Текст книги "Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире"

Автор книги: Джеффри (Джефри) Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

В марте 1999 года FIBG все тянул с подачей отчетности. Лористон Уилсон, чья бухгалтерская фирма выполняла роль аудитора банка, никак не мог вытянуть информацию из Зиглера-Бринка. Потеряв терпение, он сообщил об этом премьер-министру. Кит Митчелл предложил ему подать письменное заявление, поэтому 26 марта Уилсон написал ему письмо, в котором высказал сомнения в компетентности и честности Крефта и призвал его уволить.

Митчелл позвонил Уилсону домой. Записи разговоров Уилсона с премьер-министром были предъявлены в суде. В одном из них Уилсон сказал Митчеллу, что на основании изучения отчетности FIBG он пришел к выводу, что капитализация банка составляет всего 2 доллара и что FIBG не имеет надлежащей внутренней контрольной и бухгалтерской системы. Уилсон также заявил, что у него есть свидетельства того, что Зиглер-Бринк подделывает записи в бухгалтерских книгах, регистрируя средства вкладчиков как доходы. По его словам, деятельность банка является «мошеннической и фиктивной».

Уилсон также сообщил, что Зиглер-Бринк отказался предоставить подробное описание активов банка и чинил серьезные препятствия аудиту. После просмотра довольно странного списка активов FIBG, включавшего предметы старины из Египта, китайские вазы, изготовленные до эпохи династии Мин, весьма подозрительные золотые сертификаты на сумму 8,7 млрд. долларов и фотокопии документов, свидетельствующих о том, что FIBG принадлежит рубин стоимостью в 20 млн. долларов, – он попросил Зиглера-Бринка показать ему реальные активы. Вместо этого Зиглер-Бринк передал Уилсону фотографии и фотокопии оценочных серитификатов.

Заявив, что банк грубо нарушил несколько положений закона Гренады об офшорной банковской деятельности – включая якобы имевшую место передачу средств в размере 200 тыс. долларов на финансирование политической кампании Новой национальной партии Митчелла, – Уилсон сообщил премьер-министру, что все происшедшее было досконально известно регистратору офшорных финансовых услуг. Он обвинил Майкла Крефта в невыполнении необходимых корректирующих действий, подчеркнув, что допущенная им халатность свидетельствует о полном незнании им своих обязанностей, и пришел к заключению об «очевидной коррумпированности» Крефта.

Митчелл был шокирован, однако не настолько, чтобы уволить Крефта, потому что руководство его партии высоко ценило лояльность последнего.

Вместо этого Зиглер-Бринк уволил Уилсона. Он потребовал также, чтобы Уилсон вернул банковскую отчетность. Уилсон позднее утверждал, что премьер-министр попросил его придержать документацию, чтобы правительство могло ее изучить. Премьер-министр это отрицает. Зиглер-Бринк подал на него в суд, и Уилсона обязали вернуть отчетность.

К тому времени, когда прибыли члены ликвидационной комиссии, важная документация, по словам Уилсона возвращенная им Зиглеру-Бринку, уже давно исчезла.

Поскольку весь этот скандал разворачивался публично, Крефт не мог больше отрицать того, что человек, выдвинувший обвинения против FIBG, знал правду. Теперь он утверждает следующее: «Я говорил об этом деле с представителями ФБР примерно в то же время. После этого мы стали подозревать всех и вся». «Я задал ему (Зиглеру-Бринку), серьезные вопросы, – заявляет он, – и пригрозил отобрать у него лицензию, потому что он не соблюдал некоторые правила».

И все же банк продолжал работать еще 16 месяцев. «Это, правда, – соглашается Крефт, – но помните, что дела здесь делаются медленно. Мы получили много писем с просьбой предоставить информацию и т.п. Этим делом занимался не я один, – добавляет он. – Был создан специальный комитет, и я советовался с его членами по поводу дальнейших действий».

Поскольку Уилсон уже не являлся его аудитором, Зиглеру-Бринку нужен был кто-то, кто бы подписал отчетность банка. Он обратился в несколько фирм, но везде получил отказ. Тогда он обратился за советом к одному знакомому, «который имел сертификат бухгалтера». По словам Зиглера-Бринка, после того как этот бывший бухгалтер признался, что отсидел в тюрьме за банковское мошенничество, он представил Зиглера-Бринка человеку по имени Кэннет Нелсон Крейг, еще одному бывшему бухгалтеру, чья лицензия была аннулирована в Калифорнии в 1996 году. Два этих бывших сертифицированных бухгалтера вместе и подготовили отчет. Имя Крейга появилось на двух идентичных версиях годового отчета FIBG за 1998 год. Выпущены они в один и тот же день, и на одной из них имеется подпись: «Крейг, сертифицированный бухгалтер», и указан адрес в Неваде, а на другой – «Кеннет Крейг и партнеры», и называется адрес в Гвадалахаре, Мексика.

Отчет представляет собой абсолютный вымысел, содержит подтасованные данные по капитализации и распределению активов, а также упоминание о никогда не проводившихся торговых операция. Одним из задекларированных активов являлись незарегистрированные акции стоимостью 850 тыс. долларов. Однако заявленный уровень их текущей стоимости составляет 507 млн. долларов, и эта цифра просто высосана из пальца. В качестве еще одного актива указываются чеки Dai-Ichi Kangyo Bank на 3,8 млрд. долларов. Правда, вообще-то это не чеки, а лишь фотокопии чеков, причем позднее комплект тех же самых фотокопий был найден в другом неплатежеспособном банке в другой юрисдикции. Подразделение по борьбе с мошенничеством лондонского Сити сообщает, что чеки Dai-Ichi являются поддельными и уже много лет всплывают в связи с различными аферами. Но, что самое удивительное, в этом отчете Зиглер-Бринк утверждает, что капитал банка вырос со 110 тыс. до 14 млрд. долларов, при этом его чистый доход достиг 26 млрд. долларов. Такое утверждение – полный абсурд: ведь, будь это правдой, FIBG оказался бы в одном ряду с чикагским Bank One Corp., пятым по величине в Соединенных Штатах. Но никто на Гренаде этого не оспорил.

23 июля 1999 года Митчелл объявил, что все дела FIBG находятся в полном порядке, – и это несмотря на непрекращающиеся обвинения в адрес банка, на продолжающееся несколько месяцев расследование Дэвида Марчанта и предупреждения, сделанные Уилсоном премьер-министру. Митчелл заявил, что его правительство попросило ФБР проверить FIBG, и из полученного заключения не следует, что банк нарушает закон. «Мы не получили никаких свидетельств каких-либо незаконных действий со стороны банка в данное конкретное время».

Через три дня от имени FIBG, IDIC и WISE был выпущен пресс-релиз, озаглавленный «First Bank говорит спасибо». В нем Зиглер-Бринк иронически заявляет: «Просто удивительно, как некоторые люди пытаются использовать слабость чьего-то положения в собственных целях».

Позднее, несколько исказив слова премьер-министра, Зиглер-Бринк сказал одному журналисту: «ФБР пришло к выводу, что никаких свидетельств отмывания денег или другой преступной деятельности со стороны First Bank не было».

К тому времени Зиглер-Бринк уже планировал покинуть сцену. Он намеревался обосноваться в Уганде, где уже создал для себя необходимую инфраструктуру, используя средства FIBG для покупки недвижимости более чем на 4 млн. долларов. Вероятно, он прятал деньги и в других местах. Чтобы облегчить свое перебазирование в Африку, он призвал на помощь Крефта.

В письме от 27 июля, написанном на официальном бланке Регистратора офшорных услуг, Крефт сообщил председателю парламентского комитета по национальной экономике Республики Уганда, что «согласно представленному аудированному финансовому отчету, FIBG является банком со здоровым финансовым состоянием». Прежде всего, странно то, что Крефт вообще написал это письмо. Кроме того, он исказил факты, сказав, что отчетность FIBG была «аудирована».

«Теперь, – говорит Крефт, – я думаю, что не нужно было этого делать. Но в то время у меня имелись заблуждения относительно Ван Бринка и его деятельности… Были определенные люди в Гренаде… Я не располагал достаточно полной информацией… Но вновь делать этого я бы не стал. Это было ошибкой».

Марчант теперь уже во весь голос заявлял, что игра окончена: «First International Bank сделал остров настоящим посмешищем. Сегодня никто не воспринимает его как респектабельный финансовый центр».

Отчаянно пытаясь сохранить видимость законности, Зиглер-Бринк предложил в качестве обеспечения заимствованных средств правительственные гарантии в объеме 50 млн. долларов. Предложенные им финансовые инструменты были выписаны на никому не известный китайский банк, расположенный на острове Хайнань. Как тут не вспомнить Роберта Палма?

Вскоре Зиглер-Бринк покинул пост главного управляющего, и текущие операции возглавили несколько его подручных. Но власти острова, вопреки здравому смыслу, не желали расстаться с тонущим кораблем. Крефт сообщил Зиглеру-Бринку – и опять на официальном бланке, – что правительство США сняло с FIBG подозрения в каких-либо злоупотреблениях. «ФБР провело расследование деятельности, процедур и связей First Bank. Оно также проверило происхождение ряда вкладов. Я могу подтвердить, что результатом этого расследования является снятие с First Bank всех обвинений. Процедуры, применяемые First Bank в отношении всех депозитов, обеспечивают проверку чистоты банковских вкладов и позволяют убедиться в законности их происхождения».

Через три недели Министерство юстиции США проинформировало власти острова о том, что им по-прежнему ведется расследование в отношении FIBG, обвиняемого в мошенничестве. Были обнаружены улики, подтверждающие эти обвинения, и американская сторона предложили помощь ФБР в обыске офисов FIBG. Однако обыск так и не был проведен, потому что правительство не дало на него согласия.

14 декабря 1999 года давление на Крефта настолько усилилось, что он наконец обратился к Зиглеру-Бринку с предложением ответить на обвинения, высказываемые в прессе на протяжении всего того года.

Уже находясь в Уганде, Зиглер-Бринк ответил 26-страничной сбивчивой монографией, озаглавленной «Обзор квазифактов, использованных для выдвижения обвинений в том, что Ван А. Бринк и First International Bank of Grenada Limited работают по схеме Понци, занимаются созданием пирамиды и отмыванием денег».

В ней он не только возложил на ФБР, Комиссию по ценным бумагам и биржам и Дэвида Марчанта ответственность за организацию сговора и вредные и необоснованные обвинения, но и объявил, что прибыль FIBG «уже превысила 60 млрд. долларов (это не опечатка, именно 60 млрд. долларов) в денежных эквивалентах, выпущенных 100 крупнейшими банками».

Его утверждение о том, что это «не опечатка», позволяет предположить, что FIBG каким-то образом умудрился заработать 34 млрд. долларов всего за 9 месяцев. Но и этого гренадцы не оспорили. В поддержку этого бреда Зиглер-Бринк заявил, что увеличение чистой прибыли произошло за счет тайной стороны гренадской банковской системы, а именно той, которую другие банки в своих балансах преднамеренно прячут. Он писал: «First Bank имеет денежную базу, в 600 с лишним раз превышающую общую сумму его обязательств перед вкладчиками».

Он также постарался опровергнуть обвинения Марчанта: «Схема Понци? Нет. Просто банк принял решение точно указывать в своем балансе те вещи, которые другие банки давным-давно решили укрывать “вне бухгалтерских книг”. Наивно? Возможно, но не бесчестно, не неэтично, не аморально, не противоправно или незаконно».

Несомненно, Зиглер-Бринк чувствовал приближение финансового краха и отчаянно пытался извлечь 3,8 млрд. долларов из Малайзии, чтобы оплатить «гуманитарные проекты в странах Группы-77». В качестве залога были предложены два финансовых инструмента, выписанных неким азиатским банком. Когда это не удалось, он стал искать 21,6 млрд. долларов, на этот раз для сооружения зоны свободной торговли и оздоровительного центра в Уганде, производства соевых продуктов в Бразилии и строительства скотоводческой фермы в Канаде. На этот раз в качестве залога должны были выступить «первоклассные денежные эквиваленты, выписанные First Bank».

На место его разбежавшихся помощников пришли другие. На сцене появился некий «малоизвестный лицензированный бухгалтер из Йоркшира», проведший аудит и составивший отчет от своего имени – но без подписи, – в котором утверждалось, что дела банка в полном порядке. Марчант заметил, что этот аудит «вызвал недоверие».

Чтобы обеспечить свое собственное финансовое будущее, Зиглер-Бринк попытался купить кооперативный банк у правительства Уганды. Но его появление в стране было встречено статьей в местной газете, озаглавленной «Жулик в бегах», и ему было отказано на том основании, что он не является квалифицированным банкиром. Зиглер-Бринк утверждал, что договорился с лидером конголезских повстанцев о передаче ему контроля над добычей полезных ископаемых в районах, контролируемых повстанческими группами. Стоимость сделки составила 80 млн. долларов Он также утверждал, что договорился о сделке стоимостью 16 млн. долларов с другим лидером повстанцев, согласившимся назначить Зиглера-Бринка управляющим центральным банком страны, после того как повстанцы придут к власти.

В апреле 2000 года отток средств из FIBG прекратился. Весной и летом того года власти Гренады стали проявлять недовольство, отказываясь удовлетвориться имевшимися у них документами. Назначенный временным управляющим бывший главный бухгалтер сообщил, что пропали миллионы долларов, причем несколько миллионов было переведено в Уганду.

В то время на острове проходил ежегодный фестиваль джаза, который частично спонсировался FIBG. Поэтому правительство, наконец признав свое поражение, тактично дождалось окончания фестиваля и объявило о закрытии банка.

Очевидно, кто-то решил, что будет некрасиво, если они сделают это до того, как стихнет музыка.

* * *

На протяжении многих лет Восточные Карибы служили местом для отмывания денег «грязных» банков и подозрительных подставных компаний. Благодаря Гренаде репутация региона упала до рекордно низкого уровня. Например, правительство Гренады пришло к одному из самых невероятных решений, фактически согласившись выдать новую лицензию людям, управлявшим FIBG и назвавшим вторую версию банка First International Bank of Grenada 2000.

Однако здравый смысл все-таки восторжествовал. Гражданство Зиглера-Бринка было аннулировано, и гренадский суд предъявил ему официальное обвинение в хищении 150 млн. долларов.

После этого правительство занялось проведением реформ в своей офшорной индустрии. Было закрыто 17 банков, непосредственно связанных с FIBG. Через несколько месяцев закрылись еще шесть. Со временем, один за другим, было закрыто большинство других офшорных банков. Остались лишь два из первоначальных двадцати девяти. Правительство отменило закон, который позволял продавать экономическое гражданство, внесло изменения в свои банковские законы и законы о компаниях, приняло отставку Майкла Крефта – объявившего, что делает это исключительно по личным причинам, чтобы заняться другими делами, – и учредило Корпорацию промышленного развития Гренады, с тем чтобы создать более серьезную систему регулирования.

Наконец, надеясь хоть что-то спасти в этой неразберихе, правительство обратилось к тому, кто действительно знал, что делает. Официальным председателем ликвидационной комиссии был назначен Маркус А. Уайд из Pricewaterhouse Coopers. Имеющий огромный опыт ведения дел на Карибах, Уайд сразу же пришел к выводу, что «создание FIBG с самого начала было мошенничеством».

В трех хорошо документированных отчетах Уайд описал все мошеннические операции, проведенные банком. Он пришел к выводу, что единственными намерениями Зиглера-Бринка было запутать вкладчиков и использовать их средства, чтобы набить свои собственные карманы. Уайд утверждает, что вкладчикам предоставляли намеренно искаженную информацию об инвестиционных возможностях, поэтому средства, полученные FIBG, должны теперь считаться преступным доходом.

По состоянию на середину 2003 года Уайд сумел найти не менее 500 тыс. долларов активов, хотя, по его расчетам, банк получил примерно 125 млн. долларов от 6000 вкладчиков – жертв преступной деятельности Зиглера-Бринка.

«Бринку было все равно, у кого забирать деньги. Многие из его жертв были пенсионерами, едва сводившими концы с концами, и, вкладывая все свои сбережения в его банк, они хотели улучшить свою жизнь. Теперь у них не осталось абсолютно ничего. Бринку же на это наплевать. Это ужасный человек. Хуже всех. Он просто исчадие ада».

Единственная причина, по которой Зиглер-Бринк не находится в тюрьме, говорит Уайд, заключается в том, что он находится в Уганде, а с ней нет договора об экстрадиции. Но он обещает, что «это лишь вопрос времени, рано или поздно мы до него доберемся».

В конце 2002 года Уайд получил решение суда Гренады по делу о хищении Зиглером-Бринком 125 млн. долларов. В феврале 2003 года суд в Уганде признал это решение, что позволило Уайду истребовать находящуюся там собственность. «Зиглер утверждает, что не является ее владельцем, но мы нашли ниточку, которая явно ведет к нему. Теперь мы заморозили эту собственность, чтобы он не смог ее продать».

Уайд также полагает, что Зиглер-Бринк спрятал деньги где-то еще и не может пока к ним подобраться или просто не хочет трогать их какое-то время. «Он проделал огромную работу по ограблению и вымогательству и прекрасную работу по возведению преград на пути движения денег, используя платежные центры, и поэтому эти деньги очень трудно отследить. Мы думаем, что он, украл, вероятно, 20 млн. долларов».

Выражая сочувствие островитянам – «они не знали, что открыли двери жуликам и ворам, а также подлецам и обманщикам», – Уайд признает, что их обвели вокруг пальца с помощью мастерски разработанной схемы. «Как ликвидатор и временный управляющий я занимался почти 30 банками, и это самая эффективная из всех до сих пор виденных мною мошеннических схем». Уайд, однако, не уверен что вся она целиком была придумана Зиглером-Бринком. «Этот парень не настолько умен. В прошлом он был всего лишь мелким жуликом. Я думаю, большую часть всего этого он узнал от кого-то еще».

Понесет ли когда-нибудь наказание за это преступление Зиглер-Бринк или кто-нибудь еще, зависит от правоохранительных органов. С согласия судов Гренады Уайд предоставил в распоряжение ФБР все документы FIBG, а также его дочерних компаний.

Скрывающийся в Уганде Зиглер-Бринк, очевидно, рассчитывает, что так и останется недосягаемым для правоохранительных органов. На всякий случай он вступил в брак с местной жительницей, вдвое моложе себя, так что теперь не подлежит экстрадиции. Вместе с невестой он получил и угандийский паспорт. Но Зиглер-Бринк, очевидно, и так не боится никакой экстрадиции. Ведь, по его словам, он никогда не был владельцем FIBG, а лишь осуществлял идейное руководство.

В еще одном пространном электронном письме Джону Гринвуду из National Post Зиглер-Бринк пускается в лирику: «Юридически закон всемирного тяготения не принадлежал Исааку Ньютону, однако, когда он говорил или писал о нем, люди его слушали. Они смотрели на него как на отца, вне зависимости от юридических прав собственности… И на меня смотрели как на отца, вне зависимости от юридических прав собственности».

Он продолжает утверждать, что ни в чем не виноват, просто на него ополчился весь белый свет, и произошло это, очевидно, потому, что сам он не имеет ни гроша.

Многие из попавшихся жуликов стремятся на основе одной аферы провернуть другую. Пока существуют обманутые инвесторы, оплакивающие свои пропавшие деньги, не будет недостатка в людях, предлагающих схемы возврата потерянных средств. Именно этим и занимается Зиглер-Бринк на различных интернет-форумах, скрываясь под именем Айры М. Сэмуэльса.

Представляясь обманутым инвесторам собратом по несчастью, Сэмуэльс сообщает, что занимается созданием команды частных детективов, юристов, бухгалтеров, мясников, булочников, свечников и т.д. – он никогда не сообщает подробностей и не называет конкретных имен, – с тем, чтобы вернуть всем их деньги. Как всегда бескорыстный, он делает это лишь из человеколюбия. Недавно его команда заверила его, что готова нанести удар, и он приглашает всех своих единомышленников, желающих вернуть потерянные деньги, поучаствовать вместе с ним в расходах. Иными словами, присылайте деньги.

Выступая в тех же форумах под своим собственным именем, Зиглер-Бринк ругает Уайда, постоянно твердит о своей невиновности, восхваляет Айру М. Сэмуэльса и клянется, что готов, хочет и может сделать все, что в его силах, чтобы кредиторы First Bank вернули свои деньги. В одном из электронных писем он даже заявил, что с радостью вернется на Гренаду, чтобы решить все проблемы, если кто-нибудь оплатит его расходы.

Маркус Уайд услыхал об этом и тут же предложил Зиглеру-Бринку оплатить его поездку. Однако лучшей гарантией смелости все же остается безбедная жизнь в Уганде. Вот как Зиглер-Бринк ответил на предложение Уайда: «Чтобы обеспечить свое существование, я вынужден работать в среднем по 10 часов в день. На перелет в самолете к пункту назначения мне придется потратить 20 с лишним часов, да еще провести там день или два и вернуться, потеряв, таким образом, еще более 20 часов. При этом мне нужно постараться не заболеть, чтобы не провести в постели всю следующую неделю, – это если я полечу бизнес-классом. Если же я полечу экономклассом, то мне, несомненно, потребуется госпитализация после каждого перелета. Поэтому по финансовым и медицинским причинам я вынужден сказать: “Спасибо, нет”».