Текст книги "Бесконечный поцелуй тьмы"
Автор книги: Джанин Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Ее жизнь была разорвана Раджем на части всеми возможными способами, но в данный момент Кира думала не об этом. Невероятно, но она была счастлива, несмотря на то, что это счастье не имело никакого смысла в свете страшных обстоятельств, в которых находились они с Менчересом.
Он погладил ее по щеке, когда она встала, смотря более с чем обычным интересом на ее губы. Кира облизнула их. Если бы только она подумала попросить Менчереса положить несколько пакетиков в пальто. Тогда она могла бы провести следующий час, выясняя, что заставляет его стонать громче, а не изучать, как кусают людей.
Он вдохнул, и его глаза вспыхнули зеленым.
– Я люблю твой аромат, – почти прорычал он. – Я люблю его еще больше теперь, когда он по всему моему телу.
Явный голод в его тоне заставил сжаться низ живота, но, к сожалению, желудок отказался занять заднее сиденье, уступив возрастающему желанию, с которым вкупе шли планы дальнейшего исследования потолка.
– Давай пойдем сейчас, – сказала она. – Или же я вообще не захочу уходить, а это будет опасно для любого человека, которого я встречу потом.
Будь проклята эта ее потребность в таком количестве питания. Ее уверяли, что с течением времени она ослабнет, и она уже дождаться этого не могла. Какое было бы облегчение, если бы все, в чем она нуждалась, – чашечка запакетированной крови в день.
– Да. Сейчас, – пробормотал Менчерес. Его губы коснулись ее последним ищущим поцелуем, почти заставившим Киру решить забить на питание, но он остановился, и они вместе вышли из шумной комнаты с оборудованием.
ГЛАВА 21
Потребовалось лишь несколько вспышек магнетического взгляда Менчереса, чтобы заставить сотрудников, с которыми они столкнулись, забыть о двух посторонних, прогуливающихся под парком. Когда они дошли до лестницы, ведущей наверх в парк, глаза Киры уже окрасились зеленым, а клыки начали удлиняться. Первый раз после обращения она находилась рядом со смертными. Из-за голода их кровь звала ее еще громче, чем обычно. Она сжала ладонь вокруг руки Менчереса так, что легко сломала бы ему кости, если бы его сила автоматически не защищала его.
– Не дай мне причинить кому-нибудь вред. – Ее голос был хриплым, а клыки стали еще длиннее.
Он поднял ее за подбородок.
– Ты и не причинишь. Ты достаточна сильная, чтобы справиться. Сначала в толпе тебя захлестнет, но не сосредотачивайся на их сердцебиении. Сконцентрируйся на других звуках. Это поможет.
Кира с трудом кивнула. Клыки немного уменьшились, и часть зеленого сияния оставила ее глаза, когда она собралась с решимостью. Прежде чем открыть дверь, он дождался, пока в ее светло-зеленом взгляде не останется практически никакого следа изумрудов.
Боковую дверь, из которой они вышли, от глаз туристов скрывал куст, выстриженный в форме слона. Менчерес потянул Киру к главному проходу, прямо в середину толпы. Хотя солнце уже село, парк по-прежнему был оживлен. Причиной такой активности после наступления темноты были расширенные в летнее время часы работы.
Кира задрожала, и ее глаза снова вспыхнули зеленым, но Менчерес не остановился. Она должна была научиться управлять собой, находясь в толпе смертных. Другим новообращенным вампирам он не позволил бы столь рано встретиться с толпой, но этот интенсивный курс был просто необходим. В то время, пока Кира спала, он снова попытался заглянуть в будущее, но в нем ничто не изменилось за исключением того, что пугающая темнота, казалось, стала ближе. Его время подходило к концу, и Кира должна была быть готова, когда его не станет. Именно поэтому, прежде чем она проснулась, он выбросил пакетики с кровью, которые раньше положил в пальто, и не позволил ей просто насытиться от одного из сотрудников под парком.
– Опусти голову, – направил он ее.
Она склонила голову, скрывая горящий зеленый взгляд от любопытных глаз вокруг. Они прошли через ворота в Новоорлеанский Сквер, где он нашел Кире пару темных очков. Надев их, она благодарно посмотрела на него. Теперь зеленое свечение ее глаз либо приглушалось, либо казалось каким-нибудь эффектом этих самых очков.
Она, казалось, стала увереннее, пока они продолжали прокладывать свой путь через толпу, но хотя Менчерес и знал, что она все еще борется со своим голодом, он этого не ощущал. Кира была обращена в вампира через его кровь и силу, поэтому она была его частью и могла ощутить его эмоции всякий раз, когда он опускал свои щиты. Он, однако, мог лишь мельком узреть ее чувства так же, как делал прежде: через ее аромат, выражение лица, тон голоса и язык тела. Все они говорили, что, хотя голод и продолжал усиливаться, силы Киры делали то же самое, приспосабливаясь к брошенному вызову, стоило ей оказаться втиснутой в этот живой банкет вокруг.
– Я должна просто... выбрать кого-то, затем найди какие-нибудь кусты или альков и спрятаться за ними? – прошептала она.
Этого было бы достаточно, но он хотел, чтобы она научилась питаться еще проще. Он сожалел о нехватке времени, чтобы мягче погрузить ее в этот мир, но способность Киры к самостоятельному выживанию имела приоритетное значение.
– Мы сделаем это там, – сказал он, указывая на сооружение на холме.
Она остановилась.
– Ты хочешь, чтобы я укусила кого-нибудь на аттракционе «Дом с привидениями»? – с недоверием спросила она.
Он пожал плечами.
– Внутри темнее, чем в большинстве мест в этом парке, а остальные люди вокруг тебя будут слишком увлечены поездкой, чтобы обратить внимание на то, что ты делаешь.
Она снова начала идти, но покачала головой.
– А я то как раз подумала, что страннее себя чувствовать уже нельзя, – пробормотала она.
Кира стояла рядом с Менчересом, пока они продвигались по первому сегменту «Дома с привидениями». Их загнали в небольшую круглую комнату. Затем потолок и портреты поплыли вверх, и поддельный призрачный голос поведал обо всех страшных восхищениях, ожидающих посетителей. Кому-то достанется больше остальных, сухо подумала Кира.
Она попыталась сосредоточиться на этом записанном голосе. Или крутящихся шестеренках различных автоматов и накладывающейся музыки и звуков из комнат снаружи. На чем угодно, только не на всех этих наполненных кровью тел вокруг нее. Эта комната была переполнена людьми, задевающими друг друга каждые несколько секунд. Если бы она сконцентрировалась, она могла бы заглушить все эти искушающие сердцебиения под суматохой остальной части шумного аттракциона.
Когда двери комнаты открылись, она испытала облегчение. Они ступили в комнату побольше, на своего рода ленточный конвейер, на котором карикатуры тележек под названием Роковые Вагончики систематически заполнялись гостями. Намного легче управлять собой здесь, а не в той маленькой комнатке с эквивалентом обеда из пяти блюд вокруг.
Менчерес проигнорировал очередь и шагнул к одному из дежурных. Почти незаметная вспышка глаз, и сотрудник безумно счастлив подсадить их к еще одному пассажиру, вместо того, чтобы предоставить им собственный вагончик. Кира не смогла заставить себя посмотреть на молодого человека в Роковом вагончике, к которому направил их сотрудник парка. Только твердая хватка Менчереса, притащившего ее к механическому круглому сиденью, воспрепятствовала ей вовсе убежать.
– Привет, – поздоровался парень, когда Кира села рядом с ним, а Менчерес опустился по другую сторону от нее. Она не смогла заставить себя ответить. Вина и голод боролись в ней. Могла ли она на самом деле укусить этого молодого человека и выпить его кровь?
Дежурный натянул предохранительную штангу, проверил, что она защелкнулась, и они поехали в следующую секцию аттракциона. Записанный голос ревел из спикеров в вагончике, продолжая рассказывать. Для ее глаз внутри не было темно, но, видя множество пятен теней, Кира поняла, что другие посетители с трудом видят, что происходит в этом так точно названном Роковом вагончике – за исключением моментов, когда по пути вагонетки специально разворачивало.
– Не думаю, что я смогу это сделать, – прошептала она Менчересу, пока парень смеялся и махал своим друзьям, когда вагончики на повороте на некоторое время встретились.
Его взгляд был тверд.
– Ты должна.
Боль, растекающаяся по ее телу со всевозрастающей интенсивностью, казалось, согласилась. Менчерес был прав. Теперь она вампир. Она могла и не привыкнуть еще к этой мысли, и, конечно, она не просила такой участи, но от этого ничего не менялось. Либо она научится безопасно брать чью-либо кровь, либо появится риск, что она кого-нибудь убьет потом, когда жажда вырвется из-под ее контроля, а поблизости не окажется автомата, торгующего плазмой.
Менчерес наклонился вперед, ловя внимание смеющегося молодого человека. Его глаза вспыхнули зеленым прежде, чем он заговорил:
– Откинься вместе с ней назад в угол. Ничего не говори. Ты не чувствуешь страха.
Уже знакомый удовлетворенный взгляд обосновался на лице молодого человека, когда он обхватил Киру рукой и склонился к боку вагончика. Она судорожно вдохнула. Половина его тела была прижата к ней, его пульс, казалось, заглушал все остальные звуки вокруг, целиком сосредотачивая ее внимание на этом восхитительном, устойчивом ритме.
– Безопаснее начинать с руки, пока ты не наберешься опыта. Потом можно перейти к запястью, затем к шее – но никогда не кусай в яремную вену, если не собираешься убивать, – спокойным голосом проинструктировал Менчерес. Они въехали в бальный зал, наполненный изображениями десятков танцующих призраков, одетых в одеяния восемнадцатого столетия.
Кира смотрела на них, а не на молодого человека, пока медленно притягивала его руку ко рту, напоминая себе не давить сильнее, чем во время тренировок с яйцами. Если бы кто-нибудь посмотрел на них, он заметил бы лишь вжавшуюся в уголок Рокового Вагончика парочку: мужчину, прижимающего руку ко рту женщины, словно убеждая ее молчать. Очки скрывали ее пылающие глаза, а рука парня со всех сторон прикрывала ее клыки, удлинившиеся, стоило пульсирующему под его большим пальцем пульсу приблизиться к ее рту.
Она закрыла глаза и принялась твердить себе “осторожнее, осторожнее”, прижимая клыки к вене, пульсирующей у ее губ.
Божественная жидкость, немедленно наполнившая ее рот, смыла последние остатки колебания. То, что она проглотила, было насыщеннее шоколада, приятнее сливок, даруя восхитительное тепло, распространившееся по всему телу. Ее разум затуманенно отметил, что это ни в коем разе нельзя сравнить с тем, что она пила из тех пакетиков. У плазмы всегда был какой-то слабый кисловатый привкус, что оставляло после себя ощущение неправильности, но сейчас она чувствовала себя совершенно естественно. Словно она была частью древней цепочки жизни, священной и таинственной, темной и красивой на своих изгибах.
После четвертого глотка Кирa открыла глаза. Лицо молодого человека было первым, что она увидела. Она приготовилась к уличающему взгляду, но его глаза были прикрыты, а улыбка чистейшего счастья озаряла лицо. Он прижался к ней ближе, так что его голова опустилась на ее плечо, а тело настойчивее вжалось в нее с правой стороны.
Один взгляд на его колени показал, что он наслаждался этим немногим слишком сильно. Взгляд Киры метнулся к Менчересу, но ревности или порицания не было на его лице, казалось, он забавлялся. Кира осторожно вытащила свои клыки и удивилась, когда Менчерес схватил руку парнишки прежде, чем она успела даже спросить, что делать дальше.
– Единственный способ залечить проколы – порезать язык клыком и прижать его к ранам прежде, чем отодвинешься, – сказал он. – Или же можно резануть клыком большой палец и прижать к обоим отверстиям. В любом случае предотврати дальнейшую потерю крови и не запятнай одежду.
Она посчитала весьма ироничным то, что, пока она следовала директивам Менчереса, они проезжали наполненное завываниями кладбище. Вместо языка она решила порезать большой палец и прижала его к двум ранкам, что она оставила. Несколько секунд спустя она увидела, что проколы полностью зажили, как и порез на пальце. Не осталось никаких доказательств того, что произошло, кроме распространяющейся по всему телу насыщенной теплоты, вместо прежнего грызущего голода.
Чувства вины и стыда, которые ожидала Кира, как ни странно отсутствовали. Вместо этого она чувствовала себя лучше, и не только в части отсутствия голода. Все эти сердцебиения и теплые тела внутри здания больше не казались искушением, стремящимся превратить ее в убийцу. Люди вокруг нее снова казались просто людьми. Кто бы подумал, что, выпив человеческой крови, она ощутит себя более связанной с ее потерянной человечностью, а не наоборот?
– Сними очки, – спокойно сказал Менчерес. – Потом посмотри ему в глаза и скажи, чтобы он забыл все, что случилось, кроме самой поездки.
Она бросила на Менчереса взгляд.
– Я могу это сделать... уже? – Она чувствовала себя лучше, даже сильнее, но вовсе не ощущала себя тем, кто может изменить память человека простым взглядом и парой слов.
Его губы дернулись вверх.
– Да, у тебя уже есть эта способность.
Кира попыталась собрать своего внутреннего гипнотизера, спуская очки на нос и направляя свой пристальный взгляд на молодого человека, все еще прижимающегося к ней с мечтательной улыбкой.
– Ну, эээ, ничего не произошло, кроме того, гм, что тебе понравилась поездка, – произнесла она, запинаясь. Боже, что за жалкая попытка гипноза! Придется постараться, чтобы получилось.
Молодой человек сел, безучастность оставила его взгляд как раз тогда, когда вагончик поехал к ряду зеркал, где автоматический голос сообщил им, что скоро они увидят, присоединился ли к их поездке в вагончиках один из призраков особняка. Менчерес потянулся и прижал Киру к себе, легко обхватывая ее своими руками.
– Сработало? – пораженно вопросила Кира.
На его лице по-прежнему играло слабое веселье.
– Конечно.
Она была поражена тем, как гладко все прошло. Парень повернулся к ней с усмешкой.
– Смотри. У тебя призрак на коленках.
Она посмотрела на зеркала, покрывавшие стену напротив них, и увидела изображение пухлого человека в очках, наложившееся на ее отражение в вагончике. Вид их троих в компании усмехающегося призрачного пассажира лишь добавил сюрреализма к тому, что чувствовала Кира. Ее первый настоящий опыт питания человеческой кровью был удостоен присутствием фальшивого призрака.
Поезд замедлился, и следующая комната оказалось платформой для выхода. Сотрудник снял перила безопасности, и они все трое вышли из вагончика. Прежде чем уйти, парень помахал своим друзьям той же рукой, которую укусила Кира, так и не поняв, что он оказался вовлеченным в настоящее сверхъестественное приключение на этой фальшивой поездке по дому с привидениями.
ГЛАВА 22
Менчерес и Кира почти вернулись к Большой Грозовой Горе, когда он почувствовал изменение силы в воздухе вокруг. На мгновение он напрягался, но затем волна энергии вызвала в нем отклик узнавания. Кости. Как на него похоже приходить раньше положенного.
– Мой co-правитель будет здесь с минуты на минуту, – сказал он Кире.
Она сняла свои темные очки, будто вспомнив, что они ей больше не нужны. После того, как она выпила крови, ее глаза больше не вспыхивали, а поведение было намного более расслабленным. Он надеялся, что в будущем она признает мудрость воздержания от тех плазменных пакетиков. Мало того, что свежая кровь была лучше на вкус и делала ее сильнее, она также удовлетворяла голод на более длительное время.
Он увидел Кости и Кэт, пробирающихся через толпу с другой стороны американских горок. Его co-правитель счастливым не выглядел.
– Черти адовы, прародитель, – были первые слова Кости, когда он приблизился. – Ты оставил за собой груду сожженных тел, мертвых вампиров, без вести пропавших, угрозу Хранителям и видео с доказательствами существования нашей расы. А потом укатил в отпуск. Ты на самом деле желаешь умереть.
У Киры отвисла челюсть. Менчерес сжал ее руку и заметил, что острый взгляд карих глаз Кости последовал за этим его жестом.
– Больше нет, – холодно ответил он. – Я знал, что здание было под мониторингом: только дурак не догадался бы, что в комнатах ведется видеонаблюдение. Да, я намеревался убить тех трех вампиров, но никого другого, и конечно же я не оставил бы после себя пленку с записью всех моих действий. Я не совершал этого.
– Ты собирался убить Факела, Патчи и Призрака? – спросила Кира с явным шоком в голосе. – Я не поверила Раджу, когда он сказал это...
Менчерес опустил на нее взгляд.
– Они мучили тебя. Конечно же, я собирался убить их.
Кэт откашлялась, разрывая напряженную тишину, последовавшую после этих слов.
– Мм, пока это не зашло еще дальше, давай, по крайней мере, представимся твоей подруге. Я – Кэт, а это мой муж, Кости. Мы – часть ненормальной клыкастой семейки Менчереса.
Кира пожала Кэт руку, представившись в ответ. Кости тоже пожал Кире руку, но окинул ее намного более испытующим взглядом, чем Кэт. Менчерес спокойно встретил пристальный взгляд своего co-правителя, не отвечая на незаданный вопрос Кости.
– При обычных обстоятельствах я поверил бы тебе, потому что ты – самый терпеливый и расчетливый человек, которого я когда-либо встречал, – сказал Кости, возвращаясь к первоначальной теме. Его пристальный взгляд снова метнулся к Кире. – Все же в этом случае больше верится утверждению Раджедефа, что ты действовал без своего обычного тщательного планирования по весьма определенному мотиву.
– Безопасно говорить об этом здесь? – спросила Кира, кивая на семью, проходившую мимо.
Менчерес бросил на Кости испытующий взгляд.
– Безопасно, если за вами не следили.
Кости фыркнул.
– Я был осторожен, прародитель.
– ‘Прародитель’ – слишком странное обращение, учитывая, что ты выглядишь старше него, – пробормотала Кира.
Темная бровь взметнулась вверх, а Кэт рассмеялась.
– Знаешь, я никогда не замечала, но она права. Особенно теперь, с бейсболкой и диснеевской одеждой. Выглядишь совсем по-другому, Менчерес. Не думаю, что кто-нибудь узнает тебя в таком прикиде.
– Точно, ты полон неожиданностей, да? – согласился Кости, бросив еще один резкий взгляд на Киру.
– Ты сказал ему, что это не ты поджег клуб. Если он не хочет тебе верить, нам нужно просто уйти, – произнесла Кира спокойно, но с кроющейся внутри сталью в голосе. – Я уверена, что у тебя есть другие друзья, которые будут готовы выслушать твою версию истории.
Менчерес ощутил прилив гордости, когда Кира расправила плечи и вернула Кости твердый взгляд. Позже она могла и подобрать меткие словечки по поводу намерения Менчереса убить тех трех жалких вампиров, но сейчас Кира показала лишь непоколебимость и невосприимчивость к запугиванию. Она была сильной женщиной. Достаточно сильной, чтобы выжить в этом темном человеческом и нечеловеческом мире, когда его не станет.
– Может и так, однако я больше никого здесь не вижу, – ответил Кости, взмахом руки охватывая парк.
– Ты и не увидишь. Я встречаюсь с ними без тебя, – спокойно заявил Менчерес.
Обе брови Кости поднялись вверх.
– Да? И почему?
– Чем меньше ты знаешь о моих планах относительно Раджедефа, тем безопаснее для нашего клана, если я преуспею, – ответил Менчерес. Его тон стал тверже, когда выражение лица Кости потемнело.
– Знаешь, я бы на самом деле чего-нибудь выпила, – сказала Кэт, снова ломая напряженность. – Кира, не составишь мне компанию, пока я охочусь за джином с тоником?
Кира поглядела на Менчереса.
– Я не долго.
Это и развеселило и тронуло его, что Кира чувствовала себя обязанной защищать его. Сколько времени прошло с тех пор, как кто-либо чувствовал потребность ограждать его от остальных?
– Джин с тоником? – спросила Кира, уходя с Кэт. – У меня для тебя плохие вести. Я не думаю, что в этом парке продают алкоголь.
Предсказание Киры оказалось верным, и ее новая спутница согласилась на лимонный смузи. Кира собиралась уже вернуться к Менчересу, но Кэт махнула рукой на соседний столик со скамьей.
– Думаю, нам стоит дать парням несколько минут. Так они могут сжечь лишний тестостерон. Посидишь со мной?
Кира все еще видела Менчереса сквозь толпу людей, хотя окружающий шум и мешал ей услышать его. Она осторожно посмотрела на рыжую, но улыбка Кэт была мягкой, лишенной тонко скрытого антагонизма ее мужа. Когда Кира села, Кэт толкнула свой лимонный смузи через стол.
– Сахара достаточно, чтобы заставить любого дантиста разрыдаться, но вкусно.
Кира для вежливости сделала глоток, но не смогла сдержать гримасу. Похоже на влажные опилки.
– Извини, не мой любимый, – выдавила она, отодвигая его назад.
Кэт сделала еще один большой глоток, не обидевшись.
– Верно, ты же новичок. В первую пару недель приятного вкуса не будет ни у чего, кроме крови. Потом твои вкусовые рецепторы начнут выравниваться.
Кира знала, что женщина напротив нее была вампиром: отсутствие сердцебиения выдало это в первую же секунду, как они встретились. Она задумалась, сколько же Кэт лет. Покалывание, которое почувствовала Кира, когда пожимала Кэт руку, было намного слабее того, что испускал Кости.
– Ужасно быть обращенной без собственно согласия, – продолжала Кэт, по-прежнему наблюдая за Кирой своими ясными серыми глазами. – Я посмотрела видео. Тот Хранитель Закона – настоящий ублюдок. Я не виню тебя или Менчереса за то, что вы взбешены этим – и если ты спросишь меня, те трое вампиров не избежали бы своей участи. Мучить тебя? Похитить подростка и заставить ее заниматься стриптизом? Гори, детка, гори. Менчерес сделал миру одолжение, избавив его от этих тварей.
Кира засмеялась, когда ее озарило понимание.
– Хороший полицейский, плохой полицейский, да? – Она кивнула в направлении Кости. – Он действует враждебно, а ты пытаешься все смягчить и уводишь меня для коротенькой беседы. Предполагается, твое сочувствие выведет меня из равновесия, и я признаюсь в преступлениях Менчереса? Извини, попробуй еще раз. Что-нибудь пооригинальнее на сей раз.
Улыбка заиграла на губах Кэт.
– Я была настолько очевидна? Боже, я профан по части хитрости. Еще я не умею ходить вокруг да около, поэтому, раз ты умная женщина, давай сократим все это дерьмо и разберемся сразу?
– Да, давай, – пробормотала Кира. – Это был не Менчерес. Я была с ним в Вайоминге с тех пор, как мы покинули тот клуб больше недели назад. Да, он мог уходить, пока я отрубалась на рассвете до конца дня, но в новостях сообщили, что пожар начался после полуночи. И Менчерес был со мной каждую ночь с тех пор, как я открывала глаза, и до самого рассвета, поэтому это не мог быть он.
– Послушай, то, что происходит, – по-настоящему страшно. – Кэт наклонилась вперед, и ее голос стал тише, но глубже. – У Менчереса явно к тебе слабость. Та пленка и непосредственное наблюдение того, как он ведет себя рядом с тобой, доказывают это. Обычно я сказала бы «живи и позволь любить», но последняя женщина, которую любил Менчерес, была злой сукой. Он не мог заставить себя остановить ее, пока она практически не уничтожила всех – и я действительно имею в виду всех – особенно близких ему, мне и Кости. Поэтому ты поймешь, что один лишь вид Менчереса с влюбленными глазами, вызывает страх в моем сердце и в сердцах всех, кто пережил то, что произошло в прошлый раз, когда этот мужчина был безумно влюблен.
Кира закрыла глаза, снова вспоминая ту безжизненную интонацию в голосе Менчереса, когда он рассказывал ей, что участвовал в смерти своей жены. Он по-прежнему нес на себе вину за то, что случилось? Она уже предполагала, что обстоятельства были оправданы – если бы Менчерес был обычным убийцей, он убил бы Киру в первый же день, как они встретились. Описание Кэт его бывшей лишь подтвердило предположение Киры. У Менчереса явно не было выбора относительно ее убийства, если он хотел, чтобы выжил он сам и те, кто были для него дороги.
Точно так же, как и у Киры не было выбора: сдавать или нет своего мужа, торгующего наркотиками, зная, что ожидает его в тюрьме.
– Так ты волнуешься, что я могу оказаться еще одной злой сукой? Что тот, кто заставил Менчереса устроить поджег и убить тех людей, чтобы отомстить за то, что произошло со мной, – это я? – спросила она, открывая глаза.
– Над тобой измывались, а потом убили. – Пристальный взгляд Кэт вспыхнул зеленым всего на секунду. – Меня пытали и почти убили, и позволь сказать, что я поклялась устроить кровавую месть всем, кто приложил к этому руку. Если бы ты действительно заставила Менчереса сжечь то место и убить вампиров, я бы поняла, но, кажется, он стал фанатичным. Он действительно склонен терять голову из-за женщины, которая ему дорога. Так или иначе, вы оба должны прекратить убегать и разобраться с последствиями, прежде чем станет еще хоть немного хуже.
– Это. Был. Не. Менчерес, – проговорила Кира сквозь сжатые зубы, расстраиваясь все сильнее. – Это был позорный поступок копа по имени Радж. Он подставил Менчереса, потому что ему что-то от него нужно. Ты не обратила внимание на ту часть записи? Если бы вы с Кости были для него настоящими друзьями, вы прекратили бы подозревать Менчереса и помогли бы ему доказать, кто это сделал на самом деле.
– Если это был Радж, где тогда эта молодая танцовщица? – спросила Кэт. – Дженнифер, которой ты пыталась помочь? Ее нет среди мертвых, и она не объявлялась ни в полиции, ни у себя дома. Разве не странно, что человек, которого ты пыталась увести из клуба, оказалась одной из немногих, спасшихся от огня?
Кира встала. Ее уже тошнило спорить по этому вопросу.
– Радж, очевидно, знает, как качественно устраивать подставу. Было бы не так убедительно, если бы Дженнифер оказалась мертва, разве нет? Если бы ты хоть раз посмотрела на эту ситуацию с мыслью, что Менчерес этого не делал, ты удивилась тому, что по-прежнему не замечаешь. И ты вполне можешь желать кровавой мести людям, которые пытали тебя. Менчерес признался, что тоже собирался убить их, но не я. Я могу убить при самообороне, но не ради возмездия. Цель моей жизни – спасать жизни, а не разрушать их.
Кира развернулась и пошла, чувствуя взгляд серых глаз на своей спине. Она сомневалась, что Кэт услышала хоть слово из того, что она сказала. Казалось, они с Кости уже все решили еще до того, как пришли сюда. Если они были ближайшими союзниками Менчереса, лучше им с Менчересом расстраивать планы Раджедефа без них.
– Нет, – в третий раз сказал Менчерес.
Кости расстроено запустил руку в волосы.
– Я поверю твоему слову, что ты не делал этого. Твои союзники, вероятно, тоже. Но у тебя множество врагов, которые ухватятся за это, распространяя версию Раджа повсюду, чтобы сплотить против тебя оппозицию. Если большинство людей поверят, что ты не имел никакого отношения к этому поджогу, то твой лучший шанс – предоставить Киру Хранителям Закона, чтобы она подтвердила твое местонахождение в то время. И ты это знаешь.
– И еще я знаю, что Радж убьет ее или будет использовать, а другие Хранители не смогут ее защитить, потому что его никто не заподозрит, – непреклонно ответил Менчерес.
– Разве ты не видишь, что, скрываясь с нею, ты выглядишь еще более виновным? – рявкнул Кости. – Ты утверждаешь, что она и Горгон – твое алиби, и все же ты отказываешься представить их Хранителям, чтобы ответить на обвинение Раджа.
– Радж требует ее присутствие в дополнение к моему собственному. Тебе не кажется это необычным? Почему он не столь же красноречив в поиске другого свидетеля?
– Да, это необычно, – резко ответил Кости. – Я полагаю, что Радж что-то намечает. Но ты рискуешь слишком многим, не отдавая ее. Тебя могут приговорить заочным заседанием, если ты продолжишь игнорировать их. У Киры есть шанс, если оставить ее Хранителю, которому ты доверяешь. Это может быть и не Радж. Все же ты подвергаешь себя большой опасности, если продолжишь вести себя так, будто виновен. Прародитель, – его резкий тон смягчился, – пожалуйста, не делай этого.
Менчерес резко обернулся и посмотрел на стенд с напитками. Кира и Кэт больше не сидели за столиком рядом с ним. Он выпустил свои чувства, направив их наружу, и нашел скопление нечеловеческой энергии позади высокого уличного фонаря из кованого железа. Менчерес пристально посмотрел туда и увидел позади него Киру. Она вздрогнула, встретив его пристальный взгляд, а затем притворилась, что завязывает шнурки, пытаясь не показать, что подслушивала.
– Тебя поймали с поличным, – услышал он комментарий Кэт, подошедшей к Кире сзади.
– Менчерес, – подтолкнул Кости.
– Мне больше нечего сказать по этому поводу, – ответил он, наблюдая, как Кира бросает притворяться.
– Радж требует, чтобы я пришла дать свидетельские показания? – спросила Кира у Кэт.
Она услышала слишком много. Менчерес бросил на Кости твердый взгляд, прежде чем направиться к ней.
– Угу, – сказала Кэт. – И Менчерес просто сказал «ни черта». Говорила же, что он неблагоразумен, когда дело доходит до женщины, в которую он влюблен. Ох, он идет. Выглядит злобным.
Кира не обернулась, но плечи ее напряглись. Менчерес бросил предупреждающий взгляд на Кэт, на что она ответила маленькой улыбочкой.
– Между прочим, ты совсем на нее не похожа, – продолжила Кэт, игнорируя его яростный взгляд. – И поверь мне, это комплимент.
Менчерес знал, о ком говорила Кэт. Гнев вспыхнул в нем при упоминании его мертвой, лживой жены. Его вечно будут судить за деяния Патры? Ее грехи продолжат преследовать его фантомом, который он никогда не сможет упокоить?
– Только то, что мы раз сделали ошибку в любви вовсе не означает, что мы обречены повторять ее, – ответила ей Кира, прежде чем Менчерес подошел к ним.
Его рука скользнула по ее спине: ее слова смягчили остроту его гнева, уменьшая вину, которую он неосознанно нес на себе. Да, его сердце когда-то было поймано в ловушку женщиной, которая, как он знал, имела склонность к огромному злу. Он предупреждал Патру, что ее темные деяния приведут ее к разрушению. Она приняла решение остаться на том пути, решив, что может изменить свою судьбу. Гибель Патры пришла, как и предвидел Менчерес – серебряный кинжал, повернутый в ее сердце вампиром, которого Менчерес любил как сына, разделил с ним силу и поднял до статуса со-правителя своего клана.
Но только то, что столь горькие события имели место в его судьбе, не означало, что он навеки проклят любить тех, кто предаст его. Его рука снова скользнула по спине Киры. Кэт была права. Кира совсем не походила на Патру, и все же она захватила его эмоции еще крепче, чем его изменническая бывшая жена. Может, это и конец его жизни, но он проживет его хорошо.
– Наше время с ними закончено, – сказал он Кире.
Кости обошел его, чтобы встать рядом с Кэт.
– Нужно еще кое-что обговорить —
– Закончено, – повторил Менчерес жестче. Затем он положил руку на плечо Кости, встречая упрямый взгляд карих глаз своего co-правителя. – Защити клан. Пока все не улажено, он твой.
