Текст книги "6-я мишень"
Автор книги: Джеймс Паттерсон
Соавторы: Максин Паэтро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Глава 37
Солнце опускалось над Пасифик-Хайтс, когда мы ушли от Уилли Эванса, рабочего, жившего над гаражом соседей Тайлеров. Это был пренеприятный тип с невероятно грязными ногтями и двумя дюжинами террариумов, населенных ящерицами и змеями, но его спасло стопроцентное алиби на время похищения.
Нам ничего не оставалось, как присоединиться к ребятам из отдела тяжких преступлений, ходившим по домам и показывавшим фотографии Мэдисон и Паолы вернувшимся с работы хозяевам. В результате мы нагнали страху на ни в чем не повинных людей, не получив взамен ни единой ниточки.
В участке мы конвертировали мысли и заметки в отчет, указав, что в списке опрошенных отсутствуют соседи Тайлеров, Дивайны, которые уехали в отпуск до похищения и до сих пор не вернулись. Общее мнение всех, знавших Мэдисон Тайлер, выражалось одной фразой: ее считали ангелом.
На душе было тяжело.
Единственная свидетельница сказала Джейкоби, что слышала выстрел и видела брызнувшую на заднее стекло мини-вэна кровь.
Чья кровь? Паолы?
Или девочка подняла шум, и ее застрелили, чтобы закрыть рот?
Я попрощалась с Конклином и поехала в больницу.
Клэр спала, но, словно услышав мои шаги, открыла глаза, прошептала «привет, милая» и снова уснула. Я посидела с ней немного, откинувшись на спинку кресла, и даже задремала ненадолго, а потом поцеловала подругу в щеку, пожелала ей спокойной ночи и ушла.
Я оставила «эксплорер» чуть ниже на склоне, не доезжая до дома, забрала ключи и, думая о Мэдисон Тайлер, побрела вверх.
Галлюцинация? Мираж?
Я даже мигнула пару раз на всякий случай, но от этого ничего не изменилось. Джо ждал меня возле дома, сидя на ступеньках с намотанным на запястье поводком и обнимая одной рукой Марту.
Он поднялся; я шагнула ему навстречу, и мы закружились в лунной тени.
Какое это счастье – быть в его объятиях.
Глава 38
Судя по всему, Джо так и не узнал о моем скоропалительном визите в Вашингтон, и я вовсе не спешила рассказывать ему об этом злосчастном приключении.
– Ты покормил Марту? – Я обняла его еще крепче, за шею, и потянулась за поцелуем.
– И даже выгулял, – прошептал он. – А еще купил жареного цыпленка и овощей. Но это уже для нас с тобой. Вино в холодильнике.
– Однажды я войду в квартиру и по ошибке выпущу в тебя пулю.
– Нет, Блонди, не говори так. Ты ведь этого не сделаешь, правда?
Я отстранилась, заглянула ему в глаза и улыбнулась.
– Нет, Джо. Не сделаю.
– Вот и молодчина.
И он снова поцеловал меня, да так, что внутри у меня все начало таять. Мы поднялись по лестнице, и Марта прыгала вокруг с громким лаем, и мы так смеялись, что едва добрались до моего этажа.
Как часто бывает, обеду пришлось подождать.
Джо раздел меня и разделся сам, включил душ, отрегулировал воду до нужной температуры, внес меня в кабинку, поставил лицом к стене и взялся за дело. Прикосновения его были легкими и нежными; он вымыл меня всю, доведя до состояния, когда я уже готова была закричать от желания. Потом завернул в банное полотенце и отвел в спальню. Уложил на кровать, включил ночную лампу на тумбочке, ту, что под розовым абажуром. Он развернул полотенце, бережно и осторожно, как будто все у нас было в первый раз.
Я любовалась его широкой грудью, черными завитками волос, уводивших взгляд ниже и ниже…
– Откинься, – прошептал он, когда я подалась ему навстречу.
В том, что мы так редко видимся, в том, что мне приходится жить без него так долго, есть один большой плюс: встреча – это всегда открытие, познание непознанного или по крайней мере забытого при полном ощущении безопасности.
Я откинулась на подушки и закрыла глаза, а Джо принялся покрывать меня поцелуями, всю, с головы до пяток. Его пальцы пробирались в самые потаенные места и ласкали, дразнили и мучили, сводя меня с ума.
Я растворялась в огне его ласк, таяла в жаре поцелуев, умирала от желания, но при этом было что-то еще, и это что-то, засевшее в голове, заставляло противиться и сопротивляться восхитительному шквалу эмоций, не уступать ему.
Почему? Я не знала.
И все же ответ пришел. Я вдруг поняла, что не хочу делать это.
Глава 39
Это было какое-то безумие: хотеть Джо и одновременно не хотеть его.
Поначалу я попыталась списать все на волнение, беспокойство за Паолу и Мэдисон, но, пытаясь разобраться в себе, пришла к выводу, что проблема не в тревоге за похищенных, а в чувстве стыда за двухнедельной давности визит на квартиру к Джо, когда я, подгоняемая отчаянием и желанием, попала туда, где меня не ждали, в чужое место, в другой мир.
Он лежал рядом, поглаживая мое бедро.
– В чем дело, Линдси?
Я покачала головой – мол, ничего серьезного, – но Джо уже повернулся ко мне и заглянул в глаза.
– Нет, правда, ничего. Просто день выдался ужасный.
– Конечно, но в этом нет ничего нового. А вот в таком настроении я тебя еще не видел.
Невольные слезы подкатились к глазам, добавив смущения к растерянности. Я не хотела выглядеть слабой в его глазах. По крайней мере не сейчас.
– Не молчи, Блонди. Поговори со мной.
Я повернулась, положила руку ему на грудь, ткнулась носом в плечо.
– Я больше не могу так, Джо.
– Знаю. И прекрасно тебя понимаю. Я и сам хочу переехать в Сан-Франциско, но сейчас время не совсем подходящее.
Он заговорил о текущем военном положении в Ираке, о президентских выборах в следующем году, о террористических актах в крупных городах и проблемах национальной безопасности. В какой-то момент я перестала слушать. Встала с постели и надела халат.
– Ты надолго? Скоро вернешься? – спросил Джо.
– Хороший вопрос. Я сама постоянно спрашиваю себя об этом, когда ты уезжаешь.
Он попытался возразить, но я покачала головой и села на кровать.
– Позволь мне кое-что сказать. С одной стороны, у нас все хорошо. Даже замечательно. А с другой – совсем плохо, потому что я не могу рассчитывать на тебя, Джо. Я, знаешь ли, немного старовата для таких вот игр с сюрпризами.
– Линдси…
– Ты и сам понимаешь, что я права. Я не знаю, когда увижу тебя в следующий раз. Не знаю, смогу ли дозвониться, когда ты мне нужен. Ты прилетаешь, ты здесь, и все хорошо. Но потом улетаешь, а я остаюсь и мучаюсь без тебя. Мы не успеваем даже расслабиться вместе. Не успеваем пожить нормальной жизнью. Мы уже много раз обсуждали твой переезд сюда, но оба понимаем, что это невозможно.
– Линдси, клянусь тебе…
– Я не могу ждать, пока сменится администрация. Не могу ждать, пока закончится война. Неужели ты это не понимаешь?
Джо уже сидел на кровати, свесив ноги, и лицо его выражало такую любовь, что мне пришлось отвернуться.
– Я люблю тебя, Линдси. Пожалуйста, давай не будем ссориться. Мне утром уходить.
– Нет, Джо, тебе придется уйти сейчас. – Я не могла поверить, что сказала это, но продолжала: – У меня сердце разрывается от таких слов, но я больше не хочу слышать благие обещания. Давай покончим с этим, ладно? Поставим точку. Нам было хорошо вместе, но… Пожалуйста, если любишь меня, отпусти.
Джо поцеловал меня на прощание и ушел, а я легла на кровать и долго смотрела на потолок, глотая соленые слезы и думая, думая…
Что же, черт возьми, я наделала?
Глава 40
Был вечер субботы, почти полночь. Синди спала – одна – в своей новой квартире на Блейкли-Армс, когда ее разбудили душераздирающие вопли, доносившиеся откуда-то сверху. Кричала женщина. И кричала по-испански.
Где-то стукнула дверь. Протопали шаги. Кто-то пробежал. Заскрипели громко петли. Хлопнула еще одна дверь, теперь уже поближе к квартире Синди.
Дверь на лестницу?
И опять закричали. Она прислушалась. Крики на сей раз донеслись с улицы. Мужские голоса долетели до ее окна третьего этажа и стихли. Шарканье ног…
В голове у Синди зашевелились мысли, которые никогда не беспокоили ее в старом доме.
А безопасно ли здесь?
Не поспешила ли она с покупкой, соблазнившись на заманчивое предложение?
Синди отбросила одеяло, прошла из спальни в свою новую, просторную гостиную, а уже из нее в прихожую. Подошла к двери, приникла к «глазку» и… никого не увидела. Прежде чем вернуться в спальню, она еще раз проверила задвижку, убрала на затылок волосы и перехватила их сзади резинкой.
Ну и ну! У нее тряслись руки.
Может быть, дело не в ночной жизни ее нового дома. Может быть, так на нее подействовала история с похищением Мэдисон Тайлер? После звонка Генри Тайлера Синди на несколько часов ушла в Сеть, где обнаружила тысячи рассказов о детях, ежегодно исчезающих в Соединенных Штатах.
Большинство этих детей обнаруживалось через какое-то время у родственников и возвращалось домой, но несколько сотен пропадали навсегда – похитители душили их, резали, закапывали живыми в землю.
И не меньше половины из них погибали в первые часы после похищения.
Согласно статистике, Мэдисон стала жертвой вымогателя, а не педофила-насильника или психопата-убийцы. Но одно дело статистика, и совсем другое действительность. Вариант с вымогательством, выглядевший убедительным вначале, представлялся с течением времени все менее достоверным, поскольку не давал ответа на главный вопрос: почему похитители до сих пор не вышли на контакт с Тайлерами? Почему никто не требует выкупа?
В дверь позвонили. Нетерпеливо. Настойчиво.
Накинув халат, Синди подошла к двери, снова выглянула в «глазок» и в первый момент даже не поверила, что видит свою подругу.
Но за дверью и впрямь стояла Линдси.
И вид у нее был такой, словно она только что сбежала из преисподней.
Глава 41
Я уже собиралась повернуться и уйти, когда дверь открыла Синди – в розовой пижаме, с собранными в пучок и перехваченными резинкой кудряшками. Смотрела она на меня так, будто увидела ожившего мертвеца.
– Все в порядке? – спросила я.
– У меня? Да, Линдси, у меня все в порядке. Я здесь живу, между прочим. Что-то случилось?
– Хотела позвонить… – Я обняла ее, воспользовавшись моментом, чтобы взять себя в руки. Но было уже поздно – от Синди трудно что-то утаить, и она уже поняла по выражению лица, что у меня какие-то проблемы. Откровенно говоря, Синди и сама выглядела далеко не лучшим образом. – Но я и сама не знала, куда иду, пока не оказалась здесь.
– Что же ты стоишь, – спохватилась Синди, хватая меня за руку и втаскивая в прихожую. – Проходи, садись…
Я опустилась на диван и огляделась. Вдоль стен еще стояли коробки и ящики, на полу валялись обрывки упаковочной бумаги.
– Что случилось, Линдси? Как сказала бы Юки, ты выглядишь так, словно тебя протащили через ослиную задницу.
Я невесело усмехнулась.
– Примерно так я себя и чувствую.
– Чем тебя угостить? Будешь чай? Или что-нибудь покрепче?
– Налей чаю, пожалуйста.
Я откинулась на подушки и закрыла глаза. Синди вернулась через пару минут. Вручила мне чашку, пододвинула скамеечку для ног и сама уселась рядом.
– А теперь рассказывай.
Знающие Синди называют ее ходячим парадоксом, и это правда. Посмотреть со стороны – кружавчики да розочки, не накрасившись и не принарядившись, и за порог не ступит, но по натуре настоящий бульдог – вцепится и не отпустит, пока не выведает все, что ей нужно.
Я вдруг почувствовала себя полной идиоткой. Увидела Синди – и настроение поднялось, а всякое желание жаловаться, плакаться и делиться с кем-либо своими проблемами исчезло начисто.
– Хотела посмотреть твою новую квартиру.
– Не принимай меня за дурочку. Выкладывай.
– Какая ж ты жестокая…
– На такой работе других не держат.
– И еще гордишься этим.
– Точно.
– Вот же стерва. – Я невольно рассмеялась.
– Давай, рассказывай. Облегчи душу. И не стесняйся.
– Я и не стесняюсь. Вот обозвала тебя стервой.
– Для начала неплохо. Так в чем дело, Линдси?
Я закрылась подушкой, чтобы не видеть света, и снова почувствовала себя так, словно потеряла последнюю опору под ногами.
– Порвала с Джо.
Синди выхватила у меня подушку и заглянула в глаза.
– Шутишь?
– Не кричи, ладно? А то меня вырвет прямо на твой ковер.
– Хорошо, хорошо. Но только скажи, зачем ты это сделала? Джо такой красавчик. Роскошный мужчина. И любит тебя. Что между вами произошло?
Я подтянула ноги и обхватила себя за колени. Синди подсела ближе и обняла меня за плечи. Я чувствовала себя так, будто из последних сил цепляюсь за хлипкое деревце, а вокруг бушует бурный поток. Что со мной такое? Откуда все эти срывы и слезы? Уж не схожу ли я с ума?
– Успокойся, милая. Я с тобой. Не торопись.
И я не выдержала и рассказала ей все. О неожиданном и закончившемся полным конфузом визите в Вашингтон. О своих чувствах к Джо. О нашей сегодняшней встрече и таком быстром прощании.
– Плохо, Синди. Все ужасно плохо. Мне больно с ним расставаться, но я поступила правильно.
– Правильно? А может, ты просто обиделась на него за тот раз, когда не застала его дома и наткнулась на ту девчонку?
– Нет, конечно. Я о том случае и думать забыла!
– Боже мой, извини, милая. Давай-ка вот что сделаем. Ляг и полежи. Закрой глаза.
Она мягко, но настойчиво уложила меня на диван, подсунула под голову подушку и набросила одеяло. Погас свет.
– Это еще не конец, Линдси. Вот увидишь, это еще не конец. Можешь мне поверить.
– Знаешь, твои прогнозы тоже не всегда сбываются, – пробормотала я.
– Хочешь пари? – Синди наклонилась и поцеловала меня в щеку. Поспорить мы так и не успели – я словно провалилась в глубокую, темную яму, из которой выкарабкивалась всю ночь и выбралась только с рассветом, когда в окна хлынул яркий солнечный свет.
Я заставила себя подняться, свесила ноги с дивана и, оглядевшись, увидела записку на кофейном столике. Синди сообщала, что ушла за булочками и кофе и скоро вернется.
Долго нежиться не пришлось. Я вдруг вспомнила, что Джейкоби и Маклин назначили «летучку» на восемь и что все полицейские, занятые расследованием похищения, будут там. Все, кроме меня.
Я нашла ручку, чиркнула несколько слов Синди, торопливо обулась и выскочила за дверь.
Глава 42
Джейкоби лишь закатил глаза, когда я протиснулась мимо него к угловому стулу. Лейтенант Маклин, подводивший итоги совещания, едва удостоил меня беглым взглядом. В отсутствие какой-либо информации относительно местопребывания Мэдисон Тайлер и Паолы Риччи нам предписали проверить круг лиц, уже состоящих на учете за преступления на сексуальной почве.
– Патрик Кэлвин, – прочитала я первое имя в списке. – Был осужден за сексуальное насилие в отношении собственной дочери, срок отбыл не полностью, недавно освобожден условно-досрочно. Девочке, когда это случилось, едва исполнилось шесть лет.
Конклин повернул ключ.
– Такое понять невозможно. И знаешь что? Я не хочу это понимать.
Кэлвин жил в двадцати квартирном доме в районе Джордан-Парка, примерно в полутора милях от того места, где жили Тайлеры. Зарегистрированная на его имя «тойота-королла» стояла на улице.
Пересекая открытый передний дворик, мы уловили запах жарящегося бекона. На лестнице этот запах ощущался еще сильнее. Дверь в квартиру Кэлвина была выкрашена в агрессивный красный цвет.
На стук нам открыл небольшого роста белый мужчина с грязными всклокоченными волосами, в клетчатой пижаме и белых носках. Выглядел он лет на пятнадцать, так что я едва не спросила, где его отец, но потом заметила серую тень на щеках и тюремные татуировки на пальцах и поняла, что передо мной бывший заключенный.
– Патрик Кэлвин? – Я показала жетон.
– Чего надо?
– Сержант Боксер. Со мной инспектор Конклин. У нас несколько вопросов. Не возражаете, если мы войдем?
– Возражаю. Чего хотите?
Надо отдать должное Конклину, он умеет обращаться с такими типами. Получается это у него легко и просто, так что остается только завидовать. Я видела, как он спокойно и вежливо допрашивает самых отвратительных психов – прямо-таки образцовый «хороший» полицейский. Между прочим, он же подобрал бедного котенка с места убийства Алонсо. Вот и теперь, видя, что у меня контакт не налаживается, Конклин решил вмешаться:
– Извините, мистер Кэлвин. Я вас понимаю – воскресенье, раннее утро, – но речь идет об исчезновении ребенка, и у нас мало времени.
– А я тут при чем?
– Привыкайте, мистер Кэлвин, – вставила я. – Вы на условно-досрочном…
– Хотите обыскать мою квартиру, да? – заорал Кэлвин. – А разве у нас не свободная страна, а? Ордера-то у вас нет, верно? – Он сплюнул. – Ни хрена у вас нет.
– Для невиновного вы что-то уж больно распалились. С чего бы это?
Я молчала, дав напарнику отыграть свою партию. Конклин объяснил, что мы можем позвонить надзирающему офицеру, который имеет полное право войти в квартиру поднадзорного без всяких проблем.
– Или получим ордер, – продолжал он. – Подъедем на паре машин с мигалками да сиренами – пусть соседи видят, что вы за фрукт.
– Так мы войдем? – спросила я.
Кэлвин хмуро посмотрел на меня исподлобья.
– Мне скрывать нечего.
С этими словами он посторонился, давая нам пройти.
Глава 43
Скудная мебель в квартире Кэлвина была представлена главным образом ранними образцами «Икеи» из легкого светлого дерева. На полочке над телевизором собралась целая коллекция кукол – больших, маленьких, кукол-детей и кукол в нарядных платьях.
– Купил для дочери, – рыкнул Кэлвин, шлепаясь в кресло. – Если вдруг вздумает навестить.
– Сколько ей сейчас? – поинтересовался Конклин. – Шестнадцать?
– Не твое дело, понял? Так что заткнись.
– Прикуси язык, – посоветовал мой напарник, прежде чем пройти в спальню. Я села на диване и открыла блокнот, стараясь не думать о несчастной девочке, теперь уже девушке-подростке, которой досталось в отцы такое вот дерьмо, и спросила Кэлвина, знает ли он Мэдисон Тайлер.
– Видел ее вчера в вечерних новостях. Симпатичная девчушка. Можно сказать, сладенькая. Но я ее не знаю.
– Ладно, пусть так. – Я скрипнула зубами, испытав вдруг острый приступ страха за Мэдисон. – Где вы были вчера в девять часов утра?
– Смотрел телевизор. Надо же знать, какие мультики сейчас популярны, чтобы говорить с детишками на равных. Вы меня понимаете, сержант?
Я на голову выше Кэлвина и в гораздо лучшей физической форме. В голове у меня, как и в момент задержания Альфреда Бринкли, рождались самые дикие фантазии. Жить под постоянным стрессом, не спуская пар, невозможно…
– Кто-то может подтвердить ваше алиби?
– Конечно. Спросите Мистера Хэппи. – Кэлвин похлопал себя по пижаме пониже живота, согнав сидевшую там муху. – Он расскажет вам все, что вы только захотите узнать.
Терпение лопнуло. Я схватила Кэлвина за грудки, вырвала из кресла и швырнула на стену. Куклы полетели с полки.
Конклин вышел из спальни в тот самый момент, когда я собиралась проверить прочность стены во второй раз, и, сделав вид, что не замечает моего перекошенного от злости лица, небрежно прислонился к двери.
В последний момент я все же остановилась. Только жалобы на жестокость полиции нам сейчас и не хватало. И все же мне стало не по себе – уж слишком близко подошла к последней черте.
– Хорошая у вас там коллекция фотографий, мистер Кэлвин, – небрежно заметил Конклин. – Если не ошибаюсь, снимали в Альта-Плаза-парке?
Я бросила на напарника быстрый взгляд. Мэдисон и Паолу забрали с улицы неподалеку от входа именно в этот парк.
– А камеру видели? – с вызовом спросил Кэлвин. – Семь миллионов пикселей и двенадцати кратное приближение. Снимки сделаны издалека. Я правила знаю. Ни одного не нарушил.
Конклин повернулся ко мне:
– Сержант, на одной из фотографий есть девочка, похожая на Мэдисон Тайлер.
Я позвонила Джейкоби и сказала, что у Патрика Кэлвина есть снимки, которые нужно изучить более внимательно.
– Нам нужны два патрульных, чтобы покараулили Кэлвина, пока мы добудем ордер.
– Никаких проблем, Боксер. Машину сейчас пришлю. Но ордером займется Чи. Он же потом и Кэлвина привезет.
– Мы и сами справимся, Джейкоби.
– Не сомневаюсь, но нам только что позвонили из службы безопасности «Трансбей». Обнаружена девочка, описание которой совпадает с описанием Мэдисон Тайлер.
– Ее видели?
– Она сейчас там.
Глава 44
Терминал «Трансбей» на Первой улице представляет собой сложенное из бетонных блоков громадное депо с поржавевшей крышей. Потрескивающие под потолком флуоресцентные лампы бросают чахлый, полумертвый свет на бездомных, избравших это нагоняющее тоску место как временное пристанище, чтобы пользоваться его немногочисленными удобствами.
Даже в свете дня терминал производил гнетущее впечатление. Нужно было как можно скорее найти Мэдисон Тайлер и вывести ее отсюда.
Мы с Конклином торопливо спустились по ступенькам на нижний уровень, в темное грязное помещение с выстроившимися в ряд билетными автоматами и офисом службы безопасности. За столом сидели две черные женщины в темно-синих брюках и такого же цвета рубашках с нашивками на кармашках – «Частное охранное предприятие».
Мы предъявили жетоны, и нас впустили.
Офис службы безопасности – это две стеклянные и две грязно-бежевые стены, два письменных стола между ними, картотечные шкафчики, три выхода с коммутационными панелями и два торговых автомата.
И здесь-то, за письменным столом, сидела маленькая девочка с шелковистыми желтоватыми волосами, падающими ей на воротник. Синее пальтишко было расстегнуто. Под ним – красный свитер и голубые брючки. На ногах – ярко-красные туфли.
Сердце дрогнуло и запрыгало от радости. Мы нашли ее.
Мэдисон Тайлер жива, и ей ничто не угрожает!
К нам подошел начальник станции, крупный мужчина лет сорока с седыми волосами и пышными, тоже седыми усами.
– Здравствуйте, я Фред Циммер, – представился он, протягивая нам руку. – Мы нашли эту маленькую леди минут пятнадцать назад совсем одну. Так, милая? Что-то я не могу ее разговорить.
Я присела и заглянула девочке в лицо. Малышка уже не плакала, но упрямо отворачивалась, не желая смотреть в глаза. На щеках – грязные полосы от слез, нос течет, нижняя губа распухла, на подбородке длинная царапина. Я озабоченно взглянула на Ричи. Чувство облегчения быстро сменилось новой тревогой – что с ней могли сделать?
Девочка выглядела такой испуганной, такой нелюдимой, что я – как ни старалась – не могла поверить в то, что передо мной та самая Мэдисон Тайлер, которая играла на пианино перед взрослой аудиторией.
Конклин тоже подошел поближе:
– Меня зовут Ричи. – Он добродушно улыбнулся. – А тебя? Мэдди?
Девочка подняла голову, посмотрела на моего напарника, открыла рот и выдавила из себя:
– Мэээ-ди…
Боже мой, да ее же до смерти напугали. Я взяла ее ручки в свои – они были холодные. Девочка смотрела как-то странно, словно сквозь меня.
– Вызывайте экстренную медицинскую помощь, – сказала я негромко, чтобы не напугать девочку еще сильнее. – С ребенком что-то не так.
