Текст книги "Погоня за «оборотнем»"

Автор книги: Джерри Остер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 26

Пособие для служебного пользования содержало главу, в которой описывались прецеденты и советы профессионалов, как поступать в том случае, когда в вашем присутствии отъявленные негодяи начинают убивать друг друга, даже ради удовольствия, – пусть убивают. Дальнейшие инструкции отсутствовали.

Коллинз, а именно им оказался мужчина в белом теннисном свитере и белых фланелевых брюках, стал своеобразным пропуском на вечеринку к Рэчел. Это оказалось возможным, благодаря приятной наружности Коллинза, его приличной одежде, «Роллс-Ройсу» цвета серебристых облаков, принадлежащего его матери, и школьному товарищу, с которым он когда-то учился в старших классах. Младшей сестре бывшего одноклассника, встречавшейся с одним из сорока лучших, удалось выяснить, где ее друг будет проводить уик-энд. Коллинз хорошо ознакомился с пособием, но зловещая реальность не укладывалась в главы этой книги. Даже вкус сока из влагалища Рэчел на губах Коллинза не помог ему внести ясность.

– Гм, сэр, вам, гм?.. – Коллинз патетически протянул руку в сторону утонувшего Болтона. В данный момент его интересовала лишь девушка-амфибия, которая, сбросив одежду, нырнула на дно бассейна и исполнила с Китом эротический танец не в надежде воскресить его, а с целью продержаться под водой некоторое время не всплывая.

– Подгони машину к парадному входу. Я буду через несколько минут.

– Но, сэр…

– Выполняй немедленно, Фред.

Коллинз вытаращился на Барнса от удивления, поскольку по легенде его звали Джек. Затем до него дошло, что тут играли не в одну игру.

– Хорошо. Я подгоню машину, Том.

Несколько секунд Барнс стоял неподвижно, проверяя свое дыхание, а его можно было лишиться легко, как и жизни. Среди одуревших от наркотиков были Коллинз и, видимо, Сюзан.

В одной из глав пособия описывались случаи, когда «нарки» находились в состоянии наркотического опьянения случайно, не подозревая о подмешанных в пищу, напитки и сигареты наркотиках. Были и смешные истории. Рассказывали, как агенты беспричинно сбрасывали с себя всю одежду, не зная, как потом одеться; отбивали чечетку на столе и пели песни, не подозревая, что знают слова; говорили на иностранных языках; засыпали в общественных местах, уткнувшись лицом в тарелку со спагетти, или падали в сточные канавы; обходительно вели себя с неприятными им людьми и с презрением отвергали симпатичных. Это были боевые истории, и их можно было рассказывать в конторе новичкам и даже супругам.

Были случаи – и они также описывались в пособии – с «нарками», принявшими наркотики вынужденно, имея выбор между ними и смертью; с «нарками», решившими попробовать их, чтобы понять ощущение наркомана, и лучше выполнить задание. Иногда эти случаи вызывали смех, иногда служили предостережением, но у них было общее – счастливый конец. Однако в книге не было главы, где описывались случаи, когда «нарки» принимали наркотики благодаря негодяям или у них просто не было другого выбора, а может, оттого, что им это нравилось, или потому, что агенты не могли выносить запаха клоаки, в которой находились, и ощущения дерьма, с которым имели дело, и лжи, сочиняемой ими, и, находясь в наркотическом опьянении, не могли выйти из этого состояния и начинали ходить по крышам и мостам, падая с них и разбиваясь насмерть; выпрыгивали из машин на дорогах с односторонним движением и скоростных магистралях; выезжали на встречную полосу движения; убивали свои семьи; просто исчезали в грязных подвальных притонах с матрасами на полу, освещаемых мерцающими; как светлячки, газовыми горелками. О таких случаях умалчивали, ибо не находилось желающих слушать об этом.

* * *

«Том». Что за глупость. Что за неприятная ситуация. И только подумать, что его вытащили из постели Джоанны, его постели, их постели, разобраться со всем этим.

Барнс позвонил Джоанне с целью узнать, собиралась ли она с Сэлли ехать на Файер-Айленд в августе, как планировалось, так как один человек из конторы хотел снять ее квартиру на это время (этим человеком был сам Барнс, а в квартире он хотел поселить Мари-Кристин, француженку, не имеющую жилья. Барнс обнаружил ее плачущей на скамье в парке Вашингтон-Сквер, когда совершал утреннюю пробежку. Барнс подумал о том, чтобы завязать с ней разговор, но из того, что она говорила, почти ничего не понял, так как практически забыл французский язык. Тем не менее из ее рассказа ему стало известно, что ее вместе с другой женщиной с волосами, выкрашенными в голубой цвет, соблазнил один американец, привез в Штаты и бросил, а теперь она его разыскивает. Барнс привел ее к себе, приготовил завтрак, она разлила на него желе и слизала его языком, а теперь Барнс не мог избавиться от этой француженки).

– Конечно же, едем, – сказала Джоанна. – Сэлли уже дождаться не может.

– Не слишком ли она взрослая для пляжа?

– Что у тебя за понятия? В любом случае Сэлли была зачата в Файер-Харбор, и для нее это имеет свою прелесть.

– Так ли это необходимо?

– Что необходимо?

– Напоминать себе, что когда-то мы неплохо проводили вместе время.

– Так оно и было.

– Если не принимать во внимание, что ты делаешь сейчас.

– А что я делаю?

– Боже мой, Джоанна.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду. Чего ты хочешь, Джон? Зачем ты звонишь?

– Я ничего не хочу. Просто я звоню, чтобы узнать, едешь ли ты в этот чертов Файер-Харбор.

– Еду.

– Значит, едешь?

– …

– …

– А как ты, Джон? Какие у тебя планы на время отпуска?

– Я слишком занят, чтобы брать его.

– Понятно. Ты обвиняешь меня в том, в чем нет моей вины.

– У тебя ведь больше времени. Твоя работа – это связи с общественностью.

– Так ли это было необходимо для тебя?

– …

– …

– А как ты поживаешь, Джоанна?

– Хорошо. Очень хорошо. Чертовски хорошо. – Да?

– Как мне понимать твое «да»?

– Это твоя догадка, Джоанна.

– Пошел ты к чертовой матери, Джон.

– Взаимно.

– …

– …

– У тебя не найдется времени выпить вместе?

– … Где Сэлли?

– Ночует у подружки. Меня не то чтобы неприятно поразило, а удивило – Сэлли с нетерпением ждет поездки. Я думала, что она уже не такая маленькая, чтобы ездить на пляж, и что ее невинное летнее пребывание там уже в прошлом. Видишь ли, Джон, Сэлли стала интересоваться мальчиками. Очень плохо, что…

– Плохо то, что ее отец является далеко не лучшим образцом мужчины?

– Я этого не хотела сказать.

– А что ты хотела сказать?

– Плохо, что ты не приходишь повидаться с ней каждый день. Начинается один из самых интересных периодов ее жизни.

– … Я не возражаю посидеть где-нибудь вместе.

– Приходи ко мне.

– Может, встретимся где-нибудь еще? Скажем, в Марвин-Гардене?

– Ненавижу это место. Лучше приходи ко мне.

– А ты передашь привратнику, чтобы он в меня не стрелял? – пошутил Барнс, и Джоанна рассмеялась.

Барнс сказал Мари-Кристин, просидевшей весь разговор в ванной, рассматривая плакат «Мы», что, к сожалению, вынужден вернуться к себе в контору.

Джоанна не только попросила привратника не стрелять в Барнса, но даже передала ему записку для него с просьбой зайти в магазин напротив и купить шампанского. Барнс и Джоанна совершили четыре половых акта, что было необычайно удивительным – секс бывает продолжительным только в порнографических фильмах. Барнс был готов и к пятому разу, и процесс уже шел, если бы им не помешал писк сигнального устройства вызова. Барнса вызывал дежурный офицер. Он передал ему просьбу связаться с Сейлесом, и тот сообщил Барнсу сногсшибательную новость: Кэролин Ван Митер, дочь Сюзан и Пола, или просто Кэрри, была похищена «Невозмутимым Д» в попытке восстановить себе репутацию крутого. Похищение было организовано не потому, что «Д» знал о том, что Сюзан «нарк», а по той причине, что она была связана со стервой, замочившей одного из его людей и заключившей соглашение с его главным поставщиком. Кому-то понадобилось разрушить легенду Сюзан. Барнс и Сейлес подумывали о том, что «Д» Мог узнать о родственных связях Кэролин Ван Митер и Сюзан Сейнт Майкл от человека, переметнувшегося на сторону преступников.

– А в твоей жизни ничего не изменилось, – сказала Джоанна одевавшемуся Барнсу. – Ты по-прежнему быстро срываешься, услышав сигнал вызова.

Барнс бросил взгляд на книгу, лежащую на столике у кровати – его кровати, их кровати: «Половая дискриминация. Уголовные дела и другие материалы».

– Это по одному из моих курсов.

– Каких курсов?

– Ясное дело, по юриспруденции.

– Ясное. Курсы для взрослых, я полагаю? Ты имеешь в виду студентов?

– Именно студентов. Осенью в нью-йоркском университете будет читаться новый курс лекций, и я решила проработать заранее литературу.

– А как твоя работа?

– Я буду успевать и работать, и учиться.

«… И делать упражнения по системе Джейн Фонды перед завтраком, и проводить курсы для желающих бросить курить, и проплывать милю после работы, и писать роман в выходные; выпекать булочки и готовить суп по-ацтекски, чечевичную похлебку, цыпленка с пюре, в которое добавляется двенадцать зубков чеснока; писать статьи в журнал „Она“ и учиться ремонтировать автомобиль, изучать греческий; заниматься настенной живописью в гостиной, где она создавала триптих: Юдифь с головой Олоферна – с левой стороны, Саломея с головой Джона Баптиста – с правой стороны, а в центре – Джоанна с яйцами Джона Барнса; тренироваться к соревнованиям по триатлону; организовывать общество поэтов-лириков; учить Сэлли плести и пользоваться языком БЕЙСИК на компьютере, и фокусничать, готовя Сэлли к тому моменту, когда мальчики, к которым она проявляла интерес, станут мужчинами».

– Тогда желаю тебе приятно провести время.

– Джон, ды вдруг опять стал каким-то чужим. Это из-за моих курсов?

– Это… из-за.

– А чем бы ты хотел, чтобы я занималась? Сидела дома и читала Даниэлу Стил? Каждый вечер готовила картошку с мясом и перед сном надевала ночную рубашку?

– А что в этом плохого?

После продолжительного молчания Джоанна достала книгу, лежавшую на столике, и демонстративно раскрыла ее на коленях, как доказательство того, что учебе нужно уделять не меньше времени, чем сексу. Затем она просунула руку под подушку и, достав мешочек с вязаньем, вернулась к работе над мужским свитером голубого цвета с широкой желтой горизонтальной полосой. Для кого бы он ни предназначался, он не сможет оттрахать Джоанну так, как это только что сделал Барнс.

* * *

– Сюзан Сейнт Майкл? – обратился к Сюзан Барнс.

Отрицать ли ей это? Что он здесь может делать? А этого молодого человека, выглядевшего, как теннисист двадцатых годов, она, похоже, видела в конторе. Кажется, его зовут Конуэй, а может, Коллинз или… Да, да. Коллинз. Ясно, что они пришли на помощь, но весь вопрос заключается в том, как они узнали, что ей эта помощь действительно нужна? Может… Нет. Скэлли? Нет.

Рэчел, склонившись над столиком, лезвием выравнивала кокаиновые линии. Затем она села и нежно обхватила Сюзан рукой.

– А ты кто такой?

– Хейнес, – представился Барнс, – Томас Хейнес.

А вот и условная фраза, ну прямо как в книге «Как общаться с агентами условными фразами». Глава в ней была короткой, а средства однообразными – сигнал опасности зашифровывался в имени и фамилии. «Томас Хейнес» означал – «будь осторожна».

– А кто вас приглашал, мистер Хейнес? – Ник Айвори сидел с другой стороны от Сюзан, положив ей руку на бедро. Сюзан предположила, что сексом они будут заниматься втроем.

– Я представляю мистера Уильямсона, – ответил Барнс.

– Это который невозмутимый?

– Он хочет встретиться с вами, милые дамы.

– Неужели? – спросил Айвори. – Для меня он никто.

– Машина ждет у входа, – пригласил Барнс, – мой водитель отвезет вас обратно.

Рэчел ответила ему взглядом, говорящим: «Что? Уйти с вечеринки в самом разгаре?» Она склонилась над столиком, готовясь втянуть через трубочку кокаин. Барнс рывком поставил ее на ноги и влепил пощечину. Айвори попытался подняться с кожаного дивана, но получил мощный удар кулаком. Рэчел тоже ударила Барнса по лицу. Барнс молниеносно выхватил из кобуры пистолет тридцать восьмого калибра и наставил его прямо в нос Рэчел:

– Ну-ка, попробуй понюхать это, сука.

Прозвучали выстрелы. Это было так неожиданно для всех, что показалось, что именно голова Рэчел отделилась с треском от тела. Нет, таким было лишь ощущение, но Сюзан показалось, что так все и произошло. У нее в сознании промелькнула еще одна мысль, она была более страшной, ее нельзя было выразить словами, и это была даже не мысль, а…

Рэчел также показалось, что она сидит без головы, хотя та была на месте.

Барнс не был в растерянности, как все, ибо он точно знал, что на курок не нажимал. В эти стремительные мгновения каждый подумал о своем, один лишь Ник лежал без сознания. Постепенно пришло понимание того, что стрелял не Барнс, а кто-то во внутреннем дворике, и пальба раздавалась беспрерывно.

Послышался звон разбивающегося свекла и пронзительные крики. Барнс перевел взгляд вдоль стены на то, что раньше было огромным окном, и увидел обезумевшего ковбоя с решительным взглядом, нестремящегося, однако, стрелять в людей – он целился поверх голов, как бы желая отыграться на доме, и дико кричал, зовя какую-то Орнеллию, как человек, насмотревшийся в изрядном количестве фильмов типа «Рэмбо». Оглянувшись назад, Барнс увидел, что женщины исчезли.

Глава 27

– Направо, Коллинз.

– Сэр, но ведь это в восточную сторону.

– Я сказал «направо».

Коллинз повернул направо на Двадцать седьмую скоростную дорогу, так и не поняв, что хочет Барнс.

– Разве она едет не на запад?

– В конечном итоге туда, – мрачно ответил Барнс.

* * *

Сидя за рулем джипа Рэчел, Сюзан ехала на восток через Уотер-Мил на Бриджхэмптон. В зеркале заднего обзора светящихся фар она не заметила, но почувствовала преследование своего ментора. Доехав до конца Бриджхэмптона, она обогнула флагшток и рванула на запад, но, увидев впереди свет автомобильных фар, Сюзан заехала на стоянку. Огни то появлялись, то исчезали – в этом месте дорога проходила по холмистой местности.

– Пригнись, – приказала Сюзан Рэчел, про себя подумав, что следует рассказать в конторе, что лучшим противоядием успокоительным пилюлям является страх, хотя по возвращении в контору она не смогла бы точно сказать, чего она боялась. Рэчел, почувствовавшая, что ей нравится выполнять сказанное другими, послушно исполнила приказание.

* * *

– Чувствую себя полным идиотом, сэр, оттого что не обратил внимания на марку машины, в которой они уехали.

– Побыстрее ехать не можешь, Коллинз?

– Мне показалось, сэр, что машина очень мощная.

– Именно поэтому я и говорю тебе – прибавь скорость.

– Надеюсь, у меня будет шанс исправить свою ошибку, сэр.

– Сейчас от тебя требуется, чтобы ты ехал немного быстрее.

* * *

Сюзан свернула на север и начала петлять по улицам.

– А мне это даже нравится, – сказала Рэчел.

– Ты – стерва, а твой друг Хейнес – настоящий мужчина, – ответила ей Сюзан.

– Он не мой друг.

– Но он был у тебя на вечеринке.

– Я его не знаю. Он «нарк»?

– Ты влипла в дерьмо, Рэчел.

У Сюзан появилось ощущение страха. Чего она боялась? Ее интересовало почему Барнс, бросив через плечо хрустальный елочный шар, достал пистолет из кобуры?

* * *

В Уэйнскотте Барнс вновь приказал Коллинзу развернуться и ехать по шоссе Санрайз.

– Почему вы считаете, что она не остановилась, сэр? – поинтересовался Коллинз. – Она ведь могла остановиться и спрятаться в боковой улочке. У нее была такая возможность.

– Никогда не останавливайся, Коллинз, если тебя преследуют. Остановишься – и будешь наказан. Тебя могут прижать, загнать в тупик.

– Ну, тогда другое дело. А почему, собственно, она скрывается от нас?

– Езжай побыстрее.

* * *

Выехав на ЛАЙ, полностью пришедшая в себя Сюзан все думала, чем вызван ее интерес к поступкам Барнса. Она не могла сообразить, почему Барнс бросил хрустальный шар в камин и достал пистолет. Сюзан обратилась к Рэчел:

– Расскажи мне о «нарке», которого ты замочила.

– Почему это тебя интересует?

– Потому, что ты, Рэчел, в дерьме, черт тебя побери, и я пытаюсь разобраться в том, что ты наворочала. Расскажи мне о нем.

– Его звали Нельсон. Чарльз Нельсон. Он был дилером по антиквариату. Мы с Ником встретили его на аукционе. Он сказал нам, что может достать очень редкие доспехи, и захотел вложить деньги в нашу операцию. Как ты думаешь, Хейнес вызвал «копов»?

– Нет. Откуда тебе стало известно, что он «нарк»?

– Почему нет? Почему Хейнес не вызвал полицию?

– Потому, что он настоящий мужчина. Откуда тебе стало известно, что он «нарк»?

– Я тебе этого не могу сказать.

Сюзан резко нажала на тормоз. Рэчел ударилась о приборную доску.

– Черт побери.

– Тебе следует пристегиваться ремнем.

Сюзан нажала на педаль акселератора. От рывка Рэчел отбросило на сиденье. Сюзан вновь резко затормозила, открыла дверцу со стороны Рэчел, вытолкнула ее и медленно поехала прямо на малой скорости. Затем выключила фары и остановилась. Машин на дороге не было ни в одном направлении в эту тихую ночь.

Тяжело дыша, Рэчел подбежала к машине и села в нее.

– Ты сумасшедшая.

Сюзан рванула с места, отчего Рэчел вновь откинуло назад.

* * *

– Сэр?

– Слушаю тебя.

– А она здорово гоняет, сэр. Уехала с форой в двадцать секунд, а мы ее до сих пор никак не можем догнать.

– Она хорошо знает дороги.

– Откуда, сэр? Ей ведь не было известно, что по заданию придется ехать в эту часть света?

– Во время подготовки знакомят со всеми тонкостями, – объяснил ему Барнс, – вот она и изучила дороги.

– Понятно, сэр.

* * *

– Ты не спишь, Рэчел?

– Нет.

– Откуда тебе стало известно, что этот Нельсон – «нарк»?

Рэчел потянулась:

– Я все же думаю, что «нарк» – ты.

Сюзан нажала на педаль тормоза.

– Это округ Куинз, Рэч. Здесь цивилизация. И тебе, думаю, не хочется быть обнаруженной в середине ЛАЙ. Во всяком случае, в таком платье. Начнется цепная реакция. Полиция заинтересуется, почему ты не можешь найти свою машину, как тебя зовут и где ты живешь. Им будет непонятно твое молчание, а когда ты все-таки расскажешь им – рано или поздно они все равно это выяснят, – то им будет непонятно твое нежелание вернуться домой. Они все равно тебя отвезут, а когда полиция приедет к тебе, то их весьма заинтересует: с какой стати в бассейне лежит человек в доспехах? Маловероятно, что к тому времени бассейн очистят, если вообще вспомнят о лежащем там человеке.

На лице Рэчел появилось презрительное выражение:

– После того, как я провернула свое первое большое дело, мне позвонили и посоветовали не заниматься бизнесом в Нью-Йорке без ее распоряжения.

Сюзан увеличила скорость.

– Так и сказали – «ее распоряжения»?

Рэчел рассмеялась:

– Ты полагаешь, что это «она»?

– Разве это не была женщина?

– Думаю, да. А что?

«Это слишком старомодный вопрос, вот почему».

– Сколько ей лет?

– Мы с ней не встречались.

– Судя по голосу, какой у нее возраст?

– Не старая и не молодая.

– Она говорила с акцентом?

– Мы все так или иначе говорим с акцентом.

– Какие она поставила условия?

– Я должна была выплачивать определенную сумму, а при росте сбыта, – еще и проценты.

– В обмен на что?

– На защиту.

– От кого?

– От конкурентов.

– Ее положение может это гарантировать?

– Она об этом ничего не сказала.

– А ты не спрашивала?

– Иди к черту, Сюзан.

– Это она подсказала, что Нельсон – «нарк»?

– Может быть.

– А она не сказала, что я – не «нарк»?

Рэчел улыбнулась:

– Я попросила ее проверить твои связи в Калифорнии, но это не говорит о том, что ты не «нарк». У хорошего «нарка» легенда без сучка и задоринки. Она выдержит любые проверки.

– Нельсон проверку не выдержал? Он был плохим «нарком»?

– Не знаю. Она просто решила сказать мне, вот и все.

– И ты его замочила?

– Да.

«Не смотри на нее, Сюзан. Молчи, не совершай никаких действий. Просто веди машину».

– Я хочу встретиться с ней, – наконец выдавила из себя Сюзан.

– Думаю, что это невозможно.

– Неврозможно дальше работать с тобой. Никто не наследил так много, как ты, Рэчел.

– Что ты собираешься делать? – спросила Рэчел.

– Отправить тебя туда, где этих следов не видно.

* * *

– Не хочешь замениться, Коллинз?

– Нет, сэр. Я не устал. Благодарю… Как вы считаете, она не стала «оборотнем»?

– Нет.

– Но ведь она не захотела принять условный сигнал опасности.

За все время преследования Барнс впервые посмотрел в лицо Коллинза:

– Ты молодец, Коллинз.

– Благодарю вас, сэр.

– Нет, сигнал опасности она принять не захотела.

– Вам не кажется, что она уже знала, в чем конкретно заключается опасность?

– Нет. Это исключено.

– После подачи сигнала она могла догадаться.

– Да.

– И тогда…

– Продолжай, Коллинз. Это очень важно.

– Тогда она поняла, что если после условного сигнала будет действовать по инструкции, то может сорвать всю операцию или ограничить себе свободу действий.

– Абсолютно верно.

– Плохо то, что она не знала, что ей хотели сообщить о взятии в заложницы ее дочери. Это грустно.

– Да, Коллинз.

– … Сэр?

– Да?

– Если агент приняла условный сигнал и вместе с Филлипс решила пойти на встречу с «крутым», то что бы вы предприняли?

– Ты имеешь в виду, что делал бы я как представитель этого «крутого»?

– Да.

– Я бы тянул резину, придумал какую-нибудь отговорку. Главное было подать сигнал опасности и вытащить агента из переплета, пока не решится вопрос с ее дочерью.

– А что вы вообще думаете делать в отношении нее?

– Нам нужно вмешаться и вызволить девочку. Ты примешь в этом участие. Самое непосредственное участие, Коллинз.

– Благодарю вас, сэр. Я вам не говорил, сэр, может, и не следует об этом говорить, но Филлипс именно та женщина, которую я видел с агентом Ван Митером, то есть с Чарльзом Нельсоном, в квартире на Ист-Энд-авеню.

Барнс кивнул головой:

– Верно. Едем на Джован-Айленд-Гардения.