Текст книги "Обман и желание"

Автор книги: Дженет Таннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Но что бы это ни было, почему она не поведала обо всем Майку? Он был в отъезде, это правда, но ведь она упомянула: «Что-то странное происходит», почему же она не объяснила подробнее? Майк показался Мэгги человеком, говорить с которым очень легко: прямодушный, общительный, обладающий здравым смыслом – полная противоположность ее вспыльчивому, нетерпеливому мужу, которого не интересовали вещи, его не касающиеся. Какой бы ни была причина отъезда Розы, она могла связаться с Майком после его возвращения из лагеря… если только с ней не случилось ничего страшного.

Мэгги опять охватило волнение. Она завела машину, пытаясь подавить нарастающую панику. Нужно немедленно отправиться в «Вандину» и выяснить все, что возможно, а затем заехать в полицейский участок и показать им шарфик.

Исполненная решимости, она съехала с обочины и, оказавшись в бесконечном потоке машин, сконцентрировалась на поиске пространства в нужном ей ряду, собираясь второй раз за этот день покинуть город.

Глава 7

Фабрика и офис «Вандины», в архитектуре которых сочетались функциональность и эстетичность, расположились на открытом пространстве близ деревушки. Когда Мэгги въехала на обширную автостоянку, яркое июньское солнце играло в бесконечных клеточках витражей, а запах роз, благоухавших в живописном саду, окружавшем стоянку, наполнял воздух.

Мэгги закрыла машину и вошла в здание через главный вход. В приемной секретарь, сидевшая за полированным деревянным столом, взглянула на нее и улыбнулась.

– Добрый день, чем я могу вам помочь?

– Я бы хотела встретиться с Диной Маршалл.

Улыбка секретаря стала более официальной.

– У вас назначена встреча?

– Нет, но я в любом случае должна с ней переговорить. Меня зовут Мэгги Веритос, я сестра Розы Ньюман.

– А, понимаю. – На самом деле она ничего не понимала, но имя Розы звучало весомо. – Очень сожалею, но, боюсь, Дины Маршалл нет на месте. У нее назначена встреча за ленчем, и она пока еще не вернулась. А когда вернется, то, полагаю, будет проводить очередную назначенную встречу. Может быть, ее личный секретарь вам поможет?

Мэгги задумалась. Конечно, это не совсем то, чего ей хотелось, но если Дины Маршалл сейчас нет, то необходимо сделать выбор.

– Ну, возможно… – неуверенно произнесла она.

Секретарь в приемной подняла трубку сизо-серого телефона и набрала номер.

– Лиза, здесь в приемной сестра Розы Ньюман. Она бы хотела увидеться с Диной Маршалл, но я предположила, что вы сможете ей помочь.

Лиза, должно быть, была той самой женщиной, которая оставила сообщение на автоответчике Розы. «Могло быть хуже», – подумала Мэгги.

– Благодарю вас, Лиза. – Женщина в приемной положила трубку на место и вновь одарила Мэгги улыбкой.

«Либо она действительно оптимистка, либо очень долго училась так много улыбаться», – решила Мэгги.

– Если желаете пройти, то поднимитесь сперва вверх по ступенькам, затем поверните налево, третья дверь справа – ваша.

Мэгги последовала ее указаниям. Ступни утопали в мягком ворсе темно-синего роскошного ковра. Едва она добралась до последней ступеньки, дверь слева от нее открылась, и появилась миловидная, хотя и немного полная девушка, облаченная в красивое синее платье.

– Должно быть, вы сестра Розы? Стоит только на вас взглянуть, и это становится ясным.

– Никогда не думала, что мы с ней так похожи, – ответила Мэгги.

– Ну, возможно, вам это не так заметно. Зато для меня сходство очевидное. Входите, пожалуйста.

Она провела Мэгги в квадратную комнату. Как и в коридоре, здесь все было выдержано в синих тонах. В стены были вделаны шкафчики из соснового дерева, а не из металла, над ними висели вставленные в рамочку наиболее удачные рекламные проспекты «Вандины» да пара оригинальных дизайнерских набросков. Девушка плюхнулась на свой вращающийся стул и указала на отделанное голубой кожей кресло справа от стола:

– Присаживайтесь. Я – Лиза Кристофер.

– Мэгги Веритос.

– Приятно познакомиться, Мэгги. Чем я могу вам помочь?

– Меня волнует Роза. Никому не известно, где она. Я подумала, что, вероятно, вы сумеете мне помочь.

Лиза резко покачала головой, так что темные волосы, взлетев, на секунду закрыли ее очаровательное личико.

– Сожалею, но не сумею. Ее здесь нет. Она позвонила и сказала, что ей необходимо срочно уехать.

– Она не сообщила, куда?

– Нет.

– Вы уверены?

– Вполне уверена. В тот день я лично беседовала с ней. Она не дала ни малейшего объяснения.

Мэгги прикусила губу. Стало быть, Лиза – последний человек, с которым беседовала Роза перед тем, как уехать в… куда бы она ни уехала.

– Каким тоном она говорила? – спросила Мэгги. – Я имею в виду – была ли она расстроена?

Лиза задумалась.

– «Расстроена» – не очень подходящее слово. Лучше сказать, напряжена. Но тогда стоит заметить, что она была напряжена в течение последних нескольких дней.

– А вы не знаете, почему?

– Не совсем уверена. Она была какая-то подавленная.

– В смысле? Понимаете, она сказала своему приятелю, Майку Томпсону, что нечто странное происходит здесь, но не объяснила, что именно. Я подумала, может, вы знаете?

– Все ясно. – Пухленькие щечки Лизы слегка порозовели. – Ну, не знаю, должна ли я об этом говорить… это действительно очень странно… – Она внезапно прервалась, потому что дверь открылась и вошел молодой человек. Высокий, статный, удивительно красивый, в полосатой рубашке. Румянец на щеках Лизы стал ярче, она сильно смутилась.

– Так что – довольно странно, Лиза? – спросил вошедший. Мэгги отметила слабый, характерный для атлантики акцент. Затем, не дожидаясь ответа, он перевел взгляд на Мэгги, проницательно оглядел ее и улыбнулся такой улыбкой, от которой дух захватывало. Извините, что прервал вас. Я Стив Ломакс, сын Дины Маршалл.

Мэгги была глубоко поражена. Она никогда не слышала о существовании сына Дины Маршалл. В общем-то, ей и не от кого было это слышать, кроме как от Розы, а та никогда не говорила о нем.

– Мэгги Веритос. Сестра Розы Ньюман.

– Да, я уже догадался. – Его голос, манеры показались Мэгги довольно приятными, но было что-то настораживающее в его голубых глазах. – Насколько я понимаю, вы хотели найти здесь Розу?

– Найти, но не в том смысле, как вы думаете. Ее здесь, насколько я уже поняла, нет. Я вообще пытаюсь отыскать ее где бы то ни было и очень за нее волнуюсь.

– Простите, но я не совсем вас понимаю. Почему вы волнуетесь за Розу?

«Еще один неверующий», – про себя подумала Мэгги. Вслух она произнесла:

– Никому не известно, где она. Я надеюсь, что, возможно, у кого-нибудь здесь есть догадки по этому поводу.

Глаза Стива сузились:

– У кого именно?

– Ну, у всех. Может, Роза с кем-то переговорила перед отъездом?

– Я уже объяснила, что мы в полном неведении, – вставила слово Лиза. – Она позвонила мне, но ничего не объяснила.

Мэгги заметила, что Лиза выглядит слишком озадаченной и взволнованной и вовсе не собирается возвращаться к начатому ими разговору в присутствии Стива Ломакса.

– Я очень рассчитывала на то, что Роза могла упомянуть о своих планах вашей матери, Стив. Насколько я понимаю, они очень близки?

Стив кивнул:

– Вы правильно понимаете. Будучи персональным помощником, Роза неоценимо много значит для моей матери, которая довольно известна во всем мире. Роза – прекрасный организатор. Но, мне кажется, Дине известно о Розе не больше, чем нам всем. Она даже сердится на нее в данный момент: ведь Роза покинула ее в самый критический период.

Мэгги покачала головой:

– И все же мне хотелось бы побеседовать лично с ней. Как знать, не обнаружится ли нечто… могу я попросить ее о встрече?

– Ее деловой календарь заполнен… – начала осторожно Лиза.

– Я не отниму у нее много времени. И потом, уверена, если ей так недостает Розы, то и она заинтересована в поисках сестры.

– Боюсь, сегодняшний день полностью занят. А вот завтра…

– У меня есть идея получше, – сказал Стив. – У нас на завтра назначена небольшая вечеринка. Почему бы вам не прийти тоже и не встретиться там с мамой?

– Домашняя вечеринка? О нет, благодарю вас, но я бы не хотела быть назойливой.

– Ну что вы. Будут только моя мать, ее бухгалтер Дон Кеннеди, новый дизайнер Джейн Петерс-Браун с мужем и я. Все работают в «Вандине» за исключением Дрю Петерс-Брауна, и кто-нибудь, полагаю, поможет вам разобраться с вашей проблемой. – Он улыбнулся такой улыбкой, которая не смогла бы оставить равнодушной любую, даже самую бесчувственную женщину. – По правде говоря, Роза должна была быть в числе приглашенных. Но поскольку ее нет, я был бы очень рад видеть вас вместо нее и точно знаю, что Дина поддержит меня.

Шуршание бумаг отвлекло внимание Мэгги, и она взглянула на Лизу. Секретарша склонилась над столом. Она внимательно изучала кипу документов и, казалось, была поглощена делами. «Наверное, ей бы так хотелось пойти на вечеринку вместо Розы», – подумала Мэгги.

– Ну так можно считать, что наше свидание состоится? – в глазах Стива можно было прочесть вызов. – Если, конечно, у вас не запланировано ничего другого…

Мэгги подумала.

– Нет, не запланировано. И спасибо вам большое, и я с удовольствием принимаю ваше приглашение.

– Хорошо. У вас есть машина или мне за вами заехать? В любом случае, я предлагаю вам свою помощь. Тогда вы сможете выпить, не думая о том, что вам придется вести машину. Где вы остановились?

Мэгги неодобрительно взглянула на Стива, заинтересовавшись, откуда ему знать, что она где-то «остановилась»? Хотя, скорее всего, Роза болтала с ним о своей сестре, живущей на Корфу.

– В доме Розы. Вы знаете, где он находится?

– Да. Я заеду за вами около семи. Ну а теперь извините, я должен помочь матери разобраться с кипой бумаг, ведь обычно с этим прекрасно справлялась Роза. Лиза, пожалуйста, зайди через пять минут и возьми с собой ежедневник – я бы хотел продиктовать несколько писем.

Просьба была вежливой, но тон – очень жестким. «Этот парень знает, чего хочет, и добивается своего», – подумала Мэгги.

– Спасибо вам, мистер Ломакс. С нетерпением жду завтрашнего дня, – сказала она.

– И я также. И пожалуйста, зовите меня Стив.

– Вы сможете найти обратную дорогу? – спросила ее Лиза. – Пожалуй, мне стоит вас проводить.

– В этом нет необходимости. Думаю я и сама справлюсь.

– Для меня это несложно.

Она спустилась с Мэгги по ступенькам и явно не собиралась оставлять ее до самой стоянки. Было ясно, что она хочет продолжить разговор.

– Миссис Веритос, вы спрашивали меня, почему Роза была взвинчена в последнее время. Я не могла говорить об этом в офисе, потому что Стив находился в соседней комнате. И сейчас, думаю, мне бы не стоило этого вам сообщать. Но поскольку вы сестра Розы, мне кажется, я могу вам довериться… и если это поможет отыскать Розу… хотя я не вижу связи между ее исчезновением и…

– Что? – торопливо спросила Мэгги.

– Ну… – Лиза осмотрелась вокруг, желая удостовериться, не подслушивают ли их, а затем продолжила: – Роза предполагала, что в «Вандине» есть «моль».

– Моль?

– Индустриальный шпион – проверяет наши счета и контракты, даже делает копии с наших моделей. Фиксирует новые проекты и идеи, а затем передает их тому, кто нанимает его. Звучит очень нелепо, притянуто за уши, как в фильмах о Джеймсе Бонде, но такие вещи происходят. Конкуренция в любой отрасли очень жестока, а в мире моды – не на жизнь, а на смерть. Здесь так необходимо первыми выступить с новой оригинальной идеей. Тот, кто может предугадать новые веяния сезона, – в выигрыше, он губит остальных. «Вандина» была таким лидером очень долгое время, а сегодня фирма терпит неизбежные убытки, возможно, из-за шпионажа. Роза считала, что именно это происходит с фирмой, и я думаю, она не ошиблась. Сегодня утром один из наших конкурентов, новая фирма «Рубенс», представил новую коллекцию сумочек. Они намерены наладить их производство нынешней весной, но это практически копии с последней коллекции Дины. Конечно, возможны и случайные совпадения, но в данном случае на это не похоже. Роза была права: в «Вандине» появился некто, пользующийся доверием и работающий на другую компанию, очевидно на «Рубенса».

Лиза остановилась, вся покраснев от волнения. Мэгги в изумлении уставилась на нее.

– Боже мой! Меня мороз по коже пробирает. Но какое отношение это имеет к исчезновению Розы? – спросила перепуганная Мэгги.

Лиза покачала головой:

– Честно говоря, я не знаю. Но вы спросили меня, чем она была обеспокоена, и я предположила, что это могло быть поводом. Послушайте, я должна идти. Стив хотел продиктовать мне письма, да и лучше ему не знать о нашем разговоре. Это большая тайна. – Она засмеялась и вновь покраснела. – Ах, миссис Веритос, пожалуйста, не могли бы вы не упоминать о нашей беседе миссис Маршалл, когда увидите ее завтра вечером? Я точно знаю, Роза не хотела сообщать ей обо всем до тех пор, пока не узнает, кто же эта «моль». Дина будет в отчаянии от таких новостей, а Роза оберегает ее от всяческих невзгод.

– Но в конце концов она должна будет узнать!

– Чуть позже – да. Ей уже известно, что «Рубенс» скопировал ее идею. Сегодня утром я прочла об этом в газетах и сочла необходимым поставить ее в известность. Подобные вещи могут привести к жуткой ситуации. Необходимо серьезно пересмотреть всю весеннюю коллекцию, и мне бы не хотелось, чтобы самое страшное случилось сейчас, когда Розы нет и Дине придется одной бороться с неприятностями. – Лиза нервно обернулась. – Извините, но мне необходимо идти. И пожалуйста, считайте все, о чем я вам поведала, сугубо конфиденциальным, хорошо?

Прежде чем Мэгги успела задать девушке следующий вопрос, та уже торопливо пересекла стоянку. Мэгги с минуту постояла, наблюдая за ней и размышляя над сказанным. Если в «Вандине» действительно завелась «моль», то, возможно, Роза отправилась уточнить какие-то сведения. Но тогда почему она так долго не возвращается? Слова Лизы ничего не прояснили, а лишь вызвали новые вопросы. Более того, теперь Мэгги беспокоилась за безопасность сестры ничуть не меньше, если не больше. Мрачное предчувствие не покидало ее с того самого момента, когда она впервые услышала об исчезновении Розы.

«Ох, Роза, где же ты, черт побери? – мысленно спросила Мэгги. – И если с тобой все в порядке, то почему, почему ты не объявляешься?»

Похоже, сейчас удовлетворительного ответа ей не найти.

Вечером Мэгги рассказала обо всем, что узнала в «Вандине», Майку. Они ужинали в одном из сельских баров, по которым Мэгги все еще скучала, хотя уже привыкла к милым прохладным тавернам на Корфу. Обстановка в них была очень располагающей – чистейшие скатерти на столиках, за которыми приятно посидеть, поболтать и вкусно поесть. Взорам открывался прекрасный вид на море, доносился плеск волн. Поражал воображение закат: солнце быстро опускалось, огненный шар, только что красневший на горизонте, через какое-то мгновение исчезал, оставляя лишь алеющую полоску на темной воде. Посетители наслаждались морскими дарами, рядом играли на балалайке, а хозяин таверны отплясывал со своим маленьким сынишкой национальный греческий танец. Мэгги была очарована всем этим, но в то же время тосковала по типично английскому, прокуренному, переполненному пабу. «Хейвейн» как раз и был олицетворением ее мечтаний. Деревянные, грубой работы столы окружали сложенный из больших валунов камин, который растапливали не только в холодную дождливую погоду, но и летним днем; стены были украшены лошадиными сбруями и седлами; на громадной полке расположилась целая коллекция причудливых пивных кружек. Из разнообразного меню и написанного мелом на доске списка особых блюд сегодняшнего дня Мэгги выбрала домашний бифштекс и пирог с печенью – исключительно английскую пищу. Но когда заказанное принесли и аромат, исходящий от мяса, наполнил воздух, она с удивлением отметила, что совсем не чувствует голода. После того как она уехала из «Вандины», ее волнение нарастало, и вкусный аромат бифштекса и подливки вызвал лишь слабость и легкую тошноту.

Майк, однако, не имел обыкновения утрачивать аппетит под влиянием эмоций. Он тоже заказал бифштекс и печеночный пирог и за несколько минут умял их, да еще и целую тарелку чипсов.

– Настоящие чипсы, не французские, – с удовлетворением сказал он, когда тарелка опустела. – А теперь расскажи-ка мне о поездке в «Вандину», – попросил он, делая большой глоток пива из высокой кружки.

Мэгги рассказала. Она, конечно, дала обещание Лизе Кристофер, что будет держать их разговор в тайне, но от Майка тайн быть не могло.

– Ну, – заговорил он, когда она закончила свой рассказ, – все это хорошо, прелестно, но едва ли продвигает наши расследования. Особенно, раз Лиза не сказала тебе, кого именно в «Вандине» они подозревают в шпионаже.

– Я знаю. Еще один запрет – не упоминать об этом при Дине. Представить не могу, что я выведаю у нее завтра, не затрагивая этой темы. – Мэгги воткнула вилку в мясо. – Я провела день, дозваниваясь до всех, о ком вспомнила, – я имею в виду друзей Розы – однако безрезультатно. У меня складывается впечатление, что я бегу по темной улице, Майк. Я, честно, не знаю, что делать дальше.

Он задумчиво покачал головой:

– Я ощущаю то же самое. Именно таким и я чувствовал себя, пока не позвонил тебе, – абсолютно беспомощным. Когда я узнал, что ты едешь, целеустремленность вернулась, но теперь я вижу: это была лишь иллюзия.

– Извини. – Она поняла, что не сможет есть и отложила нож и вилку. – Так или иначе, но мы любыми способами должны заставить полицию серьезно отнестись к делу; меня не покидает ощущение, что случилось страшное, но я не знаю, как действовать. Что они сказали по поводу машины?

– Я уже говорил тебе: она припаркована вблизи железнодорожной станции. Полицейские делают вывод, что Роза уехала на поезде, и, вполне возможно, они правы. Машина заперта и запаркована. Кто еще мог ее там оставить, кроме Розы? И по какой другой причине она оставила ее там, если не отправилась дальше на поезде?

– А они уже осмотрели машину? – спросила Мэгги. – Ну, заглянули внутрь в поисках ключа к разгадке?

– Сомневаюсь. Они, во всяком случае, ничего об этом не сказали. Думаю, им нужно явное свидетельство, доказательство того, что с Розой произошло несчастье, лишь тогда они, может, взломают замок официально запаркованной машины. Видимо, такова их позиция. А о каком ключе к разгадке ты говоришь?

– Точно не знаю. Но, как правило, в машинах обнаруживаются всякие улики. Если у Розы есть запасная связка ключей и я их найду, то сама пойду и осмотрю машину.

– Неплохая идея. Но представить не могу, чтобы Роза оставила нечто очень важное в машине.

Мэгги ничего не ответила. Скорее всего, он был прав: Роза никогда не оставляла вещи там, где не надо. Она слишком дисциплинированна и организованна. Но именно это и было самым тревожащим из всей истории – слишком много поступков, не характерных для Розы. Мэгги попыталась отогнать навязчивую мысль. Она не хотела произносить ее вслух, но на самом деле желала найти доказательство того, что кто-то, помимо Розы, был в машине. Возможно, Брендан.

– Хочешь еще выпить? – предложил Майк.

Она отрицательно покачала головой:

– Да нет.

– Тогда, может, пойдем?

– А разве ты не хочешь еще выпить? Если да, то не обращай не меня внимания.

– Пожалуй, и мне не стоит. Не хотел бы я попасться в нетрезвом состоянии полицейским – их не проведешь. Да и потом, мы можем поехать домой и выпить по чашечке кофе.

– Хорошая мысль. Я была бы рада оказаться подальше от этого шума и гама.

Он повернул голову в сторону игрового автомата, стоящего в углу. Когда они приехали, Мэгги и не заметила его, но, пока они ужинали, подошла группа подростков, которые наполнили автомат монетами. Постоянное жужжание и звон монет, каскадом высыпавшихся на металлический поднос, действовали раздражающе. Мэгги удивилась, зачем этому уютному сельскому кабачку, где так вкусно готовят, грохочущий игровой автомат.

– Похоже, дело в деньгах, – сказал Майк, словно прочитав ее мысли. – Подросткам приходится довольствоваться теми деньгами, которые они могут получить неважно где и как.

Солнце окончательно спряталось. Пока они добирались до машины, Мэгги закуталась в длинный кардиган из белого хлопка, несколько мешковатый, в стиле профессора Хиггинса, но тепла от него было мало, и она вздрагивала от каждого дуновения ветра.

– Замерзла? – спросил Майк.

– Нет, все в порядке. Просто отвыкла от английской погоды.

– Наверное. – Майк открыл одну дверцу машины и направился открывать вторую, для Мэгги. – Я, кажется, не поблагодарил тебя как следует, Мэгги, за то, что ты все бросила и примчалась сюда.

– Не стоит меня за это благодарить, – ответила Мэгги, пристегиваясь ремнем безопасности. – Роза, в конце концов, моя родная сестра. И я за нее волнуюсь так же, как и ты.

– А как отреагировал муж на твой внезапный отъезд?

– Он не очень-то обрадовался, – уклончиво ответила Мэгги, избегая подробно говорить о настоящей реакции Ари. – Но для него мое отсутствие не будет особенно заметно, разве что очень сильно облегчит его жизнь: он пока будет жить в городе вместо того, чтобы дважды в день ездить из Кассиопи в Керкиру и обратно, как он обычно делает летом. У нас квартира в Керкире, поскольку Ари работает там.

– А чем он занимается?

– Он архитектор. Корфу – многообещающий остров. Каждый, у кого есть хоть малейший клочок земли, желает воздвигнуть на нем гостиницу. Все вдруг осознали, что туризм – это процветание и намного более легкий путь к зарабатыванию денег, нежели выращивание оливок. Появилось много новых маленьких кафе и таверн, так как люди, живущие близ основной дороги к побережью, вдруг поняли, что надо распахнуть пошире входные двери, повесить яркие вывески «Распродажа», и посетители хлынут потоком. Не так давно многие из хозяев новых заведений были невероятно бедны, теперь вдруг у них в руках оказались буквально лицензии на печатание денег, а они не знают, что с ними делать. В душе они все те же простые люди, привязанные к семье, набожные. Я очень хочу надеяться, что влияние Запада не очень их изменит.

– Ты говоришь так, будто любишь их.

– Так оно и есть. В основном, там прекрасные люди. Возьми, к примеру, семью. Должна тебе сказать, она очень прочна. Как было здесь лет пятьдесят назад. Семьи большие, и поэтому, как правило, всегда кто-то наблюдает за детьми, они растут в семье и относятся с глубоким уважением к старшим. Они не совершают дурных поступков, поскольку это ляжет позором на всю семью.

– Хорошенькая система для моих учеников, – весело заметил Майк.

– Несомненно, это помогает удержать своенравных и капризных на верном пути. Уверяю тебя, мать на Корфу – авторитет, с которым считаются все.

– По твоему недоброжелательному тону подозреваю – у тебя есть опыт общения с этими матерями.

– Ты прав. Наверное, чтобы принять все законы Корфу, надо родиться там. Я же родилась здесь.

– Как же получилось, что ты вышла замуж за грека? – спросил Майк, притормозив на повороте, а затем снова набирая скорость.

– Мы встретились, когда он учился здесь.

– Ты училась в университете вместе с ним?

– О нет, не я, – засмеялась Мэгги. – Роза всегда была умнее меня. Я работала секретарем-машинисткой. Ари как-то зашел на фирму, где я работала…

Она замолчала, припомнив, как все это произошло.

Он показался ей невероятно романтичным, не похожим на всех остальных мужчин, которых она знала. Когда он попросил ее выйти с ним на минутку, она жутко испугалась. Безумный, подобный вихрю, роман закружил их обоих в быстрой горячей пляске, а когда он спросил, не согласится ли она выйти за него замуж, Мэгги ни секунды не колебалась – она так боялась потерять его, если он вернется на Корфу, что даже не задумалась о реальных последствиях предстоящего брака.

– Думаю, я тогда в облаках витала, – с улыбкой сказала она.

– А теперь разве сожалеешь? – Он взглянул на нее и мягко добавил: – Извини. Я не должен был спрашивать. Это слишком личное.

– Да нет, ничего, – Мэгги прикусила губу. – Ну да, если честно, то немного сожалею. Но ведь это жизнь, не так ли? Ничто не происходит так, как ты ожидаешь.

Они подъехали к дому Розы. Майк остановил машину, но не заглушил мотор.

– Разве ты не зайдешь на чашечку кофе?

– Я подумал, может, тебе стоит как следует выспаться?

Может, и стоит, но она вдруг поняла, что не хочет оставаться одна, лицом к лицу с пустотой и тревогой. Она была подавлена, осознав, что втайне ожидала увидеть свет в окнах и машину Розы за кустами. Но Роза исчезла…

– Зайди, пожалуйста, выпей чашечку кофе, – попросила она.

– Хорошо, если ты так настаиваешь.

Он заглушил двигатель, обернулся и улыбнулся ей.

Неожиданно внутри у Мэгги все сжалось, словно ее тело было вылито из металла, и сильный магнит притягивал его. Это внезапное ощущение, явный признак физического влечения, поразило ее. Она почувствовала возбуждение и смущение.

– Возможно, есть какие-то новые сообщения на автоответчике, – глупо сказала Мэгги.

И действительно, сообщение было, но… от ее матери.

«Маргарет, ты там? Ах, дорогая, как я ненавижу эту штуковину. Милая, ты не позвонила мне. Я ждала тебя весь вечер. Может быть, зайдешь завтра? На ленч, возможно? Гарри как раз будет играть в гольф, и мы сможем чудненько поболтать. Поцелуй от меня Розу, если увидишь ее. Пусть и она приходит. Вот бы здорово получилось, если бы мы вновь собрались вместе, как в старые добрые времена! Ну, пока, дорогая».

– Честное слово, это невыносимо, – возмутилась Мэгги. – Она не может или не хочет понять, что Роза пропала.

– Пожалуй, это и к лучшему. Не стоит беспокоить ее до тех пор, пока мы сами не будем уверены, что для этого есть повод.

Мэгги усмехнулась:

– Я вижу, ты недостаточно хорошо знаешь мою мать. Ее не волнует никто и ничто, кроме Гарри и его потребностей. Действительность для нее чересчур скучна и надоедлива.

Она пошла за Майком на кухню. Мимолетный вихрь эмоций, поднявшийся в ее душе, когда они сидели в машине, утих.

– Ты не собираешься ей перезвонить? – спросил Майк.

– Не сегодня. Она, вероятно, в данный момент готовит какао для Гарри. Я свяжусь с ней утром.

Мэгги потянулась за чайником, стоявшим на столе возле Майка, и внезапно прилив чувственности охватил ее вновь, хотя она к Майку даже не прикоснулась.

– Какао? Звучит весьма заманчиво, – небрежно сказал он. – Я не пил какао уже много лет. Оно мне всегда напоминает длинные зимние вечера, пылающий огонь в камине, теплую ванну и постель.

– Наверное, это ностальгия по детству!

– К сожалению, да. В моей нынешней квартире центральное отопление. Камины остались в прошлом так же, как и какао. Интересно, есть ли оно у Розы? – Он открывал шкаф за шкафом, отодвигал чашки и баночки и, наконец, радостно воскликнул: – Вот оно! Что же это еще, если не какао? Хотя, по-моему, мы с ней никогда не пили какао.

– Возможно, она использует его, когда что-нибудь печет. Ты хочешь какао?

– Почему бы и нет, если только найдется молоко.

– Посиди немного, а я схожу за молоком.

Маленькая гостиная в доме Розы была очень уютной – мягкие, обитые ситцем кресла, плетенный из камыша столик, накрытый скатертью, слегка присборенные занавески. Майк опустился в кресло и положил ноги на пуфик. Он чувствовал и вел себя как дома. «А почему бы и нет, – подумала Мэгги. – Он провел здесь очень много часов, дней… с Розой». Она поставила чашки на столик и подошла к окну, чтобы задернуть занавески.

– Итак, – начала она, неизбежно возвращаясь к исчезновению Розы, – каким будет следующий шаг нашего расследования?

– Откровенно говоря, не знаю, – он отпил пенящееся в керамической чашке какао. – Как вкусно!

– Ну, как уже было сказано, я собираюсь поискать запасные ключи от машины, и тогда посмотрим, можем ли мы выяснить, с кем она общалась, проверим частные бумаги, личные вещи. Мне очень не нравится это занятие, но… – она села в кресло подальше от Майка, стараясь, по возможности, держать дистанцию.

– Ты охватила все, что можно было за один день, и не выяснила ничего.

– Ну это не совсем так. По крайней мере, мне удалось выяснить значение слов «что-то странное происходит в „Вандине"», – она замешкалась, боясь произнести вслух то, что весь день не давало ей покоя. – Не думаешь ли ты, Майк, что у Розы были определенные догадки, подозрения по поводу того, кто мог быть этим самым шпионом – «молью», и именно это послужило причиной ее исчезновения?

– О чем ты говоришь?

– Ну, большой бизнес – это всегда большие деньги. Деньги, поставленные на карту. Если ей удалось обнаружить, кто вовлечен в промышленный шпионаж, не решились ли они… причинить ей зло и боль, спасая себя от огласки?

Майк нахмурился:

– Звучит не слишком правдоподобно. Тот, кто решился прятать Розу, должен быть психом.

– Вроде Брендана. – Она заметила его недоверчивый взгляд и быстро продолжила: – Я по-прежнему не могу забыть о нем, Майк. Он лгал мне. И ее шарфик в его квартире – тому доказательство. У меня какое-то предчувствие, что происходит что-то очень дурное. Ведь ты не думаешь, что он мог…

– Я начинаю подумывать: а вдруг полицейские правы, а мы глубоко заблуждаемся? – Какао расслабляюще подействовало на Майка, лень одолевала его. – Я начинаю склоняться к мысли, что Роза отправилась куда-то по своим делам. Как вариант, по делам «Вандины». Если она подозревала кого-то, ну, эту «моль»; как ты говоришь, то, должно быть, поспешно уехала проверить какую-то версию. А поскольку дело очень серьезное, то решила не впутывать никого.

– Но ее нет уже целую неделю!

– Ну, положим, это не так уж долго.

– А почему она не позвонила тебе и не сообщила, где находится? Ведь она прекрасно понимает, что ты вернулся и волнуешься за нее.

– Может, я ее больше не интересую?

Мэгги пронзительно взглянула на него. Ей послышалось или так оно и есть? Эти нотки в его голосе: отступление? Горечь? Она не была уверена, но вдруг припомнила слова Брендана о том, что он, будучи в Клифтоне, видел Розу в баре с каким-то мужчиной, и это был не Майк. Тогда она отнеслась к этому сообщению как к попытке отвлечь ее внимание, но сейчас вдруг предположила, что он говорил правду. Может, у Розы есть еще кто-то, о ком Мэгги ничего не знает? А вдруг она уехала с ним? Все равно, это ничего не разъясняет.

Майк прервал ее раздумья:

– У меня такое предчувствие, что Роза может вернуться в любой момент. И даже не удивится, узнав о наших визитах и заявлениях в полицию.

Мэгги вздохнула и покачала головой. Как ей хотелось бы в это верить!

Когда Майк ушел, она постелила себе на Розиной кровати. И хотя все тело ныло от усталости, сон не приходил.

Несмотря на все, что сказал Майк, она по-прежнему ужасно волновалась за Розу. Вполне объяснимо, почему он так легко отнесся к страху, который вызвал у нее Брендан: ведь Майк не знал бывшего мужа Розы так, как знала его она, не представлял, насколько сильна была ревность Брендана и какие поступки он мог совершить под воздействием этого чувства. А Роза определенно была там, в его квартире – шарфик доказывал это.