Текст книги "Милое видение (ЛП)"

Автор книги: Джейми Макгвайр

Соавторы: Тереза Маммерт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

первоначальный взнос на дом. Нам придется покинуть Филадельфию и переехать в

пригород, но нет ничего невозможного. Я мечтал о большом гараже. Нам в любом случае

понадобится четырехдверный автомобиль, как только численность нашей семьи

увеличится.

Не представляю, как отреагирует Эйвери на идею дополнительного заработка

ремонтом машин, но, если все пойдет хорошо, я мог бы открыть собственное дело на

полноценной основе. Это рискованно, но коли мы все сделаем правильно и не станем

спешить, то сможем больше времени проводить друг с другом, а позже и с нашими

детьми.

Перебравшись на кухню, я достал ингредиенты для любимого Эйвери феттучинни

«Альфредо».

Сегодня было полнолуние, и по телефону Дэб жаловалась Куинну на

автомобильные аварии, следовавшие одни за одной. Так что Эйвери вернется уставшей.

Добавить к ее состоянию переживания от ожидания результатов анализа, и она может

оказаться на грани.

Я украсил стол красивыми тарелками с вихревыми узорами и еще какой-то

цветастой фигней, которые подарили нам на свадьбу медсестры. Улыбка растянулась по

лицу. Эйвери будет довольна. Как только с улицы раздался рокот «Доджа», я как раз

заканчивал развешивать несколько рождественских фонариков, добавив к атмосфере

легкое напоминание того дня, когда она стала моей женой. Часть меня надеялась, что

поводом сегодняшнего ужина станет не просто моральная поддержка Эйвери, а еще и

новость о ее беременности.

Прошло несколько минут, а Эйвери так и не появилась, поэтому я выглянул в окно.

Звук исходил не от ее «Доджа», а от «Мустанга» парня, проживавшего в квартире 14Б. Я

нахмурился. Мне следовало больше поработать над «Доджем», если смог перепутать его с

отстойным «Мустангом».

Солнце постепенно скрылось за зданиями напротив, и нежные оттенки оранжевого

и голубого неба погрузились в темноту, разорвавшуюся миллионами крошечных

мерцающих пятнышек.

Я посмотрел на часы, подаренные Эйвери на Рождество. Эти воспоминания

вернули на мое лицо улыбку, но она померкла, как только я разглядел время.

Вытащив телефон из кармана, набрал ее номер. Прошло четыре гудка, прежде чем

на том конце провода раздался ее запыхавшийся и потрясенный голос.

– Что происходит, малышка? – Спросил я.

– Ты не смотрел новости? – ответила вопросом на вопрос она.

– Нет, малыш, я готовил тебе ужин.

Она застонала.

– Умираю с голода.

– Принести тебе перекусить? Я могу положить еду в специальный контейнер,

сохраняющий тепло, тот, который твоя тетя купила в качестве свадебного подарка.

Она вздохнула.

– Спасибо, правда, но у меня совершенно нет времени. В отделении скорой помощи

полно пожилых людей. В «Окридж Хоум» произошел огромный пожар.

– Хочешь, чтобы я пришел?

– Нет, не надо. У нас все под контролем, но дома я буду не скоро.

Я обернулся посмотреть на мерцающие фонарики.

– Все в порядке. Держи меня в курсе.

– Хорошо.

Связь оборвалась, прежде чем я успел произнести «люблю тебя».

– Просто прекрасно, – пробубнил я, засовывая телефон обратно в карман.

– Ничего особенного, – прошептал я Хоуп.

Она все еще выглядела измотанной, хотя Тоби, наконец, уснул.

Я слушал его болезненный плач примерно час прежде, чем решил постучать к ним

в дверь и предложить помощь, хотя все, что мне потребовалось сделать, это забрать

мальчика из рук матери за несколько минут до того, как она сошла бы с ума.

Покачиваясь в моих руках, малыш пускал слюни, я же боялся остановиться и тем

самым разбудить его.

Хоуп заговорила мягко, поправив пучок и потуже затянув пояс халата. Пока она

приводила себя в порядок, я уловил кусочек ее короткой черной ночной рубашки и

обнаженных ног.

– Ты – ангел, Джош. Правда. Не представляю, что сделала бы, не окажись ты дома.

– Знаешь, – прошептал я. – Моя подруга Синда живет напротив моей старой

квартиры тремя домами дальше по улице. Она профессиональная няня. Даже иногда

присматривает за Дэксом.

Ее выражение лица изменилось.

– Если она не работает на общественных началах, я не смогу позволить ее себе.

– Возможно, вы сможете договориться.

– В любом случае, мне кажется, что весь дом нас уже возненавидел, – ее глаза

наполнились слезами, при взгляде на своего спящего сына. – Эйвери, должно быть, спит в

берушах.

– Эйвери до сих пор на работе. Ей пришлось взять двойную смену. Так что он ее не

разбудил.

– Я не представляю, что мне делать. С ним, наверное, не все в порядке, да? Дети не

должны так надрываться в три часа ночи.

Я пожал плечами.

– Мне кажется, все дети плачут по ночам. Разве нет?

– Но не так. Он орет, словно я его убиваю.

– Эйвери должна лучше разбираться во всем этом, нежели я. Спроси у нее совет.

– Почему? Потому что она женщина? Я не представляю, что делать, хотя уже мама.

– Нет, Эйвери постоянно работает с младенцами и детьми.

– Эйвери всегда работает, – ответила Хоуп. – Не думаю, что смогу получить совет в

скором времени.

– Знаю, – я почувствовал, как горечь просачивается в мысли.

– Мне жаль. Тебе, наверное, очень тяжело.

Я проигнорировал ее слова. Потому что наш брак совершенно не касался Хоуп.

– Может у него режутся зубы. – Посмотрел в раскрытый рот ребенка.

– Ты можешь отнести его в мою спальню и положить в кроватку, – предложила

Хоуп.

Мое лицо скривилось.

– Что если он проснется?

– Я помогу, – ответила она, направившись по коридору и открывая дверь в свою

комнату.

Я склонился над кроваткой, освещенной ночным светильников в форме сердца. И

осторожно положил его на спину. Но малыш все равно заворочался, и мы с Хоуп замерли, затаив дыхание. Потерев глаз маленьким пухленьким кулачком, он расслабился и глубоко

задышал.

Я вышел обратно в гостиную, посмеиваясь про себя, пока Хоуп сидела и уплетала

«Альфредо». Когда она заметила мой взгляд, то быстренько вытерла рот тыльной стороной

ладони.

– Мне так стыдно. Я, скорее всего, ем, как дикое животное. Не могу поверить, что

ты так вкусно готовишь.

Я опустился на диван рядом с ней и поднял свою тарелку.

– Рад, что хоть кто-то наслаждается этим.

Глава 19.

Эйвери.

Когда мои глаза, наконец, открылись, вторая половина кровати оказалась пустой. Я

потянулась к тумбочке за телефоном и поднесла его к своему лицу, время было десять

утра.

– Джош? – Крикнула, прежде чем сбросить одеяло. В комнате стояла жара,

практически сварившая меня заживо.

Голые ступни соприкоснулись с плиткой кухонного пола, и я осмотрелась по

сторонам. Дома никого не было. Стоило мне только проверить термостат, глаза

непроизвольно зажмурились. Джош лучше спал при прохладной температуре. Жара

должно быть его разбудила.

В открытом холодильнике взгляд упал на пластиковый контейнер с недоеденным

«Альфредо». Я вытащила его и обратила внимание, что осталось совсем немного.

Выложив холодный соус, лапшу и куриные кусочки на тарелку и загрузив ее в

микроволновую печь, напечатала сообщение Джошу. На него не похоже, уходить, не

оставив записки.

Раздался звуковой сигнал разогретой еды, но как только рука коснулась дверцы

микроволновки, во входную дверь постучали.

Я попыталась пригладить волосы, но осмотрев помятую майку и пижамные штаны,

бросила приводить себя в порядок. Взгляд в дверной глазок выявил нашу новую соседку, Хоуп, которая держала в руках пустую тарелку.

Цепочка жалостливо скрипнула, подражая дверным петлям.

– Привет, – широко улыбаясь, поздоровалась Хоуп. Она окинула меня с головы до

ног удивленным взглядом. – Я думала, ты на работе.

– Поменялась сменами. Что я, э-э… что случилось?

Стоило ей протянуть тарелку, как знакомый дизайн мгновенно бросился в глаза.

– Просто зашла вернуть тарелку.

В полном замешательстве я взяла ее в свои руки.

– Спасибо.

Некоторое время она молчала, но затем продолжила.

– Передай Джошу, «Альфредо» получился великолепный. Тебе очень повезло.

– Обязательно, – последовал мой ответ, когда она развернулась и направилась в

сторону лестницы, подпрыгивая на ходу.

Закрыв дверь, я отнесла тарелку в мойку. Какого. Хрена.

Зазвонил телефон, и я потянулась к нему, ожидая звонок от мужа. Но вместо Джоша

на экране всплыл номер больницы. Я прижала телефон к своему лбу.

– Нет, нет, нет, – прошептала. – Только не вызывайте меня.

Палец скользнул по экрану.

– Миссис Эйвери? – Произнесла женщина на другом конце провода.

– Да?

– Здравствуйте, меня зовут Эвелин, я звоню из офиса доктора Уивера. Мы получили

результаты ваших анализов. Вы готовы их узнать?

Взгляд пробежался по пустой квартире, после чего переместился на тарелку.

– Д-да.

– Поздравляю! Вы беременны. По предварительным подсчетам примерно шесть-

семь недель. Вы смогли бы сегодня записаться на УЗИ или перезвоните позже?

– Э-э, – я почесала голову. – Я поговорю с мужем и перезвоню вам.

– Замечательно. До свидания.

Она повесила трубку, а я замерла посреди кухни в полном одиночестве, продолжая

сжимать в руке телефон. На какое-то мгновение квартира погрузилась в тишину.

Затем, бросившись к окну, я заметила, что «Барракуда» Джоша стоит на своем

месте. Тогда подняла телефон и набрала его номер. Вместо гудков меня сразу же

перебросило на голосовую почту.

Привет, вы позвонили Джошу Эйвери. Скорее всего в данный момент я нахожусь

на работе или со своей женой. Перезвоните. Сообщения я не проверяю.

– Привет, – неуверенно и тихо начала я. – Это твоя жена. И ты не со мной. Так где

ты? Перезвони.

Телефон занял место на кухонной стойке, и мой взгляд опустился на живот, к

которому прижалась ладонь.

– Я беременна. – Ни к кому определенно не обращаясь, проговорила я. Нижняя губа

задрожала. – Я беременна.

Замок щелкнул, и входная дверь тихонько открылась. Крошечные коготки Ди

застучали по полу, когда он забежал внутрь.

– Тише, приятель, – прошептал Джош, следуя за ним. И замер, заметив меня

одиноко стоявшую посреди кухни.

Выражение его лица смягчилось, и он запер за собой дверь.

– Привет, малышка. Я думал, ты еще спишь.

– Я беременна.

Из его рук выпал пакет.

– Правда?

– Правда.

Он сделал шаг в мою сторону.

– Откуда… откуда ты знаешь?

– У меня была задержка. Я сделала тест, но он оказался отрицательным.

– Что? Когда? Почему мне не сказала?

Я пожала плечами, чувствуя себя гораздо взволнованней, чем предполагала.

– Хотела быть уверена. И не стала тебя обнадеживать раньше времени.

– Но ты беременна? – все еще не в силах поверить, переспросил он.

– Только что звонила медсестра доктора Уивер. Пришли результаты анализов. Я

беременна. Она хотела записать меня на ультразвук.

В три широких шага Джош пересек гостиную и опустился передо мной на колени.

Его руки обернули мои бедра, а щека прижалась к животу.

– Они на самом деле уверены? В смысле, на сто процентов?

– Уверены. Она сказала, что я на шестой-седьмой неделе. УЗИ покажет точнее.

Он прижался губами к моему животу, затем повторил это еще три раза, прежде чем

подняться и обернуть меня своими руками. Его объятия были такими крепкими, а сам

мужчина выглядел очень счастливым, что я практически позабыла о находившейся в

раковине тарелке.

– Скажи еще раз. – попросил он, прерывающимся голосом.

У меня вырвался смешок.

– Я беременна. – Неважно сколько раз мне пришлось это повторить, все равно никак

не могла поверить.

Он отстранился. И, заметив выражение моего лица, нахмурился.

– Ты не рада?

– Да, – кивнула я. – Да, – задохнулась, – разумеется, рада.

Джош снова прижал меня к себе.

– Только я подумал, что жизнь не может быть лучше, как она становится. Я так

счастлив, малышка. – Он отошел на шаг и выбросил перед собой сжатые кулаки. – Так

чертовски счастлив! – Подбежал к окну и заорал. – Я буду папой! – Затем рванул ко

входной двери и, распахнув ее, крикнул на весь холл. – Я буду папой!

На лице расцвела улыбка, и я покачала головой, когда он захлопнул дверь и

вернулся ко мне, его грудь глубоко вздымалась. Он снова крепко меня обнял и, оторвав от

пола, закружил в воздухе. Не успели ноги коснуться поверхности пола, его рот обрушился

на мои губы жестким поцелуем.

Его улыбка внезапно погасла.

– Ты мне что-то недоговариваешь. Доктор сказал еще что-то? – Он поморщился. – С

малышом все в порядке?

– Да. То есть, – я опустила взгляд. – Кроме срока беременности больше ничего не

сообщили. Они предложили записаться на прием, но мне хотелось сначала поговорить с

тобой.

Он тяжело сглотнул.

– О чем? Они упомянули ультразвук. Это нормально?

– Да. – Я посмотрела на него, вглядываясь в глаза и пытаясь распознать в них что-то

большее – чувство вины, наивность, страх. Но видела только Джоша, моего Джоша, мужчину, полюбившего меня. Между нами ничего не изменилось.

– Где ты был? – спросила я.

Джош выпустил меня из объятий и перебежал комнату, чтобы поднять белый пакет,

который уронил. Он был из «ДжейВока».

– Прошлым вечером по телефону ты сказала, что очень хочешь лапшу.

– На завтрак?

Он махнул рукой в сторону остатков «Альфредо» на моей тарелке.

– Похоже, что я был прав.

Я выдохнула смешок.

– Туше.

Он пожал плечами.

– Мне кажется, это романтично.

Мне пришлось приложить все усилия, чтобы сдержать улыбку. Джош сказал то же

самое после аварии, слова, которые начали нашу совместную историю.

– Но они открываются только через час.

– Они сделали мне одолжение.

– Одолжение?

– Мы хорошие клиенты. О чем ты хотела со мной поговорить?

Я перевела взгляд на тарелку, а затем вновь посмотрела на Джоша. В день нашей

свадьбы, я дала обещание доверять ему, точно также как он пообещал любить одну лишь

меня. Он оказался на седьмом небе, узнав про ребенка. Так что мне не стоит делать

поспешные выводы.

– Я просто хотела поговорить о твоем графике работы, чтобы определиться с УЗИ.

– Малышка, мои смены выпадают на ночь. Записывайся на удобное для тебя время,

и я примчусь.

Я крепко обняла его, прижавшись щекой к груди.

– Мы станем родителями, Джош.

Он выдохнул.

– Нет, мы станем замечательными родителями. Я тут подумал, может… может нам

поискать дом?

Я отстранилась.

– Мы не можем позволить себе дом.

– Если я продам «Барракуду», то сможем погасить практически весь

первоначальный взнос за небольшой дом где-нибудь в пригороде. Мы получим налоговую

льготу. Это реально.

– И как же, позволь узнать, ты собираешься добираться до работы?

Он пожал плечами.

– С Куинном.

Я поморщилась.

– И Куинн будет ездить в «Хаддонфилд»?

Лицо Джоша недовольно скривилось.

– «Хаддонфилд»? Я больше склонялся к «Девон» или «Блу Бэлл».

Не в силах совладать с собой я уставилась на него.

Он приподнял руки и хлопнул ладонями по ляжкам.

– Ладно, тогда «Черри Хилл».

– Ты хочешь переехать в Джерси? – Мой голос взлетел на октаву, и я сразу же

потерла виски, предчувствуя новый приступ головной боли.

– Хорошо, не волнуйся. Нам необязательно обсуждать это прямо сейчас. Но если

мне попадется хороший дом с приятным окружением… ты хотя бы обдумаешь этот

вариант?

У меня вырвался вздох.

– Джош, я и так работаю по пятьдесят-шестьдесят часов в неделю.

– Знаю, – невесело согласился он.

– У нас недостаточно сбережений, даже если ты продашь машину, добавь ко всему

еще переживания по поводу одного транспортного средства в семье из трех…

– Хорошо, – его руки нежно сжали мои. – Дыши глубже. Я составлю список и

проведу расчет. Если не окажется никакого смысла, останемся здесь.

– Я знаю, что ты хочешь самого лучшего для ребенка. Я тоже хочу. Но мы можем не

менять все сразу за один день?

– Да. Ты права. Слишком рано. Я позабочусь обо всем. А ты не переживай.

В ответ я кивнула.

– Спасибо. – Опустив взгляд на остывшую еду, отправила ее в микроволновку и

закрыла дверцу.

– Извини, почти ничего не осталось. – Он приподнял пакет с легкой улыбочкой на

губах. – Но у тебя есть лапша.

– О, да, – я потянулась за пакетом. И посмотрев на своего мужчину, не смогла себя

остановить. – Ну что, понравился Хоуп твой «Альфредо»?

Он пожал плечами и достал из мешка коробочку с лапшой.

– Она всосала его в себя словно оголодавший мул. Это было отвратительно.

– Когда? Ты сам ей принес?

Он подтолкнул коробочку в мою сторону и следом протянул упакованные

деревянные палочки.

– Ее ребенок плакал. И парень из 2Е начал орать на весь холл «заткнись». Это было

ужасно. Мне стало ее жаль. К тому же я приготовил целую сковороду, ты осталась на

работе, так что я угостил ее и укачал ребенка. Он плакал… часа два, наверное. Я не был

уверен, что попаду домой до твоего прихода.

Я изогнула от удивления бровь.

– До моего прихода?

Он вздохнул, обдумывая свои слова.

– Ага, я спустился к ним около трех часов и вернулся приблизительно в четыре.

– Ты был в ее квартире в три часа ночи?

Он съежился.

– Ну да. Я не спал. И тебя не было. Тоби орал в течение часа. Я подумал, что смогу

помочь. Я ему нравлюсь.

– Ты ему нравишься.

Джош смущенно осмотрелся по сторонам.

– Да.

– Как ты узнал, что нравишься ему? Он сам тебе сказал?

Джош засмеялся.

– Нет, малышка, ему всего пять месяцев. Мне сказала Хоуп.

Я приподняла подбородок, напряженно пошевелив челюстью.

– Ну, разумеется.

– Клянусь, тебе не о чем волноваться. Вообще.

– Тебе не следует находится в квартире одинокой женщины среди ночи. Разве не

понимаешь? Да еще отнес ей мою любимую еду? Серьезно? И никто из вас даже не

задумался оставить мне! – Голова начала раскалываться.

– Эйвери, – начал Джош, глядя на то, как я массирую виски. – Прости меня. Я бы не

стал есть, если бы знал…

– Да не в этом дело, мать твою!

– Ладно, – быстро ответил он.

Я сделала глубокий вдох и подняла пустую тарелку.

– Она принесла это сегодня. И думала, что меня не будет дома. Я же женщина,

Джош. И работаю с десятками других женщин. По ее глазам все видно. Она тебе не друг.

Она ищет папочку для своего малыша.

– Брось, Эйвери. Это не справедливо.

– Ты папочка. Но Тоби не твой ребенок.

– Именно, – ответил Джош, протягивая ко мне руку. – У нас будет ребенок. Она мне

совершенно не нужна, – он кивнул в сторону двери хмурым взглядом. Затем прижал

ладонь к моему животу, поглаживая ткань майки. Он поцеловал уголок моих губ и

спустился на шею. – У тебя выходной.

– До пяти.

– Поешь, а потом пойдем в постель.

Губы поджались, и я отвела взгляд, стараясь держаться за свою злость. Знаю, что он

не изменял мне, но идти в ее квартиру было настоящей глупостью.

– Нет.

Язык Джоша пробежался вверх по моей шее, останавливаясь напротив уха, зубы

нежно потянули за мочку. После чего мужчина отстранился, оставляя дорожку поцелуев

на коже.

– Я хочу тебя. Только тебя, с тех самых пор, как ты впервые оказалась в моих руках.

Я подняла на него взгляд, и он прижался своими губами к моим, приоткрыв рот. Я

сделала то же самое, позволив его языку проникнуть внутрь. Мои ладони сжали его лицо, его же руки пробрались под мою майку, и одна ладонь легла на живот.

– Ты – моя семья, Эйвери. Этот малыш – наша семья. – Он покачал головой. – Нет

ничего важнее вас.

Когда по моему лицу растянулась улыбка, он обернулся к коробочке с лапшой,

открывая крышку. В воздух взвилась струйка пара, и мой желудок заурчал.

Распечатав палочки, разделила их на две части и погрузила в лапшу.

– Боже, – пробормотала я. – Я и не думала, что настолько проголодалась.

– Корми малыша, – улыбнулся Джош. – Он будет здоровяком.

– Или она. Доктор Уивер хочет сделать УЗИ примерно на тринадцатой неделе.

Возможно, тогда мы и узнаем, – с набитым ртом ответила я.

– Как сексуально. Не уверен, что дотерплю до постели, пока ты ешь, – решил

подразнить меня он.

– Если ты попытаешься забрать у меня еду, то я, разговаривающая с набитым ртом,

стану меньшей из твоих проблем.

Джош приподнял руки в побежденном жесте и отступил на шаг.

– Я пошутил, малышка. Могу помочь, если хочешь, – Джош взял в руки палочки, и я

откинула голову назад, широко раскрыв рот. У меня вырвалось хихиканье, когда он

промахнулся несколько раз, после чего, наконец, опустил длинную полосочку лапши мне в

рот.

Как только закончился завтрак, я умылась и почистила зубы, а затем скользнула в

кровать под бок к своему мужу. В постели температура его тела становилась градусов на

десять выше, и каждое наше соприкосновение образовывало на моей коже тонкий слой

пота.

– Нам надо включить кондиционер, – произнесла я.

Джош, приподняв голову, недоверчиво уставился на меня.

– В самом деле?

– Да. Сделаешь? Пожалуйста.

– Ты прекрасно знаешь, с этим я спорить не стану. Чувствую, твоя беременность

станет одним удовольствием. Могу смело заявить об этом уже сейчас.

– Беременна, – выдохнула я, пока он бежал к термостату. Повернутая направо ручка

регулятора запустила прохладный воздух, и Джош, заспешив обратно к постели, прижался

ко мне.

– Да, беременна. Мы создали жизнь. Безумие какое-то, – в восхищении проговорил

Джош.

– Не такое безумие, как растить ребенка. Большую часть времени я все еще

ощущаю себя собой.

Джош улыбнулся и лизнул меня в шею, пока я разглядывала потолок, мечтая о

нашем ребенке.

Уже какое-то время врач-специалист УЗИ проводила датчиком по смазанному

липким гелем едва проступившему животику и теперь улыбалась. Помещение плохо

освещалось, но я все равно смогла разглядеть коричневые кудряшки, образовавшие густой

купол волос вокруг ее головы.

– Вы уже определились с именами?

– Да, – ответила я, закинув руку за голову. Наклонилась в сторону Джоша, пытаясь

лучше рассмотреть экран. – Если мальчик, то Джошуа Тодд. – И улыбнулась Джошу. – Мы

сможем звать его Тодд, в честь моего отца.

– Эйвери, тебе видно? – спросил Джош, поглощенный черно-серыми

изображениями на мониторе.

Врач нажала несколько кнопок и затем снова улыбнулась.

– А если будет девочка?

– Пенелопа Энн, – на этот раз ответил Джош. – Мы будем звать ее Пенни, – он

следил за монитором, перебирая мои волосы пальцами.

Врач-специалист указала пальцем на экран.

– А вот и она… ваша счастливая Пенни. – Она улыбнулась нам, и Джош громко

рассмеялся.

– Девочка? – переспросил он, схватив меня за руку. – Вы точно уверены?

– Определенно девочка, – ответила врач. Она сделала скриншот изображения,

напечатав «МАЛЫШКА ПЕННИ» большими белыми буквами рядом с чем-то похожим не

девичьи части тела.

– Это?.. – спросила я.

– Похоже на хот-дог … или гамбургер, в зависимости от того, с какой стороны

посмотреть, – ответила женщина.

Большим и указательным пальцем Джош вытер слезы с глаз.

– Ох, родной, – протянула я, сжав его руку.

Он поднес мою ладонь к своим губам и прижался ими к костяшкам пальцев.

– Так невероятно, – произнесла я. – Ты видел? – И скосила глаза в сторону

маленького черно-белого изображения того, как наша дочь пинается и переворачивается.

– Что? – Джош перевел взгляд на экран, беспокойство исказило прекрасные черты

его лица.

Врач засмеялась, махнув рукой.

– Чем-то напоминает тест Роршаха. Ваша дочь выглядит вполне нормально.

Я улыбнулась в ответ.

– Я просто очень устала. Думаю, на мне это сильно сказывается, – и зевнула, но

Джош все еще выглядел обеспокоенным.

– Утренние недомогания мучают? – Спросил медсестра.

Я покачала головой.

– Нет. Чувствую себя прекрасно.

– Повезло, – ответила она, заканчивая осмотр.

Я посмотрела на Джоша, его лицо частично находилось в тени в маленькой темной

комнате. Он так внимательно следил за происходящим на мониторе, что я просто не смела

его прервать.

– Другие медсестры говорят, что это не нормально, – начала я. – У меня развивается

комплекс.

Врач покачала головой.

– Это необычно, но считайте, что вам повезло. Время от времени ко мне

заглядывают мамы, полные энергией, никогда не знающие утренней тошноты, и никто

никогда не догадается об их «положении», пока они сами не захотят это показать.

Мой взгляд опустился на живот.

– У меня только животик растет.

– Она у вас любит пошевелиться, – произнесла врач и улыбнулась, указывая на

экран.

Джош громко и весело рассмеялся.

– Так странно, наблюдать за ее движениями на мониторе, но не ощущать их.

– Вы почувствуете их позже, – ответила она, отстраняя датчик. Экран заполнился

чернотой, и специалист вытерла тряпкой гель с моего живота.

Джош помог мне привести себя в порядок.

– Все нормально?

Врач улыбнулась.

– Я отправлю изображения вашему доктору, и он вам все расскажет.

– Но… – произнес Джош, в его голосе проскользнули нотки беспокойства. – Она в

порядке?

Специалист обернулась. Не знаю на кого, в помещении мы находились одни. И

наклонилась.

– Как по мне, она в абсолютнейшем порядке.

Джош вздохнул и помог мне подняться, поцеловав в висок.

– Спасибо.

– Примите мои поздравления.

Врач проводила нас к выходу, и как только мы добрались до отделения скорой

помощи, телефон Джоша зазвонил. Он посмотрел на него и, закатив глаза, нажал кнопку

ответа.

– Алло?

– Джош? Это Хоуп. Ты сегодня работаешь?

– Мы с Эйвери на приеме у врача, что случилось?

Она замешкалась.

– Ох. Не бери в голову.

Я нахмурила брови, глядя на него.

– У нее есть твой номер телефона? – Прошептала.

Он выставил вперед один палец.

– Тебе что-нибудь нужно?

Она вздохнула.

– У Тоби высокая температура, и он капризничает больше обычного. Не мог бы ты

прихватить несколько подгузников по пути домой. Третьего размера.

Я скорчила гримасу.

– Эм… конечно, могу. Какой фирмы?

– «Luvs», было бы замечательно. Спасибо большое.

Джош сбросил вызов, и я уставилась на него.

– Что мне оставалось делать, малышка. Он заболел, ей придется нести его

плачущего в магазин, если я не помогу.

– Он не плакал. Ты слышал его плач? Не находишь это странным для заболевшего

малыша, мучавшегося коликами.

Взгляд Джоша стал мягче.

– Мне бы хотелось, чтобы тебе кто-нибудь помог, если меня не окажется рядом.

– Думаешь, Хоуп мне поможет? – язвительно поинтересовалась я.

Джош открыл для меня дверцу.

– Да, думаю, поможет. На самом деле, она хорошая, Эйвери. Узнай ты ее поближе,

она бы тебе понравилась.

Я села на пассажирское кресло и стала ждать, когда Джош перебежит на свою

сторону.

– Если бы она захотела подружиться со мной, мы бы подружились. Неужели, ты

этого не понимаешь, Джош? Не будь таким наивным?

– У нее поздние смены, Эйвери. И время отдыха совпадает с моим. В противном

случае, она бы тебя засылала со своими поручениями.

Я нахмурилась.

– Она не в первый раз тебе звонила?

– Эм… нет. Но иногда я бываю занят.

– Джош, ты ведь не ее муж! Перестань позволять ей вертеть собой!

– Хорошо, Эйвери. Не переживай. Я все исправлю.

– Лучше бы тебе постараться, – ответила я, откидываясь на сидение.

Глава 20.

Джош.

Из горлышка прижатой к губам бутылки потекло пиво, смачивая формировавшийся

в горле зуд. Зима пришла и ушла. Мартовский воздух казался теплым, но я все равно

продолжал носить старую толстовку. Она пахла Эйвери.

– Стопки больше не наливать? – Джинджер протерла тряпкой по деревянной

поверхности стойки. Ее губы растянулись в улыбке, но глаза выдавали усталость

продолжительного рабочего дня.

– Необходимо сбавить обороты, – ответил я, наклонив бутылку, чтобы изучить

этикетку.

– У вас с «подружкой» все на мази?

Кивнув головой, с губ сорвался смех на преинтереснейший выбор слов. В

последнее время Джинджер встречалась с «Медведем», одним придурком-байкером,

которому практически не знакомо слово «душ». И уже успела нахвататься от него

фразочек.

– Она немного волнуется, – признался я.

– Это гормоны.

Я кивнул и сделал еще один глоток. Дело было не только в ребенке. На самом деле,

Эйвери наслаждалась каждой минутой своей беременности, несмотря на боли и

недомогания, которые пришли на тридцать первой неделе срока. Чем больше проходило

времени, тем взволнованней она становилась. Ее даже начали мучать галлюцинации, и

случались они все чаще и чаще.

Это было пугающе страшно, но мы посещали врача, сделали столько анализов,

сколько позволяла беременность, и единственным выходом стал прием медикаментов,

которые она не могла или не хотела принимать.

– Не только гормоны, Джинджер.

– Что показали анализы? – Спросила она.

Плечи приподнялись в неопределенном жесте, и я сделал еще один глоток.

– С такими скачками гормонов врач отказывается ставить диагноз. МРТ так же

ничего не выявило. – Я начинаю переживать, что все дело только в наших головах.

– Она все еще много работает? Это может плохо сказаться на здоровье.

– Нет, – только и ответил я. Мне удалось убедить ее сократить рабочие часы, потому

что стресс, казалось, усугублял ситуацию. По началу Эйвери стойко придерживалась

собственной точки зрения до тех пор, пока не увидела, насколько я переживаю за нее и

нашу дочку.

Мысли обратились к Кайле, и воображение подбросило картинку того, как она

могла бы выглядеть сегодня, в свой двадцать третий день рождения. Над шестым мартом

всегда висело «грозовое облако», но сегодня оно казалось гораздо темнее от осознания, что скоро появится моя собственная маленькая девочка, за которой необходимо

присматривать. Я не мог просто взять и перестать беспокоиться только потому, что мое

невезение обошло Эйвери стороной, Пенни может пострадать.

Мне стало очень интересно, унаследует ли она от меня темные волосы и светлые

глаза, став похожей на Кайлу. Возможно даже кудряшки, за которые я любил тянуть в

детстве и смеялся, когда они возвращались на место.

Перед глазами всплыли эти самые кудряшки промокшие и разметавшиеся по траве,

по позвоночнику мгновенно пробежала дрожь.

– Ты теперь меня преследуешь?

Я обернулся через плечо, на соседний стул забралась Хоуп, убирая свои розовые

волосы в высокий небрежный хвост. Теперь они были скорее цвета фуксии, нежели

светло-розовые. На ней все еще были надеты белая футболка и черные брюки, в которых

она работала официантом.

– Я первый сюда пришел. Сомневаюсь, что так преследуют.

Приподняв один палец, дал Джинджер знать, что мне необходимо еще одно пиво.

Барменша заметила Хоуп и вопросительно изогнула бровь.

– Ее напиток тоже за мой счет, – алкоголь обжигающими волнами бежал по венам. –

Но это не означает, что у нас свидание.

– Конечно, нет. Спасибо, – ответила Хоуп, откидывая волосы за плечо.

– Что ты здесь делаешь?

– Мне нужен был отдых, и я вспомнила, как ты упоминал это место в рассказе о

начале ваших с Эйвери отношений. – Она глубоко вздохнула. – Обожаю эту историю.

– Где Тоби? – Поинтересовался я.

– Синда согласилась посидеть с ним. Эта женщина – послание Бога. Спасибо за нее.

Тоби ее просто обожает.

Моя голова покачалась в знак согласия.

– Она прекрасно ладит с детьми.

– И спасибо, что позволил воспользоваться вашей сушилкой. Думаю, поискать

новую в комиссионке. Жутко неудобно тащить все мокрое белье в прачечную с Тоби на

руках.

– Никаких проблем.

– Это очень странно, что у него вещей больше, чем у меня? В моем гардеробе всего

пять белых рубашек для работы, две пары джинсов, шесть футболок, две пары хлопковых

шортиков, две ночные рубашки, одна фирменная футболка, одно черное платье, четыре

пары носков, два лифчика и десять пар трусиков. – Она скорчила гримасу. – Можно

признать собственную несостоятельность, если точно знаешь количество своих вещей.