Текст книги "Агент Веги и Другие истории"

Автор книги: Джеймс Генри Шмиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 53 страниц)

Вопрос вроде бы ясный, но Джесс обуревали сомнения в отношении ответа, пока долгий ритуал приветствий и выражений взаимного уважения маленьких ульфийцев шел своим чередом, закончившись лишь в машине. Затем ее исторический эскорт от души предался болтовне на своем цветистом диалекте одного из двенадцати основных языков человечества, и она автоматически принялась вносить свою лепту в разговор, в точном соответствии с занимаемым ею положением – демонстрировать глубокую заинтересованность, но не более того. Однако ее внимание было приковано к расстилавшемуся внизу городу.

Они парили на высоте всего около двухсот метров над берегом озера, но крыши всех зданий были достаточно низкими, чтобы открыть воздухоплавателю широкий обзор того, что, как и повсюду, являлось идеальным воплощением совершенного равновесия и симметрии. Даже тряска летательной машины не могла испортить этого впечатления. Она двигалась все дальше и дальше, а жемчужно-белые и окрашенные в пастельные тона здания проплывали под ними все новыми и новыми, но все столь же безукоризненно выстроенными рядами образчиков чистоты линий и мягкости красок. Они располагались по обе стороны озера с правильностью, которая словно дрогнула и остановилась на границе самой себя, испугавшись стать чересчур правильной.

И это было всего лишь визуальным выражением сути ульфийской культуры. Все аспекты жизни планеты существовали в подобном, то есть почти непринужденном порядке, в том же педантичном почитании изящества и симметрии, в том же достигаемом без видимых усилий гармоничном вращении закругленных форм.

Джесс расточала улыбки спутникам. Хотя, по правде говоря, ее слегка озадачивал тот факт, что эта миниатюрная порода людей была не слишком умна! Кроме того, любая раса с сообразительностью не ниже кроличьей немедленно отправила бы нападающий Материнский Диск Бьянтов куда подальше, не испытывая потребности в чужой помощи!

Нет, вздохнула Джесс, встревоженная своими столь неортодоксальными размышлениями, ей в самом деле нужно отдохнуть. Все дело в том, что человеческие существа класса «А» никогда и никак, даже столь гармонично, не сходят с нарезки, если их к тому не подталкивают, и поэтому сомнения относительно Ульфи означают всего лишь, что Системный Шеф просто не подобрала пока ключ к ее пониманию.

Возможно, ей помогут несколько недель повторной идеологической терапии в духе классического Традиционализма.

* * *

– Гробница Моюскана Бессмертного, последнего из наших величайших Мастеров Иллюзий.

Джесс приблизилась к гробнице с видом благоговейного восторга. В целом она могла обойтись и без осмотра гробниц, однако эта, без сомнения, представляла собой нечто особенное. Девушка в сопровождении Реквада-Аттана, историка и Наследного Хранителя гробницы, вышла из главного зала мемориального комплекса, который размещался на территории Исторического Института Центрального Города Ульфи, и оказалась в маленьком парке под прозрачным куполом. Остальная часть ее эскорта ознакомила гостью со всем, с чем должна была ознакомить, а затем, всячески выражая свое уважение, вернулась к своим обязанностям. Однако Реквада-Аттан оставил ворота парка открытыми, вероятно, с тайной мыслью прочитать свою лекцию досточтимой гостье в присутствии публики. Небольшая группка ульфийских туристов просочилась внутрь и теперь столпилась вокруг них.

– Это место последнего успокоения необычайно подходит тому, кто бессмертен! – благочестиво заметила она.

Раздался одобрительный ропот. У нее закралось хмурое подозрение, что именно она, со своим башенным ростом, да еще экипированная в служебную униформу Конфедерации, привлекла эту цветастую толпу лилипутов, мало кто из которых доставал ей до локтя. С другой стороны, Гробница Моюскана должна быть достойна посещения с точки зрения такой эгоцентричной в культурном отношении расы, как ульфийцы. Расположенная на фоне сомнительного сочетания зеленой рощи и шепчущих фонтанов, усыпальница представляла собой светящийся полупрозрачный монумент, сочетающий в себе монументальность, воздушность линий и тонкую грацию с закругленностью форм, распространившуюся по всей планете в последние четыре столетия.

– Об этой гробнице ходят удивительные слухи, – громогласно, чтобы все слышали, прошептал ей на ухо Реквада-Аттан. – Говорят, что до сих пор некоторые из иллюзий Моюскана можно иногда видеть в этом парке. Особенно по ночам.

Круглое розовое личико многозначительно и сладко улыбалось, демонстрируя тем самым, что уж он-то, историк, не подвержен подобным предрассудкам.

Иллюзионные представления, подумала Джесс. Она и сама когда-то видела нечто подобное, но только Ульфи, согласно историческим данным, несколько веков назад культивировала их настолько широко, что было неприемлемо ни для одной современной цивилизации. Иллюзионисты на Ульфи были одновременно служителями культа, массовиками-затейниками и политическими лидерами, их ментальные симфонии, венец массовых танцев и различных общинных торжеств, сотрясающих тело и душу, капитально повлияли на мышление и эмоциональную жизнь планетарной расы. Моюскан Бессмертный завершал череду правителей как величайший пси из них. Какое же это, подумала девушка, было захватывающее путешествие мысли вглубь веков, погружение в царство силы человеческого духа, который, не прибегая ни к словам, ни к жестам, мог подхватить и слить эмоции множества человеческих существ в единый поток, могучий, стремительный, бушующий, громокипящий в извивах импульсов воли одного человека, в хитросплетениях сетей его воображения.

Захватывающе, но и немного тревожно!

– Я думаю, – начала было она, но остановилась.

* * *

Внезапно слова и фразы, дотоле не приходившие ей на ум, хлынули потоком в мозг, и теперь, совершенно помимо своей воли, она начала их произносить!

– Но это же все объясняет, – произнес ее голос, в котором слышалось приятное изумление: – Я все думаю о вас, Реквада-Аттан, о вас и вашем таинственном прекрасном мире! Я должна была с самого начала догадаться, что это просто идеальное воплощение мечты художника, что ваш Великий Иллюзионист все еще жив…

Последние слова, одно за другим, пробарабанили свинцовыми каплями по внезапно наступившей тишине, и словесный поток иссяк. Джесс все еще находилась в совершенном потрясении. Затем в тяжелом безмолвии началось какое-то неясное бурление, и девушка мгновенно очнулась от наваждения.

На лицах присутствующих она прочитала предупреждение – однажды ей доводилось уже видеть подобные выражения в толпе, действующей под ментальным влиянием – поэтому сразу сообразила, что необходимо предпринять. Не останавливаться ни на минуту, не выяснять, что произошло, не пытаться урезонить, не спорить, не угрожать и не тратить время на призывы о помощи. Просто уносить ноги, причем немедленно!

Конечно, ульфийцев вокруг нее вряд ли можно было назвать «толпой», их было не более двух десятков душ. Но совершенно очевидно, что они натравлены на дичь, это читалось не только по их глазам, видевших сейчас только ее одну, но и в том синхронном движении, которым они сомкнули круг.

Точно по беззвучной команде, они мгновенно остановились, как только Джесс бессознательно посмотрела им в лица.

Господи, Реквада-Аттан находился под тем же влиянием! Он все еще находился ближе всех. Прямо впереди путь к отступлению преграждали двое бритоголовых молодых людей крепкого сложения в желтой униформе Школы Атлетов. За спиной у них маячил какой-то старец в серебристом костюме историка, которого она заметила еще раньше, высокий и худой. Ни у кого оружия не было…

Решение пришло сразу: нужно миновать этих троих! Но не успел под ногами Джесс заскрипеть гравий, когда она поспешила в их сторону, как оба атлета со стариком ринулись наперехват. Немедленно раздался удивительный звук невидимого движения.

И тут Реквада-Аттан, от которого трудно было ожидать такой проворности, повис вдруг на ее локте, обхватив руками запястье. Мало того, историк еще и толкнул ее в сторону, чтобы сбить с ног. Джесс резко повернулась – на этом запястье она носила браслете вмонтированным пультом управления разумозащитой, и потому его нужно было сохранить во что бы то ни стало – изловчилась и врезала Наследному Хранителю хук справа, да так, что он улетел прямо под ноги наступавшим молодцам в желтом.

Атлеты потеряли равновесие, старец-историк мгновенно оказался на четвереньках, его развевающееся одеяние опутало споткнувшихся, внеся еще большую неразбериху. Однако тут набежали остальные, и Джесс внезапно очутилась в эпицентре рвущей друг друга на части, хватающей и сопящей кучи-малы. Волна ужаса поднялась в ее разуме, когда она поняла, что большинство из нападавших пытается добраться до браслета-пульта! Это означало, что грядет ментальная атака! Ментальная атака и групповое нападение на иноземельца на современной Ульфи?!

* * *

Потрясение, пережитое девушкой от осознания внезапного открытия, что пробудились какие-то тайные силы в столь безобидном на вид мирке, могло стать множеством переломанных шей и прочих членовредительств, соавторство которых принадлежало бы Джесс. Ибо Департамент Культуры неодобрительно относился к ношению любого вида оружия, зато всячески поощрял своих сотрудников к владению и совершенствованию старого доброго земного искусства единоборства. Лишь с большим трудом она устояла перед искушением продемонстрировать свои любимые приемы, большинство которых никогда прежде не приходилось применять на практике. Ситуация была отнюдь не безнадежна, главное – не терять головы! Не скупясь на толчки, пинки и блоки, понуждая нападавших на вынужденные прыжки и перевороты, она прокладывала себе дорогу сквозь обезумевшую толпу лилипутов, стараясь удержаться на ногах и удерживать запястье с браслетом вне пределов досягаемости чужих пальцев.

Все бы ничего, да за Джесс принялись атлеты в желтом. Что ж, пусть им будет хуже! С тщательно отмеренной яростью она стукнула их обритыми лбами друг о друга, переступила через очередного упавшего, остервенело лягавшегося человечка, обнаружила, что свободна, и уже с легким сердцем отразила последнее нападение некой тяжеловесной особы.

Краткая и практически бескровная схватка происходила не далее десяти шагов от выхода из парка. Девушка в мгновение ока отмерила их, захлопнула за собой высокие бронзовые ворота и повернула в замке ключ, беспечно оставленный там Реквадой-Аттаном.

Теперь она могла оглянуться и рассмотреть поверженных противников. Большинство из них еще не успели встать на ноги, лишь некоторые делали неуклюжие попытки подняться. Исключение составлял лишь темнокожий мужчина средних лет с аккуратно подстриженной бородкой, облаченный в белую робу. Он стоял чуть в стороне от драчунов на покрытой черепицей дорожке, и Джесс не могла припомнить, видела ли она его раньше.

Затем их глаза встретились. В его взгляде читалось понимание, смешанное с чем-то похожим на гнев или страх.

По крайней мере, подумала девушка, размашисто шагая по одному из коридоров, ведущих к центральным залам Института, удивление постигло не только ее! У нее будет еще время подумать об этом. Сейчас следовало решить, как выбраться из дурацкого положения, поскольку было бы самонадеянно считать, что ей удалось выйти сухой из воды. В здании полно людей, и Джесс даже представить себе не могла, как они себя поведут.

* * *

Девушка осторожно, но быстро вынырнула из коридора в длинный и пустой, ярко освещенный солнцем зал.

Противоположная от входа стена состояла из наборных голубоватых плит, похожих на мраморные, и до нее была примерно сотня метров. За узкими окнами, спускающимися с потолка, виднелись перистые верхушки деревьев и крыши других зданий. Высокие дверные проемы располагались почти на стыке с боковыми стенами.

Оба выхода были блокированы человечками, выстроившимися клином. Цвета их одеяний смешивались в безумную палитру, видимо, в зале поспешно собрались граждане всех видов и сословий. Даже на таком расстоянии общее выражение лиц вызвало у Джесс легкую тошноту. Очевидно, их послали только для того, чтобы не позволить ей выйти, пока…

Затем что-то неосязаемое и незримое плотно сомкнулось вокруг ее головы.

Ментальная атака!

Джесс бессознательно схватилась руками за виски, хотя знала, что это не поможет. Все происходило внутри черепа, мощный наплыв раздробленного на мельчайшие части давления, непохожего на боль. Оно терзало нервные окончания ее мозга. В приступе паники оно показалось ей чем-то вроде ослепляющей и оглушающей вспышки непреодолимой силы. Мгновение спустя девушка решила, что атаку вполне можно вытерпеть.

Разумеется, она знала, что с включенной разумозащитой у нее несколько минут в запасе. Непосредственная опасность заключалась в том, что ее реакция на атаку отвлекает от спасения бегством.

Она взглянула на ближайшую из дверей и поняла, что не способна даже подумать о том, что вновь придется пробиваться сквозь обезумевшую толпу. Окно же находилось всего в десяти метрах. Отвесные стены стометровой высоты упирались в просторный внутренний двор, вымощенный голубыми же плитами. За ним начинался окаймленный высокими стенами парк, через квартал выходящий на городскую улицу. По улице с тихим журчанием протекал многоцветный транспортный поток, слишком далекий, чтобы принимать его в расчет. Внизу по двору прогуливались несколько ярко одетых человечков, на них также не следовало обращать внимания. Зато следовало включить в уравнение спасения, "которое бегло решала сейчас Джесс, реактивные машины, припаркованные внизу у стены, меньше чем в паре метров от опоясывающего здание по периметру парапета.

Рука сама скользнула к поясу и включила антиграв. Девушка почувствовала себя почти невесомой, перемахнув через подоконник и энергично оттолкнувшись от стены руками. Меньше чем через восемнадцать секунд она коснулась голубоватых плит двора и бросилась прочь.

Раздались истошные крики. Молоденькие девушки, стоявшие в нескольких шагах от своей машины, открыли рты от изумления, когда великанша помчалась прямо на них. Но ни они, ни кто-либо другой еще не попытался удержать Джесс.

Она подняла в воздух одну из машин и направила ее в приозерный район, который использовался как посадочная площадка для единственного размещенного на Ульфи истребителя флота Веги. Затем ей внезапно пришло в голову, что в Центральном Городе у полиции имеются особые аппараты, которые могут кружить вокруг обычных воздушных машин, и эти серебристые дирижабли как раз и занимались барражированием над тем местом, куда она стремилась попасть!

Несколько минут спустя Джесс вспомнила также, что корабль мог находиться в нескольких километрах от космопорта. С такого расстояния и высоты она не могла его разглядеть, а машина категорически отказывалась подняться повыше. Пришлось лететь прежним курсом, поскольку альтернативы не было. Она не могла связаться и даже определить местонахождение кого-либо из представителей Веги, работающих на Ульфи, поскольку сделать это можно было либо из истребителя, либо из кабинета, а ее временная резиденция располагалась на территории космопорта. Вокруг парило достаточно много летающих машин, и ее аэрокар вряд ли привлечет повышенное внимание, хотя в целом движение над городом было довольно умеренным и по большей части сводилось к нескольким потокам, соединяющим важные городские объекты.

Вот уже второй полицейский дирижабль показался в отдалении, скользя над самыми крышами. Сквозь окутавший район легкий туман его силуэт едва просматривался. Если бы стражи порядка действительно знали, где находится беглянка, любой из них перехватил бы ее в считанные минуты.

Вполне вероятно, пыталась успокоить себя Джесс, никто пока не догадывался, где ее искать. Ментальная сила, даже сейчас продолжающая атаковать ее разумозащиту, была совершенно не ориентирована пространственно; побег девушки из Исторического Института оказался куда более внезапным и стремительным, чем того ожидали ее таинственные преследователи. Несмотря на рост, незнакомцы частенько недооценивали Джесс как достойную противницу, их вводило в заблуждение кажущееся хрупкое сложение и детские черты лица. В обстоятельствах, подобных теперешнему, это могло сослужить добрую службу, однако…

Джесс мягко прикусила губу, ощущая периодические приступы паники, время от времени поднимающиеся на поверхность из глубин подсознания.

Она знала, стоило лишь окружить космопорт на значительном удалении от истребителя, чтобы не возбудить подозрений у экипажа, и можно просто ждать, пока добыча сама попадет в расставленные сети. И очень скоро попадет! Разумозащита пока справлялась с оказываемым давлением, однако побочные эффекты уже давали о себе знать. Едва заметные признаки медленно усиливающихся неприятных ощущений: жжение в пищеводе, дрожь мышц, сужение сосудов головного мозга – все это монотонно пульсировало. Несколько минут назад появились первые мимолетные следы визуальных и слуховых нарушений. Подобные дефекты организма можно терпеть долго и без особого вреда. Однако, в конце концов, они приведут к состоянию полного затуманивания сознания. При этом теоретически разумозащита может продолжать функционировать, но практически Джесс уже не сможет ни сознавать, ни контролировать свои действия.

Пока аэрокар медленно, но верно нес Джесс навстречу неведомому, ею внезапно овладело удивительное спокойствие и отстраненность. Теперь было ясно, что нужно делать: продолжать лететь, пока ее не обнаружат, затем посадить машину и попытать счастья пешком. И все же любопытно, кто наслал на нее все эти неприятности? Что ему или им нужно?

Джесс ссутулилась над примитивной панелью управления, слегка наклонясь вперед, чтобы сделать свое отличие в росте менее заметным, а ее мозг вновь и вновь анализировал последствия той странной речи, что она произнесла в парке рядом с гробницей Моюскана. Это были не ее мысли, в противном случае она не стала бы высказывать их экспромтом. Значит кто-то, прикрываясь разумозащитой, или обойдясь без таковой, сумел проникнуть в ее разум! Возможно, на Ульфи существовали противоборствующие группировки ментальных гениев, и одна из них попыталась использовать Джесс и Вегу в целом как козырь в борьбе за господство над планетой.

Затем Системный Шеф Джесс испытала вспышку злобы при мысли, что высокое начальство Департамента Культуры отправило ее на Ульфи совершенно безоружной. Конечно, верить в природную добродетель человечества класса «А» и высокие ментальные технологии замечательно, однако даже старомодный бластер в руке послужил бы большим утешением!

– Ох, солнца и планеты! – вслух пробормотала Джесс, вспомнив полузабытое заклинание традиционалистов, заученное еще в детстве.

И в этот момент четко очерченная тень беззвучно оторвалась от нижней кромки туч и зависла над летательной машиной.

У Джесс екнуло и бешено заколотилось сердце, она взглянула вверх и нажала кнопку ручного управления. Машина не послушалась. Девушка все еще пыталась оторваться от назойливого преследователя, когда над ней чей-то голос беспечно произнес:

– Вот так номер! Так и знала, что это вы!

* * *

Джесс потеряла дар речи.

Эти слова были произнесены на языке Веги, да и технологиям маленькой Ульфи было далеко до производства этой совершенной, без единого шва, машины, похожей на матово-зеленую каплю! Из открытого шлюза непривычного для аборигенов аппарата выглядывало миловидное, почти человеческое, личико с огромными глазами, и Джесс сразу вспомнила, где в последний раз видела эту представительницу нечеловеческой расы в униформе Галактических Зон. А также свои вежливые попытки не выказать антипатию и подозрение, которые возникали у каждого уважающего себя традиционалиста при встрече с подобными – «серединка на половинку» – существами.

И все же – от инопланетянки веяло спасением!

У Джесс затряслись поджилки. Хорошо, что все закончилось, но нервы оставалась в напряжении.

Для Агента Зоны Пэйгадан любая заинтересовавшая ее разумозащита была не плотнее паутинки в солнечный летний день, если, разумеется, не поддерживалась существом со сходным уровнем ментального контроля. У нее поднялось настроение, поскольку удалось выловить Джесс в транспортном потоке. К тому же, она уже в который раз убедилась в способности своей воздухоплавательной машины к тонкому маневру.

– Вспомнили меня? – она любезно улыбнулась. – Пелайл, Галактические Зоны, к вашим услугам! Наблюдая за территорией с высоты десяти тысяч метров, я заметила, что вы путешествуете в одиночестве. Что происходит, мой рослый коллега? Вам захотелось совершить экскурсию в этом примитивном творении человеческих рук или ваш пилот выпал из кабины?

– Уль… – начала было Джесс, трясся головой.

Глаза Пэйгадан расширились.

– Что с вами?! – сказала она испуганно: – Теперь вижу, что вам здорово досталось, моя дорогая! Что слу… Эй, подождите секунду, я пришвартуюсь и заберу вас на борт! По-моему, вас нужно доставить домой как можно скорее.

Джесс глубоко вздохнула, откинула со лба спутанные пряди черных волос и осторожно потрогала глубокую царапину на тыльной стороне ладони. Только теперь девушка заметила, что выглядит ужасно – зеленый мундир изорван и сильно запачкан голубоватой пылью от плит, по которым она прокатилась при падении, ее любимая кепочка потерялась. Спустя мгновение она с удивлением обнаружила, что назойливые ментальные приставания исчезли!

Она все еще раздумывала над этим фактом, когда облаченная в перчатку рука Пэйгадан мягко помогла ей забраться в кабину шлюпки. Затем, когда шлюзовая камера захлопнулась, ее ожидало еще одно открытие: защитный браслет раскрылся и безжизненно повис на запястье, удерживаемый лишь тонкой цепочкой. Переключатель защиты, оказавшись в открытом положении, предупреждающе мигал красным…

– Вас беспокоит ваша защита? – повторила ланнайка вслед за мысленным восклицанием Джесс, отмеряя в чашку розовую жидкость из пузатой бутылочки. – Вероятно, зацепились браслетом, когда перебирались из машины. Такое иногда бывает. – Она внимательно посмотрела на Джесс, и в ее глазах блеснули огоньки: – А что, это имеет какое-то значение?! Вас кто-нибудь преследует?

– Да, меня преследовали, – прошептала спасенная, и внезапно почувствовала, что страх прошел! Дрожь прекратилась, сияющие вихри перестали мелькать перед глазами. Внезапно ее посетило странное предчувствие, усиливающееся с каждой секундой, которое словно вздымалось и пульсировало внутри ее сознания. Это было чувство ожидания, что-то должно было произойти.

Ланнайка поднесла ей полную чашку.

– Пейте! – приказала она. – В любом случае это вам поможет. Потом расслабьтесь, откиньтесь на спинку, а я послушаю вашу историю!

Джесс отметила, что жидкость оказалась не розовой, как она думала вначале, а красной, глубокого, приглушенного, темно-рубинового оттенка. Удивительно спокойный цвет, а само питье любопытнейшим образом как бы замедлило ход событий! С одной стороны, девушка прекрасно понимала, что где-то по краям ее сознания остается страх, а где-то с головокружительной скоростью проносятся тревожные мысли. Иногда какая-нибудь из них ныряла в центр и пыталась добраться до эго Джесс, леденящей душу молнией проникая в темно-красные сумерки, где оно пребывало. И тогда Джесс пыталась уклониться от молнии, при этом отмечая, что чем дальше мысль проникает, тем медленнее становится ее движение, чтобы остановиться, наконец, и тихо растаять в рубиновой мгле.

«Им никогда не удастся до меня добраться и это довольно забавно!»

По-видимому, Джесс слишком эмоционально подумала об этом, поскольку маленькая большеглазая ланнайка сказала вслух:

– Нравится, да? Это всего лишь антишок-кола, моя дорогая! А я-то думала, что вы в курсе… И чему вас только в вашем Департаменте Культуры учат!

Последняя фраза развеселила Джесс. Департамент Культуры, разумеется, учил всему, что полагается знать его сотрудникам! Но постойте-ка… разве не было такого, что… что это такое было, когда она… Джесс очень осторожно решила, что продумает этот тезис о Департаменте Культуры в другой раз.

Ей казалось, что вокруг ведется множество тихих разговоров. Возможно, она участвовала в некоторых, но наверняка сказать было невозможно, поскольку ее перестало интересовать, что с ней происходит. Затем две высокие фигуры, мужчина и женщина, пришли к ней из-за некой границы ее прошлого и попытались заговорить с ней. Так случалось всегда, когда на душе у Джесс было тревожно и одиноко. Она с удивлением восприняла этот визит, поскольку на этот раз у нее не было ни тревоги, ни одиночества. Она взирала на них с недоумением со своей стороны барьера, вдоль которого время от времени раздавались взрывы, и мельтешили огни, принося страх, боль и мимолетное забвение – симптомы, которые так и не смог классифицировать ни один из психотерапевтов Департамента. Она лишь смутно различала мир, из которого они пришли и куда приглашали ее отправиться, блистающий холод звезд, безмолвие заснеженных равнин, волшебный мир, мир покоя. Но у нее не было возможности туда отправиться, высокие фигуры понимали это и удалялись.

Возможно, гости просто таяли в сгустившемся алом рубиновом тумане, становящемся все краснее и краснее, в этой тьме, смягчающей, утешающей, замедляющей все и вся…

– Замечательно, – удовлетворенно прошептала сонная Джесс.

* * *

– Халлерок! – вызвала ланнайка.

– На связи, Пэг! – отозвался стажер. – Я снова на Наблюдательном корабле. Что я должен сделать?

– Ничего особенного, поддерживай телепатическую линию в рабочем режиме. Пока все идет как по маслу. Я отключила разумозащиту сотрудницы Департамента Культуры, когда забирала ее на борт, а наш приятель Моюскан уже был тут как тут, горя желанием взять ее под контроль и выяснить, что мы знаем о нем и о том, что он здесь устроил. Затем он обнаружил меня, и с тех пор залег на дно и смирненько лежит, время от времени прислушиваясь, что происходит на поверхности.

– С чего это он такой стеснительный? – поинтересовался Халлерок.

– Пару недель назад Моюскан попробовал на зуб мою разумозащиту. Издалека. Мне это пришлось не по нраву, и я довольно щелкнула его по клюву – сам понимаешь, вполне естественная защитная реакция любого телепата. А ему это очень не пондравилось. Почему-то. Вот он и слинял в одно мгновение.

– И я его прекрасно понимаю, – глубокомысленно изрек Халлерок. – Ты иногда не соизмеряешь свои возможности. А что, Департамент Культуры проявляет к нему интерес?

– Нет, как мы и предполагали, все дело в нас самих. Джесс высказала какое-то невинное замечание, а Моюскан сделал из этого поспешные выводы. Какое именно, пока не знаю, поскольку из-за состояния Джесс не рискую копаться в ее памяти.

– Знаешь, я тут подумал, а ты случайно ничего не натворила? Ничего такого, что заставило бы твою девицу столь своевременно высказать так называемое «невинное» замечание?

– У-у, какой же ты подозрительный! – отреагировала Пэйгадан вполне дружелюбно. – Использовать сотрудников Конфедерации в подобных аферах против их воли и без их ведома – нарушение кодекса чести. Советую запомнить это хорошенько! Хотя, нужно признать, что инцидент с Джесс произошел неимоверно вовремя. Иначе пришлось бы ждать несколько недель, к тому же Госпитальный корабль уже здесь, вместе с начинкой. Моюскан устроил себе наблюдательный пункт прямо в тылу у нас, и думает, что этого вполне достаточно для его безопасности!

Несколько секунд Халлерок обдумывал сказанное, потом спросил:

– Ты сейчас где?

– Внизу, в космопорте Центрального Города, все еще в шлюпке Змейки. Коллега из Департамента Культуры сейчас под действием антишок-колы и дрыхнет без задних ног за моей спиной.

– Ага, – протянул Халлерок, – значит, все готово для охоты?

– Очнись, братишка! – посоветовала Пэйгадан. – Охота уже началась. Последнее, что я сказала культуртрейгерше, прежде чем она заснула, что Госпитальный корабль Флота Веги приближается к Ульфи с грузом новейшего, совершенно секретного средства против космофобии. Этот новолин – дружественный дар Конфедерации страдающему населению братской планеты.

– Ну… тогда мне следует посадить Госпитальный корабль в космопорте приблизительно через час, верно?

– Да, через час будет в самый раз. Моюскана должен сильно встревожить факт обнародования того, что психоз космофобии вызван искусственно. Хотя этому подонку не составит труда задержать распространение новолина. Если ему удастся это провернуть, сделаем вид, что ничего не замечаем – пусть вздохнет свободно, часика на три! Затем я разбужу нашу культуртрейгершу и, убедившись, что Моюскан вновь готов подслушивать нас через нее, скормлю ему большую и оч-ченно горькую пилюлю. Поэтому не забудь послать заготовленное нами сообщение через три с половиной часа! Пошли мне его прямым кодированным, чтобы все выглядело естественно.

– Ладно, – сказал Халлерок. – Но давай прогоним схему еще раз, просто чтобы убедиться, что все пройдет как по нотам.

– Вот еще? В этом нет никакой необходимости! – возмутилась ланнайка. – Я проанализировала поведение Моюскана до мельчайших подробностей, даже про его бесподобные усы не забыла, и подготовилась к любым неожиданностям. Мышеловка готова захлопнуться, дело лишь во времени. Неужто ты опасаешься сюрпризов со стороны телепата второго уровня? Если бы ему случайно не удалось завладеть целой планетой, Галактические Зоны вообще не стали бы заниматься подобной мелочью.

– Возможно, – осторожно согласился Халлерок, – тем не менее, Моюскану это удалось. Случайно или закономерно, другой вопрос. А вот если наш фигурант вдруг запаникует, ему ничего не стоит разнести планету на мелкие кусочки!

– Агент-стажер Халлерок, – произнесла Пэйгадан сурово, – обычно я люблю тебя как сына, или вроде того, но иногда ты выглядишь в моих глазах сущим остолопом! Даже телепат второго уровня не паникует до тех пор, пока ему не дают понять, что он загнан в угол. А в углу паниковать поздно. Все, что мы должны сделать, это ненавязчиво показать Моюскану возможный и единственно приемлемый выход из положения, но дать ему на это ровно столько времени, чтобы мы успели закрутить гайки, а он не успел сообразить, что к чему. Если тебе этого мало, можешь на ближайшие несколько часов накрыть разумозащитой любого командированного на Ульфи гражданина Веги.

Халлерок рассмеялся. Довольно натужно, впрочем.

– Я это уже сделал, мамочка!

Пэйгадан пожала плечами. До чего же мрачен старина Халлерок! Наверняка будет ожидать, что все пойдет по наихудшему варианту, хотя задание, как явствует из досье стажера, было как раз по его части. Ей было приятно наблюдать, как быстро и точно парень разработал план и конкретные фазы операции, невзирая на обуревающие его дурные предчувствия. Единственное, что стажеру, вероятно, было пока не по силам, так это провести операцию самостоятельно.