Текст книги "Агент Веги и Другие истории"

Автор книги: Джеймс Генри Шмиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 53 страниц)

Объемистая ноша нимало не умаляла его достоинства, каковое все еще было характерно для большинства граждан древней Земли, считавших себя наследниками ее ратной славы. Корабль, к которому он приближался, был окружен колеблющимся сферическим облаком света, похожим на гроздь многочисленных оранжевых гало, предупреждавших посетителей дока и просто любопытных зевак, чтобы они не подходили к нему ближе, чем на пару сотен метров.

Земляне были известны своим стремлением ревниво оберегать право на частную жизнь.

Военный, который напоминал Илиффа или желтолицего человечка, бывшего несколько часов назад постояльцем Старой Гостиницы, лишь своими габаритами, без колебаний прошел в зону, освещенную оранжевым. Нечеловеческий, с металлическими нотками голос резко обратился к нему в форме звука и психических шоковых волн, которые сотрясли бы обычного незваного гостя сильнее, чем прямой удар кулаком в лицо.

– Отойдите немедленно! Данное судно в соответствии с существующими правилами не подлежит досмотру. Дальнейшее продвижение без разрешения в зону, ограниченную световым барьером…

Внезапно голос умолк. Затем еле слышно продолжил:

– За вами наблюдают со стратостанции. Других сообщений нет. Мы можем вылететь немедленно.

В восьмидесяти километрах над ними, на стратостанции, лейтенант флота, новичок с заостренными чертами лица, повернулся к своему капитану:

– А не может ли это быть..?

Искушенный в своем деле капитан сардонически улыбнулся.

– Нет, сынок, – мягко ответил он, – не может. Запомни хорошенько, это полковник Перритаф, недавно прикомандированный к Военному Комиссариату Земли. Мы проверяли его вчера утром в порту. Однако, – добавил он, – мы можем немного подшутить над полковником. Как только он соберется взлетать, световой барьер будет погашен. А когда он взлетит, ткни в него лучом и скажи, что задерживаешь корабль для досмотра, так как объявлена Общая Тревога.

– Но почему сейчас нельзя это сделать?

– Соображай, сынок, соображай, – благодушно поощрил его начальник. – Нельзя шутить со световым барьером! Кольнуть кого-то лучом может быть и не вредно. Однако есть риск, что от этого и корабль, и доки, и даже наша родная станция могут разлететься на куски, – все зависит от того, что и как уложено у него в трюме. Но поскольку полковник находится внутри и должен лично контролировать погрузку, он не будет ничего взрывать, даже если мы слегка заденем его нежные земные чувства.

– Таким образом, мы узнаем, что у него на корабле, несмотря на дипломатическую неприкосновенность, – кивнул лейтенант, стараясь соответствовать капитанской манере усталого всеведения.

– На корабле не может быть ничего интересного, – мягко возразил капитан, вновь приводя подчиненного в замешательство. – В плане техники и вооружения Земля отстала от нас на добрую пару столетий, и так было всегда.

Это было не совсем так, но подобный взгляд был популярен в системе Ликанно, которая пережила короткий, но разрушительный конфликт со стареющей праматерью галактического человечества около пяти столетий тому назад, и потом еще около полутора столетий зализывала раны. Столь непредвиденный исход уже, разумеется, давным-давно получил надлежащее объяснение – жуткое невезение и вероломство землян – и об этом печальном инциденте вспоминали все реже и реже. Однако капитан все же бросил сердитый взгляд вниз, на отдаленный космопорт, даже не сознавая, что же конкретно вызывает в нем такое озлобление.

– Сейчас он у нас покорчится, явно начнет верещать о своих правах, – пробормотал он: – Земляшки так носятся со своими драгоценными привилегиями!

Настала короткая пауза, во время которой оба вглядывались в видеоглобус, уставившись на корабль-задиру.

– Интересно, по какой причине объявлена ОТ? – наконец отважился спросить лейтенант.

– По слухам, чтобы поймать одного кривляку-гуманоида, – ухмыльнулся капитан. Затем он смягчился: – Скажу тебе, это такая важная птица, что правительство подняло весь флот! Между прочим, приказано стрелять в каждого, кто попытается улизнуть без идентификации.

Лейтенант попытался изобразить понимание, но у него ничего не вышло. Затем он повеселел и живо объявил:

– Парень выключил барьер!

– Хорошо. Наводи луч!

– Он…

От дока поднимался и рос звук, ясно слышимый в приборах, мягкий, но страшный свист рассекаемого воздуха. Опора, на которой покоился столь неповоротливый на первый взгляд корабль, неистово задрожала. Больше ничего не произошло. Но и корабля там больше не было.

Побелев от испуга и удивления, лейтенант поднял расширенные глаза на капитана:

– Он что… взорвался? – прошептал он.

Капитан не ответил. Он побагровел, словно у него перехватило дыхание от возникшей вдруг сложнейшей проблемы.

– Взлетел – на космической скорости! – выдохнул он наконец: – Как он смог это проделать и не развалиться, ведь на его корпусе еще и луч плясал?!

Он запоздало засуетился и бросился к передатчику. И куда только девался его апломб вместе с остатками всезнающей усталости?!

– Станция 1222 вызывает флот! – визжал он в коммуникатор, – Станция 1222 вызывает…

* * *

Солнце Ликанно еще уменьшалось на экране заднего обзора, а Илифф уже быстро разбирал содержимое своего кейса с помощью маленького электронного секретаря. Вечер выдался тяжелый. Четвертая планета кипела как развороченный улей. Но Агент сделал почти все возможное, чтобы преследователи не заполучили его обратно. Вскоре шумиха стихнет, а Ликанно с удивлением обнаружит, что в течение одной ночи стала в некотором роде более чистым местом, чем раньше. На мгновение Илиффу стало жаль, что он никогда не узнает, в каких выражениях настоящий полковник Перритаф выразит свое мнение о порядках, при которых любой самозванец может использовать его имя и положение в Системе.

Земные посольства всегда были готовы помочь представителям Конфедерации, не задавая при этом лишних вопросов. Во всех кровопролитных конфликтах ее крошечный, но беспощадный флот часто сражался бок о бок с кораблями Веги, хотя и не непосредственно вместе с ними. Земля не участвовала в Конфедерации, ее политика была совершенно независима от иностранного влияния. В целом Старая Планета не так уж сильно изменилась.

Когда Илифф отложил пустой кейс, тот же самый голос, что приветствовал его при появлении на корабле, заговорил снова. Как всегда, невозможно было определить, откуда он исходит, но казалось, что он гудит где-то чуть позади и выше пилотского кресла. Несмотря на забавное сходство с голосом Илиффа, нетренированное ухо сочло бы его голосом робота. Каковым он собственно и был – представителем самого совершенного типа роботов, какой только успела создать научная мысль Веги и ее союзников.

– Два вооруженных космических судна, тип – ликаннийский истребитель, попытка перехвата! – объявил он. Прождав сколько было можно, он вкрадчиво добавил:

– Какие последуют указания?

Илифф, не поднимая головы, усмехнулся. Любой другой не заметил бы в этом стандартном вопросе ничего особенного, но он провел в обществе этого голоса около пятнадцати лет.

– Удирать, конечно, дорогой мой вояка! – мягко ответил он. – Прежде чем тебя спишут в утиль, будет еще сколько угодно таких потасовок.

Он улыбнулся шире от очень убедительной иллюзии, будто корабль в ответ сокрушенно пожал обтекаемыми боками и чудовищно вооруженными плечами. Однако это ощущение было лишь следствием внезапного рывка вперед, от чего солнце Ликанно мгновенно исчезло с экрана наблюдения.

В сущности, весь корабль являлся роботом – продвинутой версией непобедимого ударного корабля боевого флота Веги, только еще более навороченного. Корабль мог бы без опаски померяться силами с парой-тройкой ликаннийских истребителей как в молниеносных маневрах, так и в стремительном безумии настоящей космической сечи. Пять его центральных мозговых процессоров были сконструированы таким образом, чтобы как можно точнее воспроизводить тип мышления самого Илиффа, что создавало почти идеальную гармонию между человеком и машиной. Помимо этого, и сама машина, разумеется, была необычайно умной и мощной, делая возможности человека поистине титаническими.

Илиффу даже не пришла мысль проверить, как исполняется его приказ, который оставил командиров истребителей гадать, а был ли на экранах какой-то неопознанный корабль? Приказ был выполнен даже точнее, чем если бы Илифф задал все параметры лично. Тем временем его мозг уже был озадачен новой работой, каковую он, пожалуй, любил меньше всего. Передатчик уже перекачивал предварительный рапорт о его действиях на Ликанно Четвертой почти через всю Галактику, на планету Джелтад, в Центральное Главное Управление Зонами.

А там его донесение вместе с несколькими тысячами других текущих рапортов было скормлено необычайно сложному компьютеру. Тот, в свою очередь, незамедлительно изрыгнул их уже в перекроенном виде, распределив по тем или иным рубрикам.

* * *

– Пэйгадан не отвечает на луч персонального вызова, – вторично объявил робот.

– Может, просто не дошел ответ?

– На это ничто не указывает.

– Тогда не отключайся, пока не ответит, – сказал Илифф. Персональная телепатия на межзвездных расстояниях всегда была чем-то вроде циркового трюка, если только она не поддерживалась с обеих сторон техническими средствами значительно более мощными, чем те, что находились в распоряжении Пэйгадан.

– Однако очень хотелось бы знать, – проворчал он, – что заставляло Цитала так усиленно интересоваться Тахмеем! Скорее всего, возможность использовать его как промежуточного хозяина для следующего поколения. Если бы не нежная забота паразита о потомстве… – он сердито посмотрел на передатчик. Где-то в глубине сознания медленно и мучительно трепыхалась какая-то мысль, ловко ускользая от крючка понимания.

– Ничего, скоро должна откликнуться Корреляция, – успокаивал он сам себя. – С теми данными, которые мы отправляли им пачками, они быстро разработают новый курс по делу этого парня.

– Вас вызывает Лаборатория Департамента, – сообщил робот. – Мне придержать их, пока вы не поговорите с Корреляцией?

– Пропусти, – вздохнул Илифф, – в крайнем случае, мы их отключим…

Из передатчика послышалось колючее стаккато щелчков, звучащее как нетерпеливое требование. Нахмурившись, он мысленно подстроил светящиеся шкалы, заставил включиться сенсоры, и из динамика, явно с середины фразы, прорвался тоненький голосок.

Илифф немного послушал его, а затем нетерпеливо перебил:

– Да поймите же, наконец, я отправил вам все сведения об использованной технологии, в деталях. Вы это сейчас получите и извлечете оттуда куда больше, чем я могу рассказать. Человек, от которого я их получил, был просто-напросто единственным оставшимся в живых членом группы, но именно он выполнял важнейшую часть работы – непосредственно осуществлял личностный перенос. Я вычистил у него из головы и записал все, что он знал, но единственное, что я смог при этом понять, это лишь общий принцип.

Голос успел прочирикать скорострельный протест, но Илифф усилил напор:

– Хорошо, если он вам нужен прямо сейчас… Да-да, все верно, там не было субъективных изменений переносимой личности, я и не спорю, что это возможно. Они просто-напросто полностью переносили из одного тела в другое все, что необходимо для создания сознательного индивидуума. С любой мало-мальски объективной точки зрения это очень напоминает личностный перенос.

– Нет, они не занимались психохирургией, – продолжал он спорить, – за исключением того, что заполнили шестимесячный цикл пространства памяти, чтоб покрыть тот промежуток времени, когда Тахмей проходил курс лечения. То, что они использовали, можно определить как видоизмененный метод пересаживания живых рефлексивных моделей в электронные мозги робота. Сначала они полностью очистили разум Тахмея, нейтрализовали все имевшиеся нейронные связи и все такое, вплоть до первичных непроизвольных рефлексов.

– Стадия «не-разумия»? – пропищала Лаборатория.

– Именно. Затем они погрузили ликаннийца Дила в состояние ступора. Выбор пал на него, потому что физически он чрезвычайно похож на Тахмея.

– Это, – назидательно скрипнула Лаборатория, – никоим образом не могло повлиять на ход эксперимента как такового. Они применяли парализующие химические реагенты?

– Думаю, да, это упомянуто в рапорте…

– О господи, вечно с вами, Агентами, не договоришься! Сколько они удерживали обе нервные системы в связи?

– Около шести месяцев.

– Понятно. Затем перекрыли поток, и получилось, что точная копия траектории нейронного импульса второго субъекта оказалась встроенной в нервную систему первого. Витализированная искусственная личность должна восстанавливаться с момента впадения в ступор и далее развиваться нормально. Ясно, ясно… а что произошло со вторым субъектом – настоящим Дилом?

– Он умер от судорог через несколько секунд после того, как его привели в сознание.

Лаборатория ответила печальным щелчком:

– Обычное дело после длительного ступора, и знаете, это довольно часто создает угрозу успеху всего дела. Так, теперь рассмотрим несколько важных моментов…

– Корреляция! – резко произнес корабельный робот прямо в голове у Илиффа.

Скрипучий голосок из динамика съежился до отрывистого неровного свиста и затих.

* * *

– Я здесь, Илифф! Твой друг и советчик, капитан Службы Корреляции Рашалан собственной персоной. Ты пока еще не поймал этого птенчика Тахмея, а? Ты там не рядом с ним?

– Нет, – ответил Илифф. Он покосился на передатчик и к собственному удивлению почувствовал, что горло у него сжалось: – А что?

Рассказ занял около трех минут и закончился такими словами:

– Нам тут только что звякнули из Лаборатории, они пытались до тебя достучаться, но у них не вышло – в общем, они хотели, чтобы мы передали тебе вот что… Нейтрализация нервной системы, вследствие которой наступает стадия «не-разумия», совершенно утрачивает свои свойства через два года. Обычно за этим следует восстановление личности оригинала, однако в данном случае этого не произойдет, так как все энергетические центры продолжали функционировать внутри личности Дила. Несомненно и то, что Тахмей также является частью системы, пусть бессознательно и не присутствуя в ней активно, поскольку он в данный момент не витализирован. Очевидно, что у Цитала не могло быть весомых причин интересоваться столь посредственной личностью как Дил. Теперь ты понимаешь, как все это связано друг с другом. Наверняка Цитал стремился к тому, чтобы это искусственное образование оставалось стабильным лишь до тех пор, пока продолжает существовать личность Дила. В тот момент, когда ее не станет, витализируется личность оригинала. Понимаешь, что произойдет с любым чужаком, который захочет познакомиться с ней поближе?

– Да, – пробормотал Илифф, – понимаю.

– Предположительно дальнейшие события будут развиваться по следующей схеме, – продолжал капитан Рашалан, – спусковой механизм, приводящий к Смене, вероятно, привязан к определенной ситуации. Подобных пусковых ситуаций должно быть заготовлено великое множество таким образом, чтобы любая предсказуемая модель чрезвычайного происшествия могла с необходимостью отсылать к одной из них. Прибегая к крайним мерам, Цитал желал гарантировать уничтожение любому, кто сможет преодолеть его систему защиты. Это относится и к тому, кто сейчас пытается подобраться к нему вплотную. Так что тебе придется понаблю… – он оборвал себя на полуслове, – ага, это Зоны, они хотят связаться с тобой и дольше ждать не могут. Удачи, Илифф!

Илифф отключил передатчик.

После этого он примерно на секунду замер, тупо уставившись желтыми глазами на нечто невидимое перед собой. Затем спросил:

– Пэйгадан нашлась?

– В последние пару минут было несколько слабых откликов, – ответил робот, – по-видимому, она ничего не поняла, кроме того, что вы пытаетесь связаться с ней. Она также не может послать ответ с необходимой интенсивностью. Хотите отправить ей какое-то конкретное сообщение?

– Да, – откликнулся Илифф. – Как только от нее будет получен следующий отклик, посылай ей раз за разом следующее: «Убей Тахмея! Беги с Гулла!» Именно так и как можно убедительнее. Даже ее ли сигнал прочитается плохо, эти несколько слов должны дойти.

– Вполне возможно, – согласился робот. Мгновение спустя он добавил: – Агенту Бюро не всегда удается выполнить задание, Илифф.

Прошло несколько секунд, прежде чем Илифф ответил:

– Не всегда не то слово, боюсь даже, что не часто. Но она способная, у нее есть шансы.

ДЛЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ НА УРОВНЕ АГЕНТОВ ЗОНЫ И ВЫШЕ

Описание:…паразитирующий разум внегалактического происхождения, случайно занесенный в нашу Зону и ныне широко распространившийся… В свободном состоянии представляет собой нематериальную, но когерентную[2] форму разумной энергии, склонную к высокой подвижности в пространстве.

…базовый IQ[3] слегка превышает человеческий класс «А». Поведение…по большей части модифицируется на основе рефлекторной интуиции. Основные эпизоды собственного жизненного цикла осуществляются паразитом без соответствующего осознания и на данный момент объяснению не поддаются.

Жизненный цикл:…свободное состояние, обычно составляющее лишь незначительную часть жизненного цикла Цитала, может быть пролонгировано на неопределенный срок до тех пор, пока паразит не вступит в контакт с организмом, потенциально соответствующим роли «промежуточного хозяина». Кислорододышащие жизнеформы с нервной системой, в общих чертах совпадающей с человеческой по механизму действия и энергетическим центрам, удовлетворяют данной цели.

Войдя в контакт с хозяином, Цитал вызывает в себе некоторые изменения, позволяющие ему контролировать основные энергетические потоки организма хозяина. Затем он развивает нервные носители хозяина до величины, пятикратно превышающей прежний абсолютный предел аварийной перегрузки.

В типовом случае связки Homo и Цитала Ликаннийского, С-4, 17–82, наблюдалась локальная гипертрофия массы тканей центральной нервной системы, указывающая на наличие образований, защищающих организм от угрожающей ему перегрузки.

Преимущества того факта, что паразит придает организму носителя столь аномальную мощь и возможность действовать в окружающей среде оптимальным способом, очевидны, поскольку он оказывается нерушимо связанным со своим промежуточным хозяином на протяжении почти всей паразитической стадии своего существования и не способен выжить в случае его смерти. Он способен увеличить продолжительность биологической жизни промежуточного хозяина почти на неограниченный срок. Этому могут помешать лишь гибель носителя в результате стихийного бедствия, катастрофы и схватки с превосходящим противником.

Если данная стадия заканчивается естественным путем, Цитал воспроизводится, причем единичный паразит разделяется на восемь форм, находящихся в свободной стадии. Промежуточный хозяин в процессе разделения уничтожается, и каждый Цитал, таким образом, приступает к инициации нового цикла.

От начальника ДГЗ, из службы Корреляции:

е) количество Циталов свободной стадии в первичной стае приблизительно равняется сорока девяти тысячам особей. Стая впервые проявила себя на планете Тоулер, где, за исключением менее тысячи индивидов, вступила в симбиоз с высшей из находившихся там жизнеформ.

Таким образом, становится понятным появление феномена так называемого Тоулеровского червя, прежде рассматриваемое как наиболее яркий пример внезапной ментальной эволюции видов. Агрессивный характер супертоулеровцев вполне соответствует особенностям Цитала. Полное уничтожение Цитала потребовало уничтожения всей стаи, за исключением индивидов, еще не внедрившихся в промежуточных хозяев;

ж) шансы на повторное вторжение подобной стаи в Галактику определяются практически как стоящие ниже расчетной;

з) угроза, исходящая от сравнительно небольшого количества остающихся в живых Циталов, усугубляется решением выживших особей избирать в качестве носителей только представителей цивилизованных видов с высоким базовым IQ, способных развивать и поддерживать доминирующее влияние на целые культурные системы.

В рассматриваемом здесь типовом случае Цитал не только обеспечивал политическое доминирование системы Ликанно двенадцатого класса, но и расширил ее влияние натри близлежащие системы.

Поскольку все выжившие Циталы поддерживают друг с другом ментоконтакт, а личность и местонахождение ста восемнадцати выживших особей содержатся в рапорте Агента, предполагается, что особых трудностей избавиться от них до наступления следующего периода репродукции, который позволил бы паразиту распространиться по Галактике в объеме, представляющем серьезную опасность, не будет.

При этом операция должна быть проведена незамедлительно, поскольку репродуктивная деятельность первых Циталов по внедрению в хозяев со значениями IQ, близкими к человеческим, последовавшая за уничтожением Тоулеровских червей, должна занять в ближайшем будущем от двух до пяти стандартных лет. Разумеется, опасность существенно возрастает вследствие их недавнего устремления выбирать и сохраняться в разумах хозяев с аномально высокими значениями IQ, считающихся особенно ценными в отношении предстоящей «Смены».

Опасность для цивилизаций, исходящая от подобных существ, вследствие их ментальной гипертрофии и пагубного влияния Цитала, трудно переоценить.

Проблема уничтожения выживших Циталов, или, при невозможности такового, всех подобных перспективных сверххозяев, должна быть воспринята не иначе, как задача чрезвычайной важности.

– Кому они это говорят! – печально воскликнул Третий Координатор. Он потер подбородок и потянулся к селектору.

– Пси-тестер! – позвал он, – ты слышал? Какова вероятность того, что кто-нибудь из Циталов мог внедриться в У-1?

– Необходимо допустить, – послышался ответ механического голоса, – что подобная попытка может быть вскоре предпринята. Акция, осуществленная вами против особей, перечисленных в рапорте Агента, не сможет воспрепятствовать одной из выживших приказать У-1 переместиться в другое, не известное нам место, где она сможет свободно в него внедриться. Вы рассчитываете, что за два дня, оставшиеся до нанесения удара, вам удастся собрать информацию, необходимую для завершения операции против Цитала. Однако за это время отдельные особи могут организовать бегство, а даже единственный Цитал, обладающий таким промежуточным хозяином как У-1, может привести к окончательному господству в Галактике данного вида. Галактические Зоны не имеют сведений о какой-либо другой форме разума, которая подходила хотя бы приблизительно для данной цели столь же хорошо.

– Да, – выдохнул Координатор, – думаешь, если бы они обработали У-1, то, принимая во внимание его возможности, он мог бы завоевать нас?

– Да, – ответил голос, – вполне.

Координатор глубокомысленно кивнул. Выражение его лица, казалось, было несколько напряженнее, а цвет – несколько пасмурнее, чем обычно.

– Что ж, в сложившихся обстоятельствах мы сделали, что могли, – сказал он, наконец. – Новый Агент будет на Гулле через одиннадцать часов, плюс-минус час. Завтра их там будет уже шестеро. И в придачу – флотилия истребителей, готовых броситься туда по первому зову. Правда, боюсь, ни один не успеет вовремя, чтобы принести хоть какую-нибудь пользу.

– Вероятно, так и будет, – подтвердил голос.

– Агент Зоны Илифф прекратил контакты с нами, – продолжал Координатор. – Корреляция сообщила ему, что они идентифицировали Тахмея как У-1. Он на всех парах помчится на Гулл?

– Естественно.

– Бюро сообщает, они не могут связаться со своей сотрудницей на Гулле. Похоже, – совсем сурово закончил Координатор, – Агент Зоны Илифф отлично разбирается в потребностях текущего момента.

– Да, – откликнулся голос, – разбирается.

* * *

– Штаб ГЗ пытается прорваться, – сказал робот. Спустя мгновение он добавил:

– Илифф, один в этом поле не воин.

– Ох, если бы ты знал, как прав! Половина Департамента сейчас разгоняет движки, чтобы собраться на Гулле, но прилетят они туда поздновато. А ведь они знают то же, что знаем и мы, или столько, сколько нужно для их же блага. Когда в последний раз ты получал сигнал от Пэйгадан?

– Больше двух часов назад.

Илифф помолчал секунду.

– Можешь прекратить сигналить, – наконец сказал он, – но будь открыт на прием, просто так, на всякий случай. И несись во всю мочь, пока мы не доберемся до Гулла!

После приземления потребовалось совсем немного времени, чтобы с достоверностью выяснить, что даже если Пэйгадан и находилась на планете, то была совершенно не в состоянии отвечать на какие-либо телепатические послания. Чуть позже – ведь он пребывал в убеждении, что осторожность сейчас не самое главное – ему открылся еще более значимый факт: то же самое можно было сказать и о персонаже, известном под именем Дил.

Следующий час, пока он перелопачивал добрый десяток разумов, превратился в кошмарную тягомотину. Зато были получены некоторые сведения о том, что эти двое, которых он разыскивал, отбыли с планеты вместе, но на этот раз без сопровождающих. Случилось это сразу после того, как он отправил Пэйгадан свое первое послание.

Он мгновенно послал эти сведения на стоящий в доке корабль, добавив:

– Вопрос, разумеется, состоит только в том, кто кого увез. Я лично полагаю, что Пэйгадан впервые промахнулась. И все же, когда они покидали Гулл, она была в полной боевой готовности, а У-1 по-прежнему оставался Дилом. Корабль – яхта с одним пилотом, новенькая, только что купленная, заправленная топливом на пятьдесят суток. Никакого экипажа, о месте назначения ничего не известно. Немедленно передай всю эту информацию в штаб! Они ничего не смогут с этим поделать, но это все же хоть какая-то зацепка.

– Готово, – бесстрастно откликнулся робот. – Что дальше?

– Я срочно возвращаюсь к тебе, и мы полетим. Следом за ними, разумеется.

– Должно быть, сообщение она все же получила, – секунду помедлив, сказал робот, – но недостаточно отчетливо, чтобы понять, чего вы от нее хотите. Как ей это удалось?

– Похоже, здесь никто ничего не знает. Пэйгадан одним махом перебила всю его охрану, но все прошло шито-крыто. Банда Цитала, конечно, еще управляет планетой, они считают, что Дил и его похитители околачиваются где-то поблизости. Им только что сообщили из Ликанно, что там возникли крупные неприятности, но негодяи опять-таки не знают, какие. А теперь они еще начали подозревать, что на протяжении примерно часа кто-то совершенно свободно копается в их мозгах.

* * *

Оба охранника, дежуривших во внешнем коридоре здания Управления Порта, обладали разумозащитой, которая была проста, но эффективна. Об этом свидетельствовало напряжение, проступившее на их лицах от самого факта приближения Агента, и то, как они расслабились, но лишь слегка, когда он прошел мимо. Илифф поспешил предупредить корабль:

– Держи свободным канал для связи со мной и посматривай вокруг. Охота начинается здесь!

– Док чист, нет достаточно крупных объектов для того, чтобы иметь отношение к делу, – тут же ответил робот. – Я проверяю верхний ярус. А что, дело плохо? Я уже через три секунды мог бы встать рядом с вами.

– Конечно, мог, да только ты, слоненок, загубишь попутно пару тысяч душ! Эта секция пройдена. Оставайся на месте. За мной идут двое, еще целая компания ждет за углом. На всех – разумозащита, как у государственной полиции.

И секунду спустя:

– Они намереваются использовать парализаторы, так что это не опасно. Циталовым прихвостням я нужен живым, хотят меня допросить. Что ж, позволю им поймать меня. Кстати, их интересуешь и ты! На нас настучали из Ликанно. Теперь они думают, что мы прилетели, чтобы забрать Дила и ланнайку с планеты. Как там обстановка у тебя?

– Тихо, но неспокойно. На расстоянии предельной видимости – несколько военных кораблей, но они слишком далеко, чтобы нам навредить. Правда, слишком много людей группируются вокруг, в радиусе до двухсот километров, они все носят разумозащиту и чего-то ждут. По-моему, готовятся применить стационарные космопушки, если мы опять попытаемся удрать без спроса.

– Так оно и будет. Ага, несут парализаторы!

Агент быстро шагнул за угол коридора и внезапно замер, словно пронзенный переливчатым фонтаном белого света, хлынувшего из сопла парализаторной пушки, удерживаемой тремя из восьми стоявших там человек.

Спустя мгновение фонтан автоматически иссяк. Силы оставили Илиффа не сразу быстро, он успел мягко сползти по стене и расслабить мускулы, что придало его лицу выражение наивного удивления.

Один из расчета пушки шагнул к нему, повернул голову Илиффа и приподнял веко.

– Больше не опасен, – с удовлетворением объявил он. – Пробудет в таком состоянии сколько нужно.

Другой проговорил в наручный микрофон:

– Мы его взяли! Какие будут указания?

– Несите в машину скорой помощи у главного входа в здание! – протрещали в ответ, – отвезете в док 709. Нам нужно осмотреть корабль, и потерпевший понадобится, чтобы проникнуть внутрь.

– Так я и думал, – донеслось до корабля бормотание Илиффа. – Они скажут, что я попал в аварию или что-нибудь в этом духе, а потом предложат внести меня внутрь.

Мысль умолкла, но через секунду возобновилась:

– Эти ребята чего доброго вздумают вместо разрешенных правительством разумозащит применить решетчатые фильтры! Им ничего не известно, кроме того, что меня ищут, но бездействовать сейчас непозволительная роскошь. Придется взять их с собой. Готовься взлететь, как только мы окажемся внутри!

Те восьмеро, что внесли Илиффа в корабль через нижний шлюз – шестеро тащили носилки, двое трусили за ними – были самыми крепкими ребятами на всем Гулле, бдительная, отлично обученная и вооруженная команда, готовая отразить любую угрозу. Однако в данном случае у них не было шансов.

Шлюз мгновенно и беззвучно закрылся, едва не прищемив пятки последнего из вошедших. Ожидающие у фальшивой машины скорой помощи не были столь наблюдательны, чтобы заметить замаскированные дюзы. Спустя мгновение из них вырвалось разъяренное пламя, и санитарный аэрокар закувыркался в мощном реактивном потоке воздуха, образованном силой взлета. Чудовищный грохот почти зримо расколол надвое пространство до самого горизонта, доки затряслись и затрещали, и корабль, как в прошлый раз, бесследно исчез.

Пару секунд спустя площадь космопорта вздрогнула вновь, на этот раз – от залпа единственной в округе стационарной космопушки, расположенной приблизительно в двадцати километрах от места событий. Именно на это орудие возлагались надежды расправиться с беглецом. Еще до того как ужасный звук достиг доков, две пушки, находящиеся на противоположной стороне Гулла, также изрыгнули свои заряды чудовищной мощности, но их атака не достигла цели. Дело в том, что еще над полюсом корабль Илиффа покинул жалобно стонущую атмосферу с явным намерением перепрыгнуть на единственный спутник Гулла, по совместительству выполнявший роль единственной во всей Системе астрокрепости. Чтобы не задеть ее укрепления, огонь с поверхности планеты пришлось прекратить, а обретающийся на полпути к луне робот тем временем положил корабль на нужный курс и придал подобающее ускорение быстро расширявшейся спиральной траектории бегства.