Текст книги "Звезды должны подождать (ЛП)"

Автор книги: Джон Кейт (Кит) Лаумер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 7

В течение следующих трех дней люди Барона приходили дважды, и каждый раз старик, видя, как они приближаются, уносил меня, много ругавшегося, но слишком слабого, чтобы сопротивляться, в укрытие из веток и брезента в лесу за домом, а затем исчезал, чтобы вернуться через час или два и оттащить меня обратно на мою тряпичную постель у огня.

Три раза в день он приносил мне жестяную кастрюлю с тушенкой, которую доставал он из консервных банок, и я машинально съедал ее. Я снова и снова представлял себе, как Джинни целый год живет в медленно разрушающемся доме, а потом...

Это было уже слишком. Бывают такие потрясения, которые разум отказывается принять. Я подумал о дереве, которое упало и раздавило восточное крыло, вязу такого размера было по меньшей мере пятьдесят-шестьдесят лет, а может, и больше. А единственный вяз на том месте был двухлетним саженцем. Я очень хорошо его знал, я сам его там посадил.

Мои сверстники, Мак и даже все молодые техники – все они давно умерли от старости. Как они умерли? Но ребята на борту корабля – они все еще были там, и ждали...

Старик совсем сбрендил и не мог сообщить мне ничего полезного. В ответ на большинство моих вопросов он только качал головой и невнятно бормотал что-то о чарах, демонах, заклинаниях и Бароне.

– Я не верю в заклинания, – сказал я. – И я не слишком уверен, что верю в этого Барона. Кто он такой?

– Барон Филадельфийский, ему принадлежит вся эта страна... – старик сделал широкий жест рукой. – Вплоть до Джерси.

– Почему он ищет меня? Чего во мне такого важного?

– Ты пришел из Запретного Места, – бесстрастно сказал мне Батя. – Все слышали крики Малого тролля, который стоит там на страже сокровищ. Если барону удастся узнать секреты твоей силы...

– Чтоб я сдох, Тролль! Да это всего лишь Боло в автоматическом режиме!

– Как бы ни называлось то чудовище, все боятся его, едва ли не больше, чем самого Нуклера[11]11
  Nucler – Nuclear


[Закрыть]. А человека, который может ходить в его тени, действительно стоит опасаться. Но другие – те, что бегают стаей, как собаки, – разорвали бы тебя на куски, как демона, если бы смогли до тебя добраться.

– Ты видел меня там, почему ты не выдал меня? Почему ты помог мне? И почему заботишься обо мне сейчас?

Он покачал головой – универсальный ответ на любой вопрос, на который он не хотел отвечать. Я попробовал зайти с другой стороны:

– Кто был тот тряпичник, с которым ты столкнулся на улице? Почему он подстерегал меня?

Старик фыркнул.

– Сегодня вечером его съедят собаки. Но забудь об этом. Теперь нам нужно обсудить твой план...

– У меня столько же планов, сколько у следующего на очереди в камере смертников, – сказал я ему. – Не знаю, известно ли тебе, старина, но кто-то украл у меня весь мир, пока я отвернулся... – старик нахмурился. У меня мелькнула мысль, что мне бы не хотелось, чтобы он злился на меня, несмотря на его седые волосы....

Он покачал головой.

– Ты должен понять, о чем я тебе толкую, – серьезно сказал он. – Люди барона в конце концов найдут тебя, но если ты хочешь развеять чары...

– Развеять чары, а? – фыркнул я. – Кажется, я поняла идею, Батя: ты вбил себе в голову, что я – своего рода ценная собственность. Ты полагаешь, что я могу использовать свои сверхъестественные способности, чтобы захватить этот зверинец, а ты пока отсидишься в подвале. Послушай, старый дурак: я провел большую часть столетия, – а может, и больше, – в стазис-камере на глубине двухсот футов под землей. Мой мир рухнул, пока я был там, внизу. Теперь этот твой Барон, похоже, владеет всем. И если ты думаешь, что я собираюсь схлопотать пулю, сражаясь с ним, забудь об этом!

Старик ничего не сказал; он просто выжидающе посмотрел на меня,

– Кажется, что все не так уж сильно разрушено, – продолжил я, объясняя это самому себе. – Должно быть, это был газ, или бактериологическая война, – или радиоактивные осадки. Вокруг чертовски мало людей. Ты все еще можешь прожить тем, что можешь украсть в магазинах, автомобили все еще стоят там, где они были в день конца света. Сколько же тебе было лет, когда это случилось, Батя? Я имею в виду войну. Ты помнишь ее?

Он покачал головой.

– Мир всегда был таким, какой он сейчас.

– В каком году ты родился?

Он почесал свои седые волосы.

– Когда-то я знал эту цифру, но забыл.

– Думаю, единственный способ точно узнать, как долго меня не было, – это распилить этот чертов вяз надвое и сосчитать кольца, – сказал я ему – или самому себе. – Но даже это не сильно помогло бы, я ведь не знаю, когда дерево погибло. Неважно. Сейчас самое важное – поговорить с этим твоим Бароном. Где он живет? Как мне попасть к нему на прием?

Старик яростно замотал головой.

– Если барон до тебя доберется, он вырвет из тебя все секреты на дыбе! Я знаю его привычки. Пять лет я был рабом в дворцовых гаражах...

– Если ты думаешь, что я собираюсь провести остаток своих дней в этом крысином гнезде, то ты ошибся с домом, – сказал я ему. – У этого барона есть танки, армия. Он сохранил немного технологий. Вот что мне подходит, а не этот дурацкий мусор. Итак, где находится этот его дворец?

– Охрана пристрелит тебя на месте, как вьючную собаку!

– Должен же быть способ добраться до него, старик! Подумай!

Старик снова покачал головой.

– Он боится покушения. Ты никогда не сможешь приблизиться к нему... – он просиял. – Если только ты не знаешь заклинания силы...?

Я прикусил губу.

– Может и знаю... Ты хотел, чтобы у меня был план. Чувствую, кажется, что он вот-вот появится. У тебя есть карта? – он указал на стол рядом со мной. Я порылся в ящиках, нашел мумифицированных мышей, тараканов, заплесневелые деньги и стопку сложенных дорожных карт. Я вспомнил, что положил их туда на прошлой неделе. На какой-то неделе. Я осторожно открыл одну из них: выцветшие чернила на пожелтевшей бумаге, разваливающейся на сгибах. Надпись в углу гласила: “ПЕНСИЛЬВАНИЯ 40M:1. Авторские права принадлежат корпорации Exxon, 2011г.”[12]12
  Снова авторское несоответствие, ведь карты он “положил туда на прошлой неделе”, а жена была убита в 1992г, как сказано в 6 главе. Видимо не все даты из рассказа “Ночь Троллей” были исправлены.


[Закрыть]

– Этого будет достаточно, Батяня, – сказал я. – А теперь расскажи мне все, что сможешь, об этом твоем Бароне.

– Ты уничтожишь его?

– Я даже не знаком с этим человеком.

– Он – зло.

– Не знаю, у него целая армия. Это многое компенсирует...

Глава 8

После еще трех дней отдыха и стариковской тушенки я пришел в норму – ну или почти в норму. Я попросил старика вскипятить мне воды, чтобы помыться и побриться. Я нашел в комоде пару удобных кальсон из синтетического волокна, натянул их, а поверх свой армейский защитный костюм, затем пристегнул кобуру, которую смастерил из дна жесткого пластикового пакета для одежды.

– На этом мои приготовления закончены, Батя, – сказал я. – Через полчаса стемнеет. Спасибо за все.

Он поднялся на ноги. На его морщинистом лице было озабоченное выражение, как у отца, когда ребенок в первый раз в жизни просит машину.

– Люди Барона повсюду, – сказал он мне, но добавил, что раз в неделю во дворце устраивается большая вечеринка, и сегодня как раз та самая ночь. – Если ты должен идти, то сейчас самое подходящее время, – он кивнул, соглашаясь с самим собой.

– Если хочешь мне помочь, пойдем, прикроешь меня своим дробовиком, – сказал я. Я поднял дробовик. Он был потертый, но не ржавый, старик хорошо о нем заботился. – У тебя есть патроны к этой штуке? – спросил я его.

Он улыбнулся, на этот раз довольный.

– Патроны есть, но магия ушла из многих.

– Такова природа волшебства, Батя. Оно исчезает из вещей прежде, чем ты успеешь это заметить.

– Ты прямо сейчас уничтожишь Великого тролля сейчас?

– Мой девиз – не буди спящих троллей. Я просто нанесу визит вежливости Барону.

Радость сбежала с его лица, как выпивка из опрокинутого кувшина.

– Не принимай это так близко к сердцу, старина, – посоветовал я. – Я не тот сказочный принц, которого ты ожидал, но я позабочусь о тебе – если у меня получится.

Я подождал, пока он наденет заплесневелую куртку с одним рукавом. Он взял ружье и проверил затвор, затем посмотрел на меня.

– Я готов, – сказал он.

– Ага, – сказал я. – Пошли...

Глава 9

Получился пятимильный[13]13
  8 километров


[Закрыть] переход по пустынным улицам и разбитому шоссе, на протяжении всего пути я уворачивался от зеленых банкнот – я больше никого не увидел ни на изрытой дороге, ни на заросших полях – к баронскому дворцу, сорокаэтажному зданию из бетона и стекла, которое было известно в мое время как отель “Хилтон Субурбан”. Мы добрались туда за три часа, к концу которых я пыхтел, но все еще держался на ногах. Мы вышли из-под прикрытия деревьев и посмотрели через провал в земле на огни, неуместно веселые в разоренной долине. Здесь не было никакой активности.

– Ворота вон там, – указал старик, – их охраняет Великий тролль.

– Подожди минутку, я думал, что Тролль – это Боло, который охраняет Зону.

– Тот Младший тролль. А этот – Великий...

Я выбрал несколько подходящих для ситуации слов и пробормотал их себе под нос. Вслух же я сказал:

– Мы бы сэкономили немного сил, если бы ты упомянул об этом Тролле чуть раньше, старина. Боюсь, у меня нет никаких заклинаний, которые могли бы вырубить “Марк II”, когда он взбесится.

Он покачал головой.

– Он заколдован. Я помню тот давний день, когда он явился, метая молнии. Люди разбегались от него. Тогда барон приказал ему стоять у своих ворот и охранять его...

– Как давно это было, старина?

Он пошевелил губами, проговаривая вопрос.

– Давно, – сказал он наконец. – Много зим назад. Тогда я был молод и силен.

– Пойдем посмотрим.

Мы спустились по склону, поднялись по изрытой колеями грунтовой дороге к темной полосе деревьев, окаймлявших территорию дворца. Старик тронул меня за руку.

– Здесь будь тихим. Говорят, Великий Тролль спит чутко...

Я преодолел последние несколько ярдов, обогнул кирпичную колонну рядом с заблокированными воротами с потухшим фонарем наверху, и посмотрел через несколько сотен ярдов кустарника высотой по пояс на темный силуэт, вырисовывающийся на фоне дворцовых огней. Кабели, протянутые между деревьями, поддерживали потрепанный брезент, нависавший над Боло. Обломки вертолета, похожие на раздавленную стрекозу, лежали на дальней стороне освещенного пространства. Ближе виднелись разбросанные фрагменты шасси тяжелого автомобиля. Старик завис у меня за плечом.

– Похоже, проход закрыт, – прошипел я. – Давай попробуем продвинуться дальше.

Он кивнул.

– Здесь никто не ходит, – прошептал он. – Вторые ворота там, – он указал налево. – Но там фонари и много охранников.

– Нам придется перелезть через стену между воротами, – предложил я.

– На вершине стены острые шипы, – сказал он мне, – но я знаю место подальше, где шипы притуплены.

– Веди, Батяня.

Полчаса ползания по мокрым зарослям привели нас к тому месту, которое, по словам Бати, мы искали. Мне оно показалось похожим на любой другой участок этой восьмифутовой[14]14
  2,5 метра


[Закрыть] каменной стены, над которой нависали мокрые тополя.

– Я пойду первым, – сказал старик, – чтобы привлечь внимание охранников.

– Тогда кто же меня подсадит? – возразил я. – Я пойду первым.

Он кивнул и сложил ладони рупором. Я шагнул вперед, и он поднял меня так же легко, как моряк поднимает пивную кружку. Батя был стар, но слабаком он точно не был.

Я огляделся, затем пополз, перебрался через проржавевшие шипы и спрыгнул на газон. Тут же я услышал треск кустарника. Менее чем в двадцати футах от меня поднялся мужчина, сжимая в руках устрашающего вида оружие. Я лежал, распластавшись, в темноте, пытаясь выглядеть как нечто, которое пролежало там долгое время...

Я услышал впереди еще один звук: глухой удар и треск веток. Охранник повернулся, двинулся прочь и быстро исчез в темноте. Я слышал, как он продирается сквозь кустарник, затем он что-то крикнул, и издалека донесся ответный крик. Старик отвлекал их. Я надеялся, что с ним все будет в порядке и не стал мешкать. Я вскочил на ноги и бросился бежать под прикрытие деревьев вдоль подъездной дороги.

Глава 10

В полной темноте я лежал, распластавшись на мокрой земле, под развевающимися на ветру ветвями декоративного кедра, моргая от мелкого дождя, застилавшего мне глаза, вдыхая сосновый аромат и ожидая, когда утихнет вялая тревога позади меня. Послышалось несколько криков, какие-то звуки поисков в кустарнике, но это была неподходящая ночь для погони за воображаемыми незваными гостями на территории баронства, и через пять минут все снова затихло. Батя так и не появился, но я сказал себе, что он задержался дольше, чем я имел право ожидать.

Я изучал открывшийся передо мной вид. Дерево, нависшее надо мной, было одним из ряда выстроившихся вдоль подъездной аллеи, которая, изящно изгибаясь, тянулась на четверть мили[15]15
  402 метра


[Закрыть] по темной лужайке к башне света, которая была дворцом Барона Филадельфийского. Силуэты фигур охранников и припозднившихся гостей двигались на фоне света, падавшего из-за колоннады у входа. На террасе высоко над ними танцоры кружились под разноцветными огнями в слабом сиянии отклоняющего поля, которое удерживало холодный дождь на расстоянии. Во время затишья ветра я услышал слабую музыку. Батя говорил мне, что еженедельный грандиозный бал Барона к этому времени будет в самом разгаре.

Я увидел, как по мокрому гравию передо мной пробежали тени, а затем я услышал урчание двигателя. Я вжался в землю и наблюдал, как длинный стройный “Мерседес” – по моим прикидкам, модель года 20-го с небольшим – пронесся мимо. Подъездная дорожка была почти ровной. Как и на государственной дороге, ведущей к этому месту, выбоины на ней были заделаны заделаны утрамбованной галькой. Толпа в сельской местности сбивалась в стаи, как собаки, но друзья барона жили намного лучше. Тем не менее, машин здесь было немного, большинство гостей, несмотря на погоду, пришли пешком.

Я поднялся на ноги, не без стонов конечно, и направился ко дворцу-отелю, стараясь держаться в тени. Там, где подъездная дорожка поворачивала направо и огибала здание, я свернул с нее, опустился на четвереньки и пополз вдоль подстриженной живой изгороди из бирючины[16]16
  “Privet hedge” — Privet в данном случае обозначает живую изгородь, отделяющую каждый дом в отдельности от улицы и ото всех остальных. Буквально отсылка на самое “пригородное” растение, куст бирючины, которое аккуратно ограждает многие английские сады. К примеру улица, на которой живёт Гарри Поттер, в переводе издательства “Росмэн” звучит как “Тисовая”, однако в оригинале она называется “Privet Drive”.


[Закрыть] мимо темных прямоугольников ухоженного сада к краю второго пруда, освещенного гаражами. Я спрятался за ближайшим кустом цветущего земляничного дерева и лег на живот, наблюдая за тенями, которые двигались по мокрому асфальту подъездной дорожки. Там, кажется, дежурили двое, не больше. Ожидание не улучшило бы моих шансов. Я поднялся на ноги, вышел на тротуар и, не таясь, обогнул угол серого здания из полевого камня[17]17
   Полевой камень – это природный материал, распространенный во всех умеренных зонах. Его не добывают в карьерах, а часто приносят ледники. Полевые камни лежат на поверхности или близко к ней. Они плоские и овальные, и хотя цвет и размер зависят от их местонахождения. Обычно они состоят из гранита, песчаника и известняка.


[Закрыть], вышел на свет.

Я невольно вспомнил, когда был здесь в последний раз: торжественный бал в честь открытия отеля, на котором Джинни выглядела такой очаровательной в своем зеленом бархатном платье в горошек, которое сидело на ней, как ее собственная кожа, и под которым не было никакого белья, скрывающего ее прекрасные изгибы, а я выглядел довольно эффектно в белом пиджаке с причудливыми погонами.

Там, где когда-то были большие медные буквы названия отеля, виднелись призрачные очертания и сломанные заклепки, сейчас читавшиеся как “ИЛТОН УБ РБ”.

Я произнес:

– Ага, “Илтон уб рб”, и вам того же, – и продвинулся еще на несколько ярдов, стараясь выглядеть скучающим, когда мужчины обернулись, чтобы посмотреть на меня. Невысокий, коренастый парень в засаленной зеленой баронской форме окинул меня равнодушным взглядом. Мой погодный костюм был достаточно похож на обычный рабочий комбинезон, чтобы я мог продержаться, по крайней мере, несколько минут, как я надеялся. Второй мужчина, откинувшийся к стене на деревянном стуле, даже не повернул головы.

– Эй! – позвал я. – У вас, пташки, есть трехтонный домкрат, который я мог бы одолжить?

Коротышка кисло оглядел меня.

– Ты чей водитель, Мак?

– Герцога Джерси, – сымпровизировал я. – Спустило. Левое заднее. Что за ночка. Сплошные неудачи.

– Джерси не может позволить себе домкрат? – хмыкнул коротышка.

Я подошел к нему и ткнул в него указательным пальцем.

– Он мог бы купить тебя и выпотрошить на алтаре в любую субботу, низкие карманы[18]18
  Это старомодное, 30-х годов, насмешливое прозвище для низких парней. Ещё тогда в ходу было выражение “Высокие карманы” – для высоких.


[Закрыть], – прорычал я. – И он получил бы от этого удовольствие. Он такой.

– Неужели нельзя отпустить безобидную шутку без того, чтобы кто-нибудь не заговорил о жертве для алтаря? – запротестовал он. – Хочешь домкрат – бери домкрат.

Мужчина в кресле приоткрыл один глаз и оглядел меня.

– Как долго ты работаешь на Джерси?

– Достаточно долго, чтобы знать, кто распределяет ранги между Джерси и Филли[19]19
  Филадельфия


[Закрыть], – сказал я ему и зевнул. Я оглядел просторный гараж с бетонным полом, задержал взгляд на четырех тяжелых машинах с гербами Филадельфии на бортах.

– Где здесь кухня? – потребовал я ответа. Вежливость была бы неправильно понята этими парнями. – Я выпью пару чашек горячего кофе, прежде чем снова отправлюсь в путь.

– Вон там. – указал коротышка. – Один этаж вверх и налево. Скажи повару, что Пинци пригласил тебя...

– Я скажу ему, что меня прислал Джерси, младший, – в гробовой тишине я открыл дверь и вышел.

На этаже было тепло и пахло пряностями. Толстый ковер – даже здесь – приглушал мои шаги. Из кухни, расположенной примерно в сотне футов[20]20
  30 метров


[Закрыть] дальше по коридору, доносился звон кастрюль и посуды. Я подошел к двери в десяти футах от кухни, подергал ручку и заглянул в темную кладовую. Я закрыл дверь, прислонился к ней и стал наблюдать за кухонными дверями, вдыхая запахи, от которых у меня сводило челюсти: жареная птица, запеченный окорок, отбивные на гриле... Сквозь деревянную обшивку я слышал, как тремя этажами выше гремят басы оркестра. Справа была маленькая дверь, вероятно, для выноса мусора. Я подошел и отодвинул засов.

Прошло пять томительных минут. Затем дверь кухни в конце коридора распахнулась, и в поле зрения появился высокий сутуловатый мужчина в черной ливрее, с блестящей лысиной и небольшим брюшком, держащий поднос на растопыренных пальцах одной руки. Он повернулся, взмахнув черными полами своего короткого смокинга, крикнул что-то за спину и направился к нише, в которой я прятался. Я подождал, пока он пройдет мимо, затем вышел и откашлялся. Он вздрогнул и повернулся ко мне лицом. Он был хорош в своем деле: две дюжины крошечных стаканчиков на подносе стояли ровно. Он моргнул и приготовился возмущаться...

Я показал ему нож, который одолжил мне старик, – с костяной ручкой и шестидюймовым лезвием.

– Только пикни, и я перережу тебе горло, – тихо сказал я. – Поставь поднос на пол.

Он начал пятиться, я поднял нож. Он внимательно рассмотрел его, облизал губы, затем быстро присел и поставил поднос на пол.

– Повернись.

Я шагнул вперед и рубанул его ребром ладони по шее. Он сложился, как двухдолларовый зонтик. Я с трудом открыл дверь кладовой, втащил его внутрь и перешагнул через него, чтобы закрыть дверь. Все было тихо. Я снял с него черный пиджак и брюки, расстегнул жесткую белую манишку и галстук. Он тихо захрапел. Я натянул одежду поверх своего погодного костюма. Она получилась вполне по размеру, так как он был высокого роста и полноват. При свете фонарика я срезал тяжелый плетеный шнур, свисавший с высокого окна, связал им руки и ноги официанта за спиной, спрятал его за ящиком и вышел обратно в холл. По-прежнему тихо. Я попробовал один из напитков, он оказался неплох. Я выпил еще, выбросил пустые бутылки, затем взял поднос и пошел на звуки музыки.

Глава 11

Большой бальный зал был сто ярдов в длину и пятьдесят в ширину, со стенами пыльно-розового, золотого и белого цветов. Высокие окна были затянуты малиновым бархатом, а сводчатый потолок украшали херувимы. На натертом до блеска полу пары в ярких платьях и униформе величественно двигались в такт тяжелому ритму традиционного фокстрота. Все женщины, распределенные строго по одной на каждого мужчину, были молоды и, по моему мнению, довольно привлекательны, не желтофиоли[21]21
  Wallflower – корабль, долго стоящий у стенки, дама без кавалера.


[Закрыть], не дуэньи[22]22
  Дуэнья (устар.) – в Испании и испаноязычных странах пожилая женщина, занимающаяся воспитанием и следящая за поведением девушки или молодой женщины-дворянки.


[Закрыть]. Я медленно двинулся вдоль края толпы, высматривая кого-нибудь, кто подходил бы под описание барона – рост пять футов десять дюймов, тонкие черные волосы, острый нос...

Чья-то рука схватила меня за локоть и развернула к себе, стакан упал с моего подноса и разбился об пол. Невысокий щеголеватый мужчина в черно-белой униформе метрдотеля уставился на меня.

– Что ты себе позволяешь, кретин? – зашипел он.

– Босс, вы роняете на пол настоящие древние запасы, – сказал я ему. Я огляделся, казалось, больше никто не обращал на нас внимания.

– Откуда ты? – прорычал он.

Я открыл было рот, чтобы резко ответить...

– Неважно, все вы одинаковые, – проворчал он. Он с отвращением развел руками. – Подонки, которых они ко мне присылают, – позор для Черных. Эй, ты! Встань! Держи свой поднос гордо и грациозно! Шагай изящно, а не как рыцарь, выходящий на поле боя! И время от времени останавливайся – просто на тот случай, если какой-нибудь знатный гость захочет выпить!

– Само собой, приятель, – сказал я. Я двинулся дальше, уделяя немного больше внимания своему ожиданию. Я увидел множество зеленых мундиров: горохово-зеленых, темно-зеленых, изумрудно-зеленых, но все они были увешаны орденами и медалями. А по словам Бати, Барон отличался спартанской простотой – наверное был неуверен в своей абсолютной власти.

Через каждые несколько ярдов по бокам бального зала были высокие бело-золотые двери. Я заметил одну открытую, и бочком направился к нее, не помешало бы разведать местность...

Сразу за дверью очень крупный часовой в бутылочно-зеленой униформе с семью нашивками преградил мне путь. Он был одет как игрушечный солдатик, но в том, как он держал наготове свой электрошокер, не было ничего игривого. Я подмигнул ему.

– Я подумал, что вы, ребята, возможно, захотите выпить, – прошипел я. – Ром – отличная штука, легкая, как эфир.

Он посмотрел на поднос, облизал губы, но брать не стал.

– Иди обратно, дурак, – прорычал он. – Из-за тебя нас обоих повесят...

– Как хочешь, приятель, – любезно согласился я и начал медленно пятиться к выходу. Как раз перед тем, как дверь между нами закрылась, он взял с подноса стакан. Я обернулся и чуть не столкнулся с высоким, худощавым мужчиной в светло-голубом костюме, дополненном парадной саблей, золотыми лягушками, отделкой из леопардовой кожи, парой белых перчаток до колен, заправленных под эполет, пистолетом в модной кобуре и восемнадцатидюймовой чванской тростью. Он посмотрел на меня так, как старые девы смотрят на грешников.

– Смотри, куда идешь, свинья, – сказал он голосом, похожим на треск сосновой доски.

– Выпей, адмирал, – предложил я.

Он приподнял верхнюю губу, чтобы показать мне ряд зубов, которые последние несколько лет не встречались с дантистом. Бороздки по бокам его рта стали зеленовато-белыми. Он потянулся к перчаткам, висевшим у него на плече, и нащупал их. Они шлепнулись на пол рядом со мной.

– Я бы поднял их для вас, шеф, – сказал я. – Но у меня поднос...

Он втянул воздух сквозь зубы, разделил его на полоски и фыркнул мне в ответ, затем щелкнул пальцами и указал тростью на дверь позади меня, через которую я только что вошел.

– Пошли, открывай, немедленно! – рявкнул он. Спорить было не время. Я распахнул дверь, и он шагнул внутрь, а я оказался рядом с ним. Охранник в зеленом опустил свой стакан и вытянулся по стойке смирно, когда увидел светло-голубую форму. Мой новый друг проигнорировал его, сделав резкий жест, призывающий меня следовать за ним. Я проследовал за ним по широкому, высокому, мрачному коридору к маленькой двери и вошел в хорошо освещенную уборную с кафельными стенами и логотипом “Хилтона” на каждой плитке. Большеглазый раб в белых утках[23]23
  Парусиновые брюки


[Закрыть] уставился на него. Синий Мальчик мотнул головой в его сторону. Раб поспешно ретировался, а Синий Мальчик повернулся ко мне.

– Снимай куртку, раб, – приказал он. – Твой хозяин забыл научить тебя дисциплине.

Я быстро огляделся и увидел, что мы одни.

– Подождите минутку, я только поставлю поднос, капрал, – сказал я. – Мы же не хотим тратить впустую все самое лучшее.

Я повернулся, чтобы поставить поднос на корзину для грязного белья, и заметил в зеркале какое-то движение. Я пригнулся, и маленькая кожаная плетка отвратительного вида просвистела у меня над ухом и ударилась о край мраморного унитаза с треском, похожим на пистолетный выстрел. Я уронил поднос, быстро шагнул вперед и нанес удар левой в челюсть Синему Мальчику, от которого его голова ударилась о кафельную стену; затем я нанес удар правой в пряжку ремня, затем поднял его, когда он согнулся, давясь, и сильно ударил его под ухо.

Я затащил его в кабинку, приподнял и начал сбрасывать черную одежду официанта.