Текст книги "Как поцеловать кинозвезду (ЛП)"

Автор книги: Дженни Проктор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16

Одри

– О БОЖЕ, ОН В ЛИМУЗИНЕ! – закричала Люси, разворачиваясь от окна, в которое подглядывала. Глаза у неё огромные. – Одри, он прислал за тобой лимузин!

Я прижимаю ладонь к животу. Лимузин – это нормально. Лимузин – это не… ничего… особенного.

Через пару секунд раздаётся стук в дверь. Я отталкиваю Саммер с дороги и открываю дрожащими руками. Но на пороге – не Флинт. Передо мной стоит серьёзного вида мужчина в тёмном костюме с плотным белым конвертом в руках.

– Мисс Одри? – спрашивает он.

Я киваю, и он протягивает мне конверт.

– От мистера Хоторна. К сожалению, он не сможет сопровождать вас сегодня утром, но надеется, что это хотя бы частично всё компенсирует.

Я пытаюсь не обращать внимания на разочарование, набирающее силу внутри, и поддаюсь любопытству, сгорающему изнутри, когда открываю конверт и достаю карточку с золотой каймой.

– Ты видишь это? – шепчет Саммер. – Даже его канцелярия выглядит дорогой.

Я закатываю глаза и поворачиваю карточку так, чтобы читать только самой.

Одри,

Прости, что не смог приехать этим утром. Возникла срочная встреча по следующему проекту, и раз уж я выступаю там в роли продюсера, пропускать было бы неразумно. В конце концов, женщины из моей семьи уверили меня, что тебе даже больше понравится то, что я для тебя запланировал, если меня рядом не будет. Надеюсь, они правы, но всё равно не хочу портить сюрприз. Так что, если позволишь мне одну маленькую прихоть – доверься Чарльзу и просто сядь с ним в машину. (Пожилой, лысеющий, в тёмном костюме? Если тебе передал этот конверт кто-то другой – ни в коем случае не садись!)

Если у твоих сестёр есть время – они могут поехать с тобой. Если нет – не беспокойся. Мои сёстры уже ждут тебя на месте.

Надеюсь, это будет прекрасный день.

И, Одри – пожалуйста, не возражай. После всего, что ты делаешь для меня, это – минимум, что я могу сделать для тебя.

– Флинт

Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с мужчиной.

– Вы – Чарли?

Он кивает.

Я смотрю на сестёр, чувствуя, как волнение охватывает всё тело. Руки дрожат. Люси замечает, как трясётся карточка, и осторожно протягивает руку.

– Можно?

Я киваю, и она берёт карточку из моих пальцев. Саммер подходит ближе, и они читают вместе.

– Ого, – наконец говорит Люси. – Как ты себя чувствуешь, Одри?

– Не знаю, – говорю я, прижимая ладонь к животу. – Немного перегружена.

– Так, послушай, – говорит Люси, обнимая меня за талию. Я не очень хорошо переношу сюрпризы – это давно известно, и мои сёстры не раз видели, как я паникую. В этом нет ничего страшного. Обычно мне просто нужно немного времени, чтобы адаптироваться. – Да, это сюрприз, – продолжает она. – Но Флинт, похоже, сделал всё возможное, чтобы тебе было комфортно.

Саммер оказывается с другой стороны, и они как обычно становятся по обе стороны от меня.

– Ты ему доверяешь? – спрашивает она.

– Доверяю, – отвечаю я, и понимаю, что даже не нужно об этом задумываться. Я действительно ему доверяю. Может, это странно, учитывая, как мало я о нём знаю. Но я точно знаю: он никогда не стал бы намеренно ставить меня в неудобное положение. Он всё это время был очень осторожен, всё делал так, чтобы я чувствовала себя в безопасности.

– Думаю, всё будет хорошо, – добавляю я – скорее, чтобы самой себя успокоить. – Ну, так что… вы хотите поехать со мной?

– Мы выезжаем из Силвер-Крик? – спрашивает Люси, хотя откуда мне знать ответ – я сама ничего не знаю. – У меня дежурство, но если остаёмся в городе, то, может, смогу.

Мы втроём поворачиваемся к Чарли.

– В Силвер-Крик вы не останетесь, – сухо говорит он.

– Увы, – говорит Люси. – Тогда я пас.

– Я тоже не смогу, – говорит Саммер. – У меня куча материалов по допросам на сегодня. Хотя если задержусь сегодня вечером…

Она наклоняет голову, будто раздумывает, но Люси тут же её перебивает:

– Нет! – резко говорит она. – Если я не могу отпроситься, ты тоже не можешь.

– Это не так работает, Люси, – фыркает Саммер. – Мы не сиамские близнецы.

– Это как раз так работает, – парирует Люси. – Ты не можешь веселиться без меня. Особенно, если это веселье связано с кинозвездой.

– Да какая тут кинозвезда, если самого Флинта даже рядом не будет? – говорю я.

– Это будет «организовано-кинозвездой» веселье. А значит – дорого и шикарно, – поясняет Саммер.

– А мы всё узнаем, когда Одри вернётся, – добавляет Люси. Саммер вздыхает:

– Ладно. Но если бы мы не знали, что с ней будут сёстры Флинта, я бы тебя бросила и поехала с ней – только чтобы она не была одна.

– Конечно бы поехала. И я бы тебя отпустила. Но это уже неважно, верно? Мы обе остаёмся дома.

– Ладно, остаёмся, – сдаётся Саммер. – Господи, какая ты категоричная.

Я беру сестёр за руки.

– Спасибо, что переживаете за меня. – Я улыбаюсь, стараясь их успокоить. Немного волнения всё ещё чувствуется – оно всегда есть, когда дело касается неизвестности. Но гораздо больше – радости. Взволнованной, приятной радости. Им не о чем беспокоиться.

Я смотрю вниз – на джинсы и белую футболку с V-образным вырезом, которую одолжила у Люси, потому что она уверяла, что это лучше, чем все мои футболки с научными каламбурами.

– Чарли, – поднимаю я взгляд, – вы знаете, куда мы едем? Я нормально одета?

Он кивает.

– Мне велели не сообщать вам ничего, кроме того, что написано в карточке. Но, насколько мне известно, вы вполне соответствуете дресс-коду.

Я глубоко вдыхаю и смотрю на Люси и Саммер.

– Ну, значит, увидимся позже?

Они бросаются ко мне и обнимают вдвоём.

– Что бы это ни было – всё будет замечательно, – шепчет Саммер.

Я слышу её слова, но не упускаю тревожный блеск в её глазах. И не могу их винить. Иногда мне кажется, что сёстры забывают, на что я способна – просто потому, что я сама всё сузила вокруг себя. Но то, что я не люблю шумные компании, не значит, что я беспомощна.

– Девочки. Всё нормально. Перестаньте волноваться.

– Всё нормально, – говорит Люси. – У тебя всё получится.

Я обнимаю их в последний раз, а потом иду за Чарли к лимузину – хотя, по сути, это больше похоже на растянутый внедорожник. Он огромный и, честно говоря, кажется излишним для одной пассажирки. Но мне становится немного легче, когда я замечаю эко-значок на двери – машина полностью электрическая.

Я жду, пока Чарли откроет дверь, и забираюсь внутрь.

– В холодильнике напротив вас – охлаждённая вода и газировка, – говорит он через приоткрытую дверь. – В корзине рядом – закуски. Угощайтесь, чем захотите.

– Спасибо, Чарли, – отвечаю я, хоть на самом деле из-за нервов есть мне совсем не хочется. Когда лимузин выезжает на шоссе в сторону Эшвилла, я понимаю: вся идея сегодняшней встречи с Флинтом была в том, чтобы обсудить границы и ожидания. Я не очень люблю сюрпризы, но ещё меньше – неопределённость.

Я достаю телефон, собираясь написать Флинту и напомнить, что он мне кое-что должен – разговор. Но прежде чем успеваю набрать хоть слово, вижу: от него уже пришло сообщение.

Флинт: Спасибо, что согласилась поехать. Прости ещё раз, что не смог сам быть рядом. Твои сёстры смогли присоединиться?

Одри: Обе сегодня работают, так что я одна. Но спасибо, что пригласил их.

Флинт: Я думал, они тебе понадобятся, чтобы вообще согласиться поехать. Теперь я ещё больше благодарен тебе за «да».

Одри: Ну, они действительно мне понадобились. Я, мягко говоря, не фанатка сюрпризов.

Флинт: Принято. Но надеюсь, этот тебе всё-таки понравится.

Флинт: Хорошего дня, Одри.

Флинт: Я буду о тебе думать.

Я откидываюсь на спинку сиденья, остро ощущая, как у меня замирает сердце. У меня не так уж много опыта в подобных ситуациях, но в сообщениях Флинта… не знаю. Есть что-то большее. Это не совсем флирт, но и не то, что обычно пишут знакомым. А может, я ошибаюсь. Может, он со всеми такой внимательный и заботливый.

Я делаю пару скриншотов нашей переписки и пересылаю их сёстрам.

Одри: Ну что, делитесь мыслями.

Саммер: Эммм… он однозначно в тебе заинтересован.

Люси: Угу. Полностью согласна.

Одри: Но действительно ли? Как я вообще могу понять, что из этого настоящее, если наши отношения – фальшивка?

Люси: Ну, вы же притворяетесь только на публике, да? Почему его сообщения тогда должны быть неискренними?

Саммер: Согласна с Люси. Думаю, ты ему и правда нравишься. Но тебе всё равно надо с ним поговорить. Тебе нужны правила, женщина!

Они не могут быть правы.

Я уже столько ночей не спала, переживая из-за роли ненастоящей девушки кинозвезды.

А как быть настоящей – я вообще не представляю.

И всё же, когда я тянусь к корзине рядом и достаю пакетик миндаля в шоколаде, позволяю себе одну легкомысленную, абсолютно нелепую мысль:

К такому точно можно привыкнуть.

О, Господи. Если я думала, что лимузин от порога дома – это роскошь, то теперь я вообще не понимаю, как на это реагировать.

Потому что мы находимся в аэропорту Эшвилла. На взлётной полосе. Рядом с частным самолётом.

Никаких очередей. Никаких сотрудников регистрации. Никакой проверки безопасности. Только я, Чарли и лестница, ведущая в настоящий самолёт, который здесь только ради меня.

– Это не по-настоящему, – говорю я вслух.

Но тут на вершине трапа появляется Оливия, младшая сестра Флинта.

– Одри! Ты приехала!

Рядом с ней появляется ещё одна женщина. Кажется, Кейт? Она замужем за одним из братьев Флинта, но я не помню, за кем именно. Она широко улыбается и машет рукой.

Я смотрю на Чарли, и он кивает, как будто понимает, что мне нужен лёгкий толчок.

– Здесь я с вами прощаюсь, – говорит он. – Надеюсь, у вас будет чудесная поездка.

Поездка? Куда, чёрт возьми, я еду? И зачем?

– Давай, – зовёт Кейт. – У нас много дел, детка!

Оливия встречает меня на полпути по трапу и заключает в крепкие объятия.

– Как ты? Ты была в шоке? Ты в восторге?

– Эм… я должна быть в восторге? – удаётся выдавить мне. – Я всё ещё не понимаю, что происходит.

– Девочка моя, ты однозначно должна быть в восторге. – Она обнимает меня за плечи и втягивает на борт самолёта. Который совсем не как самолёт. Это скорее шикарная гостиная. Кожаные кресла, поворачивающиеся в любую сторону. Стильная деревянная отделка. Настоящий диван вдоль одной из стен. Напротив – стол с полноценным завтраком: маффины, соки, киш, пять видов фруктов.

Я смотрю на Оливию.

– Это всё для нас?

Она кивает.

– Ты голодна? Мы ждали тебя, но Тэйтум сейчас начнёт грызть собственную руку, если не начнём есть.

– Это всё кормление грудью, – говорит Тэйтум. – Я буквально голодная всё время.

– Ты помнишь Тэйтум, – говорит Оливия. Она наклоняется ближе. – Это первый раз, когда она оставила малыша, так что сегодня она может быть немного эмоциональной. Она замужем за Ленноксом, он на два брата старше Флинта.

Я киваю, благодарная, что она добавляет родственные связи – сама я бы точно всех не запомнила.

– А Кейт – она замужем за Броуди, он идёт сразу после Флинта. А это Лайла, жена Перри. Перри – старший. Мы её обожаем, потому что она приручила его ворчливость и сделала из Перри настоящего милашу.

– Поняла, – говорю я. – А вы с Перри управляете фермой, верно?

Оливия кивает.

– Да! А Тэйтум консультирует рестораны, Лайла преподаёт фортепиано и вокал, Кейт – редактор модного журнала, и мы совершенно не ждём, что ты всё это запомнишь.

Я улыбаюсь.

– Постараюсь.

– Обещаю, мы снисходительные, – говорит Тэйтум, поднимаясь за тарелкой. – Особенно если нас кормят.

– А как насчёт твоего мужа? – спрашиваю я у Оливии. – Он ведь не был у Флинта в ту ночь?

Оливия улыбается, лицо её становится мягче.

– Тайлер. Он видеограф из Шарлотт, часто ездит по работе, но сейчас у него нет поездок, так что ты обязательно с ним познакомишься в следующий раз, когда мы все соберёмся. Он замечательный.

Я не упускаю, как легко она включает меня – будто само собой разумеется, что я буду с Флинтом на всех семейных сборах.

Стараюсь не придавать этому слишком большого значения, пока мы накладываем себе еду, а весёлый разговор гудит по салону. Трудно поверить, что эти женщины – просто золовки, потому что они звучат в точности как мои сёстры. Заканчивают фразы друг за друга, дразнятся добродушными шутками. Удивительно повезло, что в семье с четырьмя сыновьями все жёны так хорошо ладят.

В редкую паузу тишины я спрашиваю:

– А что вы будете делать, если Флинт женится на девушке, которая вам не понравится?

Они все замирают, взгляды любопытные, и я вдруг понимаю, как странно звучит вопрос без контекста.

– Простите. Я просто к тому, что вы так хорошо ладите. Вы будто настоящие сёстры. Или как минимум лучшие подруги. Я просто… – я пожимаю плечами, чувствуя себя неловко. – Просто подумала, как грустно будет, если Флинт выберет кого-то, кто не впишется.

Лайла пожимает плечами.

– Кого угодно можно полюбить, если постараться, – говорит она спокойно. Её мягкий южный акцент делает слова такими же ласковыми, как их смысл.

– Оу, – говорит Оливия. – Обожаю это. Но если он выберет кого-то, кто нам не понравится, мы просто не дадим ему на ней жениться.

Все смеются, но смех тут же стихает, когда за моей спиной кто-то откашливается.

– Доброе утро, дамы.

Кейт и Тэйтум сидят напротив меня, и я вижу, как у них меняются выражения лиц, прежде чем сама оборачиваюсь. И сразу понимаю, почему у них отвисли челюсти.

Мужчина за моей спиной, очевидно, пилот, который будет вести нас куда бы мы ни направлялись. И он невероятно хорош собой. Высокий. Тёмные волосы. Чёткие черты лица. Прекрасные карие глаза.

– Меня зовут капитан Блейк Салано. Для меня честь быть вашим пилотом сегодня.

Мы синхронно киваем, но никто не говорит ни слова.

– Погода между Эшвиллом и Нью-Йорком ясная, так что нас ждёт лёгкий, приятный полёт. Я оставлю вас наслаждаться завтраком. Хотел лишь заверить – вы в надёжных руках.

– Вот уж не сомневаюсь, – бормочет Тэйтум, и Кейт давится от сдерживаемого смеха.

Как только капитан возвращается в кабину, Оливия вытаскивает телефон, а мы начинаем хихикать.

– Что это вообще было? – говорит Лайла. – Откуда он взялся?

– У меня ощущение, что стоит задуматься, а настоящий ли он пилот или просто друг-актёр Флинта в образе, – говорит Тэйтум.

– Нам точно нужны ответы, – говорит Оливия. – И я их получу прямо сейчас. – Она делает вид, что звонит Флинту, и кладёт телефон на стол, за которым мы завтракаем.

– Эй, что случилось? Всё в порядке? Одри добралась?

У меня замирает сердце, когда он произносит моё имя, а Кейт смотрит на меня и прикладывает руку к сердцу, будто не верит, как это мило, что он сразу спросил обо мне.

– Она здесь, всё хорошо, и ты на громкой связи. Мы просто хотели убедиться, что капитан Блейк Салано – настоящий пилот, а не кто-то с твоей последней съёмочной площадки.

Флинт смеётся.

– Я думал, он вам понравится.

– Внешне – да. Но все мы, женщины в счастливом замужестве, хотим быть уверены, что он довезёт нас до Нью-Йорка целыми.

– Лив! Ты только что испортила Одри сюрприз?

Она поднимает глаза на меня.

– Капитан Салано уже всё выдал, но она всё равно не знает, что мы там будем делать.

Единственное, что отвлекло меня от вопроса про Нью-Йорк – это звонок Оливии Флинту, но теперь вопрос буквально жжёт язык.

– Ладно, расскажи ей, – говорит Флинт. – Она не любит сюрпризы.

Глаза Оливии встречаются с моими, и сердце снова сжимается – Флинт помнит. Помнит, что я ему говорила.

– Мне пора, – говорит он. – У меня начинается встреча, но позаботьтесь о ней, ладно? Эй, Одри?

Все поворачиваются ко мне.

– Да? – говорю я, гордая тем, что голос не дрожит.

– Постарайся хорошо провести время, ладно?

Я прикусываю губу.

– Я постараюсь.

Как только звонок заканчивается, сёстры выдают целый хор вздохов и визгов.

– Девочка, – говорит Кейт, слегка толкнув меня в плечо. – Что ты с ним сделала?

Более важный вопрос: что он делает со мной?

– Ну что, хочешь узнать, зачем мы летим в Нью-Йорк? – спрашивает Лайла.

Оливия бросает на стол кредитную карту. Я наклоняюсь и вижу, что на ней выгравировано имя Флинта.

– Приготовься, Одри, – говорит Оливия. – Мы едем по магазинам.

Глава 17

Одри

Полет проходит быстро.

Слишком быстро, если быть с собой честной.

Как оказалось, мне предстоит полностью обновить гардероб – наряды для красной дорожки и прочих мероприятий, на которых я буду сопровождать Флинта.

Шопинг для меня всегда был скорее практической необходимостью, чем удовольствием, так что всё это немного пугает. На данный момент меня держит только то, что сёстры Флинта искренне рады быть здесь и посвятить день мне.

Если я смогу смириться с тем, что сегодня в центре внимания, то, возможно, это будет идеальный сценарий для покупок. Здесь четыре женщины, которые явно умеют собирать образы, и я уверена, что они с радостью поделятся мнением. Если повезёт, они просто всё выберут за меня.

Тэйтум, жена Леннокса, опускается в кресло рядом. Прежде чем она успевает что-то сказать, из динамика раздаётся глубокий голос капитана Салано – мы начинаем снижение.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Тэйтум.

– Немного растерянно. Я никогда не была в Нью-Йорке.

– Тут много всего, – кивает она и пристёгивается. – Ну, может быть много. Но может быть и потрясающе. А шопинг здесь – на другом уровне.

– Мне даже не с чем сравнить. Я всегда выбирала одежду по принципу «практично». Единственное платье, которое у меня есть, я надела под мантию на вручении диплома PhD. И то купила только потому, что сёстры настояли.

Она приподнимает брови, но в её взгляде нет ни капли осуждения – только удивление.

– Похоже, давно пора. – Она смотрит на меня с задумчивым выражением. – Знаешь, Флинт был действительно в восторге от этой идеи. Он так рад был устроить это для тебя.

Я отмахиваюсь, чувствуя, как щеки пылают.

– Поверь, это просто жест отчаяния. Он видел, в чём я обычно хожу. Там ничего, что подошло бы для выхода в свет.

– Не думаю, что дело только в одежде. Если бы он хотел просто приодеть тебя, мог бы заказать гардероб и отправить прямо в Сильвер-Крик. – Она улыбается. – Думаю, он хочет, чтобы ты получила удовольствие.

Я качаю головой и прикрываю лицо руками.

– Что вообще происходит, Тэйтум? Что я здесь делаю?

– Всё, что я знаю – Флинт сказал: никаких ограничений по бюджету. Так что что бы ни происходило, это будет потрясающе.

Через десять минут мы уже приземлились в Ла-Гуардии и идём по взлётной полосе к вертолёту. С него – прямиком в центр Нью-Йорка. Мы садимся на крышу здания, название которого я бы уже не вспомнила, а потом спускаемся на лифте на уровень улицы, где Оливия берёт инициативу на себя и ведёт нас в магазин, который, как мне кажется, – Bloomingdale's.

И вот тут начинается настоящая круговерть.

Я не умею ходить по магазинам, но сёстры Флинта – точно умеют. Начинаем с повседневных вещей, которые я смогу носить, когда мы не на красной дорожке. Джинсы. Брюки с высокой талией, которые каким-то чудом делают талию тоньше, а попу – лучше, чем я когда-либо видела. И футболки, которые ощущаются как обычные, но пошиты из тонкой, качественной ткани и сидят великолепно. Они выбирают практичные вещи, которые я действительно смогу носить даже вне роли подставной девушки Флинта.

Сначала я пытаюсь ограничить расходы, но Оливия отмахивается, сжимая кредитку Флинта в руке с заметным восторгом.

Три часа спустя у меня гудят ноги, я совершенно вымотана, а пакетов у нас пятерых больше, чем мы в состоянии унести.

Оливия только что купила мне десять пар обуви – звучит безумно и излишне, но я уже смирилась с тем, что спорить бессмысленно. И будем честны – ботильоны Frye, которые я примерила последними, возможно, самые удобные туфли, что я когда-либо надевала. И при этом они выглядят потрясающе. Оказывается, обувь может быть одновременно красивой и удобной.

Нужно просто быть готовой заплатить за это.

Оливия сейчас договаривается с продавцом, как доставить всю обувь и остальные пару десятков пакетов обратно в аэропорт. Я даже не знала, что можно так сделать, но карта AMEX без лимита, похоже, открывает любые двери в этом городе.

– Отлично. Большое спасибо, – наконец говорит Оливия, а затем оборачивается к нам. – Загружаем, девочки, – говорит она, указывая на клерка – хрупкого мужчину по имени Эдуардо с густыми бровями и вечной, как мне показалось, хмуростью. Он открывает дверь за прилавком и придерживает её ногой, пока мы передаём ему сумку за сумкой. Вся ситуация кажется подозрительно доверительной. Оливия экономно обращается с чеками, не давая мне увидеть итог из каждого магазина, но я подсчитываю в уме как могу, и сумма... ну скажем так, я бы не чувствовала себя спокойно, потеряв всё это у Эдуардо.

– Он же не сбежит с ними? – шепчу я Тэйтум.

– Конечно, нет. Такое здесь постоянно, – уверяет она. Мы немного поговорили в самолёте о её детстве – она дочь знаменитого шеф-повара – так что у меня есть все основания ей верить. Но всё это до сих пор кажется совершенно чужим.

– Так, – говорит Оливия, потирая ладони, когда мы отдали Эдуардо всё, что успели купить. – Пора к самому интересному.

– Вечерние платья? – с придыханием спрашивает Кейт.

Оливия широко улыбается и кивает.

– Oscar de la Renta, мы идём!

– Оскар де ла кто? – переспрашиваю я, пока они тащат меня к выходу.

– Оскар де ла мечта, – говорит Лайла и берёт меня под руку. – Есть какие-то предпочтения по цвету?

– Это ужасно, если я скажу, что у меня вообще нет мыслей насчёт вечерних нарядов? – Мы сворачиваем налево и идём по Мэдисон-авеню вслед за Оливией.

– Даже по фасону? Без рукавов? С пайетками? С оборками? – дразнит Лайла.

– Без оборок и без пайеток, – отзывается Оливия, бросая взгляд через плечо. – Одри нужно что-то элегантное. Что-то утончённое.

– Одри нужно что-то удобное и такое, в чём можно ходить, – говорю я. – Всё, чтобы не навернуться перед камерами.

– У тебя будет Флинт, – говорит Кейт. – Он не даст тебе упасть.

Меня накрывает волна тревоги. Он и правда будет рядом. Наверняка с рукой на талии или на спине. И меня пугает, насколько сильно я этого жду.

Может, дело в сегодняшнем возбуждении. Или в том, как дружелюбно и по-семейному ведут себя его сёстры. Или в том, что в каждом моменте чувствуется присутствие Флинта – он столько сделал, чтобы я почувствовала себя особенной. Но впервые моя постоянная тревога от того, что будет дальше, превращается во что-то менее пугающее. Ближе к предвкушению. Такому хорошему, приятному предвкушению, от которого в животе порхают бабочки и сердце стучит где-то в горле.

– Ладно, – говорит Оливия, останавливаясь у дверей бутика Oscar de la Renta. – Нас ждёт Реми. Она подобрала для тебя несколько платьев, которые будут сочетаться с образом Флинта для красной дорожки.

– Боже мой, как волнительно! – восклицает Лайла у меня за спиной. – Тэйтум, ты когда-нибудь носила платье от кутюр? Это действительно так прекрасно, как я себе представляю?

– Это настоящее волшебство, – говорит Тэйтум, и я хмурюсь. Я даже не представляю, что значит носить платье от кутюр.

Тэйтум накрывает мою руку своей и сжимает.

– Это значит, что ты надеваешь единственное в своём роде платье, а не что-то с распродажи.

– То есть оно одно-единственное? А если оно мне не подойдёт?

– Оно подойдёт, – говорит Лайла. – Его подгонят под тебя. Всё, что нужно. Разве не в этом часть волшебства? – Она смотрит на Тэйтум – ту, кто стал для нас источником знаний обо всём, хоть как-то связанном с миром знаменитостей.

– Не переживай за посадку, – подтверждает Тэйтум.

– Всё! Вперёд! – говорит Оливия.

Я влюбляюсь в первое же платье, которое надеваю.

Оно небесно-голубого цвета – почти такого же оттенка, как мои глаза, – с облегающим лифом и мягким расклёшенным низом, начинающимся с середины бедра. Поверх всего платья идёт полупрозрачная кружевная сетка, расшитая крошечными цветами (честно говоря, я понятия не имею, как описывать платья), и эта сетка поднимается выше – закрывает грудь и плечи, создавая ощущение, будто цветы растут по моей коже.

Это самое красивое, что я когда-либо надевала. Я прижимаю руки к животу, будто этот жест поможет успокоить бурю внутри.

– Думаю, подгонка не потребуется, – говорит Реми, подходя сзади и слегка подтягивая ткань на плечах. – Сидит идеально.

– Ты выглядишь потрясающе, – говорит Оливия, и остальные согласно кивают.

– О, – отзывается Тэйтум, поднимая мою сумку с лавки позади трёхстворчатого зеркала, у подиума, на который меня водрузила Реми. – У тебя звонит телефон. – Она достаёт его из внешнего кармана и улыбается. – Брать будешь? Это Флинт.

Комната взрывается визгами, как будто это вечеринка у девочек в средней школе, и я только что получила сообщение от мальчика, который мне нравится. Забавное сравнение, если учесть, что я не была такой девочкой в школе. Мне не писали мальчики, и я не устраивала пижамных вечеринок. Но сейчас, с этими женщинами, поддерживающими меня всем сердцем, я вдруг понимаю, каково это, наверное, было.

Тэйтум протягивает мне телефон, и я тут же отвечаю, пока звонок не сбросился.

– Привет, – говорю немного запыхавшись. – Привет. Здравствуй.

– Весело проводишь время? – гладкий голос Флинта вызывает мурашки по коже, и сердце начинает колотиться быстрее. Я провожу рукой по обнажённой руке, будто жест успокоит бешеный пульс. Поднимаю взгляд – на мне пять пар глаз.

– Очень. Но... подожди секунду. – Я спрыгиваю с подиума и иду в примерочную за спиной. Оборачиваюсь к своей воодушевлённой публике: – Я просто возьму трубку там.

Дверь в примерочную не даёт много уединения, но хоть что-то.

– Всё, я здесь, – говорю, прислоняясь к стене, а потом быстро выпрямляюсь, вспомнив, в каком дорогом платье нахожусь. – Извини. Как ты? Как прошла встреча?

– Продуктивно, – отвечает Флинт. – Мне нравится то направление, в котором мы движемся.

– Отлично. Это хорошие новости.

– Как проходит день? Всё, что нужно, уже нашли?

– Флинт, я получила в сто раз больше, чем нужно. Оливия неудержима. Ты возненавидишь меня, когда получишь счёт по карте.

– Она просто следовала моим указаниям, – легко отвечает он. – И я не переживаю насчёт счёта.

– Я бы не была так уверена. Я купила джинсы, которые стоят половину моего ипотечного взноса. Ты понимаешь, насколько это глупо? Скольких детей можно было бы одеть на эти деньги?

– Если хочешь, я могу прислать список своих благотворительных взносов за год, – говорит он с лёгкой ноткой юмора.

– Просто скажи, что ты тратишь на благотворительность больше, чем на меня сегодня. Всё это просто... не знаю. Через край?

– Одри, ты заслуживаешь немного роскоши.

Я закрываю глаза, ошеломлённая от того, как приятно слышать, как он произносит моё имя. И не только это. Он сказал, что я заслуживаю роскоши? Да остановись же, моё бедное сердце.

Я прижимаю ладонь к груди. Не стоит так думать. Не стоит настолько наслаждаться его вниманием.

– Уверен, в тех джинсах ты выглядела потрясающе, – говорит Флинт.

Я улыбаюсь, радуясь, что его сёстры не видят моё глупое выражение лица. Джинсы и правда сидели идеально. Это лучший вид моей попы за всю жизнь – не то чтобы я когда-то особо задумывалась, как она выглядит в брюках. Максимум – надевала джинсы, которые сёстры швыряли в меня, уверяя, что будет нормально, даже если они коротковаты. И это слегка пугает – узнать, как магически могут сидеть джинсы, сшитые под твою фигуру, а не под их миниатюрные формы.

– Возможно, – говорю, всё ещё улыбаясь. – Хотя ничего не сравнится с платьем, в котором я сейчас.

– Не могу дождаться, чтобы увидеть его. Реми хорошо о тебе заботится?

– Она и все остальные, – отвечаю, слыша в его голосе, насколько ему важно, чтобы это было правдой. – Спасибо за сегодняшний день, Флинт. Возможно, завтра я сойду с ума, пытаясь уместить всё в шкафу, но прямо сейчас... это был хороший день.

– А может, сделаем и хороший вечер? – спрашивает он, и я улавливаю в его голосе лёгкую неуверенность.

– Что ты имеешь в виду?

– Я надеялся, ты поужинаешь со мной. Мы должны поговорить, и я подумал, ты могла бы заехать ко мне, я закажу еду, а потом мы поболтаем. Может, посмотрим один из фильмов, что я тебе присылал – ведь я уверен, ты их ещё не посмотрела.

Я прикусываю губу, по груди разливается лёгкий румянец.

– А с чего ты взял, что я не смотрела?

– Одри, – произносит он с абсолютно очевидной интонацией.

– Ладно, – сдаюсь с улыбкой. – Но я вчера действительно работала допоздна! У меня просто не было времени!

– Я ещё подумал, что мы могли бы сделать новое фото для Инстаграма. Чтобы подогреть интерес публики.

Моё сердце сжимается. Напоминание о том, что всё это – не по-настоящему.

– Ах да. Точно. Это разумно.

– Значит, ты приедешь? – спрашивает Флинт.

Я смотрю на часы. Только два с небольшим, но, по словам Оливии, у меня ещё назначен визит в салон – на какую-то преображающую процедуру. А поговорить с Флинтом я действительно хочу. Хотя сама мысль меня нервирует, мне будет спокойнее, если появится хоть какая-то ясность. Наряд – это приятно, но если остальное доведёт меня до паники, толку будет мало.

– Может быть поздно, – говорю. – Мы ещё не закончили.

– Поздно – не проблема, – быстро отвечает он. Почти с нетерпением. – Я подожду.

Я соглашаюсь, мы прощаемся, и я вешаю трубку. Но его слова продолжают звучать у меня в голове.

Я подожду.

Я смотрю в зеркало и изучаю своё отражение. Он подождёт... чего?

Меня? Эту женщину, что смотрит сейчас из зеркала?

Когда-то давно я мечтала быть женщиной, которая носит красивые платья. Или хотя бы просто платья. Хоть что-то симпатичное, хоть немного модное – это уже был бы шаг вперёд по сравнению с практичными, вечно бесформенными вещами, что я носила.

Ещё в средней школе я поняла, что у меня нет чувства стиля. Но ещё важнее – я поняла, что у меня нет тех социальных навыков, которые обычно идут в комплекте с модой. Нельзя просто хорошо выглядеть – нужна ещё и соответствующая личность. Уверенность. А у меня этого не было. Особенно на фоне моих сестёр-близняшек, которые всё это имели с избытком.

Вот тогда я и перестала стараться.

Что я понимала в моде? И куда бы я вообще могла надеть хоть что-то стильное?

Учёба в профильной школе для гениев математики и естественных наук делу не помогла. К колледжу я уже полностью утвердилась в своём стиле. Вещи – функциональные. Удобные. Скучные, как и моя личная жизнь.

Но женщина, что смотрит на меня из зеркала?

Она другая.

Всё ещё я. Но чуть ближе к той версии меня, что когда-то смотрела на огромные жакеты в школе и думала: а как бы я выглядела в таком?

Наверное, она всегда была где-то внутри.

Может, просто нужен был толчок. Или, ну, бесплатный шопинг-тур по Нью-Йорку, чтобы разбудить её снова.

Хотя, на самом деле, дело ведь не в одежде, да?

Я не настолько поверхностна, чтобы думать, будто новый гардероб превратит меня в другого человека. И достаточно взрослая, чтобы понимать: мне не нужен тот, кто полюбит не меня настоящую – с моей ботанской работой, с отсутствием социальных навыков и всем прочим.