедить себя тем, что я хотела как лучше.
Алек вскинул брови.
– Серьезно.
– Что? – спросила я.
– Ты последний человек, от которого я ожидал изменения решения, дурында, – ответил он. – Ты очень осторожна, а это – самая неосторожная работа, из всех, что нам попадались.
– Моё решение предварительное, всё зависит от того, сможем ли мы придумать план, который с высокой вероятностью сохранит наши шкуры целыми, – уточнила я.
– И всё равно, обычно ты просто тень Брайана, и поддакиваешь ему, – сказал Алек.
– Спасибо, Алек, – Брайан нахмурился. Он повернулся ко мне, его брови сошлись вместе в беспокойстве, – Ты уверена?
– Не совсем, – призналась я, – И прости, что не поддерживаю тебя.
– Ты член команды, у тебя есть свой голос.
– Что заставило тебя передумать? – спросила Лиза.
Мне нужно было избежать любых подозрений с её стороны. Самый безопасный путь – это придерживаться правды, или чего-то очень похожего.
– Не нравится мне, что я не знаю нашего нанимателя. Есть несколько ужасных предположений, и лучше бы узнать правду раньше, а не позже. – Вот, вроде похоже на правду.
– Признаться, мне тоже интересно. – отозвался Брайан. – Но… я не думаю, что мне настолько интересно, чтобы брать такую работу.
– Если эта тощая девочка собирается пойти, то и я не отступлю, – сказала Сука. – Я тоже передумала.
– Девочка? – спросила я её. – Тощая, конечно, но я наверняка всего лишь на год младше тебя.
Лиза остановила нас, встав так, чтобы оказаться между Сукой и мной. – Мы должны придерживаться темы, у нас всего лишь несколько часов, чтобы придумать план и подготовиться. Мы имеем четыре голоса за, один против. Похоже, что это все-таки произойдёт.
Брайан вздохнул.
– Прости, – я пробормотала извинение ещё раз.
Он положил руку мне на плечо, – всё нормально.
Я заметила, что он не стал сразу убирать руку с моего плеча.
Пытаясь отвлечь себя, я спросила Лизу.
– Так как мы это провернём?
Она начала излагать план.
6.05
Мои ноги сжимали бока Иуды. Я чувствовала, как он дышал подо мной, как расширялось его тело, когда его лёгкие наполнялись, а затем опустошались. Он выдохнул, и пар заклубился в холодном ночном воздухе.
Он сделал шаг вперёд, совсем чуть-чуть, и я успела бросить взгляд на мир внизу. С высоты тридцати двух этажей машины на улицах были заметны только по фарам и габаритным огням. Я почувствовала, как сидевшая сзади Сплетница, сильнее обхватила меня. Иуда так сильно сжимал передней лапой край крыши, что острия когтей вонзались в бетон.
Подняться сюда было довольно просто – Сплетница взломала дверь для сотрудников, и мы поднялись на грузовом лифте на крышу. Узнал ли кто-то о том, что мы здесь? Заметили ли нас на камерах? Сложно сказать. Но у нас было мало времени, и мы уже потратили немалую его часть на то, чтобы дождаться, пока собаки закончат расти. Как только Сука решит, что они готовы, мы начнём выдвигаться.
План казался жутким даже когда мы просто его обсуждали. А приступать к его исполнению было в десять раз страшнее.
У меня ещё есть время, чтобы найти предлог для отказа от этой работы.
Свист Суки, из тех, что заставляют поёжиться, когда слышишь их за тридцать метров, перекрыл тихое фоновое гудение города внизу.
Последний шанс, Тейлор.
Секунду спустя, Брут с Мраком и Сукой на спине, переступил через край крыши. Иуда подо мной дёрнулся и последовал за ним.
Когда ты падаешь с такой высоты, тебе не удаётся кричать. Крику мешает ветер. Если тебе есть за что схватиться, ты хватаешься за это изо всех сил и молишься, даже если ты не из верующих. Мои руки с такой силой сжимали костяные крюки по сторонам шеи Иуды, что я думала, что сломаю или кость, или пальцы.
На три этажа ниже крыши находилась терраса. Когда Сука внизу свистнула и указала вперёд Иуда лягнул стену за нашими спинами, отталкиваясь от здания. У меня сердце ушло в пятки, да так и осталось там, когда я увидела под нами край террасы, который явно был слишком далеко, чтобы до него допрыгнуть. Может быть, пёс оттолкнулся слишком рано? В следующий раз мы коснёмся твёрдой поверхности только внизу, когда превратимся в пятно на асфальте.
Но похоже, что его инстинкты были лучше моих. Его передние когти схватились за край террасы. Каждая мышца в моём теле напряглась в попытке не упасть с него, когда мы остановились, пусть даже его мощное тело и поглотило большую часть импульса падения. Он схватился за край и упёрся в него, подтянув под себя задние лапы. Потом, казалось, напрягая каждую мышцу своего тела, он прыгнул. На этот раз не вниз, а наружу.
Когда здание осталось позади, время, как будто, остановилось. Под нами была только улица, на двадцать девять этажей ниже. Ветер, развевавший мои волосы, был болезненно холодным. Мы пересекли горизонт событий, теперь оставалось только сделать дело или умереть. Это позволило мне удивительно легко отбросить сомнения и приготовиться к тому, что нас ожидало.
Галерея Форсберг была двадцать шесть этажей высотой, и являлась одним из самых необычных зданий в центре города. Если я правильно помню, её спроектировали студенты-архитекторы университета несколько лет тому назад. Мне не слишком нравился дизайн, здание было похоже на позднюю стадию игры «Дженга», где каждая секция состояла из закалённого стекла, а стальные балки и фермы составляли основной каркас. Всё здание подсвечивалось, причём подсветка менялась в зависимости от времени суток.
В сине-серых вечерних сумерках галерея была освещена розовым и оранжевым, в тон закату, который завершился час назад. Когда мы перелетали над одним из прожекторов, розовый свет заполнил всё вокруг.
Мои линзы поглотили большую часть света и через секунду я снова могла различать, что происходит. В нескольких шагах от нас Брут с силой ударил стекло при приземлении, и по нему поползла паутина трещин. Мрак практически отскочил от спины Брута, ударился плечом о стекло и начал сползать. Зацепиться было не за что, не спасали даже металлические балки, разделявшие массивные стеклянные панели, и всё, что ждало его ниже по склону – очень долгое падение.
Он протянул руку, схватил Брута за хвост и сумел встать в ту же секунду, когда мы с Иудой и Сплетницей с грохотом приземлились на панель рядом с ними.
Судя по повреждениям, которые нанес Брут при столкновении, мы вполне могли ворваться внутрь сквозь обломки стекла, не разбивая отдельно окно. Сначала был слышен скрежет гнущегося металла, а затем раздался звук стекла разбиваемого на множество кусочков.
Все вместе, мы упали в центр верхнего этажа галереи Форсберг, сопровождаемые дождем из осколков стекла. Мрак приземлился на ноги и отступил назад, а Брут обрушился сразу перед ним. Вокруг нас были люди в модной одежде и униформе. Пиджаки, вечерние наряды… костюмы. Люди кричали и убегали в поисках укрытия. Герои выступили вперёд, некоторые пытались разобраться в происходящем в эпицентре хаоса, остальные вставали между нами и гражданскими.
Через мгновение после нашего приземления, Регент и Анжелика влетели в комнату, опустившись сзади нас. Регент вылетел со спины собаки при приземлении, но сумел перекатиться и присесть. У него почти получилось сделать это, будто так и было задумано изначально. Анжелика встала сбоку от Суки, одетая в ту же сбрую, что и при ограблении банка, но с боков теперь были привязаны две большие коробки вместо сумок.
Я чувствовала себя на удивление спокойно, обшаривая взглядом комнату. Герои Протектората окружили сцену в конце зала. Оружейник, Мисс Ополчение, Огонь, Батарея, Скорость и Триумф.
Рядом стоял «детский» стол для героев дня. Я заметила Стояка, Висту, Рыцаря и Призрачного Сталкера, чей разговор с богатыми подростками, молодыми актёрами, а так же детьми местного бомонда оказался прерван. А ещё среди них была платиновая блондинка в белом вечернем платье, которая буквально прожигала меня взглядом, полным ненависти. Видимо, это была Слава без костюма.
Охранники из отряда СКП, при исполнении, стояли в начале зала и уже поднимали оружие, целясь в нас. Их очень узнаваемая форма состояла из усиленной кевларом кольчуги, и завершалась безликим шлемом. Идентифицировать спецназовцев можно было лишь по значку на груди, с жирными белыми цифрами. Четверо из пяти держали что-то очень похожее на огнеметы. Они пока не стреляли – не могли. Они были снабжены лучшим нелетальным оружием, но в толпе были пожилые люди и дети, и, согласно информации Сплетницы, это означало, что сейчас охране запрещено открывать по нам огонь.
Гражданские… мужчины и женщины в лучших одеждах и драгоценностях. Смесь из самых богатых и влиятельных людей города, их гостей, и тех, кто решил заплатить непомерную цену за билеты. Цена начинались с двухсот тридцати долларов и резко поднимались по мере их раскупки. Мы сначала планировали проникновение в качестве гостей, но потом решили, что слишком опасно позволять записать на камеру то, как мы выглядим без масок, или попасться на проносе нашего оборудования, костюмов и собак. После этого мы перестали следить за ценами на билеты, которые поднялись уже до четырехсот долларов за человека. Гости могли использовать тридцать долларов из стоимости билета для ставок на аукционе, но всё равно это было очень дорого.
Я узнала мэра – это был первый раз, когда я увидела его вживую. Был ещё какой-то парень, который, возможно, был не очень известным актером – вроде его я тоже узнала. В остальном это были просто мужчины и женщины, может быть, немного лучше выглядевшие, немного лучше одетые, чем обычные люди на улице.
И Эмма.
Я готова была рассмеяться. Она стояла там, в толпе, со своими родителями и старшей сестрой, испуганная до смерти, в коротком платье небесного цвета и в синих сандалиях. Её отец – высококлассный адвокат, занимающийся разводами. Я предположила, что он работал на кого-то достаточно знаменитого или достаточно значительного, чтобы его семье не требовалось приглашение или дорогой билет, чтобы попасть сюда.
Жаль, но получается, что я подарю ей потрясающую историю, которой она сможет поделиться с остальной частью школы, когда закончится её отстранение от уроков. Я очень, очень надеялась, что эта история не будет в духе «эти безмозглые злодеи выкинули такой тупой трюк, что Убер и Элит позавидовали бы, и были арестованы в считанные секунды».
Сплетница рассмеялась, немного нервно.
– Блять! Второй раз я на такое не пойду! Чертовски насыщен… – её голос затих, когда Мрак заполнил тьмой зал, оставив свободными от темноты только место, где стояли мы, и самые дальние части зала. Она бросила на него неодобрительный взгляд.
– Сука, Регент, вперёд! – прокричал он, затем подскочил ко мне и схватил меня за руку, стаскивая со спины Иуды. Сплетница спрыгнула со спины своей собаки в паре шагов позади нас.
Трое из нас рванули к одному концу комнаты, а Сука, свистнув своим собакам, двинулась к другому. Я почувствовала, как Регент отвязал коробки с боков Анжелики. Они были тяжёлыми и при падении на пол разлезлись по швам. Это было даже лучше чем я надеялась. Я заставила насекомых вылететь из коробок через крышку и трещины по бокам, и направила их в толпу.
Если несколько кусачих и жалящих особей и полетели в сторону Эммы, то это не было сознательным решением с моей стороны.
Если всё пойдет как надо, то Сука, Регент и собаки смогут остановить любого вышедшего за пределы облака тьмы. Всё остальное, наш успех или унизительный арест, зависели от Мрака, Сплетницы и меня.
Мои насекомые достигли края зала раньше нас. Благодаря тому что я могла ощущать их местоположение, я знала где расположены люди, стены, двери и мебель.
Я вытащила нож и двинулась вперёд, прежде, чем Мрак убрал часть своей тьмы, чтобы показать часть команды СКП, стоявшую на входе. Когда облако черноты рассеялось в струйки дыма, я ступила за спину одного из членов команды, и попыталась разрезать ножом шланг, который тянулся от напоминающего огнемёт устройства в его руках к резервуару на его спине. Тот не поддался, вынуждая меня сделать вторую попытку. Как раз тогда, когда нож всё-таки разрезал материал шланга, член команды СКП заметил меня и ударил мне локтем в лицо. Моя маска приняла на себя большую часть воздействия, но удар по лицу от взрослого мужчины приятным не был, как бы ни была защищена голова.
Я отступила через дверной проём как раз в тот момент, когда резервуар начал высвобождать своё содержимое на пол. Оно было жёлто-белым, выливаясь на пол, оно расширялось как крем для бритья. Резервуар содержал, вероятно, около 10 литров жидкости, что создавало чертовски большое количество пены.
Мрак вложил в пинок весь свой вес, погрузив одного из членов команды в пену целиком, затем двинул основанием ладони по подбородку следующего парня. Тот качнулся, и Мрак захватил висевший на его спине резервуар и потянул через голову. Это лишило мужчину равновесия, да и масса баллона давала о себе знать. Мрак, всё ещё держа резервуар, потянул защищенное шлемом лицо спецназовца вниз, и вскинул колено. Стекло шлема раскололось, и у его противника даже не было возможности поднять руки, чтобы смягчить падение перед ударом о пол
Четвертый член команды выступил из темноты, и Сплетница захватила сопло его оружия, отводя его в сторону прежде, чем он смог начать выпрыскивать пену. Я встала на ноги, чтобы помочь ей. Сплетница начала проигрывать борьбу за оружие, и тогда я прыгнула через всё ещё расширяющуюся лужу пены, затем, приземлившись, толкнула его, сбивая с ног. Он тяжело упал, и Сплетница вывернула из его рук оружие. Когда он поднялся на ноги, она нажала на курок и пальнула ему в лицо. Мрак убрал немного тьмы, чтобы показать последнего члена команды и Сплетница похоронила его под струей пены.
Я видела по каналу Дискавери передачу о возможностях этого материала. СКП, Служба Контроля за Параугрозами снаряжалась разработанным Технарями нелетальным оружием, чтобы усмирять суперзлодеев. Эта удерживающая пена входила в стандартное оснащение. Она распылялась в виде жидкости, затем превращалась в липкую пену с несколькими полезными свойствами. Пена была гибкой и пористой, таким образом, находясь внутри неё, можно было дышать и дожидаться спасательной команды с растворителем пены, которая доберется до вас. Она также была стойкой к любым воздействиям, и команды СКП могли покрыть ею землю, чтобы спасти падающих людей или препятствовать особенно сильным кейпам нанести серьезный ущерб.
Этой пеной можно было покрыть и нейтрализовать кого угодно, кроме самых сильных злодеев. Благодаря её гибкости и устойчивости к ударам и разрывам, даже злодеям вроде Луна было сложно вырваться из неё на свободу. В довершении к этому, она выдерживала высокие температуры и была отличным диэлектриком, позволяя иметь дело с пирокинезом и способностями, связанными с электричеством.
Пока член СКП изо всех сил безрезультатно пытался снять свой покрытый пеной шлем, я стянула с него резервуар и помогла Сплетнице надеть его. У Мрака уже был такой же, и он забирал третий у одного из пойманных пеной членов команды СКП, чтобы вручить мне.
Было тяжело, я едва могла его удерживать. Не пытаясь бороться с весом резервуара, я присела и позволила его донышку встать на пол.
Мрак указал нам влево, и мы прицелились. Секунду спустя он заставил тьму рассеяться, открывая фуршет, окруженный несколькими Стражами и Славой, парящей в двух метрах над полом. Они отмахивались от мелких насекомых, ползающих по ним, но тут же повернулись к нам, когда стало светло.
– Шалава! – подколола Сплетница героиню, перед тем как открыть по ней огонь. Мрак направил поток влево, на Стояка, а я обратила своё внимание на человека в правом конце группы. Призрачный Сталкер.
Признаю, у меня была причина злиться на неё, ведь это она написала записку для отца Эммы, помогая ему с тем чёртовым обвинением в нападении. Я направила на неё поток пены с чувством удовлетворения.
Струя попала точно туда, куда я целилась, но она успела уклониться. Вторым выстрелом я попала ей прямо в грудь, заставив немного пошатнуться, но она не упала и не застряла в пене, как другие. Вместо этого она низко пригнулась, её плащ взметнулся, а затем она перекатилась на другой бок, когда ее ноги коснулись пола, она быстро зарядила арбалет и побежала.
Не важно, были ли у неё заряды с транквилизатором или настоящие болты, если она попадет в меня – мне крышка.
Я широко прошлась потоком пены, стремясь поймать её и либо замедлить, либо помешать ей целиться. Она шагнула на участок пены и слегка запнулась. Сплетница помогла мне своим потоком пены, и благодаря нашим объединенным усилиям Призрачный Сталкер упала. Ещё секунду мы заливали её пеной, и Мрак добавил к этому порцию тьмы.
– Следующие! – крикнул, указывая, Мрак. Я подняла тяжелый бак с пола и приблизилась к нашей следующей цели, прежде чем снова положить его на пол и прицелиться.
На этот раз я намеренно переместила насекомых в эту часть зала в качестве дополнительного отвлекающего фактора. Тьма рассеялась и на этот раз целью были члены Протектората, вернее половина из них. Огонь, Батарея и Триумф.
Батарея уже зарядилась, когда Мрак убрал покрывавшую их непроницаемую тень, и понеслась размытым пятном, как только смогла разглядеть путь. Правда, она двигалась не прямо на нас. Вместо этого она прыгнула в сторону, ударила точно в центр груди Огня обеими ногами, а затем, оттолкнувшись, сменила курс в противоположную сторону.
Огонь манипулировал кинетической энергией, он мог контролировать энергию движения, ускорения и само движение так же, как другие герои могли управлять пламенем или электричеством. Он использовал энергию удара Батареи, чтобы рвануть ракетой к нам, пока она заходила сбоку.
Мрак направил поток пены прямо на Огня, но, казалось, что с него всё соскальзывает. Он, наконец, начал увязать, но отсрочка дала Огню достаточно времени, чтобы врезаться в Мрака и швырнуть того в стену рядом со Стражами. Затем расширяющаяся пена удержала его от дальнейших действий.
Мы со Сплетницей сосредоточили огонь на Батарее. Женщина нырнула и увернулась, двигаясь слишком быстро, чтобы за ней можно было уследить взглядом. Она, казалось, споткнулась о круглый стол для коктейлей, достаточно большой, чтобы за ним могло поместиться четыре человека, но любая неуклюжесть с её стороны была лишь иллюзией. Мгновением позже она схватила стол и закружилась.
Она бросила стол, как огромный фрисби, и я толкнула Сплетницу в сторону, а сама бросилась в другую. Край стола зацепил оружие в руках Сплетницы и вырвал его из рук с такой силой, что заставил её грохнуться на пол и покатиться.
Только я оставалась на ногах против Триумфа и Батареи. Оружейника, Мисс Ополчение и Скорости нигде не было видно. Я могла бы использовать моих насекомых, чтобы поискать героев в темноте, но мне нужно было сосредоточиться на более насущных вопросах.
Батарея снова заряжалась, пополняя запас силы и пользуясь тем, что мы были сбиты с толку. Черт возьми, она, вероятно, построила вокруг этого весь свой стиль ведения боя. Я могла видеть, как обычно глубокого синего цвета линии её костюма побелели. Я сосредоточила на ней всё своё внимание, посылая к ней каждое насекомое в непосредственной близости от нас, и одновременно пытаясь прицелиться. Осы, комары и жуки бросились на неё, кусая и жаля.
Лишь на долю секунды я увидела, как тускнеет свечение линий её костюма, а потом они снова загорелись. Похоже, ей нужно было сосредоточиться, а мои насекомые отвлекали. Когда я встала и открыла огонь, она попыталась увернуться, но не успела всего на шаг. Я задела её краем струи и начала покрывать толстым слоем пены.
Ударная волна швырнула меня. Я была сбита с ног во второй раз в течении нескольких секунд, в ушах звенело.
Темой костюма Триумфа были лев и гладиатор, золотой лев на шлеме, наплечники, пояс, плотно облегающий костюм в других местах. Ему удалось соскрести с лица достаточно насекомых, чтобы использовать свой суперкрик. Он был одним из тех крупных, мускулистых парней, c которыми не захотелось бы сталкиваться, даже забыв про суперспособности. А сила его крика позволяла пробивать дыры даже в бетоне.
Мрак прицелился и выстрелил в него струей пены, но Триумф был удивительно быстр, и ускользнул с её пути. Пока Мрак перенацеливался, Триумф пнул стол для коктейлей и схватил его одной рукой, используя в качестве щита от пены. Я пыталась зайти сбоку, чтобы напасть на него, но он открыл рот и послал новую ударную волну, которая протащила меня по полу в опасной близости от массы пены, в которой застряли Стражи. Когда я попыталась поднять сопло оружия в его сторону, у меня всё поплыло перед глазами, изображение двоилось, высокий пронзительный вой угрожал заглушить все остальные звуки. Я опустила оружие и послала в его сторону ещё больше насекомых, пытаясь придти в себя.
– Сюда! – крикнул Мрак. Он поднял руку. Триумф сделал вдох, готовясь к новой атаке…
И Брут промчался через коридор развеянной Мраком тьмы, чтобы врезаться в Триумфа как разъяренный бык.
Может быть немного сильнее, чем я бы ударила парня, будь я гигантским молотом. Тем не менее, нельзя обвинить собаку в неосторожности.
Слева от меня Призрачный Сталкер высвободила из пены верхнюю часть тела и начала вытаскивать арбалет. В нормальных условиях это было невозможно, но её способность переходить в состояние тени, очевидно, позволила ей выскользнуть в отличии от большинства.
– Нет! – зарычала я. – Лежать. – я утопила её в ещё большем количестве пены.
Я, пошатываясь, встала на ноги, выпрямилась, слегка качнулась и затем постаралась восстановить равновесие.
– Рой! – проревел Мрак. – Уходи!
Я не стала впустую тратить время и бросилась на пол. Только краем глаза я заметила размытое движение там, где только что стояла.
Я перевернулась на спину и увидела, как Оружейник стоит на расстоянии четырёх шагов от меня, направив в мою сторону лезвие алебарды. Серебро забрала не оставляло шансов увидеть выражение его лица. Я могла видеть лишь тонкую, жесткую линию его губ.
– Простите, – пробормотала я тихо, чтобы Сплетница и Мрак не услышали. Я нацелила на него распылитель пены.
В одно мгновение он развернул своё оружие, нижний конец оказался прямо передо мной. Раздался приглушённый хлопок, и я почувствовала что-то вроде волны очень горячего воздуха, от которой встал дыбом каждый волосок на моих руках, ногах и задней части шеи. До меня дошло, кнопка распылителя нажата, но пена не выходила. Я попробовала ещё раз. Ничего.
Это был электромагнитный импульс, уничтоживший механизм. Блять!
Прежде чем я смогла собраться с мыслями и предупредить Мрака и Сплетницу, Оружейник крутанул алебарду в руках, как это делали военные со своим оружием во время парада. Я услышала два хлопка один за другим. Почему-то я не сомневалась, что он не промазал.
– Отзови своего мутанта, – сказал он таким голосом, которому хотелось подчиниться. – Будьте уверены, если он нападет на меня, то лишь получит по морде, а я не хотел бы бить животное, когда виноват его хозяин.
– Сука! – позвал Мрак. – Отзови его. Он прав.
Откуда-то раздался свист Суки. Брут попятился через коридор проделанный Мраком во тьме, чтобы воссоединиться с хозяйкой.
– Ты двигался так, будто можешь видеть в моей тьме, – сказал Мрак, нота настороженности звенела в его гулком голосе.
– Я изучил ваши способности, – сказал нам Оружейник, ударив концом своего оружия по полу. Каждое насекомое в радиусе пяти метров от него упало замертво. – Для вас всё было кончено в тот момент, когда вы вступили в зал.
Мисс Ополчение выступила из тьмы за сценой, в её руках было что-то похожее на пулемёт, она держала Регента в заложниках. Скипетра у него не было.
Пиздец.
6.06
– Сдавайтесь, – приказал нам Оружейник.
– Нет, – резко ответил Мрак.
– Вы только поставите себя в неловкое положение, если будете тянуть.
– Мы превосходим вас численностью в соотношении пять к трём, восемь к трём, если считать собак, – ответил Мрак. – Я вижу, что вон там прячется ваш приятель Скорость.
– Чего ты надеешься достичь? Признаю, навязать нам бой на своих условиях и использовать наше оружие против нас самих – это было очень умно… но это оружие больше не работает. Вообще, всё что у вас есть больше не работает, – Оружейник повернул голову, чтобы посмотреть на Мисс Ополчение, держащую под прицелом Регента. – Это значит, что ты можешь прекратить пытаться использовать на мне свою силу, Регент. На экране моего шлема в углу мигает сообщение, что ты что-то пробуешь. Я настроил защиту от психического и эмоционального влияния, чтобы защититься от тебя и Сплетницы.
Я посмотрела на Сплетницу. Он был психически экранирован от неё? Как это возможно?
И тут я вспомнила. Когда мы противостояли Панацее и Славе, Сплетница сказала, что умеет читать мысли. И теперь Оружейник был дезинформирован, и полагал, что неуязвим.
– Мне не нужно читать тебя, – сказала она ему. – Ты – единственный, у кого есть защита, а твои товарищи по команде и отряд СКП не имеют психических щитов, и я могу узнать у них всё, что мне нужно. Ты не самый блестящий изобретатель, но, как и у большинства Технарей, у тебя есть свой талант. Так получилось, что это сбор и интеграция технологий. Твои разработки функционируют только в твоём непосредственном присутствии, но, тем не менее, ты можешь разместить больше технической начинки в ограниченном объёме, чем там должно поместиться… как в твоей Алебарде.
Оружейник нахмурился:
– Ты лжёшь.
Проклятье. Я жалела, что не сказала ей, что он встроил в свой шлем детектор лжи. Но я и не могла сообщить, не объясняя, как я об этом узнала.
Сплетница с ходу приняла его игру, усмехаясь:
– Ладно, я приврала насчёт чтения мыслей. Но не о твоём оружии и силе. Давай посмотрим… чтобы бороться с моим приятелем Мраком, ты сделал из этой штуки навороченную антенну. Она регистрирует колебания воздуха, и переводит их в изображение для этого твоего крутого шлема, да?
Мрак хрустнул пальцами. Он получил сообщение. Тьма нас не спасёт. Оружейник, со своей стороны, крепче сжал оружие. Невысказанная угроза Сплетнице.
– И другой конец этой твоей палки использует латунь между напольными плитками, чтобы передать электрический заряд в пространство вокруг, для изящного уничтожения насекомых. Ты ведь подготовил это заранее, зная о конструкции пола, ещё до того, как прибыл сюда сегодня вечером?
Он не ответил.
– Не угадала. Значит это счастливое совпадение, что прибор, который ты собрал, так хорошо тут работает.
Снова никакого ответа. Она улыбнулась чуть шире. И продолжила:
– Ты можешь определить, когда я лгу, да? Это потрясающе.
Оружие Оружейника повернулось в её сторону. Сплетница не отступила.
– Значит, ты поймёшь, что я говорю правду, когда я скажу, что твоя команда ненавидит твой характер. Они знают, что ты больше заботишься о своём положении седьмого наиболее видного члена Протектората, чем о них или об этом городе.
За секунду лезвие Алебарды разделилось на три части, переформировалось и выстрелило, словно гарпун, в Сплетницу. Зубцы сомкнулись в полете, образуя шарообразную форму, которая ударила её в живот. Она рухнула на пол, обхватив себя руками.
