Текст книги "Уроки развращения (ЛП)"

Автор книги: Джиана Дарлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Я откинула голову назад и застонала от его слов. Стремясь помочь, я вцепилась пальцами в его густые волосы, чтобы опуститься на его толчок.

Он потянулся вверх, чтобы поиграть с моими сосками, перекатывая их между пальцами.

– Сильнее, – умоляла я, скача на нем быстрее.

Его член натягивал меня так сильно, что мои ноги уже дрожали от желания кончить.

– Боже, сильнее, – снова взмолилась я, а потом зашипела, когда он приподнялся и сильно укусил меня за один сосок, в то время как другой мы скрутили в тугую щепотку.

– Кончи в течение следующих тридцати секунд, и я дам тебе дополнительную оценку, – выдавил он между покусываниями моих алмазно-твердых пиков.

Я кончила за десять.

Я вскрикнула, когда сильно кончила на его большой член, мои ноги тряслись, киска сжималась в тиски.

– Вот так, кончи на меня, покажи мне, как тебе это нравится, – подбадривал он меня, когда я снова и снова била бедрами.

Он шлепал руками по моей заднице, по очереди по каждой ягодице. Боль заставляла меня кончать сильнее и дольше. Я всхлипывала, умоляя его остановиться.

– Нет, – засмеялся он, а затем крепко сжал мой клитор между пальцами, так что я вскрикнула, и еще раз, оргазм пронесся через меня. – Кресс, – крикнул он, впиваясь в меня в последний раз, когда наступил его собственный кульминационный момент.

– Черт. – Задыхалась я через несколько минут, рухнув на него сверху.

Кинг успокаивающе провел пальцами по моей покалывающей попке и поцеловал меня в плечи.

– Никогда бы не подумал, что, выглядя такой красивой, как королевская особа, с такими золотыми волосами и большими, невинными глазами, в этих милых маленьких учительских нарядах, ты будешь трахаться так жестко, как ты это делаешь. Должен сказать, детка, мне это чертовски нравится.

Я улыбнулась ему в волосы, моя усталость сделала меня честной.

– Ты уверен, что этого будет достаточно, чтобы удовлетворить тебя? Ты молодой жеребец. Я не даю тебе посеять свой дикий овес и все такое.

Его смех вибрировал во мне.

– Не хочу злить тебя, когда ты так сладко посапываешь у меня на коленях, но, детка, поверь мне, я посеял тонну гребаного овса, прежде чем встретил тебя.

Я зарычала, но его смех смягчил мою сварливость.

– Ты можешь устать от меня, вот и все, что я хочу сказать, – пробормотала я, одновременно смущенная и сонная.

Его руки прошлись по моей спине и обняли меня всем телом.

– Может, и устану, но от тебя – никогда.

– Я хотела тебе сказать, – сказала я, когда мои глаза закрылись, и в его объятиях мне было достаточно спокойно, чтобы заснуть как младенец. – Уильям продолжает звонить мне. Он даже оставляет мне сообщения на стойке регистрации в ЭБА. Сегодня на ступеньках у входа лежал подарок.

– Ты открыла его? – спросил он, теперь напряженный как доска подо мной.

Я была слишком уставшей, чтобы делать что-либо, кроме как лениво перебирать руками массу его мягких, вьющихся волос и хмыкать.

– Так хочется спать.

– Куда ты его положила, Кресс? – потребовал он.

– На кухне, – сказала я, но уже почти заснула.

Я проснулась снова, когда он устроился в постели, гораздо позже, рядом со мной.

Будильник показывал 3:43 жирными зелеными цифрами.

– Где ты был? – прошептала я с закрытыми глазами, когда он протащил меня по простыням и уложил на свое тело, как второе одеяло.

Его кожа была холодной, и от него пахло холодной ночью на улице.

– Просто заботился о том, что нужно было починить, – сказал он мне хриплым голосом, как будто кричал.

– Ты вышел из дома? – спросила я, нахмурившись и желая поговорить об этом, но мои глаза не открывались, а сон снова затягивал меня в свои глубокие объятия.

– Никто не посылает моей женщине подарки, кроме меня, – тихо пробормотал он несколько минут спустя, крепко сжав меня и поцеловав в макушку.

Но я была слишком далеко, поэтому ничего не ответила.

Глава двадцать первая

Крессида

Было уже поздно, где-то в часы, спрессованные, как в книге, между страницами ночи и утра – пауза в каждом дне, когда не должно происходить ничего, кроме спокойного созерцания и сна.

В клубе «Падших» не происходило ни того, ни другого.

Старая школьная рок-музыка пульсировала в здании клуба, как сердце, поддерживая прилив и поток движения в кирпичном доме без окон и его окрестностях. Легко было попасть в этот ритм, потерять из виду свои запреты перед гедонистическими течениями, несущимися, как подсознательное послание, на хвосте Rolling Stones, AC/DC и Guns 'N Roses (прим. пер. – музыкальные группы).

Субботняя вечеринка, возвещающая о начале весенних каникул, уже давно превратилась из веселого семейного барбекю в нечто более мрачное и развратное.

Байкеры разлеглись на свободных поверхностях, целуясь (или еще хуже) с подружками. Еще большее количество слонялось небольшими группами, раскуривая марихуану класса А, а еще большее количество уходило на ночь, отрубалось на диванах или закрывалось в комнатах, которые они забронировали в задней части здания. Большинство байкеров с детьми уже давно уехали, и остались только истинные хардкорщики.

Я, как ни странно, была одним из них.

Кинг сидел на табурете у бара, а я расположилась на одном из его бедер, одна рука обхватила меня за талию, чтобы удержать равновесие, а другая держала пиво Blue Buck. Я никогда не видела, чтобы он столько выпил за одну ночь, но был ли он пьян, я не могла сказать. Он легко разговаривал с Зевсом, Новой, Мутом и Батом, его улыбка была широкой и легкой. Время от времени его большой палец проводил взад-вперед по открытой коже моего живота, я вздрагивала, и он пригибался, чтобы мягко укусить меня за шею и плечо.

У нас была хорошая ночь, но не совсем легкая.

Днем я нервничала, надевая свою одежду «байкерской крошки». Белая обрезанная футболка Harley Davidson открывала большой простор моего плоского, бледно-золотистого живота, особенно с низкой посадкой (и я имею в виду низкую посадку) пары выцветших синих джинсов, которые я надела. Под страхом гнева байкерши я пообещала девочкам, что завершу образ эффектным макияжем, большой прической и злыми кожаными ботинками с шипами на каблуках.

Когда я на цыпочках спускалась по лестнице из спальни, Кинг и Мут, которые бормотали вместе, замолчали и уставились на меня. Я ерзала, надеясь, что не выгляжу смешно, потому что я не чувствовала себя смешной. Я чувствовала себя сексуальной и классной, как женщина, которую можно дважды подумать, прежде чем переступить порог, и трижды, прежде чем трахнуть. Это было прекрасное чувство после целой жизни, в течение которой я чувствовала себя красивой пешкой, которую выставляли напоказ моя мать и Уильям. Сегодня я чувствовала себя чертовой королевой.

Кинг, похоже, тоже так думал, потому что он практически набросился на меня у подножия лестницы, сказал Муту отвалить ненадолго, а потом поцеловал меня. Мут отвалил ненадолго, а Кинг взял меня на лестнице. Это вызвало у меня кожный ожог у основания спины, но мне было все равно.

Получившееся сексуальное сияние подходило к моему новому образу.

Кроме того, это заставило меня меньше нервничать, когда меня официально представили «Падшим» как старушку Кинга.

Очевидно, мои нервы все равно были неуместны. В барбекю, которое Зевс устраивал в здании клуба, не было ничего официального или пугающего. Мужчины, женщины и дети толпились на асфальте, наслаждаясь весенним солнцем и веселой компанией. Запах обугленного мяса вырывался из коптильни и витал над двумя грилями, установленными в задней части здания клуба. Там же стояли два стола для пикника, уставленные салатами, гарнирами и десертами, которые приготовили разные старушки и дочери-подростки, и шесть кулеров, наполненных различными сортами местного пива, а также три бочонка. Один из новичков, прыщавый паренек, которого клуб по неизвестным причинам назвал «Голубь», работал в баре для всех желающих (в основном женщин) выпить коктейль. Еще двое «ангарчан» были на подхвате у байкеров и выполняли различные работы в течение ночи, но, похоже, все остальные решили отдохнуть от драмы и интриг новых дилеров в городе и просто развлечься.

Наслаждаться собой, как я узнала, байкеры умеют очень хорошо.

Малыши бестолково носились по разбросанным на траве брызгам, а дети постарше по очереди ухаживали за ними и общались со взрослыми, чтобы родители могли снять нагрузку и сосредоточиться на общении и выпивке.

Мне было так весело, что я забыла о напряжении, даже когда Скелл прямо у меня на глазах начал приставать к гораздо более молодой женщине или когда кто-то из братьев начал передавать косяк. Кинг оставил меня, по большей части, с моей новой группой байкерских крошек, но когда я встречалась с ним глазами почти каждый раз, когда искала его, он дарил мне свою мальчишескую ухмылку, и это заставляло мое сердце раздуваться так сильно, что становилось больно. Музыка была отличной, выпивка обильной, а еда просто умопомрачительной – жирной, жирной и вкусной.

– Посмотрите на этого бродягу, – сказала Лайла, прервав всеобщий разговор о том, где делать покупки в Энтранс и Ванкувере.

Излишне говорить, что я обнаружила, что мы с малышками не ходим в одни и те же магазины. Я была довольна своим стилем, но мне также хотелось включить в свой гардероб больше кожи и кружева, потому что женщины вокруг меня выглядели в них потрясающе, я думала, что Кинг умрет специальной смертью, увидев меня в них, и я всегда втайне мечтала быть достаточно крутой, чтобы носить их. Девочки как раз уверяли меня в том, что я такая, когда Лайла прервала их своим сердитым комментарием.

– А? – Тейлин спросила через горлышко бутылки пива, которую она как раз осушала.

В ней было пять футов с небольшим и, возможно, сто десять фунтов, но эта женщина могла серьезно выпить. Между тем, несмотря на то, что я была на дюйм выше ее, я уже была достаточно пьяна после пяти крепких чаев со льдом Hey Y'all.

– Райли? – уточнила Клео.

Я проследила за их совместными взглядами на очень красивую рыжую девушку, которая могла бы сняться в рекламе Herbal Essences. Она шла по траве в фантастических красных ковбойских сапогах, покачивая круглыми бедрами так, что все мужчины смотрели на нее, когда она проходила мимо.

– Вау, она очень красивая, – сказала я.

– Она также очень талантливо владеет своим ртом, и большинство мужчин «Падших» знают об этом, – пробормотала Лайла.

Меня удивила ее ревность, потому что я была уверена, что у Лайлы нет мужчины, к которому можно было бы приревновать.

– Господи, Ли, когда же ты соблаговолишь и скажешь Нове, что хочешь его член у себя во рту? – спросила Майя. Она была груба, как всегда, но как-то по-матерински, ее глаза были мягкими, когда они смотрели на молодую женщину.

Лайла проигнорировала ее, посасывая зубы.

– Черт, предупреждаю, Королева, Райли держит твоего мужчину на прицеле.

Мои глаза мгновенно вернулись к девушке из рекламы волос. Она направила свои покачивающиеся бедра на Кинга, который стоял на другом конце двора и разговаривал с Мутом, Лэбом Рэтом и пожилым байкером по имени Смоук, который управлял стрельбищем. Он смеялся своим прекрасным смехом, и когда Райли остановилась перед ним, он повернулся к ней, продолжая смеяться. Я наблюдала, как она впитывает его юмор, как удар молнии, наблюдала, как она дрожит от него. Гнев проскочил по моей коже, когда они начали говорить. Каждый раз, когда Райли касалась его пуповины на предплечье, ярость и отчаяние в глубине моего живота разгорались ярче.

– Ты должна подойти к этой сучке и показать ей, что к чему, – убеждала меня Майя.

– По крайней мере, пойди и прерви их разговор, – сказала Клео.

Я пожевала нижнюю губу. Кинг был так отстранен от меня весь день, а тут он флиртует с великолепной девушкой. Это заставило все мои чувства неуверенности вспыхнуть, поэтому я не чувствовала себя комфортно, когда подходила к нему, чтобы заявить о своих претензиях. Я даже не чувствовала себя комфортно, наблюдая за ними.

– Иду в туалет, – пробормотала я.

– Кресс… – Лайла позвала меня, но я проигнорировал ее.

Я была занята тем, что вид Кинга и Райли впился мне в веки, поэтому я не была готова к драме, когда увидела Полу и ее банду, войдя в клуб.

Она сидела за барной стойкой и разговаривала с тремя другими невероятно сексуально одетыми женщинами. Сама Пола уложила свои большие темные волосы еще выше, чем я видела в тот день, и на ней был топ в сеточку с крошечным бюстгальтером и джинсовые шорты. Сейчас была весна, но дни были еще прохладными, так что она должна была совсем замерзнуть.

Как только она заметила меня, по ее лицу расплылась жестокая улыбка.

– Это же учительница, которая соблазнила своего ученика. Мы как раз обсуждали тебя. Скажи нам, тебе пришлось шантажировать Кинга, чтобы заставить его трахнуть твою скучную, костлявую задницу? Мы с девочками делали ставки, и я чувствую, что мне повезло. – Ее слова разлетелись по полу, как грязь, покрывая меня грязным позором.

– Я знаю, что ты, вероятно, привыкла шантажировать мужчин ради денег, когда они устают платить за это, но не все мы настолько круты. – ответила я, удивляясь легкости, с которой яд пролился с моего языка.

Другие женщины задыхались, но прекрасные глаза Полы только сузились, и она поднялась со своего места и направилась ко мне, говоря:

– О, милая, я не жестока. «Падшие» мужчины выстраиваются в очередь, чтобы получить свой шанс со мной, но я сделала исключение для Кинга. Я пришла к нему, потому что Зевс оказал мне честь взять v-карту этого милого мальчика, когда он был еще мальчиком.

Ярость и отвращение пронзили меня. Мне было все равно, что Кинг переспал с ней, Пола была великолепна, и я знала, что даже такой молодой, каким он был до того, как нашел меня, Кинг обзавелся тревожным количеством постельных партнеров. Нет, что меня совершенно не волновало, так это мысль о том, что эта гадюка может владеть чем-либо из того, что принадлежит Кингу, особенно такой прекрасной вещью, как его девственность.

– Ну, тогда ты не можешь его винить. Он не знал лучше, – уточнила я, довольная своим возвращением и своим растущим стилем байкерши, и сделала агрессивный шаг вперед, чтобы встретить ее, когда она надвигалась на меня. Она пошатнулась на своих высоких каблуках, удивленная этим шагом.

Очко в мою пользу.

К сожалению, Пола была опытной сукой, поэтому она быстро оправилась.

– Такая милая, такая чертовски наивная. Думаешь, это был единственный раз, когда он погрузил в меня свой фитиль, мисс Присс? Я же говорила тебе, мужчины выстраиваются в очередь, чтобы потрогать эту задницу. Единственная причина, по которой Кингу не пришлось этого делать, это потому что мне нравилось учить его тому, как любить женщину. – Она наклонилась прямо к моему лицу, ее пьяное дыхание обдало меня. – Если подумать, мы с тобой не такие уж разные, правда? Нам обоим нравится учить этого мальчика.

– Убирайся с моих глаз и закрой свой рот, пока я не сделала это за тебя. – прорычала я сквозь горячую ярость, которая кипела в моем нутре и грозила обжечь мой язык, как дыхание дракона.

Я была почти неуправляема от ярости, но какая-то затянувшаяся, достойная уважения часть меня хотела дать ей честное предупреждение, прежде чем я сойду с ума.

– Может, нам стоит обменяться заметками – продолжала она, нагло протягивая руку, чтобы провести по моей руке. – Между нами двумя, мы можем видеть, что он получает лучшее образование, которое можно купить за деньги. Хотя, держу пари, если бы мы спросили его, он бы сказал, что предпочитает мои женские изгибы твоим маленьким девчачьим сиськам, что ему нравится, как хорошо я принимаю его член во все свои дырочки.

Раздался звуковой треск, когда мой контроль рухнул под тяжестью ее оскорблений, и мои внутренности взорвались в адском пламени в яме моего нутра. Мой желудок пылал, мое горло пульсировало, и я чувствовала, как огонь лижет мои губы, ожидая превратить Паулу в пепел.

Прежде чем я смогла понять, что делаю, я прижала ее к стене, прижав предплечье к ее горлу. Когда она закричала и потянулась, чтобы оцарапать меня своими фальшивыми когтями, я маневрировала так, чтобы мое плечо прижимало одну руку, а свободная рука – другую. Я прильнула к ее нежной шее, ощущая пульс на своей пылающей коже. Это вызвало темные нотки смеха в моем животе, и я потворствовала маниакальному хихиканью, прежде чем наклониться к ее лицу, как она сделала со мной.

– Я не знаю тебя и ничего тебе не сделала, так что я не уверена, что я тебе просто мгновенно разонравилась или ты по натуре сумасшедшая сука. Правда, мне все равно. А вот что меня волнует, так это то, что ты злорадствуешь по поводу того, что переспала с моим мужчиной прямо у меня на глазах. Хочешь поговорить об обучении? Потому что я с удовольствием научу тебя уважению.

Она фыркнула и пробормотала:

– Полное дерьмо.

– Да? – спросила я, резко отпрянув назад, прежде чем наброситься на ее лицо, щелкая зубами. Моя кровь пела от силы, мой разум кружился от насилия. Я хотела давить на ее горло, пока она не посинеет лицом, и заставить ее подойти к моему королю. Сама мысль о том, что она может наложить на него руки, превращала меня в жесточайшего садиста. – Ты бы сказала то, что ты только что сделала, в лицо Кингу? Потому что если бы ты это сделала, то его рука оказалась бы у тебя на горле, а он не склонен к насилию. Я его старушка, а не ты, так что если мне придется использовать свои кулаки, чтобы напомнить тебе об этом, не думаю, что его это так уж сильно волнует.

– Она чертовски права.

Голос Кинга позади меня расширил мои зрачки, и внезапно я осознала, что мы привлекли огромную толпу. Несколько мужчин тихонько скандировали «бой, бой, бой», остальные молчали, но излучали возбуждение, как радиоволны.

Мгновенно моя рука расслабилась на тонкой шее Полы, когда я почувствовала, что Кинг буквально у меня за спиной. К сожалению, Пола воспользовалась этим, толкнув меня, а затем, когда я, шатаясь, попятилась назад, она прыгнула на меня.

Я упала назад, как кегля для боулинга, моя голова ударилась об пол так, что я увидела звезды. Пола закричала, когда она ударила открытой ладонью по моей левой щеке.

В следующую секунду ее оттащили от меня, она визжала и брыкалась, как банши. Я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть, как Мут и Лэб Рэт вытаскивают ее из здания клуба. Затем я откинула голову назад, чтобы посмотреть на Кинга, который смотрел на меня сверху вниз, практически вибрируя от гнева.

– Думаю, я только что заработала почетный знак «Байкерской малышки» или что-то в этом роде. – Сказала я ему с широкой улыбкой, когда адреналин в танго с алкоголем пронесся по моей крови и превратил мое тело в песню. – А девушки тоже получают нашивки?

– Нет, детка, не получают, – сказала Ханна через плечо Кинга, где она стояла по меньшей мере с дюжиной других людей. – Но я попробую сделать для тебя одну в магазине, хорошо?

– Думаю, это было бы неплохо. – Мрачно кивнула я. – Мы могли бы быть как «Розовые леди», но намного круче. И наши куртки должны быть черными!

Раздался негромкий смех, который закончился, когда Кинг издал рык и пригнулся, чтобы подхватить меня на руки. Счастливая от того, что оказалась рядом, я обвила руками его шею и позвала через плечо Зевса, который задержался у бара и смеялся надо мной:

– Смотри, чтобы эта сучка больше не приближалась ко мне, а то я закопаю ее под землей!

На этот раз никто не пытался скрыть свой смех.

– Ты пересмотрела слишком много серий «Сынов Анархии», – сказала мне Тейлин, когда мы прошли мимо нее и направились по коридору в апартаменты брата в задней части клуба.

Я попыталась пожать плечами, но Кинг держал меня слишком крепко.

После того, как мы вышли из группы, когда я умерила свой гнев и гордость за свою крутую байкерскую малышку на тренировке, мне понадобилось время, чтобы понять, что Кинг не сказал мне ни слова.

Нервы заплясали у меня в горле.

– Кинг?

– Тихо, – приказал он.

Я сглотнула и на мгновение задумалась, не вела ли я себя совершенно неподобающим образом. Я знала, что прижать женщину, какой бы стервозной она ни была, к стене – это не совсем подходящее поведение, но у меня были основания полагать, что в новом мире байкеров, в котором я обитала, это было бы приемлемо. Поэтому мне пришло в голову, что, хотя я, вероятно, не вела себя неподобающим образом, я могла разозлить Кинга, сказав Поле, что он – мой мужчина, а я – его старуха.

Когда мы добрались до комнаты Кинга (у него была одна, потому что он был сыном Зевса, хотя в ней жили только байкеры), он открыл дверь, повалил меня на ноги, затем хлопнул ладонью по двери, чтобы захлопнуть ее.

Затем он навалился на меня.

Я чувствовала вкус горячей, металлической злости на его языке, когда он использовал его, чтобы пронзить мой рот своим собственническим, грабительским поцелуем.

Через минуту он оторвался от меня и вытер рот тыльной стороной ладони. Я стояла немая у стены и смотрела, как он смотрит на меня, его грудь вздымалась.

– Кинг? – спросила я тем же голосом маленькой девочки, которым обычно обращалась к Уильяму и отцу, когда они разочаровывались во мне.

Я ничего не могла с собой поделать, хотя и ненавидела это. Гнев Кинга выжимал из меня новую жизнь, превращая меня в прежнюю Крессиду, которая избегала конфликтов любой ценой.

– Ты издеваешься надо мной с этим дерьмом, Кресс? – потребовал он.

– Ты имеешь в виду драку с Полой? – Я подтвердила, а потом поморщилась. – Я знаю, что это был не самый лучший момент, но…

Кинг шагнул вперед и ударил ладонью по стене рядом с моим лицом и над ним, чтобы наклониться ко мне.

– Почему, блять, я всегда слышу, как ты говоришь другим людям о своих чувствах ко мне, но никогда не можешь сказать мне это в лицо, а?

Я моргнула, глядя ему в лицо.

Он продолжал:

– Сначала ты говоришь девочкам в «Юджине», что я изменил твою жизнь одним лишь дыханием и заставил тебя уйти от мужа, а я еще даже не знал тебя. Потом ты наезжаешь на какую-то сучку, потому что она не уважает тебя, но еще больше, потому что она не уважает меня, и ты кричишь ей в лицо, что я твой мужчина, а ты, блять, никогда мне этого не говорила?

– Кинг, милый… – Я попыталась снова, протягивая руки, чтобы положить ладони на его грудь, чтобы успокоить его.

Это не сработало, и я знала, что не сработает, когда почувствовала жесткий стук его стаккато пульса о мои пальцы.

– Я выкладывался перед тобой с того самого момента, когда впервые назвал тебя малышкой, Кресс. Я лгал тебе, прогуливал занятия, когда ты знала, как сильно я хотел учиться в этой школе, только чтобы у меня был шанс на тебя. Даже когда ты отняла у меня этот шанс, когда ты осудила меня за мое братство, когда ты сказала мне держаться от тебя подальше после того, как я сказал, что я твой ученик, я продолжал работать с тобой. Я писал тебе стихи, которые могли бы быть написаны моей собственной кровью, ты резала мне сердце. Я вижу это в твоих глазах, ты зависима от меня, я чувствую это в твоем сладком теле, что ты жаждешь меня. Было бы не больно услышать из этих уст, что ты хочешь меня хотя бы наполовину так же сильно, как я хочу тебя.

Вау. Я закрыла глаза, пока его слова впитывались в меня, мгновенно отрезвляя меня. Неужели я действительно была так небрежна? Мне казалось очевидным, что я не просто влюблена в него, что я живу и дышу только тогда, когда он рядом. Как я могла не упомянуть об этом?

На самом деле, ответить на этот вопрос было легко.

Потому что я боялась.

Я сглотнула, потому что все еще боялась.

– Как я могу доверять тебе свои чувства, когда я даже не знаю, чего ты хочешь от меня? Кто я для тебя, Кинг? Горячая пума, игрушка, поход за властью? Ты просишь меня рискнуть всем?

– Да, – немедленно ответил он, наклоняясь еще ближе, так что я могла слышать его слова у себя на ухе, чувствовать их на своем рту и видеть их, нацарапанные жирным шрифтом у него под глазами. – И я прошу тебя об этом не потому, что ты чертовски горячая штучка. Я прошу тебя рискнуть всем, чтобы стать моим партнером, стоять рядом со мной и править «Падшими» мужчинами Энтранса, лгать, обманывать и красть, дышать моим гребаным дыханием, принимать мои поцелуи и мой член и царствовать вместе со мной. Будь железной королевой для падшего короля.

– Почему? – прохрипела я, когда мое сердце сильно билось о клетку моих ребер, как бешеное животное, борющееся за свободу.

– Потому что я люблю тебя! – прорычал он – Потому что я, черт возьми, люблю тебя настолько, что готов разорвать весь мир на части, если это причинит тебе вред, если это причинит хоть минуту страданий моей девочке с глазами цвета виски. Никогда ни к кому не испытывал таких чувств и не хочу больше никогда.

Он был таким свирепым, стоя надо мной, запугивая меня своей позицией, угрожая мне каким-то образом в то же время, что и очаровывая меня. Это была не угроза насилия, а вызов. Он не собирался позволить мне трусливо выйти из этой или любой другой ситуации. Это была одна из причин, по которой я одновременно любила и боялась его, потому что он всегда заставлял меня жить жестко.

Глядя в его воинственные глаза, я решила, что даже если в результате мне придется умереть молодой, это будет стоить того, чтобы провести с ним остаток времени.

– Люблю тебя с первого дня, как увидела. – Сказала я четко и громко, глядя ему прямо в глаза.

Из его горла вырвался рваный стон, когда я спустила руки с его груди и запустила в его мягкие, как шелк, волосы. Я крепко сжала их в кулаки и притянула его губы к своим.

Наша химия взорвалась между нами как молния, треща по комнате, пока наши волосы не встали дыбом. Я задохнулась, когда его руки запутались в моих волосах и резко дернули их назад, чтобы он мог предупредить:

– Хочу взять тебя голым, ты согласна?

Я мужественно кивнула. Он был чист, я знала, потому что он проверялся за неделю до этого, а у меня была внутриматочная спираль. Я несколько дней умоляла его взять меня голой, но он сказал, что прибережет это для особого случая. Видимо, это был тот самый случай.

– Я хочу взять тебя жестко, Кресс, детка. Мне нужно, чтобы ты хорошенько отсосала, да?

– Да, Кинг, – задыхалась я, и облегающие стринги, которые я носила, уже намокли от предвкушения. – Пожалуйста.

– Ты так сильно хочешь мой член, детка? – спросил он, проводя зубами вдоль моей челюсти и вниз по шее.

Его зубы сомкнулись там и держали меня, пока я дрожала.

– Да, пожалуйста. Разденься, и я покажу тебе, насколько сильно. – умоляла я.

Он злобно усмехнулся.

– Нет, я так не думаю. Если ты хочешь увидеть мой большой член, ты должна заслужить это. Снимай свою одежду.

– О Боже, – вздохнула я, качнувшись в его сторону, когда он отпустил меня и подошел к односпальной кровати в углу маленькой комнаты.

Он лежал на ней, заложив руки за голову, его бицепсы выпирали, обрамляя его сексуальные взъерошенные волосы и темный взгляд бледных глаз.

– Покажи мне свое тело, – приказал он снова, его голос, словно дым, вился вокруг меня. – Покажи мне то, что ни один мужчина больше никогда, блять, не увидит.

Я снова задрожала, когда переместилась на край его кровати, чтобы у него была лучшая точка обзора. Мои глаза прильнули к его глазам, потому что я хотела увидеть, как потоки желания, проходящие через них, меняют голубой цвет на серый, черный и обратно.

Я провела руками от бедер по коже, обнаженной между обрезанной футболкой и джинсами, пока они не встретились посередине у пупка, затем запустила одну руку под рубашку, а другой принялась за пряжку большого ремня.

Мои пальцы перекатывали и щипали соски под хрупким кружевом бюстгальтера, который я носила, пока они не стали твердыми пиками. Я слегка откинула голову назад, так что волосы щекотали основание спины, но я все еще могла видеть Кинга, который трогал себя через джинсы, наблюдая за мной.

Расстегнув ремень и джинсы, я погрузилась в свой теплый, влажный центр и задохнулась, когда мои пальцы провели по моему клитору.

– Покажи мне, какая ты мокрая. – потребовал Кинг.

Я вытянула указательный и средний пальцы, чтобы показать ему, как они блестят в свете, проникающем через маленькое окно.

– Попробуй, какая ты сладкая.

Стон, вырвавшийся из моего рта, когда я приоткрыла губы, чтобы повиноваться ему, возможно, когда-то смутил бы меня, но сейчас мне было все равно. Я была рада, что он знает, как мне нравится быть такой грязной для него.

Моя кожа была скользкой и слегка соленой на языке, когда я проводила им по ней, приоткрыв рот, чтобы он мог видеть.

– Черт, моя Королева сексуальна, – прохрипел Кинг, его голова была сильно прижата к стене одной рукой, обхватившей ее.

Другая жестоко сжимала огромную длину его эрекции под джинсами. У меня пересохло во рту от этого зрелища. Я задалась вопросом, позволит ли он мне так грубо обращаться с ним, и влага скользнула по моим внутренним бедрам вниз, чтобы пропитать промежность моих брюк.

Не в силах больше медлить, я обхватила обеими руками свои груди под рубашкой, сильно ущипнула соски, но не так сильно, как мог Кинг, и поэтому недостаточно сильно, затем подняла ее над головой.

Я расстегнула нежный черный кружевной бюстгальтер сзади и наклонилась вперед, чтобы позволить ему соскользнуть вниз по моим рукам, медленно открывая его голодному взору мои маленькие, пухлые груди. Он облизал губы, и я в ответ облизала свои.

– Покажи мне свою киску.

Я стянула свои узкие джинсы по бедрам, как будто они горели, но не спешила вставать, чтобы показать свою киску в трусиках. Кинг зарычал при виде крошечных черных трусиков-стринг, прикрывающих мою киску. Дразня его, я засунула большой палец под каждую тонкую бретельку на бедрах и покачивала ими вперед-назад.

– Снимай, – рявкнул он, спрыгивая с кровати.

Я смотрела, парализованная, как нечто мягкое и приятное – кролик, загнанный в угол большим, гладким волком. Его зубы были обнажены, а походка – медленный перекат мощных мышц, смещающихся и сжимающихся в восхитительном унисоне.

Страх застрял у меня в горле, мне захотелось закричать и убежать от преследовавшего меня существа. Так я и сделала. Я повернула хвост и помчалась к двери.

Кинг поймал меня как раз в тот момент, когда моя рука сомкнулась на ручке. Он сильно прижал меня к двери, его твердое тело прижалось к моему, его покрытая джинсами эрекция сильно впилась в мою задницу.

– Я же говорил тебе, что ты у меня в руках, – тихо прорычал он мне на ухо. Я сильно ударилась о дверь, когда он провел языком по моей шее, прикусил зубами мочку уха, а затем, без предупреждения, взял в кулак застежку моих трусиков и сорвал их с моего тела. – И ты у меня. Ты моя, маленькая Королева. И я собираюсь забрать у тебя все.

Я попыталась выгнуться, но он прижал мою голову к двери, запустив руку в мои волосы. Другой рукой он засунул три пальца в мою киску и держал меня неподвижно. Это было унизительно и сексуально, и я уже была так близка к тому, чтобы кончить, что мои ноги дрожали почти неистово.