Текст книги "Скорпион (ЛП)"

Автор книги: Джерри Хилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– И она вернется завтра?

– Да.

Он подошел ближе, задев ее локтем, и развернул коробку, глядя на инвентарный номер.

– Кажется, я припоминаю этот случай. Бандитские разборки, да, – он посмотрел на нее. – Бесперспективное дело. Эти ублюдки исчезают без следа.

– Да, я так и поняла.

Лейтенант Марш побарабанил по крышке коробки и взглянул на Бейли.

– Так, а этот репортер, она собирается взять интервью у этих людей, или что?

– Она не говорила об этом.

– Ну а что ты нутром чуешь, Бейли? – он подтолкнул коробку в ее сторону.

Нутром Бейли чуяла только то, что Марш ужасно обеспокоен по поводу этой журналистки, интересующейся делом, не раскрытым десять лет назад. Но она сохраняла на лице равнодушное выражение, отвечая только то, что требуется.

– Все репортеры задают вопросы. Да, я предполагаю, что она постарается поговорить с ними.

– Тогда, возможно, мы должны предложить ей свои услуги? Как считаешь?

– Вы хотите приставить меня к ней? Следить за ней?

– Не настолько явно, Бейли. Думаю, мы могли бы предложить ей сопровождение в поездках по городу. Отвези ее к месту преступления, покажи все. В конце концов, она же не знает город. И я не хотел бы, чтобы она забрела в плохие районы. Оказалась в ненужном месте в ненужное время. С такой симпатичной блондинкой всегда может что-нибудь произойти.

Бейли была поражена столь явной угрозой в его голосе и злобой в его глазах. Похоже, Марти Эдвардс со своим расследованием влезла куда-то, куда не следовало.

– Да, конечно, если вы считаете нужным. Я не настолько загружена расследованием дел, или чем-либо вообще.

– Отлично, Бейли. И если ты сделаешь все правильно, то это, возможно, станет для тебя входным билетом, чтобы подобраться поближе к тому, о чем мы уже говорили.

Она натужно улыбнулась, надеясь, что ей удалось изобразить энтузиазм.

– Да, сэр. Это было бы замечательно. Что вы хотите, чтобы я сделала?

– Будь максимально любезна. Сопровождай ее всюду, куда она захочет отправиться. Получи от нее конфиденциальную информацию, Бейли. Я хочу знать, что она задумала. Я хочу знать, почему ее интересует этот случай, – продолжал он, поглаживая коробку. – Возможно, она действительно, как и сказала, пишет книгу. Тем лучше для нее. Просто найди все что сможешь, и держи меня в курсе, Бейли!

– Да, сэр, я сделаю это.

– Хорошая девочка. Может быть, в конце концов, у тебя действительно неплохое будущее.

Бейли постаралась сохранять равнодушие на лице еще некоторое время, помня, что камеры были включены. «Да, осёл, я хорошая девочка».

Глава 5

Марти сидела на кровати, обложившись подушками, и работала на ноутбуке. Расшифровывала набросанные в блокноте примечания. Она также перечитала те заметки, которые загрузила несколькими днями ранее, свои впечатления после разговора с сестрой Карлоса Кесарой. И как ни пыталась, ее воображения не хватало на то, чтобы вписать Карлоса в банду. Это был просто не его профиль. Но все же полиция, основываясь только на показаниях Хавьера Торреса, сделала заключение, что Карлос не только был членом банды, но и был убит неизвестным врагом из конкурирующей группировки. Дело закрыто.

Марти смахнула рукой волосы со лба и снова перечитала показания Торреса. По его словам, Карлос ежедневно общался с «Los Rebeldes», немногочисленной группировкой, которая пыталась захватить юго-восточную часть Браунсвилля. Марти покачала головой. Если верить показаниям его учителя, Карлос каждый день ходил в школу. Был ответственным и прилежным. Посещал спортивную секцию. А после школы – шел на работу, как рассказала его сестра. Все это было бы невозможным в случае его «ежедневного участия в делах банды».

На взгляд постороннего человека, десять лет спустя, все это выглядело так, будто полиция искала любой повод закрыть дело, не расследуя его. И пометить его как «бандитские разборки» было самым легким путем. Который приводил к другому вопросу: зачем?

Марти отложила ноутбук на кровать, устроилась поудобнее и отправила свои мысли в погоню за теми вопросами, которые требовалось прояснить. Интересно, те два следователя, которые проводили допросы, еще работают? И если да, то позволит ли лейтенант Марш побеседовать с ними? «Скорее всего нет», – сказала она своему пустому гостиничному номеру.

Возможно, детектив Бейли поможет пролить свет на некоторые обстоятельства. Она была вполне доброжелательна. Но в той комнате для допросов Марти не решилась к ней обратиться.

Она пристально всмотрелась через всю комнату в маленький столик, на котором лежала визитная карточка детектива. Можно бы ей позвонить, но было уже поздно, и это выглядело бы невежливо. Возможно, после их завтрашней часовой встречи удастся застать ее один на один и задать несколько вопросов. А еще лучше – пригласить ее пообедать.

Марти привыкла флиртовать с мужчинами, чтобы получать нужные ответы. И она не видела никаких причин, чтобы не поступить так и в случае с детективом Бейли. Конечно, будь она во власти стереотипов, она бы так не поступила, но она мыслила иначе. Правда, в Бейли не было никакой маскулинности. Ее темные волосы были длиннее, чем у Марти, до плеч. Ее лицо было привлекательным от природы, Марти заметила на нем лишь легкие следы косметики. Однако лесбиянок среди женщин-полицейских было достаточно много – это Марти выяснила еще в прошлом году, когда исследовала проблемы дискриминации на рабочем месте.

Таким образом, она могла бы попытаться проявить свое очарование и заставить Бейли согласиться на совместный обед. В конце концов, возможно, ей завтра стоит надеть юбку.

Глава 6

Бейли подняла телефонную трубку, не отрываясь от чтения онлайн-газеты.

– Доброе утро, детектив Бейли! Это Марти Эдвардс.

Это отвлекло внимание Бейли от компьютера.

– Доброе утро, мисс Эдвардс.

– Пожалуйста, называйте меня Марти. Надеюсь, я вас не очень отвлекаю?

Бейли оглядела почти пустой кабинет их бригады.

– Нет, конечно. Я в вашем полном распоряжении, как договаривались.

– Я собираюсь заглянуть в «Старбакс» – здесь, на углу. Может быть, захватить что-нибудь для вас?

Бейли заглянула в свою чашку с паршивым пойлом и улыбнулась.

– Хотите предложить мне взятку в виде чашки настоящего кофе?

– Да, – засмеялась Марти. – Так или иначе, я уже здесь, и это самое меньшее, что я могу вам предложить как своей «сиделке».

– В таком случае спасибо. Я согласна.

– Что вы предпочитаете?

– Мне нравится слишком многое, чтобы говорить о предпочтениях. Как насчет чашки мокко с белым шоколадом?

– Отлично. Скоро буду.

Она положила трубку, прежде чем Бейли успела что-либо ответить.

Бейли выплеснула из чашки остатки кофе и связалась с Райесом, чтобы тот привез коробку с материалами. Она уже была в комнате для допросов, когда Розалин сопроводила сюда журналистку.

Марти понимала, что ее снова записывают на видео и аудио, и чтобы не вызывать подозрений у Бейли, приветствовала ее сдержанной улыбкой. Однако в ответ на пристальный взгляд детектива, она слегка подмигнула и передала ей чашку с мокко.

– Спасибо, – ответила Бейли, слегка поклонившись.

Удивительно, что они начинали понимать друг друга без слов.

Она указала на коробку с вещдоками:

– Готовы работать?

– Да, пожалуйста.

Бейли повернула к себе коробку и засомневалась: похоже, что наложенная ею вчера пломба была вскрыта, а потом снова запечатана. Кто-то открывал коробку после нее. Она разрезала ленту, сделав вид, что ничего не заметила, и придвинула коробку к журналистке. Молча прошла на свое место у дальнего конца стола и стала пристально смотреть на Марти, стоявшую перед открытой коробкой.

Сегодня журналистка не притронулась к пакетам с вещдоками, а сразу взялась за папки с документами. Без сомнения, она подозревала, что время ее работы снова сократят, и хотела успеть поближе ознакомиться с материалами. Бейли наблюдала, как она быстро пишет что-то в блокноте, иногда заглядывая в предыдущие заметки. Почти через двадцать минут она отложила ручку и распрямила спину, взглянув на Бейли. Их глаза встретились на секунду, после чего журналистка отвела взгляд. Бейли спокойно потягивала свой кофе, пытаясь сохранить все то же скучающее выражение лица, что и вчера. Хотя на самом деле, она была весьма заинтригована этим делом. Она ничего не знала о нем, и никто даже не упоминал об этом случае при ней. А журналистка была явно увлечена расследованием, да еще и лейтенант Марш защищал коробку с материалами так, будто она содержит государственную тайну или что-то подобное. И это было главной причиной ее любопытства. Она доверяла Маршу еще меньше, чем он ей.

Она поставила на стол пустую чашку и стала с интересом наблюдать, как репортер надевает перчатки. Небольшая пауза, быстрый хмурый взгляд в ее сторону… Марти вытащила из коробки пакет с личными вещами жертвы. Она решила осмотреть их снова, внимательнее, чем в прошлый раз. Открыла бумажник, и Бейли заметила сначала фотографию, потом счета, лежащие внутри.

Она быстро отложила эти вещи, сняла перчатки и еще что-то набросала в своем блокноте. Наконец журналистка расслабилась, отложила ручку и вздохнула – довольно громко для пустой комнаты. Как раз был подходящий момент, чтобы, как приказал лейтенант, предложить ей свои услуги. Но ей не хотелось, чтобы Марти Эдвардс начала прямо сейчас задавать вопросы – здесь, где лейтенант записывал каждое их слово на пленку. Почему-то Бейли почувствовала потребность защитить ее.

– Полагаю, что на сегодня работа окончена, – сказала Марти, посмотрев на нее. – 42 минуты.

Бейли кивнула, встала и подтащила к себе коробку.

– Я думаю, что если вы захотите побеседовать с кем-то, или осмотреть место преступления, вам потребуется сопровождающий, – Бейли выразительно посмотрела ей в глаза, надеясь, что та будет осторожна с ответом.

– Я думаю, что нужно навестить мать убитого, – ответила Марти. – И возможно, ту улицу, где было найдено тело, – она тоже внимательно посмотрела на Бейли.

– Там нет никаких улик. Это и неудивительно – дело давно заморожено. Полиции было не за что зацепиться.

– Всякое случается.

Бейли начала запечатывать коробку.

– Буду рада сопровождать вас по городу, если не возражаете, – предложила она.

– Очень любезно с вашей стороны, детектив. Ценю ваше предложение.

Бейли кивнула, заклеила коробку и написала свое имя на бумажной ленте.

– Мне нужно удостовериться, что материалы попадут на место, мисс Эдвардс. Если хотите, можете подождать меня снаружи, и мы отправимся туда прямо сейчас, – она сделала паузу. – Или вы планируете визит на какое-то другое время?

– Нет, нет, чем скорее, тем лучше, и для вас меньше беспокойства.

Она запихнула свой блокнот в сумку.

– Жду вас у выхода, детектив.

* * *

Сказать, что она была потрясена предложением детектива, было бы преуменьшением. Рада и потрясена. Однако Марти заметила это преображение в поведении детектива Бейли: от дружеской беседы по телефону до чрезвычайно формального общения в комнате для допросов. Детектив явно пыталась предупредить ее о том, что комната прослушивается.

У Марти была к ней тысяча вопросов, и главный из них – куда, черт побери, делось пресс-папье с фигуркой скорпиона, которое еще вчера было в коробке с материалами?

Пресс-папье было именно той вещью в этой коробке, которую она хотела рассмотреть особенно подробно, во всех деталях. Прошлой ночью она провела исследование в интернете и выяснила, что изображения скорпиона оставляли на месте преступлений в этом штате, начиная с 70-х годов. Это было фирменной подписью какого-то наркокартеля. Пресс-папье с фигуркой скорпиона были обнаружены в восьми случаях убийств в долине Рио-Гранде за последние десять лет. А до этого были пластмассовые скорпионы, бумажные скорпионы, даже скорпионы, вырезанные на коже жертв. Никакую организацию или персону пока не удалось связать с этим символом, поэтому в статьях о них упоминалось просто как об очередном деле Скорпиона.

Как ни удивительно, вся эта информация была собрана на частных сайтах и блогах, и ни одного упоминания о скорпионах не было в официальных полицейских пресс-релизах и протоколах, хотя Марти просмотрела данные по всем городам Долины Рио-Гранде, от самого восточного Корпус-Кристи до самого западного Ларедо.

Она услышала шаги за спиной и с улыбкой обернулась, увидев, что к ней приближается детектив Бейли.

– Спасибо, что вывели меня оттуда, детектив, – сказала она. – У меня мороз по коже, когда за мной подсматривают и подслушивают.

– Да, я надеялась, что вы знаете о ведущемся наблюдении.

Марти кивнула и пристально посмотрела на нее.

– Почему вы помогаете мне?

– Потому что меня заинтересовало это дело.

Бейли двинулась вперед, и Марти последовала за ней.

– Кроме того, как предполагается, я должна шпионить за вами и передавать полученную информацию лейтенанту Маршу.

– В самом деле? Это у вас такая стандартная процедура – когда кто-нибудь заинтересуется нераскрытым делом?

Детектив Бейли засмеялась:

– Думаю, вы были первой, кто обратился сюда с таким запросом.

Она остановилась.

– Где ваша машина?

– На общественной парковке, через дорогу.

– Хорошо. Поезжайте вниз по улице Элизабет. Примерно через шесть кварталов увидите ресторан «Applebee». Я вас там перехвачу.

Марти нахмурилась.

– Мы можем просто оставить мою машину здесь и поехать на вашей прямо отсюда, – предложила она.

– Нет, я хочу, чтобы они подумали, что мы обедаем там.

– Вы меня пугаете. За нами кто-то следит?

– Можете считать меня параноиком, но я уверена, что они установили подслушивающее устройство в ваш автомобиль. Или, как минимум, датчик слежения.

– Но…

– Поговорим позже.

Детектив Бейли отошла, и Марти ничего не оставалось, кроме как следовать ее инструкциям. Она чувствовала себя как в шпионском боевике. Датчик слежения? Что же за беда с этим старым, пыльным, нераскрытым делом, которое никого не интересовало в течение десяти лет? Теперь они похитили из коробки вещественное доказательство, следили за ней в комнате допроса, да еще и приставили детектива, который будет шпионить за ней. Но этот же самый детектив пытается ей помочь.

Или она… возможно, просто изображает желание помочь, чтобы было проще получить информацию?

Но какую информацию? Марти покачала головой. Она не раскрыла никаких тайн. Пока. Но она чувствовала, что может доверять детективу Бейли. Она хорошо разбиралась в людях. Часто достаточно просто посмотреть человеку в глаза, чтобы понять о нем все. Теплые глаза или холодные? Мягкие или жесткие? Дружелюбные или враждебные? У детектива Бейли были темно-карие глаза. И они были теплыми, не холодными. Ей можно было доверять. Во всяком случае, хотелось бы.

Глава 7

– Ничего особенного, обычный ресторанчик. Зато мы сможем побеседовать без свидетелей.

Марти улыбнулась в ответ на слова детектива Бейли, в ожидании заказанных ими корзиночек с морепродуктами. До Порта Изабель они доехали быстро и молча; Марти наблюдала, как исчезают черты города Браунсвилля, по мере того, как они обогнули залив, отделяющий город от острова Саут-Падре. Уличное кафе стояло на самом берегу залива, и после того как они сделали заказ, Марти нашла свободный столик для пикника на пляже, где бы их разговор точно никто не смог подслушать.

– Если бы вы приехали пару недель назад, это место было бы забито подростками из колледжа, – сказала Бейли, пока официант расставлял на столике заказанные корзиночки.

– Да, весенние каникулы – это не для меня, – согласилась Марти. – Никогда не думала, что окажусь на острове Саут-Падре.

Она полила жаркое кетчупом, отодвинула бутылку и потянулась через стол в сторону детектива Бейли, за более острой приправой.

– Я просто хотела выехать из города. К сожалению, я там никому не доверяю. Лейтенант Марш всегда был немного странным, но таким как сейчас я его еще не видела.

– Кому вы не доверяете? Полиции?

– Ничего личного, мисс Эдвардс. Но вам я тоже не доверяю. Вы журналист, у вас своя повестка дня.

– Вполне понимаю вас, детектив, – она улыбнулась. – Проблемы доверия обоюдны. – Марти откусила половинку креветки, прежде чем продолжить. – А почему вы считаете, что они установили прослушку в мой автомобиль?

– Потому что им очень интересно, что вам здесь нужно. Они не понимают, почему вы выбрали именно это дело. Они волнуются из-за чего-то… не знаю, чего именно. И не доверяют вам, – она погрузила свой кусочек жаркого в острый соус и махнула рукой в сторону корзиночки Марти. – Как вам это все?

– Неплохо. В Атланте я редко заказываю морепродукты. Там они не такие свежие.

– Именно в этом месте находится пристань, к которой возвращаются лодки с утренним уловом.

– Вы живете здесь?

– Нет. Но провела много времени на этом острове, – она вытерла руки салфеткой и взяла чашку с чаем. – Так почему же вы взялись за этот случай, мисс Эдвардс?

Марти ухватила пальцами следующую креветку.

– Как вас зовут, детектив?

– Простите?

– Ваше имя. Ненавижу формальности. «Мисс Эдвардс», «детектив Бейли»… – она откусила креветку. – Так как же?

– Кристен.

– Отлично. Вам подходит это имя. И могу я вас попросить называть меня Марти?

– Хорошо. Но я не гарантирую, что всегда отзовусь на «Кристен». Потому что меня все называют детектив Бейли.

– Постараюсь запомнить. Просто я не люблю называть людей по фамилиям. Это обезличивает.

Кристен пожала плечами.

– На работе так принято, – она отпила глоток чая, глядя на Марти поверх края чашки. – Итак: почему именно это дело?

Марти отодвинула опустевшую корзинку и положила локти на стол:

– А вы о нем что-нибудь знаете? Об этом деле?

– Нет, я недавно здесь работаю.

– Тогда, если позволите, обрисую вам ситуацию. Жертва убийства – Карлос Ромеро, 18 лет. По словам его матери, в эту роковую ноябрьскую ночь, в пятницу, десять лет назад, он отправился к своим кузенам в Матаморас. Он ездил туда почти каждую пятницу, там проходили какие-то вечеринки. Я сначала подумала, что он пересекал границу, чтобы выпить алкоголя в баре, ведь в США несовершеннолетним это запрещено, но Кесара – это его сестра – сказала, что это было обычное уличное кафе, где они ужинали и бездельничали. Она сказала, что можно было за него не волноваться, когда он отправлялся в это место.

Кристен указала на корзинку Марти:

– Вы собираетесь съесть ту последнюю креветку?

– Нет, берите, – улыбнулась она, глядя как детективу хватило этой креветки на один укус. – Как бы то ни было, Карлос в этот день поздно вернулся с работы, и его кузены отправились без него. Он планировал сесть на автобус, пересекающий границу, и встретиться с ними уже на месте. А потом вернуться вместе с ними.

– Итак, я правильно поняла, что раньше он так не делал?

– Правильно. – Марти подала Кристен салфетку, – У вас кетчуп вот здесь, – указала она на уголок рта. Она подождала, пока детектив вытрет соус и продолжила:

– В общем, это похоже на убийство случайного прохожего, – сказала она. – Мальчишка был хороший. Отличник, звезда бейсбола. После школы подрабатывал в соседнем продовольственном магазинчике. Просто примерный ребенок.

Она отпила чай, закашлялась.

– Его забили насмерть. Вырезали глаза, язык. Вспороли живот, – она наблюдала, как Кристен воспримет эту информацию, заметив лишь легкое подергивание губ.

– В папках с документами есть рассказ его матери – о его планах на эту ночь. Есть заявление от сестры, Кесары – о том, что он стремился хорошо учиться в школе, собирался поступить в институт и уехать из Браунсвилля. Третий протокол допроса – от его школьного учителя. Тоже о том, что он хороший парень, никаких проблем… – Марти наклонилась вперед. – Вот тут и начинаются странности. Полиция вызывает всех троих еще раз и спрашивает, известно ли им, что Карлос мог быть вовлечен в банду? Все трое сказали, что нет. И тогда появляется четвертое свидетельство – от парня по имени Хавьер Торрес, который рассказал о Карлосе как о члене банды… «активно участвующем в делах банды».

Кристен кивнула:

– Понятно. И что дальше?

– Кесара говорит, что они никогда не слышали об этом Хавьере, который, как предполагается, был близким другом Карлоса. Она также сказала, что те ребята, с которыми дружил Карлос, и его кузены, тоже никогда не слышали про Хавьера Торреса. И тем не менее, полиция приняла во внимание его заявление и закрыла это дело.

– И все это случилось десять лет назад? А как это попало к вам?

– Что вы имеете в виду?

– Как вы обнаружили это дело?

Марти подперла рукой подбородок и задумалась, может ли она действительно доверять этой женщине.

– Сказать вам правду? Или то, что я сказала вашему лейтенанту и игривому Джеймсу Гарзе?

Кристен засмеялась:

– Лейтенант Марш был взбешен тем, что Гарза дал вам это разрешение.

– Вы с ним знакомы?

Она покачала головой. – Почти что нет. Но о его игривом характере знаю не понаслышке.

– Неужели он с вами заигрывал? Не обратил внимание на вашу ориентацию? – увидев ошарашенный взгляд Кристен, Марти хотела забрать свои слова обратно. – Простите… я ужасно бесцеремонна… – она понизила голос. – Или вы скрываете это? – она с облегчением заметила, что собеседница усмехнулась.

– Скрываюсь? Вряд ли.

Марти засмеялась:

– Но он приставал к вам?

– Да. Но я думаю, многие догадываются о моей ориентации, – Кристи положила локти на стол. – Правда, до сих пор никто не спрашивал.

– По вам это не заметно, я просто предположила. Я имею в виду, что вы не подходите под стереотипы, – сказала Марти. Нет, по внешнему виду она бы не догадалась, что Кристен Бейли была лесбиянкой. Ее волосы не были слишком короткими, она не носила мужскую одежду. Хотя и слишком женственной она не выглядела. Черные брюки и мокасины, обычные часы – не золотые и не серебряные, на простом кожаном ремешке. Не носила никаких украшений – даже сережек. И на лице, как и в прошлый раз – только едва заметный намек на косметику.

– Некоторое время назад я писала статью о проблеме дискриминации, и брала интервью у множества женщин-полицейских, – объяснила Марти. – И обнаружила, что есть некоторые различия в том, как ведут себя полицейские традиционной и нетрадиционной ориентации. Надеюсь, я не оскорбила вас?

– Нет, нисколько.

– А что вы имели в виду, когда сказали «никто не спрашивал»? Обычно ведь коллеги интересуются…

– Я здесь чужак. Не местный житель. Я приехала из Хьюстона и получила эту работу благодаря своему капитану, который подергал за некоторые ниточки, – она пожала плечами. – Так что со мной тут мало кто общается. Даже по службе, – она улыбнулась. – Обычно я получаю небольшие персональные задания, вроде этого. Последить за любопытными репортерами.

Теперь любопытство Марти было задето. И она сделала то, что всегда начинала делать в таком случае. Она стала задавать вопросы.

– Почему вы приехали сюда из Хьюстона? – ей показалось, что детектив не ответит, но через несколько секунд она заговорила.

– Один мой родственник болен. И я вынуждена находиться здесь.

– Что…

– Как видите, ничего интересного. А теперь расскажите, что вы сказали лейтенанту Маршу?

Марти подавила свой репортерский инстинкт и решила отложить свои расспросы до более подходящего времени. И вернула свои мысли к рассматриваемому делу и тому, что именно она соврала лейтенанту.

– Со мной связалась Кесаро Ромеро, сестра убитого. Она прочитала мою книгу и подумала…

– Что за книга?

Марти небрежно взмахнула рукой:

– Ничего особенного, правда. Я выбрала несколько нераскрытых дел, которые мне удалось расследовать, и собрала их в одно детективное повествование. Это было достаточно успешно, в своем роде, но не мейнстрим. Я думаю, что единственной причиной, по которой Кесара это прочитала, было то самое дело. Из-за него моя книга стала для нее чем-то личным.

– Она сейчас здесь, в Браунсвилле?

– Нет, она сейчас живет в Сан-Антонио. Мы три-четыре раза беседовали по телефону. Она по сей день отрицает, что ее брат мог входить в банду. Так что, она убедила меня, что полиция пошла самым простым путем и выдвинула версию с «бандами», чтобы закрыть дело.

– Но ведь лейтенанту вы этого не говорили?

– О сестре я точно не упоминала. Я сразу поняла, что он недоволен моим присутствием здесь, и постаралась представить все как можно более безобидно. Сказала, что пишу книгу о подростковых бандах и среди прочих случаев наткнулась на это дело. Я также сказала ему, что вероятно, в книгу войдет крайне сжатая информация о деле, чтобы сократить объем.

– Значит, вы сейчас пишете вторую книгу?

Марти покачала головой:

– Нет. Может быть, когда-нибудь позже, но не сейчас. Я только собираю материал. Просто поговорив с его сестрой и услышав, насколько она убеждена в том, что убийство не связано с бандами… в общем, мне стало интересно. И теперь, после первого знакомства с материалами, я вижу, что расследование этого преступления было едва начато. Я не обвиняю ни вас, ни ваше полицейское управление, но очевидно, что в этом случае были продемонстрированы как минимум некомпетентность и пренебрежение. А как максимум – укрывательство преступника.

Марти была немного удивлена, что Кристен ничего не ответила не это. Фактически, детектив только кивнула, соглашаясь.

– Коробка с вещдоками была вскрыта, – сказала Кристен после паузы. Не увидев удивления на лице Марти, она приподняла бровь:

– Вы знали об этом?

– Я догадалась, – ответила она. – В коробке кое-чего недоставало.

– Печать, которую я наложила вчера, была вскрыта, а потом снова заклеена.

– В коробке была одна вещь. Стеклянное пресс-папье с фигуркой скорпиона, вплавленной внутрь – его нашли на месте преступления. Вчера вечером я кое-что узнала о нем. Это или смертельная подпись одного из наркобаронов, или уловка, мистификация, – она посмотрела на Кристен. – А сегодня утром его в коробке уже не было.

– Что вы имеете в виду под мистификацией?

– В интернете есть информация, датированная 30-летней и еще большей давностью, об изображениях скорпиона, оставляемых на месте убийств. Стеклянное пресс-папье фигурирует только в данных за последние 10–11 лет. А до этого были пластмассовые скорпионы, бумажные скорпионы, и тому подобное.

Возможный признак мистификации – в том, что я не смогла найти ни одного упоминания о символе-скорпионе ни в одном полицейском отчете, ни в одном городе штата. Ни одного упоминания вообще.

Кристен смяла салфетку и бросила ее на стол:

– И какой вывод вы можете сделать из этого убийства?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, я о том способе, который вы описали… глаза, язык – это больше похоже на ритуальное убийство, чем на бандитское. Глаза – значит, он видел что-то, чего не должен был. Язык – чтобы не говорил об этом.

Марти кивнула. Она задумывалась над такой версией.

– Да, и это делает еще более правдоподобной версию с наркокартелем, – она чуть склонилась к собеседнице. – А что известно о здешних бандах?

– Как я уже говорила, я не вполне в курсе текущих дел полиции. Но скорее всего, у них не слишком большие проблемы с бандами. Не больше и не меньше, чем в любом небольшом городе с низким экономическим статусом, вроде Браунсвилля.

– Что это значит?

– Это довольно бедный город. Хотя здесь и есть университет, образовательный уровень жителей низкий. Хорошо оплачиваемых рабочих мест здесь немного, и уровень безработицы выше, чем в среднем по стране.

– Подходящая среда для молодых бунтарей, ищущих признания.

– Да.

– В том числе наркотики…

– Вы имеете в виду наркотрафик?

– И это тоже.

Кристен кивнула:

– Это одна из версий в нашем деле, – она сложила пустые корзинки на столе одну в одну.

– Я не читала документов по делу, так что мне пока трудно сформулировать мнение – является официальная версия прикрытием или нет.

– Я понимаю. Но позвольте мне спросить кое-что. Раз уж ваш лейтенант поручил вам следить за мной, сомневаюсь, что он имел в виду ваше участие в таком обсуждении. Вы делаете это, противореча его приказу? Или это такой тонкий способ получить больше информации?

– Несмотря на то, что он хотел бы знать каждую вашу мысль и каждое ваше действие по поводу этого дела, я не разделяю его позицию. Нераскрытое дело – это нераскрытое дело, и любая помощь со стороны способствует нахождению верного решения. Частные расследования – это благословение, а не проклятие. Так что… я не шпионю за вами. Я скорее удовлетворяю собственное любопытство.

– А что вы скажете, когда он спросит, что вам удалось выяснить?

– Скажу ему, что вы не слишком разговорчивы. Но конечно, я должна буду сопровождать вас каждый раз, когда вы захотите с кем-то встретиться для разговора об этом деле.

– А что если я откажусь от полицейского эскорта?

– Но вы ведь не откажетесь. Потому что вам тоже важно знать, что затевает лейтенант. И если вы откажетесь от сотрудничества со мной, у вас не будет источника полицейской информации.

Марти улыбнулась:

– Вы ему не доверяете, не так ли?

– Совершенно.

– Тогда почему вы все еще работаете здесь? – ее вопрос был встречен тишиной и пустым взглядом. Пристальный взгляд Марти не дрогнул; детектив первой вздохнула и отвела глаза.

От молчания их отвлекла стайка чаек, прилетевших с моря в сторону кафе и рассевшихся на рекламных вывесках. Марти посмотрела на ту птицу, которая приземлилась рядом с их столиком.

– Я давно не бывала на побережье, – сказала она. – Здесь очень приятно.

– Да, тепло. Хотя летом будет душно и жарко, даже бриз не спасает.

Марти снова встретилась глазами с Кристен:

– Извините. Я журналист. Моя работа – задавать вопросы. Я не хотела совать нос в то, что меня не касается.

Детектив просто пожала плечами и встала, собрав мусор со стола в корзинки:

– Наверное, пора вернуться в город?

Марти последовала за ней, подхватив тему:

– Я бы хотела сегодня поговорить с матерью убитого. Как думаете, это возможно?

– Вы с ней созванивались?

– Нет, но Кесара сказала, что она не работает. Она должна быть дома.