Текст книги "Секрет Эллы и Миши (ЛП)"

Автор книги: Джессика Соренсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 13

Миша

Я решил устроить вечеринку сегодня вечером, даже не смотря на то, что не являюсь их большим фанатом. Да и никогда, по правде говоря, им не был. Мне просто нравилось, как они блокируют шум в моей голове, и надеялся, что сегодня смогу заблокировать звук голоса моего отца.

Элла убежала от меня, как только мы вернулись назад к нашим домам, бормоча что-то о том, что ей нужно найти своего отца. Я предложил поехать с ней, но она отказалась и вместо меня взяла с собой Лилу. Я позволил ей, потому что чувствовал, что ей нужно пространство. Я нормально относился к тому, что ей необходимо немного времени, особенно когда расстояние между нами было меньше пяти тысяч миль.

Что касается нас с Итаном, то мы решили взять перерыв в работе над машиной, чтобы подготовиться к вечеринке. После огромного количества текстовых сообщений, отправленных нами, и появления в доме пары бочонков пива, доставленных Итаном, мы были готовы.

Мы тусовались на кухне, ожидая появления людей, когда облака начали сгущаться, и грянул гром.

– Могу я спросить тебя кое о чем? – внезапно спрашивает Итан.

Я вынимаю замороженный буррито из морозилки и кладу его на тарелку. – Конечно. В чем дело?

– Не пойми меня неправильно, – начал он, откинувшись назад на своем стуле. – Но что такого особенного в Элле? Почему ты так зациклен на ней? У тебя всегда была куча девушек, которые готовы были пасть к твоим ногам в любой момент, порой ты даже полностью погружался в них. Но потом вдруг перестал, и все твои мысли заполнила она.

– Эй, я никогда не был падок на девушек, готовых упасть к моим ногам. Мне просто было скучно. – Я засунул тарелку в микроволновую печь и нажал на старт.

Итан схватил гость чипсов из миски, стоящей на столе. – Хорошо, но это все еще не ответ на мой вопрос.

Я скрестил руки, чувствуя себя некомфортно из-за этого неловкого «сердцем-к-сердцу» момента. – Не знаю, но почему тебя это волнует?

– Мне просто любопытно, потому что ты никогда не говорил об этом.

– Да, но ведь мы о многих вещах не говорим.

Он позволил ножкам стула вернуться на пол. – Слушай, я не прошу тебя открываться и выливать все свои чувства на меня, так что перестань быть таким жутким. Я лишь хочу понять, что происходит, потому что знаю вас обоих практически целую вечность.

Микроволновая печь начала пикать, и я повернулся к ней. – Это произошло ночью, когда случился тот инцидент со сноубордом. Именно тогда я понял, что все изменилось.

– Когда она сломала руку? – уточняет он. – И тебе пришлось везти ее в больницу.

Я кивнул. – Помнишь, как она упала с крыши и потом долгое время не поднималась, и тогда некоторые люди начали кричать, что она умерла.

– Эй, я был пьян, – заворчал Итан, потому что именно он был одним из тех, кто кричал. – И мне, правда, показалось, что она умерла.

– Ну, тогда-то я все и осознал. – Я вытащил буррито и поставил на стойку. – Мысль о том, что она умерла, была, пожалуй, самой ужасной из тех, что когда-либо посещали меня. Даже ужаснее, чем идея о том, что отец никогда не вернется. Страшнее, чем мысли о моей собственной смерти.

Итан кивнул, пытаясь разобрать мой лепет. – Хорошо…

Я хлопнул дверкой микроволновой печи и сел за стол. – Эй, ты сам об этом спросил.

Он постукивает телефоном по столу. – А что ты думаешь о Лиле?

– Она кажется милой, – я поднялся и взял себе содовую из холодильника, после чего бросил другую Итану. – И она, как мне кажется, увлечена тобой.

Он потянул верхнюю часть банки, щелкнув крышкой. – Да, но она совсем не знает меня.

Потягивая свою содовую, я сел обратно. – Мы все едва тебя знаем.

Он пожал плечами, уставившись в окно. – Я действительно никогда не понимал смысл всей этой фигни вроде «мне-надо-знать-все-о-тебе».

Домашний телефон зазвонил, и наш разговор закончился. Я проглотил остаток буритто, когда пикнул автоответчик.

– Эм, привет…Это сообщение для Миши, – раздался голос моего отца.

Я замер, ухватившись за угол стола.

– Послушай, Терри, я понимаю, что он зол на меня, но мне нужно поговорить с ним. Это важно. Вчера утром он бросил трубку, даже не дав мне договорить… Я подумал, не могла бы ты поспособствовать тому, чтоб он перезвонил мне? – говорит отец уставшим голосом. – Не знаю… слушай, мне жаль, – он бросает трубку.

Я выпустил стол из моей твердой хватки, встал и удалил сообщение с телефона. Когда я вернулся назад, Итан уже стоял на ногах. Дыра, которую я пробил в стене, еще не была заделана, и меня посетила мысль о том, не ударить ли снова по ней кулаком.

– Нам нужно собрать все наше дерьмо прежде, чем начнется дождь, – сказал Итан, уставившись сквозь окно на небо.

Я хрустнул костяшками пальцев и направился к двери. – Звучит, как план.

Элла

Я нахожу своего отца в баре. Это первое место, в которое я заглядываю, и меня расстраивает, что найти его оказалось настолько легко. Лила ждет меня в машине, потому что я попросила ее об этом. Когда я вхожу внутрь, то обнаруживаю его сидящим на барном стуле напротив пустого бокала. Денни, бармен, вытирает тряпкой стойки. Когда он видит меня у входа, то поднимает свою руку.

– Ты должна показать мне свое удостоверение, прежде чем пройти дальше. – Он перекинул тряпку через плечо и обошел стойку, направляясь ко мне.

– Это я, Денни, – говорю я, – Элла Дэниелс.

Его глаза расширились. – Твою мать. Ты вернулась.

Я киваю. – Да, приехала, но только на лето.

Он проводит руками по своим вьющимся каштановым волосам. – Где ты была все это время? Никто, кажется, не знает.

– В Лас-Вегасе, я поступила в университет, – ответила я, а затем указала на отца. – Мне, вероятно, лучше забрать его домой, – предполагаю я.

Денни посмотрел на моего отца. – Он приковылял сюда рано утром. Я еще даже не успел открыться, а он уже был слишком пьян, чтобы понять, что мы закрыты, когда я пытался ему это объяснить.

– Я заберу его домой, – сказала я ему, и он позволил мне пройти. – Мне жаль, что он создает тебе такие проблемы.

Денни бросает тряпку на прилавок и помогает мне поставить папу на ноги. Отец пахнет так, словно успел искупаться в бутылке с этикеткой «Джек Дэниелс».

– Я не против его пребывания здесь, Элла, – сказал Денни. – Но я начинаю чувствовать себя виноватым. За последние несколько месяцев, он показывается все чаще и чаще. Думаю, у него могут быть проблемы.

– Есть одна и длится она уже некоторое время. – Я перекинула руку отца через свое плечо, а Денни сделал то же самое с другой его рукой.

Мой отец бормотал некорректные возражения, затем что-то о ее пропаже и своем сожалении о том, что все ушло. Мы вытащили его на улицу, и Лила, увидев нас, выпрыгнула из машины. Она ничего не сказала, пока Денни и я клали моего отца на заднее сидение понтиака.

Начало накрапывать и молнии исполосовали небо.

– Спасибо за то, что помог вывести его, – сказала я Денни, заслоняя глаза от капель дождя.

Денни напряженно потер свою шею. – Ты никогда не думала заставить обратиться за помощью?

– Что ты имеешь ввиду? Реабилитацию? – перекрикивала я гром.

Он пожал плечами. – Или клуб анонимных алкоголиков. Что-то такое, что поможет ему собрать свою жизнь заново.

Я почесала затылок в замешательстве. Почему это не приходило мне в голову? Паника начала раздирать мое горло, и чувство вины из-за смерти мамы поглощало.

– Просто подумай об этом, – сказал Денни, похлопывая меня по плечу. – И если тебе понадобится какая-нибудь помощь, ты знаешь, где меня найти.

Я снова поблагодарила его и запрыгнула в машину. Я ожидала, что Лила спросит о происходящем, но когда она открыла свой рот, это было не то, чего я ожидала.

– Моя старшая сестра была наркоманкой, – быстро сказала она. – Год.

Я перестала жевать жвачку. – Я этого не знала.

– Знаю. Не многим об этом известно. Моя семья очень решительно настроена на сохранении нашего грязного белья в нашем шкафу. – Она повернулась на своем сидении посмотреть на моего отца, храпящего на заднем сидении. – Но я рассказала тебе об этом, чтобы ты знала, что я понимаю, как тяжело наблюдать за тем, как тот, о ком ты заботишься и беспокоишься, ранит себя.

Я развернула автомобиль на свою улицу, и шины, попав в пробоину, забрызгали лужами капот. – Почему ты никогда раньше не рассказывала мне?

– А почему ты не сказала о своем отце?

– Знаю. – Кто эта девушка, сидящая рядом со мной? – Значит, моя жизнь тебя не пугает?

Она выгибает бровь и подается немного вперед на своем сидении. – Я не заходила так далеко, но твоя личная жизнь меня не пугает.

* * *

Когда мы подъезжали к моему дому, я заметила, что на заднем дворе Миши стояли три больших бочонка с пивом. Дверь гаража была широко распахнута, и его машина пропала. Дождь лил, затопив тротуар, и три следующих дома качались на ветру.

– Должно быть, они починили машину, – сказала я, расстегивая ремень безопасности.

– Черт побери, – Лила хлопнула ладонью по колену, и улыбка расплылась по ее лицу. – Не могу дождаться, когда смогу увидеть, как Итан склоняется под капотом.

Я фыркнула, смеясь. – Ну, это уж точно меня не касается, – сказала я, когда перестала смеяться. – Нам нужно вытащить его из машины и отвести в дом, и, кажется, придется попросить Мишу помочь с этим.

Мы с Лилой повернулись и посмотрели на заднее сидение, пытаясь понять, как вытащить отца отсюда.

– Может, нам лучше попросить помощи у твоего брата? – предложила Лила.

Мои глаза блуждали по «Порше», припаркованному перед нами. – Не уверена, что он поможет, даже если я попрошу его.

– Попытка – не пытка.

– Пожалуй, ты права, – вздохнула я и написала Дину, чтобы он пришел и помог. Он ничего не ответил, но через несколько минут задняя дверь распахнулась, и Дин вышел наружу, босиком, с капюшоном, натянутым на голову. Ничего не сказав, он распахнул дверь машины. Лила убралась с его пути, а он наклонился внутрь машины и вытащил нашего отца. Я выбралась из машины и придержала для него открытой заднюю дверь дома. Он позволил отцу перенести на него свой вес, после чего потащил его к дивану в гостиной.

– Где ты его нашла? – спросил меня Дин, переворачивая папу на свою сторону в случае, если тот упадет.

– В баре. – Я сняла пуховое одеяло со спинки дивана и положила его на отца. Он прижался к нему, словно ребенок. – Денни помог мне затащить его в машину.

Дин сжал губы и кивнул головой. – Я думал, что он там, но не хотел идти и искать его.

– Ты же знаешь, что я недостаточно взрослая для того, чтобы находиться в баре, верно?

– А я достаточно взрослый, чтобы понимать, что не хочу больше иметь дело с этим дерьмом.

Я открыла рот, чтобы накричать на него, но сжав зубы, покачала головой, пытаясь сдержать себя в руках.

Он пошел обратно к лестнице. – С меня достаточно. Я двигаюсь дальше своей жизнью, и ты должна делать тоже самое. – Он оставил меня одну в комнате с неприятным чувством на сердце.

Я бы очень хотела двигаться дальше, но я не знаю как. Убегая в Вегас на 8 месяцев, я была чертовски уверена, что это поможет, но не сработало, потому что я почти вернулась туда, откуда начала.

* * *

Мы с Лилой решили поехать в «Larry’s Diner» – местный фаст-фуд на колесах, чтобы пообедать. Этот ресторанчик оформлен в стиле семидесятых, и там официантки на роликовых конках подъезжают к вашей машине, чтобы принять заказ. После того, как они возвращаются с подносом с едой, вы можете есть, сидя в машине и слушая музыку.

Дождь все еще лил, но уже тише, стекая с мягкой крыши на капот. Мы разговаривали о группе парней, сидящих за столами под навесом, когда Лила перевела разговор на тему, которую я не очень хотела обсуждать.

– Итак, куда вы с Мишей бегали сегодня утром? – спросила она, потягивая содовую и невинно хлопая глазами.

Я окунула жаркое в чашечку с соусом, стоящую на консоли. – Никуда. Он просто преследовал меня вниз по улице.

Она добавила немного кетчупа в свой куринный сэндвич. – Тогда почему вы оба вернулись мокрыми?

Мое тело трепетало от воспоминаний обо мне и Мише, катающимися по траве. – Соседский разбрызгиватель включился, когда мы пробегали через участок.

– Вы выглядели слишком мокро для тех, кто пробегал под разбрызгивателем всего лишь несколько секунд. – Она вытерла губы салфеткой. – И ты выглядишь по-настоящему счастливой прямо сейчас.

Я подавила улыбку и молча вытащила маринованные огурцы из своего гамбургера.

– Если ты не хочешь мне ничего рассказывать, – говорит она, – то ты и не должна.

– Мне просто неловко говорить о Мише, – объясняю я, – когда я даже не знаю, как отношусь к нему.

– Хорошо, ведь ты можешь поговорить со мной именно об этом. Друзья помогают друг другу разбираться в таких вещах. – Она замолчала, вытирая немного соуса, упавшего на ее футболку. – У тебя когда-нибудь был друг, с которым ты могла говорить обо всем?

Я пожимаю плечами и откусываю свой гамбургер. – Наверное, Миша, но я не могу поговорить с ним о нем же.

Она смотрит на меня с грустью. – Тогда попробуй поговорить со мной.

Я жую фри, стараясь не подавиться. Как только что-нибудь будет произнесено, оно станет реальным. – Не уверена, что могу.

– Просто попробуй, – настаивала она. – Попытка – не пытка, верно?

Я окунаю фри в соус. – Миша поцеловал меня на лужайке перед домом. Вот поэтому мы вернулись мокрыми. Мы лежали на траве, промокая от разбрызгивателя.

– Тебе понравилось?

– Понравилось что?

Она закатывает глаза. – Поцелуй.

– Мне нравится каждый раз, когда он целует меня, – небрежно говорю я. – Но, в то же время, не нравится. Мои чувства такие противоречивые.

– Потому что ты сама не знаешь, чего хочешь? – спрашивает она.

– Нет, мне кажется, я знаю, чего хочу, – пробормотала я, потрясенная своим собственным ответом. – Я просто не хочу этого признавать.

– Мне кажется, ты только что это сделала, – говорит она.

Я продолжаю размышлять вслух. – Думаю, я поняла это еще в ту ночь на мосту… – Мой разум начал перемещаться в ту самую ночь, пока я смотрела на капли дождя, разбивающиеся об лобовое стекло.

Она отпила немного содовой. – Что произошло той ночью на мосту?

– Я поцеловала Мишу, – закрыв глаза, я возвращаюсь к воспоминаниям, но не на мосту, а где-то в другом месте, где мы провели эту ночь, разговаривая в его машине. Он выглядел счастливым, как и я.

Она хихикает. – Я знала это! Знала, что он не был просто другом. Расскажи обо всех деталях. Например, о том, что случилось после поцелуя.

Я сфокусировалась на лобовом стекле, и картинка исчезла из моей памяти. – Ничего. Я уехала в университет.

Она скомкала обертку от сэндвича и бросила её в сумку. – Ты просто ушла? Боже, не удивительно, что вы двое взглядом раздеваете друг друга. Сексуальное напряжение между вами нарастает с такой силой, что уже готово взорваться.

Я начала отрицать это, но поняла, что она права. Я так сильно хотела Мишу, что порой сдерживать это становилось физически больно, однако, если мне так больно от желания, то какого тогда будет потерять его?

– Кстати, говоря о дьяволе, – она опускает стекло, когда Мишин «Chevelle» встает рядом с нами. – Вы нас преследуете что ли?

Итан наклоняется с пассажирского сидения и кричит, – И как ты вообще догадалась?

Миша, не проронив ни слова, читал меню на стенде. Официантка, подъехав, засунула голову в салон машины, выпячивая свой зад. Капли дождя стекали по ее спине, пока она записывала их заказ, а потом хихикала над чем-то, сказанным то ли Мишей или Итаном. В любом случае, это раздражает. Сложив весь мусор на поднос, я завожу машину и увеличиваю обороты двигателя, напугав официантку и всех остальных.

Лила изумленно смотрит на меня. – Элла, что ты делаешь?

– Прости, – извинилась я, почувствовав себя немного не по себе, и положила чаевые на поднос. Официантка натянуто улыбнулась и, забрав поднос, уехала к окну заказов.

Миша выпрыгнул из машины, приземлившись прямо в лужу. Размяв свои длинные ноги и руки, он обходит заднюю часть моей машины и подходит к водительской дверце. Подняв кулак, Миша стучит по стеклу. Вздыхая, я опускаю его.

Он приседает, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и опирается руками на виднеющуюся часть стекла. – Ты не хочешь объяснить, что только что произошло?

– Нога случайно соскользнула, – ответила я, зная, что он способен прочитает правду прямо сквозь мою дерьмовую ложь. – Иногда такое случается.

– Но только не с тобой. – Его глаза мерцали, словно сапфиры, и капли дождя скатывались по его лицу. – Если ты хочешь моего внимания, просто скажи.

– Я хочу твоего внимания. – Правда срывается с моих губ, шокируя нас обоих.

Он целует меня в лоб своими влажными губами. – Видишь, это было не так уж и сложно.

– Да, было, – сдаюсь я, побеждено – но я старалась.

– Быть тем, кем не являешься?

– И это в том числе.

Он выпускает слабый вздох и понижает голос, наклоняясь ближе к моему уху. – Ты готова поговорить об этом?

Я трясу головой. – Пока нет, но, возможно, в скором времени…

– Когда ты будешь готова, я рядом, – он мягко пососал чувствительную кожу за моим ухом, прежде чем отошел.

– Не хочешь наперегонки до дома? – он пошевелил бровями, поддразнивая меня. – Проигравший должен другому одолжение.

Я сморщила нос и посмотрела на «Chevelle». – Я не настолько глупа, чтобы считать, что когда-либо смогу выиграть эту гонку.

Он рассмеялся, посасывая кольцо в своей губу. – Обещаю, для тебя это будет очень легко.

Озорное чувство затанцевало внутри меня. – А что, если я не хочу, чтобы ты мне поддавался?

Миша потерял дар речи, а это бывает крайне редко. Его взгляд просверлил меня насквозь, после чего он делает шаг вперед и целует меня. Быстро, но этого хватает, чтобы украсть мое дыхание.

ГЛАВА 14

Миша

В конечном счете, она все-таки выиграла эту гонку до дома. Я позволил ей сделать это, хотя мне очень хотелось заполучить одолжение, которое бы включало в себя кучу всяких грязных штучек, к которым она пока еще не готова. Но теперь я должен был ей одолжение. Она сказала, что ей нужно подумать об этом с очень милым поддразниванием в голосе, которое заставило меня улыбаться.

Мы расстались на подъездной дорожке к нашим домам. Элла оставила меня с обещанием, что попытается прийти позже вечером на вечеринку. Она постепенно менялась, превращаясь обратно в ту девушку, которую я знал, хотя та ночь все еще преследовала ее, и я не был уверен, что она когда-нибудь сможет полностью перешагнуть через это.

Все еще шел дождь, и сверкало так, словно ад решил разверзнуться, а это означало, что вечеринка будет проходить в доме. Итан и я занесли мокрые бочонки внутрь и поставили их на кухонный стол. На стене была прикреплена записка от мамы, в которой говорилось, что она будет дома поздно.

Итан начинает рыться в шкафах в поисках какой-нибудь еды. – Что за группа будет играть?

– Группа Наоми. – Я направился в свою комнату, чтобы переодеться и взять гитару. – Открой, если кто-то будет стучаться в дверь.

Придя в свою комнату, я нацепил серую футболку, надев поверх неё черную рубашку в тонкую полоску, скользнул в пару черных джинсов, в которую вставил пояс с шипами. Затем, схватив гитару, написал Наоми:

Я: Ты когда планируешь появиться?

Наоми: Скоро уже, а что? Ты ждешь нас, чтобы рассказать какие-то супер крутые новости?

Я: Я еще не решил.

Наоми: Не отказывайся, это великолепная возможность.

Я: Я пока не говорю ни «да», ни «нет». До скорого.

Когда Наоми отвела меня за кулисы в кафе, она впервые предложила мне занять место гитариста и отправиться в турне вместе с ними. Сначала я был только «за». Ведь именно этим я хотел заниматься с тех пор, как мне стукнуло 12, когда мы вместе с Итаном и Дином начали отрываться в гараже. Но потом я вспомнил грустные глаза Эллы, и меня захлестнули сомнения.

Раздался звонок в дверь, и я направился в гостиную, чтобы начать вечеринку и очистить свою голову хотя бы на одну ночь.

Элла

К тому времени, как я решила пойти к Мише, все уже начало выходить из-под контроля. Машины были припаркованы на газоне, мусорные баки – опрокинуты. Кто-то даже сидел на крыше.

Лила говорит мне о том, что пора уже выдвигаться, после чего мы бежим к дому Миши по дороге, прикрывая головы руками, чтобы оградить волосы от дождя, но, увидев переполненное фойе, я начинаю отступать назад.

– Перестань быть ребенком и войди уже туда, – говорит она, нежно подталкивая меня вперед. – Я хочу, наконец, увидеть ту девушку, о которой все говорят.

– Нет, не хочешь. Поверь мне, – ответила я ей. – Она была грубой, и никогда бы не стала с тобой дружить.

– Хорошо, тогда покажи мне счастливую середину, – сказала Лила. На ней было темно-синие платье и туфли в тон, а ее светлые волосы лежали на плечах кудрями, которые скользили свободно из-за дождя. – Ты можешь изменить себя, не теряя при этом полностью свою личность.

Я отворачиваюсь от толпы, поворачиваясь к ней. – Почему мы раньше так не разговаривали?

Она грустно улыбнулась. – Потому что ты никогда не позволяла нам.

Лила сказала что-то еще, но музыка заглушала ее слова. Я отмахнула дым от своего лица и сделала шаг в сторону кухни. Держа край своей черной юбки, я маневрировала через толпу в направлении стола. На мгновение я потеряла Лилу, но потом, когда толпа поредела, я увидела, как она ввалилась, наступив на ногу парня своей шпилькой.

Выругавшись, она начала беспокоиться о своих волосах. – Миша когда-нибудь слышал о такой штуковине, как кондиционер?

– Он, вероятно, забыл его включить! – перекрикивала я музыку. – Подожди здесь, а я пойду и включу его.

Протиснувшись сквозь толпу, собравшуюся в гостиной, я увидела группу, заметив, что вместе с Наоми играет Миша. Они делят между собой микрофон, и он выглядит так, словно наслаждается собой. Остановившись в центре комнаты, я наблюдаю за ним из толку. Он великолепен при таком освещении, и его волосы, свисающие ему на глаза, когда он выливает свои слова людям и наигрывает на гитаре, просто завораживают.

Насмотревшись, я прохожу через комнату в зал, где пара целуется прямо напротив термостата. Музыка затихает, после чего начинается снова, когда я мягко отодвигаю их со своего пути, не разрывая их губ. Обмахивая свое лицо, я включаю кондиционер. Вдруг, длинные руки обхватывают меня за талию. Его запах заполняет мою грудь.

– Я думала, ты играл, – кричу я сквозь музыку, держа руку, прижатой к сердцу.

– Играл, но взял перерыв, чтобы увидеть тебя, – говорит он, и его дыхание пахнет пивом.

Я сморщила нос. – Ты пил?

– Выпил всего одну бутылочку пива, – говорит он. – Я очень рад тебя видеть.

– … и снова играть, – утверждающе сказала я.

Он широко улыбнулся, сделав меня на мгновение счастливой. – Да, и это тоже. Я видел, как ты наблюдала за мной.

Я пожала плечами, дурачась. – Рада, что ты счастлив. Ты выглядел грустным сегодня в кафе на колесах.

Его руки нашли мои бедра и сжали их сильнее, посылая тепло через мое тело. – Я гораздо счастливее сейчас благодаря тому, что ты здесь.

Я расслабилась, уперевшись спиной в стену. – Ты ж знаешь, что я уже слышала, как ты использовал подобные фразочки для съема девушек, верно?

– Ну, давай же, позволь мне повеселиться с тобой, – просит он с поддразниванием в голосе. – Притворись, будто не знаешь каждое мое движение.

– Ты хочешь, чтобы я притворилась, будто являюсь кем-то другим? – спросила я. – Не ты ли мне говорил делать обратное?

Отражение света танцевало в его глазах, когда он наклонился вперед и пряди его волос коснулись моей щеки. – Просто будь девушкой, которую я знал. Той, которая всегда веселилась и смеялась.

– Это девушка никогда не притворялась с тобой, даже если ты просил её об этом.

– Я знаю.

Одной рукой он находит мою талию, и его тело склоняется ко мне. Оглянувшись по сторонам, я скользнула руками по его твердой груди и сцепила их вокруг его шеи. Потом я запрыгнула на него, обняв ногами за талию. Выражение его лица было непоколебимым, но, издав звук, напоминающий рычание, он обрушивает свои губы на меня. Наши грудные клетки вплотную прижаты друг к другу, когда он толкает свое тело в мое. Наши языки соединяются, полностью чувствуя друг друга. Моя спина прижата к термостату, а юбка едва прикрывает верхнюю часть моих бедер. Я откидываю голову назад, пока он целует мою шею. Мое дыхание ускоряется, так же как и пульс. Что он делает со мной?

Музыка останавливается, и голос Наоми доносится из динамика. – Миша Скотт, тащи свою задницу сюда и играй с нами.

Миша отстранился, задыхаясь. – У меня еще одна песня, а потом ты и я собираемся продолжить это наверху.

До того, как я успела ответить, он оставил меня одну в коридоре. Трогая свои губы, я наблюдала, как его спина двигается в сторону сцены, осознавая, что, если он решит проделать это снова, то на этот раз я не смогу остановиться. Пытаясь вернуть контроль над своим телом, я бреду обратно на кухню. Лила стоит возле кулера, потягивая коктейл, и разговаривает с Итаном. Расправляя свои плечи, я иду к стойке и наливаю себе выпить. Глаза Лилы и Итана устремляются на меня, когда я опустошаю стакан и хлопаю им по стойке. – Кто за игру в «Четвертак»?

* * *

Два часа и три шота спустя, я чувствовала себя довольно хорошо. Группа закончила свое выступление, и Миша присоединился к нашей игре за столом. Из динамиков раздавалась «Sail» группы AWOLNATION, мягкие слова и знойный ритм которой возвращали меня к другому времени.

– Думаю, я пойду потанцую, – объявила я столу.

– Ах-ха, я так знала, что втайне ты любишь танцевать, – говорит Лила, хлопая рукой по столу, а затем икает. – Ой, извините.

Итан смеется над ней, будто она самая милая вещь в мире. – Ты достигла своего предела, девочка?

Лила озорно сужает глаза на Итана. – Не я была тем человеком, который пропустил последние три шота.

Он что-то ей ответил, но я уже этого не услышала, потому что начала подниматься со своего стула, желая потанцевать. Миша с любопытством наблюдает за мной, когда я прохожу сквозь толпу. Безликие люди потеют, и в воздухе, который раскаляется от желания разгоряченных тел, начинает пахнуть солью. Чем дальше я погружаюсь в толпу, тем жарче становится. К тому времени, как я оказываюсь в центре, моя кожа уже становится влажной от пота, и тонкая ткань кофты с бретельками прилипает к моей спине.

Темнота в груди, скрывающаяся там словно маленький дьяволенок, вот-вот собирается совершить свое грандиозное появление. Я поднимаю руки вверх и двигаю бедрами, позволяя своим волосам спадать вниз по моим плечам и спине. Дышу свободно, как и должна. Чем дольше играет музыка, тем более расслабленной я становлюсь. Моя голова двигается из стороны в сторону, и мои веки закрываются.

Я чувствую, как кто-то двигается позади меня. Он пахнет желанием, смешанным с землистым ароматом и чем-то аппетитным.

Миша кладет свои властные руки мне на бедра. Он практически плавит меня, когда его пальцы прикасаются к моей талии, и прижимает свое тело к моему как можно ближе, желая заполучить меня.

– Я думал, ты больше не танцуешь, – прошептал он грубым голосом, его теплое дыхание будоражило каждую часть меня.

Я прижалась к нему спиной, и вдохнула его знакомый запах. – Думаю, я обманщица.

– Не говори так, – он откидывает мои волосы в сторону и еще сильнее сближает наши тела, двигаясь вместе со мной. Через ткань нашей одежды, я чувствую, как, словно солнце, горит его тело. – На самом деле, ты самый честный человек, которого я знаю.

Я склонила голову к его груди. – Знаю, и работаю над возвращением.

– Здорово, я рад. – Его руки скользнули вниз на мои бедра и не остановились, пока не достигли подола моей юбки. – Разве мы не должны были закончить то, что начали в коридоре?

Я начинаю вырываться, но он усиливает свои объятия, удерживая меня рядом с собой. Я чувствую твердость его груди и тепло, излучаемое клеточкой его тела. От этого мне хочется застонать.

– Ты чертовски сводишь меня с ума. Знаешь об этом? – шепчет он через стон, его пальцы скользят по моему бедру прямиком под юбку. – Я хочу тебя, прелестная леди. Безумно. – Он не врет. Его желание прижимается к нижней части моей талии.

Я должна остановить его… Его руки уже практически находятся под моим платьем, к тому же мы окружены толпой людей со всех сторон, но я сдаюсь, умиротворяясь в его руках и позволяя его пальцам приподнять мою юбку еще выше. Медленно, он целует мою кожу, прежде чем отделить свои губы и прикусить мою шею, посасывая, пробуя и сводя мое тело с ума. Другая его рука блуждает вверх по моей кофте по направлению к вырезу. Я практически стала открываться в его руках. Без предупреждения, я обернулась, ускользая из его рук. Зацепляю руки вокруг его шеи. Его глаза темнеют, когда он снова соединяет наши тела.

Моя голова откидывается назад, открывая ему доступ. Я переношу свой вес в его худые руки, и он крепко меня удерживает, прослеживая поцелуями тонкую полоску на моей шее, облизывая ключицу, углубляясь все ниже и ниже, в то время как его рука снова пробирается под край моей юбки, чтобы ладонью ласкать заднюю часть моего бедра.

Он стонет, поддерживая мой затылок другой рукой, а потом вдруг отстраняется. – Как много ты выпила?

Я смотрю по сторонам, словно ответ таится в толпе. – Не знаю.

Он вздыхает и проводит руками по волосам. – Ты знаешь, что убиваешь меня?

– Прости, – сказала я, надув губы.

Он смеется и ведет меня к столу. – Иди и встреться с Лилой, а я скоро вернусь, хорошо.

– Почему? Куда ты идешь? – спросила я.

Он потирает лицо рукой, выпуская хриплый смех. – Мне нужно пойти и позаботиться кое о чем.

Мы расстаемся, и я иду на кухню, как он мне и сказал. В глазах Лилы читается обвинение, когда я сажусь за стол рядом с ней. Я пытаюсь сдерживать смех, но я настолько пьяна, что уже не беспокоюсь об этом.

– Посмотри на себя, – говорит Лила, – ты вся светишься от счастья.

Я начинаю что-то отвечать, но замечаю Мишу, разговаривающего с Наоми в самом центре толпы. Она смеется над тем, что он говорит, а потом они вдвоем направляются в сторону коридора, рядом с которым находится его спальня.

Думаю, именно это было тем делом, о котором он должен был позаботиться. Встав из-за стола и не произнеся ни слова, я выбежала под дождь.

Миша

Сегодня Элла убивает меня. Похоже, мне придется провести больше часа под ледяным душем, чтобы успокоить себя, к тому же она пьяна, поэтому я не мог зайти дальше. Поэтому я возвращаюсь в свою комнату, чтобы самостоятельно позаботиться о своей проблеме, когда натыкаюсь на Наоми.

Она ткнула пальцем в мою сторону, а затем рассмеялась. – Нам нужно поговорить.

– Я все еще не решил! – перекрикиваю я музыку.

Она взяла меня за руку и повела в коридор, расталкивая людей, перегораживающих нам дорогу, пока мы не дошли до моей комнаты. Закрыв дверь, она включила свет. – Хорошо, а теперь, пожалуйста, объясни мне, почему так трудно принять решение, касающееся того, о чем ты всегда мечтал?