Текст книги "Как поцеловать кинозвезду (ЛП)"

Автор книги: Дженни Проктор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Он какое-то время молчит, а потом говорит:

– Мне правда жаль, что я выкупил у тебя исследовательский участок.

Я пожимаю плечами.

– Университет всё равно бы его продал. Лучше уж тебе, чем тем, кто построил бы там горные кондоминиумы или ещё какую-то ерунду. Я, конечно, сначала злилась, но в итоге мне нравится, что ты с ним сделал.

– Ах да, я чуть не забыл, – говорит он. – У меня для тебя с утра новые фотографии.

Я тут же выпрямляюсь.

– Белок?

Он кивает.

– Сегодня с ними был четвёртый. Не думаю, что раньше его видел. У него хвост чуть пушистее, чем у остальных.

– Ты их различаешь?

Он улыбается.

– Сначала не мог. Но мне нравится за ними наблюдать. Чем чаще смотрю, тем легче становится. – Он кивает на телефон в подстаканнике. – Можешь сама посмотреть. Это последние снимки в папке «Избранное».

Я тянусь к телефону, подношу его к его лицу, чтобы разблокировать. Немного пролистываю галерею, нахожу нужную папку и открываю.

– Видишь, у этого слева маленькое серое пятнышко между глазами? – говорит он. – Я его называю Уголёк. А ту, что справа, – Коллин.

– Коллин? Это ещё что за имя?

– Ты шутишь? Имя идеальное. Это ведь прям вылиты Коллин. Не говори, что ты этого не видишь.

Я тихо смеюсь, пролистывая к следующему фото.

– А это новенький? – На снимке – чуть меньшая белка с гораздо более пушистым хвостом.

– Ага. Имя ещё не придумал. Но он ведь новый, правда? Ты раньше его видела?

– Надо будет сравнить с моими снимками, чтобы убедиться, но, кажется, нет.

Я пролистываю фото ещё раз, но случайно делаю лишний свайп, и на экране появляется другое изображение. У меня перехватывает дыхание. Это фотография со дня, когда мы были в бассейне, только на ней отчётливо видно моё лицо. Я улыбаюсь, одной рукой откидываю мокрые волосы и держу их, словно собирая в хвост, а через плечо смотрю назад с выражением, в котором вот-вот вспыхнет смех.

Флинт бросает взгляд и, видимо, понимает, почему я замолчала.

– Боже, Одри. Извини. Это… Мне надо было спросить, прежде чем сохранить. Просто я… – Он обрывает себя и поднимает руку, проводя ею по волосам. Тихо ругается. – Наверное, выгляжу полным извращенцем.

Я выдыхаю со смешком.

– Я знала, что ты меня фотографируешь, Флинт. Всё в порядке.

Он кивает.

– Просто… – Он прочищает горло. – Мне очень нравится это фото с тобой.

Я сглатываю. Ему нравится моё фото?

Жар мгновенно пронзает всё тело – от кончиков пальцев до самых пяток. Я понимаю, что это всего лишь всплеск адреналина и норэпинефрина, из-за которого кожа кажется горячей и чувствительной. Это гормоны, не логика. Мне не стоит позволять им влиять на мои мысли.

Но он сохранил мою фотографию в телефоне. Ему настолько нравится, как я выгляжу, что он добавил её в избранное.

– Спасибо, – тихо говорю я. Вдыхаю, надеясь, что он не заметит, как дрожит мой голос. – Правда, ничего страшного, что ты её сохранил.

Он приподнимает брови, в глазах вспыхивает что-то похожее на надежду, и это не должно удивлять. Флинт ведь сказал, что я ему нравлюсь.

Ну, не совсем сказал. Он сказал, что желание поцеловать меня не было притворством. Но если подумать, это ведь не одно и то же. Он вполне может хотеть меня поцеловать и при этом не хотеть настоящих отношений. Но в то же время это на него не похоже. Флинт не выглядит мужчиной, который увлекается ни к чему не обязывающими интрижками. Хотя, может, я ошибаюсь. Но вряд ли.

Мы паркуем пикап на стоянке у аэропорта, откуда позже его заберут братья Флинта. Прежде чем выйти, он надевает бейсболку, потом натягивает капюшон поверх неё. Завершает образ тёмными солнцезащитными очками.

Надо отдать ему должное. Если бы я не знала, кто он такой, могла бы и не узнать. Хотя я, наверное, не самый объективный судья – месяц назад я вообще не имела ни малейшего понятия, кто он.

Он достаёт из машины мои чемоданы и один свой, и я уже начинаю сомневаться, как мы всё это дотащим до терминала. Но не успеваю даже открыть рот, как появляется Нейт с тележкой для багажа.

– Спасибо, дружище, – говорит Флинт и помогает Нейту всё загрузить. Потом протягивает мне руку, быстро сжимает мои пальцы, переплетая их со своими. – Просто доверься мне, ладно? Я со всем справлюсь.

Я киваю, понимая, что действительно ему доверяю.

И, возможно, это пугает меня даже сильнее, чем папарацци.

Глава 20

Одри

Это самое странное ощущение на свете.

Все смотрят на нас.

Флинт крепко держит меня за руку, а Нейт, похожий на гору, идёт в нескольких шагах впереди, так что я не чувствую себя в опасности. Но все эти взгляды – это самое дезориентирующее чувство, которое я когда-либо испытывала.

В очереди на досмотр Флинт притягивает меня ближе.

– Одри, хватит смотреть на людей, ладно? – говорит он мягко, совсем не в наказание, но мои щеки всё равно заливаются жаром, хотя, может, это от его тёплого дыхания, скользящего по моему уху. – Если посмотришь кому-то в глаза – это как приглашение к разговору. А достаточно одному подойти, и плотина прорвётся. Все подойдут, и мы никогда не дойдём до выхода на посадку.

Я киваю.

– Поняла. Без зрительного контакта.

Он обнимает меня и прижимает к себе. К своей тёплой, надёжной, восхитительно потрясающей груди.

– Просто смотри на меня, – шепчет он в мои волосы.

Позади нас кто-то выкрикивает его имя. Я вздрагиваю и начинаю оборачиваться – рефлекс, но рука Флинта крепче прижимает меня к себе.

– Не смотри, – шепчет он, и я расслабляюсь, обнимая его за талию так, что мы оказываемся лицом к лицу. Я прижимаюсь лбом к его груди и тихо стону.

– Это не специально. Просто автоматическая реакция. Как ты сдерживаешься?

– Практика, – отвечает он. – Кстати, ты отлично справляешься с ролью подруги. – Его руки чуть сильнее обнимают меня.

– Правда?

– Ммм-хм. Я уже почти сам поверил, хотя знаю, что ты всё это играешь.

Стоять вот так, в объятиях Флинта, удивительно легко, и я даже расстраиваюсь, когда приходится отойти, чтобы пройти через рамку металлоискателя.

Сотрудница TSA (*Transportation Security Administration – это агентство в США, отвечающее за обеспечение безопасности на транспорте, в первую очередь в аэропортах и на авиаперелётах.) на другом конце просит сфотографироваться с Флинтом, и он с лёгкой улыбкой становится рядом, обнимая её за плечи, пока её напарник делает снимок.

Вернувшись ко мне, он снова берёт меня за руку и подносит к губам, целуя чуть выше костяшек пальцев.

И это он считает, что я хорошо изображаю подругу? Да я просто таю у него в руках.

Я думаю, мы сразу направимся к выходу, ведь посадка уже началась, но вместо этого мы с Флинтом отделяемся от Нейта и Джони и заходим в зал ожидания для частых пассажиров. Там почти никого – возможно, из-за времени суток? – и Флинт сразу стягивает капюшон и снимает очки.

– Не торопишься на посадку?

Он качает головой.

– Нейт с Джони зайдут первыми, предупредят сотрудников, что мы подходим. Потом напишут, когда почти все будут на борту, чтобы нам не пришлось сидеть, пока мимо нас проходит толпа.

– Ух, сколько всего тебе приходится учитывать.

Он улыбается – тем лёгким, расслабленным выражением, которое я начинаю обожать.

– Голодна? – Он осматривается. – Здесь обычно бывают закуски. И туалеты. Удобно, когда не хочешь, чтобы тебя поймали возле кабинки.

Я приподнимаю брови.

– С тобой и правда такое случалось?

– Больше раз, чем я могу сосчитать.

Мы вместе подходим к столу с угощениями и напитками. Чуть дальше за стойкой бармен наливает пиво пожилому мужчине.

Флинт кладёт руки мне на плечи, мягко сжимая.

– У нас всего несколько минут. Я схожу в туалет, пока есть возможность. Ты справишься одна? – Его взгляд метается по залу, словно он и правда беспокоится о моей безопасности.

Кроме нас и мужчины у бара, никого нет, но его забота всё равно приятна.

– Всё будет хорошо, – говорю я.

Он наклоняется и целует меня в лоб.

– Сейчас вернусь.

Я закрываю глаза всего на секунду. Так легко поддаться. Просто впитать всё его внимание, обернуть его вокруг сердца. Отбросить страх, который стоит передо мной, как бетонная стена, и просто… посмотреть, что будет.

Смогла бы я? Могла бы я…

– Боже мой. Вы правда встречаетесь с Флинтом Хоторном? Это же он, да? Клянусь, если это не он, то у вашего парня есть его двойник.

Женщина появилась из ниоткуда – правда ли она вошла за то короткое время, пока я моргнула? – и теперь стоит опасно близко. Её взгляд странный. Она не просто ждёт ответа, она будто считает, что имеет на него право.

Я понимаю, что цель всей этой поездки – создать образ пары. Но обязательно ли делать это прямо сейчас?

Я отступаю на шаг.

– Да, смешно, правда? Ему часто это говорят.

Женщина хмурится.

– То есть, это не он?

Я краем глаза замечаю, как Флинт выходит из туалета. Делаю ещё шаг назад – от неё и к нему.

– Извините. Мне нужно идти.

Она смотрит на меня, потом на Флинта, и её выражение меняется.

– Да ладно! – восклицает она. – Это действительно он!

Я быстро подхожу к Флинту, хватаю его за руку, которую он уже протягивает. Он смотрит через моё плечо, вежливо кивает женщине.

– Здравствуйте, – и тут же ведёт меня прочь.

– Она буквально вынырнула из ниоткуда, – говорю я, пока мы идём. – Даже не поздоровалась. Сразу: «Это ваш парень, Флинт Хоторн?»

– И что ты сказала?

– Сказала что-то вроде: «Да, забавно. Его часто путают».

Он смеётся.

– Этот номер мне пару раз реально помог.

Мы подходим к выходу на посадку, Флинт замедляет шаг. Люди всё ещё кругом, хоть посадка уже началась.

– Подожди-ка, – говорит он. Он тянет меня к стене и разворачивает так, чтобы я оказалась спиной к ней, а сам встаёт передо мной, заслоняя своим телом. Я поднимаю руки и прижимаю их к его груди, наслаждаясь теплом, исходящим от него.

– Что мы делаем? – шепчу я.

Он улыбается.

– Прячемся.

– Хмм. Часто так делаешь?

– Когда один – это выглядит странно. Мужик у стены в одиночку – повод для тревоги. А вот сейчас… – Он склоняется и касается носом моей щеки. – Сейчас я просто выгляжу как парень, который получает незабываемый прощальный поцелуй.

– Это не прощание, мы же уже прошли досмотр.

Глупость. Но если думать о логике аэропортов, я смогу не поцеловать его прямо сейчас. А это… это пугающее открытие. Мы всего два часа как начали притворяться парой, а я уже готова отбросить всякое притворство?

– Верно, – говорит Флинт. – Чёртова TSA испортила столько грандиозных жестов своими правилами.

– Грандиозные жесты? Это из романтических фильмов?

Он смеётся.

– О, Одри. Мне есть чему тебя научить.

Мы стоим так, обнявшись, ещё несколько минут. Наконец, телефон Флинта вибрирует в кармане, он достаёт его.

– Всё. Нейт написал – можно идти на посадку.

Мы подходим к выходу на посадку, держась за руки. Девушка на стойке улыбается так широко, будто её лицо вот-вот треснет.

– Для нас честь приветствовать вас на борту, мистер Хоторн, – говорит она немного сбившимся голосом.

Флинт улыбается с лёгкостью.

– Спасибо, Марси. Приятно это слышать.

Мы не успеваем сделать и двух шагов, как она зовёт нас и просит сделать с ним фото.

Разумеется, Флинт с радостью соглашается.

Я снова удивляюсь, как легко он со всем справляется.

Мы устраиваемся на наших очень комфортных местах в первом ряду, и я изо всех сил стараюсь не встречаться взглядом с женщинами через проход, которые откровенно глазеют. Флинт сидит у окна, и я поворачиваюсь к нему. Если смотреть только на него – не придётся глядеть ни на кого больше, даже если я чувствую, как на меня уставились сзади.

Я слегка вздрагиваю всем телом, хотя волосы на затылке уже встали дыбом. Это крайне неприятное ощущение, будто по коже ползают крошечные червячки.

– Флинт, я буквально чувствую, как на нас пялятся. Как ты можешь сидеть спокойно?

– Клянусь, со временем привыкаешь. – Он достаёт наушники. – Вот. Надень один. Я подумал, может, посмотрим фильм вместе.

Я кривлюсь.

– Какой фильм? Потому что я взяла последний номер Wildlife Biology, и там потрясающая статья о поведенческой эволюции, которую я очень хочу прочитать.

– О, тогда тем более! – с серьёзным видом говорит он. – Почитаешь вслух.

Если бы я не заметила, как дёрнулись уголки его губ, могла бы и поверить. Но я уже начинаю распознавать его сигналы. Какой бы он ни был актёр, сейчас я читаю его, как открытую книгу. Я тянусь и шлёпаю его по груди.

– Очень смешно, мистер Хоторн. Эволюция, между прочим, крайне важный предмет.

– Я и не сомневаюсь, – говорит он более серьёзным тоном. – Но давай. Будет весело. Я больше часа выбирал фильм, который тебе точно понравится.

– Ладно, – вздыхаю я. – Но потом ты обязан выслушать мою статью.

– Звучит как идеальная сказка на ночь, – отвечает он. – Я вырублюсь моментально.

Я закатываю глаза на его шутку, хотя на мгновение отвлекаюсь от мысли… лечь в постель с Флинтом.

Я уверена, что у Флинта никаких ожиданий в этом плане. Он сам дал мне контроль – даже поцелуй зависит от меня. Но чтобы сохранить образ пары, его пиарщик Саймон настаивает: мы должны жить в одном номере. Хотя бы казаться теми, кто пользуется одной ванной, спит в одной кровати. Иначе персонал отеля может растрепать.

Говорят, что достаточно пары фраз, чтобы горничная продала их таблоидам. А заголовок «Подруга Флинта Хоторна живёт в другом номере» точно привлечёт внимание.

По крайней мере, именно так считают мои сёстры, которые уже досконально разобрали всю эту ситуацию.

Когда стюардесса принимает заказ на напитки, Флинт запускает фильм, откидывается в угол кресла и притягивает меня к себе, чтобы я оперлась на его грудь. Так держать телефон удобнее, поэтому я беру его из его рук, а он обнимает меня за талию.

Ну ладно. Бывают и похуже места на борту самолёта, даже если из этой позиции я прекрасно вижу, как женщины через проход продолжают сверлить нас взглядом.

На вид им чуть больше моего возраста. Одна из них настолько нагло пожирает Флинта глазами, что у меня начинает закипать кровь. Почувствовав неожиданную решимость, я смотрю ей прямо в глаза и поднимаю брови в немом у тебя какие-то вопросы?

Женщина тут же отводит взгляд и чуть откидывается назад.

Флинт сзади тихо смеётся, и его грудь вздрагивает под моей щекой.

– Отлично сработано, – шепчет он.

Не уверена, что для фальшивых отношений нужна настоящая ревность, но если это помогает убедительно играть – почему бы не опереться на то, что я действительно чувствую?

Я поднимаю голову и целую его в челюсть.

Я чувствую, как Флинт делает неровный вдох в тот момент, когда мои губы касаются его кожи. Щетина колется, но это такая приятная, тёплая колкость и я бы с радостью поцеловала его ещё раз.

Желание вспыхивает где-то глубоко, разливаясь по телу жаром и покалыванием. Я изо всех сил стараюсь взять себя в руки.

Во-первых, это абсолютно неподходящее место.

А во-вторых…

Во-вторых, я уже не помню, почему не стоит.

Путь из Эшвилла до Атланты занимает совсем немного времени; там мы пересаживаемся на другой рейс – теперь уже прямой до Лос-Анджелеса. Мы повторяем ту же процедуру, что и раньше: прячемся в лаунже, пока почти все не поднимутся на борт, а потом заходим в последнюю минуту. У выхода на посадку Флинт снова фотографируется с девушкой на регистрации, а потом и со стюардессой первого класса и только потом мы, наконец, устраиваемся на своих местах.

– Ты вообще когда-нибудь отказываешься? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Обычно нет. Перетерпеть пятнадцать секунд ради фото проще, чем потом читать в интернете, как на Реддите пишут, что ты хам.

– Люди и правда такое пишут?

Он кивает.

– «Будь вежливым, уважительным, щедрым на время и внимание» – так говорит Саймон. По его словам, это сильно упрощает ему работу и делает мою карьеру гораздо успешнее.

К счастью, через проход от нас сидят двое бизнесменов, и, похоже, им абсолютно плевать, кто такой Флинт и в каких фильмах он снимался. Технически это значит, что можно особо не стараться изображать пару, но Флинта это явно не останавливает.

Кажется, за почти пять часов полёта он дотрагивается до меня тысячу раз. Кладёт руку мне на спину, когда начинается турбулентность. Толкает коленом, когда в фильме случается что-то смешное – мы досматриваем тот самый, что начали в прошлом полёте. Обнимает за плечи, когда стюардесса неожиданно в лоб спрашивает, встречается ли он с кем-то.

Ну серьёзно, она что, думает, я его сестра? Или не заметила, сколько раз мы касались друг друга за этот рейс?

Флинт реагирует профессионально, легко уводя разговор.

– Предпочитаю не говорить о личной жизни, Джессика. Надеюсь, вы меня понимаете.

Но при этом его рука уже лежит на моей талии, и он смотрит на неё так, что та тут же кивает и уходит. Каждый раз, когда она проходит мимо, Флинт обязательно касается меня. Один раз даже наклоняется и мягко целует в кожу чуть ниже мочки уха.

– Знаешь, с тобой лететь гораздо приятнее, – говорит он перед самой посадкой. – Обычно рядом сидит Нейт, чтобы отгонять чересчур рьяных фанатов. Но ты куда интереснее как щит.

– Очень рада, что пригодилась, – сухо замечаю я, и он усмехается.

– Ты гораздо больше, чем просто полезна, – говорит он. – Это был лучший перелёт через всю страну в моей жизни.

Настроение остаётся лёгким до самой посадки в Лос-Анджелесе. Когда самолёт рулит к терминалу, лицо Флинта становится серьёзным. Он надевает кепку, но очки оставляет в руке.

– Не хочешь полный камуфляж? – спрашиваю я, и он качает головой.

Отвечает за него Джони, наклоняясь вперёд с места позади нас, где она сидит рядом с Нейтом.

– В этот раз никаких маскировок. Фотографы должны чётко заснять лицо. Никаких сомнений, кто это.

Флинт кивает.

– Джаспер на месте?

– Да. Он будет сразу за зоной досмотра.

– Джаспер? – уточняю я.

– Один из немногих в этом бизнесе, кто не совсем подонок, – отвечает она и смотрит на меня. – Одри, ты всё время держись рядом с Флинтом. Ни за что не отпускай его руку, что бы ни случилось. Нейт будет с другой стороны, но люди всё равно попытаются подойти. Слишком близко. Не останавливайся, не смотри им в глаза и не отвечай на вопросы, что бы они ни спрашивали.

– Поняла. Не останавливаться. Не смотреть. Не отвечать.

– И не отпускай, – повторяет она. – Машина уже ждёт у выхода. Нейт останется с вами, пока вы не окажетесь внутри, а мы догоним вас, как только заберём багаж. Но выходить из машины у отеля…

– Пока вы не подъедете, – заканчивает Флинт, закатывая глаза. – Как всегда.

– Я говорила это и для Одри, и тебе в напоминание, – замечает Джони. – Когда-нибудь ты ещё поблагодаришь меня за моё занудство.

– Я уже благодарен, Джони, – улыбается он и сжимает мою руку. – Готова?

– Ни капли, – отвечаю я мгновенно.

Он тепло улыбается.

– У тебя отлично получится.

И самое странное – я почти верю ему.

Глава 21

Флинт

Не то чтобы я раньше не проходил через аэропорт. Я и с толпами сталкивался, и слушал выкрики по ходу движения. Слышал, как щёлкают камеры, ловя десятки кадров, видел, как поднимаются телефоны, чтобы снять видео.

Но я никогда не делал этого рядом с другим человеком.

Когда я один – не страшно. Я улыбаюсь. Иногда даже раздаю автографы. Но сегодня? Всё, чего я хочу – просто выбраться отсюда как можно быстрее и уберечь Одри.

Одри вся напряжена. Плечи сжаты, шаги сбивчивые. Она так сжимает мою руку, что я уже не чувствую пальцев. Мы вот-вот выйдем из зоны терминала, а за пределами безопасности нас ждёт куда большая толпа, чем здесь, где нас узнают только случайные пассажиры.

А снаружи? Нас ждут те, кто пришёл специально за мной.

Понятия не имею, скольким фотографам Саймон слил информацию, но слухи разлетаются молниеносно. И если кто-то из тех, кто видел нас на предыдущих рейсах, выложил фото в соцсети, то нас будут ждать не только папарацци, но и фанаты. Никогда не перестану удивляться, сколько времени люди тратят, чтобы выследить, где и когда я появлюсь – мониторят рейсы, выискивают мельчайшие упоминания.

Одри спотыкается, дёргая меня за руку, и я успеваю перехватить её, не давая упасть.

– Всё в порядке? – подвожу её к стене, и Нейт тут же встаёт за нами, прикрывая от остальных.

Одри кивает, одновременно поднимая дрожащую руку между нами.

– Да. Абсолютно.

Я беру её ладонь, подношу к губам. Раз, потом ещё раз.

Мне не стоило её сюда звать.

– Эй. – Я отпускаю её руки и касаюсь лица, заставляя посмотреть прямо в глаза. – Всё будет хорошо. Дыши вместе со мной. – Она кивает, и мы вместе делаем медленный вдох. – Я рядом. Я не дам тебе пропасть.

– Хорошо, – шепчет она. – Хорошо.

Мы проходим всего метров пятнадцать от зоны досмотра, когда начинается. Сначала просто выкрикивают моё имя. Потом посыпались вопросы.

– Флинт, кто это с тобой?

– Новая девушка, Флинт?

– Ты изменяешь Клэр?

– Как долго вы встречаетесь?

– Что Клэр думает о твоих новых отношениях?

Я оглядываюсь в толпе, и сразу замечаю красную бейсболку Джаспера. Встречаюсь с ним взглядом и наклоняюсь к Одри.

– Смотри вверх и чуть влево, – шепчу.

Она поднимает взгляд. Надеюсь, Джаспер успеет нас сфотографировать.

Толпа движется вместе с нами, всё плотнее обступая со всех сторон, несмотря на попытки Нейта держать дистанцию. Теперь уже кричат и Одри.

– Как тебя зовут, красавица?

– Как вы познакомились с Флинтом?

– Вы уже переспали?

Я слышу, как она вздыхает после последнего вопроса, и крепче сжимаю её руку, притягиваю к себе, обнимая за талию.

– Не обращай внимания, – говорю ей на ухо. – Мы почти на месте.

Кэнджи ждёт нас у обочины в тёмном внедорожнике, как и обещала Джони. Он выскакивает из машины и распахивает дверь, заслоняя нас собой. Вместе с Нейтом с другой стороны мы влетаем в салон почти без помех.

Сложно поверить, но Кэнджи даже больше Нейта. Плечи, как у игрока НФЛ, но по характеру он мягче, чем мой мизинец. Я ни разу не видел, чтобы его что-то выводило из себя – именно поэтому я так люблю с ним работать. Он воспринимает всё спокойно.

Когда мы внутри, Кэнджи закрывает дверь и садится за нами. Нейт возвращается в толпу, чтобы найти Джони и забрать багаж.

Одри выдыхает, откидываясь на спинку сиденья.

– Это было безумие.

– Даже для нас – чересчур, – соглашаюсь. Оборачиваюсь к Кэнджи: – Что вообще происходит?

– Да это ты происходишь, брат, – спокойно отвечает он. – Какой-то крупный инфлюенсер выложил фото, где вы в обнимку в самолёте. Оно стало вирусным за пять секунд. – Он тянется через меня, протягивая Одри руку: – Я Кэнджи. Рад познакомиться.

– Я много о вас слышала, – отвечает она.

Кэнджи бросает на меня взгляд с приподнятой бровью.

– Не волнуйся. Я всего лишь сказал, что ты размером с дерево, но душой как котёнок. Самые жуткие тайны при себе оставил.

– Главное, помни: сколько бы компромата на меня у тебя ни было – у меня всегда будет больше на тебя, – фыркает он. Потом достаёт телефон и открывает сайт журнала People. Заголовок огромный, жирный, красный: «Флинт Хоторн влюблён?»

– Если ты хотел, чтобы мир узнал, что у тебя новая девушка и это не Клэр МакКинзи – поздравляю, ты добился своего.

Он не осуждает – не прямо. Но это и не нужно. Он с самого начала был против этой затеи.

Я смотрю на лицо Одри – усталое, с тёмными кругами под глазами, и невольно задаюсь вопросом: а может, он был прав?

И снова я думаю: а что бы было, если бы я просто пригласил её на свидание? Без схем, без Лос-Анджелеса, без притворства. Просто сказал бы, что она мне нравится, что я хочу поужинать с ней.

И как каждый раз прежде, эта мысль тонет в сомнении.

Мне может не нравиться, что приходится врать всем, но правда в том, что Одри не согласилась бы, если бы я просто пригласил её на ужин. Не ради того ада, что только что произошёл. Она бы не выбрала это.

Она бы не выбрала меня.

Поэтому я благодарен Джони, что она превратила безумную идею Саймона во что-то, с чем я хотя бы могу смириться.

Это дало мне время рядом с Одри.

И за это я никогда не пожалею.

Сработает ли это на фоне всей шумихи вокруг фильма – вопрос открытый.

Пара фото с Одри в моём Instagram остановили язвительные комментарии от Клэр, но надолго ли?

Если я чему-то и научился за всё время в этом бизнесе, так это тому, что ты не можешь полностью контролировать ни одну историю. Всё может сорваться с катушек в любую секунду. Всё, что остаётся – держаться.

– Кстати, – говорит Кэнджи. – На премьере завтра будет Марк Шеридан. Он подтвердил участие в последний момент, но придёт.

Я распрямляюсь в кресле, наклоняюсь вперёд, чтобы видеть Кэнджи – задача не из лёгких, учитывая, сколько места он занимает на заднем сиденье.

– Он будет? Это хороший знак?

Кэнджи пожимает плечами.

– Плохим его точно не назовёшь.

– Марк Шеридан? – спрашивает Одри, наклоняясь вперёд, чтобы посмотреть на него. – Это тот, кто снимал документалку про бурение на шельфе?

Брови Кэнджи поднимаются.

– Большинство знает его по Оскарам, но ладно. Шельф.

– Один из этих Оскаров он как раз и получил за ту документалку, – добавляю я, и Кэнджи поднимает ладонь, признавая правоту. – Но самое главное, – снова смотрю на Одри, – он продюсер фильма, в котором я очень хочу сняться. Если он будет на премьере, значит, есть шанс, что он захочет познакомиться.

– Это не тот проект, о котором ты говорил на днях? Который ты сам продюсируешь?

Я качаю головой.

– Нет, это другое. Тот уже в работе.

Она кивает.

– Звучит как что-то важное.

– Это потрясающая роль. Она глубокая, немного интеллектуальная. Сложный персонаж. Но, чёрт, когда я прочитал сценарий, всё внутри будто откликнулось. Знаешь, прямо до костей почувствовал, что это моё.

Одри тянется ко мне и сжимает руку, её губы расплываются в улыбке и в этот момент в груди вспыхивает жар.

– Мне нравится, когда ты рассказываешь о своей работе, – говорит она.

Я ловлю её взгляд.

– Правда? Ты ведь помнишь, что моя работа – это кино?

Она закатывает глаза и пытается выдернуть руку.

– Звучит так, будто я полная неуч. Между прочим, я уже посмотрела два фильма с тобой, и оба мне очень понравились. Так что вот.

Я ухмыляюсь и крепче сжимаю её пальцы. Нет уж, так легко она от меня не уйдёт.

– Два есть, осталось только пару тысяч.

– Суть в том, – говорит она, укоризненно грозя пальцем перед моим лицом, – что ты весь светишься, когда говоришь об актёрстве. Видно, как ты это любишь. Просто приятно наблюдать.

– Ну, нам бы хотелось, чтобы он светился именно от этой роли, – вмешивается Кэнджи. – Есть шанс, что она принесёт ему ещё одну номинацию на «Оскар». Может, даже победу.

Я откидываюсь на спинку, наслаждаясь тем, как Одри прижимается ко мне, её тело вплотную к моему.

– Только если я сыграю её как надо.

– А пока сосредоточься на том, чтобы произвести хорошее впечатление на Шеридана, – говорит Кэнджи.

Я киваю.

– С этим справлюсь. Во сколько завтра начинаем?

– Рано, – отвечает Кэнджи. – В восемь утра – интервью до четырёх. Потом у тебя будет пара часов свободных, а в шесть вечера – ковровая дорожка. И без опозданий. – Он смотрит на меня, потом на Одри. – Завтра у тебя будет жуткий джетлаг. А ты всегда от него отекаешь. Так что сегодня никуда. Даже если Саймон будет уговаривать. И никакого алкоголя – от него тоже отекаешь.

Одри фыркает, и я толкаю её коленом.

– Саймон точно будет уговаривать, – говорю, прекрасно зная приоритеты моего пиарщика.

– Будет. И наверняка попытается затащить тебя туда, где будет Клэр, – добавляет Кэнджи и смотрит на Одри. – Не дай ему раскрутить его, Одри. Саймон умеет убеждать. Не выпускай его сегодня из номера. Завтра важный день. Вам обоим надо отдохнуть.

Одри кивает, но Кэнджи может не волноваться. Я и представить не могу, что мог бы захотеть куда-то идти, когда можно остаться с Одри.

Последние дни я слишком часто думаю о том времени, что мы проведём вместе. О гостиничном номере, который будем делить. Нет, я не собираюсь на неё набрасываться. Я даже не поцелую её, если она сама не захочет, даже если мне придётся изо всех сил сдерживаться. Я просто хочу, чтобы она чувствовала себя спокойно. Чтобы хотя бы на одну ночь смогла расслабиться перед завтрашним сумасшествием.

Одри вздыхает и опускает голову мне на плечо, сдерживая зевок.

От её прикосновения по телу прокатывается волна энергии. Каждый сантиметр, где она меня касается, будто искрит. Мне кажется, этой энергии хватит, чтобы осветить весь Лос-Анджелес – от жара, который возникает, как только её кожа соприкасается с моей.

Я поднимаю руку и обнимаю её за плечи, притягивая ближе, пока её голова не оказывается у меня на груди. Это так легко. Так естественно – держать её вот так.

Кажется, она чувствует то же, потому что обнимает меня за талию. И, случайно или нет, её ладонь оказывается под подолом моей футболки, прижимаясь к пояснице. Её пальцы мягко скользят по коже, рисуя крошечные круги. Я закрываю глаза. Не хочу, чтобы она останавливалась, но понимаю: если она продолжит – я точно сойду с ума.

Она сводит меня с ума. Буквально.

В кармане гудит телефон, но я даже не двигаюсь. Вместо этого поворачиваю запястье и читаю сообщение на часах. Оно от Кэнджи. Всего два слова.

Кэнджи: Фальшивка, да?

Я поднимаю взгляд и встречаюсь с ним глазами. Он смотрит на меня так, будто всё понял.

Я только пожимаю плечами.

Я не знаю многого.

Но знаю одно – в том, как я держу Одри в объятиях, нет ни капли фальши.

Мы едем в отель окольными путями – в какой-то шикарный комплекс в Вест-Холливуде, – чтобы дать Нейту и Джони время забрать наш багаж, добраться до места и провести проверку безопасности.

Кэнджи уже заселил нас, так что путь от машины до лифта занимает считанные минуты. Через несколько секунд мы уже поднимаемся на восьмой этаж.

И вдруг мы с Одри остаёмся одни.

На всю ночь.

Люкс просторный – открытая гостиная, полноценная кухня, французские двери ведут в роскошную спальню.

Наши чемоданы стоят у изножья кровати, а на столике у окна – поднос с фруктами, сыром и газированной водой. Сообщение от Джони подтверждает, что ужин принесут через час, так что из номера можно не выходить вообще, если только самим не захочется.

Одри не возражала, когда Саймон настоял, чтобы мы остановились в одной комнате, но я всё равно гадаю, как пройдёт этот вечер. Что бы ни случилось, главное – чтобы Одри было комфортно.

Я наблюдаю, как она медленно проходит по номеру, её пальцы скользят по спинке дивана. Он довольно маленький, но если мне придётся спать здесь – ничего, справлюсь.

Я засовываю руки в карманы.

– Хочешь есть?

Она берёт с подноса яблоко, потом снова кладёт на место.

– Немного, – отвечает она, но когда поднимает на меня взгляд, видно, что думает совсем не о еде.

Весь день мы не упускали ни одной возможности прикоснуться друг к другу. А теперь, когда остались наедине, у нас нет причины делать вид. Но мне всё равно хочется прижать её к себе.

– Флинт, поцелуешь меня? – вдруг выпаливает Одри.

Её слова бьют, как пушечное ядро, отбрасывая меня на полметра назад. Я выдавливаю нервный смешок.