Текст книги "Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире"

Автор книги: Джеффри (Джефри) Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 33 страниц)

Согласно отчету, оба эти человека отрицали, что им что-либо известно о средствах Саккочиа, находящихся за пределами Великобритании. Но сотрудники ФБР прослушали телефонные разговоры между Саккочиа и О’Кэрроллом и пришли к выводу, что их знакомство не было таким уж поверхностным. Как бы то ни было, уже удалось найти счета в Австрии, открытые для Саккочиа в 1988 году. Один из американских адвокатов Саккочиа приехал в Вену, чтобы снять деньги со счета, который австрийцы к тому времени уже заморозили. Адвокат был арестован, и у него были найдены документы, относящиеся к другому кодированному счету в Вене, который был зарегистрирован на имя О’Кэрролла.

В Вене против адвоката было возбуждено уголовное дело по обвинению в участие в отмывании денег Саккочиа, однако суд его оправдал. Судья, вынесший это решение, впоследствии получил выговор от Высокого суда Вены, оправдательный приговор был отменен, а дело направлено на пересмотр. Но к тому времени американский адвокат уже вернулся в Штаты и в ближайшее время не собирался появляться в Австрии.

На этом британское расследование застопорилось. Ни против Дика, ни против О’Кэрролла не было выдвинуто никаких обвинений. Сотрудники полиции, работавшие с ними, занялись другими расследованиями, и дело пролежало без движения почти девять месяцев. Затем в ноябре 1994 года в SERCS был направлен Гордон Хатчинс.

Опытный детектив из городского управления полиции, Гордон Хатчинс занимался в основном убийствами и организованной преступностью, пока команда, в которой он работал, не решила проследить за деньгами наркоторговцев, действовавших в лондонском районе Кингс-Кросс. Это стало его первым знакомством с финансовыми преступлениями. По прибытии в SERCS Хатчинс сразу же был зачислен в группу по борьбе с отмыванием денег, и первым делом, за которое он взялся, было дело Саккочиа.

Несколько запросов, направленных в зарубежные банки, остались без ответа, поэтому он решил снова ими заняться. В следующие 13 месяцев он вышел на целый ряд офшорных компаний, что позволило ему повести следствие в новом направлении. Одной из этих компаний была FRM, зарегистрированная в Ирландии, но управлявшаяся с острова Джерси в группе Нормандских островов. Хатчинс установил связь этой компании с О’Кэрроллом. Из документов следовало, что через счета FRM в Bank of Ireland-Jersey прошло 8 млн. долларов. Эту сумму составили переводы от американских фондовых брокеров, которые затем переправлялись в другие подставные компании. Большая часть этих денег была затем вновь переведена в Соединенные Штаты, на этот раз на счета шести недавно зарегистрированных подставных компаний, две из которых находились на Британских Виргинских островах и по одной – на острове Мэн, в Либерии и Панаме. Место регистрации последней не было установлено. Четыре из шести компаний управлялись с Гернси.

Однако не все деньги FRM отправлялись в Соединенные Штаты. 89 тыс. долларов поступили в Bank of Ireland (Джерси) на счет, открытый на имя Роберта Дика. Изучая этот счет, Хатчинс выяснил, что за два месяца было сделано два перевода – на 54 096 и 130 000 долларов, а получатель в обоих случаях находился на Барбадосе.

Хатчинсу также удалось установить, что три из шести недавно зарегистрированных подставных компаний – две на Британских Виргинских островах и одна в Либерии – получали деньги от FRM. Эти три компании, в свою очередь, переводили значительные платежи третьей компании на Британских Виргинских островах, на этот раз управлявшейся с Гернси и имевшей счета в Royal Bank of Scotland.

Со счета этой третьей компании на Британских Виргинских островах был произведен платеж в размере 1,631 млн. долларов. Примерно в то же время платеж в 1,95 млн. долларов осуществила FRM на Джерси. Третий платеж, на этот раз на сумму 200 тыс. долларов, был сделан либерийской компанией. Получателем всех трех – на общую сумму 2 151 631 доллар – была компания в Калифорнии, называвшаяся Scorpion Technologies.

* * *

Пока Хатчинс копал вокруг Нормандских островов, SEC – не зная о проводимом британцами расследовании, – копала вокруг Scorpion Technologies.

Scorpion, зарегистрированная в Колорадо и имевшая офис неподалеку от Сан-Хосе, штат Калифорния, занималась системами адаптации компьютерного программного обеспечения и технологиями обработки изображения. Но дела у компании шли не очень хорошо. Ее акциям никак не удавалось преодолеть отметку в 48 центов. Президент и главный исполнительный директор компании Терри Марш знал, что Scorpion вот-вот обанкротится. Требовались радикальные меры, поэтому Марш и другие задумали спасти компанию – а заодно и себя.

Марш нанял человека по имени Барри Уитц. Не ясно, сам ли Марш обратился к 160-килограммовому Уитцу с просьбой о помощи, или это Уитц предложил решить проблемы Марша. Но Уитц был, очевидно, человеком, который знал, как функционируют рынки в реальном мире. Юрист по профессии, он работал и в SEC, и на Нью-Йоркской фондовой бирже, и какое-то время – у специалиста по захвату корпораций Карла Айкана. Как бы то ни было, именно Уитц вовлек Scorpion в операции с Reg-S.

На следующий день после того, как Уитц поступил в компанию, Марш объявил, что новое программное обеспечение для обработки изображений принесет 12-миллионную прибыль. За этим последовал выпуск акций по правилам Reg-S.

Акции компании почти тут же подскочили до 7,59 доллара. Многим людям удалось на этом неплохо заработать, и Scorpion отчиталась о доходах в размере 12,5 млн. долларов. Все было прекрасно, не считая того, что 10 миллионов из этой суммы были взяты из воздуха.

Через 18 месяцев ФБР провело обыск в компании, NASDAQ прекратила торговать ее акциями, а сами акции упали до 19 центов. В ходе следствия обнаружилось, что Марш и другие сотрудники компании использовали банковские счета и подставные компании в 20 странах, чтобы получить нужный им уровень продаж. Вздув цену, Марш и его сообщники сбросили на рынок 22 млн. акций. Иностранные покупатели, участвовавшие в предложении Reg-S, разделили прибыль со Scorpion, которая теперь возвращала деньги в компанию, образуя финансовый поток, создававший видимость продаж Scorpion программного обеспечения.

Прокуратура, в конце концов, выдвинула против Марша и еще 8 человек обвинения в мошенничестве и отмывании денег. И Марш был отправлен в тюрьму. Судя по заявлениям, сделанным в этом деле, Уитц, предположительно, подкупил брокеров, чтобы вздуть цену на акции Scorpion. Уитц отрицал это, и обвинения против него так и не были выдвинуты. Однако за уголовным делом последовали гражданские иски от имени акционеров Scorpion, и по одному из этих исков Уитц проходил обвиняемым.

Когда SEC раскопала мошенничество Scorpion с Reg-S, она выяснила, что в качестве покупателей фигурировали две подставные компании. Одна была зарегистрирована на Британских Виргинских островах, а другая в Панаме. Обе принадлежали О’Кэрроллу. Панамская компания Mayfair Financial купила 4 млн. акций и затем быстро избавилась от них через маленькую нью-йоркскую брокерскую фирму. Компания на Британских Виргинских островах купила 4 миллиона и сбросила их через того же самого брокера – Westfield Financial Corp.

Это означало, что и О’Кэрролл, и Уитц были знакомы с Маццео.

* * *

А Уитц был знаком с О’Кэрроллом.

Хатчинсу в Великобритании удалось обнаружить платежи от принадлежавшей О’Кэрроллу FRM в нескольких подставных компаниях, с которыми Уитц был связан в Соединенных Штатах.

Британское следствие, наконец, стало слишком большим и сложным для одного человека. Поэтому к Хатчинсу присоединились еще два детектива. Нил Джинс работал в полицейском участке центрального Лондона, однако когда-то был фондовым брокером. Услыхав об этом, Хатчинс тут же попросил перевести Джинса в SERCS. С Джинсом пришел молодой следователь Управления уголовного розыска Мартин Вудс.

«Нил и Мартин подключились к работе, – объясняет Хатчинс, – потому что следствие расширилось настолько, что мне потребовалась помощь. Я получил с Джерси горы документов, показывавших всевозможные виды торговли акциями, но я не понимал, что там к чему. Нил, поскольку когда-то был фондовым брокером, сразу во всем разобрался. И тогда мы увидели, что через одну из компаний прошло 2,2 млрд. долларов. Это были фондовые сделки Маццео в Westfield Financial. Одна компания, например, выпустила 1 млн. акций, а продала 93 миллиона. Иными словами, она продала себя 93 раза».

Лишь тогда британцы, разыскивающие деньги Саккочиа, и юристы SEC, изучающие деятельность Scorpion, узнали о существовании друг друга. SEC направила просьбу о помощи в Министерство торговли и промышленности Великобритании (МТП). Она хотела как можно больше узнать об О’Кэрролле, о юристе Маццео в Лондоне и о том, какие операции вели с каждым из них Маццео и Westfield Financial. К запросу прилагался длинный список компаний, среди которых были FRM, подставные компании Маццео и по крайней мере одна компания, к которой имел отношение Уитц.

Изучив просьбу SEC, МТП доложило о ней руководителям SERCS. Имена и названия компаний в списке SEC совпали с именами и названиями, интересующими Хатчинса, Джинса и Вудса.

Особый интерес для них представляла панамская компания О’Кэрролла Mayfair Financial. Хатчинс, Джинс и Вудс узнали, что вначале он попытался зарегистрировать ее на Британских Виргинских островах, но такое название там зарегистрировать не удалось. Заинтересовавшись, почему ему было важно назвать компанию именно так, британцы выяснили, что за шесть недель до того, как Mayfair Financial была зарегистрирована в Панаме, Scorpion Technologies уже указала в своей заявке на применение правил Reg-S, что продала ей 1 млн. акций. Иными словами, акции были проданы до того, как компания-покупатель была зарегистрирована. Документы Scorpion, в которых утверждалось, что ни О’Кэрролл, ни Mayfair Financial не имеют гражданства США и потому могут выпускать акции по схеме Reg-S, были подписаны Барри Уитцем.

Те же люди оказались связаны и с Saturn Enterprises, компанией на Британских Виргинских островах. Фактическим владельцем этой компании оказался О’Кэрролл, и создана она была, похоже, лишь для покупки акций фирмы Osicom Technologies.

Osicom Technologies была зарегистрирована человеком по имени Парвиндер Чадха. Будучи публичной компанией, Osicom производила персональные компьютеры, но в течение нескольких лет едва сводила концы с концами. В 1992 году казалось, что компания вот-вот пойдет ко дну. Это продолжалось до тех пор, пока не появился Барри Уитц. Он сказал, что знает одного зарубежного инвестора, который мог бы купить часть бизнеса Osicom. Saturn Enterprises приобрела британскую дочернюю компанию Osicom за 1,25 млн. долларов акциями и 2,5 млн. облигациями. Затем произошло следующее. Saturn была продана Scorpion Technologies. Повнимательнее присмотревшись к этой сделке, SEC заподозрила, что она была частью мошеннической операции Scorpion с Reg-S. SEC пришла к выводу, что сделка была совершена для того, чтобы представить Osicom прибыльной и увеличить баланс Scorpion.

SEC также заинтересовалась учетными документами, подтверждавшими эту сделку. В одном документе президент Saturn – боливийский гражданин – подписался именем Марио В. Андраде. В другом, идентичном первому, президентом значился О’Кэрролл. Из показаний под присягой, данных одним обвиняемым по делу Scorpion Technologies, следует, что главной фигурой, стоявшей за FRM и Mayfair Financial, был Уитц. Уитц в ответ заявил, что это неправда и единственным делом, связывавшим его с О’Кэрроллом, было представление им интересов последнего в качестве юриста. О’Кэрролл упорно твердил о своей невиновности, и никаких обвинений ни против него, ни против Уитца выдвинуть не удалось.

Вызывает тревогу и тот факт, что часть денег от продажи Scorpion по правилам Reg-S была переправлена на счета боливийского банка, связанного с компанией в Ла-Пасе, которая управлялась человеком, также носящим имя Андраде. В ФБР обратили внимание на этот факт, но не смогли найти ничего, связанного с данной компанией, зато припомнили имя. ФБР проинформировало британские правоохранительных органы, что в отношении нескольких боливийцев, носящих фамилию Андраде, ведутся дела, связанные с наркотиками. Три британских следователя так и не узнали, были ли Андраде, связанные с Saturn, теми самыми людьми, которые попали в поле зрения ФБР в связи с торговлей наркотиками. Но, если верить американцам, во время операции в Лос-Анджелесе были арестованы два боливийца по фамилии Андраде, поручившие агентам ФБР, работавшим под прикрытием, депонировать крупные суммы наркодолларов на банковские счета в Лондоне и Швейцарии.

Эти аресты были произведены в ходе следствия по делу Саккочиа. Поэтому Хатчинс, Джинс и Вудс вновь занялись изучением взаимоотношений между Уитцем и О’Кэрроллом, и вновь в этой связи всплыло имя Маццео. И это в очередной раз привело Хатчинса, Джинса и Вудса прямиком к юристу Маццео в Лондоне.

По крайней мере, одна из компаний, которые лондонский юрист зарегистрировал для Маццео в Либерии, управлялась с Джерси в интересах Westfield Financial. Некоторые из операций с этим счетом были связаны с размещениями акций по правилам Reg-S, за которыми опять-таки стоял Уитц. Двигаясь дальше, Хатчинс обнаружил еще одну компанию Маццео на Британских Виргинских островах, созданную его лондонским юристом и также управлявшуюся с Джерси. Затем он обнаружил либерийскую компанию, а вслед за ней голландскую. Вскоре ему попалось несколько банковских счетов, через которые очень быстро проходили крупные суммы.

Трое британских полицейских, считавших, что занимаются поиском средств, полученных Саккочиа от торговли наркотиками, все больше убеждались в том, что деньги, которые им удалось найти, – выручка от мошенничеств с ценными бумагами.

В ходе следствия во всех частях офшорного мира – чаще всего на Нормандских островах, Британских Виргинских островах, Антигуа и в Ирландии – всплывали десятки компаний, и многие из них были тесно связаны друг с другом. По мере того как связи между этими компаниями становились все более сложными, полицейским стали попадаться коммерческие векселя, в том числе вексель на 10 млн. долларов, подписанный Маццео, который и вывел их на лондромат BCCI для отмывания наркоденег. Затем они вышли на русских и их деньги, которые перекачивались через компании, использовавшие фальшивые адреса, и, в конечном счете, попадали в Bank of New York.

Руководители SERCS вскоре пришли к выводу, что этой частью следствия лучше заняться американцам, а сами сосредоточились на лондонском юристе Маццео.

Эндрю Уоррен родился в 1946 году, вначале работал в юридической фирме Rutherfords, а затем в Talbot-Creggy. Его партнером здесь стал Стюарт Крегги, 1939 года рождения. Крегги был не только практикующим адвокатом, но и судебным заседателем суда малых сессий Северного Вестминстера.

Полицейские сочли, что если в этом деле замешан Уоррен, то, вполне вероятно, в нем мог быть замешан и его партнер. И если Крегги был в этом замешан, т.е. сам совершал те же преступления, за которые отправлял в тюрьму других, последствия для британской судебной системы могли быть ужасны.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Когда параллельные прямые пересекаются

В жизни у тебя будет только два друга – твоя мать и твой банковский счет.

Совет, данный матерью Стюарта Крегги своему сыну

В то время, когда британцы начинали расследовать деятельность Эндрю Уоррена и Стюарта Крегги, у Джона Москоу были свои проблемы. В середине 1990-х годов, когда рынки сошли с ума, а организованная преступность вовсю пользовалась неразберихой, замешанной на человеческой жадности, окружной прокурор Манхэттена Роберт Моргентау заявил обитателям Уолл-стрит, что не потерпит мошенничеств с микрокапитализированными компаниями, и предупредил мафию, что ее появление на Уолл-стрит не будет приветствоваться. Главной ударной силой Моргентау был Москоу, и дел у того было невпроворот.

Брокерско-дилерская фирма Stratton Oakmont получила 28 млн. долларов прибыли от незаконной продажи акций пяти микрокапитализированных компаний; D.H. Blair прилично заработала на 16 таких сделках. GKN Securities сделала большие деньги на 8 микрокапитализациях, Sterling Foster получила свыше 50 млн. долларов от подписки на акции трех микрокапитализированных компаний.

Манипуляциями на рынке акций занимались и La Jolla Capital, Hibbard Brown, Chatfield Dean и H. J. Meyers. В результате четырехлетнего расследования деятельности мафии на Уолл-стрит за совершение многомиллионных мошеннических операций были осуждены 19 человек, включая шесть членов Коза Ностра и нескольких русских. В деле Globus Group 18 русских были осуждены по 22 пунктам за мошенничество с ценными бумагами и сговор с целью совершения убийства. В это же время Москоу удалось прикрыть A.R. Baron.

A.R. Baron была довольно сомнительной брокерской конторой, претендовавшей на статус законной компании, и управлялась молодым проходимцем по имени Эндрю Брессман. За пять лет деятельности Baron – с июля 1991-го по июль 1996 года – Брессману и его компаньонам удалось прибрать к рукам более 75 млн. долларов, ограбив 8 тыс. инвесторов. В июле 1995 года Национальная ассоциация дилеров ценных бумаг (NASD) оштрафовала Baron на 1,5 млн. долларов за установление чрезмерной наценки на акции. Деньги было приказано вернуть клиентам, а некоторым руководителям, включая Брессмана, дали по рукам, на некоторое время лишив их права заниматься профессиональной деятельностью. Это было, тем не менее, крупнейшей за весь год правоохранительной акцией NASD. Через год Baron столкнулась с серьезными финансовыми трудностями, которые привели к ее ликвидации.

Эта компания позднее описывалась Робертом Моргентау как место, «где использовались все мыслимые формы обмана. Она была создана с одной-единственной целью – набивать карманы своих руководителей и сотрудников за счет ничего не подозревающей публики».

В июле 1997 года Москоу созвал большое жюри, которому было передано 228-страничное обвинение из 174 пунктов против A. R. Baron и 13 ее служащих. Москоу обвинил их в развале компании, хищениях в особо крупных размерах, сговоре с целью совершения мошенничества и других преступлениях. Брессману было предъявлено обвинение в краже 8,5 млн. долларов.

На этот раз SEC потребовала от Брессмана вернуть клиентам 6 038 412 долларов. В ответ тот объявил о банкротстве. Кое-кто считает, что его деньги припрятаны в офшорах. Брессману принадлежало несколько подставных либерийских компаний на острове Джерси, а его незаконная прибыль была укрыта в компании под названием Mid-Ocean Trust, зарегистрированной на затерянном в Тихом океана острове Раротонга (в группе островов Кука).

Столкнувшись с ошеломляющим количеством улик, которые собрал против него Москоу, Брессман признал себя виновным в развале компании и хищении в особо крупных размерах. Поскольку ему реально угрожало 25-летнее тюремное заключение, он согласился сотрудничать с властями при условии отсрочки исполнения приговора.

Пока Москоу расправлялся с A.R. Baron, Гордон Хатчинс, Нил Джинс и Мартин Вудс в Лондоне пытались выстроить обвинение против юристов Эндрю Уоррена и Стюарта Крегги.

Эти трое обнаружили перемещение средств между США и Великобританией и были уверены, что часть этих средств имела незаконное происхождение – в частности, являлась выручкой от мошеннических операций с ценными бумагами. Но, в соответствии с действовавшими тогда английскими законами, для того чтобы обвинить Уоррена и Крегги в отмывании денег, нужно было, чтобы преступление было совершено в Великобритании. А в те дни парламент продолжал утверждать, что отмывание денег может считаться преступлением только в том случае, если оно связано с торговлей наркотиками, терроризмом или крупным мошенничеством.

Пытаясь доказать наличие этой связи, детективы целых три месяца проверяли имена по различным базам данных, надеясь найти хотя бы крошечную улику, которая позволила бы им прищемить хвост этим двум юристам. «Мы были в полном отчаянии, – вспоминает Хатчинс. – Чем дольше мы искали, тем труднее становились поиски».

Совершенно измотанный, Джинс как-то в обед вышел из офиса, чтобы купить себе сэндвич. Подойдя к газетному киоску, он заметил заголовок в газете Evening Standard: 50 инвесторов, включая главу семейной стеклодувной компании сэра Энтони Пилкингтона и покойного Дьюка Атолла, стали жертвами мошеннических операций с ценными бумагами, проводимых в Нью-Йорке компанией A. R. Baron.

Джинсу были знакомы эти имена, и он купил газету. В статье называлось имя Эндрю Брессмана. Джинс знал, что Брессман был клиентом Крегги и тот открыл для него на Джерси несколько либерийских компаний. Он быстро вернулся в офис, и менее чем через час Хатчинс уже разговаривал по телефону со своим знакомым – Кларком Эбрамсом, умным, напористым юристом из SEC.

Хатчинс рассказал Эбрамсу о связи Крегги – Брессман и спросил, не знаком ли он с Джоном Москоу. Эбрамс ответил, что не знаком, но пообещал позвонить Москоу и узнать, не заинтересует ли его дополнительная информация о британских связях Брессмана. Через час после разговора с Эбрамсом Хатчинс уже беседовал с Москоу. А когда Москоу узнал, что хотел рассказать ему Хатчинс, он тут же сказал: «Приезжайте в Нью-Йорк».

Через несколько дней Хатчинс и Джинс вылетели в Нью-Йорк, чтобы изложить там свое дело. «Мы выступили в роли продавцов, а не покупателей», – говорит Хатчинс.

Было очевидно, что дела, расследуемые по разные стороны Атлантики, были параллельными. Но, будучи параллельными, они в то же время были самостоятельными. Теперь Москоу включил в свой список подозреваемых еще и Крегги с Уорреном и подробно расспросил Хатчинса и Джинса о связях юристов с русскими, фигурировавшими в деле по отмыванию денег через Bank of New York.

Одна из компаний, обнаруженных Хатчинсом, Джинсом и Вудсом на Джерси, была связана с другой офшорной компанией, контролировавшейся русскими, проживающими в Великобритании. Эти русские были связаны с теми русскими, которые проходили по делу Bank of New York. Один след вел прямиком в Benex и Becs International. Другой указывал на Семена Могилевича – русского, находившегося в центре скандала YBM Magnex, который и вылился в дело Bank of New York.

За эти три дня в Нью-Йорке параллельные линии еще больше сблизились. Как-то в разговоре с Хатчинсом Москоу совершенно случайно упомянул о том, что набирает сотрудников. Хатчинс предложил кандидатуру своего приятеля Абрамса. Вскоре Москоу перетянул его из SEC.

Хатчинс и Джинс вернулись в Великобританию, но телефонно-факсовая связь с офисом Москоу не прерывалась и была весьма активной. Москоу включил в свое следствие по делу Bank of New York Европу, в частности Нормандские острова. Хатчинс, Джинс и Вудс продолжали заниматься Крегги и Уорреном. Через несколько месяцев они почувствовали, что набрали достаточно улик, чтобы расколоть Крегги и Уоррена, и получили ордера на обыск их офисов.

Юридическая фирма Talbot-Creggy находилась по адресу: 38, Куин-Энн-стрит, в одном квартале к северу от Уитмор-стрит в лондонском Уэст-Энде. Офис Крегги располагался на первом этаже здания, а Уоррена – на втором.

Были выписаны ордера на обыск, разрешающие доступ ко всем материалам, касающимся 20 офшорных компаний, подобных тем, что были открыты на Джерси, и нескольких лиц, включая Брессмана, О’Кэрролла, Уитса и Маццео. Хатчинс передал копию списка Крегги, который, взглянув на него, заявил, что ни одно из этих имен и названий ни о чем ему не говорит. Тогда Хатчинс поднялся наверх и вручил еще одну копию Уоррену, и тот сказал, что знает Маццео. Уоррен также сообщил, что хранил в офисе отдельные документы, относящиеся к некоторым из указанных компаний, и передал сотрудникам полиции 21 досье.

Многие из документов, полученных полицией в тот день, были дубликатами документов, уже найденных на Нормандских островах. Те же, которых они еще не видели, существенно пополнили имевшуюся у них информацию о Соле Маццео и Westfield Financial. Но одно досье было совершенно особенным. Оно содержало копии факсовой переписки с юристом из Монреаля по имени Гарри Дж. Ф. Блумфилд.

Один из этих факсов, датированный 6 апреля 1994 года и адресованный Блумфилду, на фирменном бланке Talbot-Creggy, был, очевидно, возвращен Блумфилдом, потому что в низу его была приписка от руки.

Послание Крегги Блумфилду гласило: «Дорогой Гарри! Нам снова требуются услуги Чарльза. Не мог бы ты прислать нам телефонный номер, по которому с ним можно связаться (в случае необходимости), хотя не думаю, что это потребуется. Но нам неплохо было бы иметь его на всякий случай. Или, может быть, ты хочешь, чтобы его номером считался твой? Пожалуйста, ответь моему партнеру Эндрю Уоррену, если меня не будет».

В приписке Блумфилда говорилось: «Уважаемый старший коллега! Вот номер Уилсона: 630-830-6901. Я сообщил ему о вашем возможном звонке. Шлите доллары, доллары».

«Чарльз» и «Уилсон», о которых шла речь, оказались либерийским дипломатом, прикомандированным к посольству в Оттаве. Это был тот самый человек, который согласился считаться фактическим владельцем 16 подставных компаний Сола Маццео. Именно тех 16 подставных компаний, о которых говорил Маццео, обратившись за помощью к Эндрю Уоррену, когда SEC расследовала деятельность Westfield Financial в связи с мошенничествами Reg-S.

* * *

Гарри Блумфилд вращался в высоких кругах. Он родился в 1944 году и был королевским адвокатом и старшим партнером в монреальской юридической фирме, носившей его имя – Bloomfield Bellemare. Его отец Бернард был известным в Монреале предпринимателем и филантропом. Его дядя Луи Мортимер Блумфилд был юристом, имевшим связи с семьей Бронфман, которой принадлежала компания по производству спиртных напитков Seagram. Во время Второй мировой войны Луи был офицером британских спецслужб, а после нее – председателем в высшей степени подозрительного предприятия под названием Permindex, связанного с темными делами и криминальными операциями в Европе времен «холодной войны», которые велись от имени таинственной шпионской организации. Оттуда тянулись нити, связывающие Permindex и Луи с организованными преступными группировками в Новом Орлеане и, в конечном итоге, с заговором, результатом которого стало убийство Кеннеди.

Различные сообщения позволяли предположить, что Луи через Permindex был замешан в отмывании денег – как предполагалось, опять же для шпионской организации – через Banque International de Credit (BIC), принадлежавший Тибору Розенбауму. В одном неподтвержденном сообщении говорится, что в молодости Гарри Блумфилд некоторое время работал на BIC.

Блумфилд был президентом частной благотворительной организации Eldee Foundation, председателем советов директоров нескольких компаний и принимал участие в канадских парламентских выборах 1980 года, на которых, однако, не добился успеха. Через семь лет после неудачной попытки завоевать депутатское кресло приятель Блумфилда, премьер-министр Канады Брайан Малруни, назначил его в совет директоров Business Development Bank of Canada (BDBC), где он в течение четырех лет занимал должность председателя комитета по аудиту. Он покинул совет директоров BDBC в 1996 году.

Названный одной канадской газетой «человеком, собирающим титулы, как простой смертный собирает почтовые марки», Блумфилд относится к своей карьере как к чему-то вполне естественному. Его отец был почетным генеральным консулом в Северной Корее, а дядя, Луи, имел неофициальный статус советника оппозиционной партии в Британском Гондурасе, ныне Белизе. Гарри также связывали дипломатические отношения с правительством Белиза и, похоже, он носил почетный титул, полученный в Джибути.

Однако реальное значение имел другой титул – кстати, имевшийся и у дяди Луи, – почетного генерального консула в Либерии.

* * *

Сол Маццео общался с гораздо менее утонченными и куда более опасными людьми.

В 1994 году в его офис в деловом центре города вошли два молодых человека, некоторое время проработавшие в Westfield Financial, и один из них приставил к его виску пистолет. Этим человеком был уроженец Франции Альберт Ален Шалем, брокер, сделавший себе имя на накачивании акций микрокапитализированных компаний. Другим человеком был Мэйер Леманн, такой же сомнительный брокер и помощник Шалема. Шалем нервно напомнил Маццео, что тот остался им должен. И поскольку Маццео уже предупреждали, но он не отнесся к этим предупреждениям с достаточной серьезностью, они собирались уладить это дело по-своему.

Маццео все же как-то умудрился их успокоить, убедив Шалема и Леманна не совершать глупостей. В конце концов ему удалось уговорить их уйти. Как только они вышли, Маццео позвонил некоему лицу, которое могло обеспечить ему безопасность. У него было множество таких связей. Однако человек, которого он попросил заняться Шалемом, должен был иметь достаточно большой вес, потому что Шалем был близок к Филу Абрамо, капо криминальной семьи Декавальканте. Они подружились еще во Флориде, работая в A.S. Goldmen, где в числе прочих мошеннических сделок организовали аферу с акциями Osicom Technologies по уже упоминавшейся схеме – с использованием правил Reg-S.

Неизвестно, к какому методу прибег Маццео – напомнил о долгах, воспользовался семейными связями, которые у него определенно имелись, или просто заплатил наличными, – но он сработал. И неприятность с Шалемом была улажена. Но вскоре заявила о себе другая серьезная проблема: полиция заинтересовалась Чарльзом Уилсоном и его заявлением о том, что он является владельцем 16 подставных компаний Маццео. И Джон Москоу не собирался никому ничего спускать.

Прокурор взялся за Маццео и двух его партнеров по Westfield Financial – Джорджа Кархарта и Джеймса Коэна. К тому времени Westfield уже вышла из бизнеса, и Маццео держал маленький магазинчик деликатесов на Лонг-Айленде. Москоу обвинил Маццео в попытке развала компании. В конце октября 1997 года Маццео признал себя виновным в незаконном получении от инвесторов более 17 млн. долларов. В результате его партнеры Картхарт и Коэн были арестованы, и им также были предъявлены обвинения. Но прежде чем кто-либо смог понять, что Маццео согласился на сотрудничество с полицией, Москоу убрал признание Маццео в сейф. Он держал его в тайне почти 9 месяцев, давая сотрудникам британской полиции время на отработку своей части следствия.

В марте 1998 года Хатчинс и Джинс вернулись в Нью-Йорк, чтобы допросить либерийского дипломата Чарльза Уилсона, который в это время находился там в составе делегации своей страны. В результате разговора с Уилсоном параллельные линии почти сошлись.