Текст книги "Последний поцелуй (ЛП)"

Автор книги: Джессика Клэр

Соавторы: Фредерик Джен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Почему ты уходишь, Надя? – его голос мягко звучит.

Мне больно это слышать. Всё это больно. Мне кажется, я никогда не оправлюсь от сердечной боли, эхом отдающейся в каждой клетке кожи, в каждой мышце.

– Не могу остаться, Василий. Ну, знаешь, не могу.

– Ничего такого не знаю.

– Не принадлежу тебе.

– Кто тебе это сказал? – у него замирают пальцы. – Дениэл так сказал? Стоит ли мне его обезглавить?

– Нет, – отвечаю я, удивляясь его тону.

Мой взгляд следит за выражением его сурового лица, таким любимым сейчас.

– Никто такого не говорил. Я говорю.

– Но почему? Из-за меня?

Теперь всё становится нелепо.

– Из-за меня, Василий. Конечно, из-за меня. Это я. Я не могу быть с тобой. Ты должен править железной рукой. Но никто не последует за тобой, если ты будешь вместе с тормознутой.

У него раздуваются ноздри, и он напрягается.

– Никогда не называй себя так. Никогда.

– В действительности, я не считаю себя отсталой, – говорю я ему мягким голосом. – Но другие считают.

– Ты думаешь, мне не плевать на других?

– А тебе плевать?

У него слегка искривляется галстук, и я рассеянно поправляю его.

– Ты нуждаешься в уважении Братвы, ведь из-за неё ты охотился за картиной. Теперь у тебя есть уважение, но моё присутствие подорвёт твой авторитет, а я этого не хочу.

Я затягиваю узел сильнее и разглаживаю пальцами тёмный шёлк.

– Не понимаю, с чего ты это взяла. Конечно, ты должна быть со мной. Как женщина волка.

Ищу в этом скрытый смысл, но не нахожу. Но ведь это не может быть правдой. Поэтому я попробую ещё раз. Нам нужна визуализация.

– Ты когда-нибудь видел фильм «Форрест Гамп»?

– Не понимаю, к чему это...

– В фильме Форрест смотрит на всех свысока, потому что его мозг работает по-другому. Люди думают, что он глупый. Они издеваются над ним. Его никто не понимает. И он влюбляется в красивую девушку.

Я продолжаю гладить его галстук, потому что мне нужно к чему-то прикасаться.

– И она отвергает его, потому что он смущает её, потому что он думает, не как всё. Потому что он другой.

– Наоми...

Я качаю головой.

– Конечно, она счастлива быть с ним наедине. Потому что наедине на них никто не смотрит и не смеётся. И сначала, я думала, что так будет хорошо. Что я смогу скрываться на твоей даче и быть твоей тайной. Было бы весело. Ведь у меня было бы лучшее из обоих миров. Ты и тишина. Но теперь после того, как мы были вместе во всех этих шумных местах, проводили дни и ночи друг с другом, я понимаю, что совсем не хочу этого.

Снова и снова поправляю галстук, хотя он уже идеально лежит.

– Не хочу быть чьей-то уродливой тайной. Не хочу, чтобы ты стыдился меня и скрывал. Не хочу твоей любви только тогда, когда это удобно. Понимаешь теперь?

Он гладит меня по щеке, и я понимаю, что она мокрая. Должно быть, я плачу. Я не замечаю. Весь мой мир сводится к этому галстуку, лежащему под углом на более бледной рубашке к мягкому узору тёмных линий на шёлке. Галстук – это всё, что я вижу. Это всё, на чём я могу сосредоточиться. Потому что, если я отпущу свой мозг, то потеряю контроль. Просто знаю это.

Потому что я думала, что смогу справиться с этим без эмоций, но очень сильно ошибалась.

– Надя, – говорит мне Василий, – посмотри на меня.

– Не могу, – говорю я, а в горле пересыхает. – Действительно не могу.

– Никогда не стыдился тебя. Никогда. Ты особенная для меня.

Я вздрагиваю.

– Ненавижу это слово «особенная».

– Тогда я не буду его использовать, – заявляет он. – Ты уникальная. Самобытная. Единственная в своём роде, как Караваджио.

Вспоминаю картину с волком, делающим ужасные вещи с «Мадонной».

– Я как тот любитель ослов?

– Нет, – раздражённо говорит он, и у него в горле застревает смех. – Всё, что говорю – неправильно. Ты бесценна. Ты настолько же редкая и ценная для меня, что я бы охотился за тобой по всей Европе. Я бы уничтожил всех людей, кто встал бы на моём пути. Я поклонился тебе в ноги, если бы ты позволила.

Он снова гладит пальцами мою мокрую от слёз кожу.

– Твои слёзы разрывают меня, – говорит он мягким голосом, целуя мои щёки. – Итак, позволь своему Васе показать тебе, что ты значишь для него.

Он захватывает меня в объятия, и я охотно поддаюсь потому, что мне нравится, когда он касается меня. Однако к моему удивлению, он отстраняется, кладя одну руку мне под ноги, а другую на спину и несёт меня, как героиню чёрно-белого фильма. Мы возвращаемся в вестибюль, по-прежнему полный убийц, ожидающих приказ своего лидера.

Дениэл отходит в сторону, будто знает секрет, которого не знаю я.

Здесь Василий ставит меня на пол и поворачивается, одной рукой сжимая мне плечо, как если бы я пыталась убежать, а затем обращается к своим людям.

– Это Наоми Хейз, – говорит он. – Она моя королева. Она будет править рядом со мной. Она мозг к моим мускулам. Если я волк, то она моя хранительница. Если я пистолет, то она рука, удерживающая спусковой крючок. У кого-нибудь есть вопросы?

В комнате становится абсолютно тихо.

– Хорошо, – говорит Василий, наклоняется и целует меня изо всех сил.

Он целует так долго и трепетно, что у меня колени ослабевают, и мне приходится держаться за его спину, когда он отпускает. Он обнимает меня рукой за плечи.

– Теперь ты не покинешь меня? – бормочет он мне на ухо. – А?

– Нет, – ошеломлённо говорю я. – Теперь нет.

Эпилог

Василий

– Ты сделал звукоизоляцию, чтобы я не слышала вертолётов, или чтобы никто не слышал, как я кричу? – спрашивает Наоми, падая на простыни.

Белые стены и белые простыни могут показаться кому-то ослепительными, но для меня это просто фон. Мне не хочется видеть ничего, кроме Наоми.

Я пробираюсь по её телу, вылизывая дорожку от влагалища до её груди.

– Вертолёты очень беспокоили тебя, – уклончиво отвечаю я.

Неуверен, будет ли ей приятно или обидно узнать, что некоторые бойцы называют её очень громкой девушкой, но по-русски, а значит, она не понимает.

– Это для безопасности парней, – честно заявляю я. – Если бы они услышали тебя, то были бы разочарованы в своих победах в спальне. А разочарование приводит к ещё большему провалу. Тогда женщины по всей России стали бы обвинять тебя в отсутствии оргазмов.

– Ты хорошо лжёшь Вася, – говорит она.

Я дрожу от использования уменьшительно-ласкательного варианта моего имени.

– Ты живёшь здесь, как настоящий дачник, – улыбаюсь я. – Хотя ты тут не только летом.

– Мне нравится здесь, – говорит она.

Если я слишком долго задерживаюсь, она приезжает в Москву, а вертолётная площадка облегчает такое путешествие. Но она предпочитает проводить время здесь, на даче, в тишине и белизне.

Достонеев был разочарован, когда я не смог предоставить ему картину, но сделал мне одолжение. Когда Елена исчезла, а Братва перешла под мой контроль, я мог вернуть Катю из Лондона. Его пассивная реакция на потерю картину стала подтверждением того, что его угрозы были пустыми. Я всё ещё должен ему, и отплачу, но не частями своего сердца и семьи.

То, что Катя оказалась жива, вызвало удивление и интерес. Во мне перестали видеть монстра, готового убить свою сестру, таким образом, мой обман помог мне очеловечить себя и приблизиться к молодым бойцам. Хотя, возможно, мне придётся убить многих из них за похотливые взгляды, которые они посылают, когда думают, что я не вижу.

И хотя Лондон стал домом для Кати, и она проводит там бо́льшую часть времени, мы всё равно снова вместе.

И я лежу рядом со своей возлюбленной.

Опустив лицо в ложбинку между её грудей, я шепчу:

– Это не ложь. Если кто-нибудь увидит тебя в таком виде, то будет сражён такой красотой. Тогда ему придётся сбежать в лес и содрать с себя кожу до костей из-за невозможности увидеть твоё совершенство снова.

– Ты так себя чувствуешь?

Я беру её за руку и кладу на свой член.

– Мне кажется, я могу стать сильнее тысячи гигантов, когда твоя рука на мне. Не кажется ли он тебе прочным, как сталь? Будто лезвие, достойное твоей оболочки?

Она гладит меня грубо так, как мне нравится.

– Не думаю, что лезвие подходящая метафора для твоего пениса. Лезвие может действительно навредить мне. Я не любитель такой боли. Да и тебе бы это испортило удовольствие, ведь ты бы не смог меня долго трахать. Думаю, ножевые раны будут заживать месяц или дольше. И в зависимости от ножа, он может повредить нервные окончания, что приведёт к снижению ощущений. Как насчёт того, чтобы поместить твой член в мою киску?

Я улыбаюсь ей в кожу, облизывая поверхность груди. Краем глаза вижу, как твердеет и увеличивается её сосок, готовясь к моему рту.

– Ты можешь называть его, как хочешь, пока так трогаешь меня, – отвечаю я.

– Хорошо. Мне нравится гладить твой член. Грубые выступы твоих вен создают интересный контраст. А когда ты сильно возбуждаешься, как сейчас, то выскакивает головка.

– Головка хотела бы, чтобы ты сжала её своей маленькой горячей ладошкой.

Я вбираю в рот один вкусный сосок, пока она продолжает явное исследование моего члена. Сосу так сильно, что она задыхается и не может больше говорить.

Окунаюсь рукой в сладкий колодец её влагалища, из которого пил несколько мгновений назад. Она гладкая, сочная и готовая. Продвигаю колено вперёд, чтобы прижать её бёдра, а она направляет мой член к входу.

– Наоми, ты подскажешь, что делать? – спрашиваю я, готовясь войти.

На мгновение мне хочется взглянуть в её голубые бездонные глаза. Она прилагает все усилия, чтобы наши взгляды встретились, но затем её взгляд снова соскальзывает, а моё сердце порхает от радости.

– Ты такая красивая, такая настоящая, – глажу я её по щеке.

– Хочу, чтобы ты вошёл в меня.

Я надавливаю и немного проникаю.

– Глубже.

Она нетерпеливо хлопает меня по боку.

– Ещё, я хочу, чтобы ты наполнил меня своим членом.

Двигаюсь, как она просит, а потом замираю.

– Ты играешь со мной, – говорит она.

– Да, – торжественно отвечаю я. – Мне нравится слышать твой голос. Нравится слушать, как ты описываешь вещи, которыми мы занимаемся, таким образом, превращая из грязных в замечательные. Итак, Наоми, расскажи мне. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Хочу, чтобы ты ворвался в меня, а не тянул. Пронзи меня. Вернись внутрь.

Начинаю медленно двигаться, проводя членом по её опухшим прелестям. У неё раскрывается рот, а стон окрашивает воздух.

– С каким темпом мне нужно двигаться?

– Быстрее, – бросает она мне.

По её команде я начинаю толкать сильнее и яростнее, чтобы её грудь дрожала, и глубже, чтобы почувствовать её чрево на конце своего члена.

Выдвигаю колени вверх, прижимая её бёдра, и раскрываю их шире, так что внутри неё нет места, которого бы я не касался.

– Что ещё? – спрашиваю я сквозь стиснутые зубы.

– Потрогай мой клитор.

У меня дрожит рука, когда помещаю её в нужное место. Я сжимаю пальцами её крошечный клитор, и она приподнимает бёдра над кроватью.

– Я живу, чтобы быть внутри тебя, Наоми. Всё, что делаю в Москве, Лондоне, Гонконге, для того, чтобы приехать сюда на нашу дачу, засунуть свой член в твоё сладкое влагалище и бездумно трахаться, пока мы не сойдём с ума.

Она не отвечает словами, а только всё более громкими стонами удовольствия. Выражение её лица восторженное, а тело напряжено. Готова брать, готова отдавать.

Я вжимаю её в матрас, снова и снова врываясь в её прекрасное тело, потому что нас разрывает от необходимости взорваться. Наши рты сливаются в поцелуе, а наши руки неистово гладят тела, пока мы не таем в экстазе.

После занятия любовью мы задыхаемся.

– Ты моё сердце, – бормочу я ей в волосы, когда снова могу говорить и думать.

– Знаешь, Вася? – Наоми садится прямо, захваченная мыслью.

– Что? – я лениво провожу пальцами по бугоркам её позвоночника.

– Мы с тобой похожи на Караваджио. Мы – Караваджио.

– Что? – озадаченно спрашиваю я.

– Ты «волк», а я «Мадонна». Ты пожираешь меня в лесу, как на картине!

– Значит, пока мы вместе, сила Братвы бесконечна?

Она торжественно кивает. Наоми так редко шутит. Она очень буквальна, и в этот момент я не знаю, шутит она или говорит серьёзно. Раздумываю, а потом прихожу к выводу, что мне всё равно. Потому что она не во всём ошибается. Я волк России, а она женщина, которая спасла меня, и тем самым спасла многих. Без неё я ничто. Так что, мы – картина Караваджио. Волк и Мадонна. Это хорошо.

Notes

[

←1

]

Микела́нджело Меризи да Карава́джо – итальянский художник, реформатор европейской живописи XVII века, основатель реализма в живописи, один из крупнейших мастеров барокко.

[

←2

]

Триптих – в изобразительном искусстве: произведение, состоящее из трёх картин, рисунков и т. п., объединённых одной идеей, темой и сюжетом.

[

←3

]

Ко́зимо Ме́дичи Ста́рый – сын Джованни ди Биччи, основателя династии Медичи, активный флорентийский политический деятель, один из выдающихся государственных людей своего времени. Купец и банкир, владелец крупнейшего в Европе состояния.

[

←4

]

Мейсен – марка немецкого фарфора. Название произошло от саксонского города Майсена, где впервые в Европе стал производиться фарфор в 1710 году.

[

←5

]

Золотой Канделябр – золотой семирожковый светильник, или подсвечник на семь свечей (семисвечник), который, согласно Библии, находился в скинии (палатка, шатёр) собрания во время исхода, а затем и в иерусалимском храме, вплоть до разрушения второго храма. Является одним из древнейших символов иудаизма и еврейских религиозных атрибутов.

[

←6

]

Синдро́м Аспергера – общее нарушение психического развития, характеризующееся серьёзными трудностями в социальном взаимодействии, а также ограниченным, стереотипным, повторяющимся репертуаром интересов и занятий. От детского аутизма (синдрома Каннера) он отличается прежде всего тем, что речевые и когнитивные способности в целом сохраняются. Синдром часто характеризуется также выраженной неуклюжестью.

[

←7

]

Фавелы – трущобы в городах Бразилии, часто расположенные на склонах гор.

[

←8

]

Эди́пов ко́мплекс – понятие, введённое в психоанализ Зигмундом Фрейдом, обозначающее бессознательное или сознательное сексуальное влечение к родителю противоположного пола и амбивалентные (два противоположных) чувства к родителю того же пола

[

←9

]

С итальянского: Ви́а де́и Кондо́тти, номер 66, пожалуйста; Ви́а де́и Кондо́тти – одна из старейших и известнейших улиц Рима. Расположена в историческом центре города и соединяет Виа дель Корсо и площадь Испании.

[

←10

]

Ситальянского: По английски пожалуйста. Моя девушка не говорит по-итальянски

[

←11

]

С итальянского: Ладно.

[

←12

]

Страх перед кровотечением, переливанием крови, кровавыми ранами, потерей крови и кровяным давлением.

[

←13

]

Навязчивый страх загрязнения либо заражения, стремление избежать соприкосновения с окружающими предметами.

[

←14

]

Южно-американский яд, которым смазывают стрелы.

[

←15

]

Вид орального секса.

[

←16

]

Раздвоенность, последовательное деление на две части, более связанные внутри, чем между собой.

[

←17

]

Ферра́ра – город в итальянском регионе Эмилия-Романья, административный центр одноимённой провинции.

[

←18

]

Эмпирические данные – данные, полученные через органы чувств, в частности, путём наблюдения или эксперимента.

[

←19

]

С итальянского: Добрый вечер минутку пожалуйста

[

←20

]

Патоге́н – любой микроорганизм, способный вызывать патологическое состояние другого живого существа. В более общем случае под патогеном понимают любой фактор внешней среды, способный вызвать повреждение каких-либо систем организма или развитие каких-либо заболеваний.

[

←21

]

Эвфеми́зм – нейтральное по смыслу и эмоциональной «нагрузке» слово или описательное выражение.

[

←22

]

Анталгическая походка – это хромота, которая развивается при болях в стопах, коленных или тазобедренных суставах.

[

←23

]

С итальянского: Сукин сын.

[

←24

]

С итальянского: Еб*ена мать.

[

←25

]

С итальянского: Да отвали ты от меня.

[

←26

]

С итальянского: Сука.

[

←27

]

Консильери – руководящая должность в иерархии сицилийской, калабрианской и американской мафии.

[

←28

]

Е́внух – полностью или частично кастрированный мужчина.

[

←29

]

Дамоклов меч – греческое предание. В переносном смысле – нависшая над кем-либо постоянная угроза при видимом благополучии.

[

←30

]

Херуви́мы – упоминаемое в Библии крылатое небесное существо. В библейском представлении ο небесных существах, вместе с серафимами являются самыми близкими к Богу. В христианстве второй, следующий после серафимов, ангельский чин.