Текст книги "Вслед за ветром"
Автор книги: Дженел Тейлор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 34 страниц)
Дженел Тейлор
Вслед за ветром
Благодарности
Посвящается с любовью моему мужу Майклу, моим двум дочерям – Мелани Тейлор и Анджеле Тейлор Рефетт, моему зятю Марку, а также с огромной любовью и гордостью моему первому внуку Марку Александру Рефетт
Выражаю признательность и благодарность сотрудникам музеев фортов Кончо, Дэвис и Стоктон в Техасе, замечательным людям из Сан-Анджело и Сан-Антонио, служащим туристических бюро и торговых палат из «Лоун Стар», а также всем многочисленным друзьям, которые появились у нас за время нашего путешествия по следам моих героев. Оказали большую помощь и предоставили ценную информацию сотрудники форта Дэвис, куда мы приехали во время исторического праздника и парада, посвященного жизни форта. Именно там мы увидели одежду и оружие XIX века, униформу, сабли, пистоли, пушки и многое другое. «На сегодняшний день форт Дэвис является самым нетронутым из всех оборонных фортов Запада» (Форт Дэвис: Историческое руководство № 38 Роберта Атли). Было весьма забавно и в то же время поучительно быть свидетелем такого события. Благодарю всех жителей Техаса, которые сделали мое исследование столь приятным и незабываемым.
Хочу выразить особую благодарность моим родственникам со стороны мужа, Джо и Бетти Тейлор, а также моему другу Терри Грибсу Дафтри, которые научили меня, что самое невозможное можно преодолеть с помощью юмора и отваги. Именно они стали прообразами Тома и Наварро.
1
– Папа, нам нужен именно хладнокровный наемник-убийца, человек, который нападает, быстро и точно, как гремучая змея. Человек без чувств.
– Джесс, но такому человеку нельзя доверять. Счастье отвернулось от меня. Наемник может запросто перейти на сторону Флетчера и предать нас.
– Папа, ты всегда говорил, что даже самый плохой человек всегда фанатично предан тому, кто его нанимает, или тому, кому он дал слово. Наемника можно купить за хорошие деньги. Если мы не получим помощь в самое ближайшее время, то Уилбор Флетчер завладеет этой землей и похоронит нас в ней же. А еще скорее он оставит нас на съедение койотам и стервятникам. Такой ублюдок способен на все.
– Джесс! – возмущенно воскликнул отец. – Попридержи язык. Мы с твоей матерью никогда не позволяли своим детям так выражаться. Мы все находимся под тяжестью свалившейся на нас беды. Из-за этого наши действия, слова и мысли стали безумными.
Джедидия Лейн смахнул пыль, вытер пот со своего лица и тяжело вздохнул.
– Папа, я считаю, что либо мы остановим эту беду, либо она уничтожит нас. Я знаю, ты не хочешь, чтобы около нас находился наемный убийца. Я знаю, как ты не любишь просить о помощи. Но у нас нет другого выхода. Шериф Купер и его солдаты не делают то, что должны были бы делать, а мы сами не справимся в одиночку. Что нам остается?
Они уже не раз заводили этот неприятный разговор, но Джед все никак не мог смириться с тем, что он не способен защитить свою землю и семью от соседа, живущего на востоке. Тот настойчиво тянул свои паучьи лапы к ранчо Джеда и, похоже, был готов на все, чтобы заполучить его. Джед запустил грязную пятерню в свои седеющие каштановые волосы. Затем он вымыл руки и вошел в дом.
– Папа, послушай меня. Прошло время, когда можно было молиться и вести разговоры. Ты знаешь, что я никогда не предложила бы такого отчаянного плана, если бы был другой способ победить Флетчера. И чем тебе этот план не нравится? У Флетчера в его поместье есть наемники. И нам нужен человек, который думает так же, как и они, который сможет их перехитрить и перестрелять. Мы же не можем одновременно сражаться и вести хозяйство. У нас сейчас самая горячая пора. Если у нас будет наемник, то мы сможем заняться клеймением скота и севом. В крайнем случае этот наемник сможет научить нас, как сражаться.
Закатав рукава, Джед устало произнес:
– Джесс, но что сможет сделать один человек? У нас есть пятнадцать пар рук, и это нас не спасает. Флетчер по-прежнему творит, что хочет. Если бы шериф Купер и его солдаты немного помогли нам, мы остановили бы этого ублю… – Он замолчал раньше, чем успел произнести то же самое ругательство, за которое минуту назад отругал дочь. – На протяжении многих лет нам приходилось сталкиваться с трудностями, но это нечто совсем другое. И мы знаем, что за всем этим стоит Уилбор Флетчер. Не проходит и месяца, чтобы он не сделал нам предложения продать наши земли.
Джед плеснул себе в лицо холодной водой. Последнее время у него болели суставы, и ему было трудно двигаться. Это постоянно напоминало о том, что он не сможет вечно защищать и оберегать тех, кто ему дорог. Если бы рядом с ним была Элис. Вдруг он потеряет и свою мать, и детей, и ранчо…
– Папа, да ты не слушаешь меня, – сказала Джессика, дотрагиваясь до его руки. Она вернула его из мира грез напоминанием еще об одной из неприятностей последнего времени. – Шериф сказал, что он и армия не могут ничего сделать без доказательств. Они не пошевелятся, пока у них не будет «хотя бы повода». Я понимаю, они не могут разбить здесь лагерь и установить наблюдение. В таком случае Флетчер ляжет на дно и будет ждать, пока они не уйдут. Но ведь они представители власти. Они должны что-то сделать. Хоть что-то. Пока они ждут, когда Флетчер совершит ошибку, он становится все сильнее и наглее. Он все ближе подталкивает нас к краю пропасти. Прошу тебя, позволь мне поехать в Сан-Анджело и найти наемника. У меня не займет это больше пары недель. И тогда все наши проблемы будут решены еще до наступления лета.
Джедидия Лейн смотрел на свою дочь – в его темно-голубых глазах читалась нерешительность. За время работы ее каштановые волосы выбились из спускающейся до пояса толстой косы. Лицо горело от злости и возбуждения. Джед думал о том, что эти небесно-голубые глаза должны светиться радостью и покоем, а не сверкать от ненависти и решимости. Он окинул взглядом стройную фигурку в мужской одежде. На вид она была хрупкой, но он знал о ее силе. Джед настолько привык заниматься с Джессикой бок о бок мужской работой, что порой забывал, что она девушка. «Нет, – поправил он сам себя, – ей двадцать четыре года и она женщина. Очень красивая женщина». Он частенько испытывал страх от того, что какой-нибудь мужчина похитит ее. Джед не представлял себе, как будет без нее. – Джесс, ты не можешь одна поехать в такой большой город. Я пошлю Мэтта или кого-нибудь из работников.
Но Джессика Мари Лейн хотела услышать вовсе не это. Только на расстоянии она могла успокоить свой гнев и привести в порядок свои мысли. Она должна найти способ помочь своему отцу. К тому же ей надо было отвлечься от всех бед и неприятностей. Она очень любила ранчо и свою семью, но ей требовалось время, чтобы немного отдохнуть и подумать. Джесс не была уверена в том, что отец осознает, какую опасность представляет для них Уилбор Флетчер. Ведь это она и их управляющий Мэтт Кордель сумели убедить отца в том, что за всеми бедами стоит именно Флетчер. Их ранчо было создано отцом, он умело управлял им многие годы, и ничто не могло заставить Джедидию Лейна поверить в то, что кто-то может согнать его с этой земли. Все выглядело так, как будто Джессика заставила отца обратиться за помощью и сама решила подобрать для этой работы надежного человека.
– У меня больше шансов найти и нанять того, кого нужно. Больше, чем у кого-либо из них, папа. Ты знаешь, что я смогу о себе позаботиться. Я возьму с собой большого Эда, и он все время будет начеку. А Мэтт и другие понадобятся тебе здесь, чтобы управлять ранчо и следить за Флетчером.
– Может, тебе удастся разыскать кого-нибудь из техасских полисменов, – ответил Джед. В его словах слышалась уступка. – Ты же знаешь, что они опытные ребята.
Вежливо, но твердо Джессика ответила:
– Нет, папа. У полисменов закон сидит прямо в печенках. Такой будет пытаться решить это дело именно как представитель закона. А нам нужен человек с инстинктами убийцы, тот, кто будет выполнять наши приказы безо всякой оглядки. А нам, возможно, придется делать такие вещи, которые полисмен не сможет выполнить. Флетчер не чтит кодекс чести, и мы будем действовать также. Хорошие парни не всегда побеждают. Папа, мы не можем вести себя как христиане и подставлять вторую щеку. Один из нас должен проиграть. А чтобы победить, нам надо действовать как Флетчер – хитро, умно и нечистоплотно.
Джед возмущенно фыркнул:
– Джесс, но мы не такие. Наш род – это добрые, честные и трудолюбивые люди. Если мы начнем нарушать закон, то станем не лучше Флетчера. Дела надо делать по совести.
– Папа, на этот раз добро не победит зло, если мы не будем сражаться с Флетчером его же оружием. Ты всегда говоришь: «Если человек работает в грязи, то он обязательно испачкается». Грязь можно смыть, но если грязь подступила под самое горло, ее невозможно отряхнуть. Папа, нам придется посмотреть в лицо горькой правде – или нас убьют, или убьем мы.
Джед устало вздохнул.
– Раньше я использовал свое мужество и умение для борьбы с такими силами, как апачи, команчи, конокрады, я боролся даже с силами природы. На моей земле редко лилась кровь. Я молился за то, чтобы Флетчер оставил в покое мое ранчо, чтобы он уехал на восток и нашел себе другую землю. Наверное, ты права, говоря о том, что этот человек никогда не отступится. Если это так, то на этот раз ты права. Джесс, я полностью тебе доверяю, я полагаюсь на тебя. Ты умница. Ты такая же гордая и твердая, как и я, но при этом нежная и мудрая, какой была твоя мама. Джесс, вот уже двадцать шесть лет, как это моя земля, моя жизнь. Я получил разрешение на нее, а Элис пустила свое наследство на то, чтобы купить орудия труда и все необходимое. Мы работали вместе, создавая это ранчо. Мы вместе пережили набеги воров, голод, болезни свои и болезни скота, нищету, смерть моего отца. До тех пор пока мы своими руками не построили этот дом, мы жили в палатке, потом в хибаре. Два наших сына умерли у нас на руках, и мы похоронили их здесь. На моих глазах страдала и умирала моя жена, и я ничем не мог ей помочь. Судьба жестоко обошлась со мной, но я вынес все. Порой я бываю упрям, но я не предам никого и ничего. В этой земле лежат моя дорогая Элис и два наших сына. Здесь покоится и мой отец. И однажды меня тоже похоронят рядом с ним. – От волнения голос Джеда стал хриплым: – Иногда я чувствую подавленность и усталость. Но я еще ни разу не чувствовал себя таким беспомощным и злым с тех пор, как умерли Элис и мальчики. Моя мать стареет и слабеет с каждым днем. Отец покинул нас уже много лет назад. Ты была для меня как сын. Джесс, я научил тебя всему, что может мужчина. Иногда ты даже справляешься лучше мужчины и сможешь управлять ранчо, когда оно станет твоим. Если мне придется умереть за свой дом и семью, то пусть так и будет. Но я не умру до тех пор, пока не сделаю все, чтобы избежать этого и справиться с бедой. – Джед еще раз тяжело вздохнул и расправил плечи, чтобы дать отдохнуть затекшим мускулам. – Поезжай, пока я не передумал. Я расскажу Мэтту и Большому Эду о твоем плане. Джесс, будь осторожна. Если с тобой что-нибудь случится, я этого не переживу. Девочка моя, ты зеница моего ока. Когда твоя мать оставила меня…
– Я знаю, папа, – ответила Джессика, обнимая его и стараясь успокоить. – Я тоже очень тоскую по ней. Но со мной все будет в порядке. Ты не успеешь и глазом моргнуть, как я вернусь и приведу с собой подмогу. Папа, вот увидишь, эта гремучка больше не укусит нас, не получив нескольких укусов в ответ.
Джесс смотрела, как ее отец идет к дому. Плечи его были опущены, и весь облик выражал печаль. До сих пор он не был в таком упадническом настроении. Она понимала, о чем он беспокоится. Хотя они были очень близки, как редко бывают близки отец и дочь, он всегда старался держать внутри свои беды. Джедидия Лейн был сильным, жестким, независимым человеком, и именно такой он воспитал свою наследницу. Но теперешние беды сломили его, и ее это очень огорчало.
Джесс испытывала чувство вины еще и оттого, что ей было обидно за свою зависимость. Ей было обидно, что из-за смерти старших братьев все обязанности и долги легли на ее плечи, что ей пришлось стать мужественной и жестокой, чтобы справиться с этим. Джесс было обидно за то, что она превратилась в сына, а не осталась дочерью. Она ненавидела в себе это чувство обиды, но ничего не могла поделать.
Джесс хотелось романтики, любви, хотелось иметь свой дом и своих детей. Но если ее жизнь не изменится, то шансов встретить кого-то и выйти замуж у нее будет немного. Даже если она встретит мужчину, то как она сможет уехать вместе с ним? Что будет с ее отцом, бабушкой, больным братом, младшей сестрой Мэри Луизой? Если что-то случится с отцом, кто позаботится о нем и о ранчо? Бабушка и Том не смогут, а сестра, погруженная в свои заботы, не захочет. Джесс была всегда привязана к этому месту.
И кроме того, эта земля была полита ее потом и кровью, ее слезами. Она любила ее так же, как и Джед. И однажды эта земля будет принадлежать ей. Джесс знала, что, говоря это, отец не хотел сделать ей больно. Она знала, что он любит ее больше остальных детей, потому что она была ему ближе всех. Отец почти не проявлял своей любви к ней после смерти мамы. Джесс понимала, он боялся, что у него заберут еще кого-то, кого он любит.
«Конечно, – думала она, – отцу следовало найти себе кого-то, кто заменил бы ему ушедшую любовь. И у него, и у нее должно быть что-то помимо работы». Но где, как и когда могла она встретить истинную любовь?
«Как ни крути, – размышляла Джесси, – она была старой девой! Неужели так ужасно хоть раз испытать обиду, – спрашивала она себя. – Неужели так плохо, так нехорошо и эгоистично однажды подумать: а как же я? Подумать о том, чтобы пожить для себя, а не для других? Может быть, однажды в ее жизни произойдет нечто особенное. Джесси, хватит мечтать. Пора приниматься за работу».
– Что, сказал папа, ты можешь сделать? – охнула Мэри Луиза.
Джесс посмотрела на свою младшую сестру, ярко-голубые глаза которой расширились от удивления.
– Поехать в Сан-Анджело и нанять помощь для борьбы с Уилбором Флетчером, – повторила она.
– С ума сошли! Вы с отцом добьетесь того, что нас всех убьют.
– Это единственный оставшийся у нас выход. Я устала. Поговорим позже, – сказала Джессика, желая прекратить этот разговор, пока он не перерос в ссору. – Мы с самого раннего утра занимались тем, что чинили изгородь и ловили разбежавшуюся скотину. Мне надо собрать вещи. На рассвете я уезжаю.
– Я поеду с тобой, – заявила Мэри Луиза.
– Ты не можешь. Мы поедем очень быстро, а ты знаешь, что такое езда по нашей местности. Кроме того, у нас не будет времени ходить по магазинам и развлекаться.
– Я еще никогда никуда не ездила и не делала ничего интересного! – заныла Мэри Луиза. – Я прозябаю в этом Богом забытом захолустье без друзей и развлечений!
Джесс ответила, укладывая вещи: – Однажды, когда наши беды закончатся, у тебя всего будет по горло. Потерпи, Мэри Луиза.
– Ни за что! Это дикое и заброшенное место. Пустыни и горы отрезали нас от жизни. Наш единственный сосед – мистер Флетчер, но вы оба думаете, что он наш враг. Никому из вас нет дела до того, что я здесь состарюсь и умру. Я ненавижу это место. Отцу следовало бы продать тут все и вернуться назад, к цивилизации.
Джесс знала, что оспаривать последнее заявление Мэри Луизы было бессмысленно. Продолжая собираться, она ответила только:
– Ты преувеличиваешь. На расстоянии всего одного дня пути от нас находятся несколько городков и почтовых станций. Мы ездим туда на праздники и за покупками. А еще поблизости есть несколько ранчо. Мы не так уж и одиноки, дорогая сестренка…
– А какой мне от них толк? Мне никогда не разрешают побыть там дольше нескольких часов, а тем более остаться на ночь. И потом там совершенно не с кем знакомиться. У нас нет никаких развлечений. Ведь деревенские танцульки нельзя назвать таким уж развеселым делом. Я одна, и мне очень скучно.
– Но здесь полным-полно дел. Бабушке, например, нужна твоя помощь на кухне. Ты знаешь, что она уже не может работать так, как раньше. Ей уже семьдесят лет, и она нуждается в помощи. Если ты перестанешь все время жаловаться, то увидишь, что тебе есть чем заняться.
– Чем? Работой, достойной рабыни? Я не стану кормить цыплят, доить коров, полоть грядки, убирать дом и стирать. Отец может нанять для этого слуг. У всех моих школьных приятелей есть слуги. А мы не бедные, ты это знаешь.
– Мы не будем тратить заработанные таким трудом деньги на слуг, когда мы сами можем делать всю эту работу. Кроме того, у нас нет лишней комнаты для служанки, которая не сможет жить в сарае с пятнадцатью мужчинами.
– Если Том пойдет в школу, как это пришлось сделать мне, то служанка могла бы занять его комнату. Ведь там же жила Роза до того, как сбежала с этим бродягой.
– Он не был бродягой. Он был сезонным пастухом. Она его любила. И потом, Тому пора переселяться из бабушкиной комнаты. Им обоим нужно отдельное жилье. Ты знаешь, он не сможет пойти в школу. Его задразнят мальчишки, это сделает его несчастным. Сестренка, ты же умная. Если бы ты помогла мне заниматься с Томом, он выучил бы намного больше, чем я успеваю ему объяснить. Это стало бы твоим важным делом.
Мэри Луиза посмотрела на Джесс и тряхнула своими золотистыми локонами.
– Я не сельская учительница и никогда ей не буду.
– Если ты станешь учить своего брата, то не превратишься в сельскую учительницу. Мэри Луиза, ему нужно помочь. Между нами говоря…
– Нет. Я и так делаю достаточно.
Джесс посмотрела на Мэри Луизу. Джесс была ростом пять футов четыре дюйма [1]1
5 футов 4 дюйма – примерно 163 см (1 фут – 30,5 см, 1 дюйм – 2,54 см). – Прим. пер.
[Закрыть], а сестра на пару дюймов выше ее. Джесс всегда хотелось иметь такие же золотистые локоны, как у Мэри Луизы. Ей не нравились ее собственные, каштановые с рыжеватым отливом волосы, которые завивались в непослушные колечки, если не собрать их в косу. Глаза сестры сверкали, как прекрасные сапфиры. Будучи натуральной блондинкой, Мэри Луиза обладала еще и потрясающей фигурой. Джесс была старше ее на четыре года, но она не могла похвастаться столь пышной грудью и бедрами. Мужчины всегда обращали внимание на Мэри Луизу. Но плохо было то, что девушка знала о своей красоте и о той власти, которую эта красота могла дать ей. В компании она безжалостно пользовалась своими чарами. Джессику радовало то, что она обладает не таким эгоистичным и безжалостным характером, как ее сестра.
Слегка рассердившись, Джесс резко возразила:
– Ты делаешь очень мало и знаешь об этом. Бабушка постоянно покрывает твою лень. Что ты сделала сегодня? Думаю, немного, если не считать того, что ты вырядилась, словно на праздник. Не слишком хорошо перекладывать все дела на бабушку, которая и так сильно устает.
– Не слишком хорошо бросать меня здесь и заставлять работать, как прислугу.
Джесс почувствовала себя задетой и спросила:
– Если ты так хочешь уехать отсюда, то почему бы тебе не стать учительницей в городе или в частной школе, в какую ходила ты? Это очень уважаемая работа. И ты достаточно умна, чтобы заниматься тем, чем захочешь.
– Достаточно умна, чтобы придумать, как однажды вырваться отсюда, но не для того, чтобы учить недоумков!
– Я уверена, ты вырвешься, сестренка. Только убедись, что та дорога, по которой ты пойдешь, будет безопасной и правильной. Это не так просто, как тебе кажется. – Джесс вдруг поняла, что ее сестра гораздо более язвительна, резка и испорчена, чем она думала. Это сильно встревожило Джесси, но ей не хотелось сегодня вечером думать еще и об этом. – Мэри Луиза, ты сидишь дома вот уже два года после того, как закончила школу. Пора забыть про жизнь на востоке и перестать чувствовать себя такой несчастной.
– А я несчастна. Я ненавижу здесь все. Здесь нет ничего, кроме жары, работы и одиночества. Я красива, образованна, но как мне встретить достойного мужа или друзей в этой глухомани? Джессика, я не хочу умереть старой девой!
Мэри Луиза сильно изменилась после окончания школы. Папу она называла «отец», а Джесс – «Джессика». Эта девчонка всех заставляла чувствовать себя несчастными!
Мэри Луиза продолжала:
– Эта жестокая земля убила мать. Посмотри, какой она была на фотографиях в молодости. Она была красивой и стройной. А когда мама умерла, то выглядела старой и изможденной. Со мной такого не произойдет. Она так и не оправилась от тех ужасных родов Тома. Утонченной женщине здесь слишком тяжело, и я не собираюсь жить, работать и выглядеть, как мужик. Как ты, Джессика Лейн.
– Роды Тома были трудными, но мама умерла от лихорадки, которой она заразилась от того бродяги. Ты не можешь обвинять Тома в смерти мамы, – холодно возразила Джесс.
– Если бы он не родился, она не была бы такой слабой и не заболела бы.
– Мэри Луиза Лейн! Ты говоришь ужасные вещи.
– Нам повезло, что мы тоже не родились уродами. Маме с трудом давалось вынашивание детей. Ты знаешь, двоих она потеряла. Отец обращался с ней, как он обращается со своими племенными кобылами. Она была слишком слаба, чтобы после Тома рискнуть и родить еще детей, но ему было наплевать на это.
– Это неправда, – возразила Джессика. – Дэви умер, когда ему было два года, а второй ребенок – вскоре после рождения. Тому было уже семь лет, так что мама не была ослаблена после его рождения. Подло говорить такие вещи, сестренка, и вовсе ужасно думать таким образом.
Почувствовав свое поражение, Мэри Луиза пошла на попятную:
– Если бы Дэви не умер, ты не стала бы отцовским сыном. Ты бы вышла замуж и родила детей. Если бы мать не умерла, она бы заставила отца оставить ранчо.
– Мама любила эту землю. Мы все любим ее. Кроме тебя.
– Будь она жива, она бы ее возненавидела. Мама поняла бы, что земля требует за себя слишком высокую цену. Она украла ее красоту и иссушит нас с тобой, Джессика, если мы не уедем. Поговори с отцом, он прислушается к тебе. В большом городе у тебя была бы великолепная жизнь.
– Я люблю ранчо так же, как папа. Мне жаль, что семья и дом больше не имеют для тебя значения. И мне жаль, что ты так несчастна после своего возвращения. Мы очень скучали по тебе все те пять лет, что тебя не было с нами. Если бы ты постаралась, ты стала бы счастливее.
В голосе Мэри Луизы и в ее глазах появился холод.
– Если вы меня так любите и так по мне скучали, нечего было отправлять меня из дома на столько лет. Меня нельзя обвинять в том, что я полюбила цивилизацию. Здесь я чувствую себя чужой и лишней.
– Ты сама в этом виновата, сестра. Но тебя любят и по тебе скучали. Маме хотелось, чтобы ты получила образование и стала леди, какой была она сама. Перед смертью она взяла обещание с отца, что он даст тебе образование. Если бы мне не было восемнадцати, меня тоже бы отослали. А когда я была младше и могла поехать, здесь шла война и было небезопасно. Когда война окончилась и началась разруха, семья не могла позволить себе послать меня учиться. Мама приложила все силы, обучая меня дома так же, как я занимаюсь теперь с Томом. И потом, мы с папой не могли одновременно заботиться о тебе, Томе, бабушке и работать на ранчо. Бабушка была уже старенькой, и у нее хватало забот с Томом. Папа отослал тебя не для того, чтобы ты стала такой гнусной. Как ты можешь обижаться за те годы, что провела на востоке? Ты же любишь их, как лучшие годы твоей жизни.
– Джессика, ты не поймешь. Ты никогда не видела тех мест, где я побывала, тех вещей, которые мне принадлежали. У тебя никогда не было вокруг столько друзей. Я скучаю по ним. Письма – это совсем не то, а отец не отпускает меня съездить и навестить их. Если бы ты знала, каков мир снаружи, ты сделала бы все, чтобы вырваться туда.
У Джесс не было близких друзей среди мужчин, но в городе у нее были хорошие приятельницы, с которыми она иногда виделась. В городе и на ранчо было полно мужчин, но никто из них не ухаживал за ней. Помощники иногда обращались с ней, как со своей сестрой, но чаще Джессика была для них «своим парнем», потому что работала вместе с ними целыми днями, делая то же, что и они. И лишь изредка какой-нибудь сезонный рабочий обращал на нее внимание как на женщину, но она никогда не шла дальше случайного поцелуя.
Временами Джесс тоже хотелось увидеть другие места, встретиться с настоящими друзьями, поразвлекаться, найти настоящую любовь, о которой она читала в книгах и старых журналах. Возможно, это было еще одной причиной, почему эта поездка в Сан-Анджело имела для нее такое важное значение. Но ее место было здесь. Джессика понимала это и не старалась, как Мэри Луиза, сбежать. Хотя ее сестра была знакома и с другой жизнью, Джесс пыталась понять ее чувства, однако Мэри Луиза была злой и насмешливой. Если эта «цивилизация» делала всех женщин такими, решила Джесс, то она не хочет цивилизации.
– Мэри Луиза, мы стали такими разными, но мы все еще сестры. Если бы только ты…
– Джессика, сестры помогают друг другу. Если ты действительно любишь меня и хочешь мне лучшего, уговори отца отправить меня назад на восток, хотя бы на время. Его упрямый эгоизм убьет всех нас.
Джесс понимала, что если сестра уедет, то больше уже никогда не вернется. Возможно, так будет лучше для всех. Но она не хотела, чтобы, стремясь убежать от ненавистного образа жизни, Мэри Луиза подвергалась опасности или испытала боль. Но с ней невозможно было сейчас говорить разумно, поэтому Джесс решила отложить этот разговор.
– Мне не хотелось бы, чтобы ты испытывала подобные чувства. Мне надо закончить сборы. Пожалуйста, пойди и помоги бабушке приготовить ужин.
– Это обед, Джессика. Какой же грубой и неотесанной стала ты за те годы, что провела без матери.
Джесс почувствовала, что находится на пределе:
– А что ты хотела от человека, который с рождения превратился в «сына» и работает дни напролет, как мужик? – Неожиданно она пожалела о сказанном и продолжила уже более мягким тоном: – Но ты ошибаешься. Я знаю, что я женщина. Я хочу найти свою любовь и выйти замуж. Но сначала надо справиться с нашими бедами. И это произойдет после того, как я вернусь и привезу помощь.
Мэри Луиза с удовлетворением наблюдала за поражением Джесс.
– И как же ты найдешь мужа? Все, кого ты видишь, или ковбои, или бродяги без гроша за душой, или грубая солдатня. Если ты выйдешь за кого-нибудь типа малахольного Мэтта, то навсегда прирастешь к этому месту. Будешь работать как рабыня и рожать детей. Это не для меня, Джессика. Я собираюсь уехать. Я хочу путешествовать и жить той жизнью, которую заслуживаю. Посмотри на себя в зеркало. У тебя загар как у ковбоя. Твои волосы заплетены в косу, и ты едва сможешь надеть платье. Солнце и работа вытравливают из тебя ту немногую красоту, которой ты обладаешь. А через несколько лет вообще ничего не останется. И тогда, возможно, даже старина Мэтью Кордель перестанет сохнуть по тебе.
Джессика уставилась на Мэри Луизу, которая стояла, уперев руки в свои красиво очерченные бедра. В глазах сестры она увидела дьявольские огоньки. Выражение лица Мэри Луизы было весьма вызывающим, но Джесс сказала довольно спокойно:
– Мэтт наш работник и мой друг, и ничего больше. Он никогда не пытался привлечь мое внимание. Не такой он и красавчик. Я отношусь к нему с уважением. Он порядочный, трудолюбивый и добрый.
Мэри Луиза озорно рассмеялась.
– А еще ему почти сорок. Конечно, ты же младше его на какие-то десять – пятнадцать лет! Когда отец умрет, тебе понадобится мужчина-помощник. Мэтт достаточно умел, да и выбор у тебя невелик. Как ни крути, сестра, но в твои двадцать четыре года ты уже старая дева.
Джесс нахмурилась, услышав такие злые слова. Интересно, как это сестра умудрилась заметить столько подробностей об их управляющем, когда сама она ни о чем подобном даже не задумывалась? Или это была просто шутка и Мэри Луиза хотела указать ей, что ее муж будет недостойным мужчиной? Мэтт был хорошим человеком, но между ними не было ничего особенного, только дружба.
– Почему ты поддразниваешь меня им? Или он сам тебе очень нравится, но ты считаешь его недостойным из-за его бедности и честности? Жду не дождусь, чтобы посмотреть на воплощение твоей мечты.
– Это не будет скотовод с грязными руками и в запыленной одежде. Мой избранник не будет иметь ничего общего с лошадьми, потом и навозом. Он не будет невоспитанным и необразованным. Мой муж будет богат, образован и будет обладать властью. Он будет обожать и баловать меня до такой степени, что испортит меня окончательно.
– Испортит тебя окончательно? Да ты и так уже сильно испорчена. Желаю, чтобы тебе повезло, сестренка. Но пока ты его не встретила, тебе придется поработать. Папа рассердится, если ты не поможешь бабушке с ужином.
– Джессика, везение – не совсем то, что мне нужно. У меня есть ум, красота и решительность. И все, что мне нужно, так это возможность, которая скоро мне представится.
– Все, что у тебя есть, сестренка, это мечты и безграничная алчность. Ты ленива, тщеславна и распутна. Кому нужно такое эгоистичное создание, как ты? Как бы мне хотелось, чтобы мама была здесь и вправила тебе мозги!
Джессика Мари Лейн сидела за столом с отцом, сестрой, братом и бабушкой. После разговора с Мэри Луизой чувства ее были в смятении. Чтобы отвлечься, она сказала:
– Бабушка, цыпленок и клецки просто замечательные. Я хотела бы научиться готовить, как ты. Но сколько я ни пыталась, у меня не получается так вкусно, как у тебя.
Бабушка улыбнулась:
– Я рада, что приготовила сегодня твое любимое блюдо. Джесс, будь осторожна во время путешествия. Я буду скучать по тебе и молиться.
Джед рассказал своей матери о плане Джесс еще до того, как его дочь успела сесть за стол. Он оторвал глаза от своей тарелки и произнес:
– С ней все будет в порядке, ма.
Мэри Луиза фыркнула:
– Думаю, отец, это абсурдная идея и к тому же опасная. Когда мистер Фл…
Ее слова и тот тон, которым они были сказаны, рассердили Джедидию Лейна.
– Не тебе указывать мне. Это единственное, что мне осталось, чтобы сохранить в безопасности мою семью и мою землю.
Но слова Джеда привели к тому, что Мэри Луиза продолжила с еще большим вызовом:
– Отец, но ты можешь все продать. Тогда бы мы переехали в более цивилизо…
– Прекрати болтать глупости. Эта земля моя, я полил ранчо потом и кровью, я создал его тяжким трудом. И никто не прогонит меня с этого места. Тебе следовало бы больше походить на сестру, – добавил он. Это были не слишком мудрые слова.
– Отец, я не Джессика. Ты знаешь, какие чувства вызывает у меня жизнь в этой глуши. Позволь мне съездить в Сан…
– Ты и так достаточно нажаловалась всем в Техасе о своих несчастьях. После того как ты вернулась из этой школы, ты стала капризной и надоедливой. Если бы я знал, что эта школа так испортит тебя, я бы нарушил обещание, данное мною матери, и не отослал бы тебя туда. Я устал от твоего нытья и от твоей лени, от того, что тебя по десять раз приходится уговаривать что-нибудь сделать, а потом заставлять переделывать, чтобы было как надо. Я тебе тысячу раз говорил, что на восток ты не вернешься и не станешь еще хуже, чем сейчас. Поэтому не проси меня больше. Предупреждаю тебя: или ты изменишься и перестанешь ныть, или я выпорю тебя.
