Текст книги "Девочка, которая слышала демонов (ЛП)"

Автор книги: Джанет Рэллисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Я сидел в приёмной рядом с Софией и чувствовал уколы вины за то, что меня не было с моими друзьями, когда произошел несчастный случай. Может быть, я мог бы что-то сделать, чтобы предотвратить катастрофу. Я всегда был самым ответственным в группе. Может быть, если бы я был там и наблюдал за дорогой.

Мать Кахо расхаживала по комнате, всхлипывая и бормоча что-то на тонганском. Родители Джейка сидели близко друг к другу, держась за руки. Они оба были такими же бледными, как стена позади них. Мама Оуэна звонила его отцу каждые несколько минут, пытаясь дозвониться до него. Он жил в Индиане и не часто навещал их.

Казалось, он думал, что его работа как отца заканчивается на чеке на содержание ребёнка, который он отправлял каждый месяц.

Я поставил локти на колени и положил подбородок на руки. Я продолжал видеть помятую «Хонду» Оуэна. Машина получила наибольшие повреждения на заднем сиденье со стороны пассажира, на том месте, где я сидел по дороге в ресторан. Я должен был сидеть на этом месте. Я бы так и сделал, если бы Адель не остановила меня.

Она сказала, что у неё плохое предчувствие, но я не верил в предчувствия. Они были похожи на гороскопы и карты таро – инструменты для обмана легковерных. Если Адель знала о катастрофе до того, как она произошла, это могло означать только одно: катастрофа вовсе не была несчастным случаем. Кто-то это спланировал.

Кто-то испортил тормоза Оуэна? Неужели другая машина нарочно протаранила его машину? Это объяснило бы, почему он не остался на месте аварии.

Что бы ни случилось, у Адель явно была какая-то информация о том, кто это сделал и почему.

Я уставился на потертый коричневый ковер в приёмной скорой помощи, пытаясь разобраться в этом. Почему она просто не сказала мне правду? Почему она позволила кому-то сесть в машину? Конечно, Оуэн вёл себя с ней как придурок в школе, но она же не могла желать ему смерти, не так ли? Предупредила ли она меня, потому что я помог ей собрать её книги? Нелепо. Жизнь и смерть не должны висеть на таких ничтожных ниточках.

И всё же я ходил невредимый, в то время как мои друзья приехали сюда на машине скорой помощи.

Что ж, кто бы ни устроил аварию, ему это с рук не сойдет.

Я бы позаботился о том, чтобы Адель рассказала полиции всё, что знала.

Дверь в отделение неотложной помощи открылась, и мой отец вошел внутрь. Он раскраснелся, его волосы были в беспорядке, как будто он провёл по ним руками. Я не ожидал увидеть его здесь, даже не сказал ему, что случилось. Он подошел к секретарше, не заметив меня.

– Я слышал, что произошла автомобильная авария. Мой сын был…

– Папа, – позвал я.

Он обернулся, увидел меня и вздохнул с облегчением.

– С тобой всё в порядке.

– Да. Меня не было в машине.

Он не стал комментировать это, просто подошел, всё ещё испытывая облегчение. Он сел на стул рядом со мной и притянул меня в объятия. Я прижался к нему, нуждаясь в утешении.

– Меня не было в машине, – повторил я. В этом предложении было так много смысла.

Счастье. Чувство вины. Благодарность. Гнев.

Папа выпрямился и оглядел меня так, словно всё ещё не мог поверить, что я в безопасности.

Мне было стыдно, что я не позвонил ему, чтобы сообщить, что со мной всё в порядке, но я не думал, что он будет волноваться.

– Кто рассказал тебе о катастрофе?

Он непонимающе посмотрел на меня, как будто вопрос не был задан, а затем сказал:

– Звонил кто-то из полицейского управления. Когда они узнали, что в этом замешаны твои друзья, они подумали, что ты тоже.

Он вздохнул и покачал головой.

– Я так рад, что они ошибались.

Я понизил голос.

– Мне нужно поговорить с тобой о несчастном случае.

Я указал на дверной проем, и мы с папой вышли наружу. Оказавшись там, я рассказал ему об Адель, о том, что она сказала, и о том, как она удержала меня от отъезда с моими друзьями.

Гневный румянец залил его лицо, а губы сжались в тонкую линию.

– Где живёт Адель? Я пойду туда прямо сейчас и выясню, как она замешана в этом и что она знает.

Я пожал плечами.

– Я не знаю. Она только что переехала сюда.

– Она что, водится не с той компанией? У неё неприятности?

Если в школе и была группа, которая любила резать тормоза или таранить машины, я об этом не знал.

– Насколько я могу судить, она тихая.

Папа несколько мгновений ничего не говорил, просто смотрел на дверь, крепко сжав челюсти. Я предположил, что это его версия шока. Он никогда не терялся в словах. Наконец, он положил руку мне на плечо.

– Я поговорю с шерифом, и мы докопаемся до сути, – он убрал руку. – Какое-то время будь особенно осторожен. Никуда не ходи один, хорошо?

– Почему? – спросил я.

– Просто не надо. Нет, пока это дело не будет улажено.

Его слова были далеки от обнадеживающих, но это было нормально. Мне не нужны были утешения. Я хотел справедливости.

ГЛАВА 5

Адель

Звонок в дверь разбудил меня в 7 утра, вот и всё, что я сделала за выходные, чтобы выспаться. Я, спотыкаясь, выбралась из кровати и направилась в гостиную. Тётя Шерил, должно быть, рано вернулась домой со своей конференции и потеряла ключ от дома или что-то в этом роде. Никто никогда не приходил ко мне, а для продавцов было слишком рано.

Если бы я была более бодрой, то, возможно, поняла бы, что если бы тётя Шерил потеряла ключи, она не смогла бы доехать домой на машине.

Я открыла дверь и обнаружила на пороге полицейского средних лет. Это достаточно быстро меня разбудило. Он показал мне значок.

– Вы Адель Хансен?

– Да.

«Что-то случилось с тётей Шерил», – подумала я.

Вот почему полиция появляется на вашем пороге – чтобы сообщить ужасные новости. Я крепче сжала дверную ручку, ожидая.

– Я пришёл поговорить с вами об автомобильной аварии, которая произошла прошлой ночью.

– Где она? С ней всё в порядке?

Офицер на мгновение замолчал, рассматривая меня более внимательно. – Кого ты имеешь в виду?

– Моя тётя. Шерил Хансен.

Суровое выражение лица офицера не изменилось.

– У вас есть основания полагать, что ваша тётя попала в аварию?

– Я… – этот вопрос застал меня врасплох. – Нет. Я просто… Полиция обычно не выезжает на дом, если только не случилось что-то плохое.

Он раскрыл блокнот и щелкнул ручкой.

– У меня есть несколько вопросов по поводу автомобильной аварии с участием трёх ваших одноклассников. Молодой человек сообщил, что прошлой ночью вы предупредили его, что произойдет что-то плохое.

Ты не дала ему сесть в машину с другими мальчиками.

– Взгляд офицера поднялся на меня. Через несколько минут они попали в серьёзное столкновение. Не хотите ли вы рассказать мне, что вам известно об этом инциденте?

Мои колени ослабли. Я была так сосредоточена на сохранении жизни Леви, что не подумала о том, что кто-то ещё может пострадать.

– С остальными всё в порядке? Что случилось?

– Другая машина оставила место происшествия, – сказал он с ноткой обвинения в голосе. – Мальчики сейчас в больнице. У меня нет больше информации, кроме этой.

Я поднесла руку ко рту, содрогаясь от тяжести его слов. Я должна была сделать больше, чтобы остановить остальных. Я должна была придумать какой-нибудь способ удержать их всех от этого. Трое парней были в больнице.

Офицер смотрел на меня твёрдым взглядом.

– Вы знаете, кто ударил машину мальчиков?

Я покачала головой. Слова не шли с языка.

– Почему вы сказали одному из них не садиться в машину?

Испытав ещё одну порцию шока, я поняла, почему этот человек допрашивал меня; полиция думала, что я заранее знала об аварии. Они думали, что я каким-то образом в этом замешана.

Я сделала глубокий вдох и встретилась взглядом с полицейским. Я могла придумать только одно, что сказать, чтобы оправдать себя.

– Леви сказал мне, что Оуэн пил до того, как попал в ресторан. Я беспокоилась, что ехать с ним будет небезопасно, поэтому сказала Леви, что у меня плохое предчувствие по этому поводу. Наверное, я была права.

Офицер посмотрел скептически, но записал мой ответ в свой блокнот.

– Вы не знаете о какой-либо нечестной игре, связанной с несчастным случаем?

– Нет.

– Ты знаешь кого-нибудь, кто хотел бы причинить вред этим молодым людям?

– Нет. Я переехала сюда всего несколько недель назад. Я почти никого не знаю.

Офицер продолжал наблюдать за мной, оценивая меня, ожидая, что я скажу ещё что-то. Я молчала.

– Вы уверены, что у вас нет никакой информации, которая могла бы помочь установить личность другого водителя? Из-за него три человека попали в больницу.

– Мне жаль. Я ничего не знаю.

Знал ли он, что я лгу, или он одаривал всех этим пронизывающим взглядом?

Наконец офицер кивнул мне.

– Спасибо, что уделили мне время. Если у нас возникнут какие-либо дополнительные вопросы, мы свяжемся с вами.

Он произнес это как угрозу.

После того, как он ушёл, я закрыла дверь и прислонилась к ней, дрожа от волнения.

Я спасла Леви жизнь. И я позволила трём другим парням почти погибнуть.

ГЛАВА 6

Леви

В субботу я навестил Джейка в больнице. Всё помещение пахло дезинфицирующим средством и беспокойством.

Оуэна и Кахо уже выпустили, но Джейк всё ещё находился под наблюдением. Помимо двух сломанных рёбер, у него было несколько припадков из-за травмы головы. Я нашёл его бодрствующим и смотрящим телевизор, его лицо распухло и было в синяках. Он выглядел как искаженная версия самого себя.

– Джейк, – сказал я, пожав ему руку. – Я бы обнял тебя, но это может заставить тебя расплакаться.

– Это определённо заставило бы меня плакать. – Его голос звучал хрипло.

Я сел на стул у кровати.

– Когда тебя выпустят из этого места?

– Надеюсь, завтра. Однако доктор говорит, что я завязал с футболом на этот сезон. Не позволяй команде развалиться на куски.

Я печально покачал головой.

– Наш успех был во всём благодаря тебе, чувак. Теперь всё кончено.

– Верно, – сказал он. – Верно.

Я засмеялся, и он тоже, но быстро остановился и схватился за бок.

– Никому не разрешается быть смешным в течение следующих шести недель.

– Прости…

Мы оба на мгновение замолчали, а потом я сказал:

– Ты помнишь, что произошло? Что стало причиной аварии?

Я расспрашивал Оуэна и Кахо, но они мало что мне рассказали. Кахо проверял свой телефон прямо перед аварией и ничего не видел. Всё, что Оуэн помнил, – это то, что кто-то их подрезал.

Джейк пожал плечами.

– Пикап пронёсся через знак «Стоп» и врезался в нас. Наверное, пьяный.

– Полиция уже нашла его?

– Нет, но они арестуют его, как только он попытается починить свой пикап.

Полиция связалась со всеми автомастерскими в этом районе. Они ищут серебристый пикап.

Серебристый?

– Пару дней назад я видел мужчину в серебристом пикапе, который сидел на школьной парковке.

Может ли это быть совпадением?

– У меня от него мурашки по коже.

Инцидент не был каким-либо доказательством, но он всё равно мог что-то значить.

– Ты разглядел водителя?

– Едва ли. Я только увидел, что у него были тёмные волосы.

Как тот мужчина, которого я видела на парковке.

– Ты бы узнал его, если бы увидел снова?

Джейк покачал головой.

– Всё, что связано с аварией, расплывчато. Я ударился головой о боковое стекло, – он потёр шею, как будто даже воспоминание причиняло боль. – Чувак, вот где машине нужна была подушка безопасности.

– Что, если это не был несчастный случай? – спросил я. – Что, если это был тот же самый парень, которого я видел наблюдающим за школой?

– Зачем какому-то незнакомцу понадобилось таранить машину Оуэна?

Это был важный вопрос. У меня не было на это ответа. И, возможно, увидеть серебристый пикап перед аварией было не более чем случайностью. Я попытался вспомнить черты лица этого человека, зафиксировать их в своём сознании. Я не мог. В основном я помнил ощущение, что где-то видел его раньше. Где?

– Тебе повезло, что ты не поехал с нами, – сказал Джейк, затем послал мне улыбку. – Кстати, что произошло между тобой и Адель в ресторане? Тебе дважды повезло прошлой ночью?

– Э-э, нет. Давай просто скажем, что она не в моём вкусе.

Нет смысла рассказывать ему о своих подозрениях на её счет. Если Адель знает больше, чем говорит, я выясню.

– Конечно, она немного зануда, но у неё большой потенциал. И ты ей явно нравишься, – он вопросительно посмотрел на меня. – Братан, между вами двумя что-то происходило на английском, о чём ты нам не сказал?

Я недоверчиво хмыкнул.

Джейк понимающе кивнул.

– «Алая Буква» навела тебя на определённые мысли, не так ли? Эта книга – сплошное веселье.

– Должно быть, я пропустил эти части.

– Как только я перестану принимать обезболивающие и смогу ясно мыслить, тебе придётся рассказать мне все подробности.

Я надеялся, что получу какие-то подробности, но они будут не такими, как он представлял.

ГЛАВА 7

Адель

В воскресенье тётя Шерил вернулась домой, полная энтузиазма и энергии. Я не знала, что происходило на съездах страховых агентов, но ей удалось вернуться загорелой. Она была высокой и стройной, как мой отец, с такими же светло-каштановыми волосами и носом с высокой переносицей. Она называла это римским носом, потому что это звучало более привлекательно, и, кроме того, этот термин создавал иллюзию, как будто мы могли быть родственниками Цезаря.

– Всё решено, – сказала она мне, таща свой багаж через гостиную. – Я не брошу свою работу до тех пор, пока меня будут отправлять в Орландо раз в год. Комната с видом на океан делает общение с моим боссом почти стоящим того.

Тётя Шерил была на десять лет моложе моего отца, но была человеком от природы организованным и эффективным. Она всегда заканчивала тем, что отвечала за всё, и именно так, как я предполагала, она в конечном итоге заботилась обо мне. Её дом был новым началом – дубль два – и она должна была помочь мне не облажаться на этот раз.

– Как прошли твои выходные? – спросила она.

Что я могла на это сказать? Должна ли я признаться, что полицейский пришел, чтобы допросить меня, потому что он думал, что я знала о столкновении автомобилей до того, как это произошло? Если я не скажу ей, и копы снова придут, она будет гадать, что ещё я скрываю. Я не хотела, чтобы она – и, следовательно, мои родители – узнали, что я слышу здесь демонов. Это только встревожило бы их или, что ещё хуже, заставило бы настаивать на том, чтобы я прошла дополнительное медицинское лечение. Я перестала думать, что врачи могут помочь с моей проблемой.

Я пожала плечами.

– Я работала в закусочной и делала домашнее задание.

Всё это правда. А затем, чтобы оправдаться, я добавила:

– Несколько парней из школы попали в автомобильную аварию. У них всё будет хорошо, но все только об этом и говорят.

В частности, я написала Жасмин и Хлое, девушкам, с которыми сидела за обедом, и попросила их узнать, как дела у друзей Леви. У Джейка были сломаны рёбра, у Кахо вывихнуто плечо, а у Оуэна сотрясение мозга.

Всякий раз, когда начинало закрадываться чувство вины, я напоминала себе, что не знала, когда и как произойдёт несчастный случай. Я даже не знала наверняка, что это будет автомобильная авария. Я сделала всё, что могла.

Тётя Шерил перестала тащить свой багаж и прищелкнула языком на мои новости.

– Я рада, что с ними всё в порядке, но именно поэтому твои родители не хотят, чтобы ты ездила в школу. Подростки совершают слишком много ошибок.

Она пару минут говорила о вреде переписки во время вождения и в итоге заставила меня снова пообещать, что я этого не сделаю.

– Я даже не смотрю на телефон, когда веду машину, – заверила я её.

– Хорошо. Я сказала твоим родителям, что сохраню тебя в целости и сохранности. Предпочтительно в рабочем состоянии, – она оглянулась через плечо, катя свой чемодан по коридору. – Я тайком пронесла пирог с лаймом домой в сумке. Тебе понравится. – Затем она исчезла в своей комнате.

Ну, я рассказала ей о несчастном случае. Если бы полицейский появился снова, я могла бы заявить, что собиралась рассказать ей о первом визите офицера, но отвлеклась на её трактат о правильном использовании мобильного телефона. Или с помощью ключевого пирога с лаймом.

Я решила, что секрет того, чтобы держаться подальше от неприятностей, заключается в том, чтобы иметь под рукой хороший предлог.

***

Когда я пришла в школу в понедельник утром, Леви стоял перед моим шкафчиком и ждал меня. Я полагала, что он захочет поговорить, хотя я представляла себе выражение его лица с чуть меньшей враждебностью и чуть большей благодарностью. Я не знаю, почему я вообще думала, что всё так обернется.

В его голубых глазах был вызов. Он напомнил мне картину, которую я однажды видела, изображающую Геракла с поднятым мечом: красивый, решительный и жаждущий крови.

Я подошла к нему.

– Привет, – сказала я с наигранным дружелюбием. – Ты загораживаешь мой шкафчик.

– Как ты узнала? – требовательно спросил он.

– Потому что те, что у тебя за плечами, помечены 209 и 207, так что я подумала, что есть довольно хороший шанс, что 208 – это…

– Как ты узнала, что произойдёт автомобильная авария?

Я скинула рюкзак с плеча.

– Я уже говорила тебе. У меня было плохое предчувствие.

Его глаза сузились.

– Чушь. У людей не бывает плохих предчувствий.

– У меня всё время плохие предчувствия. Особенно, когда парни пристают ко мне.

– Это часто случается?

– Пока только один раз за сегодня.

Он не пошевелился.

– Кто-то хотел, чтобы произошел этот несчастный случай, не так ли? Кто это был?

Я поставила рюкзак на пол.

– Я ничего не знаю об аварии, кроме того, что офицер сказал мне в субботу утром. И, кстати, спасибо тебе за то, что прислал его. Нет лучшего способа проснуться, чем во время допроса правоохранительными органами.

Леви покачал головой.

– Я знаю, что ты им сказала. Оуэн не был пьян.

– Ну, по тому, как он себя ведёт, иногда трудно сказать.

Как только я произнесла эти слова, я пожалела о них. Они звучали слишком резко, учитывая, что Оуэн только что выписался из больницы.

– Слушай, мне жаль, что твои друзья пострадали.

– Но не настолько сожалеешь, чтобы предупредить их, чтобы они не садились в машину. Твоё плохое предчувствие не распространялось на них?

Это задело. Я переминалась с ноги на ногу.

– Плохие предчувствия – это не точная наука. Я больше всего беспокоилась о тебе.

Он продолжал наблюдать за мной, но ничего не говорил.

– Ты действительно собираешься придерживаться этой истории? Ты знала, что я в опасности благодаря «плохому предчувствию»?

– Да.

Больше он ничего не сказал. Казалось, он пытался вытянуть из меня побольше, ожидая признания.

– Я думаю, ты всё ещё не хочешь давать мне чаевые, – сказала я.

Он бросил на меня последний мрачный взгляд, затем оттолкнулся от моего шкафчика, стукнув по нему кулаком в процессе. Он зашагал по коридору, оставляя за собой клубы пара.

– Не за что, – пробормотала я.

ГЛАВА 8

Леви

Вернувшись домой после футбольной тренировки, я решил провести кое-какие исследования об Адель Хансен. Я ввёл её имя в поисковую систему, и мне выдало сотни имен Адель Хансен. Ничего хорошего. Потребовалось бы слишком много времени, чтобы выяснить, кто из них, если таковые вообще были, принадлежал ей. Я искал её в социальных сетях, просматривая профили, пытаясь найти её. Не нашел подходящую Адель. Я написал нескольким девочкам из школы и спросил, что они знают о ней. Одна из них слышала, что она переехала сюда из Лас-Крусеса. Это почти всё, что кто-либо знал о ней.

Когда я ввёл имя Адели вместе с Лас-Крусес, я нашёл её или, по крайней мере, упоминания о ней. Кто-то прифотошопил рога на её фотографию и назвал её Демонической Девочкой школы Лас-Крусес. В блоге её назвали мошенницей, заявив, что она якобы слышала демонов, чтобы привлечь к себе внимание. Другой блогер, который увлекался кристаллами и мистицизмом, упомянул её, говоря о сверхъестественных элементах вокруг нас.

Я ожидал многого – может быть, криминального прошлого, но только не этого.

Демоническая Девочка? Она слышала демонов?

ГЛАВА 9

Адель

Когда я пришла в школу во вторник, Леви снова ждал у моего шкафчика. На этот раз он не выглядел сердитым, но недоверие всё ещё было достаточно ясно написано на его лице. Я мысленно вздохнула.

Только не опять то же самое.

Действительно, чего он от меня ожидал? Я остановилась перед ним.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Я хочу поговорить с тобой.

– Да. Не пойми меня неправильно. Ты милый парень, и я польщена. Но мы даже не знаем друг друга, так что я пасс.

У него хватило такта поморщиться.

– Может быть, я это заслужил.

– Ты определённо заслуживаешь этого. Ты собираешься подвинуться, чтобы я могла добраться до своего шкафчика, или это станет ежедневным ритуалом?

Он отступил в сторону, разочарованно наблюдая за мной.

– Это не обязательно, если ты просто поговоришь со мной.

Я прокрутила свою комбинацию.

– Мы уже говорили. Всё прошло не очень хорошо.

Может быть, тебе стоит найти себе какое-нибудь другое занятие на утро.

Он наклонился ко мне.

– Я провёл небольшое исследование о тебе прошлой ночью. Твоё имя дало несколько интересных результатов в поисковике.

Мой желудок сжался, но я сохранила нейтральное выражение лица.

– Что ж, я уверена, что ты с пользой потратил своё время.

Он понизил голос и наклонился ближе.

– Ты знаешь, что я нашел, не так ли?

Возможно, он блефует.

– Откуда? Я не экстрасенс.

– Нет, ты не экстрасенс, – в его тоне не было злорадства или насмешки, только серьёзность. – Ты слышишь демонов.

Моя рука замерла на дверце шкафчика. Он знал. Что означало, что довольно скоро все остальные в школе тоже будут знать. Затем начинались прозвища и угрозы. После этого люди, увлекавшиеся оккультизмом, приходили ко мне домой и просили меня стать их жрицей.

Я прищурилась, глядя на него.

– Я спасла тебе жизнь. Разве это для тебя ничего не значит?

Его взгляд не отрывался от моего.

– Да, это так.

– Хорошо. Тогда сделай мне одолжение и позволь мне жить нормальной жизнью, хорошо? Я приехала сюда, чтобы убежать от всего этого.

Я рывком открыла свой шкафчик и засунула туда свои книги. Что мне нужно было для первого урока? Я не могла вспомнить.

Он продолжал наблюдать, молча изучая меня.

– Я просто пытаюсь понять тебя.

– Удачи с этим. Ты был бы первым.

Я схватила свой учебник по математике, тетрадь по математике и графический калькулятор.

– Это правда? Ты думаешь, что слышишь демонов?

Вопрос был не в том, слышала ли я демонов. Мне показалось, что я их услышала.

– Почему бы тебе просто не оставить меня в покое?

– Я не оставлю тебя в покое, потому что у меня есть друзья, выздоравливающие после травм, и я думаю, что пикап мог протаранить их нарочно. Либо ты знаешь что-то о том, кто был ответственен за это, либо… ты скажешь мне что-то другое.

Так вот в чём дело. Я должна была либо признать правду, либо он продолжал бы думать, что я что-то знаю о человеке, который сбил машину Оуэна. Я закрыла свой шкафчик и взглянула на проходящих мимо студентов. Непрерывный поток людей пробирался по коридору.

– Отлично. Давай пойдём в какое-нибудь уединенное место.

Он протянул руку, указывая на коридор, ведущий к школьным дверям.

– После тебя.

Мы вышли на улицу и, в молчаливой тишине, направились вокруг здания. Школа была из красного кирпича, двухэтажная и слишком квадратная, чтобы выглядеть иначе, главным достоинством которой была её функциональность. Вдоль участка тянулась полоса ухоженной травы, четкий край, отделяющий территорию школы от близлежащей подъездной дороги.

Как только мы завернули за угол, я остановилась и повернулась к нему лицом. Октябрьское солнце, казалось, отрицало осень, обещая тёплый день.

Волосы Леви здесь казались ещё светлее. Его глаза тоже казались более голубыми, голубыми и подозрительными.

Я огляделась, убеждаясь, что мы одни.

– Сначала ты должен пообещать, что не расскажешь об этом другим людям. Мне уже дважды приходилось переезжать, потому что, когда люди узнают, что ты думаешь, что слышишь демонов, начинают рисовать пентаграммы баллончиком на твоем доме. И если хотя бы раз в ходе этого разговора ты намекнешь, что мне нужно лекарство, мне позволено тебя ударить. Договорились?

Он осторожно посмотрел на меня.

– Подожди, ты часто бьёшь людей?

Я шлепнула его. Не сильно.

– Это достаточно близко к тому, чтобы назвать меня сумасшедшей, чтобы это учитывалось.

– Я не был… Неважно. Просто объясни, почему ты не хотела, чтобы я садился в машину Оуэна. На этот раз я хочу знать правду.

Я скрестила руки на груди, обхватив себя руками, чтобы не дрожать. Я замолчала, не зная, с чего начать.

Глаза Леви были прикованы к моему лицу. Он выглядел серьёзным и задумчивым, так непохожим на то, каким я видела его в классе каждый день. Там он всегда был непринужденным и самоуверенным, управлял школой со своими друзьями-спортсменами.

Я испустил вздох. Лучше было поскорее покончить с этим.

– Иногда я слышу демонов. Не очень часто. Хотя в последнее время…

Я остановила себя, не желая признаваться – не говоря уже о том, чтобы говорить ему – что мои столкновения с демонами в последнее время происходили всё чаще.

– В любом случае, пара демонов пришла в закусочную с вами, ребята. Они…

Я не знала, как это сказать, чтобы это не прозвучало странно для атеиста.

– Они сказали тебе, что наша машина разобьётся?

– Они разговаривали не со мной. Они почти никогда этого не делают. Я только слышала, как они праздновали твою смерть.

Глаза Леви расширились от недоверия.

– Зачем демонам праздновать мою смерть?

– Как следует из названия «демон», они не особенно хорошие.

Он склонил голову набок.

– Так эти демоны, предположительно, были рады моей смерти? Что я им сделал? Я даже не верю в религиозные штучки.

– Демонам, в отличие от ангелов, всё равно, атеист ты или нет.

Леви обдумывал это, наблюдая за мной, взвешивая моё здравомыслие. Наконец он заговорил.

– Что это была за история с Национальным Днём молитвы? Который, кстати, приходится на седьмое мая. Я тоже посмотрел это.

Я пожал плечами.

– Молитва отгоняет злых духов. Я надеялась, что если они уедут, а ты не сядешь в машину, то никто не пострадает. Я ошибалась насчет этого… но, на самом деле, что ещё я могла сделать? Вы бы не поверили правде, и у меня не было возможности остановить вас всех.

– Демоны, – повторил Леви.

– Видишь? Я знала, что ты мне не поверишь. Никто никогда не верит.

Я протянула к нему руки ладонями вверх, как будто могла показать ему свои доводы.

– Тот факт, что ты стоишь здесь живой, является доказательством, но ты всё ещё думаешь, что я брежу.

Мне пришло в голову, с какой-то безнадежностью, что если он не поверит мне сейчас, когда доказательства были ошеломляющими, я никогда не смогу никого убедить. Люди всегда будут думать, что я сумасшедшая.

– Я верю, что ты в это веришь, – он неловко пожал плечами. – Я думаю, наверное, я думаю, что это было счастливое совпадение.

Верно. Мне захотелось ударить его снова. Вместо этого я приподняла бровь.

– Они сказали, что твоя душа была вкусной. Но в том-то и дело, что демоны большую часть времени ошибаются. Я представляю, что твоя душа плоская и безвкусная.

Я прошла мимо него и направилась обратно к школьным дверям.

Леви не последовал за мной.

Когда я поплелась обратно внутрь, я сказала себе, что не должна винить его за то, что он считает меня сумасшедшей. Людям было трудно поверить в то, что выходило за рамки их собственного опыта.

Он не виноват, что его чувства работают не так, как у меня.

Никто из моих терапевтов никогда не спрашивал, почему я могу слышать демонов, в то время как другие люди не могут. Может быть, они не хотели, чтобы я задавала подобные вопросы, потому что боялись, что я приду к выводу, что я – это зло.

Однако я думаю, что знаю, почему у меня есть эта способность. Когда мне было двенадцать, я чуть не умерла. Моя семья была в Ньюпорт-Бич на воссоединении семьи, и я играла в волнах со своей сестрой Чарлой и братом Джей Ди. Чарле было десять, а Джей Ди – семь, достаточно взрослые, чтобы быть независимыми, но не осторожными.

Мои родители были заняты разговорами с моими тётями и дядями, общаясь друг с другом, пока остальные из нас плавали. Я уже бывала на пляже раньше – на ласковой воде в Роки-Пойнт, Мексика, где прибой мирными всплесками плещется вокруг ваших лодыжек, уставших от палящего солнца.

Эти волны были другими. Они вставали во весь рост, как солдаты, и разбивались о песок, прежде чем выплеснуть пену на берег. Несколько моих старших двоюродных братьев были за прибоем, и Джей Ди захотел поиграть с ними. Он встречался с ними ранее тем утром, и всё было в порядке. На этот раз, пока он подплывал к ним, в него врезалась волна. Когда она прошла мимо, он не вынырнул обратно на поверхность.

Я выкрикнула его имя и направилась к тому месту, где был он. Его голова так и не появилась. Я не проверяла, видел ли кто-нибудь из взрослых, как Джей Ди пошел ко дну. Они были слишком далеко, а времени не было. Я была ближе всех. Я крикнула своим двоюродным братьям, чтобы они помогли, но волны были такими шумными, что я не была уверена, что они вообще меня услышали.

Я поплыла в его направлении, открыв глаза в солёной воде, и осмотрела бурлящий океан. Я увидела красные плавки Джей Ди в нескольких футах от себя. Он размахивал руками, как будто не знал, в какую сторону плыть. Я схватила его и вытащила на поверхность.

Он судорожно вздохнул, и я подумала, что всё будет хорошо. Но надвигались новые волны, и он запаниковал, толкая меня вниз, пытаясь удержаться на плаву. А потом я оказалась на дне, не в силах дышать, пока океан тащил меня за собой.

Я хотела накричать на него, потому что я пыталась помочь, а он собирался утопить нас обоих. Его нога ударила меня в грудь, выбив воздух из лёгких, а потом я почти ничего не помню. Свет, проникающий сквозь воду, казалось, переходил от лент к веревкам. Мне приснилось – но это было скорее воспоминание, чем сон, – что я сижу за столом с тремя мужчинами. Я не помню их лиц, только то, что они были одеты в коричневые одежды, как люди из древней истории. Мы говорили о моей жизни, хотя я не помню, о чём мы говорили, только то, что мы обсуждали какие-то планы.

Позже мои родители рассказали мне, что видели, как Джей Ди пошел ко дну, и они вместе с моими тётями и дядями бросились в океан, чтобы помочь. Хорошо. К тому времени, как они добрались до места, Джей Ди всё ещё барахтался, пытаясь откашляться от проглоченной воды, но меня нигде не было видно. Потребовалась вся моя семья, чтобы найти меня в мутных волнах. Течение унесло меня прочь, оставив вертеться на дне. Когда они вытащили меня обратно на берег, я не дышала, а моя мать была в истерике. Мои губы посинели, а кожа была бледной, как молоко. Никто не мог нащупать пульс.

Тётя Шерил, которая в подростковом возрасте работала спасателем, делала непрямую легочную реанимацию и искусственное дыхание рот в рот, пока мой отец звонил 911. Мама говорит, что это были самые долгие моменты в её жизни, когда ничего не получалось, и она думала, что потеряла меня.