Текст книги "Девочка, которая слышала демонов (ЛП)"

Автор книги: Джанет Рэллисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Папа издал смешок.

– Мейнард и Валенсуэла всегда были глупыми, и это вряд ли изменится.

Он отнёс свой буррито к столу и рассказал мне о других бросивших учебу, которых он знал на протяжении многих лет, и о том, как все они оказались на низкооплачиваемой, тупиковой работе.

– Вот почему тебе нужно высшее образование.

Он не собирался больше ничего рассказывать мне о Мейнарде и Валенсуэле. Но тогда, может быть, он и не смог бы. Директора должны были держать некоторые вещи в секрете. Тем не менее, каждую секунду мои сомнения окружали меня, как будто они были моими собственными демонами.

Папа взял пульт от телевизора и переключил его на новостную станцию. После нескольких минут прослушивания репортера, рассказывающего о рынке жилья, я спросил:

– Ты помнишь, когда были убиты Купер и Рид?

Взгляд отца метнулся ко мне, и он нахмурился.

– Все это помнят.

– Как ты думаешь, кто это сделал?

– Откуда мне знать?

Я закончил жевать кусочек.

– Это случилось на школьной парковке. Ты, должно быть, говорил об этом с копами.

Он прибавил громкость на телевизоре.

– Я ничего не знаю, кроме того, что сообщили в новостях.

– Разве шериф Лайман никогда не говорил тебе об этом?

Папа вернулся к еде, снова складывая свою лепешку там, где она открылась.

– Мы не обсуждаем такие вещи.

– Но ты мог бы узнать об этом деле, верно?

Папа отложил свой буррито.

– Почему ты спрашиваешь меня об этом?

– Просто любопытно, есть ли у них какие-нибудь зацепки.

Его глаза сузились.

– С чего такой внезапный интерес?

Я пожал плечами.

– Два парня были убиты на территории школы. Это большое дело. Полиция уже должна была разобраться с этим делом.

– Верно. Пусть об этом беспокоится полиция. Это не твоя забота.

Его ответы были оборонительными. Однако это ничего не значило. Он был в плохом настроении. Он, вероятно, ответил бы, защищаясь, если бы я спросил его о погоде.

Настоящий вопрос заключался в следующем: почему он был в плохом настроении? Как Шон Мейнард и Нолан Валенсуэла были вовлечены в его денежные проблемы? И что не менее важно, почему он не сказал мне, что происходит?

Я мог бы встретиться с ним лицом к лицу, признать, что слышал его разговор, и потребовать рассказать правду, но это не принесло бы ничего хорошего. Он бы просто разозлился на меня за то, что я подслушивал, а потом сказал бы, что это не моё дело. Разве в последнее время он не делал это каждый раз, когда я поднимал вопрос о деньгах?

После ужина я пошел в свою комнату, запер дверь и вышел в Интернет.

Адель была права в одном: в знании правды есть сила. Если папа не скажет мне, что происходит, я выясню это собственными методами.

Он смотрел на расходы по моей кредитной карте, и я не хотел, чтобы обнаружился магазин видеонаблюдения. Поэтому я пошел на eBay, нашел кого-то, кто продавал как жучок, так и устройство GPS-слежения, и купил их. Таким образом, оплата будет просто показывать идентификатор eBay продавца. Если бы папа увидел посылку и спросил о ней, я бы сказал ему, что это рождественский подарок для мамы. Он не стал бы его открывать. Он был не таким.

Зато я был таким сейчас – готовым вторгнуться в чью-то личную жизнь, – но он не был.

Я ненавидел это делать. Это было похоже на паранойю. Я шпионил за своим отцом в течение нескольких недель, но только для того, чтобы убедиться, что Адель ошибалась. Она использовала молитву, чтобы избавиться от своих демонов; технология избавит от моих.

ГЛАВА 27

Адель

Проспорив сама с собой целый час, я не позвонила родителям, чтобы рассказать им о случившемся. Было слишком рано отказываться от Саутбрука. Или, может быть, я должна была сама увидеть, в какого человека превратится Леви, когда он больше не захочет быть моим парнем. Предаст ли он меня, как это сделали мои прошлые друзья?

Возможно, мазохистский случай любопытства, но я должна была знать.

На следующий день я шла в школу с высоко поднятой головой, всё время ожидая последствий. Сколько времени потребуется людям, чтобы засыпать меня вопросами о демонах? Как долго они будут откровенно издеваться надо мной?

Я ничего не слышала в коридорах. Ни вопросов, ни насмешек.

После второго урока ко мне подошла Хлоя.

– Это правда, что вы с Леви расстались?

Я кивнула.

Она сочувственно произнесла:

– О, что случилось?

– Что, по его словам, произошло?

– Он не говорит об этом.

Хорошо. По крайней мере, он избавил меня от этого. По крайней мере, сейчас.

– Мне тоже не хочется об этом говорить.

Хлоя выдала мне ещё одно «О», а затем добавила:

– Ну, может быть, вы двое всё ещё сможете всё уладить.

Она закидывала удочку, смотря, насколько на самом деле закончились наши отношения.

Скорее всего, действительно всё кончено. Леви был предан своему отцу. Я могла это понять, но его обвинения всё ещё жалили. За какого человека он меня принял?

Я пожала плечами, глядя на Хлою без комментариев.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Да. Нет.

– Если тебе нужно с кем-то поговорить, я здесь.

– Спасибо. Я сижу с тобой и Жасмин за обедом.

– Верно. Тогда увидимся.

И они с Жасмин, несомненно, снова спросят о Леви.

Я хотела бы, чтобы у меня была веская причина для разрыва. Люди вряд ли бы сочувствовали объяснению о том, как Леви разозлился на меня, потому что демоны сказали мне, что его отец был убийцей.

Когда я перешла на английский, я автоматически посмотрела на Леви. Он выдержал мой взгляд на одну мучительно короткую секунду, затем отвёл глаза.

Меня снова охватило беспокойство за него. Он жил с убийцей. Он не был в безопасности. Я отогнала эту мысль. Отец Леви не причинил бы ему вреда. Какой бы ни была причина, по которой директор Андерсон убил Купера и Рида, Леви в этом не участвовал. Он не думал, что его отец был способен на убийство, так что директор Андерсон, должно быть, не показывал эту сторону себя.

Но потом произошла автомобильная авария. Леви подумал, что это было сделано намеренно.

Что, если он был прав?

Вместо того чтобы слушать, как мистер Хойер бубнит об Отелло, я думала о директоре Андерсоне. В моей голове проносились разные сценарии.

Он убил двух наркоторговцев. Может быть, они продавали наркотики в его школе. Возможно, он считал, что правоохранительные органы сделали недостаточно, поэтому взял закон в свои руки. Может быть, именно так все и произошло? Вцепились бы в него демоны так же, как вцепились, если бы он убивал на благо общества?

Я не знала. Я никогда раньше не встречала убийц.

Мои мысли вернулись к телефонному звонку с угрозами по поводу денег. Леви жил в дорогом доме, а его отец водил «БМВ». Сколько зарабатывали директора школ?

Конечно, не так уж много, и всё же он выставлял напоказ свое богатство. Был ли он настолько глуп, чтобы дополнять свой образ жизни, занимая у какого-то ростовщика? Это казалось маловероятным. Возможно, он унаследовал эти деньги. Или имел побочный бизнес. Возможно, его финансовые проблемы возникли из-за подпитки пагубной привычки. Если так, то это должно было быть чем-то, чем он не гордился.

Итак, он попал в беду. Он задолжал кому-то по имени Виктор денег, и Виктор был этим недоволен. Был ли он настолько несчастен из-за этого, чтобы убить сына своего должника? Если директор Андерсон не заплатит в ближайшее время, устроит ли Виктор ещё один несчастный случай?

Эта мысль заставила меня бросить взгляд через плечо на Леви. Его взгляд скользнул в сторону от моего, как будто он заметил мой взгляд, но притворялся, что не заметил.

Как я могла что-то сделать, чтобы уберечь его, если он не слушал меня?

Я сделала нерешительную попытку сосредоточиться на лекции мистера Хойера о том, что символизировал платок Дездемоны, но мои мысли продолжали возвращаться к ситуации с Леви.

Он сказал мне, что его отец продал его пикап. Неужели несчастный случай напугал директора Андерсона и заставил его платить?

Ребята, которых мы подслушали, сказали, что Виктор не смог дозвониться до директора Андерсона, поэтому Виктор положился на них. Они должны были быть сотрудниками директора, не так ли? Они определённо не были его друзьями.

Значит, сотрудники. Они были вовлечены во всё, что делал директор Андерсон, и директор хотел, чтобы это держалось в секрете. Он даже не хотел, чтобы его видели разговаривающим с ними, на случай, если это приведёт к тому, что кто-то установит связи.

Чтобы выяснить, во что был вовлечен директор Андерсон, я должна была выяснить, чем занимались отчисленные.

Я не уверена, было ли это беспокойством за Леви или моей уязвленной гордостью, желающей доказать, что я могу понять, что происходит, но на обед я пошла в библиотеку вместо кафетерия. У меня не было особого аппетита, и я не хотел сидеть без дела, пока люди за столом Леви игнорировали меня, а Жасмин и Хлоя задавали мне вопросы. В библиотеке должны быть ежегодники прошлых лет. Если бы я могла найти имена отчисленных, я могла бы поспрашивать о них, узнать, чем они сейчас занимаются.

Я нашла прошлогодний том, отнесла его к столу и пролистала фотографии старшеклассников. Ребята бросили учебу, но фотографии старших классов делаются до начала учебного года, так что они всё равно должны быть включены.

Мне потребовалось пять минут, чтобы найти первого парня: Шона Мейнарда. В другой пятерке я нашла второго: Нолана Валенсуэлу. Я записала оба имени в свой блокнот.

Я достала свой телефон и погуглила их имена. Появилось слишком много информации, в основном о мужчинах с такими же именами, которые жили в других частях страны. Я ввела имя Шона Мейнарда в поисковую систему со словами «Саутбрук, Кентукки». Я получила сайт в социальных сетях, но учётная запись была приватной. То же самое для Нолана Валенсуэлы. Я провела ещё один поиск, добавив «арест запись». Я получила кучу объявлений для сайтов, которые обещали поискать для вас общедоступные записи. Я выбрала тот, который сказал, что он бесплатный. На сбор этих данных ушло досадно много времени, но обещали провести поиск по всем записям. Затем он запросил номер моей кредитной карты, чтобы продолжить.

Так что «бесплатно» на самом деле не было бесплатным. Я просмотрела несколько других сайтов. Все они стоят денег. В тот момент я просто хотела получить доступ к записям. Я нашла место, которое принимало PayPal, зарегистрировалась на сайте, а затем ввела имя Шона Мейнарда в машину.

Пару минут спустя он показал мне его адрес, номер телефона и запись об аресте. Его дважды обвиняли в состоянии опьянения в общественном месте и один раз в хранении наркотиков. Ничего больше.

Наркотики. Казалось, они были общим знаменателем. Купер и Рид были наркоторговцами. Но, возможно, это было совпадением.

Следующим я просмотрела протокол ареста Нолана Валенсуэлы. Одно обвинение в хулиганстве. Одно обвинение в хранении наркотиков.

Я почувствовала, как знакомый холод охватил меня, но к тому времени было уже слишком поздно.

– Что ты делаешь? – голос директора Андерсона донесся из-за моего плеча, в то же время он выхватил мой мобильный телефон. Он подошел ко мне сзади и увидел экран.

Он крепко сжал мой телефон, протягивая его мне, как будто это было доказательством.

– Ты просматриваешь криминальные досье студентов?

Я была слишком удивлена, чтобы говорить. Разрешалось ли директору вот так брать чужие телефоны?

Его лицо приобрело уродливый оттенок красного. Он видел, кого я исследовала.

– Не шпионишь, да? – он взял в руки ежегодник. – Ты не только солгала мне об этом, но и вот доказательство того, что ты использовала школьные ресурсы для этого.

Какие ресурсы? Ежегодники? Ему могло не нравиться то, что я делала, но я не нарушала никаких правил. Пользоваться мобильными телефонами в школе разрешалось только в перерывах между занятиями.

– Поиск в публичных архивах – это не шпионаж, – я протянула руку. – Верните мне мой телефон.

Он сунул его в карман.

– Нет. Ты последуешь за мной в мой кабинет. Я звоню твоей тёте по этому поводу.

Чтобы сказать ей что? Что я была на сайте, который ему не нравился?

Тем не менее, у меня не было особого выбора. Я медленно встала. Он не причинил бы мне вреда, не здесь, в школе, среди свидетелей. Я последовала за ним по коридорам.

Студенты уставились на нас, даже не притворяясь, что отводят взгляды. По мрачному выражению лица директора Андерсона и всё ещё раскрасневшемуся лицу было ясно, что он зол на меня. Люди потом спрашивали меня, что я сделала.

Говорил ли Леви со своим отцом по поводу моего обвинения? Так вот почему директор сейчас охотился за мной?

К сожалению, я была достаточно глупа, чтобы исследовать людей, с которыми я видела, как он разговаривал вчера, – людей, работающих на него.

Демоны рядом с ним хихикали и глумились.

«Она шпионила. Она знает о тебе».

«Она настраивает Леви против тебя. Вот почему он допрашивал тебя. Она опасна».

Директор Андерсон больше ничего не говорил, пока мы не добрались до его кабинета.

Затем он указал на стул перед своим столом.

– Садись.

Он слишком сильно захлопнул дверь.

Я села, уперев руки в бока. Я не боялась его, только испытывала отвращение – убийца читал мне лекцию о соблюдении правил.

Директор Андерсон достал мой телефон и, всё ещё стоя, пробежался пальцами по моим сообщениям. Он ничего не найдёт. Несмотря на это, я почувствовала, как во мне поднимается негодование. Это было не так, как когда мистер Хойер забрал мой телефон во время тестирования. Это был обед. Половина студентов пользовалась своими телефонами.

– Вам не разрешается конфисковывать личную собственность или просматривать мои сообщения. Я не делала ничего плохого.

Он продолжал прокручивать страницу.

– Ты ищешь компромат на людей. Чего ты хочешь? Ты занимаешься шантажом? Это всё?

– Нет, – пробормотала я.

Но я не могла объяснить. Мой протест просто повис в воздухе, лишенный деталей.

Не найдя ничего интересного, он сел и сунул мой телефон в карман.

– Я сохраню это как доказательство.

– Доказательство чего?

– Что ты нарушила частную жизнь студентов.

– Нолан Валенсуэла здесь не студент, и просмотр публичных записей не является нарушением чего-либо.

Он ткнул в меня пальцем.

– Это нарушение неприкосновенности частной жизни, когда ты используешь эти записи, чтобы раскопать истории арестов людей.

Говоришь ты или какие адвокаты? Я не произносила этих слов. Этот человек явно не понимал природы публичных записей, и не было никакого смысла провоцировать его.

– Я думаю, нам просто придётся согласиться, чтобы не соглашаться по этому поводу.

Он оглядел меня с видом судьи, собирающегося вынести вердикт.

– Нет никакого «согласиться не согласиться». Меня интересует только правда, а правда в том, что ты заслуживаешь отстранения от учёбы. Что ты на это скажешь?

Я знала, что он не был хорошим человеком, но его откровенное издевательство удивило меня. Я ожидала, что он будет умнее, более профессиональным.

– Я думаю, вам следует позвонить моей тёте.

– Ты указываешь мне, как делать мою работу? – он наклонился вперёд, чтобы дать мне понять, что допрос ещё не закончен. – После того, как ты проработаешь директором двадцать лет, ты можешь поговорить со мной о том, как выполнять мою работу. До тех пор у тебя не может быть своего мнения.

Он вообще верил в то, что говорил? Глядя на него, у меня возникло ощущение, что так оно и было – что он действительно считал, что другим людям нельзя позволять иметь своё мнение.

Мне вдруг стало жаль Леви. Как он мог думать, что его отец был нормальным человеком? Неужели он не видел этой своей стороны, или он так привык к этому, что не видел заключенного в этом безумия?

Больше я ничего не сказала. В чём был смысл? Его лекция была просто демонстрацией силы. Директор Андерсон несколько мгновений пристально, расчетливо смотрел на меня. Позади него демоны пели.

«Она слишком много знает».

«Может быть, она знает всё».

– Почему Нолан Валенсуэла? – спросил он. – Почему ты копалась в его записях? – Его вопрос был попыткой узнать, как много я знаю.

– Он выглядел интересно, – сказала я.

Директор Андерсон издал звук, похожий на рычание.

– Я вижу, тебе нужно некоторое время, чтобы подумать о сотрудничестве.

Он встал, подняв руки вверх в притворной капитуляции.

– Я рад дать тебе столько времени, сколько ты захочешь. Мы можем делать это каждый день, если хочешь, – не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.

Хорошо. Я смогла вздохнуть с облегчением после того, как он и его злые сущности ушли. Как только я услышала, что его шаги затихают вдали, я встала и подошла к его столу. Не для того, чтобы искать что-то компрометирующее; он бы не оставил меня в покое, если бы держал здесь такие вещи, но на его столе действительно был телефон.

Я позвонила тёте. К счастью, она взяла трубку.

– У меня проблема, – сказал я ей, и остальное выплеснулось наружу. – Мы с Леви расстались, и теперь директор Андерсон конфисковал мой телефон. Он угрожает отстранить меня от занятий только потому, что я заглянула на сайт, на котором были записи об арестах бывших учеников. Я не нарушала никаких правил, – подчеркнула я. – Записи были общедоступными. Этот человек просто неуравновешен.

Я ожидала, что она задаст ещё несколько вопросов, а затем попросит поговорить с директором Андерсоном. Вместо этого она сказала:

– Не волнуйся. Я сейчас приеду.

ГЛАВА 28

Леви

Я направлялся в класс, когда мой отец перехватил меня в коридоре. Один взгляд на выражение его лица сказал мне, что он сильно разозлился.

– Тебе нужно пойти со мной.

– Зачем? – спросил я. – Что не так?

Он не ответил. Вместо этого он жестом пригласил меня следовать за ним. Мы вошли в один из конференц-залов рядом с его офисом. Он закрыл дверь, глубоко вздохнул, затем сказал:

– Скажи мне правду.

Он вытащил из кармана сотовый телефон – телефон Адель.

– Я знаю, за кем на самом деле шпионила твоя подружка.

Мой желудок сжался. Что она натворила? Сказала ли она кому-нибудь, что подслушала, как демоны обвиняли моего отца в убийстве?

Я не знал, что сказать.

– Я поймал её, когда она просматривала протокол ареста Нолана Валенсуэлы, – продолжал папа. – Почему она пытается найти информацию о нём?

Мне потребовалось мгновение, чтобы осмыслить то, что он сказал.

– Валенсуэла? – повторил я.

– Да.

Папа показал мне экран. Имя Нолана было вверху, под ним – запись о его аресте.

– Почему ты попросил её шпионить за ним?

– Я этого не делал.

Папа раздраженно хмыкнул.

– Я прочитал сообщение, где ты просил её шпионить за кем-то.

Мне не нужно было изображать удивление или замешательство.

– Это было не из-за Валенсуэлы. Я понятия не имею, почему она просматривает материалы о нём.

Что задумала Адель? Чего она надеялась добиться, копаясь в прошлом Нолана?

Папа выглядел не только неубежденным, но и оскорблённым моим протестом.

– Ты видел его вчера в школе, а сегодня Адель проверяет его биографию. Ты думаешь, я поверю, что это совпадение?

Я поднял руки вверх.

– Спроси её, почему она это делала. Я не знаю.

Он сунул её телефон в карман.

– Ты покончил с ней. Ты понимаешь? Ты никогда больше не увидишь эту девушку.

Я должен был сказать ему, что порвал с ней, но то, как он выдвигал требования, заставило слова застрять у меня в горле. С каких это пор он имеет право указывать мне, с кем я могу встречаться?

– Ты можешь выбирать моих подруг сразу после того, как я начну выбирать твоих.

Он сделал шаг ко мне, застыв от гнева.

– Я твой отец. Ты сделаешь так, как я скажу.

Он был слишком расстроен из-за этого, слишком вспыльчив. Какой бы ни была его проблема, лучше не становилось. Я сдержал гневный ответ и ограничился тем, что сказал:

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Просто иди в класс, – отрезал он. – Я позабочусь об этом. Как я всегда делаю.

ГЛАВА 29

Адель

Спустя, как мне показалось, долгое время директор Андерсон вернулся в свой кабинет. Он сидел за своим столом, положив руки на подлокотники.

– Ты готова поговорить о том, что ты на самом деле делала?

Рядом с ним демон скандировал:

«Ты готова признаться в том, что ты…»

– Я подумала, что подожду, пока моя тётя не приедет сюда. Она уже в пути.

Взгляд директора метнулся к его телефону. Он проверил кнопку повторного набора и нахмурился, когда увидел, что я сделала звонок.

– Я не давал тебе разрешения пользоваться моим телефоном.

– А я не давала вам разрешения брать мой.

Он ткнул в меня пальцем.

– У тебя нет должного уважения к власти. Это первое, о чём я поговорю с твоей тётей.

– Уважение нужно заслужить.

И было немного трудно уважать любого, кто мог создать свою собственную демоническую баскетбольную команду.

Он покачал головой и откинулся на спинку стула.

– Я только что разговаривал с Леви. Ему больше не разрешается видеться с тобой. Я ожидаю, что ты будешь держаться от него подальше. Ты понимаешь?

Леви не сказал ему, что мы уже расстались? Удивительно, но я предполагала, что кто-нибудь достаточно скоро всё прояснит.

На заднем плане демоны смеялись, глумились. На что это должно быть похоже, подумала я, жить с ними всё время, постоянно слышать их насмешливые голоса в своей голове?

– Ты понимаешь? – директор Андерсон повторил более настойчиво.

– Да.

Я надеялась, что моё согласие положит конец этому визиту, но директор Андерсон продолжал читать мне лекцию о надлежащем уважительном отношении, которое требуется от учащихся средней школы Саутбрук. Этот человек мог говорить вечно. Я слушала только вполуха. Слушать демонов было интереснее, познавательнее.

«Она полицейский под прикрытием. Она всего лишь выдает себя за студентку».

Да, вся эта паранойя должна была означать, что он делал что-то незаконное.

«Исключи её».

«Она встречается с Леви, чтобы подглядывать за твоим домом, когда тебя там нет».

Десять минут спустя тётя Шерил вошла в комнату, выбивая каблуками ритм стаккато по полу.

Директор Андерсон встал и обошел свой стол, улыбаясь, как будто он был спокойным, рациональным человеком. Удивительно, как он мог так менять настроение.

– Мне жаль, что вам пришлось взять на себя труд приехать сюда, – сказал он, как будто это он позвонил ей, – но мы очень серьёзно относимся к нарушениям конфиденциальности.

Она встала перед ним.

– Я не думаю, что это так, иначе вы бы не забрали частную собственность моей племянницы.

Он оставался невозмутимым, обаятельным.

– У нас строгие правила в отношении использования телефона, и, к сожалению, ваша племянница их нарушила.

Тетя Шерил протянула руку.

– Дайте мне телефон. Я забираю Адель из школы на остаток дня. Я решу, подавать ли в суд на вас и вашу школу за действия по отношению к моей племяннице. Если завтра она вернётся в школу, это значит, что я даю вам ещё один шанс. Я советую вам не испортить это.

Она сделала жест рукой.

– Телефон.

Он вытащил его из кармана и протянул ей, ощетинившись.

– Мне жаль, что вы обиделись на обычное соблюдение дисциплины.

Она не ответила, просто жестом пригласила меня следовать за ней. Я обошлась без лишних взглядов в сторону директора. Было облегчением покинуть его офис, покинуть школу. Я знала, что угроза судебного иска тёти Шерил была всего лишь показухой, но она сделала это красиво. Надеюсь, он дважды подумает, прежде чем снова затащить меня в свой кабинет.

Мы вышли на улицу и направились через парковку к «Вольво» тёти Шерил. Она обняла меня одной рукой.

– С тобой всё в порядке?

Я кивнула. Я чувствовала себя намного лучше, находясь вне зоны холода директора Андерсона.

Она покачала головой.

– Какой придурок – вот так вымещать на тебе разочарование своего сына. Именно по этой причине я до сих пор не замужем.

Я не прояснила для неё ситуацию.

Она высадила меня дома и вернулась к работе. Я написала анонимное письмо в полицию, прося их проверить компьютеры директора Андерсона и сообщая им, что они найдут информацию, связывающую его со смертью Патрика Купера и Кевина Рида.

Даже когда я ехала на почту, чтобы отправить его, я полагала, что мои усилия не будут иметь большого значения. Письмо прозвучало бы как розыгрыш или попытка мести со стороны недовольного студента. И всё же я должна была хотя бы попытаться сообщить полиции правду. Я была в долгу перед убитыми мужчинами и их семьями.

На следующий день я вернулась в школу. Директор Андерсон один раз видел меня в коридоре, но притворился, что не заметил, поэтому я решила, что он оставит меня в покое на некоторое время. Это была хорошая новость. Плохая новость заключалась в том, что если бы кто-нибудь в школе начал издеваться надо мной, он и пальцем не пошевелил бы, чтобы помочь мне. Я была предоставлена самой себе.

Вчера мне никто ничего не говорил о демонах, но я ушла на половине занятий из школы. Возможно, к тому времени новость ещё не распространилась. Я слушала и ждала, готовясь к шуткам об экзорцизме или к тому, что люди будут креститься, когда я буду проходить мимо. Но все, что я получила, – это комментарии по поводу расставания. Бейли и Мэнди, подруги из группы поддержки Леви, которые пригласили меня в свою учебную группу, спросили меня, не хочу ли я пройтись с ними по магазинам.

– После расставания, – сказала Бейли, – девушке нужны новые вещи, чтобы чувствовать себя лучше.

Мэнди кивнула в знак согласия.

– Вот почему мой шкаф так переполнен.

Бейли добавила:

– Ты должна заставить его осознать, от чего он отказался.

Я договорилась о встрече с ними в торговом центре, сбитая с толку их предложением, их добротой.

В тот день мы прогулялись по торговому центру, зашли в несколько магазинов и примерили одежду. Я надела красную футболку, которая напомнила мне о той, которую испортил Оуэн.

– Ты должна её купить, – сказала Бейли, когда я показала им её. – Красный – это твой цвет.

Я колебалась в нерешительности. Будет ли эта футболка напоминанием о той ночи или доказательством того, что я вышла за её пределы?

– Это делает меня похожей на trés belle?

– Если trés belle означает «горячая», то да, – сказала Мэнди.

Я купила футболку.

После того магазина мы купили коктейли в фуд-корте. Я ткнула пальцем в своё печенье со сливками.

– В школе есть и другие хорошие парни, – сказала мне Бейли. – Ты найдешь кого-нибудь нового.

– Может быть, не такого великолепного, как Леви, – добавила Мэнди. – Но, знаешь, милого.

Бейли шлепнула её.

– Не помогаешь.

Я рассмеялась над этим комментарием. Это помогало, всё это – они просто были здесь со мной и были милыми.

Леви, возможно, и бросил меня, но до сих пор он хранил мой секрет. Я должна была поблагодарить его за это.

ГЛАВА 30

Леви

GPS-трекер и жучок пришли по почте – двухдневная доставка в лучшем виде. Я не ложился спать, пока не убедился, что мой отец спит, а затем прокрался в гараж, чтобы установить их в его машину. Я чувствовал себя каким-то преступником и должен был напомнить себе, что всё это было для моего душевного спокойствия. Я собирался оставить «жучок» в машине на пару недель, максимум на месяц. Если бы я узнал что-нибудь о финансовых проблемах моего отца, возможно, я смог бы найти способ помочь. И если бы я не услышал ничего, на что стоило бы обратить внимание, что ж, по крайней мере, я бы перестал беспокоиться.

Маячок был размером со спичечный коробок и мог поместиться куда угодно. Я открыл капот и подсунул его под какую-то проводку. Ни малейшего шанса, что папа найдет его там. Я мог отслеживать автомобиль в прямом эфире из приложения или загружать информацию о том, где он находился постфактум. Жучок было труднее спрятать. Он был всего полтора дюйма длиной, но чтобы он работал, мне пришлось поднести его достаточно близко к водительскому сиденью, чтобы он мог улавливать всё, что говорил папа. Это был диктофон с шумоподавлением, который мог вместить до 750 часов разговора.

Я потрогал дверную ручку, ища незаметное место, чтобы спрятать его. Наконец, я положил жучок под его сиденье. Он, вероятно, не станет копаться там. Я добрался до своей кровати, не издав ни звука, но прошло не менее часа, прежде чем мне удалось заснуть.

ГЛАВА 31

Адель

Прошел день, потом другой, потом неделя, а о демонах по-прежнему никто не упоминал. Леви, похоже, был не из тех парней, которые рассказывают истории о своей бывшей девушке. Несколько парней флиртовали со мной, но я не флиртовала в ответ. Мои мысли всё ещё были о Леви.

Половину времени я злилась на него за то, что он обвинил меня в мошенничестве. Как можно подумать, что это правда? Если бы я придумала мошенничество, оно не было бы связано с историями о демонах. У злых духов очень мало денег, поэтому вы не видите о них рекламных роликов. Кроме того, я бы не стала добровольно привлекать к себе такое внимание, какое мне оказывали.

Всё остальное время я скучала по нему и злилась на себя за то, что неправильно разобралась в ситуации. Конечно, Леви не поверил мне после того, как я обвинила его отца в убийстве. Сколько детей восприняли бы адекватно подобные новости о своих родителях? Я не оставила ему выбора, кроме как отвергнуть эту идею – и меня вместе с ней.

Единственным положительным моментом во всём этом было то, что у меня всё ещё был шанс стать нормальным подростком в средней школе Саутбрука. Я больше не была тихой девочкой, которая хотела просто пройти занятия незамеченной. Люди знали меня, и, казалось, я им нравилась. Это был подарок Леви мне, то, чего я хотела годами.

Но быть в коллективе – быть в тесном контакте с людьми – это приносило другие проблемы. Я слышала людских демонов всё больше, и игнорировать эти тёмные шепоты становилось всё труднее. Как и притворяться, что я не знаю чужих секретов. Разговаривая с несколькими футболистами, я слышала, как демоны насмехались над парнем по имени Эван, потому что у него не было денег на обед.

Если кто-нибудь узнает, сказал ему демон, все будут знать, что твоя семья – кучка неудачников. Демон продолжал говорить ему, что он должен украсть деньги.

В другой раз демоны сказали парню по имени Грег, что его девушке Мии нужно снова дать пощечину, потому что она разговаривала с другими парнями. Каждый раз, когда я видела его с ней после этого, мне было больно за неё.

Я чувствовала себя бессильной. Я уже знала, что произойдёт, если я ни с того ни с сего подойду к кому-нибудь и попытаюсь ему помочь. Они подумали бы, что я назойливый человек, который всё вынюхивал, и разозлились бы на меня.

Я никому ничего не могла сказать.

В то же время, как я могла отвернуться от нуждающихся людей? Я должна сделать что-нибудь, чтобы помочь им.

Решение пришло само собой однажды ночью, когда я лежала в постели и думала о Леви. Ангел сказал, что он примет решение, которое повлияет на людей. Возможно, это решение заключалось в том, помогать людям с их тайными проблемами или нет.

ГЛАВА 32

Леви

Через пару недель я извлек жучок и отнес его в свою комнату. Я подождал, пока папа уйдет с Кирой, а затем включил его, пока я работал над домашним заданием.