Текст книги "Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире"

Автор книги: Джеффри (Джефри) Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 33 страниц)

Эта ситуация не пришлась по вкусу одному хорошо известному критику системы, заявившему, что «опасно иметь более чем одного комиссара полиции».

Жюри присяжных до сих пор еще не определило, какую меру независимости в действительности определили для FRU политики. Это станет ясно, когда в один прекрасный день отношения между политиками и местными банками станут ближе, преодолев барьер официальности. Тогда, возможно, будет подвергнута сомнению разумность вывода FRU из структуры полиции.

И все же Euro Bank был закрыт. Впрочем, когда это было сделано, официальными причинами были названы отмывание денег и мошенничество Тэйвза. Но существовали и другие, более зловещие причины.

Банк был открыт в 1981 году, и с самого начала физически присутствовал на острове. Он не был всего лишь латунной табличкой, у него имелся офис, в котором работал реальный персонал. Дело в том, что кое-кому было нужно, чтобы этот банк был настоящим.

За ним стояли несколько человек, имевших опыт банковской работы. Одним из них был канадский бухгалтер по имени Дональд Фрейзер, чьим местом жительства числились Кайманы и Монако. Он был связан с саудовским торговцем оружием Аднаном Кашогги, который на протяжении большей части 1970-х годов распространял слухи о том, что является самым богатым человеком в мире. И хотя это было не так, в то время, когда был открыт Euro Bank, Кашогги был одним из самых эксцентричных ближневосточных миллиардеров. Он жил то в одной, то в другой стране, делал деньги, сорил деньгами и женился на самых красивых женщинах.

Со временем он установил деловые отношения с канадским дельцом Питером Манком. Хотя не секрет, что эта парочка провернула несколько совместных сделок, не совсем ясна роль Кашогги в том, что компании Манка Barrick Gold удалось избежать банкротства, так же как неизвестно и какую помощь он оказывал ей в дальнейшем. Если верить Кашогги (Barrick это категорически отрицает), он спас Манка и Barrick и в течение некоторого времени владел контрольным пакетом акций этой горнодобывающей компании. Существует несколько противоречивых версий этой истории (решайте сами, какой из них верить), и каждая из них говорит в пользу того, кто ее излагает. Однако нет никаких сомнений в том, что Кашогги владел акциями Barrick в 1985 году, когда оказался вовлеченным в скандал «Иран – контрас».

Автором этой схемы был тогдашний директор ЦРУ Уильям Кейси, который придумал способ, как продавать оружие в Иран, а вырученные деньги использовать для оказания помощи военизированным контрас в Никарагуа. Его люди, работавшие по этому делу на местах, были бывшими агентами ЦРУ из Nugan Hand Bank в Австралии, который, в свою очередь, был дочерним банком Castle Bank, принадлежавшего Полу Хеллиуэлу и имевшего отделения на Багамах и Кайманах. Главным героем этой истории был подполковник морской пехоты Оливер Норт, в то время работавший в Совете национальной безопасности. Именно этот человек непосредственно занимался организацией сделок по продаже оружия и отмыванию денег.

Но главным кукловодом, дергавшим за большинство ниточек, был именно Кейси. Именно Кейси вовлек в это дело Кашогги – через их общего друга, шефа разведки Саудовской Аравии Камаля Адхама.

Никогда не отличавшийся особой скромностью, Кашогги, получив приглашение поучаствовать в этом сговоре, пообещал Кейси, что сделает все что нужно – в данном конкретном случае, поставит ракеты. Но когда пришло время выполнять обещание, оказалось, что Кашогги должен заплатить 15 млн. долларов. Он нашел пять миллионов, а за остальными обратился к своему приятелю Дональду Фрейзеру. Euro Bank ссудил Кашогги деньги под залог принадлежавших ему акций компании Barrick.

Разумеется, в это оказался втянутым и BCCI, также находившийся на Кайманах. Однако в 1986 году, когда Кашогги и Фрейзера часто видели вместе на Кайманах, некоторые люди пришли к выводу, что Кашогги был одним из первоначальных инвесторов Euro Bank. Подлинная же причина, по которой он там находился, заключалась в том, что как раз в это время его собиралась бросить жена, Сароя, и ему нужно было найти безопасное место, где бы он мог спрятать свои деньги так, чтобы ее адвокаты не смогли их найти.

До того времени Кашогги пользовался услугами банков Лихтенштейна. Теперь же он перерегистрировал свою Triad Holding Corp на Кайманах и вложил значительную часть принадлежавшего ему недвижимого имущества в кайманский траст. Он также создал там компанию под названием AK Holdings, для того чтобы спрятать в ней свои «игрушки» – самолет, яхту, автомобили, – то есть те самые вещи, которые адвокаты его бывшей жены с удовольствием вырвали бы из его рук.

Итак, во время осуществления аферы «Иран—контрас» деньги текли через Euro Bank к контрас. А в 1991 году следователи Сената США обнаружили, что были также осуществлены десятки переводов между Euro Bank и BCCI. Но деньги через них перекачивали и другие люди, в том числе один человек, скрывавшийся от американского правосудия, и это вынуждало местного финансового инспектора докладывать своему руководству о том, что с этим банком связано слишком много подозрительных личностей.

Известно, что среди людей, отмывавших деньги через Euro Bank, были и наркобароны. Нет никаких сомнений и в том, что накануне 11 сентября – с учетом предыстории этих событий – интерес к людям, проходящим через двери Euro Bank, проявляли и некоторые разведывательные управления мира. Одной из этих разведслужб была британская MI-6. А ее человеком на Кайманах был Брайан Гиббс.

Операция, в ходе которой осуществлялось наблюдение за банком и его клиентами, получила кодовое название «Победа». Чтобы осуществить ее, Гиббсу требовался информатор внутри банка. Этим информатором стал Эдвард Уорвик, получивший кличку Колдун. Они познакомились несколько лет назад, когда Уорвик работал в Finsbury Bank здесь же, на острове. Гиббс и его подразделение RCIP установило причастность Finsbury к отмыванию наркоденег, и правительство прикрыло этот банк. Гиббс поддерживал связь с Уорвиком, который оказался очень ценным источником. Судя по документам, находящимся на Кайманах, за прошедшие несколько лет Уорвик снабдил Гиббса информацией о нескольких людях.

Одним из них был Дональд Стюарт. До прихода в Euro Bank Стюарт был страновым представителем в Royal Bank of Canada. В то время Гиббс вручил Стюарту распоряжение о передаче нескольких банковских документов, связанных с одним делом о наркотиках. По словам Гиббса, Стюарт не полностью выполнил распоряжение и удержал часть информации.

Другим человеком был сотрудник Euro Bank Брайан Кунха, ранее работавший менеджером в First Cayman Bank. Гиббс вручил ему распоряжение о предоставлении информации по делу, касавшемуся Дэвида Нэймера из Теннеси, в настоящее время осужденного за мошенничество. Нэймер отмывал выручку от своих преступных операций через Кайманы и провернул аферу по схеме Reg-S с Meyers Pollock Robbins, мафиозной брокерской конторой, деятельность которой впоследствии была раскрыта SEC и Джоном Москоу.

Уорвик также предоставил информацию о страховом мошеннике из Пенсильвании Дэвиде Бокиусе. Часть средств Бокиус отмывал через инвестиционный счет в Paine Webber в Нью-Йорке, другую часть – используя казино в Атлантик-Сити. Остальное он просто привозил с собой на Кайманы. Во время своего первого приезда сюда под именем Луиса Миддлтона он спрятал полмиллиона долларов в потайных отделениях своих чемоданов. Он открыл здесь подставную компанию под названием Little Mermaid Holdings и через нее, используя часть своих средств, купил дом. Остальные деньги он собирался вложить в канадские банки, делая множество депозитов на суммы менее 10 тыс. долларов, чтобы избежать обязательной отчетности. Однако ему пришлось расстаться с этой мыслью, поскольку некоторые банки отказали ему сразу же, а другие, как он выяснил, все равно должны были подать о нем информацию. А вот в Euro Bank его и его деньги встретили с распростертыми объятиями.

Точно так же внимание Гиббса привлек один русский, чье имя в 1990-е годы часто упоминалось в связи с офшорными аферами. Информация об этом человеке поступала и из других источников. Вот что писал Гиббс о нем в отчете: «Сведения, касающиеся... (имя опущено), поступали не только от мистера Уорвика, но, кроме того, из Национальной уголовной полиции Великобритании, сообщений прессы, лондонской городской полиции, ФБР и других источников».

Как указывается в секретном отчете, написанном одним нью-йоркским следователем, этот русский был посредником в сделках по покупке небольшим московским банком некоторых финансовых инструментов. Деньги пропускались через три подставные компании на Кайманах, каждая из которых имела счета в Euro Bank. Первые две сделки на общую сумму 9,7 млн. долларов прошли прекрасно. Но третья – на 4,75 млн. долларов – сорвалась. Московский банк попросил Euro Bank вернуть деньги, но Euro Bank отказался.

В ходе дальнейшего следствия было установлено, что деньги эти ушли из Euro Bank в различных направлениях. Крупная сумма была переведена на счет в Citibank в Нью-Йорке для Bank Von Ernst et Cie в Цюрихе. Еще одна крупная сумма была переведена непосредственно на счет BankVon Ernst в Швейцарии. Было высказано предположение, что об осуществлении этих переводов распорядился этот «русский посредник» и что он контролировал оба счета.

Однако данный человек утверждал, что оба перевода были мошенничеством. Следователи в Нью-Йорке, на Кайманах, в Швейцарии и Лондоне не удовлетворились его объяснениями и продолжили расследование. В частности, они заинтересовались связями, которые этот русский мог иметь с некоторыми людьми, вовлеченными в скандал с отмыванием денег в Bank of New York.

Кроме того, Уорвик привлек внимание Гиббса к двум другим людям: Джею Бартсу и Патрику Смити. Оба держали в Euro Bank крупные суммы и являлись связующими звеньями в цепи организованной преступности.

Но Брайан Гиббс не собирался этим заниматься. Власти Кайманов выдвинули обвинения против Euro Bank и некоторых его сотрудников, включая Стюарта и Кунха, и направили дело в суд. А в Лондоне все больше и больше нервничали из-за возможности раскрытия роли, которую во всем этом играла MI-6. Опасаясь любой огласки, там меньше всего жаждали появления улик, которые могли свидетельствовать об активном присутствии разведки на Кайманах, разоблачили бы Гиббса в качестве ее агента, провалили одно из ее текущих расследований или способствовали раскрытию «Колдуна».

Уже в самом начале судебных разбирательств адвокаты ответчиков и судья поняли, что обвинением были предоставлены не все документы, и их внимание сосредоточилось на FRU и Гиббсе. Обвинение также пыталось вытянуть из Гиббса недостающие документы. Состоялись переговоры с Лондоном относительно возможности предоставления недостающей информации и загрузки ее в компьютер Гиббса. Все это предполагалось объяснить тем, что информация якобы ранее была утрачена, а теперь восстановлена.

И как раз в этот момент кто-то сообщил Гиббсу, что RCIP собирается устроить у него обыск. Если бы это произошло, присутствие MI-6 на Кайманах была бы неминуемо раскрыто. Поэтому было принято решение уничтожить некоторые документы. Когда судья узнал об этом – и получил доказательства того, что MI-6 могла прослушивать даже его телефоны, он отказался рассматривать дело Euro Bank в суде и объявил всех обвиняемых по нему невиновными. Гиббс же вскоре подал в отставку и покинул остров.

* * *

В 1990 году финансовое положение National Heritage Life Insurance Company, дочерней компании LifeCo Investment Group, пошатнулось в результате ряда неудачных сделок, и над компанией нависла серьезная угроза. Департамент страхования штата Делавэр, имевший полномочия общего надзора, пригрозил компании, что, если она не изыщет дополнительный капитал, могут быть предприняты некоторые регулирующие действия. Но вместо того чтобы приводить в порядок банковские счета компании, некоторые директора LifeCo решили пожертвовать National Heritage ради пополнения своих собственных банковских счетов. В последующие семь лет Патрик Смити, в то время президент и главный исполнительный директор LifeCo, вместе с некоторыми другими сотрудниками компании и одним профессиональным мошенником провели ряд афер, похитив у компании в общей сложности 440 млн. долларов.

Одна из этих афер заключалась в обмене просроченных закладных. Смити объявил, что ведет переговоры о сделке по перестрахованию на сумму 200 млн. долларов и National Heritage должна найти деньги для ее финансирования.

Один из его сообщников, Лайл Пфеффер, занимавший кресло в совете директоров LifeCo, перевел деньги National Heritage своим партнерам, которые, в свою очередь, спрятали их в различных подставных компаниях. Эти деньги затем были использованы для покупки портфеля просроченных закладных, которые в конечном счете были аккумулированы в еще одной подставной компании. Этой подставной компанией, владевшей не имевшими никакой цены закладными, были выпущены облигации с раздутой стоимостью, за которые National Heritage уплатила 118,3 млн. долларов.

Вторым подельщиком Смита был Джей Барц, чье имя уже было известно в Euro Bank. Это был адвокат из Аризоны, который, кроме того, входил в совет директоров LifeCo и отмывал деньги для Смити. Главной задачей Барца было обеспечить сохранность средств, что он и сделал, быстро перебросив 2,2 млн. долларов сначала на Нормандские острова, а оттуда на Кайманы. В конце концов, Барц был приговорен к трем годам заключения и лишен права заниматься адвокатской практикой.

После этого в игру вступили два других человека. Первый – Майкл Блатрич, нью-йоркский юрист, осужденный за педофилию, который принял участие в афере LifeCo благодаря своей дружбе с Пфеффером. Блатрич помог Смити и Пфефферу похитить из National Heritage 47 млн. долларов, предложив схему, благодаря которой создавалось впечатление, что деньги были израсходованы на капиталовложения.

На свою долю Блатрич и Пфеффер купили стриптиз-бар и превратили его в первый на Манхэттене клуб по лэп-дэнсингу под названием Scores. Помимо того, что этот клуб стал местом, где они теперь могли приятно проводить время, ему было отведено важное место в схеме отмывания денег их друзьями из LifeCo. Однако никто из них не знал, что нью-йоркские стрип-клубы уже давно были поделены между пятью семьями Коза Ностра. Это одна из многих сфер бизнеса, где та или иная из мафиозных семей традиционно является «молчаливым партнером». В данном случае таким «партнером» Блатрича и Пфеффера стала семья Гамбино, которую в то время возглавлял Джон Готти.

Семья Гамбино в то время отмывала наркоденьги через Gold Club – стриптиз-клуб в Атланте. Его управляющим был Стив Каплан, превративший клуб в популярное место отдыха знаменитых спортсменов. Сделать это было нетрудно – достаточно лишь подложить под спортсменов привлекательных танцовщиц. Впоследствии, во время судебных слушаний по делу Каплана, звезды NBA Патрик Эвинг и Дэннис Родман, а также бейсболист из Atlanta Braves Эндрю Джонс рассказали много интересного о своих сексуальных похождениях в Gold Club.

Каплану, желавшему продвинуться, удалось убедить своих хозяев в том, что он вполне сможет провернуть ту же схему в Scores. В результате одна из семейных группировок надавила на остальных, и Каплан был назначен управляющим. Блатричу никогда не нравилось, что Гамбино насаждали в принадлежавшем ему заведении собственные порядки. Мало того, что они забирали большую часть прибыли, завышая счета за напитки, вывоз мусора, охрану и девочек. Теперь они хотели еще и управлять заведением. Блатрич понял, что своими силами ему не справиться, и прибег к помощи федеральных контрольных органов, позволив им поставить в клубе жучки, чтобы собрать компромат на Готти.

Скандал разразился, когда Блатрич уволил управляющего, назначенного Готти. Каплан настаивал на разбирательстве, и Блатричу ничего не оставалось, как обратиться к самому Готти. Джон Готти-младший согласился выслушать обе стороны и принял решение в пользу Блатрича, после чего прислал Блатричу счет на 200 000 долларов за то, что уладил дело в его пользу.

Когда слушалось дело LifeCo, Блатрич признал свою вину по 18 пунктам обвинения, включая рэкет, участие в преступном сговоре, мошенничество с помощью электронных средств связи и отмывание денег, и получил 25 лет, так же как Смити и Пфеффер. В обмен на сокращение срока Блатрич и Пфеффер предложили представить улики против Готти-младшего, Каплана и других людей из Gold Club. Они сообщили все, что им было известно о семи контролировавшихся мафией корпорациях и связанном с ними механизме отмывания денег.

Эта информация оказалась очень ценной, и Готти, Каплан, а также большинство их сообщников оказались за решеткой. За помощь следствию Блатричу и Пфефферу позволили пожизненно пользоваться программой защиты свидетелей и провести следующие 200 месяцев в относительной безопасности в одиночном заключении. Кроме того, если им удастся в конце концов выйти на свободу, они получат новые имена.

Еще одним человеком, который был связан с аферой LifeCo, а затем перешел к более крупным и выгодным делам, был друг Блатрича Шалом Уайсс. Именно этот профессиональный мошенник находился в центре аферы с просроченными закладными: одна из его подставных компаний приобретала закладные, а другая их продавала.

Однако когда полиция вышла на его след, Уайсс решил, что будет лучше оставить жену и детей в Нью-Йорке, а самому провести некоторое время с подружкой в Бразилии. Он провел в бегах более года, но затем был найден в Вене и доставлен назад в Штаты, чтобы предстать перед судом. Уайсс был приговорен к уплате штрафа в размере 123 млн. долларов, возмещению убытков владельцам полисов National Heritage в размере 125 млн. долларов и 845 годам тюремного заключения.

Уайсс, ранее судимый за почтовое мошенничество, в течение нескольких лет занимался аферами по схеме Reg-S и поддерживал тесные отношения с несколькими русскими бандитами в США, которые также специализировались на мошенничествах с ценными бумагами. Эти русские, в свою очередь, имели связь с Гамбино.

Уайсс был, кроме того, связан с Филом Абрамо из мафиозной семьи Декавальканте – тем самым Филом Абрамо, который когда-то работал в A.S. Goldman во Флориде вместе с Альбертом Аленом Шалемом, человеком, угрожавшим Солу Маццео, и помогал в аферах с предложением акций Osicom Technologies по схеме Reg-S.

Уайсс и Абрамо, помимо этого, вместе проходили по одному делу в Ванкувере. Комиссия по ценным бумагам Британской Колумбии (BCSC) потратила два года на расследование деятельности местной брокерской конторы Pacific International Securities, проходившей по трем американским делам, связанным с отмыванием денег. В результате несколько брокеров были арестованы за участие в сговоре с мафиозными клиентами. В своем пресс-релизе BCSC даже назвала имена некоторых мафиозных клиентов, и в первых строках этого списка оказались Уайсс и Абрамо.

Чуть ниже в том же списке значился некий Баркли Дэйвис из Лас-Вегаса, осужденный за манипуляции с акциями. Он был замешан в нескольких мошеннических предложениях акций компаний с микрокапитализацией, которые осуществлялись через ряд брокерских домов в Ванкувере. Большинство жалоб поступало в адрес таких компаний, как Systems of Excellence, Combined Companies International Corp. и Bio-Tech Industries Inc., которая первоначально называлась Twenty First Century Health.

Сообщником Дэйвиса в афере с предложением акций, сделанным из Ванкувера, был Томас Клайнз. На нем-то и замкнулась кольцевая автомагистраль. В 1990 году Клайнз был осужден за уклонение от уплаты подоходного налога, поскольку не задекларировал 260 тыс. долларов, заработанных на поставках оружия никарагуанским контрас. Эти поставки осуществлялись в рамках операции «Иран-контрас», в которой Клайнз, будучи агентом ЦРУ, работал на Уильяма Кейси и отмывал деньги через Euro Bank.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Усовершенствованная мышеловка

Усовершенствуйте мышеловку, и мир протопчет дорогу к вашим дверям.

Ральф Уолдо Эмерсон

Было время, когда отмывание наркоденег было довольно простым бизнесом. Вы собирали все деньги от уличных продаж, разносили их по нескольким банкам, вкладывая везде понемножку, затем сливали все эти деньги и отправляли их телеграфом в какую-нибудь тайную юрисдикцию. Именно так поступал Стивен Саккочиа.

Так же работал и Гэри Хэнден, легендарный канадский мойщик денег, хотя и использовал собственную версию этой схемы. Вместо того чтобы держать деньги у себя, он нанимал посыльного, который развозил их по банкам, – 15-летнего мальчишку с велосипедом.

Примерно таким же методом пользовался один наркоторговец, хваставшийся в момент ареста, что использовал целую армию «смёрфов» – так он называл их по аналогии с персонажами известного мультсериала, – которые могли делать до 2000 вкладов в день в 513 различных банках.

Правоохранительные органы довольно быстро раскрыли эту схему, и, хотя политикам, чтобы осмыслить ее, потребовалось некоторое время, в конце концов были приняты законы, не позволяющие бесконтрольно вкладывать в банки наличные деньги. Дошло до того, что Пабло Эскобару, ныне покойному боссу колумбийского кокаинового картеля, пришлось проститься с 40 млн. долларов, потому что он не смог достаточно быстро положить их в банки. Эти деньги были потом найдены полусгнившими в подвале дома в Калифорнии.

Вне всякого сомнения, наличка представляет собой довольно серьезную проблему, с которой сталкиваются все наркоторговцы. Хранить наличные деньги у себя опасно, а избавиться от них нелегко, ибо выручка от уличных продаж обычно поступает в виде мелких купюр, и вес банкнот порой в 6–10 раз превышает вес проданного кокаина или героина. В результате нелегального ввоза в страну 50 кг кока вы получите примерно 300 кг выручки от уличных продаж. Ввезете 10 кг героина – и вам придется думать о том, что делать со 100 кг мелких купюр.

По мере того как отмывать деньги становилось все труднее, наркодельцы начали вывозить их в юрисдикции, в которых на этот вид деятельности смотрели сквозь пальцы. Во многих случаях для вывоза денег использовались те же самые методы, которые применялись для ввоза наркотиков.

* * *

Сотрудники таможни в аэропорту им. Кеннеди в Нью-Йорке задержали женщину, собиравшуюся вылететь в Европу, и спросили, сколько наличных денег она с собой везет. Она ответила, что 9 тыс. долларов. Когда обыскали ее багаж, было найдено 24 тыс. долларов, которые она засунула в бутылочки из-под шампуня. В результате проведения личного досмотра были изъяты спрятанные у нее во влагалище 6 пачек стодолларовых банкнот. Кроме того, она проглотила дюжину презервативов, в которых было еще 20 тыс. долларов. А их коллеги в аэропорту Нью-Арка остановили другую женщину, одетую слишком уж тепло, которая собиралась подняться на борт самолета, вылетавшего в Колумбию. Под одеждой, поясом и чулками на ней был костюм для серфинга, набитый купюрами на общую сумму 75 тыс. долларов.

Таможенные инспекторы из разных частей света сообщают о деньгах, спрятанных в игрушках, восковых свечах, коробках с попкорном и кулинарными смесями и мешках с рисом. В багаже одного человека, собиравшегося вылететь в Египет, инспекторы нашли целых 695 тыс. долларов, которые были распиханы по коробочкам с печеньем и упаковкам с детскими салфетками. В другом случае было найдено 625 тыс. долларов в пластиковых пакетах, зашитых в подкладку стеганого одеяла. Наличные деньги находят в скатанных коврах, во внутренностях портативных компьютеров, холодильников. Известен даже случай, когда они были найдены в чучеле животного, только что покинувшем мастерскую таксидермиста. Наличные находили в контейнерах с кислотой для аккумуляторных батарей и с токсичными отходами, а несколько лет назад 6,5 млн. долларов обнаружили на дне барабанов с бычьей спермой, направлявшихся в Южную Америку.

В аэропорту Хитроу уже никого не удивляет присутствие сотрудников королевской таможенной службы с собаками, специально обученными для обнаружения денег и проверяющими людей, вылетающих из страны. Не так давно такая собачья команда «работала» с группой людей, вылетавших в Майами. Когда один слишком нетерпеливый пассажир заявил сотруднику таможни, что они напрасно теряют время, тот поинтересовался почему. И в ответ услышал, что следовало бы лучше проверять рейсы в Канаду, где отмывание денег имело больше смысла, потому что никому в Майами наличные не нужны. Ведь каждый мойщик во Флориде и так изо всех сил старается избавиться от наличных.

То ли сотрудник таможни отказался поверить его словам, то ли не понял их, – в любом случае, этот эпизод многое говорит о том, как ведется война с грязными деньгами в Великобритании.

* * *

Хотя проверка собаками-ищейками всех подряд рейсов может иметь определенный эффект и даже – если таможне ее Величества повезет – способствовать пресечению попыток некоторых дилетантов вывезти деньги из страны по воздуху, гораздо важнее понять, насколько изобретательными могут оказаться некоторые мойщики денег.

Брокеры MLU Investments, фирмы с Уолл-стрит, хорошо знали, что колумбийцы изобрели усовершенствованную мышеловку. Потому что они сами были ее частью, оказав им помощь в проведении через рынки 8 млн. долларов.

Президентом MLU и главным мойщиком был Рон Роуз, по-спортивному подтянутый, хотя ему было уже далеко за сорок, с яркими глазами и приветливой улыбкой. Он вырос на Лонг-Айленде, в 1978 году окончил колледж Джона Джея на Манхэттене и был принят на работу в управление генерального инспектора Департамента финансов Нью-Йорка. Через некоторое время он понял, что по-настоящему ему бы хотелось стать полицейским. Поэтому он записался в полицейское управление Нью-Йорка и, отработав положенное количество часов патрульным, сдал экзамен на должность детектива. Переодевшись в гражданскую одежду, он поступил на работу в Бюро по борьбе с организованной преступностью.

«Это было просто дело случая, – вспоминает он. – Я работал в отделе нравов и занимался делами, связанными с азартными играми и ростовщичеством. Я также расследовал рядовые дела, связанные с организованной преступностью, случаи рэкета с участием преступной семьи Бонанно и множество дел, связанных с семьей Коломбо. Потом кто-то спросил меня, не хотел бы я заняться чем-нибудь новеньким. В то время создавалось подразделение по борьбе с отмыванием денег. Я к этой работе не стремился, да и толком ничего о ней не знал. Но так уж получилось, что еще вчера я занимался семьей Коломбо, а сегодня – колумбийцами».

В 1992 году, когда Роуз уже был лейтенантом, он со своим подразделением по борьбе с отмыванием денег NYPD переехал в офис, арендованный таможней США во Всемирном торговом центре, и вошел в состав объединенной группы под названием «Эльдорадо».

Через нью-йоркские банки, известные своей хорошей организацией и высоким профессионализмом, ежемесячно проходят миллиарды долларов. Обращавшиеся в них плохие парни стремились вывести свои деньги из страны, в то время как хорошие парни наступали друг другу на ноги, пытаясь их остановить. Идея, лежавшая в основе создания команды «Эльдорадо», насчитывающей 200 человек, заключалась в том, чтобы объединить 35 федеральных и местных организаций, занимавшихся борьбой с отмыванием денег в Нью-Йорке. Было ощущение, что хорошие парни уступали плохим по численности, финансированию и юридической поддержке, поэтому объединение сил – правоохранительных органов с прокурорами, разведкой и аналитиками – могло помочь остановить денежные потоки и реинвестирование, необходимые наркодельцам для их бизнеса.

Один из руководителей «Эльдорадо», сотрудник таможни США Джон Форбс, полагал, что если «Эльдорадо» сможет вычислить тех, кто занимается перекачиванием денег в тех районах Нью-Йорка, в которых торговля наркотиками велась наиболее активно, то можно будет остановить денежные потоки и тем самым прижать наркоторговцев. Форбс хотел заняться колумбийской общиной в Джексон-Хайтс. Это часть района Куинс, расположенная примерно в миле к югу от аэропорта Ла-Гуардия и заселенная преимущественно наименее состоятельными представителями среднего класса – доход средней семьи до налогообложения в то время составлял приблизительно 20 тыс. долларов в год. В Колумбию же уходило столько денег, что в пересчете на одну семью эта сумма составляла в среднем 30–40 тыс. долларов.

Форбс смог заинтересовать своей идеей тогдашнего заместителя министра финансов по вопросам правоисполнения Рэя Келли – впоследствии комиссара таможни, а затем и комиссара полиции города Нью-Йорка, – который подписал «целевой географический приказ» (Geographical Targetting Order, GTO). Среди прочих вещей он ограничил сумму денег, которую лицо, проживавшее в Джексон-Хайтс, могло переводить в Колумбию без заполнения специальных отчетных документов.

Законы против отмывания денег ограничивают такую сумму 3000 долларов. GTO снизил ее до 750 долларов. И почти сразу же идея Форбса доказала свою эффективность. Перевод крупных сумм в Колумбию из Джексон-Хайтс практически прекратился, но одновременно понизились комиссионные ставки за перевод в Колумбию сумм ниже 750 долларов – с 7 до 3 процентов. Форбс, Роуз и другие руководители «Эльдорадо» заподозрили, что снижение ставок стало результатом увеличения конкуренции. Поэтому они занялись теми, кто переводил деньги.

Это были якобы семейные предприятия – салоны красоты, кондитерские, туристические агентства, – которые прямо на месте предлагали услуги по переводу средств. Некоторые из них также продавали мобильные телефоны и телефонные карты, позволяя тем самым совершать анонимные звонки. Все они рекламировали услугу ENVIO, а это означало, что они переводят деньги. На бульваре Рузвельта, проходящем через центр Джексон-Хайтс, на участке протяженностью приблизительно в полторы мили было сосредоточено более 175 таких заведений, и через них ежегодно перекачивалось 1,1–1,3 млрд. долларов.

Разумеется, это были наркоденьги, и «Эльдорадо» начала закрывать эти заведения. Но, как это часто бывает, стоило закрыть одно из них, как появлялись два новых. Через некоторое время наркоторговцы поняли, что их загнали в угол, и перевод денег переместился на Манхэттен, в Вашингтон-Хайтс в Верхнем Уэст-Сайде, где торговлю наркотиками контролировали доминиканцы. Форбс снова обратился к Келли и получил новый GTO, на этот раз направленный против доминиканцев. Через некоторое время эта деятельность частично сместилась на юг, во Флориду, а это означало, что «Эльдорадо» приносит результаты.