Текст книги "Защитник (ЛП)"

Автор книги: Джанет Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

– Это правда. – Лукас вздохнул. – Проследить все грузы, высланные со всех складов в этой колонне, и проверить их на следы крови практически невозможно. Складские комплексы есть на всех жилых и промышленных уровнях, они отправляют сотни контейнеров в день, и к настоящему времени некоторые из них уже двигаются по второму или третьему маршруту.

За моей спиной послышался своеобразный мужской голос.

– Я знаю, что втягиваю в дело прямолинейную логику, но вы строите очень противоречивый профиль убийцы. Некто испытывает ментальные нарушения, ведущие к неконтролируемой агрессии. Обострение настолько внезапно, что минует стадию причинения ущерба и переходит прямо к убийству. И тут же происходит возвращение к состоянию, когда наш убийца может составить и успешно выполнить сложный план по перемещению тела и контейнера, использованного для его транспортировки.

– Значит, две цели, – сказал Лукас. – Один испытал ментальные нарушения и убил Фран. Другой оставался совершенно стабильным и отослал тело. Зачем стабильной второй цели рисковать и прикрывать убийцу?

– Чтобы защитить любимого человека, – предложил Гидеон.

– Сложный план по избавлению от трупа выявляет логичный развитый ум, – произнес ленивый мужской голос. – Как бы сильно подобные люди ни любили кого-то, они наверняка понимают, что насилие не ограничится одним случайным убийством, и не могут надеяться прикрыть целую серию смертей.

– Это было не случайное убийство, – раздался задыхающийся голос Эмили. Я увидела, как она аккуратно вышла из стойки на руках и растянулась на коврике.

На пару секунд наступила тишина, потом заговорил Лукас:

– Развиваем теорию.

Я вновь закрыла глаза и прислушалась к общему говору.

– Никакого ментального нарушения. Абсолютно стабильный логичный убийца.

– Располагавший четким планом сокрытия тела.

– Стабильные люди не совершают убийств, потому что боятся последствий, если их поймают. Отряды носачей патрулируют весь улей. Люди верят, что их виноватые мысли прочтут. Это серьезный сдерживающий фактор против подготовки любых преступлений, но убийств в особенности.

– Если верить, что носачи реальны.

По крайней мере, три голоса заговорили одновременно:

– Один из нас!

– Все в силах законопорядка знают, что носачи – миф и улей имеет лишь пять истинных телепатов, – сказал Лукас. – Почти все, с кем контактировала Фран, относятся к безопасникам.

– Лотерея выбирает для служб законопорядка персонал, обладающий строгими моральными нормами и преданностью улью, – заметил ленивый мужской голос, который я еще не идентифицировала. – Даже члены ударных групп, выбранные за склонность к риску и насилию, в основе своей исповедуют строгую мораль. Зачем кому-то с подобными характеристиками убивать Фран?

– События после лотереи способны повлиять на людей и изменить их установки, – сказала Эмили. – Лотерея выбирает в отряды телепатов сотрудников, терпимых к чтению их мыслей, но у Фран развилась ненависть к телепатам.

– Значит, по нашей гипотезе, преступник бросил тело в складском комплексе, чтобы создать впечатление, будто это случайное убийство и оно совершено человеком с ментальными нарушениями, – подытожил Лукас. – На самом деле, его совершил некто, связанный с Фран и имеющий свои мотивы для преступления. Вероятно, убийцу не тревожат моральные проблемы, или он считает, что его деяние оправданно.

Он помолчал.

– Наш убийца случайно забирал товары со склада тридцать первого уровня или намеренно выбрал его, как уже отмеченный высоким уровнем вандализма?

– Намеренный выбор подошел бы для очень педантичного убийцы, – заметила Эмили. – А также подтвердил бы, что цель имеет отношение к системе законопорядка.

– По нашей теории, Фран убил кто-то из силовиков, – дополнил Лукас. – Один из нас. Вопрос. Буквально один из нас? Кто-то в этом отделе?

Я задохнулась, но тактическая группа жадно уцепилась за идею.

– Фран была непопулярна.

– Настолько непопулярна, чтобы ее убить? – спросил Лукас.

– Большинство связистов ее ненавидели, – ответила Эмили. – Но зачем им убивать Фран несколько месяцев спустя после ее ухода из нашего отряда?

– Возможно, причины серьезнее личных чувств, – предположил Гидеон. – Фран вербально напала на нашего телепата. Могла напасть и физически, не удержи ее Адика.

Я прикусила губу. Этот комментарий напомнил мне о криках Фран и о рассказе Лукаса про ножевое ранение Кита. Мол, телепат потребовал держать нападение в секрете, поскольку событие выставляло его в очень плохом свете. Я слышала, что Киту нравилось дразнить людей их секретами. Он перегнул палку, и один из членов его отряда набросился на него?

– Вред, причиненный тогда Эмбер, был очевиден, – сказала Эмили.

Правда? В утиль! Я изо всех сил пыталась скрыть свои чувства, но моя тактическая группа обладает знаниями о поведенческом анализе и языке тела. Они явно видели, что я глубоко подавлена.

– И это произошло вскоре после нашего первого рабочего рейда, – хмуро добавил Гидеон. – Одна из установленных критических точек для телепата. Эмбер пыталась справиться с двойным стрессом. Если бы она не…

Хотела бы я в этот момент быть в голове Гидеона. Что он подразумевал под «установленной критической точкой»? Я знала, что Йорк сломался под тяжестью работы через несколько месяцев и покончил с собой. Получается, это произошло после первого рабочего выхода. Каковы другие критические точки? Оливия продержалась дольше, но мне неизвестно, насколько долго и что стало последней каплей. Я могла бы позже спросить у Лукаса о деталях, но сомневалась, что хочу их знать.

Тактическая группа с прежним пылом разрабатывала свою последнюю гипотезу.

– Угроза нашему телепату – это угроза существованию отдела, – проговорила Эмили. – Отряд телепата обладает наивысшим статусом в системе законопорядка. Кто-то мог убить Фран из мести за то, что она подвергла опасности нашего телепата и его собственную карьеру.

– Они могли пытаться защитить и сам улей, – сказал Гидеон. – После нескольких лет работы всего четырех телепатов нестабильность в улье быстро нарастала, стремясь к полному слому общественного порядка. Причинение вреда Эмбер способствовало бы возвращению в эту мертвую спираль, поэтому убийца мог счесть убийство Фран благородным и морально оправданным действием в защиту улья 6943d1.

– Другие группы в нашем отряде не так осведомлены о проблеме стабильности улья, как мы, – радостно заявила Эмили. – Это делает нас главными подозреваемыми. Мы бы убили кого-нибудь, если бы верили, что он угрожает выживанию нашего улья?

– Да, – в унисон пропели все.

– Главным подозреваемым должен быть Лукас, – продолжила Эмили. – Он не только наш командир-тактик, но и влюблен в Эмбер. Фран угрожала разрушить его карьеру, его отряд, его улей и первые удачные отношения в его жизни. По совокупности факторов, конечно, он бы ее убил.

Я в шоке снова открыла глаза и посмотрела на Лукаса. Похоже, он от души веселился.

– Этим аргументом ты меня почти убедила, – заявил он. – Ты предполагаешь, что я совершил убийство обдуманно или под влиянием временного раздвоения личности так, что даже не осознаю своей вины?

– Это не Лукас, – сказал ленивый мужской голос.

Я развернулась в кресле, интересуясь, кому он принадлежит, и увидела, что говорит мужчина лет пятидесяти, обладатель своеобразного темного лица с высокими скулами. Звали его… Что-то на "ка".

– Карим прав, – сказал кто-то другой. – Эмбер бы знала, будь это Лукас, даже если бы он совершил убийство в состоянии раздвоения личности.

Точно, Карим. Так и думала, что его имя начинается с "ка".

– Возможно, Эмбер знает, что это Лукас, и защищает его, – упорствовала Эмили. – Возможно, именно поэтому она настаивает, чтобы наш отдел расследовал убийство Фран. И пришла на наш мозговой штурм, чтобы вмешаться, если мы обнаружим, что Лукас виновен.

Я сочла, что вся тактическая группа потерялась в стране фантазий, и снова закрыла глаза.

– Это не Лукас, – повторил Карим. – Наш убийца умен, очень умен, но не уровня Лукаса. Если бы Лукас убил Фран, он обставил бы это, как естественную смерть, и мы бы это не обсуждали.

– Так кто же убил Фран? – спросил женский голос.

– Эмбер знала бы, будь убийца в нашем отряде, – сказал Лукас.

Я не верила, что кто-то из моего отряда убил Фран, но сейчас поддалась сюрреализму происходящего.

– Я не читаю всех постоянно и ограничена текущими мыслями, но заметила бы, если бы кто-то совершил убийство. При сильном стрессе происходит изменение в… текстуре мозга. Это привлекло бы мое внимание.

– Преступником может быть тот, кто не испытает стресса, убив ради защиты Эмбер, и не станет волноваться об этом позже, – предположил Гидеон.

– Адика! – хором прокричали несколько голосов.

– Адике пришлось удерживать Фран, чтобы не дать ей физически напасть на Эмбер, – подтвердил Лукас. – Он мог счесть ее длительной угрозой.

– Мы могли бы пойти по легкому пути, – сказал Гидеон. – Проверить систему безопасности и посмотреть, кто находился в отделе во время убийства Фран и перемещения тела.

– Но это испортило бы веселье, – ответил Лукас.

– И все равно не разоблачило бы Адику, – добавила Эмили. – Он контролирует нашу систему безопасности и может подменить записи.

После предположения, что Фран убил Лукас, я не смогла удержаться и поддразнила ее в ответ:

– Адике не обязательно убивать самому. Он мог послать кого-то из ударной группы и, вероятно, выбрал бы Рофэна.

– В соответствующее время Рофэн был со мной, так что он невиновен, – спокойно ответила Эмили.

– Ты бы сказала это, даже если бы Рофэн был виновен, – заметил Карим.

– Определенно, – согласилась Эмили. – Если бы Адика и Рофэн почувствовали необходимость убить Фран ради спасения улья, я бы сделала все возможное, чтобы им помочь.

– Теперь у нас есть заговор, включающий Адику, Рофэна и Эмили, – развеселился Лукас. – Эмбер наверняка прочитала детали в уме хотя бы одного из них, но возможно, покрывает всех троих.

– Эмбер, это ты убила Фран? – спросил Гидеон.

– Я? – Пораженная, я постаралась сесть прямо и открыла глаза. – Нет, конечно, нет.

– Потому что если ты это сделала, просто скажи нам, – рассмеялся Гидеон. – Мы буквально секунду назад показали, что пойдем на все, лишь бы тебя защитить. Если ты убила Фран, нам просто надо придумать хорошую историю, чтобы объяснить ее смерть, и можно закрывать дело.

– Легко свалить все на Эштона, но вряд ли это справедливо по отношению к бедняге, – сказала Эмили. – Можем придумать, что Фран случайно перерезала себе горло.

– Гораздо легче списать все на самоубийство, – предложил Лукас.

– И самоубийца передвинула свое тело через двадцать четыре часа после смерти? – Карим покачал головой. – Ты способен на лучшее, Лукас.

– Фран не перемещала свое тело, – проговорил Лукас. – Кто-то в складском комплексе нашел его, запаниковал и спрятал. А ночью успокоился и понял, что невиновный человек не должен бояться, поэтому пошел и вернул труп на место.

– Значит, мы устраиваем дополнительный проверочный рейс, Эмбер читает разум и выясняет, что произошло, – сказал Гидеон. – Какого несчастного мы обвиним в панике и сокрытии тела?

– Мы никого не обвиним, – заявила Эмили. – Эмбер пожалеет его и не сообщит нам имя.

Я действительно не могла понять, всерьез они или нет.

– Не говорите чушь. Я не убивала Фран и не покрываю настоящего убийцу.

– Тогда, похоже, мы пришли к заключению, – подытожил Лукас. – Кто-то в силах законопорядка убил Фран. Если это не один из нас, тогда очевидные подозреваемые – люди в отделе безопасности, где она работала последние несколько месяцев.

Он помолчал.

– Мы устроим там проверку послезавтра. Я не уверен, что ударная группа телепата когда-либо выходила в рейды по отделам безопасности улья, поэтому надо разработать разумный подход.

Все кивнули.

– Эмбер, ты еще не проголодалась? – спросил Лукас.

– Умираю с голода.

– Тогда вернемся в апартаменты и поедим.

Мы встали и отправились в свою квартиру, в гостиную.

– Можно устроить рейд завтра утром? – попросила я. – Понимаю, ты беспокоишься после того, что произошло во время чрезвычайного выхода, но сейчас я не страдаю ни от проблем, ни от головной боли.

Лукас повернулся ко мне.

– Я это знаю и испытываю глубокое облегчение, но мы по-прежнему должны сохранять осторожность. Сегодняшняя проверка не выявила искомую цель, но разум Эштона был в крайне нестабильном состоянии, и тебе нужно двадцать четыре часа на восстановление.

Я вздохнула.

– Хорошо, выждем полные двадцать четыре часа. Но мы могли бы устроить следующий проверочный рейд завтра вечером.

– Теоретически, да. Но разумнее завтра провести твою первую консультацию с Базз и отложить вылазку на следующее утро. Мы не можем тобой рисковать, Эмбер. Ты незаменима. бжгьщя

Лукас наклонился меня поцеловать. От прикосновения его губ мой разум автоматически связался с его, и я уловила момент, когда беспокойство от мыслей о моей потере сменилось напряжением иного рода.

От второго поцелуя границы между нами размылись. Я была Эмбер, вжимающейся всем телом в тепло Лукаса. И была Лукасом, хватающим воздух в ответ. Потерянные в петле, где его реакция вызывала мою, а мой отклик – его, мы забыли о Фран, о проверочных рейдах и обо всем остальном, за исключением нас двоих.

Глава 13

На следующий день мы с Лукасом встречали Базз у лифтов. Двери третьего лифта отворились точно вовремя, и я увидела, что на Базз опять красная юбка и топ, а волосы так же взлохмачены, как и вчера. Она вышла, широко улыбнулась мне и подняла брови при виде Лукаса.

– Базз, это Лукас, – представила я. – Мой партнер и командир-тактик.

– Приятно с тобой познакомиться. – Базз протянула Лукасу руку.

Тот взглянул на предложенную руку, но пожимать не стал.

– Я тоже рад знакомству. Много о тебе слышал.

Базз не опускала ладонь. Я весело наблюдала за происходящим. Ее тактика сработала с Адикой, но с Лукасом, похоже, провалилась.

– Один совет, – сказал он. – Не испытывай простейшие приемы давления на командире-тактике.

Я не смогла сдержать смех. Базз быстро посмотрела на меня и метнула на Лукаса уязвленный взгляд.

– Ты живешь с истинным телепатом. Как ты можешь бояться рукопожатия с простым пограничником, вроде меня?

Лукас вздохнул.

– Этот тип словесной манипуляции не подействовал бы даже на члена ударной группы.

– Мог бы, – возразила Базз. – Удивительно легко манипулировать людьми действия, если использовать слова-триггеры, например, страх или трусость.

– В целом, да, – согласился Лукас. – Но это отряд телепата. У нас ударники высочайшего калибра, выбранные не только за физическую силу и быстрые рефлексы, но и за ум.

Базз хмуро взглянула на свою ладонь и вновь подняла глаза к Лукасу.

– Можно попробовать еще раз?

– Это твоя третья и последняя попытка. – Лукас подарил ей раздражающую улыбку, которой обычно доводил Адику. – Если и она провалится, сыграем в "камень, ножницы, бумага"?

Я снова засмеялась.

– Эмбер вышла из лотереи почти восемь месяцев назад, – сказала Базз. – Если меня позвали консультировать ее сейчас, значит, по крайней мере, один ее прежний консультант провалился. Возможны несколько причин. Я пытаюсь оценить твой характер, чтобы исключить одну из них. Для пограничного телепата ментальный отклик – ключевая часть процесса оценки, и физический контакт часто помогает его получить. Не мог бы ты пожать мне руку?

– На самом деле, обычное "пожалуйста" сработало бы не хуже, чем вся эта речь. – Лукас пожал Базз ладонь. – Теперь все?

– Мне бы помогло, если бы ты подержал руку чуть дольше. – Базз выглядела смущенной. – Отклики несколько непостоянны.

– Поскольку я состою в официальных отношениях, и моя девушка за нами наблюдает, устанавливаю пятиминутный предел для рукопожатия, – сказал Лукас. – А пока можем с пользой провести время, обсудив некоторые важные детали. Мы выделили тебе апартаменты в отделе, так что можешь въехать, когда пожелаешь. Я также оформил для тебя доступ к делам нашего отряда.

Базз покачала головой.

– Мне не нужен доступ к вашим записям. Предыдущие попытки консультирования Эмбер провалились, и я еще не получила от тебя отклик. Но Эмбер дала понять… А!

– Есть? – спросил Лукас.

– Да. – Базз отпустила его руку. – Я была права. Как бы ни провалился предыдущий кандидат, это не твоя вина. Несмотря на клоунское поведение, ты отчаянно хочешь, чтобы все сработало.

– Значит, мы можем прекратить игры разумов?

Базз кивнула.

– Как я и начала говорить, Эмбер дала понять, что хочет сделать наши консультации не профессиональной встречей эксперта и пациента, а дружеским обсуждением проблем. Я не стану читать отчеты о делах Эмбер или расспрашивать людей и узнаю лишь то, что она захочет мне рассказать. Я также не буду записывать ее слова. Все, что она скажет, останется строго между нами.

Она повернулась ко мне.

– Эмбер, тебя устроит такая работа?

– Да.

– Если мы хотим обсуждать все, как две подруги, тебе лучше не читать мои мысли во время встреч. Я работаю инстинктивно, а не в строгом соответствии со стандартной методикой консультирования, но иногда думаю о ней, и такие мысли могут тебя обеспокоить.

– Согласна, – ответила я. – Попытаюсь не читать твой разум, но я использую телепатию автоматически и могу сделать это случайно.

– Понимаю. – Базз посмотрела на Лукаса. – Тебя тоже устраивает такой подход?

– Да. Стандартные методы провалились, так что я согласен, чтобы ты поработала под другим углом. Но я должен предупредить тебя о Фран.

– Нет! – Базз замахала на него руками. – Абсолютно никакого вмешательства. Если Эмбер захочет о чем-то поговорить, она это сделает. Если нет, то нет.

– Я лишь хочу помочь.

– Если хочешь помочь, – жестко сказала Базз, – убирайся прямо сейчас.

Лукас изобразил притворное отчаяние, повернулся и двинулся к оперативной секции нашего отдела. Базз подозрительно смотрела ему вслед, пока он благополучно не скрылся за защитной дверью.

– Что показал тебе отклик об уме Лукаса? – жадно спросила я.

Базз пожала плечами.

– То, что я уже сказала. Он о тебе беспокоится. И хочет, чтобы консультирование помогло.

Я моргнула. Из всего сияющего великолепия разума Лукаса, из блестящего множества мыслительных уровней Базз увидела лишь, что он обо мне беспокоится. Казалось несправедливым, что она так близка к телепатии, но способна улавливать лишь мимолетные тени того мира, что доступен мне 6943d1.

– Где мы можем поговорить, Эмбер? – спросила Базз. – Это должно быть место, где тебе уютно и спокойно.

– В парке. – Я двинулась по коридору к отрядному парку и на миг остановилась, чтобы достать из ящика сразу за дверью маленькую коробку. Встряхнула ее, чтобы убедиться, что она полна, и направилась на площадку для пикников. Села за стол и жестом предложила Базз место напротив. – Смотри!

Я открыла коробку, достала горсть семян и бросила на землю. В вихре крыльев разноцветные птицы слетелись с окружающих деревьев на пир. Я бросила еще горсть, с улыбкой повернулась к Базз и поразилась, что она смотрит не на птиц, а на меня.

– Ты любишь это место, – заметила Базз.

– Да. Я считаю парк очень успокаивающим. Твои отклики позволяют тебе слышать разум улья?

– Я не понимаю, что ты называешь разумом улья.

– Это мысли всех ста миллионов людей, – пояснила я. – Я постоянно их ощущаю. Как будто сижу возле гигантского водопада и слышу плеск всех капель, сливающийся в рев воды. Наш отряд находится в изолированном месте, так что здесь разум улья тише, но все же не исчезает ни днем, ни ночью. В основном, он приятен, но временами становится громче и резче.

– Эта резкость тебе мешает?

– Иногда. Если я устала или подавлена. Хотя здесь, в парке, я ощущаю его слабее. В детстве, когда болела голова, я обнаружила, что спокойный отдых облегчает боль. Думаю, разумы птиц, животных, возможно, даже насекомых смягчают воздействие массы людских умов. Эффект еще сильнее, когда я во Внешке. Там разум улья звучит фоном, но слышно и множество разумов животных и птиц.

– Во Внешке? – Брови Базз тревожно взлетели. – То есть ты была за пределами улья?

– Да. Пару месяцев назад даже упоминание о Внешке приводило меня в ужас. Но потом мне пришлось справиться с собой и выйти туда, чтобы закончить дело.

Птицы с надеждой посматривали на меня, так что я дала им еще зерен.

– Расскажи мне побольше о своей головной боли, – попросила Базз.

– Рассказывать почти нечего. В детстве и на подростковом уровне у меня случались боли. Тогда мои телепатические способности были заблокированы, и, возможно, приступы как-то связаны с давлением разума улья. Когда особые техники лотереи вытаскивали мой талант на поверхность, начались страшные боли, но потом они прекратились.

– Сейчас их нет?

– Со времени лотереи случилось лишь несколько слабых приступов. Единственный по-настоящему тяжелый произошел во время нашего последнего чрезвычайного рейда. Тогда все осложнилось. – Я сомневалась, что хочу об этом говорить, и сменила тему. – Лотерея подстегнула и твою пограничную телепатию, или ты обладала ей в детстве?

– В детстве я обладала интуицией, – ответила Базз. – К некоторым людям мне не хотелось приближаться, а другие по умолчанию нравились. Лотерея способствовала… Размытый образ как будто внезапно обрел четкость, и я смогла видеть отклики, объяснявшие те неясные чувства.

Глаза Базз внезапно расширились, и она указала на что-то за моей спиной.

– На нас нападают?

Я обернулась и увидела группу мужчин, бегущих к нам по дорожке.

– Нет, это моя ударная бета-группа тренируется, наматывая круги по парку.

– Восхитительно симпатичный юноша во главе кажется мне до странного знакомым.

Я рассмеялась.

– Это один из двух заместителей лидера ударников. Форж возглавляет группу бета. Ты встречала его на подростковом уровне.

– Правда? Когда?

– Форж жил в том же коридоре, что и я. Безопасники поймали его за исследованием вентиляционной системы, и ты заставила его неделями носить детский браслет слежения.

– А, да. – Базз забулькала от смеха. – Помню его яростный взгляд. Я пыталась научить мальчика не рисковать, но не стала бы утруждаться, если бы знала, что лотерея определит его в ударную группу. Должно быть, Форж любит гоняться за преступниками по закоулкам улья.

– Так и есть.

Группа бета как раз поравнялась с нами. Форж повернул к нам голову, на его лице отразился чистый ужас, и он взвинтил скорость до спринтерской. Его группа удивилась, но поспешно бросилась следом.

Базз снова расхохоталась.

– Думаю, Форж меня узнал.

– У него остались очень живые воспоминания о тебе и том браслете. – Я нахмурилась. – Форж, Адика, Лукас и я – единственные люди в отделе, кто знает о том происшествии. Ты не должна никому об этом рассказывать. Адика удалил из записей Форжа инцидент с браслетом, когда назначил его своим заместителем. Если бета-группа узнает об этой истории, авторитет Форжа может пострадать.

– Я бы не сделала ничего, что могло бы подорвать способность Форжа выполнять жизненно важную работу для улья, – серьезно ответила Базз.

– Хорошо.

– Я помню, ты говорила, что Форж странно влиял на тебя на подростковом уровне. Ты выяснила, почему?

– Да, выяснила. – Я скривилась. – Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю. Если вкратце, он больше не оказывает на меня странного воздействия.

– На подростковом уровне ты пыталась встречаться с другим мальчиком. Не помню его имя.

– Аттикус. В итоге мы сходили всего на одно или два свидания. И решили, что не стоит встречаться друг с другом, если потом лотерея разведет нас по разным уровням.

– Итак, сейчас ты живешь с Лукасом. У Форжа тоже есть партнерша?

Я избегала чтения мыслей Базз, но не смогла пропустить, как ее разум изменил свой цвет и яркость.

– Форж все еще переживает разрыв с Шанной. Она была его девушкой на протяжении всех лет на подростковом уровне. Это закончилось катастрофой, и я сомневаюсь, что он уже готов к новым отношениям.

Базз широко улыбнулась.

– Я использовала самый небрежный тон и незаинтересованный язык тела, когда спросила о партнерше Форжа. Могла бы не утруждаться, раз имею дело с истинным телепатом.

Я закрыла крышку коробки с семенами и вздохнула.

– Я должна поговорить с тобой о Фран.

– Лукас упоминал это имя. Я остановила его, поскольку не хочу, чтобы он заставлял тебя что-то мне рассказывать.

– Я читаю умы, а Лукас читает лица. Он знает, что мне хотелось бы с кем-нибудь поговорить о Фран. До сих пор я не могла этого сделать, поскольку все в отделе, особенно Лукас, испытывают к ней сильные чувства. А ты никогда не встречала Фран, значит, не станешь мучиться от гнева или вины при упоминании ее имени.

Базз согласно кивнула.

– Похоже, случилось что-то очень серьезное.

– Серьезнее некуда. Фран была у меня лидером группы связи. Я уволила ее несколько месяцев назад, как раз перед тем, как наш отдел получил рабочий статус. Несколько дней назад мы отправились в чрезвычайный рейд и обнаружили труп Фран. Ее убили.

Базз в шоке посмотрела на меня.

– Убили? Вы поймали того, кто это сделал?

– Нет, мы все еще преследуем цель.

– Должно быть, обнаружение тела Фран стало для тебя огромным потрясением.

Я скривилась.

– Да. Это всколыхнуло множество старых эмоций. Увольнение Фран обернулось полной катастрофой.

Мгновение я смотрела на стол, затем заговорила вновь.

– И эта катастрофа – исключительно моя вина. Большая часть персонала вышла из лотереи вместе со мной, но на некоторые ключевые посты требовались люди с опытом. Меган, старший администратор, отвечала за мои тренировки, поэтому ее разум я прочитала первым. Фран стала второй. Она прошла лотерею двадцать пять лет назад и рассматривалась на пост в группе связи в отряде Сапфир, но та ее отвергла. Это вызвало во Фран ненависть к Сапфир в частности и телепатам вообще.

Базз нахмурилась.

– Если Фран ненавидела телепатов, почему хотела стать твоим командиром связистов?

– Фран была очень амбициозна, а посты в отряде телепатов наиболее престижны в силах законопорядка.

– Но почему ты ее приняла?

– Потому что была наивной дурой с хорошими намерениями, – горько ответила я. – И растерялась, столкнувшись с гневом и неприязнью в голове Фран. Я знала, что должна ей отказать, но сама всегда испытывала отвращение к носачам. Каждый раз, видя патрули, разгуливающие по улью, я передергивалась от сознания, что они копаются в моих мыслях. И решила, мол, будет крайне лицемерно отказывать Фран из-за того, что она испытывает такие же чувства ко мне.

– Понятно, – пробормотала Базз.

– У меня возникла нелепая идея, что если не читать мысли Фран, то и проблем не возникнет, и я наняла ее главой группы связи. Она контролировала свои чувства, пока всем не стало ясно, что Лукас интересуется мной, как потенциальной партнершей. Тогда Фран не смогла сдержать отвращения, не справилась с мыслью, что он хочет целовать, обнимать, любить такую, как я. Ее самообладание дало трещину, и…

Я поморщилась.

– Мы проводили здесь, в парке, совещание лидеров групп, и Фран затеяла спор с Лукасом. Адика встал на сторону Лукаса, и ситуация вышла из-под контроля.

Я вспомнила, как Фран, позабыв о профессионализме, с открытым отвращением смотрела на меня и буквально завывала, выплескивая ненависть на нас с Лукасом.

– Фран заявила, мол, не понимает, как Лукас может ко мне прикасаться. Я уволила ее, а она обозвала меня мерзким уродливым мутантом.

Я покачала головой, пытаясь прогнать воспоминания, и постаралась закончить рассказ ровным тоном.

– Адика сгреб Фран и утащил, и я больше ее не видела. На следующий день Николь возглавила группу связи, и все продолжилось так, словно Фран никогда и не существовало.

Я вздохнула.

– Должно быть, тебе это покажется дикостью, но персонал отряда может зайти страшно далеко, чтобы не расстраивать своего драгоценного телепата. Никто не упоминал имя Фран. О ней даже почти не думали с тех пор, как наш отряд вошел в рабочий режим, поскольку все были заняты другим.

– Но ты не смогла забыть слова Фран?

– Нет. Все свое детство я считала носачей неестественными, пугающими, уродливыми мутантами. Мои родители и брат тоже их ненавидели. На самом деле, до сих пор ненавидят. Поэтому они не должны узнать, что я телепат.

– Они по-прежнему считают тебя исследователем первого уровня? – спросила Базз.

– Нет. Родители и брат обнаружили, что я возглавляю какой-то отдел безопасности в улье, но не в курсе, каком именно. Я очень стараюсь не читать их разумы, но боюсь, что однажды сделаю это случайно.

Я отмела проблему сердитым взмахом руки.

– Когда я вышла из лотереи и Меган сказала, что я телепат, выяснилась правда. Носачи – самые обычные люди, а вот я уродливый мутант.

– Значит, слова Фран глубоко задели тебя, потому что перекликаются с чем-то в твоем собственном разуме? Они по-прежнему тебя ранят?

Я пыталась забыть слова Фран, но они врезались в мой мозг, словно незаживающие шрамы. Я не могла признать это вслух, даже перед Базз, поэтому ограничилась одним словом:

– Да.

– Большинство людей обладают пятью чувствами, – сказала Базз. – Потеря одного из этих чувств делает их более или менее человечными?

– Нет.

– Я иногда испытываю мгновенный отклик от умов других. Это превращает меня в уродливого мутанта? Ты смотришь на меня и видишь существо из ночных кошмаров, к которому надо относиться с ужасом и отвращением?

– Нет.

– Эмбер, ты обладаешь полностью контролируемым телепатическим шестым чувством. Благодаря нему ты сильнее в одних областях и гораздо ранимее в других. На человечность это не влияет.

Я сморгнула влагу с глаз, и мы посидели в молчании. Я не знала, почему рассказала Базз, что считаю себя уродливым мутантом. Но сейчас чувствовала странную опустошенность.

Прошло, должно быть, минут пять, прежде чем Базз снова заговорила.

– Ты продолжишь сама заниматься делом Фран или передашь другому телепатическому отряду?

– Фран меня ненавидела, и я ее не слишком любила, но она состояла в моем отряде, была одной из моих людей. Я чувствую, что должна сама закончить ее дело. Если поймаю убийцу, то смогу двигаться дальше и не оглядываться. Это имеет смысл?

– Для меня да. Вопрос в том, чем все закончится. – Базз помолчала. – Я не хочу читать записи прежних дел, но просила бы разрешения прослушивать переговоры во время твоих следующих чрезвычайных и проверочных рейдов. Проблем не возникнет?

– Нет. Во время рейда не происходит ничего личного. Половина моего отряда слушает переговоры на случай, если понадобится их помощь.

– Хорошо. бжгьщя – Базз застонала. – Теперь я должна пойти извиниться перед Лукасом. В целом, я не хочу, чтобы он нагружал меня информацией или указывал, о чем нам говорить. Но он был прав, пытаясь предупредить о такой экстремальной ситуации, как обнаружение тела знакомого тебе человека.