Текст книги "Милое видение (ЛП)"
Автор книги: Джейми Макгвайр
Соавторы: Тереза Маммерт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Подняв голову, встретилась взглядом со знакомыми серыми глазами,
принадлежавшим парню, который точно был свободен.
– Прошу прощения?
– Ты обедаешь в одиночестве? – Повторил он на этот раз более отчетливо.
– Э-э, да. – Его заключение было более чем неловким. – Знаю. Выглядит жалко.
– Не согласен, – опровергнул он, усаживаясь напротив меня. – Мне кажется, это
романтично.
Я сузила глаза. Романтично? Сейчас он совсем не походил на надоедливого
парамедика, заигрывающего с каждой медсестрой в моем отделении скорой помощи.
Он отпустил пакет и приподнял руки.
– Я рад, что с тобой все в порядке. Если бы отъехала на несколько секунд раньше, то все было бы гораздо хуже.
– Я практически ничего не помню.
Он нахмурился, задумавшись.
– Но не я.
– Если не против, оставь подробности при себе. Мне их лучше не знать.
– Не благодари.
– За что?
– За то, что вытащил тебя из смятого корпуса автомобиля и вызвал 9-1-1.
Я моргнула.
– Ох. То есть… спасибо. Я и не подозревала.
Он отмахнулся.
– Это мой не самый героический поступок. У меня есть куда более классные
истории.
Я выгнула бровь.
– Я бы хотела когда-нибудь услышать их. Просто чтобы быть в курсе, с чем
предстоит иметь дело.
По больнице быстро распространился слух, что новый парамедик впервые посетил
Филадельфию. Неизвестно, от чего тот убегал, но преследуемая им цель ни для кого не
была секретом: женщины. Высокие, худые, маленькие, пышные и любые сочетания между.
Ему нравилось завоевывать, но до настоящего момента я и подумать не могла, что
собираюсь тратить на этого мужчину свое время. Узнав, что он для меня сделал – даже
если это привычная ему работа – теперь его взгляд казался мне более мягким, а улыбка –
приветливой. Так гораздо проще смотреть на него, не как на хищника, а как на
потенциального парня, способного на большее, чем одноразовое приключение.
Он засмеялся.
– Знаю, о чем ты думаешь. Я не преследую тебя или что-то в этом роде. Моя смена
начнется в час, и я забежал, чтобы взять что-нибудь с собой.
Благодаря действию гидрокодона мне становилось все сложнее воспринимать его
слова, к тому же общее состояние усугубилось, когда он проигнорировал мой «подкат».
После недолгих раздумий, я наконец-то подобрала подходящий ответ.
– Я не думала, что ты меня преследуешь. Не представляю, зачем тебе тратить время
подобным образом.
– Это не правда.
– Концентрация твоего внимания хуже, чем у ребенка.
Его взгляд посветлел, стоило ему улыбнуться.
– Как тебя зовут?
– Ты знаешь, как.
– Не рабочее имя, Джейкобс. А настоящее.
Я засомневалась. На работе мы всегда называли друг друга по фамилии, чтобы
соблюдать профессиональную этику. Мне иногда придется работать с этим парнем. Даже
если авария и изменила некоторые вещи, все равно было сложно поверить, что я могу
доверять ему настолько, чтобы назвать имя.
Возможно, все дело в том, что за сегодняшний день, я уже несколько раз ловила
себя на мысли об одиночестве, а может, тому вовсе нет логичного объяснения, но я
решилась назвать себя флиртующему парамедику с неокольцованными сексуальными
руками. – Эйвери.
Он посмотрел на меня с сомнением.
– Эйвери.
Я кивнула, засомневавшись, что под действием лекарства правильно назвала свое
имя.
– Эйвери? – Снова повторил он в недоумении.
– Да, а что? Что-то не так?
Он ткнул себя в грудь.
– Джош Эйвери.
– О! – Выдала, наконец, разобравшись, в чем дело. – Возможно, мы родственники. –
Я гордилась, что вопреки нынешнему состоянию не утратила чувство юмора.
Один уголок его губ пополз вверх, и на левой щеке появилась ямочка.
– Надеюсь, что нет. – Его мысли определенно не были невинными, в то время, как
взгляд буравил мое лицо.
Он потянулся через стол, протянув руку. Мои пальцы слегка коснулась его ладони,
и он удержал меня, когда я попыталась вырвать свою руку.
Даже до того, как узнать его имя, мне было известно, что Джош являлся новым
напарником Куинна Чиприани, очаровательным, распутным парамедиком, который
появился из ниоткуда и соблазнил всех медсестер скорой помощи в возрасте до тридцати
пяти лет. Но, даже зная все это, мне польстили его слова.
Джош вобрал в себя все черты современного, привлекательного мужчины:
квадратный подбородок, сильная челюсть, голливудская улыбка, длинные ресницы и «я-
бы-мог-в-тебя-влюбится» взгляд. От него всегда пахло кондиционером для белья и
недорогим, но приятным одеколоном, даже во время девятичасовой смены – не то, чтобы я
замечала.
И вот он сидел напротив меня и выглядел все так же привлекательно в поношенной
футболке и не соответствующих спортивных шортах. Его глаза сверкали каким-то новым
блеском, но к сожалению, я множество раз наблюдала, как он пользовался своим
небезызвестным, великолепным очарованием. Он кивнул Коко, когда та проходила мимо, после чего вернул все свое внимание ко мне; у него были самые красивые глаза, которые я
видела. Мужчина наслаждался, наблюдая за моим ерзаньем, продолжая бесстыдно
флиртовать, хотя видок у меня был, мягко говоря, не очень, о чем нам обоим прекрасно
известно. Я старалась придать лицу нейтральное выражение. Мне стало бы слишком
неловко признаваться Деб, если я вдруг начну хихикать, как десятки новых медсестер, которых он успел покорить.
– Не опоздай, Джош.
– Ты сегодня работаешь? Может, забегу к тебе.
Я отрицательно покачала головой.
– Не сегодня, но уверена, мы еще не раз пересечемся.
Когда он взял пакет в руку, тот зашуршал. После чего мужчина встал и улыбнулся.
– Пересечемся? Я больше склонялся к ужину и кино. Хотя нет, кино вряд ли
подойдет. Там нельзя разговаривать.
– Ненавижу, когда люди болтают во время сеанса.
– Я тоже, – огласился он. – Готов поспорить, между нами есть еще много общего.
– Звучит весьма неплохо.
– Правда? – Он снова сверкнул своей ямочкой и прошел мимо. Дверь звякнула, и он,
дойдя до светофора, повернул за угол. Я уже изо всех сил прижималась лбом к окну, но все
равно продолжала следить, хотя он давно скрылся из виду.
– Жареный рис с курицей и соевым соусом с низким содержанием натрия, -
озвучила Коко, поставив передо мной белый пакет с красным кружком.
Я завернула край пакета и удерживала его закрытым, не переставая улыбаться.
– Похоже, что твой плохой день не так уж и плох, – пропищала Коко.
Я закусила губу, почувствовав раздражение от того, насколько счастливой меня
сделали последние пять минут.
– Джош Эйвери, – проворковала Коко. – Я бы позволила ему померить мне
температуру, если ты понимаешь, о чем я. – Я приподняла бровь, но она продолжила. – Он
живет в трех кварталах дальше по улице. Странно, что раньше вы с ним не сталкивались.
– Откуда ты знаешь, где он живет? – Спросила я, все еще глядя в окно и игнорируя
ее бестактный комментарий. Не мне ее судить. Я видела, как бесчисленное количество
женщин растекались лужицей в его присутствии.
– У нас есть служба доставки, Эйвери. Помнишь? – Вздохнула она. – Он милый.
Напоминает принца из «Русалочки», с такими же темными волосами и светлыми глазами.
Но знаешь, более мощного. Ох, если ты выйдешь за него замуж, то станешь Эйвери
Эйвери. – Она захихикала и потянула за упругую кудряшку. Та подскочила и вернулась на
место.
– Замуж за него, – пробурчала я. – Какой бред. – Я встала и прижала сумку к животу.
По лицу растянулась широкая улыбка, и вопреки боли и мукам от полета в «Приусе»,
словно монетки в пустоте, приятное чувство сохранилось на весь день.
Глава 2.
Джош.
Сжимая в кулаке бумажный пакет и перебегая улицу, умудрился забрызгать мыски
кроссовок. До начала смены осталось совсем немного времени, но прошлой ночью мне
так и не удалось сомкнуть глаз, и сейчас я бы отдал что угодно ради нескольких минут
сна.
Живот протестующе заурчал из-за пропущенного завтрака. Я предпочел провести
утро в тренажерном зале на Двадцать седьмой улице, вместо того, чтобы позволить
воображению сойти с ума от картинок валявшейся на месте аварии Эйвери.
Перескакивая через одну ступеньку, я поднялся до второго этажа своего дома,
наслаждаясь приятным жжением в икроножных мышцах.
Едва в замке повернулся ключ, а дверь приоткрылась, как мне на ногу, требуя
внимания, начал запрыгивать Дэкс, тощее подобие щенка.
Две недели назад я забрал его с шоссе, прежде чем от него осталось бы мокрое
место. И раз я игнорировал тот факт, что он обожал помочиться на кухонный пол больше
напившегося на вечеринке студента, можно смело заявлять, мы стали верными друзьями.
– Хочешь немного «Ло Мейн», малыш? – Бросив пакет на стойку, я отправился
рыться в шкафу в поисках двух бумажных тарелок.
Засунув руку в шуршащий пакет, вытащил оттуда один единственный контейнер с
едой. Разделив на две равные части, поставил одну тарелку на пол.
Дэкс, не теряя времени, сунул туда свой нос, раскидывая еду по выцветшему
линолеуму.
– Пожалуйста, – направился в гостиную я и, сев на старый диван, громко застонал.
После чего пультом включил телевизор, в надежде избавиться от охватившего меня
беспокойства, заполнив комнату отвлекающим шумом.
Изо дня в день я становился свидетелем ужасных вещей: распадавшихся семей,
окончания жизни. Если не умеешь справляться с подобными вещами, то на нашей работе
делать нечего. Мне удавалось притворяться, что потери и страдания совершенно меня не
трогали. С течением времени так оно и произошло. Мое сердце очерствело настолько, что
теперь с легкостью могло лгать себе самому и утверждать «мне все равно» – я даже почти
поверил в это. Почти.
Я развернул пакет из «ДжейВока» и вытащил коробочку, позволив себе
отстраниться от всего происходящего. Люди на экране слились в пятна, а их голоса ушли
на второй план.
Проглотив большую порцию еды, я задумался об Эйвери и ее кривой ухмылке. Она
совершенно не подходила под описание моего типа женщин, то есть на ее лице не было и
намека на косметику, да и одежду не нужно было обливать детским маслом, чтобы
заставить раздеться.
Дэкс залез на меня, стоило мне подцепить следующую порцию.
– У тебя есть своя еда, – ответил я, вставая с дивана и направляясь на кухню.
Как не тяжело это признавать, но у меня больше не получалось переносить шишки
и синяки, как в детстве, гоняя на велосипеде по бездорожью. Побывав в небольшом ДТП, я чувствовал каждую царапину и растяжение. Открыв холодильник, взял полупустую
бутылку молока, свернул крышку и сделал большой глоток.
На середине глотка повернулся и увидел, как остатки моей еды уплетает собака.
– Черт возьми, Дэкс, – рявкнул я, закручивая крышку бутылки и отправляя ее
обратно в холодильник.
Время, указанное на плите, заставило мою челюсть сжаться от напряжения.
– У меня нет времени, чтобы покупать что-то еще, маленький засранец.
Когда я подошел к нему, он начал скулить, почувствовав вину, но воспитание не
позволило мне поднимать руку на животное. Я погладил по его жесткой шерстке, после
чего стянул через голову футболку и оставил ее на полу.
– Тебе повезло, что ты такой милый, – бросил я через плечо. Зайдя в ванную,
включил холодную воду, питая надежды, что душ приведет меня в порядок перед еще
одной сменой.
Я скинул кроссовки, потом стянул шорты вместе с боксерами. И тут услышал, как
на кухонной стойке загудел телефон, тихий голос Тома Петти и группы «The
Heartbreakers» устроили мне «частный концерт».
Я скользнул за стеклянную дверцу, выругавшись на выдохе, когда ледяные капли
ударили в спину.
– Черт. – Затем повернул ручку и застонал от удовольствия, почувствовав, как
теплая вода стекала по болезненным плечам. Я намылил странную пушистую мочалку,
оставшуюся после ухода Талии, официантки из «Бакин Буллс».
Этого жеста было достаточно для того, чтобы не перезванивать ей. Независимо от
того насколько гибкой она была, прилипалы никогда меня не интересовали. Капнув синим
гелем для душа на сетчатую массу, начал втирать его в напряженные мышцы живота,
напевая «Хорошо Быть Королем». Быстро расправившись с обычными делами перед
работой, я вышел из квартиры всего через пятнадцать минут, голодный, но зарядившийся
энергией.
На небе не было ни облачка, солнце ослепляло всю дорогу до работы, и от духоты
меня начало тошнить. Вытащив телефон из кармана, я нажал на иконку голосовой почты и
прослушал, как «Плакса» Джо громко орал в трубку.
– Ты, что, теперь фильтруешь звонки, Джей? Слушай, приятель. Я понимаю, что
сейчас ты строишь свою новую жизнь в большом городе и все такое, но нельзя просто
взять и забыть обо всех, кого бросил. Позвони мне, дружище. – Связь оборвалась, и мой
палец ненадолго замер над цифрой девять, прежде чем нажать ее и удалить сообщение.
Я ускорил шаги, убирая телефон обратно в карман, пообещав себе, позже
перезвонить Джо, хотя сам понимал, что это ложь.
Прошлое должно оставаться там, где ему и место – в прошлом. Я не был готов
разбираться с тем, что произошло дома. Пока не готов.
– Привет, чувак. Выглядишь дерьмово. – Прокричал Куинн. Он открыл дверцу
машины скорой помощи и забросил внутрь маленькую черную сумку.
– Твоя мама так не считает, – парировал я, прижав голову сначала к одному плечу,
потом к другому, снимая напряжение из шеи.
– Это полный пиздец, приятель.
– Настоящий пиздец, это то, что она сделала с бутылкой пива.
Куинн покачал головой.
– Я скажу ей, чтобы больше тебе не готовила. Ты извращенный мудак. – Он
протянул мне банку содовой, и я взял ее с благодарным кивком.
– Извращенный мудак. По-моему, именно так она сказала на другое действие. – Он
наградил меня предупреждающим взглядом, и я пожал плечами. – Это часть моего
очарования.
К концу смены в глаза словно засыпали песок. Ночь прошла относительно
спокойно, в отличии от остальных, но это не означало, что было легко. Мне пришлось
разбираться с жертвой удушья и потерявшимся ребенком, прежде чем подвернулся более
серьезный случай, и мы смогли помочь мужчине, который сильно пострадал от
циркулярной пилы. Обычно, справиться с ночной сменой мне помогал флирт с
медсестрами скорой помощи, но на этот раз я был далеко не в состоянии острить во время
доставки пациентов.
Я поспешил домой и взял Дэкса на прогулку, прежде чем рухнуть от усталости.
Моя самопроизвольная кома длилась около двух часов, прежде чем о себе дал знать
телефон. Я ответил, протирая заспанные глаза.
– Надеюсь, у тебя что-то серьезное, – и, застонав, перекатился на спину.
– Близняшки.
Я сел на кровати, пытаясь проморгаться.
– О чем ты нахрен говоришь, Куинн?
– Чертовы близняшки, Джош. Блондинки с шикарными сиськами. Двигай в «Корнер
Хоул», брат. Они попросили меня позвать друга.
Стараясь подавить зевок, я посмотрел на яркие красные цифры будильника рядом с
кроватью.
– Будешь должен пиво.
– Поможешь мне договориться с этими цыпочками, и я отдам тебе своего первенца.
– Пожалуй, обойдусь только пивом, – закончив вызов, я бросил телефон на кровать
рядом с собой. – Надеюсь, оно того стоит. – Пробубнил самому себе. После чего выбрался
из постели и направился по узкому коридору в ванную комнату. Но, даже умыв лицо
ледяной водой, не смог избавиться от усталости.
Я быстро оделся и, не потрудившись проверить внешний вид, вышел на
прохладный ночной воздух.
«Корнер Хоул» находился практически посередине между моим домом и больницей
Святой Анны. Благодаря чему там постоянно отдыхали рабочий персонал больницы, делая
этот маленький отвратительный бар отличным местом для знакомств.
Вечером буднего дня помещение практически пустовало, но в поле зрения попало
несколько знакомых лиц, одно из которых заставило меня улыбнуться. Встретившись со
мной взглядом, Эйвери удивилась, но все равно быстренько добралась до меня сквозь
толпу.
– Слава Богу, ты пришел, – произнесла она, и от неожиданного приветствия я втянул
в себя воздух.
– Я тоже рад тебя видеть.
– Ты мне нужен. – Ее тонкие длинные пальчики обхватили мое запястье и потянули
в сторону бара. По пути я приметил дверь в заднюю комнату. Идеальное место, чтобы там
пошалить.
– Ого, Эйвери. Ты мне тоже нравишься, но я и подумать не мог, что ты из таких
девушек, – решил сострить я.
Она не оценила моей шутки, и вместо этого оглянулась через плечо, бросив на меня
сердитый взгляд.
– Нет, извращенец. Там один парень никак не хочет оставить меня в покое. Я
подумала, может, ты поможешь бедной девушке? – Она изогнула бровь, в ожидании моего
ответа.
– Показывай. С удовольствием преподам урок засранцу.
Эйвери потянула меня в сторону барной стойки. Откуда с вымученной улыбкой на
лице махала рукой ее подруга, а рядом с ней стоял очень пьяный Куинн.
– Да ты, мать твою, издеваешься, – пробормотал я, останавливаясь прямо перед ним.
Две очень рассерженные женщины ожидали от меня каких-либо действий.
– Полагаю, ты знаком с Куинном, тем самым засранцем, – Эйвери немного
драматично махнула рукой в его сторону, пытаясь сдержать улыбку.
Прочистив горло, мне пришлось приложить все усилия, чтобы оставаться
серьезным. – Что происходит, приятель?
– Чертовы близняшки, – слишком громко завопил он, указывая на женщин. Заметив
существенные различия между Эйвери и ее подругой, я подавил смешок. Куинн, должно
быть, сильно набрался, раз допустил между ними хоть какое-то родство. У подруги были
темные волосы, спускавшиеся до плеч и огромные сиськи. Ее изгибы сильно
контрастировали с резкими чертами лица, а также светлыми волосам и спортивной
фигурой Эйвери.
Я похлопал его по плечу.
– Сомневаюсь, что они близняшки, приятель.
– Нет, нет, нет. Послушай, – неразборчиво проговорил он и обнял за плечи брюнетку, указывая на ее лицо. – Ее зовут Бэд, ничего плохого в этом нет, – и многозначительно
поиграл бровями.
Она сильно хлопнула его по груди. – Меня зовут, Дэб, кретин.
Куинн с трудом удержался на ногах и потер место удара так, словно его жестоко
избили.
– Думаешь, она плохая? Наоборот, хорошая. А вот она, – он протянул руку к Эйвери
– в рабство продана. [ примеч. перев. - Здесь идет игра слов. «Bed» – в переводе с англ.
«кровать», но также созвучно со словом «bad» – «плохой», «дурной», «скверный» и т.д.
Имя «Avery» авторы обыграли словом «slavery» – «рабство», «неволя», «тяжелый
труд»].
– Эйвери, – поправил я. – Ее зовут Эйвери, и мы с ней знакомы по работе, помнишь?
– Глядя на его серьезное выражение лица, я не выдержал и засмеялся.
– Я ей не нравлюсь. Можешь в это поверить?
– Могу. – Схватив Куинна за руку, закинул ее себе на плечо, и оттащил друга от Дэб.
– Пошли, приятель. Думаю, нам пора домой.
– Но я хочу повеселиться с близняшками.
– По-моему, они уже сыты тобой по горло, – я подмигнул Эйвери, и она благодарно
улыбнулась.
– Но я должен тебе пиво, – заскулил Куинн.
– Ага, должен. Но нам лучше пойти ко мне домой. Ты сможешь лечь спать на полу,
где сегодня днем помочился Дэкс. – Я помог Куинну выйти на улицу и позволил
облокотится на кирпичную облицовку стены, чтобы подышать свежим воздухом.
– Здесь жарко, – он схватился за воротник своей синей футболки-поло, оттягивая
ткань. – Кажется, меня сейчас стошнит.
– Сам виноват, – услышав, как позади меня скрипнула дверь, я обернулся.
– Убедись, что он пьет достаточно жидкости и накорми его бананом или еще чем-
нибудь, – посоветовала Эйвери.
– Ага, и… спасибо, что позаботилась о нем. – Засунул руки в карманы джинсов. –
Обычно он так себя не ведет. – Я оглянулся через плечо на Куинна, согнувшегося пополам
и громко опустошавшего желудок, его футболка валялась на земле рядом с ним.
– Очень надеюсь на это. Иначе его мама будет разочарована.
– Он рассказал о своей маме?
– Он только и делал, что пытался развести нас на секс ее домашним пирогом. – Она
прикрыла рот, пытаясь побороть смех. – Интересная стратегия.
– Завтра я дам ему знать, что вы были впечатлены его «методом съема». А еще
лучше, дам знать его матери. – Я подмигнул ей, и она сосредоточилась на пространстве
между нами.
На нас опустилась тишина, пока я под звуки тошнившего Куинна пытался
придумать, что сказать. Мне хотелось пригласить ее на свидание, отчаянно нуждаясь
остаться с ней, но в подобной ситуации это невозможно.
– Мне нужно отвести его домой, – я потер заднюю часть шеи, решив, что завтра
повергну жизнь Куинна в ад.
– Еще раз спасибо, – Эйвери открыла дверь бара и проскользнула внутрь,
возвращаясь к своей подруге.
– Пошли, – я помог Куинну принять вертикальное положение, закинул его футболку
на плечо и повел по темной улице в сторону своей квартиры.
Это ночь будет долгой.
Глава 3.
Эйвери.
– Позволь мне кое-что прояснить, – начала Дэб, стоя рядом со своим шкафчиком в
верхней части рабочей формы и полосатых неонового цвета носках. – Он вытащил тебя из
горящей машины…
– Она не горела, – безразлично заметила я.
– … и вызвал коллег-парамедиков, чтобы обеспечить безопасность, возможно,
прижимая твою голову к своей прекрасной мускулистой руке и одновременно втягивая
запах твоих «бабушкиных панталон» (прим. перев. – имеются в виду трусы-шортики).
Я возмущенно покачала головой.
– Каким образов в этой истории оказались замешаны мои трусы?
Она посмотрела на меня озадаченным взглядом.
– Мы же говорим о парамедике по прозвищу «МакТрусики», правильно? Он
вероятно стащил их, чтобы повязать на голову, подобно сексуальному секретному агенту
МакГайверу.
Я выдохнула.
– «МакТрусики» – ужасное, просто отвратительное прозвище.
– В первый раз, когда я так его назвала, ты засмеялась. Теперь защищаешь. Плохо
дело. – Она бросила свои вонючие тапочки в полиэтиленовый пакет и сверху перекрутила, закинув в шкафчик с глухим стуком.
– Ты же выбросишь их? – Спросила я, потирая левый висок, в котором поселилась
головная боль.
– Выброшу свою обувь? – Ужаснулась она моему предположению.
После чего развернулась, направившись в маленькую уборную, расположенную
напротив шкафчиков, и со всей силы начала намывать руки. Оторвав бумажное полотенце
из специализированного аппарата, Дэб выключила воду и, вытерев руки несколькими
полотенцами, выбросила мокрую бумагу в мусор. Затем потянулась назад, затягивая
волосы в небольшой хвост. – Похоже, ты ударилась головой сильнее, чем я думала.
Я улыбнулась, наблюдая за Дэб, одевающей чистую униформу и обувающей
кроксы.
– Хотя бы не доставай их из мешка, если, конечно, у кого-то из пациентов не
обнаружится наличие…
– Отбеливатель все исправит, – ответила она. – В любом случае, если у меня
обнаружится псевдомембранозный колит (прим. перев. – по-другому еще называется
«Клостридии»), я смогла бы сбросить пятьдесят фунтов, от которых стараюсь избавиться
с восьмидесятых годов.
– Ты родилась в восьмидесятые.
– Во время беременности моей матери диагностировали диабет. Я была полненькой.
– Лучше закрути еще раз, – предложила я. – Не хочу, чтобы кто-нибудь почувствовал
твоих «вонючек».
– А я не хочу, чтобы эти тощие стервы из радиологии украли мой пудинг.
Андреа из рентгеновского отделения обернулась на нас через плечо.
– Именно, – широко распахнув глаза, произнесла Дэб. И указала на девушку. – Я
вижу, как вы смотрите на упаковку моего шоколадного пудинга.
Андреа, внезапно заспешив, покинула раздевалку.
– Боже, Дэб. Ты снова доиграешься до иска.
– Дождешься ведь, что мои «вонючки» сегодня ночью окажутся у тебя под
подушкой. У меня есть ключ от твоей квартиры. Эй, – указала на мою голову она. – Ты
сегодня постоянно так делаешь. Что случилось?
Я убрала палец с виска.
– Просто голова разболелась. Все нормально. Дома приму лекарство. Пошли
отметимся на выходе. Я и так чувствую себя виноватой за то, что ты вышла в свой
выходной. Давай убираться отсюда, пока ничего не случилось.
Она последовала за мной из женской раздевалки в холл. Я помахала рукой ночной
смене, притормозив, когда доктор Розенберг жестом попросил его дождаться.
– Раз … он предложит тебе выйти за него, – прошептала Дэб, когда он направился в
нашу сторону.
– Заткнись, – сквозь зубы процедила я.
– Два … скажет, что ему нравится твоя грудь в этой форме, только выразится более
романтично и тому подобное.
– Я сейчас двину тебе между ног, – прошипела я, пока доктор приближался к нам.
– Три..., – начала Дэб.
– Смотри? – Повторил доктор Розенберг, быстро хлопая нереально длинными
ресницами. Его брови сошлись, образуя две одинаковые морщинки между ними.
– Клостридии, – выпалила я. – Ей было интересно узнать, каким оказался результат
анализа на наличие клостридий у последнего пациента.
– А. Я и без заключения могу сказать, что результат отрицательный.
– Странное интимное щебетание, – пробубнила Дэб.
– Простите? – Переспросил доктор Розенберг.
У меня вырвалось первое, что пришло в голову.
– Она сказала, настало время для гуляния. До ее машины. Она довезет меня до
дома. Вам что-нибудь нужно, доктор, пока мы не ушли?
– Ах, точно. У вас же нет машины. Надеюсь, страховка действительна.
Дэб уже открыла рот, но я успела сильно пихнуть в ее бок локтем.
Она охнула и потерла место удара, хмуро поглядывая в мою сторону.
Доктор Розенберг, с любопытством наблюдавший за нашей безмолвной перепалкой,
продолжил.
– Мне приходится ехать в два раза дольше из-за строительства на северной части
шоссе I-95. Если вам в ту же сторону, лучше найти другой путь.
Дэб усмехнулась.
– Вы живете в Алапокас, верно, Док?
Он тепло улыбнулся.
– Верно, Хамата, – и смущенно опустил взгляд. – Не думал, что об этом всем
известно.
– Ага … мы же медсестры, – ответила она. – Нам ехать на запад по шоссе I-76,
квартиры дерьмовые, но зато нет пробок, так что вот так.
– Что ж, – весело заключил доктор Розенберг, – тогда хорошего вечера. Доброй ночи, Эйвери.
Я кивнула.
– Спокойной ночи, доктор. – Повернулась и приняла суровый вид, когда Дэб
подхватила меня под руку. – Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу, ненавижу… – бубнила я
всю дорогу по холлу.
– Он будет думать о тебе, когда сегодня вечером решит искупаться в ванной
заполненной шампанским, так что ты не можешь злиться на меня слишком сильно, -
посмеиваясь, произнесла она.
– Нет, не будет. Он будет думать о положенных мужу вещах, потому что женат, а ты
настоящая задница, если плетешь интриги.
– Ничего я не плету. Просто дергаю за ниточки твоей судьбы, потому что это весело.
– Знаешь, мне всегда нравилась твоя честность, но она также повинна в том, что
мне хочется схватить тебя за горло и сжимать до тех пор, пока твои глаза не вылезут из
орбит. Совсем немного. Чуть-чуть.
Она сильнее стиснула мою руку.
– Оу. Обожаю наши разговоры.
Из-за угла вывернуло синее размытое пятно и едва не свалило меня на пол. Форма
мгновенно впитала в себя горячую жидкость, которая пролилась на мою шею и
предплечье. Я в шоке вытянула руки по сторонам.
– Вот, черт, – произнес Джош, держа в руках полупустой пенопластовый стакан
кофе. – Пойду найду немного холодной воды. Обожглась?
– Да, невероятно горячий кофе обжег меня, Капитан Очевидность, – ответила я,
чувствуя, как темная жидкость стекает по подбородку.
Задрав нос, он втянул в себя воздух, прежде чем его лицо исказилось в отвращении.
– Чем это воняет?
– Сейчас вернусь, – бросила Дэб, метнувшись по холлу через немаркированные
двери. Я покачала головой, пытаясь не рассмеяться при мысли о ее «вонючках».
Джош, не обращая внимания на его собственную промокшую футболку и брюки-
карго, начал оглядываться по сторонам, отчаянно пытаясь отыскать хоть что-нибудь, чтобы
вытереть кофе с моей формы. Жжение потихоньку стихало – больничный кофе редко
бывал настолько горячим, чтобы серьезно обжечь. Мужчина, недолго думая, решил
воспользоваться руками, неуклюже касаясь пальцами моего живота, рук и груди. Это
ощущалось более неловко, чем прикосновения Бобби Лоусона в десятом классе.
Я попыталась отстраниться, чтобы отделаться от неожиданного «осмотра».
– Все в порядке, правда, я…
– Этот кофе предназначался тебе… разумеется, не таким образом, – перебил меня
Джош, не обращая внимание на мои попытки остановить его. Большим пальцем руки он
бережно вытер мой подбородок, при этом глядя мне прямо в глаза. И разочарованно
вздохнул.
– В-в смысле? Я… эм, – сглотнула я. – Хочешь сказать, это моя вина? – Спросила,
стараясь при этом выглядеть непоколебимой, хотя сама была совершенно очарована.
Доктор Розенберг имел на меня влияние, но он никогда не смотрел на меня так, как Джош
в данный момент. В его взгляде сочетались благоговение, предвкушение и раскаяние.
Находясь в такой близости к нему, становилось понятно, почему все медсестры таяли в его
присутствии.
Он отступил на шаг.
– Кофе. – И протянул стаканчик. – Я видел тебя, когда приезжал раньше, так что
решил угостить. Но не был уверен, когда заканчивается твоя смена, так что…
Один уголок моих губ пополз вверх.
– Это так не по «МакТрусиковски», Джош.
Он сморщил нос и немного наклонил голову в сторону, словно недоумевающий
щенок.
– Что?
– Хм… заботливо. Я имела в виду, очень заботливо с твоей стороны, – я взяла
практически пустой стаканчик из его руки. Остывшие капли кофе на внешней стороне
пенопласта, намочили ладонь, сделавшей ее подобно моему внешнему виду. – Вообще-то, я уже ухожу.
– Вот! – Произнесла Дэб, прижимая холодное полотенце к моей шее. – Я принесла
влажное и сухое полотенце из хозблока, а также спрей «Дермопласт». Он тебя обжег?
Я покачала головой, все еще улыбаясь Джошу.
– Пока нет.
Мужчина пошатнулся, когда позволил мне пройти мимо, задев его плечом. Я
оглянулась и увидела, как он ухмыляется, глядя в пол. Не было никаких сомнений в том, что так он развлекался множество раз, но не со мной.
Я потянула за собой Дэб и, хотя она ничего не понимала, все же последовала за
мной.
Ее взгляд метнулся к Джошу, потом вернулся ко мне. Она нахмурилась, отталкивая
меня.
– Фу, Эйвери, серьезно? Ты ведь только что строила глазки Док Рози.
– Я гораздо больше доступен, чем Рози, – крикнул Джош. – И скорее всего «гораздо
больше» в других областях.
Я слишком громко захихикала. Хотя ничего особо смешного не произошло. Его
шутки соответствовали двенадцатилетнему юнцу, но у меня было настроение
пофлиртовать. Я и раньше видела Джоша Эйвери в отделении скорой помощи, правда
тогда он был всего лишь «МакТрусиками». Но сейчас он Парень, Который Вытащил
Меня Из Разбитой Машины. В этом был смысл. Между нами установилась
исключительная связь. Мне хотелось, чтобы он снова меня спас. Правда, не была уверена
отчего именно. Может от моего тринадцатимесячного воздержания?
– Это правда! – заорал он. – И я все еще настаиваю на вечере виски и списке вещей, которые мы ненавидим!
Я обернулась, поворачиваясь к выходу попой.
– Без кофе?
Джош вытянул руки вперед.
– Я могу принести тебе кофе, солнышко. Я принесу все, что пожелаешь.
– Сдавайся, Джош, – ответила я. – Я не в твоем вкусе.
– Именно, – сказал он, вытянувшись во весь рост и довольный собой. Полная
противоположность расстроенного, взволнованного тупицы двумя минутами раньше. Его
внезапно вспыхнувшая самоуверенность поколебала мою.
