Текст книги "Агент Веги и Другие истории"

Автор книги: Джеймс Генри Шмиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 53 страниц)

Добирались они долго по извилистым горным дорогам, и каким бы впечатляющим ни казался Дом Грома издали, по мере приближения к нему становилось ясно, что он сильно запущен и разваливается, подобно многим старым домам в Зергандоле. Скупость даала давно вошла на Ульдуне в поговорку. Очевидно, она распространялась даже на содержание столь важных правительственных учреждений, как суд.

Здание Малого Суда было совсем ветхим, однако кишело не слишком таившимися шпионами и охранниками. В холлах и коридорах поблескивало металлом различное тяжелое вооружение, по всей видимости, находившееся в превосходном состоянии. Офицеры эскорта остановились перед открытой дверью, с поклонами пригласили посетителей войти и тихонько притворили за ними дверь.

Это была комната без окон, хорошо обставленная, стены увешаны тяжелыми шпалерами, явно оставшимися от былых времен. Седмон встал им навстречу. Одет он был в длинную черную хламиду; на голове возвышалась похожая на шлем шапка из зеленого бархата, закрывавшая половину лба и спускавшаяся до самого основания шеи.

Седмон весьма сердечно приветствовал гостей, называя их по именам (разумеется, новым, полученным в его же департаменте), и извинился за неприятности, которые причинили им Суннат, Базим и Филиш.

– Моим первым побуждением, – заявил он, – было немедленно предать негодяев смерти!

Капитан сразу почувствовал себя крайне неуютно, тщетно пытаясь избавиться от мысли о том, как палач сдирает кожу с «этой мерзавки Суннат», а та корчится от боли.

– Может быть, нет необходимости расправляться с ними столь жестоко, ваше величество? – сказал он.

– Вы очень великодушны! – благосклонно заметил Седмон. – Впрочем, этого и следовало ожидать. Ведь вы, в сущности, уже наказали Базима и Филиша, как мне представляется...

– Да, они получили по заслугам, – подтвердил капитан. Даал прокашлялся и продолжал:

– Я считаю, что Базим и Филиш являются весьма ценными работниками, когда не берут на себя слишком много. И они сознались, что действовали так исключительно из страха перед Суннат. Если вы пожелаете, я могу освободить их – пусть закончат переоборудование вашего корабля. Но с одним условием: они не имеют права требовать с вас платы! Ни одного маэля! Все работы будут выполнены за их счет! Удовлетворяет ли вас такое решение, ваша мудрость?

Капитан поспешил заверить даала, что это так.

– Открытым остается вопрос о Суннат, – продолжал даал. – Приглашаю вас в зал Малого Суда.

В зале вдоль зеркальных стен сидело несколько чиновников. Седмон тоже уселся и предложил своим гостям занять кресла рядом с ним. Минуту спустя двое солдат ввели через боковую дверь Суннат. Она вздрогнула, заметив капитана и Гот, и отвела взгляд в сторону. Ночь она явно провела очень скверно. Лицо было в пятнах, осунулось, и она нервно моргала покрасневшими веками.

Ни одна из сторон даже не упомянула о таинственной супер-тяге, которую Суннат пыталась заполучить. Видимо, ее предупредили, чтобы ничего не говорила об этом в суде.

Седмон бросил взгляд на капитана и обратился к Гот:

– Поскольку самые гнусные намерения преступницы были направлены против вас, ваша юная мудрость, – сказал он, – представляется целесообразным, чтобы вы сами решили, каким должно быть ее наказание.

Суд замер. Гот встала.

– Было бы еще более целесообразным, Седмон, – произнес чей-то незнакомый голос рядом с капитаном, – если бы я сама привела приговор в исполнение...

Капитан вздрогнул. Говорила вроде бы Гот, но голос! Это был вовсе не ее голос! Весь состав суда безмолвно уставился на Гот. Даал кивнул.

– Хорошо. Пусть будет так, как сказала ваша мудрость...

Гот прошла вперед и остановилась в нескольких шагах от Суннат. Капитан не видел ее лица, но чувствовал, что воздух вокруг буквально пронизан волшебством, и сразу догадался, что сюда устремилась клатха. Мельком он заметил, что лицо даала напряжено до предела, а взгляд чрезвычайно внимательный; Суннат вся побелела от страха.

– Посмотри в зеркало, Суннат с Ульдуны!

И снова это сказала не Гот! Что же происходит? По спине у капитана поползли мурашки, перед глазами поплыл туман, потом он снова стал видеть все отчетливо, а странный голос между тем продолжал вещать. Голос был низкий, мягкий и как будто заполнял собою весь зал. Да, это говорила не Гот, но капитан был уверен, что уже где-то слышал этот голос. Вот только где? Он должен был его помнить! Каким-то странным образом смысл сказанного все время ускользал от него, он словно опаздывал на какую-то долю секунды, и слова превращались в бессмысленную кашу. Суннат посмотрела в одно из огромных зеркал, которыми были отделаны стены зала, и капитан заметил, как напряглась ее спина, как вся она замерла, точно не в силах сойти с места. Седмон, стиснув пальцы, смотрел на нее и явно нервничал.

Голос стал громче; теперь он звучал грозным предостережением. Затем послышался резкий приказ. На мгновение в зале воцарилась тишина. Потом Суннат дико вскрикнула, однако винить ее было бы трудно: одновременно с нею все находившиеся в зале увидели в зеркале, как на плечах Суннат вместо ее собственной головы появилась кабанья щетинистая морда с мерзкими красными глазками. Уродливая пасть то открывалась, то закрывалась, и из нее продолжали нестись дикие вопли. В зале испуганно зашумели. Даал что-то громко приказал побледневшим конвоирам Суннат, те схватили извивавшуюся преступницу за руки и поволокли прочь. Когда они проходили в боковую дверь, капитану показалось, что и вопли Суннат уже больше похожи на визг испуганной свиньи...

– Это был голос Толл! – сказал капитан не совсем уверенно. – Ты вещала голосом Толл! Голосом своей матери!

– Ну, не совсем... – уклончиво ответила Гот.

Они ненадолго остались наедине в небольшой комнате в Доме Грома, куда их провел совершенно ошалевший чиновник. Даал поспешно завершил судебную процедуру после приведения в исполнение приговора, вынесенного «юной мудростью», и сказал, что вскоре присоединится к своим гостям. Капитан подозревал, что Седмону просто хотелось немного прийти в себя. Как только чиновник, который явно был рад поскорее смыться, исчез за дверью, они тут же включили защитное устройство.

– Но это действительно очень похоже на ее голос, – согласилась Гот. – Это как бы моя копия Толл.

– Твоя – что?

Гот почесала кончик носа и решительно тряхнула головой:

– Наверное, тебе уже можно об этом сказать, хотя ты сразу наверняка всего не поймешь.

Оказалось, что ее «копия Толл» – это некое клатха-устройство для обучения молодой ведьмы. А точнее, частичная нематериальная копия личности взрослой ведьмы. В данном случае – личности Толл.

– Она словно всегда здесь, – Гот постучала пальцем по виску. – Ее и не замечаешь, пока не понадобится. Седмону очень хотелось проверить, на что я способна, вот я и решила устроить им небольшое представление. И копия Толл сама сработала – уж она-то знала, что нужно делать. Понимаешь?

– Н-не совсем.

Гот уселась на край полированного стола, болтая в воздухе ногами и внимательно глядя на капитана.

– Да, наверное, не понимаешь... – Она немного подумала. – Копия не все может делать. Только то, что я уже почти научилась творить сама; ей остается лишь показать мне.

– Я и не представлял, что ты знаешь такие заклинания. Выглядело очень впечатляюще!

– Закли..? А, это... Да нет, они вовсе и не нужны. Копия Толл сама все сделала – просто чтобы всех припугнуть. Особенно Седмона.

В дверь постучали. Гот обернулась, сунула руку в карман и отключила охрану. Потом спрыгнула со стола, а капитан подошел к двери и впустил в комнату даала Ульдуны.

– Есть целый ряд вопросов, потенциально имеющих столь серьезное значение, – начал даал, – что мне весьма трудно решить, кому я мог бы задать их...

На мгновение голос его прервался. Это случалось с ним уже не первый раз. Взгляд даала скользнул по сияющей синей поверхности стола, остановился на капитане, на Гот, снова на капитане; он тряхнул головой и молча прикусил пальцы. Лицо его было озабоченным и сердитым.

Капитан смотрел на него с некоторым удивлением. Седмон, казалось, просто сгорал от желания что-то им рассказать, но никак не мог решиться. Интересно, что у него за проблема? Даал как-то намекал, что обладает информацией, представляющей огромную важность для Карреса. Тогда им действительно необходимо узнать об этом.

Даал вновь задумчиво посмотрел на Гот.

– Может быть, ваша мудрость понимает... – пробормотал он.

– Конечно, – ответила Гот голосом умненькой девочки.

Может быть, даал все расскажет Гот, если оставить их наедине? После заседания суда капитана не слишком часто называли «ваша мудрость». Вероятно, Седмон уже произвел некоторую переоценку событий. Для того, что произошло в подвале, вполне достаточно и одной настоящей ведьмы. Так, собственно, и было на самом деле. Но, может быть, не совсем хорошо...

– Я полагаю, – услышал вдруг капитан собственный голос, – что вам все же лучше рассказать нам об этом, Седмон Шестиликий...

Глаза даала блеснули.

– Вот как! – произнес он, резко выдохнув воздух. – Я давно подозревал... Но мне было трудно поверить. Даже вы... Конечно, у всех есть свои секреты... – Он встал. – Идемте со мной, капитан Арон и Дани! Вы, по-видимому, лучше меня разберетесь, как поступить с тем, что у меня хранится...

Капитан очень надеялся, что они действительно сумеют разобраться. А сейчас он ровным счетом ничего не понимал из слов Седмона Шестого Шестиликого. Но сказал, кажется, именно то, что нужно. И в нужный момент...

Седмон быстро вел их по узким коридорам. Подол черной хламиды бился о каблуки его туфель. Поднявшись и спустившись по нескольким лестницам, они очутились в другой части Дома Грома. По пути им никто не встретился. Три раза даал останавливался, доставал из складок своего одеяния ключ и отпирал тяжелую дверь, а потом снова запирал ее за ними. Он не произнес ни слова, пока они не свернули в глухой коридор, в самом конце которого виднелась только одна дверь. Здесь даал замедлил шаг и сказал:

– За этой дверью – половина проблемы. Когда вы все увидите собственными глазами, я расскажу вам и то немногое, что знаю сам. А потом в другом месте покажу вам кое-что еще.

Он отпер дверь. За ней оказалось длинное с низким потолком помещение, совершенно пустое, только дальний его конец был словно занавешен тяжелым серо-стальным занавесом, который слабо пульсировал.

– Это защитный экран, – с кислым выражением буркнул даал. – Я предпринял все возможные меры... Полагаю, никто ничего не узнал... А больше мне ничего не удалось, ибо пока что я не сумел наладить контакт с представителями вашего народа. – Он искоса поглядел на капитана и Гот. – У вас, несомненно, хватает и своих проблем, но я уже много недель мечтаю узнать, где можно найти кого-то, способного выступать от имени планеты Каррес.

Теперь он вел себя совершенно иначе: отбросил всю официальность и обращался к ним как к равным. Даже к Гот. И не скрывал того, что у него были причины раздражаться и жаловаться, хотя обеспокоенным вовсе не выглядел. Откуда-то из складок одежды даал извлек небольшое устройство и нажал на кнопку.

Защитный экран исчез, и они увидели, что в дальнем конце комнаты стоит кушетка, а на ней сидит человек, точно остановленный посреди некоего движения и застывший в этой позе. На нем был космический скафандр. Это был крупный мощный мужчина, лет на десять старше капитана. Гот тихонько охнула.

– Вы его знаете? – спросил даал.

– Да, – ответила Гот. – Это Олими!

Она прошла вперед, капитан за нею. Даал держался чуть позади. Олими глядел в пространство немигающими черными глазами... Он сидел на краю кушетки, вытянув ноги и приподняв руки со скрюченными пальцами, словно пытался что-то схватить. На лице застыло выражение настороженности и крайней сосредоточенности.

– Его нашли в таком состоянии полтора месяца назад. Он сидел за пультом управления своего корабля, – сказал даал. – Я понятия не имею, что с ним. Он словно «завернут» в некое силовое поле, характер которого мне неизвестен.

– Он отключил свой разум. – Лицо и голос Гот ровным счетом ничего не выражали. Она посмотрела на капитана. – Наверное, нам следует взять его с собой на Эмрис. Там ему помогут.

 – Наверное. – Стало быть, Гот тоже не знает, как связаться с ведьмами по эту сторону Чаладура, решил капитан и повернулся к даалу: – Вы что-то говорили о его корабле.

– Да. Он находится в трех часах полета от нашей планеты. Единственный человек на борту. Как он сумел подойти к Ульдуне и остаться незамеченным ни одной станцией слежения, никто не знает. – Седмон нахмурился. – На корабле также имелся некий предмет, который я приказал там и оставить. Не хочу даже пытаться описать его – сами увидите... Как по-вашему, стоит ли что-нибудь предпринимать в отношении этого человека прямо сейчас?

Гот помотала головой. Капитан сказал:

– В данный момент мы ничего для него сделать не можем. Так что оставим его, как есть, а потом заберем с собой.

Оказалось, что корабль Олими сел в почти необитаемом районе на южном континенте Ульдуны, в самом центре продуваемой всеми ветрами равнины, которую окружали туманные горы с голыми скалистыми вершинами и языками снега на склонах. С воздуха корабля видно не было, но его местонахождение было отмечено неким сгустком серого тумана, словно стекавшего в низину. Это тоже оказался силовой экран, установленный для охраны корабля. Примерно в миле от него над небольшой возвышенностью висело еще одно, более крупное облако такого же серого тумана.

Капитан, сидевший с Гот в задней части салона флаера, увидел в иллюминатор смутные очертания четырех палаток. Из них быстро выскочили и построились два взвода солдат. Один из людей, сопровождавших длила, подошел к офицеру и коротко переговорил с ним. Потом вернулся, кивнул даалу и влез в салон. Флаер поднялся, развернулся и полетел в сторону корабля Олими.

У капитана не было возможности что-либо спросить у Гот наедине. Возможно, она знала, в чем тут дело: что означает это происшествие с Олими, колдуном Карреса, который отключил свой разум. А любой вопрос, заданный даалу, мог вызвать у того подозрения и навлечь на них опасность, так что Посерт сидел с равнодушным видом и ни о чем не спрашивал.

Флаер опустился ярдах в пятидесяти от защитного экрана, окружавшего корабль Олими, и сам тут же включил такую же защиту. Капитан и Гот надели теплые плащи и выбрались вместе с даалом из машины. Даал тоже закутался в длинный меховой плащ. Остальные члены его свиты остались внутри. Даал и его спутники приблизились к силовому экрану, прошли сквозь него и увидели стоявший на земле звездолет.

Корабль был небольшой, но изящных очертаний, и явно предназначался для скоростных перелетов. Даал вытащил из-под плаща какой-то прибор.

– Это электронный ключ к замку корабля, – объяснил он. – Оставляю его вам. Тот предмет, о котором я вам говорил, находится возле пульта управления. А я возвращаюсь и буду ждать вас в машине.

Входя в шлюз, капитан обернулся: даал уже исчез за пеленой силового экрана.

– На всякий случай, – сказал капитан, – давай лучше включим и наш собственный экран. А ты хоть что-нибудь во всем этом понимаешь?

Гот отрицательно покачала головой.

– Олими у нас один из самых лучших! Я его уже с год не видела. Он добывал информацию для Карреса. Не знаю, чем он занимался в этом полете.

– А что это за «отключение разума»?

– Это чтоб никто не совался к тебе в мозги. Никто и ничто. Такое особое состояние. Не очень удобное, правда. Ты как бы выпускаешь свой ум на волю, и назад вернуться он сам не может. Требуется посторонняя помощь. – Она посерьезнела.

– Житель Карреса летит на высокоскоростном корабле, – вслух размышлял капитан, – и ему что-то встречается в космосе – причем такое, из-за чего он пугается и отключает свой разум, желая спастись? Звучит не очень убедительно. Интересно, а сам он мог направить корабль на Ульдуну?

– Наверное... Не знаю, – пожала плечами Гот.

– Ну, ладно, давай сперва осмотрим корабль, а уж потом займемся таинственным предметом. Может, станут понятны причины, по которым даал не хочет о нем говорить...

Они увидели загадочный предмет, стоило им войти в рубку. Он был довольно объемистый, похожий на неровный обломок астероида и весил, должно быть, фунтов четыреста. Находился непонятный объект возле пульта управления, но они не стали и пытаться сдвинуть его с места. Капитан включил обзорные экраны корабля, обнаружил, что они работают в режиме слежения в условиях космоса, и переключил их на наземное наблюдение. На экранах появились четкие изображения продуваемой всеми ветрами ульдунской равнины. Небольшое облако серого марева возникло на экране левого борта.

Они быстро осмотрели другие отсеки и выяснили только одно: Олими содержал свой корабль в чистоте и порядке.

– Ну теперь можно и на эту штуку поглядеть, – сказал капитан. – Как ты думаешь, наверное, это что-то важное для Карреса, правда?

– Должно быть, – отвечала Гот. – Олими никогда не давали мелких поручений.

Капитан осторожно, даже почти опасливо коснулся пластика, в который был завернут предмет. То, что находилось внутри, на ощупь было твердым и тяжелым, как обломок скалы. Капитан осторожно отогнул кусок пластика и увидел нечто похожее на лежалый лед – такими бывают старые ледники, источенные временем, с вкраплениями камней и вулканических пород. Капитан потрогал «лед» пальцем. Он оказался довольно теплым и скользким. Может быть, это какая-то горная порода?

Он вопросительно посмотрел на Гот. Та лишь пожала плечами.

– Ни на что не похоже! – заметил капитан. И, отогнув пластик, открыл еще фута два поверхности таинственного предмета. Да, больше всего он напоминал кусок какой-то древней горной породы, бесформенный, покрытый буграми...

Бесформенный?

Теперь капитан начинал в этом сомневаться. На поверхности кристалла виднелись мелкие округлые завитки и узловатые выпуклости, и чем больше он смотрел на них, тем сильнее чувствовал, что это вполне конкретный узор. Какая-то загадочная скульптура?..

Внутри «камня», в сердцевине мутного серого вещества, из которого он состоял, время от времени вспыхивали огоньки, точнее, дрожащие нити пламени, которые, казалось, находились где-то очень далеко. Вот они вспыхнули вновь – и опять у капитана возникло ощущение немыслимых глубин пространства. Потом ему показалось, что поверхность кристалла изменяется – плывет, расползается, и сам он вот-вот провалится куда-то внутрь и утонет в туманной, мерцающей огнями бездне. Ужас охватил его. На секунду он замер, словно парализованный. Потом вдруг почувствовал, что руки сами собой суетливо спешат закутать в пластик приоткрытую часть «камня», а Гот ему помогает. Они тщательно натянули пластик и закрепили его концы, как было раньше.

Неведомый страх немного отпустил капитана. Ему казалось, что угрожавшее им нечто сейчас удаляется, однако по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке.

– Вот это да! – сказал он Гот, с трудом переводя дыхание и совершенно потрясенный. – Что это было? Клатха?

– Не клатха! – твердо сказала Гот. Она побледнела, глаза смотрели тревожно. – Но я не знаю, что это! Никогда ничего подобного не видела... – Она умолкла.

В голове у капитана вдруг что-то легонько, но отчетливо щелкнуло. Будто замок.

– Господи, Червивая Погода в гости пожаловала! – прошипела Гот. Они одновременно повернулись к экранам.

Бледно-желтое пятно расползалось по восточному краю неба над безрадостной равниной, уже исчезая, растворяясь, улетая вдаль...

– А если б мы не успели закрыть «камень»?.. – вырвалось у капитана.

Они ждали несколько минут. Червивая Гроза больше не появилась. А потом Гот сообщила капитану, что клатха-замки, блокировавшие их разум от проникновения проклятых нури, оказались вполне надежными. Желтого тумана уже не было видно.

– Она прямо сюда нацелилась! – сказала Гот. Лицо ее уже слегка порозовело. А вот капитана все еще бил нервный озноб. Наверное, этот особый пластик, который Олими использовал для защиты от воздействия «камня», способен был уберечь и то, что таилось внутри загадочного предмета, от сенсорных устройств нури...

Теперь было совершенно очевидно, что Манарет вовсю охотится за этим артефактом. И Каррес, по всей видимости, тоже. Пока Олими вез найденный предмет на родную планету, его постоянно преследовали нури, и это они вынудили Олими отключить свой разум. Вот почему с тех пор Червивая Гроза так и висит над Ульдуной, появляясь то там, то здесь в поисках «камня»! Они подозревают, что артефакт здесь, но не в состоянии определить, где он находится.

– Эта штука должна служить оружием против Манарета?

– Похоже, на Манарете именно так и считают.

Для них обоих это было важное открытие!

Туманный экран, скрывавший флаер даала, не сдвинулся с места. Те, кто сидел внутри, тоже, конечно, видели Червивую Грозу и явно решили переждать. Они, должно быть, задраили все люки и закрыли иллюминаторы броневыми плитами... И все же, несмотря на все страхи и опасения, Седмон решился прилететь с ними сюда! Уж больно ему хотелось, чтобы ведьмы Карреса забрали «камень» с собой...

– Если мы сумеем довезти его хотя бы до Эмриса, – проговорил капитан.

Гот поддержала его:

– Может, мы его и довезем... – Голос Гот звучал не слишком уверенно.

– Даал считает, что нам это по силам, – заметил капитан. – Иначе он бы не стал нам его показывать. А Седмон, как ты сама сказала, старикашка неглупый и слишком много знает!

На ее губах промелькнула лукавая улыбка.

– Сейчас ты ведешь себя совсем иначе, капитан!

– Вот как?

– Да! И сейчас ты очень похож на Требуса, только помоложе. А я, как говорят, точная копия Толл в молодости. Седмон их когда-то знавал, и, по-моему, ему теперь кажется, что мы – это Толл и Требус! Он думает, что мы просто переменили возраст.

– Как это переменили?

– Ну, просто стали моложе. Некоторые ведьмы и колдуны умеют менять возраст...

На одно лишь короткое мгновение, впервые со дня их знакомства, Гот вдруг показалась капитану совсем маленькой, очень одинокой и совершенно беспомощной в этой огромной и угрожающей Вселенной.

Ну, допустим, она не так уж одинока! – тут же решил он.

– Что ж, – тряхнул он головой, – значит, нам с тобой придется теперь стать Требусом и Толл!

– Вот именно! – Гот улыбнулась. – Думаю, это было бы очень неплохо, капитан!