Текст книги "Милое видение (ЛП)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

Соавторы: Тереза Маммерт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Я моргнула, осознав, что снова смотрю на доктора.

– Я не пялюсь. Я… я смотрела на Майклс.

– Потому что она стоит рядом с доктором, и ты ревнуешь.

– Не ревную. А возмущена. Возможно, я немного им увлечена, – начала я, наблюдая,

как Джош поежился от моего признания. – Но никогда не предприму никаких действий. А

Майкл предпримет.

Джош следил за Майклс почти минуту, прежде чем вынести вердикт.

– Да, так и есть. Но Рози уже большой мальчик. Ты не можешь принимать за него

решения.

– Он никогда не станет изменять, – заявила я. – Он любит свою жену.

– Тогда почему прямо сейчас он не дома рядом с ней? Даже мужья, которые любят

своих жен, способны на измену. Мужчины – животные, Эйвери. Все что требуется, это

секс с одной и той же женщиной на протяжении семи лет и чуть больше внимания от

правильной, едва достигшей совершеннолетия блондинки.

Я усмехнулась.

– Возможно, для тебя. – И посмотрела на доктора Розенберга с еще большим

уважением. – Но не для него. Он из хороших.

– Дай ему выпить пару шотов, и посмотрим, что будет. Он всего лишь человек.

Над барной стойкой вспыхнули разноцветные огоньки, освещая хихикающую и

прикасающуюся к Куинну Дэб. Я даже не заметила, как она покинула диванчик. «Корнер

Хоул» был забит до отказа. На деревянном танцполе размером десять на десять толпились

люди, сталкиваясь плечами, парочки смеялись и целовались, знакомились и влюблялись, а

рядом со мной сидел рыцарь в сияющих доспехах, выступавший в пользу супружеской

измены. Я заглянула в свою бутылку с удлиненным горлышком и задумалась, может быть, он являлся всего лишь обычным циником в «шапочке из фольги» (шапочка из фольги,

якобы способная защищать мозг и сознание от вредных излучений и влияний).

Мои брови сошлись на переносице.

– Не все мужчины поддерживают отсутствие морали, как ты.

От обиды он возмутился.

– Я никогда не изменял.

Я бросила на него безразличный взгляд.

– Потому что никогда не был в отношениях.

– Именно. Я никогда не стал бы привязываться к человеку, если бы не был готов.

Это огромное отличие от тех, кто лезет в петлю, не желая образумиться.

Я поставила пиво.

– Ты мне… нравился. Секунды две. Но потом ты заговорил.

Джош тоже поставил пиво, но более решительно.

– Это потому что ты не слушаешь. Ты из тех цыпочек…

Я наградила его суровым взглядом, и он решил перефразировать.

– Ты из тех женщин, которые слушают ответ, но не понимают его. Не мне тебя

винить. Я давно понял, что большинство женщин поступают так же. Это заложено в

ваших генах или что-то в этом роде.

– В моих генах?

– Ну, знаешь… – наклонившись вперед, он понизил голос. – Если ты позволишь мне

залезть тебе в джинсы, тогда, возможно, я пойму лучше.

Я расхохоталась, и с лица Джоша сползла высокомерная улыбка.

– Неужели, это обычно срабатывает? – Я пыталась поймать взгляд Дэб, в надежде,

что она уже готова уйти, но та оказалась отвратительным партнером.

– Потанцуй со мной, – заявил Джош.

Я посмотрела на него, ожидая, когда он признается, что пошутил, но его лицо

выглядело абсолютно серьезно. В этот раз, у меня не оказалось остроумного отказа. Он

встал и протянул мне руку.

– Мы не можем танцевать под это, – сказала я, имея в виду песню Элли Голдинг

«Halcyon», которую исполняла кавер-группа.

Джош посмотрел на вокалистку, после чего сунул большой и средний палец в рот и,

наполнив легкие воздухом, оглушительно свистнул, прерывая громкие разговоры и

музыку. Он указал на меня, в ответ певица кивнула своей группе, и музыка плавно

перешла к более медленной песне.

– Ты ее знаешь? – Спросила я.

Он пожал плечами.

– Я всех знаю.

Поднявшись, я пошла за ним на танцпол. Он скользнул рукой чуть ниже моей

спины, прижимая пальцы к тонкой ткани блузки. Тепло его прикосновения проникало под

кожу, когда он прижал меня к себе. Его другая рука, нежно удерживая мою, окутала ее, начав медленно раскачиваться в такт музыке. Раздалась первая строчка «At Last» Этты

Джеймс, и я расслабилась рядом с ним.

– Мне нравится эта песня, – произнесла, когда Джош прижался щекой к моему

виску.

– Хорошо, потому что это наша песня.

Я улыбнулась.

– С каких пор?

– С этих самых.

Мои глаза поднялись к его лицу, не желая отпускать этого Джоша, который смотрел

на меня, словно искал прощения, а я была единственной женщиной, кто мог даровать ему

то.

– Если бы ты всегда был таким, то смог бы мне понравиться.

– Аналогично.

Я сжала губы, пытаясь подавить улыбку.

Он хотел что-то сказать, но передумал.

– Что? – Поинтересовалась я. Когда он покачал головой, снова подтолкнула его. –

Говори. Смелее.

Вздохнув, он немного повернул голову и коснулся уголком губ моей кожи, прежде

чем заговорить. Мои глаза закрылись от легкого прикосновения.

– Я просто подумал… мы могли бы облегчить друг другу жизнь и играть по

правилам.

Мне пришлось отстраниться, чтобы заглянуть ему в лицо, успев отметить в глазах

отблеск уязвимости.

– Ты первый. – Неуверенно произнесла я.

Он остановился и опустил на меня взгляд, обдумывая свои следующие слова. –

Поужинаем завтра?

– Ты имеешь в виду стрипсы и острые крылышки?

Он посмотрел в потолок и сделал глубокий вдох.

– Я люблю неострые крылья, но думаю, для тебя мог бы сделать исключение.

Уголок его губ поднялся в широкой улыбке, и неважно как сильно я хотела

нахмуриться, не смогла не улыбнуться в ответ.

– Хорошо.

– Да? – Уточнил он, явно ожидая другой ответ. Мне было свойственно упрямство,

но никак не глупость. Джош, возможно, и слыл известным бабником, но его удивление в

данный момент – все, что мне было необходимо. Он тоже менялся.

Я улыбнулась.

– Я заканчиваю в восемь. – И оставила его на танцполе, показывая Дэб, что

собираюсь уходить.

– Эйвери, – передо мной неожиданно возник доктор Розенберг. Он смотрел на меня

с облегчением.

– Здравствуйте, доктор.

– Здесь ты можешь называть меня Рид, – ответил он, оглядываясь по сторонам.

Когда его взгляд снова вернулся ко мне, в нем было что-то новое, но узнав, как на меня

смотрит Джош, внимание доктора Розенберга больше не выглядело заманчивым. – Я

надеялся тебя здесь увидеть.

Я обернулась на Джоша, который следил за нашей беседой с доктором Розенбергом,

сжав губы в прямую линию. Я кивнула и вежливо улыбнулась.

– Рада была повидаться, доктор. – ответила я. И ушла, все еще ощущая на себе

прикосновения Джоша.

Дэб подхватила меня под руку.

– Джош улыбается. Очень глупо. Он похож на восьмилетнего мальчика

рождественским утром.

Я ухмыльнулась, не в состоянии сдержаться.

– Куинн смотрит, как я ухожу? – Спросила она.

Я обернулась в сторону барной стойки и увидела разочарованный взгляд Куинна.

– Ага. Он подавлен. Ты должна была обронить свою «вонючку» подобно

сумасшедшей Золушке.

– Он оставил мне свой номер. Шлепни меня по груди, если я захочу послать ему

сообщение по пьяни. Куда мы сейчас?

– Домой, – ответила я. – Завтра мне предстоит десятичасовая смена и свидание. Так

что необходим полноценный восьмичасовой сон.

– Домой? – Пожаловалась Дэб. – Но я еще даже не расслабилась. – Она нажала на

брелок, открывая дверцы машин.

Я не стала тянуть за ручку.

– Сколько ты выпила?

Она пожала плечами.

– Только шот посланный Джошем. У тебя с ним свидание или же док решился

опылить своей тычинкой твой пестик?

Меня передернуло.

– Я согласилась на свидание с Джошем, просто… не знаю… чтобы он оставил меня

в покое. – Я немного приукрасила наши планы, стараясь не улыбаться, как дурочка.

– Чтобы он оставил тебя в покое? Я бы позволила ему взобраться по моему телу,

подобно Кинг Конгу на Эмпайр-стейт-билдинг. – Она начала раскачивать бедрами, и я, смутившись, отвернулась. – Он на самом деле тебе нравится, – заключила она, наполовину

шутливо, наполовину удивленно. – Мне кажется, это замечательно, но ты вряд ли сможешь

с ним справиться.

Скользнув в машину, я подождала, когда она залезет внутрь, чтобы продолжить

разговор.

– Не знаю. То, что он вытащил меня из разбитой машины, держал в своих руках до

приезда помощи, изменило мое отношение к нему.

– Имею в виду… думаю…, – не в восторге произнесла она. – Возможно, его упругая

задница и не причинит боли.

– Почему мы все еще здесь? Мне нужно срочно оказаться дома и решить, что, черт

побери, надеть.

– Зачем? Ты все равно отмажешься. Всегда отмазывалась. – Она завела двигатель и

включила радио.

– Не в этот раз.

Вид у нее был совершенно неубежденный.

– Ставлю двадцатку на то, что ты позвонишь ему в пол восьмого и скажешься

больной. Ты ненавидишь свидания, и завтра к концу рабочего дня проанализируешь свои

чувства к «МакТрусикам» и обнаружишь неожиданный приступ диареи.

Я задрала подбородок.

– Прекрасно. Двадцать баксов. Я пойду на это свидание, даже если моя паранойя

выйдет из-под контроля.

Она прищелкнула языком, выезжая с парковки.

– Ты можешь прямо сейчас отдать мне деньги.

Глава 6.

Джош.

От волнения перед свиданием с Эйвери мне не спалось, так что я решил начать

приготовления.

Позади квартиры, в примыкающем с левой стороны кирпичном помещении

находилась моя старенькая, разбитая машина, Мэйбелин.

По сравнению с игрушечным авто Эйвери, моя смогла выдержать небольшое

столкновение. Мощные автомобили для того и созданы, быть крепкими. Нынешние

машины сминались, словно бумажные листы. Я наблюдал подобное каждый день, и

большинству людей не везло так, как Эйвери. Эта девушка оказалось собственной

кроличьей лапкой или… я дотянулся и сжал в кулаке у себя под футболкой пенни, которое

нашел перед самой аварией на полу машины.

Опустившись на корточки, вытер рукой испачканное коричнево-зеленой краской

переднее левое крыло.

– Что она с тобой сделала? – Мне пришлось приложить все силы, чтобы

постараться оттереть пятна краски, прежде чем встать и тяжело выдохнуть. «Приус»

Эйвери стал частью Мэйбелин. Между ними не было ничего общего, но теперь они

разделяли общую историю. Если попытаться я смог бы перекрасить машину, но мне, вроде

как, нравилась отметка от Эйвери. Она и на мне самом оставила свой след.

– Похоже, мне придется сходить на свалку и найти тебе новую фару. В таком виде

нельзя идти на свидание.

Забравшись в карман за телефоном, я провел пальцем по экрану, чтобы проверить

время. Свалка не откроется еще как минимум несколько часов, и, зная Бада, он не

займется работой, пока не дойдет до приятеля, Дасти, в «Эмерсонс Кантри», чтобы

забрать кофе.

Если выйти пораньше, можно было бы по пути захватить немного кофе и,

возможно, заставить Бада пошевелиться, прихватив еще и сэндвич. У меня в запасе всего

один день, чтобы привести все в порядок.

Хотя я совершенно не переживал. Мэйбелин была собрана моими собственными

руками на протяжении последних шести лет. Она – машина моей мечты с детства, я знал

каждую ее деталь. И мог привести в идеальное состояние в кратчайшие сроки. Мне всегда

нравилось работать руками и исправлять поломки, люди не исключение. В качестве

дополнительного бонуса, это дешевле ремонта в мастерской. Ничего такого, что не смог

ли бы исправить немного смазочного материала и усердная работа.

Я покачал головой от плеча к плечу, наслаждаясь ощущением от растяжения

напряженных мышц шеи. Все тело до сих пор болело после аварии, и мне стало

интересно, почему Эйвери ничего не беспокоит. На самом деле, я просто жаждал узнать

ее.

Самая сложная часть – распланировать наше свидание. Эйвери, скорее всего, не

слишком высокого мнения обо мне. Подобно любой уверенной в себе, здравомыслящей

женщине ей хватило одного взгляда на мое потрепанное лицо и испачканные маслом руки, чтобы предвидеть неприятности. Но она ошибалась.

Открыв дверцу с водительской стороны, я скользнул в салон и повернул ключ.

Надавил на педаль газа, и машина зарычала, даровав мне облегчение от того, что

повреждения оказались только внешние.

Поездка по городу прошла спокойно. Баду принадлежала большая часть владений

прямо за пределами Филадельфии, и, хотя город оставался поблизости, складывалось

ощущение, что я попал в другой мир. По дорогам в сторону овощного рынка двигались

повозки, и даже безжалостная летняя жара не была в состоянии их замедлить.

Я помахал рукой старичку, который держал поводья. При ответном кивке его борода

потерлась о простую сшитую вручную рубаху.

Лошадь не обратила внимание, когда двигатель заурчал громче, она не отрывалась

от дороги благодаря специальным шорам.

Сбросив скорость, после того как переехать три небольших холма, я повернул на

старую пыльную дорогу, ведущую к свалке Бада. Мое проживание в Пенсильвании

продлилось недолго, но Бад стал одним из первых людей, с кем мне представился случай

познакомиться, когда я приехал в город с подтекающим маслом и не зная, где

остановиться. Он приютил меня на своем диване, пока мне не удалось найти квартиру и

начать новую жизнь.

– Не думал, что ты уже встал, – закрыв дверцу позади себя, я пересек пыльный

участок.

Бад находился под покосившимся навесом, вытирая руки о старую тряпку.

– Сроки подходят к концу. – Он указал на старую полуразвалившуюся «Шеви»

перед собой. – Забирайся внутрь и помоги отрегулировать зажигание.

Забравшись в машину, я повернул ключ и увеличивал обороты двигателя, ожидая,

пока Бад подаст сигнал. Выругавшись несколько раз, он захлопнул капот, и я выбрался

наружу, покачав головой.

– Что привело тебя в мою глухомань так рано? – Он даже не взглянул в мою

сторону, пока говорил.

– Мэйбелин потрепали. – Мы вместе подошли к моей машине, и я наклонился к

водительскому окну, доставая два кофе и пакетик с завтраком из закусочной.

– Ух, черт, парень. Что случилось? – Он выхватил кофе из моей руки и сразу же

начал пить обжигающий напиток, даже не сказав «спасибо». Мне с трудом удалось

сдержать смех, когда жидкость потекла по его трехдневной щетине, сливаясь в пятна на

поношенной серой футболке.

– Подрался с «Приусом».

Глаза Бада расширились, и он покачал головой.

– Не хотел бы я видеть, что твой зверь с ним сделал.

– Как думаешь, реально заменить фару?

– Я попрошу Рассела найти, и ты сможешь забрать ее в следующий раз.

– Вообще-то, она нужна мне сегодня. У меня… планы.

– Должно быть особенная девушка, раз ты решил починить Мэйбелин, чтобы

приехать за ней.

В ответ я промолчал, спрятав ухмылку за глотком кофе, и в процессе обжег губу.

– Ты знаешь, где лежит все необходимое, – пробормотал он, забрав из моих рук

пакет с едой, и направился к полуразваленному одноместному трейлеру, стоявшему на

краю участка.

Прошло несколько часов, мое тело покрылось потом и грязью, но Мэйбелин стояла

припаркованная около моей квартиры, наконец, в своем обычном идеальном состоянии. Я

ступил в душ, застонав, когда по уставшим болезненным мышцам потекла ледяная вода.

Пока тело избавлялось от следов усердной работы, мысли вращались вокруг Эйвери и

нашего свидания. Я ожидал, что она заметит каждую деталь вечера, так что все должно

быть идеально.

Мой выбор уже пал на ярко-синюю рубашку с пуговицами на воротнике и темно-

синие джинсы. В моем гардеробе не имелось итальянских ботинок, как у Док Рози, но я

мог прилично выглядеть. Побритое лицо практически придало вид парня, которого не

стыдно познакомить с родителями. Практически.

Я поспешил привести себя в порядок и наполнить миску Дэкса едой, прежде чем

выйти за дверь.

После смены Эйвери будет уставшей, так что танцы отпадали сами собой,

независимо от того, как мне хотелось вновь почувствовать ее тело своим.

Черт возьми. Я въехал на парковку на двадцать минут раньше. Солнце уже

скрылось за высокими зданиями, а приглушенная вдали сирена скорой помощи помогла

заглушить стук моего сердца. Неужели я нервничаю? Раньше мне не приходилось

беспокоиться о произведенном на девушку впечатлении, это чувство оказалось настолько

незнакомым, что я начал подумывать об отмене свидания. Но в тот момент, когда Эйвери

вышла из больницы в обтягивающих ее небольшие изгибы джинсах и соответствующей

белой майке, понял, что не отступлюсь. Я прислонился спиной к дверце автомобиля и, засунув руки в карманы, дожидался, пока встретятся наши взгляды.

Когда она меня заметила, на ее щеках появились глубокие ямочки. Несколько моих

приятелей из «ЛайфНэта» описывали подобное чувство, как удар током, и я посмеялся над

ними, но прямо сейчас это было именно то, что я испытал. Она запнулась на мгновение, прежде чем направиться в мою сторону, словно тоже подумала об отступлении. Поправив

ремешок сумочки на плече, девушка какое-то время смотрела на меня, потом моргнула и

перевела взгляд себе под ноги.

В нескольких шагах позади Эйвери показалась ее подруга Дэб. Заметив меня, Дэб

похлопала Эйвери по плечу. Эйвери хихикнула над словами подруги, а затем рассмеялась

уже в голос, когда та сунула ей в руку деньги. Каблуки Эйвери застучали по тротуару. Она

уверенно шагнула ко мне, но выражение ее лица говорило обратное. Дэб свернула в

сторону своей машины, и Эйвери бросила последний взгляд в сторону подруги, прежде

чем остановиться в нескольких футах от меня.

– Я сомневалась, что ты придешь, – сказала она, поднимая на меня взгляд, и

поморщилась, словно пожалела о своих словах.

– Дэб ставила против меня? – Я посмотрел на смятую купюру в ее ладони.

– Против меня, вообще-то. Она думала, я передумаю.

Я кивнул, пытаясь выяснить, что же это говорит об Эйвери.

– Ну, тогда нам лучше двинуться в путь, пока ты не сбежала. – Моя рука легла на ее

поясницу, я проводил ее к пассажирской стороне автомобиля и открыл дверцу.

– Кто бы мог подумать, что ты такой джентльмен, – она скользнула внутрь, и я

захлопнул дверцу. Очень сложно было не припустить к водительской стороне, но мне не

терпелось начать наш вечер.

Когда двигатель заработал, в динамиках взревели AC/DC, заставив меня

поморщиться.

– Можешь переключить, – пробормотал я и потянулся, чтобы убавить громкость.

– Нет, все в порядке. Мне нравится.

Она следила за мной, пока мы сдавали назад. Переключив передачу на передний

ход, с левой стороны я заметил Дэб, проводившую большим пальцем по горлу в

предупреждающем жесте, как бы показывая, что меня ждет, если я обижу ее подругу.

– Так… куда мы едем?

Я прочистил горло, оглядывая улицу и проверяя движение, прежде чем влиться в

трафик.

– Ты голодна?

Эйвери обернулась посмотреть на заднее сидение, с ее лица сползла улыбка.

– Пожалуйста, только не говори, что ты готовил.

– Мои брови еще на месте, так? – Пошутил я. Но она не оценила, так что я вновь

прочистил горло, неожиданно занервничав. Эйвери принадлежала к тому типу девушек, которым нравились парни, вроде Док Рози. Она права; мне необходимо повышать ставки.

– Нет, мэм, я не готовил. Не сегодня.

Мы выехали из города на проселочные дороги, огибая небольшие холмы. И

остановились у заднего въезда свалки Бада. Эйвери замерла, вытянув шею, чтобы

осмотреть ряды поломанных автомобилей.

– Так и знала. Ты привез меня сюда, чтобы убить.

Я засмеялся, пристраивая машину в ряд с остальными, и выключил зажигание. Как

только фары погасли, яркий луч осветил старую белую простыню, которую небрежно

повесили на кучу покореженного металла.

– Пошли, – я открыл дверь и забрал с заднего сидения корзинку с секретом и

простынку, похожую на ту, что висела перед нами.

Прежде чем пойти за мной, Эйвери на мгновение засомневалась.

Расстелив простыню на испещренную пятнами траву перед машиной, опустился на

колени и стал ждать, когда она присоединится ко мне.

– Так как мы оба ненавидим людей, которые болтают во время фильма, решил, что

это идеальный вариант. Мы в тридцати акрах от людей в любом направлении.

– Слова серийного убийцы, – равнодушно заметила Эйвери.

Мои губы сжались в прямую линию, но сложно было расстраиваться, когда она

смотрела на меня вот так. – Во время фильма никому не разрешено разговаривать.

Она подмигнула мне, потом кивнула и огляделась по сторонам.

– Ты действительно… все хорошо продумал, Джош. – На мгновение воцарилась

тишина, и мы слушали отдаленное стрекотание сверчков.

– Погоди, – усмехнулся я. – Я еще не закончил. – И с этими словами достал из

корзины обернутую целлофаном тарелку, мой желудок заурчал при виде пирога миссис

Чиприани. – После фильма выберешь себе машину.

– Что? – Она почесала нос, оглядывая груды ржавых и разбитых автомобилей.

– Не переживай за внешний вид. Я могу любой из них придать абсолютно новый

вид. У этих машин было несколько владельцев, но проявив немного заботы, они окажутся

вполне надежными. Тебе необходим такой автомобиль, чтобы смог обеспечить

безопасность. А не дорогой и сомнительный хлам.

– Мы все еще говорим о машинах? – Она изогнула бровь.

Последнее, чего мне хотелось, напомнить ей о Док Рози. Мне прекрасно известно,

как я выглядел на его фоне. Он являлся состоявшейся личностью и мог держать себя в

руках. Мне еще можно было доверить оплату автомобиля, но девушку…

– Разумеется… и о вещах, которые мы ненавидим, помнишь?

– Это легко. – Засмеялась она. – Следующее в моем списке – Рождество.

– Ты ненавидишь день рождения малыша Иисуса?

Раздалось ее то ли хихиканье, то ли фырканье.

– Нет, просто всю шумиху. Она никогда не идет по плану, знаешь?

– Жизнь, вообще, редко действует согласно плану, – согласился я. – Но теперь тебе

придется объясниться, потому что в этом признании просматривается травмирующее

детство.

– После того, как мои родители… – Ее улыбка погасла, и она погрузилась глубоко в

свои мысли. – Рождество стало действительно одиноким временем. Это, наверное, не

лучшая тема для первого свидания.

Я понял, что оказался прав, и вся кровь словно отхлынула от моего лица.

– Черт, прости. – Она отмахнулась от моих извинений. – А, м-м… раньше?

– Моя мама была еврейкой. Ребята в школе постоянно говорили и говорили о своих

елках. И мне, наверное, было немного завидно, – призналась она. Ее губы сжались, а потом

раздался ее смешок и эхом прокатился по свалке.

Он оказался заразительным, и вскоре мои щеки начали болеть от улыбки.

Я уже открыл рот, чтобы задать новые вопросы, но начался фильм, и мы

переключили все внимание на импровизированный экран. Я лег на спину, опираясь на

локти, в то время как Эйвери опустилась на бок, распаковывая тарелку. Ее глаза

заблестели при виде домашнего яблочного пирога, а потом по лицу от уха до уха

расползлась улыбка. Она хранила в себе секреты так же, как я, и была одинока, что

означало многочисленные ужины с телевизором и едой на вынос.

– Спасибо тебе, – она откусила и замычала от удовольствия. Мне никогда не

встречались такие красивые женщины, как Эйвери, сидевшие на изношенной простыне

посреди свалки и выглядевшие настолько довольными.

– Куинн обещал тебе кусок маминого пирога в обмен на секс. Я подумал, что будет

честно, если ты попробуешь его. Только не забудь вернуть тарелку, иначе мама Куинна

надерет мне зад, – пошутил я.

Она прикрыла рот, пока жевала и хихикала, ее смех звенел наряду со стрекотанием

сверчков.

Глава 7.

Эйвери.

– Хватит, – скомандовала Дэб.

– Ничего не могу поделать.

– Перестань, иначе я сбрею со своего тела все волосы и пришлю их тебе по почте.

Повернувшись в кресле, я заметила ее раздраженное выражение лица, пока она

дожидалась сигнала микроволновой печи. В комнате отдыха перемешались отнюдь не

аппетитные запахи. Я решила перекусить сэндвичем с арахисовым маслом и желе,

дополнив его кусочками яблок – единственным, что сохранилось в моем шкафчике до

обеда. Дэб подогревала нечто, похожее на пластиковую копию брокколи, курицы,

картофельного пюре с соусом, а Майклс потягивала диетическую колу в углу.

Около часа мне не удавалось выйти на улицу, но при последней проверке, небо

затянуло тучами, дождь заливал парковку и стекал по навесу при входе в скорую помощь

подобно водопаду. Мне стало интересно, работает ли Джош при такой погоде и захочет ли

увидеться со мной, пробыв под душным ливнем весь день.

– Я знаю, что ты думаешь о нем, – обвинила Дэб.

– Он помогает мне с машиной, – мое хмурое выражение лица превратилось в

широкую ухмылку. – Кто так делает? Меня нужно будет подвозить раз в месяц, может

быть два. До тех пор…

– Ах, ты маленькая грязная шлюшка, – перебила Дэб, сидя напротив меня за одним

из пяти круглых столов восточной комнаты отдыха. Обои напоминали о палате

интенсивной терапии и пробуждении после аварии. Из-за чего мысли еще сильнее стали

вращаться вокруг Джоша. Я уже самой себе надоела.

Она наклонилась вперед, словно собиралась выслушать пикантную тайну.

– Поэтому ты не обратилась ко мне. Он привез тебя на работу, так?

– Я… это не твое дело.

– Минет за рулем?

Мое лицо скривилось в отвращении, и я взглянула на Майклс. Она придала себе

незаинтересованный вид, но все знали, ей одной из первых удалось поприветствовать

Джоша в Филадельфии… раздвинув перед ним ноги.

– Господи, Дэб.

Она закатила глаза.

– Как мне удалось подружиться с такой ханжой? Он хотя бы поцеловал тебя на

прощание?

– Нет.

– Нет? – Ее голос повысился на октаву. – Поделись хоть чем-нибудь. Ты меня

бесишь. Моя сексуальная жизнь даже через тебя не становится достойной.

– А как же Куинн? Он звонил? – Поинтересовалась я, в надежде перевести тему.

– Возможно, – ответила она. Этот небольшой переход привел к детальному

пересказу их телефонного разговора, наполненного неприличными шутками и

двусмысленными намеками. Чем больше она рассказывала, тем сильнее я понимала, – они

созданы друг для друга.

По правде говоря, мне полегчало от того, что не пришлось воспроизводить

вчерашний вечер с Джошем. Дэб в любом случае не поняла бы. Все прошло замечательно, так спокойно и волнительно, с момента, как мы выехали и вплоть до того, как он меня

провожал, в животе поселилось ощущение вспорхнувших по всему телу, от самых

кончиков волос до пальцев ног, только-только вылупившихся из коконов бабочек. За один

вечер Джош Эйвери превратился из больничного кобеля в мужчину моей мечты. У нас не

осталось времени на поцелуи, потому что мы были заняты, обнимая друг друга,

прижавшись щека к щеке, и с его языка сорвалась фраза, которую он никак не смог

удержать. Семь слов, изменившие все.

Мне необходимо увидеть тебя. Завтра.

Я согласилась, а он развернулся, залез к себе в машину и уехал. Он, казалось,

удивился своей просьбе не меньше меня. Но когда я, наконец, переварила, что же

произошло, стоп-сигналы его автомобиля скрылись за поворотом.

Джош не сказал, что хочет меня увидеть. Кто угодно мог сказать, и это было бы

мило. Но нет, ему необходимо меня увидеть, как будто ему нужно было сказать, прежде

чем слова вырвались бы из него словно вода из прорвавшейся дамбы.

– Так вот, – вернула меня в настоящее Дэб. – Я обозвала его самовлюбленным. И

даже если бы начала пускать газы со сцены Мерриамского Театра перед всем персоналом

больницы, он бы и это свел к себе. Но, не знаю, мне он нравится. – Закончила Дэб, положив подбородок на руку.

– Как романтично, – вырвалось у меня.

– Кстати, о романтике, ты его трахнула?

– Дэб!

– Колись!

– Нет, – сквозь зубы процедила я. К счастью, Майклс находилась только на

пятнадцатиминутном перерыве и в данный момент выходила из комнаты отдыха.

– Сколько раз тебе пришлось отдергивать его руку?

– Нисколько.

– Нисколько?

– Нет, Дэб. Он вел себя, как настоящий джентльмен.

– Черт. Полный отстой, Эйвери. Мне жаль.

Я вздохнула, уже пожалев о своем следующем вопросе. Мы были одни, так что

подвернулось прекрасная возможность узнать ее извращенное безумное мнение.

– Чего тебе жаль?

– Ну, – заколебалась она. – Знаю, что ты увлеклась им и…

– И что?

– Он не… Скажу прямо, Эйвери.

– Говори же!

– Похоже, он тобой не увлечен, – выпалила она.

Я выпрямилась.

– Почему ты так думаешь? Куинн что-то говорил?

– Нет, но он даже не попытался переспать с тобой, хотя сделал это с Кариссой

Эштон. Имею в виду, господи боже. Это же словно пронзить своей палкой протухшего

кита. Дело даже не в том, что она толстая, потому что… – она провела руками по своей

огромной груди – мне жаль вас, плоских тощих сучек. Но Эштон – жирная отвратительная

стерва. Знаешь, почему уволили Макхейл? Эштон пообещала заменить ее, но не сделала

этого, а после притворилась, что понятия не имеет, о чем та говорит. До этого Макхейл

улыбнулась Джошу. Просто улыбнулась. Эштон уволила ее из-за этого. Она завистливая, ноющая, испорченная пиз…

– Дэб! Прекрати! – Не выдержала я.

Она опешила. – Я называю людей своими именами, Эйвери. Ты хорошо меня

знаешь. Мне это нравится. Я…

– Нет. Перестань говорить о Джоше и других медсестрах.

– Ого, то есть… прости. Я и представить не могла, как сильно он тебе понравился.

Уже.

– Мы снова пойдем на свидание, ясно? То, что он сразу же не затащил меня в

постель, не означает, что он не заинтересован. Можем мы теперь закрыть тему?

Она ухмыльнулась. – Он снова пригласил тебя? Это же хорошо?

– Да, – выдохнула я. – Да. Это очень хорошо.

Позади меня раздался глубокий голос.

– Какое облегчение.

Я поморщилась. Пальцы Джоша обхватили мои плечи и вонзились в кожу, слегка

массируя напряженные мышцы. Мне не хватило смелости обернуться. Мои щеки пылали,

а глаза вытаращились. Как много он слышал?

Дэб кивнула головой и посмотрела на него с фальшивой улыбкой на лице.

– Наш перерыв уже заканчивается.

– Мой тоже, – ответил Джош. Он не звучал оскорбленным или испуганным, что

хорошо, но мне все равно не хватало смелости обернуться. – Я решил заскочить и сказать

«привет».

Я ничего не ответила. Мой мозг был не в состоянии выдать хоть что-нибудь.

– Заеду за тобой в семь тридцать? – Спросил он.

– Да, – удалось выдавить мне, без того, чтобы стошнить себе на ноги. – Звучит…

звучит замечательно. – Я зажмурилась, радуясь, что он стоял позади и не мог прочитать

унижение на моем лице.

Джош чмокнул меня в макушку, после чего Дэб кивнула, давая знать, что он ушел.

Дэб изогнула бровь.

– Он ужасно распускал руки для парня, который даже не поцеловал тебя на

прощание.

– Могла бы и предупредить, – пожаловалась я.

Она подняла руки.

– Я, правда, его не видела. Дверь-то открыта. В любом случае, он был в полном

восторге от твоих слов. Видела бы ты самодовольную улыбку на его лице. И, кстати

говоря, признаю свою ошибку. Ты определенно ему нравишься. Джош Эйвери никогда не

ищет медсестер. Он… дерьмо, – прошептала она, сев и придав лицу бесстрастное

выражение.

– Он – дерьмо? – Переспросила я.

– Док Рози, – одними губами произнесла она.

– Эйвери, – сказал доктор Розенберг, поставив на стол белую коробку. Он достал

пару полочек для еды и салфетку из длинной полупрозрачной упаковки. Открыл коробку, и оттуда взвилась струя пара, сопровождаемая ароматом соевого соуса. У докторов

имелась собственная зона отдыха, и отираться бок о бок с «простыми смертными» для них

не свойственно.

– Ваша еда выглядит гораздо лучше, чем моя резиновая курица, – начала Дэб,

поднимаясь, чтобы забрать замороженную еду из микроволновки.